"Canticum anima" ("Песнь для одной души")

      – Значит, вы все-таки решили уйти?       Был вечер. Прайд уже поел заранее припасенное мясо, и теперь все львы отдыхали после сытного ужина. Кто-то спокойно дремал, а кто-то не без интереса наблюдал за сценой, что имела место вне пещеры, на скале в лучах заходящего янтарно-красного солнца. Там, почти на краю, сидел бывший король, перед которым стояли его двое самых лучших, но удивительных, как для льва, друзей, с которыми он, без преувеличения, прошел сквозь огонь и воду.       Сурикат смущенно потирал рукой затылок, но бросив взгляд на своего друга, бородавочника Пумбу, Тимон вздохнул и как-то грустно, но решительно улыбнулся уже немолодому льву.       – Можно и так сказать, – кивнул Тимон, а затем заглянул в мудрые добрые глаза цвета заката и уже нерешительно спросил:       – Или нам стоит остаться?       – Нет, Тимон, не в этот раз, – тепло улыбнулся Симба. – Вы очень много сделали для прайда, для меня... Я никогда не забуду вас, друзья! Но теперь вам пора отдохнуть, завести свои семьи. Я уже давно готов вас отпустить.       – Мы будем скучать по тебе, Симба! – пообещал Пумба, готовясь вот-вот разразиться рыданиями.       – Я тоже, – тихо прошептал Симба. – Может, обнимемся на прощанье?       Лев усмехнулся и позволил своим старым друзьям крепко прижаться к его большому мохнатому золотистому телу. Прикрыв глаза, он крепко обнял бородавочника и суриката своими лапами, поймав их в цепкие и очень крепкие объятия. Они несколько минут так простояли, и тишину нарушало лишь рыдание Пумбы и не сдержавшегося Тимона. На глаза Симбы также навернулись непрошеные, скупые слезы. Отодвинувшись от друзей, лев взял себя в лапы и глубоко выдохнул.       – Пора, – произнес он, уверенно глядя в мерцающие в сумерках глаза.       – Прощай, Симба! Если позволит Айхею, то мы еще встретимся вновь!       – Обязательно встретимся! Еще и детей приведем! – поддакнул Тимону Пумба.       – А я обещаю, что закон о неприкосновенности сурикатов и бородавочников будет в силе, пока править будут мои наследники! Обещаю! – бросил им вдогонку лев.       То и дело оборачиваясь, Тимон и Пумба стали спускаться вниз, сопровождая спуск словами прощанья и различными обещаниями. Лишь когда они спустились, а затем, сопровождаемые грустным печальным взглядом, двумя черными точками направились в сторону водопоя, где их уже ждали новые семьи, Симба позволил себе опустить голову. Наступили сумерки.       – Храни вас Айхею, – прошептал Симба. Услышав знакомые и родные тихие шаги за спиной, Симба, не поднимая головы, добавил:       – Мне будет их не хватать.       – Я знаю, любовь моя, – рядом села Нала, нежно проведя языком по влажной щеке мужа. – Но это был правильный выбор, ты же знаешь.       – Но от этого не особо легче, – уныло согласился Симба, ласково потершись мордой о шею жены в поисках утешения.       – Ты замечательный друг, Симба, – постаралась подбодрить супруга Нала, тепло улыбнувшись.       – Нет, – Симба отвернулся и горько посмотрел вдаль, наблюдая за тем, как последние лучи солнца скрываются за горизонтом, бросая приветствие первым, пока неярким звездам. – Если бы я был хорошим другом, то давно бы уже их отпустил.       – Симба, посмотри на меня, – мягко попросила Нала. Он выполнил ее просьбу и почувствовал, как его обволакивают нежнейшие волны любви и понимания, исходящие от глубоких бирюзовых глаз, меняющих свой оттенок в зависимости от настроения то к голубому, а то к травянистому зеленому. И этот взгляд смог успокоить его, унять его тревоги. – Ты позволил им остаться ровно столько, сколько им хотелось. Ты не выгонял их и отпустил тогда, когда они сами этого захотели, когда они стали готовыми уйти. Ты не виноват, что им не хотелось обзавестись семьями ранее. Но теперь пришло время.       – Но никто не говорил, что отпускать будет так больно...       – Никто, – подтвердила Нала. – Но знаешь, отпускать не так сложно, когда знаешь, что отпускаешь не навсегда. Представляешь, сколько радости принесет вам новая встреча?       