Рассвет

Бал в честь пробуждения Балькис давно отзвучал, да и Пирим уже не была исключением. Обе они стали полноправными аристократками Империи Истинного Человечества, следовательно, теперь уже свободно, пусть порой и обязательно должны были посещать некоторые светские мероприятия и встречи. Да и к тому же, фамилия Фортун ко многому обязывала девушек, как и их родителей. Впрочем, последние на подобных раутах частенько расходились в разные стороны, чтобы немного поразвлечься и отдохнуть. Однако если вдруг, не дай Боже, они замечали, что к их вторым половинкам кто-то нагло подкатывал, тут же отбирали «свою собственность», не важно, кто был этим «кем-то». Впрочем, это было крайне редко. Сейчас же всё семейство отдыхало, вернее, отдыхали уже Милка и Фарис, и Балькис и Пирим пытались разобраться, где чья перчатка , потому что их имена, почему-то, лежали в мужских перчатках, а не в женских, как это должно было быть. - Нет, ну вот как, как можно было так оплошать??? Чуть ли не со слезами гнева на глазах вопрошала Балькис, Пирим же, ничуть не расстраиваясь, в скором времени взяла перчатки с её именем и с самым серьёзным выражением лица, какое только могла изобразить, надела их на руки. Пышное бальное платье, изящная причёска, миниатюрные туфельки и просто огромные по соотношению мужские перчатки. - По-моему, мне идёт. Всё также на полном серьёзе заявила Пирим, рассматривая перчатку на руке, поворачивая кисть то в одну, то в другую сторону. Минута молчания, другая, и вот сёстры уже буквально заливаются от смеха и хохота, сгибаясь в три погибели. - Ох, Пирим, ну и умеешь же ты…! - А чего унывать-то, Балькис? Пусть наша жизнь и длина, но такие моменты жизни бывают очень краткими, да и когда ещё нам удастся так повеселиться, не заботясь ни о чём, кроме самого веселья? Смеясь, мафусаилки переменили перчатки и так, и эдак, в итоге, сняв по ленте с волос, благо, они там были, попросту подвязали перчатки, чтобы они хотя бы не слетали с рук. Так вот и пошли потом по залу, держа другую перчатку в свободной руке. В конце концов, бал ведь действительно именно для этого и был придуман, чтобы на нём веселиться от души. Можно даже смело сказать, что они были эдаким задорным, весело смеющимся центром этого мероприятия, потому как главный виновник всё никак не хотел появляться на «людях». Но девушки не обращали на это практически никакого внимания, они просто танцевали, шутили, смеялись, резвились и дурачились, порой наигранно-пафосно вскидывая руки с нарочито поднятым рукавом, дабы показать излишне большую мужскую перчатку, подвязанную лентой, и этой же самой рукой выделывали такие па, что многие окружающие невольно смеялись вместе с ними. Однако всему приходит конец, пусть даже и не окончательный, пришла небольшая пауза и в веселье сестёр, потому как больно уж жарко было в зале. - Выпьем? - Из трубочки? - С пузыриками? - Со льдом, лимоном и шутками? - Ты знаешь мои вкусы, сестрёнка. - Как и ты мои. Ну что, идём? Смеясь, Балькис неспешно вытянула руку в перчатке сестре в лучших традициях галантного кавалера, в эту руку с такой же «галантностью» опустила свою руку Пирим. Обе они гордо вскинули головы и подхватили полы платья, а на счёт «Раз, два, пришла еда, три, четыре, еда ушла» направились в сторону стола с закусками и напитками. Там, содрогаясь от смеха, они, наконец, разлили по стаканам напитки, накидали туда практически всё, что только можно и нельзя и затем залпом выпили. За сладостным зажмуриванием от «фирменного напитка Фортуны» их застали два молодых парня. - Эй, это же не… - Да нет, вряд ли. Один был молодым и