***
Настоящий Наруто, томившийся в не предназначенной для него клетке, вздрогнул, когда услышал приближающиеся шаги. Как и следовало ожидать, в зале появился его двойник, весьма довольный собой. — Зачем ты пришел? Поглумиться надо мной? — парень сидел в клетке на мокром полу, облокотившись спиной о стену. — Скучаешь? — Кьюби в теле Наруто сверкнул красными глазами. — Прошел всего лишь день, а ты уже сломлен. Слабак! Теперь представь, каково мне сидеть в твоем теле столько лет! Узумаки вздохнул. — Я не сдался. Просто понял, что из этой клетки мне так просто не вырваться. Это две разные вещи, — ответил он. — Так зачем же ты явился? — Поздравить тебя. Ты стал мужчиной, защитил своих друзей, обзавелся верной рабыней, которая будет жить с тобой и выполнять все твои приказания, — усмехнулся двойник. — Это не я. Это ты. Мне не нужна рабыня! — возразил блондин. Девятихвостый в обличии Наруто удивленно поднял бровь. — Да неужели? А как же те сны про Сакуру? Где ты лежишь в ванне, наполненной раменом, а она голая и обмахивает тебя веером, поёт, потом массажирует тебе спину и... — Замолчи! — блондин покраснел. — Ты подсматривал мои сны? Это моя личная жизнь! — Мы связаны, ты и я. Я вижу всё, что видишь ты. А теперь, сидя в этой клетке, ты видишь всё, что вижу я и чувствуешь всё, что чувствую я. Ведь фактически ты всё еще находишься в своем теле. Признайся, тебе понравилось? Фуука — горячая штучка! — последовал ответ. — Такая зрелая, такая страстная, такая красивая! По всем показателям лучше этой твоей Сакуры. Наруто не ответил. Девятихвостый засмеялся. — Ты — идиот. Этой девушке до тебя нет никакого дела! Ты это понимаешь? Хватит окружать себя иллюзиями, Сакура никогда тебя не полюбит, — заявил Кьюби. — Мне всё равно! Я добьюсь любви Сакуры-чан, чего бы ты ни говорил, — буркнул Узумаки немного обиженно. — Вам никогда не быть вместе. Она тебя ненавидит. За то, что ты не вернул Саске, за то, что ты сделал с Сорой, — сообщил двойник. — Ты сделал, — поправил его генин. — Это сделал ты... Ты — не я. Ты — другой... человек. Сказав слово "человек", Наруто помедлил, проследив за реакцией Кьюби. Тот лишь широко улыбнулся. — Ты — другой человек, ты — другой шиноби, знающий мои техники и, как я догадываюсь, техники своих предыдущих джинчурики. Но характеры у нас разные. Тебе никогда не стать таким, как я, — закончил генин. — Без разницы. — Кьюби повернулся к клетке спиной и направился к выходу. — Если ты так хочешь этого, я исполню твоё желание. Услышав эти слова, Наруто вскочил и схватился за прутья решетки. — О чем это ты? — быстро спросил он. — О Сакуре, — ответил двойник. — Ты не посмеешь! — воскликнул Узумаки. — Эту дерзкую сучку надо усмирить. Мне не понравилось, когда она посмела поднять на меня руку. Я накажу её! — хохот Кьюби доносился уже из коридора. — Нет! Не тронь её! — заорал блондин во всё горло, но было уже поздно. Девятихвостый покинул подсознание.***
Скрипнув ручкой, блондин открыл дверь и пропустил Фууку вперед. — Ну вот здесь я и живу, — пробормотал он и окинул взглядом однокомнатную квартирку, пол которой был завален носками, трусами, грязными футболками, пустыми стаканчиками из-под лапши быстрого приготовления и т.