Не называй меня никому

ссылка на коллаж:http://s002.radikal.ru/i200/1311/81/72bf961bf3a8.png Из темницы арестантов выпустили на следующее утро. Провожая их со всем положенным почетом, начальник тюрьмы дал совет: - Вы четверо не ходите пока к Одину. Он скорбит. - Мы все скорбим по Фригг, - начал было Фандрал. - Он скорбит о сыне. Сиф забыла, как дышать: неужели с Тором что-то случилось? - Локи погиб в схватке с темными эльфами. Его тело принесли во дворец сегодня ночью. Всеотец винит себя. Так винит, что даже разрешил Тору остаться в Мидгарде с этой Фостер. Сиф испытала невероятное счастье, но тут же ее захлестнула волна горя. Она не сможет больше видеть Тора, быть с ним рядом, смотреть на него, слышать его голос, его смех, биться с ним бок о бок. Ночью ей не спалось. Чувство какой-то горькой и холодной тоски гранитной плитой лежало на душе. И тоска эта была не по Тору. Его отъезд был предрешен, Сиф давно уже внутренне смирилась с этим. Локи был предателем, своей смертью он искупил вину и, возможно, именно его славная гибель не дала ему совершить более тяжких поступков. Кинжал, он украл ее кинжал. Тор говорил, что Локи сражался против шести эльфов, вооруженный этой тыкалкой, больше подходящей для разрезания яблок. У Локи не было даже доспехов. Если бы он только носил нагрудник. Сиф вспомнила тот далекий вечер после сражения с ванами: журчание ручейка, окровавленную спину, жаркие объятия. Нет, он не должен был умирать. Смерть – это слишком легко! Слишком просто! Глухой ночью Сиф пришла в зал траурных церемоний. Гроб с телом младшего принца согласно традиции находился там. Вокруг горели свечи, курились благовония. Сиф подошла ближе. Локи выглядел спокойным, даже, можно сказать, умиротворенным, каким никогда не был при жизни. Сиф провела рукой по его волосам: за два года черная грива выросла почти по лопатки. Ей больше никогда не запустить в нее пальцы, не целовать эти тонкие губы, не обнимать эту белую шею. Кто поможет ей бороться с собственными демонами, с ее болью, ее любовью к недоступному? Кто покажет ей, что она все еще жива? Высокородная Сиф, упав на колени, оплакивала того, кто, по общему мнению, не был достоин ни единой слезы, тем более такой женщины, как она. Выплакавшись, она осознала, что больше ничего не чувствует. Ее любовь к Тору умерла. Раньше он был ее миром, ее сердцем, но Локи был кровью, которая заставляло сердце биться. Холод сковал ее душу. Похороны прошли торжественно, но сухо. Локи проводили в последний путь как принца и наследника престола. Пришли и жители королевства, и послы соседних миров, но это было больше знаком уважения Одину, чем желанием почтить память усопшего. Хлюпала носом только вцепившаяся в руку Тора Джейн Фостер. Сиф раздраженно на нее посмотрела: как может эта женщина плакать о том, кого знала меньше одного дня. Ровно через месяц после похорон Сиф поняла, что понесла от Локи. Она не почувствовала ни ужаса, ни отвращения, скорее озабоченность и необходимость завершить все незаконченные дела. Она пришла к Одину. Тот сразу принял ее. Сиф попросила об отставке. Всеотец был изумлен и долго расспрашивал, что с ней случилось и не собирается ли она отправиться в Мидгард? Сиф отвечала, что с ней все в порядке. Она видит, что теперь Асгарду ничего не угрожает, поэтому ей хотелось бы удалиться в Идалир, где находится дом ее предков. Один только долго качал головой, но отставку принял. Сиф попрощалась с Вольштаггом и Фандралом, которые были очень раздосадованы ее решением. Они до самого отъезда ходили за ней, спрашивая, не прогневали ли они высокородную асиню, раз она решила их оставить. Сиф только улыбалась. И вот теперь она пишет очень теплое письмо Огуну, в котором сообщает, что тоже возвращается в свой чертог. Сиф собирает сундуки. Внезапно она понимает, что у нее нет ни единой вещи на память о Локи. Даже Тор дарил ей подарки, а Локи никогда. Под покровом темноты Сиф пробирается в его покои. Там все выглядит так, будто принц покинул их только вчера. На полу все так же разбросаны книги. Колбы и реторты еще не покрылись слоем пыли. Мечи и кинжалы валяются в привычном беспорядке. Сиф перебирает рубашки Локи, стопкой лежащие в шкафу, проводит руками по покрывалу, на котором они