С первой попытки Кэролайн так и не удалось понять, где она находится. Потолок, застланный дубовыми лакированными брусьями, которые переливались в солнечном свете, показался ей полом. Именно эта мысль первую минуту после пробуждения, плотно засев в сознании девушки, мешала понять, что она перешла в состояние бодрствования.
Слипшиеся ото сна глаза метнулись в сторону ласкавшего зрение света. Широкое окно, слегка занавешенное тюлем, наполняло комнату мягким белым светом. Узорчатый тюль рисовал на полу витиеватый орнамент, искажаемый легким порывом ветра из открытой форточки.
Прохладный ветер, проникавший в комнату извне, смешиваясь с теплым воздухом дома, рождал приятный аромат влажного, ни с чем не спутываемого зимнего мороза.
Протерев глаза руками, девушка немного прищурилась и увидела за запотевшим от холода окном белые пушистые хлопья снега, падавшие с неба.
«Где я?» – вопрос невольно возник, когда она перевела взгляд с окна на свое тело, закутанное в теплое одеяло.
При более детальном осмотре она обнаружила на себе серый вязаный свитер с широкой горловиной, который явно был не её размера и мужские носки в тон, превратившиеся на стройных ногах Кэр в стильные гольфы. Приятный знакомый аромат мужских духов, исходивший от свитера, навел на мысль, что вещь принадлежит кому-то из её окружения.
«Тайлер!» – мысль или, точнее, идея, мигом собравшая воедино все части тела.
Не замечая преград в виде собравшегося в комок возле кровати коврика или деревянного грубого комода, почему-то вцепившегося углом ей в бок, она бросилась на поиски того, кому была готова простить любую провинность.
Ей было плевать на то, что на ней была одета чужая одежда или то, что она никак не могла вспомнить момент своего засыпания в этой комнате и в этой кровати. Уловив маленькую возможность ещё одной встречи с тем, кого она когда-то любила, сознание тотчас проложило путь к достижению поставленной цели.
Ноги рефлекторно обулись в домашние тапочки, по чьей-то привычке находившиеся около кровати. Слух, различая малейшие звуковые колебания где-то за пределами комнаты, незримо вёл за собой прочь из одинокой прохладной комнаты.
Скрип деревянной двери, залакированной в тон потолку. Узкий коридор с разбросанными в разных углах комнатами и винтовая лестница, ведущая вниз, туда, откуда доносился протяжный хруст веток и чьё-то ритмичное шарканье.
Ступеньки виделись ей секундами, проведенными в ожидании увидеть его. Одна, еще одна секунда, еще один сделанный шаг - и ещё меньшее расстояние разделяло их друг от друга.
Пробежав через небольшой холл, усыпанный старомодными картинами и чучелами оленей, хаотично расставленными повсюду, она остановилась, в спешке потеряв всю накопленную решимость.
Взор зеленых глаз, заметавшись по залитому светом залу, не желая останавливаться на столь интересных вещицах, сразу же сконцентрировался на двух открытых настежь дверях.
Теперь она четко различала треск горящих в камине поленьев, чьё-то монотонное дыхание и шелест книжных страниц, переворачивавшихся через каждые двадцать секунд.
«Войти или предупредить заранее его о своем появлении?» – вопрос, не позволивший ей ворваться на всех парах в комнату и повиснуть на шее того, кого она так хотела увидеть. Пальцы рук нервозно сжались в кулаки, послышалось щелканье «костяшек».
– Это он, больше некому, – прошептала она сама себе в надежде, что сказанное, наконец, обретёт материальный смысл.
Поежившись возле порога, девушка осторожно заглянула в просторную светлую комнату, заставленную книжными стеллажами. В центре, как она и предполагала, находился огромный камин, обрамленный черным шероховатым камнем, в котором вальяжно пульсировал огонь. На софе, обитой бардовым бархатом, спиной к ней лежал молодой человек, чья голова была скрыта за объемной подушкой с кисточками. В его руках красовался томик сонетов Шекспира, о котором свидетельствовала обложка, время от времени мелькавшая перед глазами читавшего.