д. Этот беспорядок начинался от порога прихожей и продолжался в комнате. Единственным более-менее чистым помещением была ванная комната и санузел, располагавшиеся за боковой дверью от прихожей. Фуука брезгливо сморщилась, созерцая сей хаос. Ее взгляд пал на шкаф с открытыми дверцами, демонстрировавший всё содержимое, беспорядочно размещенное на полках, на тумбочку с открытыми ящиками, в которых парень, очевидно, пытался что-то найти, на кровать, которую Узумаки так и не потрудился убрать до отправления на миссию несколько дней назад... — Здесь вы спите, господин Наруто? — уточнила она, показав пальцем на кровать. — Эээ... — Кьюби порылся в воспоминаниях блондина. — Ем и сплю. Девушка улыбнулась, пронаблюдав неловкое чувство растерянности, на несколько мгновений охватившее Наруто. — Кстати, давай на "ты"... и пока мы наедине, называй меня Курама, — попросил Узумаки. — Хорошо, Курама, — отозвалась она с каким-то облегчением. После того, что произошло в пещере, Наруто... то есть, Курама... показался ей слишком злым и жестоким, что подтвердилось и несколькими часами позже, когда тот собственными руками убил своего друга. Но сейчас у него было совершенно другое лицо. Он стал чуточку... добрее что ли? — Первым делом, наведи здесь порядок, — приказал блондин, сверкнув красными глазами. Фуука замешкалась. Кажется, с суждением о том, что блондин не так жесток, было сделано поспешно и являлось ошибочным. Легкий шорох в воздухе дал ей понять, что сейчас последует пощечина за непослушание. Но нет, ладонь Курамы шлепнула ее по попе, причем, не очень сильно. — Живее. — Э... Хорошо, Курама! — кивнула та и приступила к уборке. — Мне надо уладить кое-какие дела. Я скоро вернусь, — сообщил он, повернувшись к двери. Услышав, как швабра прекратила тереться о пол, он обернулся. — Чтобы к моему возвращению всё было готово! И никуда не уходи, — произнес он таким тоном, что Фуука активно закивала и стала быстро-быстро двигать шваброй. Курама вышел, прикрыв за собой дверь. Подумав, он решил не запирать свою рабыню на ключ. Пусть это будет своеобразная проверка. Парню было интересно, сбежит она или нет. Блондин немного задержался на балконе здания, смотря, как вдали садится солнце. Он вдохнул поглубже прохладный свежий воздух и посмотрел на небо, которое над головой было голубоватым, дальше — желтым, а ближе к горизонту — оранжевым и красным. По нему плыли маленькие, похожие на кораблики, облака. Они никуда не спешили, поэтому медленно, не стараясь обогнать друг друга, скользили по небесной поверхности. "Они как я... Свободны... Наконец-то я свободен!" — пронеслось в голове Курамы, и он спрыгнул с балкона на землю, оказавшись на тихой улице. Недолго думая, Девятихвостый решил прогуляться по Конохе. Он тысячу раз видел эту деревню глазами Наруто, но сам — только дважды, восемьдесят с лишним лет назад и шестнадцать лет назад. Оба раза Девятихвостый был подвержен гендзюцу и против своей воли был вынужден напасть на деревню и убить множество людей. "А ведь всё могло быть по-другому..." — пронеслось у Лиса в голове. В его памяти всплыло лицо Учихи Мадары. "Девятихвостый, ты — лишь часть мозаики, лишь жалкая часть настоящего тебя! Ты — всего лишь безграмотная, неконтролируемая сила. И те, кто будут управлять тобой — клан Учиха. Хвостатые — всего лишь рабы, которые подчиняются силе глаз", — воспроизвелись его слова в сознании Курамы. "Девятихвостый... Твоя сила слишком велика. К сожалению, я не могу позволить тебе оставаться на воле", — Учиху сменил образ Первого Хокаге, и Курама вновь услышал те слова, что сказал ему Хаширама. "Когда ты используешь свою силу, то она проявляется в виде ненависти... Пожалуйста, оставайся внутри меня", — вспомнил он фразу Узумаки Мито, своей первой джинчурики. "Нам обоим не повезло. Ты держишь весь мир на коротком поводке, а я сдерживаю тебя", — последней всплывшей в памяти фигурой была Кушина. Курама сморщился от неприятных чувств, захлестнувших его сердце. Он замер, когда почувствовал появляющиеся на глазах слёзы и быстро вытер их рукавом. Кажется, озлобленный временем своего заточения демон, вновь ощутил вкус свободы и вернул давно потерянную частичку себя