Когда не остается ничего, кроме...

Он выглядел очень уставшим. Я прекрасно понимал его – столько дней находиться в состоянии полнейшей нестабильности. Он уже не мог контролировать происходящее, как привык. Каждую минуту, каждую секунду всё могло оборваться и пойти кувырком. Это тяготило его. Несмотря на то, что сегодня он присутствовал на обеде физически, мыслями он будто бы прочно находился в другом месте. Место это кардинально отличалось от всего того, что происходило вокруг. Возможно, этого места совсем не существовало. Возможно, он его выдумал. А может быть, он просто хотел, чтобы всё это закончилось поскорее. Среди этого полнейшего хаоса он мог найти покой только внутри себя. Хотя и там его не было. В любом случае, его вид внушал мне – да и внушил бы любому – серьезные опасения и если не жалость, то глубокое сочувствие. Для школьников, которые стабильно ненавидели его, вероятно, ничего принципиально не изменилось – всё тот же мерзкий учитель со злым взглядом, прямой спиной и скрещенными на груди руками. Но я мог увидеть, что взгляд его был застывшим, под глазами залегли тени, спина была напряжена до предела, а пальцы впивались в плечи, причем он явно этого не замечал. Именно эту картину я наблюдал уже несколько месяцев. Я поражался тому, как у этого человека хватает сил сохранять лицо, постоянно находясь в таком напряжении. Хотя, вероятно, этому способствовал образ, над которым он работал годами. Этот образ не сломался под давлением всех людей, на которых ему приходилось работать. С темной они были стороны или со светлой, подавлять людей своими методами они умели превосходно. За столько лет эта непроницаемая маска приросла к нему слишком плотно, чтобы что-то смогло его изменить, даже полнейшее недоверие всех людей, которые окружали его сейчас. Он наверняка прекрасно понимал их. Столько лет он работал – якобы работал, по их мнению – в контрразведке, а потом собственноручно убил человека, который доверял ему больше всего и призывал к этому других. Такое, знаете ли, не способствует всеобщей любви и обожанию. Его не слишком заботило чужое мнение, свою партию он мог сыграть и без оглядки на мнение других. Что-что, а играть он научился хорошо. Но прямо сейчас его таланты не могли помочь ему. Перед ним стоял человек, которого он обязан был охранять, несмотря ни на что. Проблема была в том, что именно этого человека ему пришлось бы отдать на смерть, потому что от него этого ожидали все присутствовавшие. Он не мог проиграть – и он этого не сделал. Он просто сбежал – с точки зрения окружающих. Глупая, показная стычка с учительницей – он мог бы убить ее, если бы действительно хотел. Нет, он хотел – она вела себя просто по-идиотски. Но он предпочел просто развернуться и уйти под хохот и аплодисменты всех зрителей. По крайней мере, он сделал всё, что мог, а человек, которого он должен был охранять, находился под надежным контролем. По крайней мере, пока. - И это был Голос из тени со своими «Воспоминаниями о Мастере», ждите его снова завтра в то же время. А сейчас вы услышите композицию Sinéad O'Connor - Nothing Compares 2 U. Оставайтесь с нами! – Дана переключила трек и сняла наушники. – Отлично сработали, мистер Стрейнджер! - Премного Вам благодарен, мисс Уолесс. Отрадно слышать такую высокую похвалу от человека, который является профессионалом в своем деле. - Ну что вы, мистер Стрейнжер, в самом деле! Я ведь всего лишь нажимаю на эти кнопки и говорю всякие глупости в микрофон! - Именно это я и имел в виду, мисс Уолесс. Хорошей смены. Северус вышел из комнаты, ухмыляясь в открытую. Глупышка Дана даже не услышала сарказма в его голосе. Но эти диалоги забавляли его, а не утомляли, как в начале. В