Перевернутая страница. Пальцы рук загнули верхний край листа и тот, чуть слышно прошелестев, направился в противоположную сторону. Молчаливо следя за каждым движением рук, каждым сделанным вздохом, Кэролайн узнала тыльную часть ладони, которую, нежась в кровати в прошлом, так любила гладить.
– Тай, – на выдохе произнесла она.
Секунды выпали из ее памяти, наверное, так же, как и прошлые грустные воспоминания. Стоявшая в другом конце комнаты, она внезапно оказалась возле него.
Книжка выпала из рук и завалилась встык между сиденьем и спинкой софы. Подушка, описав пируэт в воздухе, с шумом упала на цветочный персидский ковер, лежавший между уютным узким диваном и камином.
Обладатель карих, почти черных глаз, перестав дышать, безмолвно закрыл свои очи. На красивом, будто выточенном из камня лице воцарилась безмятежность. Пребывая в позе домашней кошки, желавшей поиграть со своим хозяином, Кэр пристально следила за своим оппонентом, игриво возвышаясь над ним. Тонкие женские пальцы, взяв начало на поясе, неторопливо поднялись вверх, остановившись возле его скул.
– Ты проснулась? – губы разбили стеклянную тишину между ними между тем, как он продолжал лежать с закрытыми глазами.
– Да, – поток слов, который хотел сорваться с уст, ударившись о дамбу страха спугнуть едва ощутимое счастье, разлился полным внешним спокойствием по её телу.
– Я ждал, – размытый ответ нёс в себе слишком много бесполезного обнадеживающего смысла.
Черные зрачки, окутанные зеленью, невольно расширились, позволив их владелице на мгновение окунуться в просторы незамысловатого словосочетания. Дыхание сбилось. Спутавшиеся волнистые волосы дернулись то ли от порыва ветра вошедшего в комнату через трубу камина, то ли от напряжения во всем организме.
«Чего? Этой встречи? Возможности вновь увидеться? Возможности начать все сначала, забыв прошлые ссоры?», – под ее внешним нордическим спокойствием брезжили искры чистых желаний.
– Я ждал тебя.., ждал, когда проснешься, – мягкий мелодичный голос обволок слух, смягчив назревавшие острые углы в разговоре.
Черные короткие волосы, как и прежде задиристо вздымались там, где заканчивался лоб. Веки медленно разомкнулись, обнажив взгляд карих глаз. Плотно сжатые губы дополняли стиснутую от напряжения челюсть. Белая футболка, местами заправленная в потертые графитово-серые джинсы, растянулась на торсе, подав сигнал, что он перестал дышать.
Тайлер Локвуд – не привыкший сдаваться или проигрывать, ждал ответных действий со стороны «захватчицы». Он ждал ответа, ждал не двусмысленных сигналов ее тела, ждал, что она снова, как и прежде, капитулирует под натиском его сдержанности.
– Тай.., – названное имя и непродолжительное молчание не сулили ничего хорошего, особенно со стороны девушки, привыкшей к череде бессмысленных расставаний, – я, мы, всё это. Все это лишнее… Я…
«Что я делаю? Зачем?» – одна шестидесятая минуты продлилась в этот миг на редкость долго, позволяя ей тонуть в тщетном стремлении понять своё сердце.
– Подожди, – напряжение отступило, оголив надломленное желание изменить возможный исход диалога.
Находившаяся прежде сверху него Кэролайн по окончанию фразы лежала прижатой к дивану. Пологий бархатный подлокотник оказался под ее шеей. Руки мягко прижаты его коленями к краям софы. Обладая сверхсилой, она могла вырваться из создавшегося плена, но что-то подозрительное внутри нее уверяло не делать этого.
– Что ты делаешь? – забыв о желании расставить все точки, вопрос с тихим всхлипом сосредоточил всё внимания Тая не её губах.
– Останавливаю тебя, а может быть нас обоих.., я не знаю, – губы вкупе с горячим дыханием прильнули к ее губам. Увернувшись от нарочитого поцелуя, она вытянула шею.
«И что я делаю снова?» – рассинхронизация между мыслями и действиями продолжала увеличиваться. Она хотела его, желала остатками измученного мыслями сознания вновь почувствовать Тая в своих объятиях, захлебнуться в волне единственного желания – желания быть с ним.