Симба ничего на это не ответил, лишь задумчиво изучал черты своей львицы, все еще прекрасной, как и раньше, пускай и постаревшей немного. Но в ее глазах все еще читалась та сила, которая отличала ее ото всех остальных еще с детства. Порою Симба ловил себя на мысли, что с годами Нала становится все более похожей на его мать, Сараби. Настоящая королева, мудрая, красивая и верная, всегда готовая поддержать в трудную минуту.       – Как хорошо, что у меня есть ты. Что бы я делал без тебя? – благоговейно одарил ее улыбающимся взглядом Симба после короткой паузы.       – Наверное, ел бы до сих пор жуков в джунглях и не имел бы никаких забот, – усмехнулась Нала, дружелюбно толкнув его в плечо. Симба рассмеялся, и Нала поняла, что ей удалось отвлечь любимого от тягостных раздумий.       – Давай лучше поговорим о сегодняшней церемонии? – внезапно предложил бывший король.       – Я согласна. Что ты хочешь услышать?       Нала поудобнее устроилась на скале, улегшись спиной к пещере, а головой – к горизонту. Львица выпрямила передние лапы, чуть потянулась и с интересом стала считать появляющиеся звезды. Теперь их было более десятка, хотя пару минут назад их было всего три. Рядом лег Симба, перед этим оглянувшись, дабы удостовериться, что их покой никто не нарушит и не подслушает их разговор.       – Звери были в восторге от Амади, – начал Симба, позволив себе беглую улыбку.       – Им очень понравился этот выбор. Они обожают малышку Эм, – помолчав, лев осторожно добавил на случай, если их-таки слышат любопытные уши их внуков: – Но они убеждены, что достойным наследником мог быть каждый.       – Но девочка внушает им больше доверия, – дополнила Нала, обернувшись в сторону пещеры, где слабо мерцали глаза перешептывающихся между собой членов прайда.       – Их можно понять. Звери считают, что девочки не способны вести войны и не способны на жестокость, – внимательно посмотрел на жену муж.       – Да уж, совершенно не способны, – съязвила Нала.       В ее бирюзовых глазах вспыхнул дьявольский огонь при воспоминании о Зире. Вот уж кто явно был за «мир во всем мире»! Нала хотела что-то добавить, но поймала предостерегающий взгляд Симбы. «Нас могут услышать не те уши», – будто говорил этот взгляд, и львица остыла так же быстро, как и вспыхнула.       – Ты прав – при правлении Уру войн не было, а наша дочь остановила войну и придушила повстание до того, как она стала королевой. Уверена, Амади тоже не будет искать кровавых путей, – легкая улыбка гордости озарила лицо Налы при упоминании их красивой и мудрой дочери и внучки, которая пошла в маму и в саму Налу.       – И не стоит забывать, что с ней всегда будут ее братья, – добавил Симба, внезапно ощутив легкий прохладный ветерок. – Скоро наступит зима...       – До зимы еще далеко, это лишь прохладный ветерок. Он западный, не северный, – заметила львица. Несколько мгновений царила тишина, которую первой нарушила Нала. – Завтра у наших детей тяжелый день. С самого утра Киара поведет Амади выбирать нового мажордома. Зазу уже стар и не так быстр, а у него есть трое юных детей. Он убежден, что чем раньше Эмми выберет себе помощника и подружится с ним, тем лучше.       – Новый мажордом? – Симба удивленно вскинул бровь, а затем выдохнул, с трудом представляя, что однажды вместо Зазу здесь будет летать его сын или дочь. – А я и забыл, как все постарели. Жаль, у Рафики нет одаренных потомков. Кстати, стоит поговорить об этом с ним. Прайду нужен будет на замену новый шаман. Они с Зазу помнят еще детство моего отца...       – А после выбора мажордома Кову поведет Амади по территории прайда. Их может не быть несколько дней, – продолжила тем временем Нала. Вдруг она замолчала, о чем-то напряженно думая. Наконец она вопросительно посмотрела на мужа:       – Она будет учиться одна?       