Вперед в прошлое

Если встретите ошибки, исправьте их, пожалуйста, в ПБ :) Драко лежал в кровати Гарри и зябко кутался в одеяло. Его мокрые от пота волосы разметались по подушке, щеки покраснели, а сухие губы чуть подрагивали, словно Малфой силился что-то сказать. Он спал, но сон его был беспокойным: глаза под веками дрожали, а тонкие пальцы все крепче стискивали одеяло, словно бы согревающих чар было недостаточно. Гарри сидел на коленях перед кроватью и смотрел на него. Он ждал, что это мгновение в любой момент прервется, и окажется, что это Волдеморт наслал на него жестокий морок — или разум Гарри, изможденный и измученный, тешил себя напрасными надеждами… Но время шло, а Драко не исчезал, и сердце Гарри билось все быстрее от осознания, что у него получилось. Драко вернулся. В это сложно было поверить. Иногда Гарри протягивал руку и осторожно касался его горячей щеки. Ресницы Драко трепетали, словно он вот-вот должен был проснуться, но этого не происходило. Ему нужно было время, чтобы оправиться от стресса и воздействия зелья: его левая рука была перебинтована, и Гарри даже не знал, насколько глубокой и ужасной была рана после лечения. Снейп предпочитал отмалчиваться, глубокомысленно вздыхать и бросаться непрозрачными намеками о том, что Гарри мешается под рукой — Гарри же предпочитал все это игнорировать. Он не собирался уходить. Он мог спать на кровати Рона или прямо на полу: видит Мерлин, последние несколько дней были настолько ужасными, что он готов был уснуть прямо так, на коленях, уткнувшись лбом в руку Драко. Мешали ему только Снейп и Нарцисса, хлопочущие вокруг. — Он будет долго спать, может, даже несколько дней, — сказал Снейп. — Я буду проверять его состояние, но я думаю, что критический момент позади. Яд не распространяется, и рана начала заживать. Он будет в порядке. Нарцисса судорожно вдохнула. Она опустилась на кровать и провела ладонью по волосам Драко. Ее пальцы чуть дрожали, и Гарри прекрасно понимал ее чувства. Ему хотелось прикасаться к Драко, чувствовать его тепло — доказательство его присутствия. Но в то же время Малфой с его похудевшим лицом, лихорадочным румянцем и дрожащим телом казался ему таким хрупким, будто он был крошечной фарфоровой статуэткой и мог расколоться от любого неверного движения. Гарри так давно мечтал о нем, так часто представлял рядом с собой, что какая-то его часть начала воспринимать Драко иллюзорным. Он встретил его в Косом Переулке, но это было так быстро и невыносимо… Возможность прикасаться к нему казалась сном, а ведь когда-то Гарри сидел с ним в одном классе. Целовал его под теплыми огнями Хогвартса и не мог представить того, что ждало их впереди. Но все закончилось. Гарри крепко сжал пальцы Малфоя в своей руке, наполняясь мрачной решимостью. Волдеморт попытается снова их разлучить: его насмешка стояла перед глазами Гарри, а в ушах звучали его мерзкие слова, намекающие… Но он был отнюдь не всесилен. Реддл желал оставить Драко при себе, какими бы ни были его мотивы, однако Гарри забрал его. Слезы начали наворачиваться ему на глаза, и он быстро заморгал, прогоняя их. — Я побуду с ним, — сказал он. — Пока Драко не проснется. — Ни в коем случае, — прервал его Снейп. — Или ты хочешь, чтобы потом мне пришлось лечить тебя? Твое истощение вот-вот перейдет в хроническую фазу. Гарри равнодушно пожал плечами. — Я могу отдыхать здесь, — он кивнул на кровать Рона. — Или… — Или с Драко останусь я, — твердо сказала Нарцисса. — А вы, Гарри, займете мою комнату вместе с Рональдом. — Но это моя комната, — настоял Гарри. — А это мой сын, — непоколебимо сказала Нарцисса. — Вы сделали очень многое для Драко, но сейчас он нуждается в отдыхе и спокойствии, как и вы сами. Я прослежу, чтобы ночью с ним ничего не случилось — поверьте, мой сон намного более чуткий, чем ваш. К тому же Северус абсолютно прав: вам, Гарри, нужно хорошенько отоспаться. — Я не хочу его оставлять, — пробубнил Гарри. Он снова потрогал Драко за руку. Тот казался совершенно чуждым в этой комнате с ее простенькими обоями и старым полом. Впрочем, Снейп и Нарцисса тоже казались людьми из другого мира, но к ним Гарри уже привык. А Драко… В конце концов, Гарри сомневался, что когда-нибудь увидит его снова. Он был не единственным, кто страдал в разлуке. Драко через многое пришлось пройти. Гарри стиснул зубы, когда ужасная, назойливая мысль вновь проникла в его разум — то, что Волдеморт сказал ему… — Вы сделали невозможное, чтобы освободить его, — мягко произнесла Нарцисса. — Теперь он с нами. Сомневаюсь, что он захочет вас покинуть, если все, что я слышала о вашей истории, правда. — И что вы слышали? — Историю о двух непослушных мальчиках, нарушающих комендантский час. Она бросила на Снейпа игривый взгляд, и тот закатил глаза. Он устало привалился к стене рядом с дверью и скрестил руки на груди: если его и трогало все происходящее, то он старался ни взглядом, ни жестом этого не показывать. Но Гарри знал, что это все — просто притворство. Он мягко улыбнулся ему, но профессор лишь подозрительно прищурился. — И вы ничего не скажете? — уточнил Гарри еще раз. Нарцисса сказала, что для нее важнее спасение Драко, нежели его любовные приключения, но это было до того, как он вернулся. Гарри хотел, чтобы она их поддерживала, чтобы она переубедила Люциуса — если он был жив, конечно… Она была женщиной из мира, с которым Гарри был не знаком, но он принес хаос и в ее жизнь тоже. Она лишь вздохнула и улыбнулась. — Что я должна сказать? — она аккуратно подоткнула одеяло. — Немного грустно осознавать, что я не знала о вещах, делающих моего сына счастливым. Но, полагаю, это моя вина, раз он боялся поделиться со мной своим секретом. Я просто хочу, чтобы он был здоров и счастлив. Он еще слишком маленький, чтобы терпеть такие испытания. — Он уже далеко не «маленький», — заметил Снейп сухо. — Может, ты и прав, — Нарцисса улыбнулась, глядя на лицо Драко. Гарри не знал точно, сколько времени они просидели в спальне, прежде чем Снейп настоял на том, что им стоит оставить Драко одного. В конце концов, едва ли его отдыху помогало, когда его трогали, укрывали одеялом и нетерпеливо разглядывали. Напоследок Гарри еще раз коснулся его щеки, горячей и мягкой, и Драко судорожно вздохнул. Оставлять его без присмотра не хотелось, но спорить со Снейпом было себе дороже — тем более Гарри нужно было с ним поговорить подальше от ушей Нарциссы, которой не стоило слышать о его подозрениях. Остальные сидели в гостиной. Они казались совершенно обессиленными: близнецы лежали на полу, листая один журнал, Гермиона медленно вязала в кресле, Рон и Седрик играли в шахматы, пока Джинни наблюдала за ними. Ремус успел задремать, и в этом не было ничего удивительного: завтра они ожидали полной луны, и это было тяжелым временем — его кожа казалась посеревшей, а грудь тяжело вздымалась. Седрик тоже выглядел уставшим, и фигуры на доске он передвигал медленно и задумчиво. Он прижимал руку к животу, будто пытаясь ослабить боль. Стоило Гарри и Нарциссе появиться на пороге, как Ремус резко открыл глаза, втянув носом воздух. Он тут же поморщился и тяжело сел, откидываясь на спинку дивана. — Как он? — спросила Гермиона, опуская спицы. Голубое нечто в ее руках казалось пушистым и мягким, и Гарри подозревал, что это кусочек будущего пледа: на подлокотнике лежал такой же кусочек зеленого цвета. — Будет спать какое-то время, — сказал Гарри. — Но Снейп сказал, что с ним все хорошо. Нужно просто… подождать. Гарри бросил быстрый взгляд в коридор: Снейп отказался присоединиться к их посиделкам. Казалось, будто он в любой момент может выйти и сказать, что дело сделано и он собирается покинуть их дружную компанию — в конце концов, он меньше всех походил на человека, готового терпеть толпу шумных подростков, запертых в маленьком доме. Он терпеть не мог их в Хогвартсе, а там они просто приходили к нему на уроки — едва ли он был готов терпеть совместный быт. Но Гарри собирался клещом вцепиться в него и никуда не отпускать. В конце концов, разве не вся его семья собралась под одной крышей? Гарри казалось, что их маленький дом вдруг оброс крепкими стенами: теперь внутри было все, в чем он нуждался. Оставались друзья, нуждающиеся в помощи, но все-таки именно здесь покоилось его сердце. Гарри не хотел, чтобы Снейп превращался в отчужденного незнакомца, появляющегося лишь по случаю. Сейчас они могли честно говорить друг с другом, не стянутые рамками ученичества, и Гарри столько хотел спросить у него: не только о Волдеморте и случившемся с Драко, но и о Хогвартсе, о Дамблдоре, о самом Снейпе, который столько времени нес свою ношу… — Я сейчас приду, — Гарри решил, что не стоит откладывать этот разговор. Снейп настаивал на том, что ему самому нужен отдых, но как Гарри мог расслабиться, когда столько сомнений наполняли его голову. Он должен был знать наверняка, что Северус не оставит его. И он должен был узнать о том, что происходило с Драко — просто знать. Снейп открыл ему не сразу. Гарри пришлось несколько раз постучать: Снейп открыл, только когда он собирался начать барабанить. Он стоял, заслонив собой проход и не собираясь пропускать Гарри внутрь, но тот предпочел проигнорировать этот намек: он широко улыбнулся и проскользнул под его рукой. — Я на минуту, — пообещал он. — Пожалуйста. — Ты имеешь что-то против моего отдыха? — Снейп захлопнул дверь с такой силой, что Гарри почти подпрыгнул от грохота. Он отступил в глубь комнаты и огляделся: профессор, очевидно, собирался спать. Кровать была расстелена, а со стола пропали все инструменты и склянки. Гарри неловко потоптался на месте, а потом присел на край постели, проводя рукой по темному покрывалу. Эта каморка была тесной и темной, и профессор заслуживал места получше. — Я хотел поговорить с вами прежде, чем мне придется объясняться с остальными, — смиренно сказал Гарри. Снейп занял стул и уставился на него своими темными глазами: каким-то чудом он умудрялся сохранять лицо, будто бы они все еще были в Хогвартсе. Он все еще не снял мантию, но успел расстегнуть одну пуговицу: Гарри невольно смотрел на его горло. Было тихо: заглушающие чары не пропускали посторонних звуков. — Поттер, — Снейп чуть склонил голову. — Когда я сказал, что ты сам нуждаешься в отдыхе, я не имел в виду в моей комнате. — Я просто хотел еще раз поблагодарить вас, — Гарри улыбнулся. — Если бы не вы, сейчас я был бы уже мертв — или что-то похуже. — Любопытно, что ты оцениваешь смерть не как самый худший исход, — фыркнул Снейп. — В моем случае этот исход ожидаем, — грустно заметил Гарри. Он сжал руками край постели и спросил: — Вы ведь останетесь со мной, правда? Снейп вздернул темную бровь. — Я искренне сомневаюсь, что вы самостоятельно сможете оказать Драко необходимую медицинскую помощь, — заметил он. — Удивительно, что вы все пребываете в удовлетворительном состоянии, учитывая, что ваша аптечка забита маггловскими таблетками. — У нас не было выбора, — Гарри легко пожал плечами. Он обвел взглядом комнату, отмечая маленькие изменения: здесь явно было не так чисто, когда они показывали комнату Люциусу. Он осторожно посмотрел на Снейпа: — А потом? Я бы хотел, чтобы вы остались здесь. Мне столько нужно с вами обсудить… — Не сомневаюсь. — У нас тут не слишком много места, но мы не будем вам мешать, правда… — Неужели ты не будешь врываться в мою комнату, не обращая внимания на запертую дверь? — усмехнулся Снейп. Он казался раздраженным, но смирившимся, и Гарри предпочитал считать это хорошим знаком. — Не буду, обещаю, — Гарри вскинулся, полный надежды. — Останьтесь. Пожалуйста. Хотя бы на пару недель. — А что будет после этой пары недель? — Другая пара недель, — Гарри мягко улыбнулся, надеясь, что Северус находит это милым, а не назойливым. — Ваше присутствие придает нам сил. А теперь и Драко здесь. Кто присмотрит за нами, если вы уйдете? — Смотрю, ты и сам не веришь в силы Люпина. — Ремус мой друг, — тихо сказал Гарри. — Но он не вы. — Я подумаю, — уклончиво ответил Снейп. Он положил локоть на спинку стула, и сердце Гарри забилось сильнее от этого простого жеста. Ему нравилось видеть профессора вне школьных стен, без