– Мы расстались, ты был прав. Так действительно.., – горячие сильные ладони обхватили ее голову, вынудив замолчать и обратить на себя внимание.
– Я знаю, что поступил, как эгоист... Я вижу это в твоих глазах каждый раз, когда смотрю на тебя, – осиротевший по вине обстоятельств Тайлер впервые показался ей по-настоящему взрослым. – Знаю, что ты меня вряд ли простишь после всего сказанного и сделанного…
Незримый переход хода в их словесном сражении Кэролайн ощутила в наэлектризованности конечностей и в готовности сбежать подальше от своих же возможных действий.
– Я.., – зеленые глаза забрезжили прозрачными влажными огоньками.
«Что я делаю? – беззвучный вопрос разделил разум напополам. Режим радиомолчания растворил внезапно возникший внутренний голос. – Хочу к нему... Хочу его».
– Не говори, – указательный палец правой руки сомкнул покрасневшие от возбуждения губы, – не сейчас.
Предельно странное пробуждение сменилось чередой обстоятельств. Безотрывно глядя друг другу в глаза, она видела в его «зеркалах души» некую недосказанность. Наверняка он знал то, как они здесь оказались, знал, почему на ней одежда «с чужого плеча», знал все причины и следствия, приведшие их в эту комнату в этот зимний день. Впервые за всю свою жизнь она находилась во власти неизвестных ей обстоятельств, полностью завися от своего спутника, и ей это почему-то нравилось.
Уста, сдерживаемые его рукой, с томным вздохом приоткрылись, поймав палец в ловушку. Зеленые глаза сузились, отчего на его лице просияла хитрая улыбка. Приподняв ее голову свободной рукой, он нежно поцеловал Кэролайн в губы. Бледные от волнения кисти рук ухватились за его спину, растягивая ставшую лишней футболку.
– Не здесь, – склонившись над ее ухом, произнес он, и влажный язык прошелся от края уха к центру. Выдох с протяжным стоном, эхом разлетелся по комнате.
– Здесь, – недовольно ответила блондинка, почувствовав бедрами поддержку снизу. Разомкнутые объятия – она медленно сползла на пол. В метре слева от ее головы раскрасневшимися поленьями трещал огонь, справа осталась софа, на которой продолжал лежать Тайлер.
– Иди ко мне, – прошептала она, потерявшись в цветастом узоре ковра. Брюнет молчаливо протянул ладонь, за кою она сразу же дернула.
– Ты действительно этого хочешь здесь и сейчас? – вопрос или игра слов – всё потеряло значение.
– Здесь и сейчас, – выдавила из себя Кэр, удивившись собственной смелости и одновременной беспомощности.
Стянув с себя футболку, он мягко спустился с софы на пол, оказавшись над ней. Повторив его действие, блондинка, рывком приподняв спину над полом, сняла с себя свитер. Белое атласное нижнее белье: бюстье без бретель и трусики - заиграли бликами в свете заснеженного дня. Приподнявшись, она поцеловала его в правое плечо, явным намеком выказывая свое желание получить больше, чем скромный поцелуй.
– Нет, – играя на ее чувствах, с ухмылкой ответил он, – сегодня я хочу тебя иначе…
Вытащив язычок кожаного ремня из плена пряжки, он потянул за край кожаной ленты. Наблюдая за его действиями, девушка пыталась уловить ноты страсти в его движениях. Ремень в его руках немедля направился вверх, куда он скрестил и ее руки.
– Что ты делаешь? – видя, как он связал воедино запястья над головой, полюбопытствовала она
– Т-с-с, – приблизившись к ней на расстояние дыхания, произнес брюнет, и она поняла, что теперь, помимо полного отсутствия контроля над ситуацией, Кэр потеряла контроль над своим телом.
– Ты проиграла, хотя это было очевидно с первой минуты пари, – в прежде безмятежных глазах Тая засверкали искры оборотня. Удерживая правой рукой ремень, левой он ухватил ее за подбородок, повернув голову влево. Горячее, почти обжигающее дыхание прокатилось по левой стороне шеи в сторону уха.
