Звезда по имени...

Вылетели мы всей дюжиной, в направлении соседней планеты. Чоммел это редкое захолустье, даже по меркам Набу, аграрная планета. Встреча с противником произошла неожиданно – через двадцать минут лёта из гипера выскользнули первые корабли противника. Это были корветы. – Хорошо, – удовлетворённо проговорила Сабина, – никогда бы не поверила, что дюжина истребителей может атаковать флот корветов. Рассредоточиться! Мы все отпрянули друг от друга и рванули на противника. Подставляться под огонь всей эскадры – опасная затея, поэтому истребители влетели в строй противника быстро и решительно, сжав бронеплиты. А дальше был бой… Гозанти, а в основном это были они, попытались разойтись подальше друг от друга, что бы обеспечить пространство для манёвра, но не удавалось. Первый враг пал – кто-то из наших влепил им целую очередь, которая продавила щиты и вспорола брюхо корабля. Я тоже не отставал, – выбранная мной жертва получила очередь из всех пушек, однако, убрать его вообще не получилось – пришлось спешно сваливать из-за того, что в меня полетели заряды соседнего корвета. Огневое противодействие было слабым, но, видя, что их избивают, противники открыли заградительный огонь всеми орудиями. Результат был плачевный для обоих сторон – пара истребителей погрузилась в вихрь турболазерных зарядов, но и своих они подбили – своими глазами видел, как влепили друг другу. Строй противника был разрушен окончательно – пытаясь выйти из под огня корабли потеряли порядок. На моих глазах парочка врезалась друг в друга, продавив щиты. Этим нельзя было не воспользоваться, и я влепил им по короткой очереди в район мостика. У остальной эскадрильи дела обстояли хуже – четверых зажал противник, обстреливая во время атаки – для снятия щитов приходилось притормаживать и бить длинной очередью, а это опасный манёвр. Пока остальные били Гозанти, я направил свою машину в сторону мародёров, сквозь ту область, которая ещё сохранила подобие строя. «Мародёры» противника в бою участвовали слабо, что-то мне подсказывало – берегут. Первый корвет получил длинную очередь, после чего мне пришлось сомкнуть щиты. Сзади прилетел целый вихрь зарядов от основного строя, но, так как я ушёл, всё досталось мародёру – ему снесло рубку. Последним на поле боя вышел… дредноут. Эта громадина появилась чуть в стороне от основных сил противника и, пока не решалась ударить по нашему строю. Однако, судя по всему, командир с дредноута дал приказ очистить место – корветы расползлись в стороны, будучи избиваемы нами. – Хатт, да он хочет разменять нас на корветы, – процедила Сабина, – всем готовиться к уклонению! Первый залп с такого корабля слизнул сразу два своих корвета, однако, истребитель, на который был направлен удар, ушёл. С трудом, но ушёл. Это только разозлило команду дредноута, и второй удар был направлен в меня. Глупо, я уклонился от вихря зарядов, но не так удачно, как удалось первому пилоту – предназначенные мне заряды ушли в чистый космос, не нанеся врагу никакого урона. Видя это, Сабина атаковала мародёр, сразу ракетой – вместе с очередью из турболазеров. Щиты ослабли, а взрыв оставил на корвете жирную точку. Всё-таки мы влепили на истребитель особо мощные ракеты, способные потрепать целый крейсер. Вот только надо было решаться – ударить по Дредноуту, подставив хвост огню корветов и ослабить его щиты, либо отступить, ведь формально мы нашу задачу выполнили – учитывая потери, противник вряд ли решится продолжать атаку до того, как соберёт подранков и отремонтируется. Процесс боя быстро сменился – дредноут вычислил командира и ударил по машине Сабины всеми доступными пушками. Машина Сабины не успела сомкнуть бронеплиты, которые, к тому же, уже были потрёпаны – удар прошёл вскользь, но и этого хватило машине и Сабине за глаза – истребитель отлетел, кувыркаясь и оставляя за собой капли расплавленного