If The Story Is Over

Саундтрек: http://pleer.com/tracks/6047080m9AK       Каору догнал меня уже у самых больничных ворот. Я обернулся, услышав торопливые шаги, и усмехнулся: Ниикура был без зонта, в нелепой кепке с большим козырьком, скрывавшим половину лица. - Тошимаса, послушай, – начал он, и было видно, с каким трудом он подбирает слова, – ты куда сейчас? - К Терачи, – я пожал плечами. Возвращаться в Камакуру смысла не было. - Я на машине. Могу подвезти, – предложил Ниикура, но я покачал головой, крепче сжимая в пальцах рукоять зонта. - Не нужно, спасибо. Я хочу прогуляться. Я ушёл, оставляя Каору позади. Я смог. Но мне отчаянно хотелось вернуться.       Я прекрасно знал, что это Шинья пытался дать нам с Ниикурой шанс, но ничего не собирался ему говорить. Да и зачем? Не он ли говорил о том, что нужно оставлять прошлое в прошлом? А ты прям так его и послушался. Смешно, Тошия, до колик. Идиот беспросветный. Да кому какое дело до моей жизни, особенно личной?! Что я, сам не способен устроить всё так, как мне хочется?! Ничего не напоминает, нет?       Я замер посреди тротуара, сражённый этой мыслью. Тихо шуршал дождь, не мешая мне свыкаться с пониманием собственной ошибки. Вот так это и выглядит, Тошия, когда за тебя пытаются сделать твою жизнь. Знакомая ситуация, верно? А ведь он не раз говорил об этом, только ты не слышал его. В общем, ко всем прочим недостаткам, ты ещё и глух, как оказалось. Бедный, несчастный идиот.       Я медленно брёл по тротуару, невидяще глядя перед собой, и размышлял о том, какой я, оказывается, дурак: до такой степени раствориться в собственных мечтах и желаниях, что не видеть за ними реального человека. И тут же возник резонный вопрос: а знал ли я Ниикуру вообще? Или просто идеализировал объект своей любви до такой степени, что запутался, где вымысел, а где правда? Валил на него всё, о чём успел нафантазировать за несколько лет, а потом удивлялся и возмущался его уходом. Как же глупо получилось... И как же я глуп. А тебе, Тошия, бабушка говорила, что образование – это ещё не всё. Но когда это ты слушал других? Три ха-ха. В общем, пора учиться, пока ещё не всё потеряно. Вот тут мой внутренний сарказм был прав.       Через несколько дней после выписки Аямэ, в середине февраля, мне позвонил Ниикура и пригласил в бар – отметить его День рождения. Я отнекивался, но Каору был настойчив. И я подумал, что никому не станет хуже от того, что я посижу немного в дружеской компании. Но приглашение на День рождения подразумевало подарок, и вот тут я крепко задумался. Что дарить Ниикуре, я не знал. Вот, Тошия, лишнее подтверждение тому, насколько ты слеп и дебилен. Я в шоке от тебя. Нет, ну как ты вообще умудряешься кафедрой-то заведовать? Кретин кретином. Эй, вот не надо всё в одну кучу мешать. Работа – это святое! Ну-ну.       Мама, к которой я обратился за помощью, посоветовала подарить Ниикуре "Паркер" – мол, чтобы автографы раздавать, но я посчитал эту затею банальной. Пусть Шинья ему пафосную канцелярию дарит, а я как-нибудь обойдусь. И почему-то вспомнилось, как Ниикура рассматривал мои рисунки – и в единственный наш совместный Новый год, и совсем недавно, у Терачи. Что ж, почему бы и нет? Заодно и сделать намёк, что я по-прежнему открыт для него и не собираюсь ничего забывать. Угу, ври больше, Тошия. Ты совсем запутался, высокоумный наш. А ты бы помог лучше, чем насмехаться. Ага, сейчас. Штаны только подтяну.       Серию акварелей, которые я написал буквально за одну ночь, – не потому, что время поджимало, а просто вдохновение накатило такой мощной волной, что грех было не воспользоваться моментом, – я отнёс в нашу университетскую мини-типографию, где мне все рисунки аккуратно переплели и помогли оформить обложку. Мама как-то очень хитро улыбалась, рассматривая творение рук моих, но спрашивать я не стал ничего, да и к чему мне мамины намёки, если я и так запутался.       