самого. "Я становлюсь более человечным... Это из-за Наруто и его тела..." — пронеслось в голове. Курама ухмыльнулся. Всё равно. Это уже не важно. Пусть даже в таком виде, но он обрел свободу! Теперь он — Курама Узумаки... "Курама Узумаки? Что за нелепица?" — тотчас же спросил он сам себя и, подумав, решил забыть об этом. Предварительно сменив цвет глаз, Курама вышел на большую оживленную улицу и пошел по ней, разглядывая каждое здание, каждый столб, каждое деревце и каждого человека, встречавшегося ему на пути. Всё казалось настолько новым, что волна неописуемых впечатлений захлестнула демона. Он чувствовал себя живым. Никто не обращал на него внимания, хотя сам Девятихвостый Демон-Лис шествовал по улице среди ничего не подозревающей толпы. И это доставляло Кураме массу наслаждений. Час, если не больше, Курама гулял по Конохе, изучая ее и привыкая к своему новому дому. Он на некоторое время остановился, заглядевшись на монумент с каменными лицами Хокаге. Воспоминания о Первом и Четвертом заставили его вновь разозлиться. Девятихвостый вообще часто наблюдал у себя резкие перепады настроения. Вот и сейчас, после того, как он чувствовал себя абсолютно счастливым, Курама вновь предался живущей в его сердце ярости. Он развернулся, собираясь пойти домой и проверить, как там дела у Фууки, но вдруг заметил в окне на втором этаже одного из ближайших домов знакомую фигуру. Это была Сакура в одном бюстгальтере и, как Курама догадался, в трусиках. Так как окно предоставляло обзор лишь на верхнюю половину тела девушки, нельзя было узнать этого наверняка. Розоволосая крутилась на месте, глядя куда-то в сторону. Очевидно, красовалась перед зеркалом. Блондина, стоящего на улице и недобро смотрящего на нее без всякого смущения та в упор не замечала. "Пора выполнять обещание, да, Наруто?" — ухмыльнулся демон, направившись к двери дома. Он нажал на кнопку звонка и запоздало подумал о том, что у Харуно в отличие от него есть родители. — Черт... — выругался блондин, услышав чьи-то шаги. Дверь открылась, и на пороге появился мужчина с серо-розовыми волосами... какой странный цвет... сложенными в еще более странную прическу в форме звезды, с длинными бакенбардами, щетиной на лице и никак не вписывающимися в этот необычный образ голубыми глазами. — О, Наруто! Какие люди! Сколько лет я тебя не видел. Мог бы навестить хоть разочек, — рассмеялся он, протягивая руку. Курама поспешил улыбнуться и пожать руку отца Сакуры. — Да, здравствуйте, Кизаши-сан, — произнес он как можно более дружелюбно. — Ну что же ты стоишь, проходи внутрь! — веселый мужик практически насильно втолкнул блондина внутрь. Парень стал исследовать новое помещение. В отличие от его скромной квартирки, у Сакуры был целый дом. Она жила на втором этаже, а родители — на первом. Здесь также была кухня и гостиная. — Что-то не так? — улыбнулся Кизаши. — Э... нет, я просто столько лет тут не был... — улыбнулся блондин, проходя дальше. В коридоре появилась женщина со светлыми волосами. В ее руках был чайник, из носика которого шел пар. — Здравствуйте, Мебуки-сан, — поспешил поздороваться блондин, выхватывая имя из памяти Наруто. — О, Наруто! Ты так подрос... Ты как раз вовремя. Мы собираемся ужинать. Присоединяйся! — промолвила она и прошла в гостиную. — Э... Я хотел поговорить с... — попытался возразить Курама. Но отступать было поздно, и услышав повторную просьбу о том, чтобы присоединиться к их трапезе, парень вынужден был согласиться. Он прошествовал в большое помещение и сел за накрытый к ужину стол, заняв место на диване. Отец и мать Сакуры заняли места напротив. Курама повернул голову, когда услышал шаги спускающейся по лестнице Сакуры. Та замерла