– Какое пари? В чем я проиграла? – девушка дала волю своим сверх способностям и Локвуду пришлось усилить свою хватку. Кровь прилила к глазам, очертив вокруг темные устрашающие круги. Струившееся прежде электрическое возбуждение полностью растворилось. – Выпусти меня!
«Это сон. Я сейчас сплю. Это всего лишь кошмар», – мысленно произнесла Кэролайн и услышала надменный смешок в свой адрес.
– Я предполагал, даже в какой-то мере надеялся, что ты поймешь всё с самого начала, раскроешь все мои мотивы и победишь меня в моей же игре.., – брюнет прикрыл ладонью ей глаза, прибавив к гневу слепоту, после чего продолжил:
– Я ненавижу, - вот слова,
Что с милых уст ее на днях
Сорвались в гневе. Но едва
Она приметила мой страх, -
Как придержала язычок,
Который мне до этих пор
Шептал то ласку, то упрек,
А не жестокий приговор.
"Я ненавижу", - присмирев,
Уста промолвили, а взгляд
Уже сменил на милость гнев,
И ночь с небес умчалась в ад…
Свет, пробивавшийся сквозь пальцы, померк. Стих треск дров в камине. Прохладный ветер, сквозивший по полу, резко перестал щекотать неприкрытые колени. За один недосказанный сонет окружавший её мир полностью сменил свои краски. Одно продолжало оставаться прежним – бессмыслица произошедшего.
– "Я ненавижу", - но тотчас
Она добавила: "Не вас!" – голос Тайлера на последних строках полностью исказился. Затянувшееся окончание сонета под номером сто сорок пять расставило все точки над «i».
Глаза, привыкшие к возникшей тьме, еще несколько секунд привыкали к полумраку помещения, в котором она оказалась. Поежившись на месте, где она сидела, блондинка услышала скрип кожаного кресла. Прямо перед ней находился стол, обставленный выпивкой, а за ним, облокотившись о спинку диванчика, восседал человек, чье лицо никак не хотело попадать в свет уличного фонаря освещавшего внутреннее убранство зала.
– Где я? – боль запульсировала по вискам, не давая сконцентрироваться на происходящем.
– Рад твоему возвращению, и еще.., – она не видела его лица, но голоса стало достаточно, чтобы ладонь рефлекторно сделала замах для пощечины. Поймав на лету её руку, он вышел из тени, и желтоватый свет фонаря, наконец, осветил бледное хитрое лицо её врага, – зачем так серьезно?
– Должна была догадаться, что это твоих рук дело! – прошипела Кэр, пытаясь вырвать свою руку. – Хотел меня совратить?!
– Вижу, ты еще не вспомнила причину, по которой ты оказалась в моей фантазии, – отпустив ее, он налил бокал мартини и осторожно придвинул его к ее стороне стола. – Выпей.
– Не буду, – буркнула Кэр и, встав из-за стола, захотела уйти. Прокрутив в голове последние воспоминания, она по-прежнему помнила только то, как остановилась на парковке возле бара «Мистик Гриль». Из головы подозрительным образом выпали последующие события, включающие причину встречи с Клаусом, а также возникший между ними спор.
– Разве не хочешь узнать причину пари и того, что было поставлено на кон? – вопрос вернул ее в исходное положение. – Выпей, будет легче принять забытое прошлое.
– Нет, – однозначно изрекла блондинка, скрестив руки под грудью.
– Если что - я предупреждал, – смакуя каждое сказанное слово, произнес он и щелкнул пальцами правой руки.
Стертые из памяти последние три часа вереницей ярких вспышек пронеслись перед глазами, с дикой болью оседая в мозгу. Схватившись за голову, Кэр взвыла, пытаясь остановить догонявшее ее прошлое, но боль лишь усиливалась.
***
Тремя часами раннее
Одиночество переполняло всё: музыку, льющуюся из магнитолы, смятую фотографию трех лучших подруг, прилепленную скотчем к лобовому стеклу, предрождественскую суету, видневшуюся в лицах прохожих.
Подъехав к парковке возле бара, Кэролайн Форбс ещё пять минут не решалась открыть дверцу своего автомобиля и выйти в прохладный зимний вечер.