В назначенный вечер я опоздал. Причина была уважительной: мои студенты готовились к защите курсовых работ и обратились ко мне за помощью. Отказать им я не мог, и наша дискуссия оказалась столь интересной, что вспомнил о торжестве я только когда за последним студентом закрылась дверь кабинета. На моё счастье, пробок на дорогах не оказалось, и опоздание моё не стало критичным.       Войдя в бар, я задержался на пороге, ища взглядом нужный столик. Впрочем, при наличии в компании Андо Дайске, поиски не заняли много времени. Помимо Дая и виновника торжества, за столиком находились Шинья и Ниимура. Последнее оказалось весьма неожиданно. Что ж, не для всех прошлое остаётся в прошлом. Впрочем, какое мне дело до личной жизни Ниикуры? Он выглядел настолько счастливым, разговаривая с близкими ему людьми, каким никогда не был рядом со мной. И острое желание повернуться и уйти, даже не проходя внутрь, едва не оказалось сильнее меня. Я чувствовал себя лишним, ненужным, одиноким, приглашённым сюда только из жалости. Не вписывался я в эту картинку. Досадное пятно на мягкой пастели рисунка. Бездарная мазня среди великих полотен. Зачем я вообще сюда пришёл? Нет уж, Тошия, сострой радостную харю и присоединяйся к празднику. Не выбивайся из общей атмосферы. Роль Пьеро оставь на потом. Дома поплачешь всласть, когда никто не видит.       Я уже говорил, что Шинья вечно всё портит. Вот и сейчас он увидел меня и помахал рукой, приглашая. Мне ничего не оставалось, кроме как подойти к столику и, стараясь выглядеть дружелюбным, извиниться за опоздание и поздравить Ниикуру. Тот поблагодарил, но не удержался от подкола: - Ничего страшного, мы все прекрасно знаем, насколько ты занятой человек. В этот момент мне страстно захотелось врезать Ниикуре по морде. А ещё напомнить, что это он настаивал на моём обязательном присутствии, хотя я пытался ему объяснить, что у меня сейчас действительно много работы и, кроме того, больной ребёнок. Но я, конечно, ничего этого не сделал. Зачем превращать праздник в разборки? Жаль, Тошия, а я так надеялся на бои без правил. Но ты меня разочаровал. Может, напьёмся с горя, а?       Напиваться я не собирался. Мне ещё в Камакуру возвращаться, а я за рулём. Так что, несмотря на продолжающиеся шуточки, я категорически отказался от алкоголя даже из уважения к имениннику и демонстративно налил себе сок. - Предлагаю выпить за дружбу, – возвестил Ниикура, поднимая бокал. – И за то, что настоящая дружба может преодолеть любые преграды. Несомненно. Но при чём здесь я? Дружескими наши отношения с Ниикурой никогда не были. Я любил его, а ему просто нужна была поддержка, чтобы не сломаться. Но я был не против, так что никаких претензий. - Я вижу, у Вас всё хорошо, Хара-сан, – Ниимура вежливо улыбался пенными от пива губами, чем до боли напомнил мне лошадь после скачек. Я криво усмехнулся: - Совершенно верно, Ниимура-сан. - А давайте выпьем за Тоору, – предложил Ниикура. – У него вчера был День рождения, и я очень рад, что мы смогли разобраться в себе и вернуть нашу дружбу. - Поздравляю, Ниимура-сан, – я был пугающе вежлив. Обычно за этим следует драка. Гы-гы-гы, Тошия, вот это я в тебе люблю больше всего. Давай, не отступай от собственных принципов. Я в тебя верю. Но светить дочери фингалом вместо ночника мне почему-то не хотелось, поэтому я отпил сока, чтобы немного успокоиться. Вот так всегда. Не жизнь, а сплошное расстройство желудка. Я огорчён, Тошия. - Каору, ты же знаешь, что все праздники я обычно стараюсь проспать, – засмеялся Ниимура, а я испепелил его взглядом и снова приложился к соку. – И лучший подарок для меня – это сон. - Летаргический? – мрачно спросил я. – Если надо, могу устроить. Ниимура подавился смехом. - Зачем же так радикально, Хара-сан? Мне достаточно и обычного здорового сна. - Рад за Вас, Ниимура-сан, – я отсалютовал ему стаканом, хотя больше всего хотелось разбить этот стакан об его голову. Я молчу, Тошия, и ни на что не намекаю. Спасибо.       