Романтика большой дороги

На пороге их встретила Таня - взволнованная, с мерцающей улыбкой на губах; слишком яркие глаза ее сияли не лихорадочным огнем, присущим всем наркоманам, но каким-то необыкновенным светом, идущим из самого сердца. Эдвард, взглянув на нее, переменился в лице: - Серьезно? - Кажется, да... Не спрашивайте, - поспешно добавила она, глядя на встревоженные лица вампиров, - это надо видеть. Я сама с трудом верю... - легко взмахнула рукой, призывая следовать за ней. Аромат живой человеческой крови становился все сильнее с каждым шагом, все отчетливее и страшнее чувствовался своеобразный горелый "привкус" - так не пахнет дым от костра, подожженный бензин или сосиски на гриле, это запах горящей плоти упыря... Виктория не хотела знать, скольких сожгли эти люди, до костей пропитанные пеплом, прежде чем прийти сюда с белым флагом. И даже, пожалуй, не хотела знать, зачем они пришли. Только бы обошлось без жертв, только бы поскорее убрались восвояси... А Эд, мерзавец, шел с непроницаемым лицом и на все вопросы лишь отрицательно качал головой. И даже не смотрел ни на кого, только впился взглядом в напряженную спину хозяйки дома, в невидимые крылья, вдруг распахнувшиеся - то ли надеялся успеть схватить, если она все-таки оторвется от земли, то ли готов был полететь вместе с ней. А Таня все ускоряла шаг, не оглядываясь, уверенная, что за ней последуют. И следовали - что еще оставалось делать?.. - и вскоре доносящийся из глубины дома неразборчивый шелест превратился в отдельные слова, а затем и в разговор: - ...уверен. Никаких побочных эффектов, ничего, что хоть отдаленно напоминало бы зависимость. - Так прошло всего три недели, - высокий голос Ирины дрожал, как слишком натянутая струна. - Не слишком ли поспешные выводы? - Возможно. Но раньше мы и суток не могли прожить без реактива, а эти три недели - как не начинали принимать. - И заметьте себе, - мужчина даже не пытался скрыть торжествующую усмешку, - не превратились в дряхлых старцев. - Не удивлена, если вспомнить... - движение воздуха от открывающейся двери прервало разговор. - Полагаю, вы все знакомы, поэтому не будем тратить время, - бросила Таня, пройдя к любимому креслу и забравшись в него с ногами. Собеседники Ирины только утвердительно кивнули, внимательно глядя на вновь прибывших. Действительно молодые, на вид обоим около тридцати. Встретив таких на улице, пройдешь мимо, не обернувшись. И получишь в затылок серебряную пулю из пистолета с глушителем - вот вроде тех, что сейчас при них. Младший развалился на диване, небрежно поигрывает пальцами по стволу. Длинные сильные пальцы, широкие запястья, выступающие вены - такие руки сами по себе оружие. И глаза - холодные, бесстрастные, как оптический прицел. Старший чуть ниже и уже в плечах; сидит, опираясь локтями на колени, сцепив руки в замок, слегка сутулится. Лоб расчертила сверху вниз глубокая морщина. Но глаза под тяжелыми густыми бровями - живые, ясные, чуть насмешливые. И правда, почти все присутствующие хоть раз да видели эти глаза. Видели их ярко-красными, безумными - в первый год после трансформации; янтарными, почти спокойными - чуть погодя; зеленоватыми, странно и страшно горящими - в последние годы. - Как, черт возьми? - севшим голосом вопрошает док. Бывший вампир едва заметно улыбается: - Долгая история... - Синоатриальный и атриовентрикулярный узлы - наиболее крупные образования в проводящей системе сердца,* обеспечивающие нормальную сердечную деятельность у человека, - начал Далтон, когда все расселись. - Долгое время считалось, что вампиру водители ритма не нужны, ведь его сердце не бьется... Ошибочная точка зрения, даже порочная. Те, кто так считает, вряд ли задумывались, почему живой мертвец порой сгорает при попадании в сердце даже свинца. Все дело в том, что при обращении атипичные мышечные волокна сердца не засыпают, как говорят официальные трактаты, но перерождаются; образуются так называемые "точки огня", средоточие нашей жизни. Вирус вампиризма тропен ко всем тканям организма, но прежде всего к проводящей системе сердца и стволовым клеткам крови; поражая их, он преображает человеческое тело до неузнаваемости, в корне извращая обмен веществ; эти изменения всем нам известны и хорошо знакомы, - он позволил себе слегка улыбнуться. - Кроме изменений сердца. "Точки огня" хранят в себе колоссальный запас энергии, но высвободить его могут в двух случаях - при грубом повреждении ткани либо при непрямом действии сравнимого по силе раздражителя. Под грубым повреждением я понимаю пулю, осиновый кол - словом, что угодно, способное разорвать ткань "точки" и спровоцировать массовую гибель клеток с высвобождением хранящейся в них энергии. Столь же разрушительным воздействием на наш организм обладает только солнечный свет, - он говорил негромко, спокойно. Он говорил, а кровь его пела, огненной волной разливаясь от сердца, и глаза светились тем же огнем. Так же говорили о своей миссии будущие представители сверхрасы, краса и гордость пражского клана, и среди них - родной сын Илая; просто стоял и говорил, точно отлитый из золота, и прожигал взглядом, и шел к смерти - и шли за ним... "Как же одинаково преображает вера в свою правду мальчишку, не дожившего до пятидесяти, и древнего вампира..." - Солнце вызывает горение - комплекс реакций, сопровождающихся интенсивным выделением тепла; под воздействием тепловой и световой энергией такой силы вирус инактивируется и начинает отравлять сам себя, происходит что-то вроде деградации на молекулярном уровне; одновременно происходит сильнейшее раздражение нервной системы, в первую очередь, температурных и болевых рецепторов; когда это раздражение становится наиболее интенсивным, оно эквивалентно по разрушающей способности осиновому колу - и тогда точка огня претерпевает обратное перерождение. - Получается, мы исцеляемся солнцем? В каре - очищение... - Примерно так, - отозвался Кормак из своего угла, - только огонь надо сбить вовремя, не то получается хорошо прожаренное мясо. - То-то от вас всех горелым пахнет, - нервный смешок невольно вырвался у слушателей. - Есть другой путь, менее рискованный - отведать крови излеченного; кое-кто так и сделал, - Эд скосил глаза на брата. - Насколько мы поняли, разрушенный вирус, оставшийся в стволовых клетках и распространяющийся по всем элементам крови, крайне токсичен для организма, содержащего в себе вирус активный; достаточно токсичен, во всяком случае, чтобы в попытках избавиться от чужеродного агента организм запустил обратную мутацию. - А что происходит с покусанным? - Потеря крови, разорванные сосуды - ничего сверхъестественного, - коротко улыбнулся Фрэнк. - Излечение необратимо, стать вампиром дважды невозможно - и это правильно, наверное. Я ничего не хочу сказать, мне нравилось быть вампиром, но сейчас это стало страшно невыгодно, так что не жалею. Вечность на игле - не предел моих мечтаний. - Значит, вы приехали предложить нам излечение? - Скажем честно, против не будем, - да уж кого бы не нервировали полтора десятка кровососов в непосредственной близости, - но основная наша цель - попытаться вылечить деградантов. И в этом нам потребуется помощь. _______________________ *Наиболее крупные и наиболее важные, но не единственные.