в дверном проеме, увидев за столом одного лишнего человека. Дело в том, что Харуно была одета в ванный халат и никак не ожидала гостей, тем более, Наруто, на которого всё еще злилась. Постояв так несколько секунд и покрывшись румянцем, девушка решила не отступать и вошла в гостиную, после чего заняла место рядом с блондином. Мебуки и Кизаши приступили к трапезе. Сакура, посидев некоторое время, последовала их примеру. Блондин, посмотрев на тарелку рамена, стоящую перед ним, взял китайские палочки. "Это будет первое, что я съем спустя столько лет..." — подумал Узумаки, отправляя лапшу с кусочком мяса себе в рот. Приятный вкус так впечатлил парня, что он торопливо продолжил есть и закончил самым первым, выпив суп через край тарелки. — Ну, Наруто, рассказывай! Как жизнь молодая? Какие новости? — спросил Кизаши, наливая из чайника уже заваренный напиток в четыре красивые фарфоровые чашки. — Ну... — он опустил взгляд, зная, что если скажет "прекрасно", Сакура неправильно отреагирует. — Не надо задавать таких вопросов, Кизаши! Они же только что вернулись с миссии. Ты же знаешь, что там произошло, — остановила мужа мать Сакуры. — Ах да, прошу прощения. Сакура нам всё рассказала, это очень печально... — вздохнул тот. — Я... пришел извиниться перед Сакурой за то, что наговорил, — произнес Курама, сделав над собой волевое усилие. Он повернулся к девушке, замечая, что та отодвинулась от него как можно дальше и сидит, сведя ноги вместе и смотря строго перед собой. — Мне очень жаль. Я не знаю, что на меня нашло. Это действительно моя вина... — произнес тот. Харуно вздохнула и, не глядя на него, взяла чашку, немного отпив чая. — Сакура, ты ничего не хочешь сказать Наруто? — поинтересовалась мать, строго взглянув на дочку, не соблюдавшую правил этикета. Та, с неохотой повернувшись к блондину, попыталась улыбнуться. — Всё в порядке, — сказала она ему, но по взгляду было понятно, что это вовсе не так. Выпив чай, девушка встала и пошла в свою комнату. Курама сделал последний глоток горячего чая и поставил чашку на стол. — Спасибо большое, всё было очень вкусно! — поспешил сказать он. — На здоровье. Прости Сакуру, она еще не отошла от произошедшего, — ответила Мебуки. — Да ничего, я ее понимаю, — вздохнул парень. Он встал, собираясь сказать о том, что уходит. — Наруто, иди к Сакуре в комнату. Ей так одиноко, она оттуда совсем не выходит. Разговори ее немного, я же знаю, ты весёлый парень! — внезапно произнес Кизаши. — Я? — удивился парень. — Да, думаю, это хорошая идея. Сакура как вернулась, так и сидит там. Приходила Ино, она даже с ней общаться не стала. Может, ты сможешь с этим что-то сделать? Вы как-никак в одной команде... — поддержала мужа Мебуки. Генин вздохнул. Он упорно не знал, как ему выкручиваться из данной ситуации. План наказать Сакуру осуществить было невозможно из-за наличия родителей дома. Если он с ними что-то сделает, все быстро поймут, что никакого Наруто уже нету, а в его теле живет Девятихвостый Лис. А то, о чем его просили родители девушки, было невозможно из-за неприязни, которую Курама питал к Сакуре. — Хорошо, я попробую... — растерянно промолвил он и, выйдя из-за стола, побрел к лестнице. Поднявшись на второй этаж, блондин остановился напротив двери в комнату Харуно и, помедлив, постучал. — Кто это? — послышался голос девушки из-за двери. — Наруто. — Уходи, я не хочу тебя видеть... Не сегодня! — ответила Сакура. — Пожалуйста, пусти меня. Твои родители беспокоятся за тебя. — Нет, убирайся! Курама вздохнул, собираясь повернуться на сто восемьдесят градусов и пойти сообщить Мебуки и Кизаши о своей неудаче, но интуиция заставила его повернуть ручку двери, и она поддалась. "Она даже