фрика. – Всем отходить за пределы атаки крейсера! – закричал я, – быстро! По корветам ракетами! Я рванулся вслед за командиром, чувствуя, что Сабину задело. Её машину пришлось взять на таран, что бы остановить. Выглядел истребитель не то что потрёпанным – измочаленным в ноль. – Эрдва, можешь посадить Сабину на Чоммел? – Попробую, – неуверенно ответил дроид, – лучше, если ты гравилучом отбуксируешь её машину. Сабина была ранена. Серьёзно, ей требовалась срочная помощь. Мне пришлось лететь к командиру. За последнее время мы не то что бы стали друзьями, скорее коллегами – она несколько раз мило беседовала со мной, после чего мы стали видеться всё реже и реже. Я оттащил её силой, на буксире, на поверхность планеты. Мы садились в лес – пришлось выпустить единственную оставшуюся ракету, что бы на месте густого леса образовалась поляна. – Эрдва, запроси помощь, срочно, сообщи наши координаты. Если «флот» и после этого не подойдёт, то я даже не знаю, что делать. Два наряда Сину, чистить сортиры. Два истребителя плюхнулись на выжженную поляну – маневровые двигатели моего были подпорчены вражескими пулями. Вытаскивать Сабину из кабины пришлось силой – я не доставал, да и заклинило все открывающиеся части. Выглядела девушка… скажем так, краше в гроб кладут – левая рука её была окончательно выведена из строя. Я даже не уверен, что медицина или сила способна тут помочь – по большей части до локтя руки почти не было. Видимо, успела уйти от прорвавшейся плазмы, но руку не успела убрать, вот и… Мне пришлось вспомнить, чему учился на Мортисе – оказывать первую помощь командиру. Восстановить всю руку не в моих силах, поэтому я сделал что мог – примерно чуть ниже кисти была граница, по которую пришлось обрезать световым мечом. Дальше-больше, сколько мелких повреждений – не счесть. Начиная от трещин в костях и ушибов, заканчивая ожогом дыхательных путей. Круто ей досталось – хоть не обгорела сама, и то хорошо. Возился я с ней долго – примерно через десять минут работы она пришла в себя. – Хэнья? – Тсс… ты ранена, – я удержал её на земле, так как Сабина пыталась встать, – молчи. Почему-то Сабина чувствовала себя жутко неловко. Не иначе, как боялась, что её командирский авторитет будет попран мною в очередной раз. – Зачем? Где мы? – Чоммел. Я приказал группе отходить и ударить оставшимися ракетами. Если флот до сих пор не подошёл, то я тут бессилен. – Надо было держаться, – Сабина начала заводиться, но я её успокоил с помощью силы и слов: – Тс… не геройствуй. Наша задача выполнена, противник остановлен. Наступление сорвалось – они не пойдут дальше. Сначала соберут раненые корабли и только потом, может быть, атакуют. Сабина отвернулась, но, как назло, ей попалась на глаза её же рука. – А… – Пришлось ампутировать. Медицина тут бессильна, прости. Мы некоторое время молчали. Я – вливая силу в командира, что бы держалась, Сабина была смущена, но как обычно, этого не показывала. – Хэния, вот мне интересно, почему ты меня не оставил? – вдруг заговорила она, – ты же не должен покидать строй. Приказа не было. – В жопу такие приказы, – я улыбнулся. Мы некоторое время помолчали. Сабине было тяжело говорить, да и я устал как собака – бой длился около тридцати минут, а это очень много. По меркам маневренного космического боя – вечность. Сабина вдруг спросила: – Слушай, Хэнья, а у тебя кто-то есть? – Ты имеешь в виду… – удивился я. – Ну, девушка. – Ну… – я задумался, – я знаю одну девушку на Набу. Правда, мы неделю как познакомились. – Красивая? – Очень. Снова повисла пауза. Драматическая – я думал, с какого это чёрта Сабине вдруг стало интересна моя личная жизнь. Уж не… не, этого быть не может. Вернее может, но точно не со мной. Подождав ещё пять минут, Сабина сказала: – Знаешь, когда ты тогда в первый день летал… ну, я была на тебя очень зла. Никто до сих пор меня не мог прибить, тем более