энергичным, со светлыми, чуть вьющимися волосами, а другой выглядел постарше и имел уже тёмные волосы, а его едва заметная улыбка говорила о некоторой сдержанности, явно не свойственной его товарищу. О том, что они именно товарищи, а не просто знакомые, встретившиеся тут случайно на балу, говорило и то, как они держались рядом друг с другом, и как разговаривали тоже. Наверное, сёстры бы и не обратили на них никакого внимания – ну, парни и парни, что тут такого удивительного, в конце-то концов? Это бал, тут много и девушек, и парней, и мафусаилов постарше тоже хватает – но нет, они обратили. Причиной тому были вещицы, которые они держали в своих руках – женские перчатки. ИХ – Пирим и Балькис – перчатки! Они даже так ненавязчиво успели их осмотреть в надежде, что это окажется не так. Но, увы и ах, едва заметный цветочный мотив на одной из перчаток окончательно уверил их в том, что это действительно их перчатки. Поэтому, переглянувшись, они тут же коротко утвердительно кивнули головой друг другу и сделали шаг вперёд, внимательно смотря на парней. - Просим прощения, конечно, но у вас… - …наши перчатки. Спокойно и на полном серьёзе протянули сёстры, после чего уже указали каждая на свою пару аккурат теми руками, на которых были уже мужские перчатки. Темноволосый, удивлённо и недоуменно вскинув бровь поначалу, после нахмурился ещё больше, переводя взгляд вначале на свою руку, потом на руку девушки, бывшей к нему ближе всего, а потом уже и на её лицо. То же проделал и светловолосый, но уже с улыбкой и тихим смехом, в отличие от своего товарища. - Вот как? А я-то думаю, почему это перчатка никак не хочет налезать на мою руку? Пирим, шумно засопев, отчего-то вдруг буквально поалела, будто бы от смущения, что за ней обычно не наблюдалось, зато Балькис в этот раз напротив, сохраняла хладнокровие, пусть и улыбалась. - Теперь знаете. Так как на счёт обмена? - Я согла… - Но ведь вы же тогда сразу же исчезнете, верно, милые дамы? Не дал договорить своему мрачному другу светловолосый, посмеиваясь. Сразу видно – весельчак и массовик-затейник. - Поэтому предлагаю вот что – сейчас мы обменяемся лишь по одной перчатке, а вот второй уже при нашей следующей встрече. - Че-че-чего?!?! А не больно ли это нагло? - Отнюдь, было бы наглее, если бы я сделал так. Обворожительно улыбнувшись, парень резко подался вперёд и затем уже коснулся губ Пирим своими, после чего, пока ему не прилетело, отстранился и по-своему спрятался за спину друга. Пирим молчала. Балькис, наблюдая за всем со стороны, уже тихо смеялась, стараясь сдержать смех. Темноволосый, догадываясь, что сейчас будет, неспешно отошёл к старшей сестре, и вовремя. Младшая, буквально взревев «Порву гада!» рванула вдогонку за светловолосым, а тот, смеясь, лишь продолжал убегать от девушки, уводя её куда-то подальше от зала. Оставшаяся же парочка, выдохнув, покачала головой, хотя Балькис ещё и смеялась. - Мальтир. - Балькис. Приятно познакомиться. - Взаимно. И вновь повисло между ними неловкое молчание, нарушаемое лишь естественным шумом самого бала. Нарушил первым его именно Мальтир, возвращая перчатки девушке и при этом, кажется, немного краснея. - Вот, держите. - О, спасибо. – Радостно улыбнувшись, Балькис тут же приняла перчатки, заткнула их за пояс и принялась развязывать злосчастный бант на руке, чтобы вернуть перчатку её владельцу. Разумеется, пару раз невольно коснулась губами ткани, оставляя едва заметные следы на ней, но, к счастью, справиться с этим удалось. - Вот, пожалуйста. - Благодарю. Со слабой улыбкой приняв свои перчатки обратно, мафусаил коротко кивнул и затем уже