не закрылась? Какой же я идиот!" — выругал он себя. — Уходи, Наруто! — воскликнула Сакура. — Тебе нельзя здесь быть. Это моя комната! Курама окинул взглядом помещение. Комната была небольшой, примерно такая же, как и его собственная. С одним отличием. Тут было намного чище. Розовые обои с цветами, большой шкаф с прикрепленными к нему фотографиями Саске, красные шторы, письменный столик с аккуратно сложенными на нем канцелярскими принадлежностями. Весь пол покрывал мягкий ковер. Сама Сакура лежала в кровати у противоположной стены. Она прикрылась одеялом и смотрела на Кураму с неприязнью и укором. По висящим на стуле рядом с кроватью халату, бюстгальтеру и трусикам парень понял, что Харуно совершенно голая. "Вот это сюрприз!" — подумал демон, представив, что бы сделал на его месте Наруто. В результате Девятихвостый, не закрывая дверь, прошел внутрь и сел на стул рядом с кроватью. — Что ты делаешь? Я же сказала тебе убираться отсюда! — прошипела она. Курама улыбнулся. В его глазах сверкнули таинственные огоньки. — Хочешь, чтобы я тебя ударила, Наруто? — поинтересовалась куноичи. — Ты этого не сделаешь, — усмехнулся парень. — Да неужели? — Для того, чтобы побить меня, тебе придется встать. Ну давай, попробуй. А я полюбуюсь на тебя, — пояснил он. Девушка прикусила губу. — По тебе не видно, что ты осознал свою вину. Зачем ты пришел? — Извиниться, естественно, — улыбнулся блондин, окидывая комнату взглядом. — Мило у тебя тут. Он посмотрел на девушку. Она была так близко. Прямо перед ним, лежащая под одеялом. Курама мог в любой момент встать со стула и наброситься на Сакуру, но сдерживал себя. Харуно покраснела, осознавая, что блондин находится в каком-то метре от нее, а ее отделяет от него лишь одеяло. — Получше, чем у тебя дома, — усмехнулась она, вспоминая беспорядок. — Да, это точно... Внезапно снизу послышались голоса Мебуки и Кизаши. — Сакура, Наруто! Мы уходим. Будем через пару часов. Если что, еда в холодильнике. Сакура вздрогнула, глядя, как на лице блондина появляется странная улыбка. Он ждал, прислушиваясь к тому, что происходит внизу. Звук открываемой и закрываемой двери, звук входящего в замок ключа, поворот, еще поворот... Тишина... Узумаки засмеялся, а Сакура непонимающе и испуганно смотрела на лицо парня, которое начало преображаться. Эмоции, бывшие на нем секунду раньше, сменились на противоположные. Приятная дружелюбная улыбка сменилась на кривую и немного жутковатую. В красных, а не в голубых глазах горел огонь торжества. Блондин резко встал и одной рукой прижал Сакуру к кровати. — Ну вот ты и доигралась, сучка! — процедил он. Та захотела закричать, но парень зажал ей рот свободной рукой. — Закричишь, и твои родители вернутся. Тебе будет очень стыдно, когда они войдут в комнату и увидят, как я тебя насилую! — шепнул он ей на ухо. Он рассчитывал на то, что девчонка успокоится, но та не собиралась этого делать. Провокация не сработала. Похоже, обесчестить себя было для Харуно лучше, чем отдаться в руки Наруто. "Как же сильно она меня ненавидит!" — усмехнулся Курама про себя. — Хорошо, — пробормотал он, садясь на нее поверх одеяла и продолжая зажимать рот одной рукой. Освободившейся рукой парень схватил трусики Харуно и, на миг освободив ее рот, воспользовавшись ее попыткой вдохнуть и сразу закричать, засунул их ей в рот. Он достал из подсумка предварительно взятые с собой эластичные бинты и быстро завязал Харуно рот, туго затянув узел на затылке. Теперь она могла издавать лишь тихое мычание. Парень ощутил, что девушка пытается еще настойчивее выскользнуть из-под него и понял, что если она освободит свои руки, прижатые к кровати ногами Узумаки, то ему несдобровать. Она непременно