Как всё оказалось просто, а Ниикура либо дурак, либо просто сволочь. Он не был нужен Ниимуре пьяным и нищим, а теперь вдруг старая дружба восстала грёбаным фениксом. Сила и статус, да, Ниимура-сан? Я помню. Я вообще многое помню. Но зачем тебе я, Ниикура? Ты ушёл из дома, который так и не стал нашим, чтобы жить так, как тебе хочется. Вот и оставь меня в покое, забудь, вычеркни, – но ведь ты этого не делаешь. Зачем делать вид, что тебе не всё равно, хотя я знаю, что это не так? Рядом с тобой сейчас Ниимура, Андо, Терачи – вот твой круг общения. А идиот Тошия сделал всё, что мог, и теперь пусть он живёт своей никому не нужной жизнью. Отец-одиночка. Жалкий искусствовед. Гей-неудачник. Он ведь не жалуется, не напрашивается к вам, так оставьте его в покое, пожалуйста. Уж покой он, наверное, заслужил?       Я извинился и поднялся из-за стола. Делать здесь мне было больше нечего. Я ещё раз поздравил Ниикуру и, забрав куртку, пошёл к выходу. Обычная дань вежливости отняла у меня почти два часа жизни. Бездарно прожитых два часа, которые я вполне мог бы провести с дочерью, а провёл их с человеком, которому абсолютно не нужен. И какого чёрта было так настаивать на моём присутствии? Для количества?       Образ идеального Каору давно рассыпался, и осколки, звеня, то и дело задевали меня, заставляя старые обиды кровоточить. Мой самый страшный враг сидел внутри меня, и сколько бы я ни пытался от него убежать, ничего не получалось. Я снова и снова возвращался к самому себе, к своим обидам, своим мечтам, и это делало меня таким уязвимым и таким одиноким. Нужно было, как Каору, строить новую жизнь, а я зациклился на прошлом и не спешил ничего менять. Да кому какая разница, что там у меня внутри – дракон или принцесса? Я и сам уже давно перестал понимать.       Улица встретила меня неоновой сыростью токийского вечера – после теплоты бара это было особенно заметно. Я дошёл до машины и потянулся уже к замку на дверце, как меня окликнули. Я обернулся, встречаясь взглядом с Ниикурой. Забавно. Кажется, мы это уже проходили. - Тошимаса... – начал Ниикура и замолчал. Он опять подбирал слова, а я с горечью думал о том, что ещё немного, и я стану для него Харой, а не так уж давно был Тошией, но никогда – Тотчи. Тошия, ты же говорил, что он писатель. Откуда тогда такое скудословие? Нет, решительно не понимаю современную литературу. Шёл бы ты уже, умник...       Ниикура протянул мне белый прямоугольник визитки, а мне захотелось рассмеяться. Двое малознакомых людей обмениваются визитными карточками, как и положено приличным людям. Вот только мы малознакомы лет эдак пять, но разве в этом суть? - Возьми, – он упорно совал мне в руки визитку, – нам же ещё работать вместе, а у тебя и телефона моего нет. - Мы прекрасно работаем через посредника, – напомнил я Ниикуре, на что тот лишь улыбнулся. - Так получилось, извини. Но тебе может понадобиться помощь и... - Каору, – перебил я его, – зачем ты меня сегодня позвал? Чтобы визитку отдать? Передал бы через Шинью, но зачем так унижать? Ниикура, не ожидавший, видимо, таких слов, даже отступил на пару шагов, и я воспользовался этим: сел в машину, завёл двигатель и уехал, оставляя его стоять у входа в бар. Снова. И снова. И снова. А визитка так и осталась лежать белым прямоугольником у его ног.