Бывшая центром и опорой для подруг и друзей, блондинка в канун самого семейного и доброго праздника в году – Рождества, оказалась выброшенной за борт привычного ей общества. Невезение в личной жизни заразной болезнью поглотило все сферы существования, оставив ее наедине с самыми тяжелыми моментами прошлого.
– Я это я, и мне плевать на обстоятельства, – фраза, которая должна была восстановить боевой дух девушки еще больше ввергла в апатию.
Дверца машины медленно открылась и со словами: «К черту всё», - Форбс зашла в бар.
Посетители, местные завсегдатаи и новые лица на доли секунды обратили внимание на возникшую в дверном проеме блондинку, после чего все снова погрузились в собственные дела и разговоры.
«Закажу чего-нибудь покрепче, и мне обязательно полегчает», – с этой мыслью Кэр села за барную стойку и, позвав бармена, заказала стакан виски.
Налитый наполовину стакан только на три минуты заглушил приступ нахлынувшей грусти, отчего Кэр заказала еще.
Спустя час и четыре бутылки выпитого в полном одиночестве виски она заметила, как кто-то подсел к ней справа. Лениво посмотрев на своего очередного соседа по алкогольному марафону, она увидела рядом с собой Клауса.
– Одиноко? Тебе? – язвительные «фразочки» всегда превращали общение с ним в поток нескончаемой иронии и сарказма.
– Не видно? – бросив ответный вопрос, Кэр скрыла свое уныние.
– Мисс, вам ещё одну порцию? – поинтересовался бармен, подметив пустой стакан у нее в руках.
– Да, – отодвинувшись в противоположную от Клауса сторону, ответила она.
Пришедший с бутылкой парень в футболке с логотипом бара церемониально налил в бокал золотистый алкоголь.
– Не будете так любезны и мне плеснуть в мой вечно наполовину пустой бокал, – произнес Майклсон, и парень вопросительно посмотрел на стойку перед ним. – Ах, да, совсем забыл предупредить – он невидимый.
Саркастический тон, вошедший в сознание бармена, привел его прямиком в лапы монстру. Два шага, отделявшие его от Клауса, сократились до одного. Замерев напротив «полукровки», кучерявый парень на ощупь стал искать стакан.
– Что ты делаешь? Хочешь его убить? – толкнув локтем в бок, Кэр представила самые плачевные варианты развития событий.
– Нет, просто мне стало очень интересно, – с этими словами полуоборотень-полувампир схватил бедолагу за грудки.
– Перестань! – прошипела Кэр, схватившись за его плечо, отчего на лице врага просияла довольная улыбка.
– Ты хватаешь меня, валишь на обшарпанный пол этой забегаловки, что может быть лучше? – предложение вынудило блондинку отступить.
– Потешишь свое эго, убив его на глазах у всех? – недовольно буркнула Кэр, вытащив из портмоне пару купюр, чтобы затем их бросить на стойку. Бармен, пришедший в себя после первой волны внушения Клауса, озадаченно водил глазами между двух бранившихся.
– Ты дашь мне закончить начатое или…
– Я ухожу, – спрыгнув с высокого крутящегося табурета, она направилась в сторону выхода. – Можешь быть доволен, ты победил!
– Я просто хотел, чтобы он признался, сколько бутылок потратил на утешение твоего разбитого сердца, – возникнув прямо перед ней, он явно пытался её остановить, – и вижу, он потратил немалую порцию спиртного.
– Мне нужно идти, – обойдя его справа, Кэр подошла к парадному входу в бар.
– Куда? К своим друзьям, которые в последнее время заняты выяснением собственных отношений? К бывшему, который поставил месть выше твоей любви к нему? К матери, которая только и делает, что расследует убийства и загадочные исчезновения в городке, кишащем монстрами? – вопросы, ответ на которые укладывался в одно слово.
– Вижу, ты не намерен отступить, – пытаясь сделать вид, что его слова её не ранили, Кэр, тяжело вздохнув, улыбнулась. – Чего ты хочешь?
– Я? – ткнув указательным пальцем в грудь, он осознал, что рыбка заглотила наживку. – Хочу предложить пари, в качестве небольшого развлечения в этот заснеженный, одинокий вечер.
– Секс, извращения и убийства никогда не были моей прерогативой, – надменно произнесла блондинка, обрубив все возможные грязные мотивы в его сознании.