вскочит с кровати и... Курама ухмыльнулся. "Эх, была не была!" — сказал он сам себе, решив использовать эту опасную возможность. Он соскочил с Сакуры и быстро отпрыгнул к двери, и та, забыв о своей наготе, сорвала с себя одеяло и, скапливая чакру в кулаках, бросилась на обидчика. Тот уже закончил комбинацию печатей, и ноги и руки девушки скрутили золотые цепи, и она упала на пол, оказавшись полностью беспомощной. — Вот ты и попалась! — Курама удовлетворенно смотрел на скрученную цепями Харуно, которая никак не могла показать своего возмущения кроме недовольного мычания. Узумаки расстегнул куртку и отбросил ее в угол вместе с быстро стянутой футболкой. — Здесь становится жарко! — хищно улыбнулся он, снимая брюки и трусы. Глаза Харуно расширились вдвое, когда она увидела достоинство Курамы, стремительно увеличивающееся в размерах. Тот был доволен произведенным впечатлением, но, отвлекшись лишь на миг, заставил себя подойти к окну и задернуть шторы. Повернувшись к Сакуре, демон подумал, чего бы с ней сделать в первую очередь. Заставить сосать? Нет, того и гляди, откусит. Кляп ей идёт, тихая беспомощная Сакура нравилась ему гораздо больше. Хм... Руки связаны спереди, а не сзади. А он так хотел причинить ей побольше боли! "Ну ничего, еще наверстаем!" — пообещал блондин, поднимая Сакуру на руки. Он пару секунд наслаждался ее испуганными широко раскрытыми глазами, а потом швырнул на кровать. Та приземлилась на нее спиной, а блондин прыгнул следом, прижимая уже связанную девушку сверху своим телом, упираясь ей членом в живот. Курама усмехнулся. Да, грудь Сакуры была намного меньше, чем у Фууки. Впрочем, та была намного старше этой юной сучки. Блондин припал губами к соску Харуно и начал быстро обводить его языком, посасывая и немного покусывая. Второй сосок парень стал массировать пальцами. Кажется, она начала получать от этого наслаждение. Соски Харуно затвердели. Изнутри ее распирали непонятные противоречивые чувства. Ощущение стыда и беспомощности девушки резко уступили место наслаждению, расходящемуся по всему телу приятным теплом. Она выгнулась, насколько это было возможно под Курамой. С губ Сакуры сорвался первый стон, очень сладкий. Но из-за кляпа он опять был похож на мычание. Он слишком увлекся занятием. Его миссией было самому получить удовольствие, а не ублажать эту девчонку! Парень отстранился и, схватив два округлых полушария Сакуры, стал мять их. Девушка закрыла глаза, стыдясь, что блондин так вот ей распоряжается и бессовестно лапает ее грудь. Ее пугало то, что произойдет дальше, ведь твердый горячий член парня всё еще упирался в живот, и кто знает, как скоро парню надоест ее грудь, и он спустится ниже... Девушка прежде никогда не была так близка ни с одним парнем. Еще в Академии она пару раз целовалась с фанатевшими от нее мальчишками. Но потом поняла, что они не представляют для нее никакого интереса и пыталась добиться любви Саске, единственного по-настоящему интересного человека. Харуно сосредоточила внимание на органе, упирающемся в ее нежную кожу. Он был таким горячим и казался слишком большим, его пульсация совпадала с громким сердцебиением девушки. Она испуганно вздрогнула, представляя, как член парня войдет в ее узкую дырочку. Нет! Он же разорвет ее изнутри! Как раз в этот миг парень перестал мять грудь девушки и стал рассматривать ее тело, попутно изучая его еще и руками. Поскольку Сакура совершенно недавно, за несколько минут до его визита, сходила в душ, от ее кожи исходил чудный аромат, еще больше возбуждающий Кураму. Пальцы демона бессовестно бегали по ее телу, а Харуно дрожала, зная, что скоро произойдет непоправимое. Когда немного опустился, сместившись на ноги