преграды в виде преподавательского стола между ними. Гарри сидел на его кровати, в конце концов, и какое-то время Снейп собирался жить в доме, который служил им убежищем — старом, немного пропахшем гнилью и пылью, но уже привычном. Гарри кивнул и улыбнулся. Он тут же вспомнил о другой теме, которую он хотел обсудить — она была вовсе не такой приятной, как эта. Напротив, она была абсолютно ужасной, и Гарри сомневался, что ему хватит воли поднять этот вопрос. Может, стоило отложить эту беседу? Но Гарри не хотел мучиться догадками и представлять, что Волдеморт мог делать с Драко — и он не собирался говорить об этом, когда Малфой очнется. Он должен был знать, как помочь ему, как не напугать и поддержать. Он сглотнул и крепче вцепился в край кровати. — Что-то еще? — Снейп бросил быстрый взгляд на его руки. — Я хотел спросить о Драко, — Гарри не знал, как облечь свои страхи в слова. — О его состоянии. — Он вполне здоров, не считая некоторого истощения, но это вполне нормально в его ситуации, — неохотно повторил Снейп. — О его психологическом здоровье мы пока что не можем судить, но я смею надеяться, что он стоически вынес все выпавшие на его долю испытания. Гарри моргнул. — И какие это были испытания? — спросил он осторожно. — Я видел его лишь издалека, — профессор вдруг пристально уставился на него, будто заподозрив, что за этими расспросами стоит нечто большее. — И Темный Лорд не спешил делиться со мной подробностями. Или тебя волнует что-то конкретное? — Меня волнует то, что сказал Волдеморт, — признался Гарри. — На кладбище. — Он говорил на парселтанге, — напомнил Снейп. Гарри вздохнул. Ему вдруг захотелось придвинуться к профессору поближе, ощутить его физическое присутствие — твердое, непоколебимое плечо, на которое можно было опереться. — Он сказал, что оставил след глубоко внутри меня, — повторил Гарри, чувствуя, как отвращение и ужас поднимаются в его груди. — А потом добавил, что и внутри Драко тоже. Снейп просто смотрел на него, ничего не говоря. Гарри быстро затараторил: — Я уверен, что он не стал бы превращать Драко в крестраж — это невероятно глупо. Конечно, ему хотелось бы поиздеваться надо мной, но он не стал бы рисковать своей собственной душой ради этого, — Гарри неуютно поежился, на миг представив такой вариант развития событий. Впрочем, иные его догадки были ничуть не лучше: — Но что он имел в виду? Я подумал… Когда он узнал о том, что я похитил Люциуса, он показал мне Драко в каком-то саду. Он подошел к нему, и видение оборвалось, и я не знаю, что он сделал с ним… И я подумал, мог ли… Понимаете? — Не понимаю, — безжалостно отрезал Снейп. — Ты просто бубнишь что-то себе под нос. — Все вы понимаете, — расстроился Гарри. — Я не хочу об этом говорить, но я должен знать, с чем мог столкнуться Драко. Не могу же я спросить его о… таком. — О чем? — Зачем вы заставляете меня это произносить? — Тебе должно быть также неприятно от этого разговора, как и мне, — Снейп криво усмехнулся. — Так и быть, я развею твои сомнения: не думаю, что тебе стоит беспокоиться о каких-то сексуальных взаимодействиях между Темным Лордом и Драко. Гарри вспыхнул, будто спичка — от стыда, ярости и отвращения. Снейп наблюдал за ним со странным интересом во взгляде, будто бы его забавляло то, как Гарри пытается справиться с этой кошмарной темой для разговора. По крайней мере ему не пришлось этого произносить. Было достаточно и того, что ему приходилось думать о возможности подобного вида принуждения — и того, что мог Драко чувствовать. Гарри не хотел этого представлять. — Вы уверены? — переспросил он. — Точно уверены? Гарри с трудом мог вспомнить, когда он в последний раз говорил с кем-то о сексе, и было что-то пугающе неправильное в том, что сейчас он обсуждал это со своим профессором зельеварения. Но кто еще мог дать ему ответ? Снейп хорошо знал Волдеморта, он видел его таким, каким не видел никто другой — уязвимым. Он знал, на что он способен. — А у тебя есть основания сомневаться? — Я не знаю, — сказал Гарри. — Я никогда бы не подумал, что Волдеморт может использовать такие методы наказания. — И ты подумал правильно. Темный Лорд отрицает в себе все человеческое. Мне приходилось заставлять его есть, когда он страдал от последствий зелья. Думаете, он бы опустился до подобной плотской низости? — Но он сказал… Он знал, что я так подумаю, знал… — Темному Лорду нравится сталкивать людей с их страхами, — напомнил ему Снейп. — Но это не значит, что он готов предавать свои принципы ради этого сомнительного удовольствия. Он хотел причинить тебе боль, напугать и посеять зерно сомнений в твои с Драко отношения — и он это сделал. Ему не нужно было действительно прикасаться к Драко, достаточно было позволить тебе подумать, что он это делал. — Хорошо, — согласился Гарри. — Простите, что заставил вас говорить об этом. — Твое беспокойство понятно, — Снейп вдруг тяжело вздохнул. — Ты все-таки ребенок. — Это не так, — тут же возразил Гарри. — Конечно, нет. Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Гарри ощущал смущение и странное доверие — оно было между ними и раньше, с тех самых пор, как он рассказал профессору о своем сне на первом курсе. Снейп знал о крестраже, знал о тяжести, которую Гарри ощущал на сердце. Он был в спальне Драко в ту ночь, когда тот ушел. Гарри часто думал о его жизни. Когда он уходил в Косой переулок с мыслью, что не вернется обратно, он жалел о невозможности попрощаться с ним. Снейп выглядел одиноким, уставшим и безмерно печальным. Если ему нравилось преподавать, то он этого не демонстрировал, и учительство казалось скорее бременем для человека, разбирающегося в своем деле и не любящего общаться с детьми. Но что еще у него было? Кто? Снейп всю жизнь посвятил Хогвартсу, Дамблдору и Волдеморту, но теперь он лишился всех троих. — Могу я звать вас по имени? — вдруг спросил Гарри. — Ни в коем случае, — ответил Снейп. — Я больше не твой профессор, однако вполне могу последовать за привычкой и сохранить за собой это обращение. — Почему? — Гарри опустил взгляд. — Вы можете звать меня по имени. — Потому что я лелею надежду когда-нибудь вернуться в Хогвартс, чтобы возобновить свою неблагодарную работу, — заметил Снейп. — Но меня там не будет, — Гарри грустно улыбнулся ему. — Мы оба это знаем. — Разве за это время ты не доказал самому себе, что способен совершить невозможное? — Снейп едва заметно приподнял одну бровь. — Мне всегда кто-то помогал, — Гарри осторожно погладил покрывало. — С чего ты взял, что перед лицом смерти ты вдруг окажешься один? — Снейп покачал головой. — В конце концов, сейчас твои друзья объединяются вокруг тебя. — Этого недостаточно, чтобы победить Волдеморта, — признал Гарри. — На нашей стороне могущественные силы, — Снейп невесело усмехнулся. — Например, твое фантастическое везение, надеюсь, распространяющееся на всех нас. — Они придут нам на помощь? Эти силы? — Рано или поздно. Гарри стало легче. Когда он выходил из комнаты Снейпа, то ощущал себя иначе. Будто бы все вокруг вдруг стало реальней, и Гарри вернулся в свой собственный мир. Драко действительно находился в доме. Все они были здесь, в безопасности. Это был не сон. С кухни доносились голоса, и Гарри пошел на них. Он обнаружил, что все его друзья ушли из гостиной и собрались за столом: Джинни резала хлеб, а Рон — сыр. Он стругал его толстыми кусками, но никто его не останавливал. Рон причитал: — Я же ваш брат все-таки, — он бросил на близнецов недовольный взгляд. — Ронни, дело не в тебе, дело в нас, — спокойно пояснил Фред. — Мы просто привыкли… иметь свое пространство, понимаешь? Дружище, это уже какой-то сыр с хлебом, ты поменьше режь. — Сам возьми и режь! — Что происходит? — Гарри подошел к своему месту во главе стола. Он заметил, что место напротив него пустовало, и Нарцисса села с краю. Она посмотрела на него и мягко улыбнулась: удивительно, как она преобразилась по сравнению с утренним состоянием. Морщинки на ее лице будто бы разгладились, а светлая кожа словно светилась изнутри. Голубые глаза взирали на Гарри с серьезностью и симпатией, будто бы она гордилась им. Она казалась счастливой. — Рональд недоволен новым распределением кроватей, — пояснила она. — Я не понимаю, как так вышло, что именно я оказался бескроватным, — фыркнул Рон. — Я ничего не сделал, а меня уже выселили из комнаты. — Как я тебя понимаю, — хмыкнул Ремус. — Мы купим еще одну кровать, — сказала Нарцисса. — И поставим ее в комнате мистера Диггори. Или мы можем переселить мистера Диггори в спальню Гарри и Рональда. — А почему Драко не может жить с Седриком? А, точно, — Рон помрачнел. — Видимо, этого стоило ожидать. Ладно, я перееду. Не будем же мы таскать больного Малфоя из комнаты в комнату. — Очень альтруистично, — хмыкнула Джинни. Она взмахнула палочкой, и коробка с соком начала свое движение над стаканами. — Но ты прав, этого стоило ожидать. Очевидно, что Гарри теперь заберет Малфоя себе. — Не уверена, что это вообще прилично, — Нарцисса покачала головой. — Но раз уж ситуация исключительная и все другие перемещения вызывают конфликты… К тому же нам нужно составить список покупок. Драко нуждается в одежде, и я не хочу, чтобы он одевался в каком-то благотворительном фонде. — Список воровства, вы хотели сказать, — улыбнулся Джордж. — Денег у нас все еще нет. Придется обнести не только продуктовый, но и мебельный. — Что ж, — Нарцисса посмотрела на него и подняла подбородок. — На фоне остального это не такой уж большой проступок. Мы ведь в розыске. Как там Северус, Гарри? — Он собирается отдыхать, — Гарри послушно взял свой сыр с хлебом и улыбнулся. Его сердце все еще билось неровно, и он невольно прислушивался ко всем звукам, доносящимся со второго этажа. Прошло совсем мало времени, но он все равно надеялся, что Драко очнется. — Отличное решение, — поддержала Нарцисса. — Нам всем нужен отдых. Она посмотрела на Ремуса знающим взглядом, и тот скривился — полнолуние было уже завтра. Он потратил много сил в последнее время, не говоря уже о нервном напряжении, и это отразилось на его лице. Люпин выглядел несчастным, и только воодушевление от того, что их цель была достигнута, придавало его лицу красок. — Я навещу Тонкс и расскажу ей о случившемся, — решил он. — Все это звучит гораздо проще, когда оно уже случилось. Это был удивительный день, наполненный, наконец, не тягостным ожиданием, а предвкушением. У них не было планов, и все могли, наконец, расслабиться и отдохнуть. Гарри таскался по дому: вместе с близнецами и Джинни он залез на чердак, где Джордж нашел старый телевизор. Маггловская техника не работала из-за чар, окружающих дом, но зато ее можно было разбирать и рассматривать, и это было увлекательным занятием. Потом близнецы ушли на улицу практиковаться в аппарации, Гермиона втянула Джинни в преображение их спальни, и Гарри пришлось искать себе новую компанию. Его хватило на час, а потом он снова побежал проверять, как там Драко. Он просто не мог сесть и успокоиться. Малфой спал и не шевелился во сне, но даже просто понаблюдать за его светлой макушкой и послушать размеренное дыхание было приятно. Когда Нарциссы не было поблизости, Гарри на цыпочках пробирался в комнату и присаживался на край постели. Одежда Драко — мантия, рубашка и брюки — лежала на другой кровати, и иногда из-под одеяла показывалось голое плечо. Гарри смотрел на него и вздыхал. Один раз он прикоснулся к его плечу губами и тут же отпрянул, смущенный и взволнованный. Ему не стоило тревожить Драко, но нежность переполняла его. Если бы он мог, то лег бы спать рядом с ним, чтобы не пропустить момент его пробуждения — но ему пришлось уйти, когда Нарцисса вернулась в комнату. Этот тяжелый день клонился к закату, но следующий обещал быть лучше. Гарри думал, что друзья опасаются обсуждать с ним происходящее. Может, им просто хотелось немного времени провести без Волдеморта в комнате, не говорить о тревогах и опасностях, которые по-прежнему ждали их впереди. Они достигли важной цели, и Гарри казалось, что мир будто бы остановился на мгновение. Он ни о чем не хотел думать, ничего не хотел делать — только сидеть и ждать, когда Драко проснется.