столько раз предавались страсти, перебирает маленькие пузырьки с неизвестными снадобьями. Наконец она решает, что взять. Сиф решительно идет к нише за кроватью и достает оттуда цверговский меч. Он будет принадлежать не ей, а ее сыну, в котором тоже течет кровь Локи, а значит, волшебное оружие будет служить ему, как служило своему предыдущему хозяину. Сиф заворачивает меч в плащ и уходит. Ранним утром она уезжает из Дворца. Дом, где живет теперь Сиф, располагается в долине между двух заросших вереском и кустарником высоких холмов. По долине течет река, над которой свои ветви склонили вековые тисы. Именно в их честь это место называется Долиной тисов. Прислуга рада видеть молодую хозяйку. Ее появление вносит в их жизнь смысл и тихую радость. Когда положение Сиф становится очевидным, они радуются еще больше: значит, у Идолира появится маленький хозяин, и поместье будет живо и дальше, и будет кому зажигать огни в честь предков. Рожать Сиф должна была в самый темный и холодный зимний месяц. Солнце еле высовывалось из-за холмов на несколько часов день, в остальное время было мрачно и страшно. Тяжелые предчувствия терзали ее. Женщине казалось, что она умрет в родах. Что ребенок родится больным. Что духи ночи заберут их. Придерживая живот руками, Сиф целыми днями кружила по дому. В день зимнего солнцестояния она поняла, что время пришло. Роды продлились недолго. И вот старая нянька держит на руках громко кричащего младенца. Страх уходит. Сиф прикладывает ребенка к груди, тот жадно присасывается. - Твой сын будет славным воином. У него будет дар властвовать над снегом и холодом, - повитуха улыбается. – Как ты назовешь его? Сиф закрывает глаза. - Улль, что значит «торжество» и «слава». *** Первое время Сиф настороженно относится к сыну: она никогда не ухаживала за маленькими детьми. Ей страшно брать его на руки, кормить, пеленать. Женщине кажется, что ребенок все равно ничего не понимает, поэтому часть обязанностей она стремится переложить на служанок. Как-то раз Сиф, склонившись над колыбелью, смотрит на сына, пока тот спит. От неосторожного шороха Улль открывает глаза, но не начинает плакать, а улыбается и тянет к матери ручки с еще крошечными пальчиками. В этот момент холодные стены, которые она воздвигла в своей душе, рушатся и все ее существо наполняет тепло и свет материнской любви – одного из самых сильных и безусловных чувств на свете. Сиф пишет письма друзьям, в которых сообщает, что родила сына, и что ее отъезд из столицы объяснялся именно этим. Ответы с поздравлениями приходят незамедлительно, но между строк явно читается: «Кто отец ребенка? Неужели Тор?» Сиф вежливо благодарит за поздравления и зовет приезжать в гости к осени, когда в Идолире особенно хороша охота. Слухи о рождении ребенка доходят и до ушей Одина. Тот отправляет Сиф богатые дары, которые больше подходят для первенца наследника престола, чем для ребенка бывшего солдата дворцовой гвардии. Всеотец, вероятно, тоже полагает, что именно Тор отец Улля. Сиф забавляют эти предположения. Она хочет отослать все назад, но потом решает - а разве Локи не был асгардским принцем? Разве к Уллю не относились бы как к наследнику престола, если бы знали, кто его настоящий отец? Зима потихоньку сдает свои позиции. Сугробы уменьшаются, лед на реке ломается, на проталинках появляются первые зеленые травинки. Дни становятся все длиннее и длиннее. Солнце вновь верит в собственные силы и начинает светить все дольше и дольше. У Улля режутся зубы, и по ночам он не хочет слезать с материнских рук. Как-то в предзакатный час Сиф засыпает над шитьем, разморенная весенним теплом. И ей снится невероятный сон. Дверь тихонечко скрипит и в залитую солнцем комнату входит Локи. Иголка выпадает из рук Сиф, катится по полу. Мужчина наклоняется и поднимает ее. Сиф долго не решается забрать иглу из его рук. Пока Локи не говорит: - Не стоит разбрасывать острые предметы по полу. Улль может пораниться, когда будет ползать. Сиф поражена теплотой его рук: ничего общего с покойницкой стынью. Женщина отворачивается, чтобы скрыть выступившие слезы. - Ты забрала с собой мой меч. Отдай его сыну на совершеннолетие; о том, кому он принадлежал, можешь не говорить. Ты ведь не будешь