девушки, и положил ей руку на живот и стал опускать ее ниже, скованными цепями руками та попыталась остановить его, но ловкий блондин всё равно достиг запретного места, сначала проводя пальцами по влажным от выделений половым губам, а затем нащупывая клитор. Харуно поняла, что из-за цепей не может дотуда дотянуться и оставила бессмысленные попытки прервать занятие блондина. Курама раскрыл половые губы Сакуры, нашел дырочку, и его палец стал погружаться глубже, пока не наткнулся на преграду, располагавшуюся на глубине пары сантиметров. Парень просиял. Он встал с кровати, переместил Харуно так, чтобы она лежала животом поперек кровати, стоя коленями на полу. Так как ноги Харуно были соединены вместе, как и руки, сдвинуться она не могла. Узумаки пристроился сзади нее и, направляя член рукой, уперся головкой в девственную плеву. Быстрый способ проникновения в Сакуру парня вовсе не интересовал. Он хотел ее помучить. Парень начал водить головкой по половым губам вверх-вниз, прикасаться к стенке, которую вскоре должен будет разорвать, и снова отстраняться. Харуно, которая теперь не наслаждалась моментом, а тряслась от страха, замычала, требуя, чтобы парень прекратил. "Интересно, она надеется, что я передумаю? Или хочет, чтобы я поскорее сделал это?" — спросил парень сам себя. Он шлепнул Харуно по заднице, отчего она вздрогнула. Потом шлепнул еще раз, сильнее, так, что кожа покраснела. Точно так же, как когда Сакура наградила блондина пощечиной. Девушка замычала. Парень удовлетворенно посмотрел на правую ягодицу, которая была намного ярче левой. Он вновь вернулся к половой щели и прижал головку члена к девственной плеве и стал совсем несильно давить. Чтобы разнообразить ощущения своей жертвы, парень пропустил руки под бока Сакуры, щупая ее тело и, подняв их выше, поднялся к небольшим округлым полушариям, которыми девушка упиралась в поверхность кровати. Продолжая толкаться головкой, Узумаки начал бессовестно мять упругие груди. Так он растягивал этот момент еще на минуту или две и потом с удивлением обнаружил, что девушка кончила. Ее соки, смочив головку члена Курамы, миновали ее и начали тонкими ручейками стекать по внутренней стороне ног. Узумаки отстранился, чтобы посмотреть на это зрелище поближе, а девушка беспомощно лежала животом на одеяле, сгорая от стыда и чувствуя, как дрожат колени. — Как красиво! — прокомментировал Курама. Она ощутила, как его язык коснулся внутренней стороны бедра. Парень усмехнулся. Он решил дать Сакуре немного передохнуть, тем самым отсрочив ее дефлорацию, а сам принялся изучать комнату, рассмотрев находившиеся в шкафу элементы одежды и успев прокомментировать откровенные платья, которые никогда не видел на сокоманднице. Когда со шкафом было покончено, парень переключился на ящики стола. В одном из них он нашел весьма удививший его предмет — фаллоимитатор, которым Сакура, судя по ее невинности, ни разу не успела воспользоваться. Хотя... Может она вводила его "не туда", желая сохранить невинность? В этом же ящике была и баночка крема-смазки. Парень обошел кровать с другой стороны и продемонстрировал Сакуре находки. — Это еще что такое? — поинтересовался он, наслаждаясь растерянностью в зеленоватых глазах. В ответ тишина. — Сама купила, или тебе Ино дала? — задал блондин новый вопрос. Харуно отвернула голову. — Использовала его или нет? Вновь молчание. — Давай попробуем? — предложил парень. — Хочешь, им я лишу тебя девственности? Вот теперь реакция была очень бурной. Девушка умоляюще посмотрела на него, промычав что-то. Курама вернулся к задней половинке Сакуры и задумчиво посмотрел на игрушку в руке, а потом на девушку. "Ну нет, я сам должен причинить ей эту