***

— Немного грустно, знаешь, — произнес Рон тихо. — Мы ведь с тобой всегда спали в одной комнате. Болтали перед сном и все такое. Они лежали в темноте. Вечером, когда пришло время расходиться по комнатам, они вдруг вспомнили, что в спальне Нарциссы всего одна кровать. Было решено переночевать в ней вдвоем: она была достаточно большой, чтобы они могли не соприкасаться. Рон больше не заговаривал о комнатах, и Седрик не выказывал досады, что его уединение будет нарушено, но все-таки ближе к ночи Гарри стал сильнее ощущать некоторое напряжение. Рон не казался расстроенным, разве что немного печальным. Гарри и не думал, что это для него так важно — хотя он был паршивым другом в последнее время. — Рон, — Гарри вздохнул. — Если хочешь, я сам буду жить с Седриком. — Ага, а я с Малфоем? — фыркнул тот. — Вот уж спасибо. Не волнуйся. — Ты расстроился из-за комнаты, извини. Я хочу помочь. — Да дело не в комнате, — Рон завозился, поворачиваясь к нему. Гарри тоже повернулся. Лежать в этой комнате сейчас было непривычно: он жил здесь, когда страдал от последствий Оборотного зелья, но сейчас это казалось чем-то невероятно далеким, будто возвращение Малфоя смогло каким-то образом облегчить и это мучительное прошлое. — Я просто подумал… Мы всегда с тобой вместе жили. Ты ведь мой лучший друг. — Ты тоже мой лучший друг, — уверил его Гарри. — Этого ничто не изменит. — Я ведь с Малфоем толком и не разговаривал, — напомнил Рон. Гарри не мог разглядеть выражения его лица, лишь смутные очертания. — Только на пикнике том, считай… Сейчас уже как-то глупо вспоминать старые обиды, но все равно, ты ведь теперь все время будешь с ним, а я даже не знаю… Ну, мы это не обсуждали… — Ты все еще злишься на него? — спросил Гарри тихо и испуганно. — Нет, — поспешно ответил Рон. — После всего случившегося… Мы через столько прошли, чтобы вернуть его! Но мы ведь с ним никогда не ладили. — Я уверен, что все будет нормально, — твердо сказал Гарри. — Драко… Он очень хороший! И мы все вместе здесь. Нарцисса хорошо к тебе относится, да и с Люциусом было… сносно. — Пожалуй, — согласился Рон. Они немного помолчали, а потом он спросил: — Думаешь, мы сможем привести родителей сюда? Пока у нас нет плана, который они могли бы забраковать. Мама так плакала, когда увидела меня в поместье… А с тобой она и поговорить-то не успела. — Я не думаю, что этот разговор будет таким уж приятным, — признался Гарри. — Чепуха, — возразил Рон. — Они любят тебя и волнуются. Тонкс, наверное, рассказала им о Снейпе и Нарциссе. Уверен, они в ярости, что мы пустили Пожирателя смерти на порог дома. — Они были в Ордене Феникса вместе, — напомнил Гарри. — Им придется вспомнить об этом. Снейп никуда не уйдет. — Думаешь, он захочет остаться с нами? — засомневался Рон. — Захочет. Какое-то время они полежали в тишине. Гарри думал, что сможет легко заснуть, но вместо этого с усердием принялся представлять их новую жизнь. Драко будет жить в его комнате, спать на соседней кровати — вообще, они могли придвинуть постели друг к другу. На Гриммо они спали в одной кровати, пусть даже и недолго — а вдруг Драко не захочет так сближать их совместную жизнь? В конце концов, редкие ночевки отличались от продолжительного существования бок о бок. Они вынуждены будут делить ванную с близнецами, а утром за столом их будет ждать мать Драко и Снейп — вряд ли они будут рады, если заподозрят Гарри и Драко в каких-то… особых взаимодействиях. Но как же иначе? Гарри натянул одеяло повыше, чувствуя, что краснеет. Они всего пару раз прикасались друг к другу: в ванной старост и спальне Гарри в Гриффиндоре. Но это было очень, очень приятно, и за эти месяцы Гарри не раз вспоминал эти моменты: он чувствовал вину, представляя Драко в разных сексуальных сюжетах, но просто не мог остановить свое воображение. Он помнил, как выглядело его обнаженное тело, как блестели капли воды на его светлой коже. Помнил его чуть припухшие губы, тихие стоны — и руку, сжимающую член Гарри. Идея спать с Роном в одной кровати вдруг резко перестала казаться хорошей. Гарри слишком давно не мог полноценно наслаждаться прикосновениями к себе: сначала из-за Реддла, потом — из-за ужасного нервного напряжения. И долгое воздержание от мастурбации вдруг резко дало о себе знать. Гарри уткнулся лицом в подушку и начал представлять ужасные картины, запрещая себе даже думать о мягком и теплом Малфое на другом конце этажа. — А ты не думаешь, что Седрик расстроится? — вдруг спросил Рон, заставляя Гарри вздрогнуть — он думал, друг давно уснул. — Седрик? — он совершенно об этом не подумал. — Думаю, он уже… ну, не заинтересован. Прошло уже много времени. — Мне кажется, ты ему все еще нравишься, — признался Рон шепотом. — То есть, Гермионе кажется, но и мне тоже. Наверное? — И что вы там с Гермионой обсуждаете? — Гарри нахмурился. — Разное, — уклончиво ответил Рон. — Седрик давно уже знает обо мне и Драко, — возразил Гарри. — Ага, — пробормотал Рон. — Просто его… жалко, знаешь. После всего, что с ним произошло… Он хоть с кем-нибудь разговаривает об этом? Только с Ремусом? — Думаю, ему кажется, будто он не вписывается, — поделился Гарри неохотно. — Мы ведь не особо дружили в школе… Но я не знаю, как ему помочь. Надо спросить у Ремуса после полнолуния. Вообще, я думал, что он мог бы сблизиться с Джинни — ей тоже немного одиноко, понимаешь… — Эй, — возмутился Рон. — Моя сестра заслуживает кого-то получше. Гарри завозился, укладываясь поудобнее. Разговор о Седрике прогнал все возбуждение, заменив его сочувствием и виной. Он прекрасно понимал, о чем беспокоились Рон и Гермиона, просто не хотел этого признавать — и он не знал, что с этим делать. Они уже все давно обсудили, и Седрик не пытался вернуть их к этому разговору. Он помогал спасти Драко, в конце концов. Он все еще чувствовал себя одиноко? Гарри прекрасно понимал это чувство, когда даже в окружении друзей кажется, будто что-то холодное сжимает сердце. В конце концов, кто из них мог понять Седрика? Он лишился семьи, друзей и привычной жизни. — Я поговорю с ним, — решил Гарри. На утро решимость его покинула. Ремуса не было за завтраком, поэтому Седрик сидел на своем месте, вяло болтая ложкой в тарелке овсянки. Казалось, будто он не спал всю ночь: под его глазами залегли темные круги, а болезненная бледность сменилась лихорадочным румянцем и тяжелым дыханием. Даже Драко, которого Гарри зашел проверить сразу после пробуждения, выглядел и то лучше. Боль от травм, полученных в бою, стала лишь сильнее из-за слабости, и Диггори стоически терпел, не обращая внимания на остальных. С другой стороны стола сидел Снейп, присутствие которого убивало желание вести утренние разговоры. Перед ним стояла чашка с чаем, но он не спешил к ней притрагиваться: вместо этого он мрачно осматривал присутствующих, заставляя их чувствовать себя неловко. — Драко становится лучше, — Гарри решил нарушить тишину. Он немного поел овсянку: она была пересолена. — Так ведь? Снейп уставился на него, и Гарри смело выдержал его взгляд. Они сидели на разных концах стола, а ему хотелось, чтобы их места были рядом — это было жалким, детским стремлением, но Гарри все равно потакал ему. Он солнечно улыбнулся своему профессору, и тот вздохнул. — Так, — согласился он. — Он может проснуться завтра или послезавтра. — Нам нужно распланировать поход в магазин, — с намеком произнесла Нарцисса. — Рональду нужна новая кровать, а нам с Драко — личные вещи. Что он будет носить? Было бы очень мило с твоей стороны посодействовать. — Жаль, что я не собираюсь в этом участвовать, — предупредил ее Снейп. — Я готовлю лекарства, и мне сполна хватает забот. Попроси Люпина. Нарцисса опасно прищурилась. Она отложила крохотную ложечку, которой она размешивала чай, и в этом плавном движении Гарри почудилось нечто опасное. — Ты прекрасно знаешь, почему Люпин будет отдыхать несколько дней, — напомнила она, и Седрик тут же вскинул голову. — Раз ты помогаешь мне заботиться о Драко, то должен помочь улучшить условия его проживания. — Уверен, он смирится. Или ты можешь заняться этим сама. — Я не хочу его оставлять. — Он просто спит. Я пригляжу за ним, а ты займись улучшением условий его проживания, — Снейп осклабился, но Нарцисса лишь покачала головой. — У меня нет волшебной палочки. Так что.. Гарри переводил взгляд со Снейпа на Нарциссу. Они говорили негромко, не пытаясь включить в диалог остальных, и оттого их обмен репликами казался… дружеским. Нарцисса называла его по имени, и Снейп не рычал на нее, хоть и казался раздраженным. В конце концов, они знали друг друга много лет, и Снейп общался с Люциусом — они были друзьями, наверное. Гарри хотел, чтобы его профессор был счастливее, чтобы в его жизни было больше светлых моментов, но все равно подленькая ревность грызла его сердце. Он просто хотел говорить с ним также свободно и искренне. Звать его по имени, как Сириуса и Ремуса. — У меня есть волшебная палочка, — вспомнил вдруг Гарри. Нарцисса удивленно взглянула на него. — Теперь я пользуюсь палочкой Сириуса, так что вы можете взять мою старую палочку, если вас не смущает, что какое-то время ей пользовался Волдеморт. Снейп вдруг усмехнулся, и Гарри невольно улыбнулся в ответ. — Буду благодарна, — кивнула Нарцисса. — Вот и решено, — Снейп вдруг поднялся. — Я вынужден покинуть эту восхитительную трапезу. Диггори, зайдите ко мне. Седрик вздрогнул и громко ударил ложкой по тарелке. Северус просто ушел, даже не допив свой чай. Он вообще съел что-нибудь? Гарри обеспокоенно проводил его взглядом, но Снейп не обернулся. Хлопнула дверь его комнаты. Вот так он собирался проводить свои дни? Сидеть взаперти, появляясь и пропадая, уходить куда-то без объяснений… Это было неправильно. Гарри надеялся, что присутствие Драко выманит профессора в дом, но этого не происходило. — Он всегда такой? — осторожно спросила Джинни. — Нет, — сказал Гарри так быстро, что сам удивился поспешности своего ответа. Он принялся набивать рот овсянкой, чтобы не сболтнуть лишнего. Снейпу бы не понравилось, что они его обсуждают. — Ему нужно время, — примирительно сказала Нарцисса. — Становиться врагом Темного Лорда после того, как столько лет был его другом — малоприятное занятие. К тому же вы все были его учениками. Я бы тоже растерялась на его месте. — Надеюсь, он не собирается жить тут, как боггарт, — фыркнул Фред. — Который выскакивает ночью в коридор и пугает любого, кто пройдет мимо его двери. И как нам к нему обращаться? — Он просил обращаться к нему так же, как и раньше, — вздохнул Гарри. Он поел еще немного овсянки, размышляя над тем, как им сделать всю эту ситуацию менее некомфортной для профессора. Ему, наверное, было неудобно так тесно соприкасаться с теми, с кем он держал очень жесткие границы. Когда Орден Феникса собирался на Гриммо, детей не допускали до встреч, и пребывание Снейпа ограничивалось общением только со взрослыми — и руганью с Сириусом. — Что ж, — Нарцисса оглядела стол. — Я опробую эту палочку, и если она хорошо будет меня слушаться, то я совершу маленькое путешествие. — Вам опасно появляться в городе в одиночестве, — заметил Гарри. — Многие Пожиратели смерти знают вас в лицо. — Я могу о себе позаботиться, — возразила Нарцисса. — К тому же со мной будет Рональд. — Я? — Рон испуганно вжал голову в плечи. Гермиона похлопала его по спине. — Раз уж вы согласились уступить Драко свою кровать, то имеете полное право выбрать для себя новую, — кивнула Нарцисса. Она отставила тарелку в сторону: кашу она не доела, но и комментировать ее никак не стала. — Я хочу, чтобы после пробуждения Драко