– Никаких жертв или извращений по почве сексуальных желаний, конечно, если ты сама этого не захочешь, – начал он, указав ей на свободный столик у окна. Ведомая любопытством, в равной степени как и нежеланием оставаться в полном одиночестве, Кэролайн, закатив глаза, села в отведенное для нее место за столом.
– Правила, условия, ставки, – изрекла Кэр, подозвав рукой официантку. – Две бутылки коньяка.
– Что-нибудь еще? – пышногрудая молоденькая брюнетка явно желала услышать заказ на что-нибудь в качестве закуски к двум бутылкам пьянящего алкоголя.
– Мне можете принести бокал мартини, так как я еще не намерен себя потерять, – хитрый взгляд сразу же напоролся на гневное недовольство, застывшее в глазах Форбс.
– Хорошо, – записав их заказ, официантка быстрыми шагами скрылась из виду.
– Можешь начать с правил, – теребя руками бумажные салфетки, сказала блондинка.
– Правило одно – никаких правил, – девушка, услышав ожидаемые слова, язвительно хмыкнула. – Условие – фантазия, созданная мной с определенной целью, целью показать то, что скрыто в глубине сознания. Ну, а на счет ставок я даже не знаю, ты ведь ясно дала понять, что секс тебе не интересен.
Молчаливые раздумья Кэролайн перебила официантка, принесшая на подносе две бутылки и бокал мартини. Расставляя заказ на столе, брюнетка, поймав на себе игривый взгляд Клауса, ответила ему взаимностью.
– Если выиграю я, ты навсегда исчезнешь из моей жизни, впрочем, как и из жизней моих друзей, – услышав это предложение, официантка, приняв мину отчужденности, ушла прочь.
– А если проиграешь, могу я рассчитывать на поцелуй? – пригубив бокал мартини, древний принялся ждать ответной реакции.
– Я не проиграю, – не зная, о какой именно фантазии пойдёт речь, буркнула девушка в знак согласия поучаствовать в неизвестном ей пари.
– Отлично, – осушив до дна бокал, он добавил. – Как насчет фантазии, где тебе придется отличить меня от своего ручного пса Локвуда.
– Победа будет слишком легкой, – произнесла Кэролайн до того, как древний внушил бармену и всем официантам, что подошло время закрытия увеселительного заведения.
Оставшись наедине, он взял ее за руки и, велев закрыть глаза, произнес:
– Ты забудешь, что находишься в баре, а также, что мы заключили пари до того момента пока я сам этого не пожелаю. Ты заснешь и проснешься в доме…
***
Настоящее время
– Ты внушил мне проиграть, – сделав несколько глотков, Кэр смогла остановить головную боль. – Ты все это время играл со мной! Согласившись участвовать в твоем споре, я была обречена совершить те действия, которые и привели меня к столь ожидаемому финалу.
– Как там гласит пословица: плохому танцору... ему вроде туфли мешают, – подметил Клаус и в тот же миг ощутил на себе гнев белокурой вампирши, которая плеснула ему в лицо остатки недопитого мартини. – Признайся, что, зная, как с тобой обошелся «волчонок», ты все равно продолжаешь любить и ждать его. Тебе нравится быть всепрощающей жертвой.
– Иди к черту! – с этими словами она встала из-за стола и, шатаясь от фантомной мигрени, подошла к закрытым на ключ дверям.
– Мы закрыты до утра, к тому же за окном снегопад, негоже девушке добираться домой в такую погоду, – вытерев салфеткой лицо, Клаус в очередной раз нашел способ вернуть ее в свою игру.
– Можешь не ждать обещанной награды, так как я не верю в то, что ты добился её честным путем, – сев за свободный столик поодаль от него, выпалила Кэр.
– Если не веришь, можешь взять реванш, я не против…
– Ты - Древний, мне никогда не удастся завладеть твоим сознанием полностью, – переведя взгляд с настенных часов, висевших над барной стойкой, Кэролайн закинула ноги, затянутые в облегающие синие джинсы, на соседний рядом с собой стул.
– А что, если бы впустил тебя в свой разум, какой бы была твоя иллюзия? – в зеленых глазах девушки забрезжил интерес.