рассказывать сыну сказки о безумном принце Локи? - Сама решу. Ты уже мертв, тебе должно быть все равно. Сиф сжимает кулаки так, что белеют костяшки. Локи обнимает ее сзади и утыкается носом в шею. - Ты пахнешь совсем по-другому, чем раньше. Сиф смотрит в окно. Над проталинами кружит бабочка. Глупышка отогрелась на солнце и решила, что наступила весна. Но вокруг еще много снега, и опасность повсюду. - Медом и лавандой, - Локи засовывает руку в вырез платья. - И грудь стала больше. - Я кормлю ребенка. Локи слизывает с ладони капли молока и целует Сиф за ухом. Его дыхание все такое же горячее. - Тебе очень идут платья. - Твоему сыну не нравится, когда я одета в металл. - В этом у нас с ним разные вкусы. Сиф поворачивает голову и накрывает губы Локи своими. Он задирает на ней юбки, прижимает ближе к себе и просовывает между ног колено. Сиф сама направляет его пальцы в себя. То, что происходит, очень знакомо и очень правильно. Сиф уже находится на грани, когда накрывает его руку своей и кладет себе на горло. Локи понимает ее без слов. Выгибаясь от оргазма, она хрипит: - Локи. Локи. Локи. Это первый раз, когда она называет его по имени в минуту страсти. - Сиф, зачем ты говоришь это сейчас? – в его голосе слышится досада и скрытая боль. - А зачем ты умер? – она поворачивается к мужчине и начинает покрывать его лицо поцелуями: губы, веки, морщинку между бровей, все время пульсирующую синюю венку на левом виске. Локи пытается остановить ее, потом просто крепко обнимает, гладит по голове и шепчет: - Послушай меня, Сиф, у тебя все будет хорошо. Наш ребенок не помешает тебе выйти замуж за Тора. Думаю, он даже будет любить его. Белобрысый болван. Когда-нибудь ты станешь королевой Асгарда. Только ты потерпи, милая, потерпи. Еще две–три зимы, и ему там наскучит. Люди слабые и быстро ломаются, а ты сильная, моя Сиф. Ты всегда была такой. Она хочет прошептать: «да, я твоя и была твоей, просто сама этого не знала», но слезы стоят комком в горле, и она лишь сильнее прижимается к нему. Локи целует ее в лоб еще раз и говорит: - Засыпай, засыпай. Сиф становится тяжело стоять на ногах. Она садится на стул, но не отпускает Локи, а приваливается к нему. Через несколько секунд она засыпает, а мужчина растворяется в солнечных лучах белым туманом. Солнце уже почти село за горизонт, когда Сиф проснулась от агуканья сына. На душе у нее было больно и сладко. Это был сон? Морок? Галлюцинация? Или древние сказания не лгут, и раз в году мертвых отпускают в мир живых? Больше Локи ей не снился. Сезон сменялся сезоном, Улль рос не по дням, а по часам. Это был умненький и веселый мальчик, любивший игры на природе. Иногда он шалил, но не злобно, а скорее от природной веселости нрава. На четвертую зиму один из слуг сделал ему маленькие лыжи, и Улль полюбил это развлечение со всей страстью. Он даже плакал, когда весной снег растаял и стало нельзя весело скатываться с холмов по белому полотну. Сиф выучила его стрелять из лука. И эту науку ее черноволосый сын освоил превосходно. Вольштагг и Фандрал, временами приезжавшие в Идолир, не могли надивиться на Улля. Он же платил им своей искренней детской дружбой. *** В конце декабря 2018 года машину, которую вела Джейн Фостер, занесло на дороге, и она врезалась в столб. Водитель скончалась на месте от многочисленных травм. Той зимой снегоуборочные службы графства Кент не справлялись с гололедом. Через полчаса на место банальной автомобильной аварии слетелось несколько десятков вертолетов. Организация «S.H.I.E.L.D» начала расследование гибели женщины, одного из своих самых ценных агентов. Машину разобрали и собрали с десяток раз, просветили ее рентгеном, проверили всевозможными датчиками, в том числе выявляющими космическую энергию, магию и любое влияние извне. Но тщетно: автомобильная авария оказалась лишь простой случайностью, которых на Земле происходят десятки тысяч. После похорон Джейн Тор покинул Мидгард. За пять лет он так полностью и не смог притерпеться к местным обычаям. Директор Фьюри даже не пришел его уговаривать, понимая: единственное, что могло бы остановить асгардца – это воскрешение Джейн Фостер. Но такими силами «S.H.I.E.L.D», увы, пока не обладал, хотя и усиленно работал над этим. Вернувшись