Повисла тишина. Симба перебирал в уме несколько ответов. «Да, одна, так принято», – к чему привело это его предков? А если даже с Амади случится какое несчастье, неужели ее братья будут заново все это проходить? А если сказать, что учиться будут они втроем, то не нарушит ли это уважения к традициям? Взвесив все варианты, лев тряхнул красно-каштановой гривой и обратился к звездам в поисках ответа.       – Ты знаешь правильный ответ, – прошелестел ветер. Или ему показалось?       – Ну? – озадачено поинтересовалась Нала.       – Если у них будет желание, то пускай. Это не по правилам, но так будет верно, я чувствую это, – произнес Симба, уверенно глядя ей в глаза.       – Что же, будь по-твоему, – удовлетворенно улыбнулась Нала, прижавшись к мужу. – Последняя новость не обрадует тебя.       Симба вопросительно посмотрел на супругу, а та не спешила с ответом, зная, что он опечалит ее возлюбленного. И все же это следовало ему сказать.       – У Витани подходит луна, Симба. Завтра вечером они уходят с Копой в свой прайд, – вымолвила Нала, чувствуя, как что-то давит на нее изнутри.       – Завтра? Так скоро? – всполошился Симба. Печальная морщинка на лбу вновь вернулась на свое место, а благодушие льва вновь сменилось необъятной тоской. Уже тише он поинтересовался: – Почему вечером?       – Тогда не так жарко и меньше животных. Они пойдут не одни. Вога и Бога пойдут с ними.       – Бога тоже идет? Дай угадаю, а с ней идут ее муж Ндизи и дочери Эмбе и Тофа? – хмыкнул Симба.       – Верно. Они хотят увидеть брата. Ты же знаешь, Афуа сейчас следит за прайдом, пока отсутствует Копа, – Симба на это лишь недовольно фыркнул, и Нала как можно спокойнее добавила: – Дотти также уходит. Ей одиноко без подруги. К тому же ее сестра решила остаться здесь, с матерью. Они вжились в коллектив, а она – нет.       – Ясно, – нахмурился Симба и больше ничего не сказал.       – Они хотели уйти сегодня, но решили не портить праздник детям, – начала оправдывать сына Нала. – Если Витани родит здесь, то им придется задержаться здесь надолго.       – Я понимаю, – кивнул Симба. – Но мне будет спокойнее, если с ними отправится кто-то из наших львов.       – Но, Симба, сейчас в прайде лишь старики и дети, несколько подростков, – возразила Нала. – Молодые львы патрулируют границу и проверяют ближайшие территории, их не будет еще пару недель!       – Тогда пусть с ними пойдут двое ребят, – предложил Симба. – Если будет грозить опасность, парни смогут помочь взрослым львам, пока львицы убегут в безопасное место.       – Я предложу это Чонго и Руди, – пообещала Нала, уютно устроившись под боком у мужа. Львица нежно улыбнулась и лизнула его в подбородок.       – Грусть тебе не к лицу, милый.       – Я волнуюсь за них, Нала, – поделился Симба, тревожно глядя в звездное небо, темное и усыпанное тысячами блеклых и в то же время ярких звезд, что так быстро появились и укрыли все небесное полотно от запада до востока. – У меня все меньше чувство, что он тот, кого мы любили. Я люблю Копу, ты не подумай! Но согласись, наши с ним отношения куда хуже, чем с Киарой или с Кионом...       – Прошло не так уж много времени. Дай ему время. Он станет отцом и ему понадобится наша помощь, и тогда мы придем к нему и будем рядом с ним. А пока что мы нужны нашей дочери и нашим внукам, – миролюбиво подметила Нала, в задумчивости слушая пение ночных птиц где-то вдалеке. - А когда вернутся Кион и его друзья, то поверь мне - Тиифу будет носить под сердцем ещё наших внуков.       – Наверное, ты, как всегда, права, – улыбнулся Симба, положив свою голову на ее голову и накрыв своей большой лапой ее, поменьше...       Они лежали, обнявшись так, до утра, не заметив, как уснули. Большую часть ночи они просто смотрели на усыпанное звездами небо, будто бы ожидая увидеть прошлых королей, наслаждались отдаленными звуками природы и прохладой еще пока ранней осени. Им не нужно было больше говорить – все недосказанное они чувствовали и так. Прижавшись друг к другу, они делились своими тревогами и радостями вот уже чуть более пяти лет....