начале вообще было сложно. Шутка ли, буквально через несколько недель после серьезной травмы, нанесенной зубами этой злосчастной змеи, начинать адаптироваться в мире маглов, с которыми ты вообще не хотел бы иметь ничего общего. Хотя в конечном счете, Северус был вынужден признать свою ошибку – маглы были вполне терпимыми. Хотя в его положении, понятно, выбирать не приходилось. После смерти Дамблдора и финальной битвы ему уже ничего не оставалось, кроме как уйти в мир маглов навсегда. Конечно, от палочки он не отказался, но ему слишком многое пришлось бы доказывать другим, а он слишком устал. - Северус! Привет! Как прошло? - Мисс Уолесс утверждает, что отлично. - Северус, в самом деле! Я уверена, что и впрямь отлично – ведь ты просто неподражаем! Я потом послушаю запись, хорошо? - Конечно, Элис. Ты занята сейчас? - Нет, пойдем пить кофе? - Да, с удовольствием. Северус взял Элис под руку и они пошли в сторону столовой. Элис была удивительной. Это было то самое слово, которое приходило на ум Северусу каждый раз, когда он думал о ней. Удивительная. …Был промозглый день, шел мелкий дождь. Горло Северуса только недавно зажило окончательно, но он всё еще не мог привыкнуть к изменениям в своем голосе. Нельзя было сказать, что он стал хуже, наоборот – обогатился новыми нотками и интересной хрипотцой. С другой стороны, совсем потерять возможность говорить точно не было бы лучшим исходом. Но прямо сегодня Северуса это абсолютно не радовало. Деньги начинали кончаться (слава Мерлину, удостоверения личности для себя сделать он успел) и он не представлял, чем заниматься дальше. Так он и шел, погруженный в свои невеселые мысли, когда внезапно был дезориентирован, потому что его в плечо вдруг что-то ударило. Он потерял равновесие и неловко упал в лужу правым коленом. Да, видимо, его внутреннее состояние было совершенно нестабильным – он совершенно не заметил девушку, которая стала причиной его внезапного падения. Но он не мог показать своей слабости, поэтому он встал, отряхнул штанину, выпрямился и окинул девушку своим фирменным взглядом. На ней был плащ с глубоким капюшоном, поэтому лицо ее он видел только мельком. - Простите, пожалуйста! – вскрикнула девушка. Но Северус слышал, что в ее голосе была скорее радость и веселье, чем сожаление. Он начинал злиться. - Как вы внимательны, мисс. Ничего страшного. С вашими талантами идти бы работать туда, где поменьше людей – хотя бы сбивать будет некого. Девушка заливисто рассмеялась. - А вы забавный! Вам никто не говорил, что с вашим голосом все ваши попытки унизить кого-нибудь становятся... хм… импозантными? Давайте я помогу вам. Вы ведь испачкались. Северус был в тупике. Почему-то ему вдруг перестало хотеться испепелить девчонку на месте. Но он всё же попробовал сохранить лицо. - Никакого желания принимать какую-либо помощь от вас у меня нет, мисс… О, эта дурацкая школьная привычка. Ведь сейчас она… ну, точно. - Просто Элис. А вас как зовут? - Меня зовут мистер Стрейнджер. И поверьте, я не испытываю от нашего знакомства никакого удовольствия. Тут Северус не врал. Ситуация была слишком непривычна, чтобы нравиться. Вдруг Элис откинула свой капюшон. Когда она тряхнула рыжими прядями, Северус понял, в чем дело. Девчонка была очень похожа на Лили. Но не была копией. Просто что-то неуловимое, незаметное сразу. - Дорогой мистер Стрейнджер, а вот взгляд у вас – просто ух! Слушайте, у меня к вам деловое предложение! - И какое же? - Выпить кофе. И там я заодно расскажу вам, куда можно применить такой восхитительный голос. В итоге Северус не жалел о той встрече. Он нашел эту работу, Элис очень помогала ему адаптироваться. Кроме того, она действительно понимала его.