Пазл

Скотт Бернард многим удивлял меня с момента нашей встречи. Он во всем был не такой, как мы. Он часами смотрел в небо, ждал помощи из космоса. Надеялся на своего адмирала Хантера и верил в какую-то странную справедливость. Но больше всего он удивил меня не этим. Когда все же открылось, что Марлен – Инвид, и она в ужасе сбежала от нас, Скотт сказал, что она вернется сама, потому что мы теперь ее семья. Тогда я в первый раз подумал: "Да, наверное, мы теперь семья! И не только для Марлен, а друг для друга. И люди и Инвиды. Какая нам теперь разница…" Рэнд: Записки на бегу. С днем рождения тебя! С днем рождения тебя! (земная поздравительная песенка) – Звезды не могут упасть, Энни, – рассмеялся Лансер, – если задуматься, во Вселенной не существует падения. – Мне плевать на Вселенную! – заорала девчонка, – я хочу загадать желание. – И о чем ты мечтаешь? – Да какая вам разница?! – всхлипнула Энни и убежала в темный дом. Лансер остался один на сыром крыльце. От деревянных ступенек тянуло плесенью. Чужой полусгнивший дом приютил их этой ночью. Лансер уже не помнил, когда последний раз он засыпал в своем доме. Да и был ли у него дом?… Прошлое осталось в космосе, но и там у него не было ничего своего. Что может принадлежать человеку в космосе? – ничего… но и Земля плывет в безвоздушном пространстве подобно космическому кораблю, а люди делят ее на части… Лансер родился и вырос на космическом корабле. Скотт Бернард тоже. Они встретились только сейчас. Они оба так и остались другими – не такими, как остальные в отряде. Тем, кто прожил всю жизнь на Земле, каждому был нужен дом. Не какая-то крыша над головой, чего вполне хватило бы и Лансеру, и Скотту, нет, остальным нужен был дом, который можно было бы назвать своим. Не от того ли стремление к собственности так обострено, что Инвиды вторглись на Землю? Сколько раз на его глазах это выливалось у земных в странные, даже отвратительные поступки. Скотт не понимал этих людей. Лансер учился понимать. "Может быть, Энни загадала то же желание? Спросишь – скрывает, но плачет, размазывает кулаками по лицу слезы с грязью пополам. Убегает и дуется по любому поводу. Совсем ребенок. Где ее семья?.. Мы все ее семья?"… Над низким лесом показалось багровое лицо Луны. Рук тихо вышла на крыльцо и присела на ступеньку рядом с Лансером. – Только не говори Энни, – шепнула она на ухо Лансеру. – Что ты задумала? – Не я, мы все. Мы устроим ей день рождения. – У Энни сегодня день рождения? – удивился Лансер. – Говорит так. Да какая разница… Только не проболтайся ей. Это будет сюрприз. *** – Тише ты, иди дальше. – Я боюсь, Ланс, почему так темно? – Так надо, Энни, иди дальше. Я рядом. – Какой же длинный этот коридор. – Тсссс… иди вперед. – Ланс! Где ты! А-а-а-а-а… мне страшно-о-о! – пищала Энни, пробираясь на ощупь в темноте. Она боялась наступить куда-то не туда, боялась напороться на стенку. Лансер, который завел ее в темный дом, сказав, что так надо, растворился во мраке и больше не откликался. Энни чувствовала себя абсолютно несчастной и уже была готова расплакаться, но внезапно свет ослепил ее. С днем рождения тебя! С днем рождения тебя! С днем рождения, Энни! С днем рождения тебя! Все танцевало перед глазами. Комната ходила ходуном. Ребята из отряда в колпаках из бумаги. Смеющиеся их лица, поющие нескладную эту глупую песенку. Хлопнув, вылетел в нее рой золотистых блестяшек. На столе – торт, а на нем огонечки, свечи. – Это… это что, все это?… – Энни расплакалась и выбежала из комнаты. Партизаны переглянулись. – Она вернется, – сказал Рэнд, – Дайте ей время поверить во все это. – Главное, чтобы снаряды не отсырели в траве – Вздохнул Лансер, и они со Скоттом обменялись загадочными взглядами. И кому какая разница, сколько Инвидов замочили они со Скоттом в ту ночь ради маленького фейерверка для Энни. ..