ни в чем не нуждался. Жаль, конечно, что мы не можем обратиться в магазины Косого переулка, но ничего — отчаянные времена требуют отчаянных мер. — Я пойду с вами, — вдруг вызвалась Гермиона. — Я знаю хорошие магазины. — Ага, — произнес Джордж, — то есть вы собираетесь развеяться в Лондоне, пока мы сидим взаперти? Разве мы не решили, что не будем подвергать себя опасности? — Мы минимизируем опасность, — Нарцисса со знающим видом подняла палец. — Подобные… путешествия не должны стать обычным делом. Хватит и того, что вы регулярно выбираетесь за едой и лекарствами. Мы посетим Лондон один раз — и все. Близнецы переглянулись и улыбнулись друг другу с неприкрытым озорством. Их наверняка не устраивало подобное положение дел, но они не хотели спорить с Нарциссой: пожалуй, она напоминала им о матери, хоть и отличалась от Молли Уизли так сильно, что их трудно было представить рядом. Она всегда держала спину прямой, и ее платье подходило скорее для прогулки в саду, нежели для ношения дома. Ей тоже была нужна одежда, и Гарри на миг представил ее в джинсах и футболке — он тут же покраснел. Нарцисса была очень красивой, и ей пошла бы любая одежда. Как и Драко. — Почему вы зовете Рональда по имени, а нас — по фамилии? Вы можете ко всем нам обращаться по имени, — полюбопытствовала Джинни. Рон попытался пнуть ее под столом, и она лишь показала ему язык. Нарцисса снисходительно улыбнулась. — Рональд сражался с Геллертом Гриндевальдом ради меня, — заметила Нарцисса. — Это многого стоит. — Что-то ты забыл рассказать нам о вашей дуэли, — фыркнул Джордж, глядя на Рона. Тот густо покраснел. — Я же рассказывал, — проговорил он. — Никакая это не дуэль. Будто бы я мог как-то ему навредить. Ему даже говорить ничего не пришлось, а я только палочку смог поднять. Но вы, миссис Малфой, можете звать меня просто Роном. — Не прибедняйтесь, Рон, — улыбнулась Нарцисса. — Не каждый взрослый волшебник способен хотя бы встать против него. Поверьте мне, я много времени провела вблизи этого человека, и я знаю, какой трепет он умеет внушать остальным. — Он нам ЗОТИ преподавал, — вдруг сказал Седрик, который все это время не участвовал в диалоге. Ему, кажется, было абсолютно все равно, что там произойдет с Драко и Снейпом. Голос его звучал хрипло и грубо, словно в горло ему натолкали песка. — Мне нравились его уроки. — Его деяния не отменяют того факта, что он талантливый волшебник, — сказала Нарцисса и с тоской посмотрела в свою чашку. Она слегка взболтала ее, наблюдая за тем, как кружатся чаинки. Какое-то время они помолчали, поглощая кашу. Затем Рон вдруг сказал: — Ваш муж не мог запомнить моего имени, — буркнул он. — Это было неприятно. Нарцисса вдруг рассмеялась чистым, мелодичным смехом, и Гарри замер, глядя на нее. Ее волосы чуть поблескивали на свету и немного пушились, будто она не смогла уложить их должным образом. Ее прическа была совершенно обычной, а на руках и шее не было никаких драгоценностей — почему-то от этого она казалась моложе, чем была на самом деле. — Поверьте мне, Рон, — сказала она. — Люциус прекрасно знал ваше имя. Я бы даже сказала, он знал о вас намного больше, чем следовало бы. Драко очень обстоятельно описывал вас в своих многочисленных письмах. — Правда? — фыркнула Джинни, призывая из шкафчика коробку печенья. — Драко рассказывал вам о Рональде? — Хватит звать меня Рональдом, Джиневра, — Рон бросил на нее убийственный взгляд. Джинни скривилась, принимая поражение. — Конечно, рассказывал, — Нарцисса посмотрела на них со странным довольством. — Правда, в основном он описывал причины, почему Рон не подходит на роль лучшего друга Гарри Поттера. — Драко ревновал Гарри к нашему Ронни, — умилился Фред. — Чудо какое. — Упрямство Драко унаследовал от отца, — вздохнула Нарцисса. — У Люциуса паршивый характер, — фыркнул Гарри. — Драко совсем не такой. — В последние годы его нрав действительно стал довольно тяжелым, — Нарцисса немного погрустнела и тут же потянулась к своему чаю. — Но это были непростые времена. В школе он был совсем другим. — И каким же? — полюбопытствовала Гермиона. Атмосфера за столом изменилась, и Гарри подался вперед, с интересом глядя на Нарциссу. Она мечтательно подняла взгляд к потолку. Ей было приятно вспоминать об этом. Она верила, что Люциус жив и вернется к ней также, как и Драко — отчего-то это и Гарри заставляло верить в такой исход. Может, потому что ее надежда граничила с уверенностью, и ему не хотелось, чтобы Нарцисса ощущала себя одинокой. — О, — миссис Малфой мягко поставила локоть на стол и положила подбородок на ладонь. — Он был очаровательным. Страшно представить, сколько девушек мечтали сходить с ним на рождественский бал. Но их нельзя винить — он был красивым, умным, галантным… Не говоря уже о том, что он был наследником очень богатой и влиятельной семьи. Конечно, он общался в основном с ребятами таких же известных фамилий, но он был ответственным старостой и заботился обо всех учениках. С ним было весело. Я знаю, что он и его друзья часто говорили о Темном Лорде и мечтали присоединиться к нему, но об этом легко можно было забыть. Наверное, если бы Гарри спросил Ремуса о Люциусе, тот рассказал бы совсем другую историю. Но Нарцисса была среди друзей Люциуса, тех богатых и чистокровных ребят, которые потом стали приспешниками Темного Лорда. Она видела мир иначе. Ее жизнь тогда была безоблачной, и едва ли она могла вспомнить, как жилось другим, менее везучим детям. — Вы встречались с ним в школе? — поинтересовалась Джинни, глядя на Нарциссу круглыми глазами. Она была не единственной, кто вдруг оказался заворожен этим коротким рассказом: все остальные тоже сидели, положив ложки и внимательно слушая. — Можно и так сказать, — кивнула Нарцисса. Она говорила тихо, словно делилась с ними секретом. Может, ей действительно хотелось это сделать. Для нее они были детьми, запутавшимися и несчастными. Наверное, это же она говорила и Драко, помогая ему узнать своего отца с другой стороны. — Он сделал мне предложение, когда нам было одиннадцать лет. Это была всего лишь детская игра, но он воспринял ее невероятно серьезно, как и положено наследнику Малфоев. И он ни разу не нарушил своего слова. — Но если он хотел присоединиться к Темному Лорду, то он и тогда уже… придерживался таких взглядов? — уточнила Гермиона. — Люциус никогда не был добрым человеком, — вздохнула Нарцисса. Ее задорный вид испарился. Если она и хотела прекратить рассказывать, то не могла себя остановить: ее взгляд был направлен куда-то в пустоту, и волнение все отчетливее проступало в ее голосе. Гарри хотел успокоить ее. Сказать, что их прошлое никак не помешает их будущему, хотя он не мог обещать ей подобного. Но он мог постараться воплотить это в жизнь. Защитить Драко, защитить его мать. Его симпатия к ней росла лишь от того факта, что она тоже любила Драко и заботилась о нем — и позволяла Гарри делать то же самое. — И у него было много оснований для того, чтобы считать себя лучше других. Но я уверена, что Темный Лорд оказал пагубное влияние на его личность. Люциус и его друзья были детьми, когда сблизились с ним. И они были не первыми школьниками, оказавшимися в его рядах. Гарри бросил быстрый взгляд в коридор. Снейп тоже учился в школе, когда оказался втянутым в деятельность Пожирателей смерти. — Полагаю, Волдеморт всегда любил манипулировать детьми, — процедил он. — Так и есть, — согласилась Нарцисса. — Темный Лорд был очень харизматичным человеком. Величественным и могущественным. Он говорил о вещах, которые мы понимали, ценили и готовы были защищать. Она замолкла. Ее плечи поникли. — Но вы не приняли Метку, — заметил вдруг Седрик. Гарри бросил на него тревожный взгляд. Им не стоило давить на миссис Малфой. Им всем хотелось знать правду. Они видели чету Малфоев взрослыми и состоятельными людьми, но когда-то они тоже были подростками. Детьми, которых Волдеморт втянул в свои темные дела. — Не все в окружении Темного Лорда желали принять Метку. Многие оказались рядом с ним по глупости и наивности, не осознавая, что деятельность Пожирателей смерти вовсе не была похожа на священный поход против магглов. А уйти было невозможно. Ее голос звучал все слабее. Руки чуть дрожали. — Вы были рады, когда он исчез? — спросил Гарри тихо. Нарцисса вдруг подняла глаза и посмотрела на него странным, пронзительным взглядом. Гарри прижал руку к груди: отчего-то ему было больно видеть ее такой. Возможно, он слишком остро ощущал то, что она была матерью Драко — она ведь была знакома и с его матерью тоже, даже если видела ее лишь издалека. — Я хорошо помню ту ночь, когда Темный Лорд исчез, — сказала Нарцисса. Все за столом резко наклонились вперед, прислушиваясь к ее голосу. — Мы знали, что у нас будут огромные проблемы, что за нами придут люди из Министерства… Но мы были рады, что Темный Лорд погиб. И Люциус был рад, даже если вам сложно в это поверить. Что-то жесткое и упрямое появилось в ее голосе, брови нахмурились, и в этот момент она вдруг стала похожа на женщину, которая могла стоять среди Пожирателей смерти. Она больше не казалась юной, напротив, она была отнюдь не молода. Пережитые тревоги оставили след на ее коже. Ей было около сорока, в конце концов. Она продолжила: — У нас родился сын, и мы не хотели растить его в атмосфере боли и страха. Когда вы становитесь родителем, то все меняется для вас. Нет ничего важнее защиты своего ребенка, и каждый день, проведенный с ощущением угрозы, становится мучительным. Когда мы услышали новости о том, что произошло… — она все еще смотрела на Гарри. — Мне было так жаль ваших родителей, Гарри. Маленький ребенок смог убить Темного Лорда, но он остался сиротой. Я представляла моего Драко, такого маленького и беззащитного… А что, если бы с ним произошло подобное? Если бы на месте Поттеров оказалась наша семья? Я никому не желала подобного. Никому. — Но почему вы не присоединились к Ордену? — спросил Гарри глухо. — Когда он вернулся? — Люциус надеялся, что уж в этот раз все будет иначе. А я… — она медленно повела плечами. — Я подумала, что даже если Темный Лорд снова падет, то Дамблдор и Орден Феникса не причинят вреда Драко. Это намного безопасней, чем воевать с Темным Лордом. А безопасность моей семьи всегда была для меня на первом месте. Они снова замолчали. Нарцисса с грустью смотрела куда-то в сторону, пока остальные обдумывали ее слова. Гарри разглядывал стол перед собой, чувствуя, как слезы собираются на глазах. Он боялся посмотреть на Седрика. Боялся думать о том времени. — Пожалуй, нам нужно поговорить с мамой и папой, — пробормотала Джинни. Миссис Малфой тут же вскинула голову. — Конечно, — сказала она настойчиво. — Не представляю, как ваши родители вынесли все это. Даже до меня доходили слухи о ваших приключениях. Вы должны поговорить с ними. Пригласите их сюда, чтобы они знали, в каких условиях вы живете и что вы все здоровы. — Мама будет кричать, — тихо заметил Джордж, проводя рукой по своей ране. Он начал зачесывать волосы на эту сторону, пытаясь скрыть шрам, и оттого он еще больше становился непохожим на Фреда. Тот сглотнул, наблюдая за его рукой. — Ей было не до того, когда мы встретились в Мэноре. Она только и делала, что плакала и вздыхала. Если они придут сюда, то такое начнется… — Мы можем подождать, пока Драко будет здоров, — сказал Гарри. Он понимал, что Нарцисса абсолютно права: Уизли заслуживали воссоединения, и держать Молли и Артура в неведении было жестоко. Он просто невольно оттягивал момент объяснений. Рон считал, что его родители не будут злиться на Гарри, но это было довольно