Когда не остается ничего, кроме...

В тот же день - Кого там еще черт принес? - Северус нехотя поднялся с постели, чтобы открыть окно и впустить раннюю гостью. Писем ждать было не от кого, писали ему только Дамблдор, Люпин, да и, пожалуй, все. Хотя теперь ведь был еще Драко. Письмо действительно оказалось от Драко. Северус сам думал написать ему в ближайшее время. Все-таки им есть что обсудить. Да и мальчишке наверняка не с кем поговорить в этом Мерлином забытом волшебном мире. В письме Малфой приглашал Северуса позавтракать вместе - наудачу Драко успел раньше задуманного закончить все намеченные на утро дела. - Ну что же? Если завтракать, то завтракать с Лордом! – Северус усмехнулся. Это действительно было неплохим предложением, можно было убить сразу двух зайцев: поговорить с почти-крестником и избавить себя от обязанности готовить завтрак. Наскоро собравшись, мистер Стрейнджер отправился к выходу. - Здравствуй, Северус. – Драко встретил Снейпа у дверей его дома. Договорившись о том, куда отправиться завтракать, мужчины взялись за руки, и отведя простым заклинанием взгляды случайных прохожих, аппарировали к небольшому ресторанчику. А там, уже сидя за столиком, можно было еще какое-то время оттягивать разговор, заказывая кофе, обсуждая меню и поглощая заказанное. И Драко, и Северусу многое нужно было обсудить. Но как об этом говорить? О том, что Северус винит себя в том, что Драко оказался в таком же положении, что и Снейп когда-то. А Драко стыдится себя из-за той роли, которую ему необходимо играть в волшебном мире, и согласен с тем, что Северус имеет полное право презирать его. Об этом было говорить сложно, а в это раннее утро, за завтраком в небольшом уютном ресторанчике, слыша вдалеке незатейливую мелодию, наигрываемую уличными музыкантами – практически невозможно. И поэтому срочно нужно было найти какую-нибудь тему, пусть даже глупость какую-нибудь, за которую можно было бы зацепиться, чтобы избавиться от тягостного молчания – взаимного умалчивания. - Драко… ты, кажется, говорил, что в Отряде Дамблдора, кроме всех прочих... кхм… уважаемых жителей магической Британии состоят еще и Локонс с Трелони? Как так вышло? Что заставило Дамблдора принять в свой штаб борцов бобра с ослом этих двух клоунов? - О, а это очень интересная история! – Драко обрадовался так удачно подвернувшейся теме для разговора. - Хотя интересна даже не сама история их попадания в ОД и не то, чем они там занимаются, а …знаешь, на этих собраниях ведь скука смертная, только Трелони с Локонсом меня и развлекают! Ладно, начну сначала, – Снейп вздернул бровь, как бы показывая, что он весь внимание. - В общем. Ты ведь помнишь, что Локонс потерял память? Он же почти десять лет пролежал в Мунго в палате для хроников, ну, тех, кто уже вряд ли когда-нибудь выйдет. Я подробностей не знаю, но, вроде, его хорошенько приложили Обливиэйтом, и не обычным, а какой-то редкой его модификацией. Или Локонс сам себя приложил, уж не знаю. Наш любимый директор ведь никому так и не поведал, что там у них с Поттером случилось. Да, ты и сам все это знаешь. Так вот, за это время все о Локонсе и забыли, а он тем временем в Мунго слюни пускал. И тут, на втором собрании Дамблдор решает представить всем нового члена ОД, и кто это, как ты думаешь? Златопуст Локонс! Живой и даже, вроде как, вполне здоровый! Не знаю, что там Дамблдор с ним сотворил, но факт остается фактом, Локонс пришел вполне вменяемым. Только вот на себя прежнего он стал не очень похож. То ли это Дамблдор ему так мозги подкрутил, то ли это из-за того, что он столько лет в беспамятстве провел. Может, он за это время успел