боль!" — решил парень, отбрасывая игрушку в сторону, и без предупреждения, осторожно и бесшумно пристроившись сзади, направил рукой свой орган в нужное русло и резко вошел, насадив Харуно на всю длину. Ему очень хотелось снять с нее кляп и услышать этот крик, но блондин решил этого не делать. Он не стал давать девушке привыкнуть к ощущениям, поскольку в его глазах дерзкая сучка этого была недостойна, и начал двигаться, поражаясь, насколько узко у нее внутри. Блондин представлял, насколько болезненным являлся этот первый половой акт для Сакуры и очень радовался. Во-первых, ноги Харуно были сведены вместе цепью, и возможности их раздвинуть не существовало. Во-вторых, стенки влагалища, которые девушка напрягала, усугубляя неприятные ощущения, плотно смыкались вокруг органа Курамы, принося ему двойную порцию удовольствия. От этого тому не пришлось долго сношать девушку, чтобы приблизиться к финишу, до которого он пока не собирался доходить. Курама, так и не кончив, вытащил возбужденный пенис из Сакуры, любуясь ее разорванной дырочкой, из которой вытекала кровь. Парень решил, что Сакура испытала недостаточно ощущений и, взяв баночку крема и окунув туда палец, смазал вторую дырочку розоволосой, а затем, не подготавливая свою партнершу к этому, загнал член внутрь. Парню уже не надо было разгоняться, и он, перейдя к быстрому темпу, очень скоро кончил внутрь Харуно. Вытащив орган, парень обнаружил, что кишечник девушки был чистым. Это его даже немного озадачило. С другой стороны, Наруто знал, как Ино и Сакура повернуты на стройной фигуре. Мало ли какие методы они использовали для это? Курама сложил печать, и девушка обессилено соскользнула с кровати и упала на пол на спину. Она широко расставила ноги, и блондин с удовольствием отметил, что вся промежность у его жертвы в крови. Демон склонился над розоволосой и, развязав бинты, освободил ее рот от трусиков. Он ожидал, что хоть сейчас Харуно закричит или хотя бы обрушит на него гору трехэтажного мата, но нет. Она лишь заплакала, закрыв лицо руками. Парень смотрел, как сотрясаются плечи куноичи и слушал ее всхлипы. На миг ему стало ее жалко. Но только на миг. Курама ухмыльнулся, развернулся на сто восемьдесят градусов, и, взяв свои вещи, вышел из комнаты. — Не думаю, что твои родители обрадуются, увидев тебя в таком состоянии, — бросил он напоследок, направившись к лестнице. Демон нашел ванную комнату и, войдя в душевую кабинку, оборудованную по всем современным стандартам, начал смывать со своего тела пот, кровь Сакуры и ее соки. Приняв душ, Узумаки оделся и зашел на кухню, где гудел холодильник, будто пытающийся привлечь к себе внимания. Порывшись на его верхней полке, Курама не нашел ничего, кроме ненавистных обезжиренных йогуртов, которыми, видимо, питалась только Харуно. Ну а два нижних отсека были наполнены тем, что он мог спокойно назвать "настоящей едой". Блондин быстро сделал себе несколько бутербродов, поел. Немного посидел, думая, что сейчас делает его розоволосая жертва. Заглянул в буфет, нашел там бутылку саке. Взяв ее, чтобы порадовать себя и свою рабыню, оставшуюся дома, направился к выходу из дома. В ванной комнате выключилась льющаяся вода, и, когда парень достиг прихожей, девушка окликнула его. Он обернулся, увидев ее всю мокрую, но с какой-то непонятной улыбкой на лице. — Прости меня, — сказала она и, повернувшись, ушла к лестнице. Курама был весьма удивлен и даже обрадован таким поворотом событий. Он вздохнул, преобразил цвет своих глаз в голубой, вернув зрачки в исходную форму, и вышел на улицу, наблюдая уже потемневшее небо, на котором начинали зажигаться звездные огоньки. "Надо проверить, как там поживает Фуука!" — подумал Курама.