убрал перчатки в карман, потому как его уже все видели без них, следовательно, появление в них может вызвать кучу ненужных сплетен. Немного погодя, он пригласил на танец Балькис, протанцевав с ней практически до самого конца бала. За это время он не подпустил к девушке ни единого кавалера, за исключением одного единственного – Фариса Фортуны. Тот, с улыбкой подойдя к танцующим в перерыве между танцами, «испросил» танца с Балькис, на что Мальтир ему коротко и несколько сухо ответил: - Простите, Ваше Превосходительство, но эта девушка танцует весь бал со мной, поэтому не могли бы вы… - Пап, что случилось? Невинно поинтересовалась Балькис, наклоняя голову набок, краем глаза наблюдая продолжение бегов собственной младшей сестры за своей жертвой, но уже явно просто из чистого азарта, нежели действительно из-за случайного неслучайного поцелуя. Повисло неловкое молчание, которое нарушил вновь Мальтир. - Э-э-э… папа? С недоумением переспросил мафусаил, смотря на высокопоставленного аристократа и на девушку, после чего уже получил загадочную улыбку с обеих сторон и утвердительный кивок головы. - Ну, в таком случае… - Мы скоро. Обворожительно улыбнувшись, Балькис опёрлась на руку отца и вместе с ним устремилась в центр зала к танцующим. И пока они танцевали, она быстро рассказывала обо всём случившемся отцу. Тот то краснел, то бледнел, а то и вовсе смеялся, едва-едва удерживаясь от того, чтобы не согнуться в три погибели, после чего уже как-то по-другому стал смотреть на темноволосого мужчину рода Бальфон. Как-никак, «будущий зять». Пирим и Альвар – именно так звали светловолосого мафусаила – продолжали свою игру в догонялки ещё очень долго, в конце которой они всё же обменялись по одной перчатке, чтобы в следующий раз обязательно встретиться и продолжить всенепременно эти их догонялки… - …Через семь лет ухаживаний замуж вышла твоя тётя Балькис, а ещё через два Пирим, уж больно она сопротивлялась замужеству, так как считала, что это будет значить её своеобразное заточение и лишение привычной свободы, хотя, в итоге, смирилась и сдалась, уж я не знаю, что там с ней сделал Альвар. С хитрой улыбкой произнесла Милка, сладко зажмуривая глаза и чуть причмокивая губами, как если бы она предвкушала или же вспоминала что-то особенно сладостное и приятное. Потом, вспомнив что-то ещё, она звонко рассмеялась и несильно хлопнула в ладоши, распахивая глаза и радостно смотря на внука. - Ах да, чуть не забыла. Твой дедушка Фарис на радостях тогда закатил практически трёхдневный бал по этому поводу, чем едва не рассорил сестёр, хотя в итоге они всё равно остались лучшими подругами, какими были в детстве. Всё же, у них у каждой началась своя собственная личная жизнь. Они разъехались по поместьям своих мужей, потому что этого требовал обычай… После этого она как-то уже грустно улыбнулась, а взгляд её потихоньку потускнел. - Да, тогда поместье Фортун опустело. И кто бы мог подумать, что в скором времени оно опустеет ещё больше… - М? Почему? Расскажи, бабушка, что тогда произошло??? Ион, в нетерпении подскочив, теперь испытующим взглядом пронзал старшую Фортуну. Та, слабо улыбнувшись, мягко потрепала его по волосам. - Ну, хорошо, хорошо, я расскажу. Это был десятый год замужества Балькис. У меня вновь сменились слуги на молодых и крепких людей… да-да, тогда у меня были самые обыкновенные кетуды, пока однажды мы не нашли одного из них мёртвым в погребе. Никаких следов насильственной смерти, врач это подтвердил. Как после выяснилось, это было началом эпидемии, принёсший много бед как терранам, живущим в Империи, так и самим мафусаилам…