так легко. – Я заметил, – усмехнулся я. – А потом… ты не такой, как остальные, кого я встречала. Серьёзно. – Наверное, тебе показалось, – я постарался свети разговор на другую тему, нежели моя личность. И тут Сабина выдала. Наверное, судьба у меня такая грустная, злой или добрый рок. Или это эффект оттянутой пружины. В общем, стоило мне отвлечься от дел, как я обнаружил, что в мире полно девушек, красивых и разных. – Хэнья, я думаю, что влюбилась в тебя. Серьёзно, – она сказала это, тут же засмущавшись внутри, что вызвало рост внешнего недовольства, – и вообще, я не думаю, я уверена. – Ну… – я не знал, что сказать на такое заявление. Обычно я признавался девушкам в любви, а не мне! – У меня есть девушка, там, в Тиде. – Да наплевать, – она привстала на здоровой руке, – ты думаешь я одна из тех куриц, что будет стоять и ждать когда счастье само приплывёт ей в руки? – она опустилась обратно, притянула меня и впилась поцелуем в губы. Страстная женщина, смелая и прямолинейная. Полная противоположность Падме, мягкой, предпочитающей завуалировать свои чувства и обходиться полунамёками. Я думал недолго – под таким напором сдался. Капитулирен, и на несколько минут мы погрузились в поцелуй. Сабина, к слову, была на редкость красивой и очаровательной девушкой, но язык не повернётся назвать её милой. Когда мы разорвали поцелуй, я спросил, отдышавшись: – А… как же… – Та девушка? – Сабина хитро улыбнулась, – да как хочешь. Я ей в любви не признавалась, так что мне похер, что у тебя с ней. Вот так раз, вот так два. Оригинальная девушка. – Я думаю, на ближайшие несколько дней лучше тебе воздержаться от подобных сцен. Всё же ты ранена серьёзнее, чем может показаться на первый взгляд. Понятное дело, накачанная моей силой, она была бодрее и не чувствовала боли, однако стоит мне отойти… большую часть повреждений я исправил, остались только синяки да мелкие царапины. Сабина закатила глаза: – Хорошо. Но я так и не услышала твой ответ. – Ты не задала вопрос, – парировал я. Сабина ещё раз притянула меня и повторила поцелуй. Понятно. Целоваться она умела, делала это с такой страстью, что я даже немого растерялся. Когда разорвали поцелуй, она спросила: – ну, что скажете, лейтенант? – Хм… – я задумался, глядя в её глаза. Сказать «да» значит с некоторой долей вероятности, весьма большой, порвать с Падме. Сказать нет – гарантированно потерять Сабину. Мне нравились девушки обе, причём в равной степени – просто они были очень разные. Что сказать? Сделать выбор? Или выбрать обоих, тайно? Или открыто? – Да, Сабин, – вздохнул я, – да. Ты мне тоже очень нравишься, и я не против, если мы продолжим наши отношения. Только ты сама сказала, что закроешь глаза на девушку на Набу. – Да мне нет до неё дела, – хмыкнула Сабина, – если ты её любишь, то пусть оно будет так, а если нет, сама отвалится, как засохший лист. Какая-то там не заставит меня опустить руки, – она улыбнулась. На лице её до сих пор была гарь от сгоревшей электроники. Вообще, самый необычный поцелуй в моей жизни – с привкусом крови, гари, и прямолинейный, как мандалорский лом. Корвет прибыл через тридцать минут. За это время я перетащил Сабину на крыло своей машины, где мы устроили себе лежбище. Истребитель был уже подранен, но в готовом к бою состоянии. Мне пришлось достать дроидекку и приказать ей охранять нас от потенциальных противников. Когда корвет спустился над нами, дроидекка наставила на него свои бластеры и ракеты, но мой окрик заставил её изменить решение. – Прилетели? – Сабина открыла глаза. – Прилетели. А теперь, капитан, поваляетесь в тёплой постельке. – Только бы не списали, – Сабина вздохнула, – Хэнья? – Да? – я повернулся к ней. – Надеюсь, ты будешь меня навещать? – Обязательно. Корвет опустился на окраине опушки и из него выбежали местные лекари. В белых одеждах, с повязками на руках. Они чуть не утащили и меня за