сомнительным утверждением. Может, они не выскажут этого, но разве не подумают они, что именно дружба с Гарри привела их детей на эту опасную дорожку? Гарри покосился на Седрика. Тот вскинул голову, словно почувствовав на себе чужой взгляд: его глаза казались мутными, будто стеклянными. Кончик носа покраснел, как при простуде, губы были искусанными… Седрик отвернулся. Они думали о словах Нарциссы весь день — каждый по-своему. Вместе с Роном и Гермионой она покинула дом, и Гарри все время до их возвращения провел у кровати Драко: он просто сидел на полу, листая одну из украденных книг и думая о своем. Он хотел бы узнать, как бы Люциус отреагировал на этот рассказ. Что бы он рассказал о том дне, когда Волдеморт исчез? Он боялся своего господина, боялся наказания за преступления. Но он должен был разделять чувства своей жены — никто не был в безопасности рядом с Темным Лордом. Гарри оживился, только когда миссис Малфой вернулась. — Не то чтобы в округе были хорошие магазины, — вздохнула Гермиона. Она помогла Рону расположить новую кровать в комнате Седрика, который без всякого выражения на лице наблюдал за этой перестановкой. Его волосы были растрепанными, и краска не сходила с лица. Он был молчаливым весь день и предпочитал читать в комнате или в кресле, отодвинутом ближе к окну. Иногда он пропадал в комнате Снейпа, который без вопросов впускал его к себе, и никто не знал, о чем они говорят или что делают — вероятно, профессор готовил для него какие-то зелья. Гарри с интересом выглядывал в коридор, но не спрашивал. Миссис Малфой разбирала вещи, которые выбрала: она взмахивала палочкой, и та хоть и поддавалась ее приказам, казалась чужеродной в ее пальцах. Гарри и Гермиона стояли в коридоре, наблюдая за ней. Гермиона забрала волосы в высокий хвост и казалась уставшей. Утренний разговор и ее заставил тревожиться: ее родители были живы и спрятаны подальше от войны, но она не рисковала связываться с ними. — Мы решили, что Лондон может подождать до тех пор, пока Драко не проснется, — шепотом поделилась Гермиона. — В конце концов, он сам может решить, что именно ему нужно из одежды. Мы нашли для него немного вещей на первое время. — Хорошо, что вы не отправились в Лондон, — кивнул Гарри. — Это опасно. Он улыбнулся, увидев, как Нарцисса складывает вещи в аккуратную стопку около ног Драко — там были мягкие пижамные штаны и серая футболка. Цветовая гамма была довольно безрадостной, но сейчас это было неважно. Потом… Они могли найти для Драко что-нибудь крутое, и Гарри был бы рад наблюдать за его реакцией на маггловские торговые центры. Они могли… повеселиться. — Ты в порядке? — спросила Гермиона, задумчиво глядя ему в лицо. — Да. В полном. Она улыбнулась, но вряд ли ему поверила — просто прижалась к его плечу, и Гарри благодарно прильнул в ответ. Остаток дня он думал только о Драко, но не решался вновь заговорить с Нарциссой на эту тему: она большую часть времени проводила у кровати сына, выходя лишь тогда, когда к Малфою наведывался Снейп. Остальные разбрелись по дому. Гарри иногда вспоминал о своем намерении справиться о чувствах Седрика, но поймать того в одиночестве было очень сложно. Диггори не спешил с кем-то общаться, он постоянно поглядывал на часы и тяжело вздыхал. Ремус не возвращался, и Гарри тревожился из-за этого факта. Раньше Люпин всегда был в доме, а теперь уходил чаще, чем оставался. Это из-за Снейпа? Или из-за Тонкс? Седрик собирался отправиться к нему ближе к вечеру, и Гарри хотел бы сказать ему что-нибудь перед превращением. Странная меланхолия так растревожила его, что он не придумал ничего лучше, чем сбежать в комнату профессора. Снейп работал за столом: перед ним стоял маленький котел, под которым горел крошечный волшебный огонек. Снейп нарезал длинные стебли какого-то растения и даже не повернулся, когда Гарри заглянул в комнату. — Можно посидеть с вами? — спросил Гарри. — Я работаю, — профессор сбросил нарезанные стебли в котел, и тот сразу забурлил. — Почему бы тебе не провести время со своими друзьями? — Я просто хотел узнать, как у вас дела, — Гарри прикрыл за собой дверь. — Так можно? Я не буду мешать. Хотите, я вам помогу? Или просто тихо-тихо посижу в сторонке? Снейп повернулся и посмотрел на него. Он стал выглядеть лучше, несмотря на то, что он почти не выходил из этой комнаты. Может, его исчезновения включали в себя и прогулки на свежем воздухе — Гарри очень на это надеялся. Он улыбнулся, и профессор вздохнул. — Сядь, — он кивнул на маленькую табуретку. Гарри с готовностью плюхнулся на нее и приготовился внимать словам Снейпа. Но тот просто поставил перед ним целое ведро зеленоватых, немного липких шариков. От них шел терпкий запах, и Гарри скривился. Снейп лишь усмехнулся: — Хочешь помочь — приступай. Яйца лукотрусов нужно разделить на скорлупу и внутреннюю мякоть. Гарри моргнул. Он хотел было сказать, что предпочел бы просто свернуться калачиком на кровати, но решил, что стоит побыть действительно полезным помощником. Кто знает, может, Снейп будет лояльней относиться к его визитам? Гарри вздохнул, закатал рукава свитера и приступил к работе. — Мне интересно, — сказал он бесконечное число воняющих яиц спустя, — а почему вы не обедаете с нами? — С чего бы мне это делать? — Снейп отмерил в мензурке какую-то жидкость. Он выглядел сосредоточенным, и голос его звучал отвлеченно и спокойно. — Просто так, — Гарри немного стушевался. — Чтобы пообщаться. — И как я жил все это время без возможности общаться с детьми Уизли. Гарри погрустнел. — Я думал, что вам, наверное, должна нравиться кулинария, — предположил он. — Это ведь похоже на зельеварение. Вы бы хотели… — Сейчас я бы хотел поработать в тишине, — Снейп бросил на него предупреждающий взгляд. Гарри кивнул и улыбнулся, получив в ответ лишь тяжелый вздох. Он вернулся к нему после ужина. Оказалось, что они готовили зелье для Седрика. Готовил, конечно, Снейп, но Гарри считал свою помощь неоценимой — он ведь взял на себя самую неприятную работу. Помимо очищения яиц лукотрусов, он помог рассортировать целый мешок сушеных трав и даже порезал немного синеющего корня. Оказалось, что Снейп успел зачаровать все шкафы в комнате, и теперь они казались бездонными провалами. — Отдай это Диггори, — Снейп, наконец, сцедил зелье в маленький флакон. — Он знает, что с ним делать. Гарри забрал флакон. Предлог для разговора сам прыгнул к нему в руки. Седрику уже пора было отправляться к Ремусу, поэтому это был последний шанс поговорить с ним сегодня. Завтра он мог и не вернуться, а Гарри не хотел оттягивать это — он просто хотел быть уверенным, что у его друзей все хорошо. Диггори сидел в гостиной. Он оторвал взгляд от книги и удивленно посмотрел на Гарри, когда тот подкрался к нему и протянул флакон. — От Северуса, — сказал он. — Отлично, — Седрик отложил книгу в сторону, и Гарри успел бросить быстрый взгляд на название — это был сборник, посвященный проклятиям. Видимо, один из тех, что Гермиона тактично одолжила из библиотеки Хогвартса. — Мне уже пора. — Удачи, — сказала Джинни. Гермиона пыталась научить ее вязать — Мы ждем вас обоих завтра! — Спасибо, — ответил Седрик. Он никогда не рассказывал, в чем именно заключаются приготовления. И Ремус не рассказывал тоже. Но спрашивать их было неловко, поэтому остальным приходилось подавлять свое любопытство. В конце концов, этот день был тяжелым, неприятным и тревожным, и никому не хотелось напоминать друзьям об их доле. Гарри проводил Седрика взглядом, когда тот шел к дверям, а потом выскользнул следом за ним. Рон и близнецы беседовали на кухне, и какое-то время до него еще доносились их голоса. Седрик не обернулся: он спустился на крыльцо и немного неловко потянулся. Он не стал надевать мантию и остался в легком свитере: погода была отнюдь не теплой, однако он не обращал на это внимание. Гарри окликнул его прежде, чем Седрик достал палочку. — Можно поговорить с тобой? — Гарри спрыгнул с крыльца, чувствуя, как холодный ветер пробирается под его одежду. Под ногами собиралась слякоть и грязь. Седрик обернулся. — Мне пора идти. — Всего лишь пару минут, — Гарри приблизился к нему. Они немного отошли от дома: со стороны на него странно было смотреть. Гарри видел, как на кухне снуют силуэты, и окно их с Роном спальни было освещено — там находилась Нарцисса. Этот дом не был красивым, или большим, или крепким, но его стены словно обрастали их воспоминаниями. С приходом весны они могли прибраться в округе, сделать ремонт. Тут было хорошо. — Что ты хотел спросить? — Седрик стоял и смотрел на него. — Просто хотел узнать, как ты себя чувствуешь. — Паршиво, — ответил Седрик. — Но зелья Снейпа сильно мне помогают. Боли нет. Гарри спрятал руки в карманы и уставился под ноги. Небо над ними быстро темнело. Луну уже можно было разглядеть, но ее круглый диск казался мутным, скрытым в облаках. Время еще не пришло. — Я о другом, — сказал Гарри осторожно. — В целом? Вы с Ремусом в последнее время... Мы беспокоимся. Все хорошо? — Почему должно быть иначе? — Из-за Снейпа? И Драко? — Гарри пожал плечами. — Я просто хочу быть уверенным, что вы оба в порядке. Меня даже Рон об этом спрашивал. — Почему бы Рону не спросить меня? — Он стесняется говорить с тобой о таких вещах. А с Ремусом не общается особо близко. А если бы общался… Не думаю, что Люпин захочет говорить об этом сейчас. Он теперь редко тут бывает, — Гарри нахмурился. Он привык к присутствию Ремуса, но теперь Люпин постоянно пропадал у Тонкс. Седрик молча разглядывал флакон в своей руке. — Не думаю, что ему комфортно находиться в одном доме со Снейпом. — Я думал, стало лучше, — предположил Гарри осторожно. — Та история… Если я могу через нее переступить, то и Ремус сможет, разве не так? — Может, дело не в этом, — Седрик пожал плечами. — Я его не спрашивал. Но я бы предположил, что ему просто неприятно ощущать, что он значит для тебя меньше, чем Снейп. Гарри сглотнул. Он хотел бы сказать, что это не так, но в то же время… Они были разными для него — Снейп и Люпин. Они оба были его учителями, но Гарри относился к Ремусу как к другу Сириуса, как к своему приятелю и члену их несчастной компании. С Северусом же его связывало совсем иное. Даже если Люпин хотел, чтобы Гарри относился к нему так же, он не мог этого сделать. Просто не мог. Может, поэтому Люпин проводил время с Тонкс сейчас? Потому что у них должен был родиться ребенок — его собственный сын, а не тот, о ком он решил заботиться, потому что считал это своим долгом. Гарри не хотел, чтобы Люпин ощущал себя заменой его отцу. Диггори шмыгнул носом и поглядел в сторону леса. Ему неприятно было об этом говорить, и Гарри не верил его словам о самочувствии. Ему было плохо. Из-за боли? Или еще чего-то? Гарри прикоснулся к его плечу, пытаясь увидеть ответ в глазах Седрика. Их выражение изменилось. Гарри мог вспомнить, каким он был в школе. — Ты чувствуешь то же самое из-за Драко? — прямо спросил он. — Нет, — ответил Седрик. — Я просто… — Что? — Скучаю по моим родителям, — вдруг произнес Седрик. Он отвернулся, и Гарри беспомощно замер перед ним. — Особенно сейчас, когда миссис Малфой в доме. С Люпином мне спокойнее. Может, из-за… проклятия. — Мне так жаль… Седрик покачал головой. Он вдруг посмотрел прямо на Гарри, наклонился и мягко поцеловал его в щеку. Его губы лишь несколько секунд касались кожи Гарри, а затем он отстранился и отвернулся, пряча лицо. — Тебе стоит вернуться в дом, — сказал он. — Ты замерз. Мне пора уходить. — Седрик, — Гарри растерянно моргнул. — Не волнуйся обо мне, Гарри, — он поднял волшебную палочку. — Я справлюсь.