домой, Тор не получил желаемого облегчения: все вокруг неуловимо изменилось. Один после смерти жены и сына прекратил кровопролитные войны и с головой ушел в дипломатические игры. Дворец казался пустым без Фригг и Локи. Огун помогал своему народу в другом мире. Фандрал стал капитаном дворцовой гвардии. Вольштагг тоже нашел занятие по душе. Несмотря на внушительную внешность, по натуре он был добрым человеком, и Один доверил ему тренировать детей и подростков. Оказалось, что у Вольштагга врожденный талант воспитателя. Друзья больше не могли проводить достаточно времени с Тором в увеселениях, и он решил навестить Сиф. В Идолире бушует весна, когда Тор приезжает в этот край. Сначала он намеревается пробыть там неделю, чтобы выразить свое почтение подруге детства. Но остается дольше. Именно здесь он может заниматься, чем хочет: охотой, рыбной ловлей, долгими прогулками. Иногда Сиф вспоминает прошлое, и они устраивают спарринги. Люди здесь простые и добрые. Еду в доме Сиф готовят сытную и вкусную. Тор находит общий язык с Уллем. Он так и не решается спросить у Сиф, кто его отец, полагая, что она утешилась в чьих-то объятиях после массовой бойни во дворце. Ему и в голову не приходит, что этим утешителем мог быть Локи. Сиф редко надевает латы. Она носит простые льняные платья, которые мягко струятся по ее формам, ставшим округлыми после рождения сына. У Тора будто открываются глаза. Он видит, что из неловкого создания Сиф превратилась в очень красивую женщину. Тор начинает робко за ней ухаживать. Нельзя сказать, что Сиф неприятны его ухаживания. Тор все еще очень красивый и статный мужчина с невероятной внутренней силой. Ей льстит его внимание, но Сиф не испытывает и сотой доли восторга, в котором бы она пребывала, вздумай Тор оказывать ей знаки внимания, например, незадолго до своей несостоявшейся коронации. Осень начинает золотить холмы, когда Тор наконец решается рассказать Сиф о своих чувствах. Он долго мнется и, наконец, говорит, что любит ее и не понимает, как столько лет мог быть настолько слеп, что не замечал такую невероятную женщину рядом. Сиф улыбается и шутит, что его, наверное, ослеплял блеск ее меча. Тор просит Сиф быть его женой и, чтобы у нее не возникало сомнений в серьезности его намерений, заявляет, что он готов усыновить Улля. Сиф соглашается. Они покидают Идолир, когда с деревьев падают последние листья, а на холмах появляется снег. В вечер перед отъездом Сиф уносит цверговский меч в старую оружейную, зная, что когда-нибудь юный Улль найдет его там. Идолир навсегда останется его домом. Пир в честь наследника престола и его жены Сиф торжественен и пышен. Много гостей съехалось поздравить их с праздником. Друзья хлопают Тора по плечу и смеются: мол, больно долго он тянул. Сиф надо было вести под венец, как только ей исполнилось восемнадцать. Уже тогда все было понятно, только Тор ничего не видел. Сиф с радостью принимает поздравления, пожелания и дары. В золотой диадеме и белом шелковом платье она - просто символ женственности. Под звездным небом Один читает над ними свое благословение. На мгновение Сиф кажется, что в его голосе ей слышатся знакомые интонации, но она мотает головой, и наваждение проходит. Тор сама нежность. Он мягко целует Сиф, его руки почти невесомо скользят по ее грудям, он движется плавно и медленно. Сиф хочется одного - чтобы это поскорей закончилось. Она отвечает на его ласки, но в этом больше наигранного, чем реального удовольствия. - Тебе хорошо со мной, милая? Сиф шепчет «да» и закрывает глаза. Она представляет знакомую узкую ладонь у себя на шее. Ее тепло. Как она сдавливает горло. Только тогда Сиф кончает, с большим трудом сдерживаясь, чтобы не прошептать имя мертвеца. Тор похрапывает рядом. Сиф лежит на спине и смотрит во мрак ночи. Ей хочется заплакать, но слез давно нет. Она понимает, что всю жизнь любила не того человека, за преданность которому Сиф теперь вознаграждена. Она молится Праотцу и Праматери. Ее молитва горяча и идет от самого сердца. Сиф просит о том, чтобы, когда она закроет глаза, к ней снова пришел Локи. И тогда она сможет сказать, что любит его. Пусть эти слова будут произнесены хотя бы во сне: говорят, мертвые слышат наши ночные призывы. Конец