кампанию с Сабиной – пришлось долго уверять их, что я не ранен, причём они всё равно хотели меня утащить. Главный среди них наверняка медик из Тидского госпиталя – плюнул и повернулся к раненой. – Эрдва, запускай машину, – я дотянулся силой до машины Сабины и, воспользовавшись силовой ковкой, сплавил её вообще до состояния куска металла. Выглядели истребители очень побитыми – бронеплиты лепестков были испещрены кратерами от попаданий похлеще, чем поверхность луны – и это не первый слой – от тридцатисантиметровой толщины бронеплит осталось дай то сила десяток сантиметров. Прозрачный металл кабины был так же изуродован, однако он, просто ровно оплавился – мне досталась парочка выстрелов прямо по фейсу, но прозрачный металл едва ли не крепче, чем дюрасталь. Одна пушка была выбита прямым попаданием, так что боевая ценность истребителя сомнительна. Однако, за внешними повреждениями скрывался достаточно целый истребитель – все системы работали нормально, были не повреждены. Это радовало. Син разыграл карту этих машин на сто процентов – их задача именно в таком бое, с средними кораблями, в условиях противодействия. Начавшие палить во все стороны корветы не могли увернуться от вёртких истребителей, при этом проскочив внутрь их строя мы смешали всё в кучу, превратив бой в классический догфайт. По нам стреляли сильно, и если бы не крейсер, мы бы могли ещё некоторое время устраивать Энаркцам ад в космосе. Неповоротливые корветы открывали огонь, но попадали чаще по своим, чем по нам, да и манёвры нередко заканчивались столкновениями. Если после этого флот не сможет добить потерявших строй и порядок, Энаркцев, то я поувольняю нахрен всех. Пришлось взлетать и вести машину в направлении наших сил. Авианосец подошёл к Энарку – он был буквально в паре шагов – периодически выходили и входили на палубу крестокрылы, а вот наших видно не было. Мой прилёт был встречен бурно – по крайней мере Набуанцы, при виде побитого и оплавленного истребителя смотрели на него квадратными глазами – мне в бою досталось больше всех, но и счёт у меня едва ли не лучший. Пользуясь предвидением, я выводил из строя рубки кораблей – корветы не имели резервных или боевых постов управления, поэтому очередь по рубке гарантированно превращала корабль в кучу летающего мёртвого металла. Без управления всеми системами он мог только дрейфовать в космосе, пока кто-нибудь не сжалится над командой и не подберёт её с этого летающего стального гроба. Приземлился и вышел я в тишине – записи боя были в Эрдва, надо будет потом посмотреть и проанализировать. Подумав не тратить сейчас время зря, я повернулся к такому же молчащему капитану: – Дальше сами справитесь? Он кивнул. Всё-таки в бытие военным есть свои плюсы. Перевоевал, зато потом честь и хвала. Набуанцы на нас, гвардейских асов смотрели примерно так же, как на знаменитостей, окажись они в метро – держались поодаль, но нет-нет да и скосят взгляд. Остальная эскадрилья тоже была в ангаре – я нашёл их и подошёл к ребятам. – Эй, есть кто? – я протиснулся через толпу местных, обступивших гвардейцев, к своей эскадрилье. Парней окружили плотной толпой зеваки да и просто пылающие энтузиазмом молодые пилоты-набуанцы. Меня заметив, отпрянули в сторону, так, что удалось пройти последние шаги без проблем. – Хэния? Я обменялся со всей группой рукопожатиями, после чего уже накинулись с вопросами на меня. – Тихо, тихо, – я поднял руки, – не все сразу. Отвечу, командир в порядке. Сабину зацепил залп крейсера, бронеплиты не успели сомкнуться, поэтому она ранена. Кисть левой руки пришлось ампутировать, но жить будет, скоро вернётся в строй. – Зачем ты вообще отдал приказ об отступлении? – не понял один из них. – Мы свою задачу выполнили. Нам же приказали не уничтожить эскадру, а связать их боем и потрепать перед подходом флота. Командиров-мандалорцев у них на каждом корабле нет, поэтому