***

Это произошло за ужином на следующий день. На этот раз готовили близнецы, поэтому на столе появилась паста с овощами в томатном соусе — простая и бесхитростная. Фред и Джордж не были обделены кулинарным талантом, но явно не спешили его раскрывать: они о чем-то шептались друг с другом, толкаясь у плиты. Они что-то замышляли, но не хотели делиться с остальными своими идеями, лишь хитро поглядывали по сторонам. Фред наблюдал за овощами, бурлящими в глубокой сковороде, а Джордж нависал над его плечом, подставляя тарелку и прижимая ладонь к его пояснице. Рон и Джинни пролистывали маггловские газеты в поисках каких-то деталей, отсылающих к деятельности волшебников. Гермиона чиркала что-то в блокноте, и миссис Малфой растерянно наблюдала за ней. Это был тихий и спокойный день, и только отсутствие Седрика и Ремуса казалось тревожным знаком. Гарри с опаской поглядывал на дверь: скорее всего они оба просто отсыпались после ночи, но он все равно хотел быть уверенным, что с ними все хорошо. Вчерашний разговор не то чтобы его убедил. Сверху послышался шум. В коридоре хлопнула дверь, и через мгновение на кухне появился Снейп. Гарри тут же вскинулся и улыбнулся: в нем вспыхнула надежда, что профессор присоединится к ним за столом. Может, его недавние слова все-таки были восприняты? Место на другом конце оставалось свободным для него. — Профессор? — Гарри нахмурился, поняв, что Снейп не собирается присоединяться. — Что-то случилось? Снейп пристально оглядел собравшихся. Гарри проследил за его взглядом и не увидел ничего странного. Друзья смотрели на него в ответ, ничего не понимая. Вдруг его сердце пропустило удар. Гарри вскочил на ноги, уронив стул, и бросился к лестнице: Рон удивленно что-то крикнул ему в спину, а Снейп едва успел отступить — Гарри пронесся мимо него, ничего перед собой не видя. Он взлетел наверх, перепрыгивая через ступеньки, и в одну секунду оказался перед их с Роном спальней. Он распахнул дверь и замер на пороге. Драко сидел на полу, растерянно глядя перед собой. Он был весь мокрый от пота, его волосы торчали во все стороны, а лихорадочный румянец спускался с лица на голую грудь. На нем было только белье, а одежда, оставленная около кровати, валялась на полу: видимо, он пытался надеть ее, когда потерял равновесие. Малфой вскинул голову, и его глаза испуганно расширились. Мгновение он просто смотрел на Гарри так, будто увидел что-то немыслимое, а потом его лицо скривилось, словно он собирался заплакать. Гарри хотел кинуться к нему, упасть на колени и укрыть своим телом, чтобы Драко больше не казался таким хрупким, но его опередили: Нарцисса, будто фурия, пронеслась мимо него. — Драко, — она упала рядом с ним и принялась ощупывать его с такой яростью, будто боялась, что он в любой момент испарится. — Дорогой мой, все в порядке? Где болит? Снейп протиснулся в комнату и ухватился за дверь. — Я его осмотрю, — сказал он, бросив на Гарри предупреждающий взгляд. — Что? — Гарри попытался прорваться мимо него. — Я хочу к Драко. — Мистер Малфой только что очнулся, — профессор уперся рукой ему в грудь, не давая войти в комнату. Драко тихо что-то отвечал на причитания матери, и за ее спиной Гарри мог увидеть только его светлую макушку. Снейп не позволял ему приблизиться. — Мне нужно осмотреть его, а ему — умыться и привести себя в порядок. Вы все подождете в коридоре. Гарри обернулся: оказалось, что все его друзья уже успели подняться наверх. Они старались не слишком сильно вытягивать шеи, пытаясь заглянуть в комнату. Они улыбались: в воздухе что-то изменилось, и пробуждение Драко окончательно подвело к пониманию того, что часть их злоключений осталась позади. Гарри слишком отвлекся на них и не успел среагировать, когда Снейп просто вытолкал его в коридор и захлопнул дверь прямо перед его носом. Гарри возмущенно ударил по ней рукой. — Тише, Гарри, — Гермиона положила руку ему на плечо. — Все в порядке. — Да, — Рон подошел с другой стороны. — Малфой вроде жив и здоров. Уверен, они быстро закончат. К тому же он явно не хотел бы расхаживать голышом перед нами. Гарри тяжело дышал. Он чувствовал себя быком, перед которым махнули красной тряпкой — ему хотелось снести эту дверь с петель, и это желание было таким сильным, что кончики его пальцев подрагивали от ярости. Но друзья казались спокойными, и он убеждал себя, что нет смысла так волноваться — никто не забирал у него Драко. Никто бы не смог. Гарри глубоко вздохнул и прижался плечом к стене. Рон и Гермиона все еще топтались рядом, а близнецы и Джинни встали с другой стороны. — Интересно, а Малфой вообще знает обо всем, что здесь происходило? — поинтересовался Джордж. — Если нет, его ждет столько новостей. Нужно было сделать вашу с Люциусом фотографию. — Мы можем показать ему наши воспоминания, — предложила Джинни, подмигнув Гарри. Тот скривился. Сейчас ему было абсолютно все равно: он хотел поскорее оказаться рядом с Драко, а все остальное было второстепенным. И как долго Снейп собирался держать его здесь? В конце концов, уж Гарри-то он мог пустить внутрь! Желание начать барабанить в дверь стало почти невыносимым, и Гарри удержался лишь из-за присутствия друзей рядом. — Точно, — поддержал Фред сестру. — Можем устроить масштабный просмотр воспоминаний. Как маггловское кино. «Херня, которую Гарри делал из-за Драко». Часть три. — Прошу прощения? — Гарри отвлекся от своих мыслей. — А где предыдущие две? — Хм, — Джордж и Фред переглянулись. — Скажи спасибо, что мы выделили всего три части. Странно, что мы не поседели после всех твоих выходок. Гарри смотрел на них и недоуменно моргал. Друзья принялись обсуждать, что еще они могли бы показать Малфою, и он позволил себе отстраниться от их разговора. Его интересовали звуки из комнаты: видимо, Снейп из вредности наложил заглушающие чары, и Гарри ничего не мог расслышать. Драко был напуган. Он чувствовал себя растерянным? Ему было больно? Он наверное плакал, а Гарри не мог утешить его сейчас. Он не знал, сколько времени ему пришлось ждать. В какой-то момент чары спали, и он услышал возню и голоса. Говорила в основном Нарцисса, но иногда голос Снейпа прерывал ее сбивчивую, поспешную речь. Ничего не было понятно, и Гарри уже потянулся к ручке, чтобы начать дергать ее и требовать впустить, когда дверь вдруг открылась и фигура Снейпа выросла перед ним. Гарри почти ткнулся носом ему в грудь, но в последний момент вскинул лицо. — Профессор, — он сам удивился тому, насколько слабым и умоляющим был его голос. Снейп придержал его за плечо, потому что Гарри начал заваливаться вперед, и его пальцы ощущались жесткими и сильными. Надежными. — Драко в порядке, — сказал он. — Мне нужно пополнить запасы, поэтому меня не будет какое-то время. Надеюсь, за это время никто из вас не натворит глупостей, которые мне придется исправлять? — Нет, — Гарри тут же замотал головой. — Обещаю. Снейп посторонился, и Гарри тут же влетел в комнату. Драко сидел на кровати вместе с матерью: одеяло наполовину сползло на пол, но никто его не поправил. Малфой был одет в пижамные штаны и серую футболку, которые для него подготовила Нарцисса. Его волосы были немного приглажены, но все равно казались взъерошенными. Кончики были немного мокрыми, и капли воды блестели на его коже. Драко вскочил на ноги, стоило Гарри приблизиться. Мгновение — и он вдруг оказался в его руках. Гарри обхватил его за талию, привлекая к себе, и сила этого движения выбила воздух из его легких. Руки Драко обвили его плечи, прижимая и цепляясь, и Гарри уткнулся лицом в его шею, вдыхая запах зелий и постели. Гарри хотелось вонзить зубы в его мягкую шею, чтобы удостовериться в реальности происходящего, и он незаметно прижал губы к его коже. Малфой мелко дрожал. Его спина была напряженной, и Гарри чувствовал, что он похудел еще сильнее. Он был таким тонким, таким хрупким… Казалось, что он может разлететься на осколки от одного неверного движения, но Гарри не мог отпустить его. Ему хотелось плакать, и очки больно давили на переносицу — ему было все равно. — Что же ты наделал, — пробормотал Драко. Он чуть отстранился, заглядывая Гарри в лицо, и вдруг покачнулся. Он бы упал, если бы Гарри не подхватил его. Нарцисса тут же поднялась и беспомощно протянула к ним руки: она тоже казалась немного растрепанной. Она смотрела на Драко со страхом и нежностью, но не вмешивалась, и Гарри ценил ее доверие. — Что с тобой? — Гарри обеспокоенно прижал его ближе, не позволяя сползти на пол. — Тебе плохо? — Голова закружилась, — Драко кое-как выпрямился и снова чуть отстранился. Вблизи было заметно, как это время, проведенное в постели, отразилось на его лице. Белки глаз казались темными из-за лопнувших капилляров, из-за чего радужка выглядела невероятно яркой. Драко или бледнел до зеленоватости, или лихорадочно краснел, и Гарри подозревал, что им понадобится много времени, чтобы вернуть ему здоровый цвет лица. — Привет, Драко, — послышался голос Гермионы. Гарри повернул голову. Ребята толпились у дверей, смущенно отводя взгляд. Они все улыбались, и Гарри еще сильнее хотелось плакать от того, что они были здесь все вместе. Снейп все еще не ушел: он стоял в дверях и смотрел на них — его лицо, казалось, не выражало никаких эмоций, но Гарри чувствовал его взгляд своей кожей. Тяжелый, но приятный, полный странного понимания. Кто, как не он, мог осознавать ценность любви? Гарри не выдержал и заплакал. Он спрятал лицо на плече у Драко, и тот мягко погладил его по волосам. — Привет, — прошептал он, обращаясь непонятно к кому. — Мы можем спуститься в гостиную, — предложила Джинни. — Ты голоден? Фред и Джордж сделали пасту. У нас немного еды, но кое-что найдется. — Я не голоден, — пробормотал Драко. — Мне дали зелье. — Это не значит, что стоит отказаться от еды, — подал голос Снейп. — Тебе нужно восстановить силы. И твои раны не излечатся сами собой. — Я в порядке. — Ты от Поттера заразился этой неприязнью к отдыху, или я просто не замечал твою ужасающую безответственность в отношении своего здоровья? — он говорил с упреком, но в голосе его звучала насмешка. Гарри улыбнулся, а Драко скривился. — Мы спустимся вниз, — сказал Гарри. — Сядем в гостиной и отдохнем. — Ладно, — пробормотал