другим человеком стать, обрасти новыми воспоминаниями, привычками, чертами характера. Вспомни, каким Локонс был? Самовлюбленным до безобразия, всё над своей персоной трясся! А одевался как, чуть ли не во все цвета радуги! – Драко усмехнулся. - А сейчас вроде и помнит всё, что раньше было, и что книги писал, и что популярным был, и что в Хогвардсе преподавал, меня вон помнит, а совсем другой, на ребенка похож, удивляется всему, стихи пишет. Знаешь, кого он мне теперь напоминает? Полоумную Лавгуд! Тоже, то ли сумасшедший немного, то ли, наоборот, нормальнее всех нас! Мне его даже жаль немного. Он ведь так искренне Дамблдором восхищается! И действительно верит ему, и в то, что он делает. В тот день мне было совершенно непонятно, зачем его такого Дамблдор на это собрание притащил. Оказалось, всё просто. Локонс для Дамблдора ценная находка! Вот уж кто видит его чуть ли не Мерлином. Златопуст теперь про нашего министра книги пишет и интервью дает. Ты бы это почитал! Вот уж не знал, что у Локонса действительно такой писательский талант! Такое выдумывать! И ведь сам-то он, кажется, во всё это верит! Только это всё еще не самое интересное. Нашему министру с завидной регулярностью приходят бредовые идеи. И вот недавно в нашем отряде «избранных» появилась еще и Трелони. Не знаю уж, какие на нее у Дамблдора были первоначальные виды, но сейчас она ведет колонку предсказаний в Пророке. Что-то вроде: «Будьте внимательны, сегодня велика угроза попасть под проклятье и умереть страшной смертью», или «Не теряйте бдительность, не доверяйте людям, которых еще недавно считали своими врагами, они так и ждут ударить вас побольнее» и прочая чушь. Да, и Мерлин с ней, все равно этим предсказаниям мало кто верит. Дело даже не в них, – Драко на секунду прервался. - В общем, у Локонса с Трелони любовь, большая и чистая! Серьезно! Северус, не смейся! Всё как в книгах пишут, даже завидно немного. Ты бы видел их, когда они впервые на этих собраниях встретились! Мне кажется, даже сам Дамблдор забыл, о чем говорил, все смотрели только на этих двух сумасшедших! И было, на что посмотреть! Локонс, когда Трелони увидел, ощущение было, что видит он как раз не Трелони, а кого-то, ну, или что-то другое. Ну не может наша профессорша по прорицаниям такие чувства у человека вызывать! Златопуст Сивиллу тогда еще Богиней назвал, плел чушь про свет, который от нее исходит, что-то там про прекрасные глаза, как «нежная трава, увлажненная утренней росой». Ты знаешь, как ее теперь Локонс называет? «Моя Фея»! Да и Трелони, кажется, кроме своего «Златика» теперь и не видит ничего. Может, оно и к лучшему. Пусть Златопуст лучше книги о любви пишет, или стихи! А Трелони! Знаешь, она же после того, как у них там с Локонсом все закрутилось, ни одного страшного предсказания не написала. Она теперь каждому второму вечную любовь предсказывает. Даже мне! Она же со мной на этих собраниях ни разу не разговаривала - боялась. А тут недавно поймала меня на входе в штаб, за руку схватила, в глаза смотрит, и таким потусторонним голосом мне предсказывает «любовь скорую, которая все преграды сломит, и жизнь мою изменит». Это хорошо, Северус, что тебя на этих собраниях не бывает, а то Сивилла и тебе бы что-нибудь подобное наговорила бы, а может, и что похуже, – Малфой немного грустно улыбнулся. Мужчины еще немного поговорили о прочих незначительных вещах и расстались. Оказалось, что такие вот ничего не значащие беседы им обоим и были нужны. Иногда о важных вещах лучше молчать, а говорить о таких вот пустяках. Важное - оно никуда не денется, но порой совершенно необходима такая иллюзия беззаботности.