они и потеряли строй, смешались в кучу. Это и было целью, а не уничтожение. Ребята согласились, но, судя по воинственному виду, готовы были воевать дальше. Я их остудил, попросив посмотреть на их машины – толстая броня была пробита и оплавлена, некоторые лишились орудий, так что продолжать бой на таких – только задёшево разменять себя на противника. Вообще, этот догфайт был крайне сложным и опасным. По меркам галактики сражение дюжины истребителей на три-четыре корвета – норма, мы же вышли против десятикратно превосходящих нас сил, при этом ещё и крейсер был, так что наша операция уже была невероятна. Надо будет шепнуть информационным ястребам, что бы не начинали пиарить наш бой – всё-таки выделяться на фоне местных мы не должны. Хотя… сами сообразят, не маленькие. Можно даже сказать, что присланная Цинной команда – профессионалы информационных войн. Вырвавшись из толпы восторженных набуанцев, я гаркнул на них, когда терпение совсем лопнуло: – А ну прекратить балаган! Война не окончена! Ваш черёд идти в бой, так что прекратить галдеть, вернётесь в Тид и будете шуметь, а сейчас – ещё кого увижу из праздношатающихся – будете драить сортиры. Руками. Бегом-марш к машинам и ждать приказа! Я сдобрил свой окрик чуточкой силы, так что прониклись все, и тут же разбежались. На своих не подействовало – как я и говорил, пилоты-асы почти поголовно форсюзеры. Хотя их дар настолько слаб, что кроме реакции и интуиции ничего не даёт, как у Алессии примерно, но будучи развитым, в качестве пилотов такие люди сильнее любого обычного человека. Набуанцы разбежались к своим крестокрылам. Мы с эскадрильей получили тоже по одному новенькому крестокрылу. Гвардейских уже не было, но за неимением гербовой пишут на туалетной. Хотя я утрирую – крестокрыл предназначен для маневренного боя с себе подобными, а гвардейские – с более крупными, то есть сравнение не слишком удачное. – Парни, – я повернулся к остальным, – из наших потери есть? – Трое раненых, – просветил меня чернокожий парень с кислой миной на лице, – командир, Лекс и ещё одна девушка, Тина. – Ладно. Живы будут? – Будут, – он пожал плечами. – Надо будет навестить их при случае. А сейчас… – я посмотрел на выданный нам истребитель, – придётся участвовать в дальнейшем бою, вместе с местными. Как там бой? – Крейсер уже разнесли, – радостно сообщил тот же негр, – зато потеряли семь корветов и около трёх эскадрилий местных. Но с истребительным противодействием справились, так что идёт добивание корветов, которые вот-вот сбегут. Ещё там болтается куча спаскапсул и потерявших ход и управление вражеских кораблей, придётся поработать мусорщиками. – Это уже не так опасно, – я облегчённо вздохнул, – закончим с этими неудачниками и в Тид, на перегруппировку. Собственно, так и произошло. На крестокрылах мы вылетели в сторону космического мусора – щиты пришлось отключить, что бы не расходовать топливо лишний раз, поэтому по броне постоянно барабанила дробь космического мусора, неизменно остающегося после боя. Кое-где даже попадались куски тел или целые тела врагов. В таком состоянии в космосе они могут летать веками – в условиях космоса тела не гниют, поэтому по следам битвы иногда трудно понять, произошла она вчера или сотню лет назад. Только опознавание кораблей может помочь. Основной мусор притянется к орбите Чоммела и сгорит в атмосфере, как и тела. Зато есть десятка три-четыре кораблей, на которых ещё были живые – с ними пришлось устанавливать связь. Бой был выигран – оставшиеся силы противника сбежали в гипер. Мы им помешать не могли и не хотели – пусть расскажут всем, как их продинамили на орбите Чоммела, тогда, может быть, окажут нам услугу. Война официально была начата, на Набу прибыли наблюдатели от юстиции. Много убирать за собой не понадобилось – большинство кораблей сдавалось тут же, и из них вытаскивали экипаж, при помощи