Драко. Он посмотрел на Нарциссу, будто ища ее одобрения, но она лишь вздохнула и улыбнулась ему. Остальные засуетились. — Нам нужно показать тебе дом, — сказал Фред. — Это ваша с Гарри комната. Ванную вы делите со мной и Джорджем. Раньше тут жил Рон, но он согласился перебраться к Седрику, чтобы… Ну знаешь, чтобы вас не смущать. — Нда, не благодари, — хмыкнул Рон, и Драко уставился на него круглыми глазами. Он открыл рот и тут же закрыл его, лишь теснее прижавшись к Гарри, будто пытаясь спрятаться под его рукой. Наверное, он тоже вспомнил обо всем, что было в Хогвартсе, об их ссоре с Роном… Но Уизли был в Малфой Мэноре и спасал его мать. Их обиды были позади. — Все равно спасибо, — пробормотал Драко. Гарри потянул его к дверям, изнемогая от желания показать ему весь дом, рассказать обо всем, что здесь было — и узнать, что произошло с ним самим. Он не знал, как можно спросить об этом, и решил, что проще будет подождать, пока Драко сам решит поделиться. Снейп вышел в коридор и направился к лестнице. — Не забудьте, что я сказал об отдыхе и аккуратности, — заметил он без особой надежды в голосе. Гарри и Драко синхронно кивнули, глядя на него. Гарри старался взглядом передать все, что он чувствует, и если Снейп понял его, то не показал виду. Ему было неловко? Для всех он был отчужденным, грубоватым профессором, но сейчас они видели его совсем другим. Гарри хотел бы снова обнять его, но мог только нежно улыбаться ему вслед. — Это наш дом, — сказал он, поворачиваясь к Драко. — Вон там живут близнецы, там Гермиона с Джинни, вот тут Седрик и Рон. Там у нас самая большая спальня, раньше ее занимал Ремус, но он уступил ее твоей матери. Сам он иногда ночует на диване, иногда — у Тонкс. Внизу есть еще комната, ее занимает Снейп. — Чей это дом? — пробормотал Драко. Он вцепился в перила и перегнулся через них, оглядывая дом. Сложно было понять, что он думает о пожелтевших обоях, скрипящих половицах и потолке, покрытом трещинами. Состояние дома было далеко не лучшим, но Гарри находил в этом какую-то прелесть. Находиться в обжитом пространстве было приятно. — Каких-то магглов, — ответил ему Джордж. — Ремус нашел его, и мы сюда переехали из палатки. — Ага, — поддержал его Фред. — Мы как воры-домушники. Только они воруют из домов, а мы не мелочимся и воруем сразу дома целиком. — Это вынужденная мера, — вмешалась Нарцисса. — То, что нам приходится обращаться к обману магглов, не делает нам чести, но ситуация исключительная. Уверена, магглы будут благодарны, когда вернутся в этот дом и увидят, как он преобразился. А когда мы заменим тут мебель… — Мебель? — удивился Гарри. — А чем наша плоха? — А чем хороша? — Нарцисса прошла мимо них. — Драко, дорогой, пойдем вниз. Я сделаю тебе чаю. Северус сказал, что ты должен много пить, если не хочешь, чтобы температура снова поднялась. — Ну мама, — пробормотал Драко. Он позволил увести себя вниз. Гарри все равно придерживал его, боясь, что Малфою снова станет плохо — и не желая ни на секунду убирать от него руки. Драко шел прямо, но медленно, оглядывая все вокруг, и он все еще казался напряженным. Они ведь не знали, какое влияние оказало то зелье на самом деле, и Гарри медленно начинал беспокоиться — вдруг Драко все еще был болен? Снейп ушел за ингредиентами, и броситься к нему с вопросами не было возможности. Гарри повел Драко к дивану. Он подхватил плед и накинул ему на плечи, на что Малфой ответил недоуменным, растерянным взглядом. Он был таким мягким и податливым сейчас, и Гарри хотелось обнимать его каждую секунду, ощущая его теплое тело. Драко больше не был далекой мечтой, он стал реальностью, и даже смотреть на него было приятно — Гарри казалось, будто его грудь распирает от ощущения счастья и довольства. Нарцисса одобрительно кивнула, когда он закутал Драко в плед, и взмахнула палочкой, подтаскивая кресло поближе. — Эта палочка, — Малфой нахмурился, — это же… — Той палочкой никто все равно не пользуется, — пояснил Гарри, садясь рядом с ним. Остальные притащили из столовой тарелки и расселись на полу, среди разбросанных подушек. Они жаждали услышать историю и рассказать свою: они будто бы снова оказались в Хогвартсе, когда обмен новостями и шутками был их главным развлечением. И Гарри прекрасно их понимал. Он просто не хотел давить. — Понятно, — Драко опустил глаза. — А где мой отец? Веселая атмосфера разом вдруг потухла. Рон скрипнул вилкой по тарелке и тут же неловко покашлял, отодвигая еду в сторону. Нарцисса глубоко вздохнула. — Мы не знаем, где он, — ответил Гарри. — Он помог нам проникнуть в ваше поместье, но мы встретили Гриндевальда… Люциус остался там. И с тех пор не было никаких новостей. — Я уверена, что он жив, — тут же быстро проговорила Нарцисса, заметив, как расширились глаза Драко. Его пальцы судорожно цеплялись за край пледа. — У Геллерта Гриндевальда нет причин его убивать. Если бы он действительно хотел помочь Темному Лорду, то не отпустил бы Гарри и Рональда. Нет, нет. Твой отец жив. Он всегда великолепно выпутывался из сложных ситуаций, и я уверена, что и в этот раз он найдет способ вернуться к нам. — Сюда? — уточнил Драко немного заторможенно. — Он жил здесь, — заметила Джинни. — Ты бы видел, что они с Гарри устраивали. Десять тысяч споров о том, кто из них сильнее хочет тебя спасти — великолепное зрелище. — Мы покажем тебе воспоминания, — ухмыльнулся Джордж. — Мы так невыносимо страдали не для того, чтобы все это кануло в небытие. Миссис Малфой, а вы хотели бы посмотреть? Нарцисса замялась: она, наверное, считала подглядывание чужих воспоминаний делом не слишком приличным, но любопытство все же пересилило. — Мне было бы интересно, — признала она. — Я видела Люциуса в разных обстоятельствах жизни, но представить его в этом доме… сложно. Особенно учитывая их с Гарри не самые лучшие отношения. — Особенно учитывая, как Гарри выглядел, — хмыкнул Рон. — Как выглядел? — Драко вскинул голову. Он подтянул ноги к груди, сжимаясь в маленький комок под пледом. Нарцисса взмахнула палочкой, и с кухни медленно поплыл чайник и набор чашек. Она принялась колдовать над ним, ловко обращаясь с заклинаниями, и Гарри почти завороженно наблюдал за ее действиями. — А ты не знаешь? — спросил Джордж осторожно. — Про Гарри? Как именно он вытащил твоего отца? Драко испуганно посмотрел на Гарри, будто опасаясь, что тот сейчас признается в какой-то смертельной болезни или чем-то подобном. Он выглядел несчастным, потерянным, совсем не радующимся тому, что его заключение окончилось. Гарри сжал его пальцы. — Пришлось пить Оборотное зелье, — пояснил он. — Кто-то оставил для нас волос Волдеморта, так что я превратился в него и просто пришел туда. Все прошло хорошо, и меня никто не заподозрил. Но потом… Видимо, из-за нашей с Волдемортом особой связи зелье дало сбой, и я не мог превратиться обратно. Несколько дней. Драко моргнул и ухватился за плед. — Что? — его глаза расширились. — Ты выглядел как Темный Лорд? — Ага, — Гарри почесал затылок. — Не очень долго, но я бы не хотел это повторять. Хотя это даже сыграло мне на руку. Твой отец боится Волдеморта, так что это немного сбивало его с толку. И я был выше него, поэтому он не мог смотреть на меня свысока. Драко не казался впечатленным. Он был попросту напуган. — Все хорошо, — Гарри потянулся к нему. — Ничего не осталось. Я не чувствую Волдеморта. Он закрывается от меня почти все время. Все нормально. Его здесь нет. Малфой вздрогнул. Нарцисса протянула ему чашку с чаем, и он вцепился в нее, как в спасательный круг. Его снова начало трясти, и Гарри страшно было уточнять, как его самочувствие — Драко, казалось, пытался спрятаться куда-то. Разговоры о Волдеморте пугали его? Или он волновался об отце? — Ты вообще знаешь, что тут происходило? — спросила Джинни. — В общих чертах, — ответил Драко тихо. Вопрос, что же он знает — и кто ему обо всем рассказывал — был у всех на языке, и Гарри видел, как друзья тревожно переглядываются. — Этого вполне достаточно, — сказала Нарцисса. — Ни к чему знать все эти ужасные подробности. Главное, что сейчас все наладилось. Мы найдем твоего отца и будем ждать, когда Орден Феникса придет к какому-то решению. — Орден Феникса? — Гарри нахмурился. — Мы собираемся искать крестраж. — Думаю, сейчас нам стоит положиться на более опытных волшебников, — возразила Нарцисса. — Орден Феникса вполне способен самостоятельно разобраться с крестражем. Нам же нужно оправиться от всего пережитого и прийти в себя. Драко нужен покой. — Орден Феникса и сам не может оправиться после смерти Грюма, — заметил Рон. — Разве Грюм — единственный сильный волшебник в этой организации? — уточнила Нарцисса, чуть подняв подбородок. — Я была убеждена, что Дамблдор собрал вокруг себя много достойных людей, готовых взять на себя эту трудную задачу. Или они просто так зовут себя Орденом Феникса, а на самом деле всю работу выполняют школьники? — Нет, но… — Вот и славно, — кивнула Нарцисса. — Тогда они и займутся крестражем. Драко откинул голову на спинку дивана и закрыл глаза. Чашка почти выпала из его рук, но Гарри вовремя успел подхватить ее и поставить на мягкий подлокотник. Он придвинулся ближе, заглядывая Малфою в лицо. — Тебе плохо? — спросил он. — Снейп скоро вернется… — Все нормально, — Драко вдруг прижался к нему, пряча лицо у него на плече. — Я просто… Ничего. Я в порядке. Гарри обнял его за плечи. Что он должен был сказать? Как успокоить его? Он просто мягко поглаживал Драко по спине, пытаясь вернуть ему ощущение комфорта. — Что отец сказал? — спросил Малфой тихо. — Когда вы его забрали? — Он был довольно грубым, — Гермиона постаралась улыбнуться. Еда на ее тарелке оставалась нетронутой, да и остальные не слишком охотно поглощали свой ужин. — Но в конце концов… Думаю, это было даже весело. Ему пришлось адаптироваться, как и нам. — Гриндевальд сказал, что Люциус дал вам с Гарри свое благословление, — сказал вдруг Рон. Драко и Нарцисса разом посмотрели на него с удивлением и растерянностью. Рон тут же стушевался: — А что? Он так сказал. И Люциус помог нам уйти, хотя никто не ждал от него героизма. Так что… Если ты, Малфой, вдруг волновался, что он о вас подумает, то можешь не волноваться. Думаю, он уже должен