принудительной стыковки, порой со вскрытием корпуса. Когда последний корабль был оприходован, мы направились на авианосец. Сину я выдам знатных люлей за то, что флот оказался таким медленным – враг уже вошёл в систему, а они всё тупили. Придётся держать флот под ружьём, в состоянии полной боевой до конца войны. Больше таких косяков я не потерплю – если бы не мы, то Чоммел заняли бы Энаркцы. Возвращение всех групп в Тид было… мягко говоря, триумфальным. Это очень мягко говоря – люди просто таки с ума походили – на нас набросилась толпа, как только мы показались из своего авианосца. Особенно привлекала людей форма гвардии. Война прошла первую стадию – сближение, проба сил, и вошла во вторую – построение коварных планов. Поэтому с авианосца я отправился сразу в штаб. Под видом того, что меня вызвали. Расположился Син в бетонной коробке, с минимальными удобствами, однако, военным целям она отвечала на сто процентов. Пройдя по серым коридорам, я вышел к кабинету главнокомандующего, постучал. Син внутри сидел в окружении офицеров. Заметив меня, он бросил короткий взгляд на остальных, после чего спросил: – Слушаю? – Вызывали? – А, Хэния, подожди, мы скоро закончим. Я вышел и минут пять подождал, пока закончится разговор. Все вышли, и я зашёл внутрь. – Ваше величество, – он поклонился, как только я закрыл дверь. – Вольно, Син, – я устало опустился на офисное кресло, – расскажи, как прошёл бой? – Наши потери – десять кораблей. Из них один гвардейский истребитель, восемь корветов, один мародёр, три Гозанти, четыре CR. Раненых… Истребителей – больше тридцати, но при соотношении с потерями противника это очень хороший показатель. – Всё, довольно, – я поднял руки, – про раненых и убитых потом почитаю. С корветов кого-то удалось спасти? – Удалось, но не со всех. Кстати, поздравляю по поводу сложного боя. Ваша помощь была неоценима. – Оно и понятно, – я прищурился, – долго вы, товарищи, выдвигались. Я сделал гвардейские машины самыми защищёнными в галактике, но даже это не спасло некоторых от травм и ран. Нам пришлось сдерживать целую эскадру с тяжёлым крейсером силой дюжины истребителей. Почему ваш флот подошёл так поздно? – Местные, – пожал плечами Син, – если бы мы говорили про мандалорцев, то корабли были бы вместе с вами, но местные… у них проблемы психологического плана. Некоторые оказались абсолютно бесполезны перед боем. Тормозили, боялись… да так обычно и бывает с остальной галактикой, – Син тяжко вздохнул, – столько ошибок, столько трусов… перестрелять бы их чертям собачьим… – Нельзя. – Знаю, – адмирал ещё раз вздохнул, – но теперь вроде-бы народ обстрелянный. Не все, но на некоторую часть я могу рассчитывать. Я кивнул. Разбор полётов завершён, теперь пришла пора переходить к делу. Я пригласил Хортада в кабинет. Главный по космодесанту пришёл быстро. – Ваше величество, – он коротко поклонился. – Проходи, Хортад. Теперь начнём обсуждение второй фазы операции. А именно – полный захват секторов Энарк и Фарстин. Военачальники переглянулись. – Нам придётся занять эти планеты, полностью подчинив их Набу. Поэтому, я делаю большую ставку на десантные операции – вам придётся провести как минимум четыре крупных захвата. Энарк, Фарстин, Тригалис, Ругоза. Тригалис и Ругоза находятся под Фарстином, то есть под хаттами. Первая операция – захват Энарка. На данный момент их силы недостаточны для полноценного сопротивления нам на земле – правительство, вернее кто там вместо них, плохо поддерживается гражданами. По моей информации совокупная армия их не более полутора миллионов человек, это очень мало, учитывая, что по боевым дроидам и технике мы далеко впереди. Хортад, я попрошу тебя заняться разработкой плана по захвату Энарка с дальнейшей экспансией на три оставшиеся планеты. – Но согласится ли королева… вот вопрос, – вмешался Син, – она не строит таких далеко идущих планов. – У королевы нет выбора. Эти планеты стоят на маршруте нарко и работорговли, то есть в любом случае либо Набу захватит их, или они будут вечной занозой набуанцев. Операцию разработать и провести в сжатые до максимума сроки – после сегодняшней бойни они будут наращивать гарнизоны и флот, поэтому с каждым днём ситуация всё хуже. Наша работа проста – уничтожить все коммуникации, заглушить передачи и средства связи, Син, ты должен завоевать превосходство в космосе, потом и в атмосфере. На каждой из планет придётся поставить гарнизон, местную власть уничтожить. К счастью для нас, они довольно коррумпированы, так что сопротивление со стороны населения будет минимальным. Некоторые даже встретят вас как освободителей. Хортад? – Да, ваше величество? – Подготовь десантную армию. Пока что начало операции зависит от Сина, когда Адмирал сможет завоевать пространство и подавить всякое сопротивление нашим штурмовикам на планете. Технику, дроидов, можешь не считать вовсе – железки мы можем новые заказать. – Вернее, новые уже заказаны, – хмыкнул космогенерал, – на смену выбывшим и в запас. Дроиды уже на пол пути к нам. – Хорошо. Готовь операцию по захвату Энарка. Мне нужно, что бы эта планета полностью оказалась под юрисдикцией Набу, а не оккупировать её. Если понадобится, некоторые средства мы выделим на правоохранительные цели и построение инфраструктуры, я могу поделиться имперскими дроидами-полицаями. – Приблизительные сроки? – он посмотрел на меня. Я переадресовал взгляд Сину. – Три дня, – уверенно сказал Адмирал, – за три дня я подавлю оборону системы и расчищу вам место для десанта. На том и решили. Три дня – первый день – подготовиться, второй – выдвинуться и атаковать, третий – добить. Хортад убежал к себе и его армия стала ещё более активной. Военная база превратилась в некий кусок хаоса – постоянно летали спидеры, бегали люди, всех набуанцев собрали из Тида на базе. Постоянно появлялись новые силы, но их уже не было времени обучать. Я, посмотрев на это, пошёл в сторону госпиталя Набу. Обещал проведать Сабину. Вылет нашей группы был через шесть часов – Сабина не летела. Именно с этой новостью я и летел к ней на спидере. К моему удивлению, форма послужила первоклассным пропуском – меня тут же проводили к требуемой больной, даже вопросов не задали. Как только дверь за мной закрылась, дремавшая командирша проснулась и посмотрела в мою сторону. – Хэнья? – Сабина, – я улыбнулся, – ну, как ты? – Лучше, чем любой другой, по кому врезал дредноут главным калибром, – она усмехнулась. В больнице её привели в порядок – щёки были румяные, глаза живые, усталость только пробивалась, но это мелочи. Я подошёл ближе и сообщил ей пренеприятнейшее известие: – Судя по всему, командующий не хочет терять темп. Сейчас десантники бегают как ошпаренные, готов поспорить, хотят захватить Энарк пока те ещё не опомнились. – Правильно, – Сабина вздохнула, – мне удастся поучаствовать? – Боюсь, что нет. Мой вылет через четыре часа. Девушка искренне расстроилась, что её не пустят в бой, но дальше работы действительно немного: – Не расстраивайся, – продолжил я, – истребителей наших не осталось, а на крестокрылах запретят вылетать. Рисковать хорошими пилотами не хотят. – И что же тогда ты там будешь делать? – удивилась командирша, – уж не со своей набуанкой ворковать? – Увы и ах, ни с ней, ни с тобой поворковать не получиться. Наша эскадрилья будет в резерве, скорее всего. Там только подавить ПВО на планете, а дальше работа штурмовиков и бомбардировщиков. И десантников. – Да, занятно… ладно, тогда хорошо, что я здесь. Тепло, сухо, и даже кормить обещали три раза в день, – она усмехнулась. Я тоже. Перед уходом мы ещё раз коротко поцеловались и помурлыкали, после чего я убежал на эскадру, готовящуюся к выходу. Син уже собрал больше половины сил за орбитой, так что стоило мне войти на авианосец, мы взлетели.