был смириться. — Вот уж правда, — хмыкнул Фред. — Гарри ему все доступно объяснил. Несколько раз. — Очень громко, — добавил Джордж. — Это правда? — Малфой с сомнением покосился на Гарри. — Я думаю, все не так уж плохо, — Гарри постарался улыбнуться как можно искренней. — В какой-то мере мы даже нашли общий язык. Мы оба хотели помочь тебе. — И чуть не погибли, — произнес Драко. — Вы все рисковали собой. — Я обещал, что вытащу тебя. Малфой вдруг отстранился от него и грустно покачал головой. Он ничего не сказал, но Гарри понял его без слов: Драко считал, что он выполняет свой долг. Он хотел спасти Гарри, вытащить из него крестраж, и он упорствовал в своей вере. И чего он достиг? Неожиданная злость вдруг поднялась внутри Гарри, и на миг он возненавидел себя за то, что злится на Драко, такого несчастного и ослабшего, нуждающегося в заботе… Но всего этого бы не произошло, если бы Малфой слушал его. Если бы он не придумывал для себя спасательной миссии. Драко посмотрел на него и хотел уже что-то сказать, но в этот момент открылась дверь. Холодный воздух проник внутрь, и в коридоре появился Седрик. Он был в одной футболке, несмотря на погоду, растрепанный и раскрасневшийся. Он уже не горбился и держал спину прямо — видимо, его травмы действительно зажили, как Снейп и обещал. Он стряхнул снег с ботинок и вдруг поморщился, будто в нос ему ударил неприятный запах. Седрик уставился на Драко, а Гарри в свою очередь уставился на него. — Малфой, — Седрик взъерошил волосы и растерянно оглядел сидящих на полу ребят. — Ты проснулся. — Диггори, — произнес Драко. На краткий миг воцарилась неприятная тишина, и Гарри поспешил нарушить ее неловким кашлем. — Мы рассказывали Драко про Люциуса, — сказал он, стараясь звучать бодро и воодушевленно. — Как там Ремус? У вас все было… хорошо? Седрик, посмотрел на него странным взглядом. Он, наверное, вспомнил об их вчерашнем разговоре, и Гарри не знал, как именно он оценивает его. Рассказал ли он Ремусу об интересе Гарри? О его словах? — Ремус придет завтра, — Седрик привалился плечом к косяку. Он выглядел потрепанным, и ему стоило лечь отдохнуть, но едва ли он мог позволить себе уйти сейчас. Он разглядывал Малфоя со странным любопытством и подозрением, словно тот был каким-то неведомым зверьком, оказавшимся в их гостиной. — Я говорил с Тонкс. Она предложила мне приходить в Орден. Им нужны люди. Значит, вот такое решение он нашел. Держаться подальше от их дома. Это было неправильно. Гарри не хотел, чтобы Ремус и Седрик отдалялись от них только из-за присутствия определенных слизеринцев в доме. Они все были друзьями, несмотря ни на что. Стоило поговорить с Люпином, честно и открыто — убедить его, что все может быть по-прежнему. — И что Орден собирается делать? — спросила Гермиона. — Искать крестраж, следить за Пожирателями. Что еще мы можем? — Седрик смотрел на Драко, и тот в ответ не отводил от него глаз. — Но теперь с нами Снейп и Малфой. У нас будет больше информации. Нам нельзя терять время. Особенно после всего, что случилось во время нашей прошлой попытки его найти. — Что случилось? — тут же спросил Драко. — Мы надеялись найти крестраж в магазине «Горбин и Бэркес», — пояснил Гарри. — Помнишь, когда мы встретились в Косом Переулке, ты сказал, что подслушал его разговор? Мы решили, что речь идет о магазине. И не ошиблись. Но это была ловушка. — Я знаю, — сказал Драко. — Знаешь? — голос Седрика прозвучал неожиданно грубо, и все повернулись к нему. Нарцисса нахмурилась, и Гарри поймал ее обеспокоенный взгляд. — Откуда же ты узнал? Гарри угодил прямиком в руки Пожирателей. Мы оказались в том магазине из-за твоих слов. — Седрик, — оборвал его Гарри. Он прекрасно понимал, куда именно клонит Диггори, и он не собирался позволять ему это сделать. Драко прошел через боль и ужас не для того, чтобы его обвиняли — в чем? В помощи Волдеморту? Серые глаза Малфоя распахнулись, и Гарри вцепился в его руку. — Волдеморт подготовил ловушку и сделал все, чтобы мы в нее угодили. Драко старался нам помочь, рискуя своей жизнью. — Диггори прав, — вдруг пробормотал Драко. Он выпутался из рук Гарри и сел, упираясь локтями в колени. Футболка на его спине натянулась, и Гарри со странным оцепенением уставился на его острые лопатки, натягивающие ткань. — Мне нужно было догадаться, что он захочет использовать меня, чтобы заманить вас в ловушку. Все складывалось слишком хорошо. — Ты не виноват, Драко, — твердо сказала Гермиона. — Ты ведь не знал, что это ловушка. Нам нужна была любая информация. — Я надеялся, что мне удастся его обмануть, — сказал Драко. Голос его звучал серьезно, почти отчаянно, и слабые, болезненные интонации заставляли Гарри всерьез тревожиться за его здоровье. — Нужно найти этот крестраж. Ничего не получится, если его у нас не будет. — Но этого недостаточно, — сказал вдруг Седрик тихо. — Все намного сложнее. — Да, — сказал Драко. — Сложнее. Он смотрел на Седрика странным, тяжелым взглядом, а потом медленно повернул голову к Гарри. Его взор метался с одного на другого, и догадаться, о чем он думал, было не сложно. Его губы поджались, и Гарри с трудом удержался от того, чтобы тяжело и раздраженно вздохнуть. Замечательно. Не хватало только того, чтобы Драко и Седрик объединились против него в вопросе о крестраже — в давно решенном вопросе, несмотря на слова Северуса. — Хватит, — вдруг строго и твердо сказала Нарцисса. — Сейчас не время для такого разговора. Драко, тебе не стоит волноваться о таких вещах. Сначала ты придешь в себя, потом мы поговорим с Орденом — и тогда они займутся этим делом. — Но я хочу помочь, — возразил Драко. — Я в полном порядке. — Ты едва избежал опасности и только что очнулся от лечебного сна — я и слышать не хочу о том, что ты собираешься ввязаться в сомнительные дела Ордена. Драко уставился на нее беспомощно и в то же время возмущенно. — Но мама! — его лицо пошло красными пятнами. — Все в них участвуют! — Что касательно всех… — Нарцисса окинула строгим взглядом притихших ребят. — Посмотрим, что скажут их родители. Это не обсуждается. И вам, мистер Диггори, стоит отдохнуть и перестать втягивать моего сына в такие тревожные разговоры. — Я не хотел вас расстроить, — послушно сказал Седрик. Он чуть съехал вниз по косяку. И Гарри подумал, что этот разговор стоил ему немало сил. Напряжение начало уходить из его позы, и его лицо расслабилось. Он был вымотавшимся. Потерянным. Он действительно не хотел их пугать. — Отлично, — кивнула Нарцисса. — Сейчас не время обсуждать Темного Лорда. Это может подождать до завтра. Тогда здесь будет Люпин, и мы поговорим о том, какую информацию мы предоставим Ордену и как сможем им помочь, находясь здесь — в безопасности. Все понятно? — Да, — сказал Драко. Нарцисса кивнула и строго посмотрела на остальных, будто подозревая, что среди них затесался мятежник, который немедля продолжит говорить о Волдеморте и заставлять Драко нервничать. Но остальные молчали. Они все видели, как несчастно она выглядит. Она ведь так волновалась. — Нам есть о чем поговорить и без Волдеморта, — Фред рискнул подать голос. — В конце концов, вместо обсуждений планов на будущее, мы можем рассказать Малфою подробности наших приключений и показать наши трофеи, в виде целой горы ворованных книг. — Уверен, Малфою будет интересно узнать, что мы воруем не только из магазинов, но и из секретных хранилищ, — поддержал его Джордж. — Даже неудивительно, что нас объявили в розыск — после всего, что мы устроили в Отделе Тайн. — Садись с нами, Седрик, — сказал Гарри, надеясь, что это немного ослабит напряжение. Он не хотел, чтобы они все рассорились. — Если ты не слишком устал. Седрик пожал плечами. Он не стал садиться на полу и занял второе кресло, устало откинувшись на спинку. Его рука почти по привычке легла на живот, но судя по тому, что он двигался вполне свободно, боли больше не было. Казалось, что все нормально — можно было притвориться, что это так. Седрик прикрыл глаза. Нарцисса немного расслабилась. Гарри тоже. Он снова потянулся к Драко, и тот мягко прижался к нему, позволяя себе опустить плечи. Его опять начало трясти, и хотя это не отражалось на его лице, Гарри чувствовал его тревогу всем телом. Он не хотел говорить о Волдеморте. Не хотел рассказать о том, что тот делал с ним. Он что-то скрывал. Не просто подробности своих злоключений, нет — что-то еще. Гарри чувствовал это. Он видел, как Малфой избегает смотреть ему в глаза и одновременно с тем прижимается все ближе, будто боясь, что Гарри отыщет причину его оттолкнуть. Но Гарри не собирался этого делать. Было правильно отложить этот разговор и провести вечер, позволяя другим наперебой рассказывать Драко новости. Гарри не узнавал ничего нового, но он и не слушал, целиком сосредоточившись на ощущении, что Малфой — живой и настоящий — сидит рядом с ним. Он должен был спросить его наедине, там, где никто не мог их подслушать — Драко не отвернулся от него, узнав про крестраж, и Гарри собирался любой его секрет принять с холодной головой. Он на все был готов ради него. Он вернул его.

***

Драко уверял всех, что он прекрасно себя чувствует и готов хоть всю ночь слушать их истории и обсуждать планы, а потом заснул, когда Джинни предложила приготовить глинтвейн. Снейп, вернувшись из своего таинственного путешествия, заставил его выпить еще пару укрепляющих зелий и целых сорок минут держал в своей комнате, никого туда не пуская. Судя по тому, что он не бил тревогу, рана заживала хорошо, и Гарри было жутко любопытно посмотреть, что скрывается под бинтом — он не собирался просить показать, поэтому просто представлял чудовищные картины. Но Драко, кажется, не было больно: он двигал рукой вполне свободно, разве что старался не прикасаться к своему предплечью. Он заснул очень быстро: Драко просто положил голову Гарри на плечо и затих. Его дыхание было глубоким, словно он мгновенно провалился в сон, но он проснулся от мягкого прикосновения руки. Нарцисса потрогала его лоб и кивнула. — Пора спать, — сказала она. — Займетесь глинтвейном утром. — Что ж, глинтвейн никуда не убежит, — улыбнулась ей Джинни. — Я в порядке, — отмахнулся Драко. — Я не хочу спать. — Я хочу, — вмешался Гарри. Малфой тут же поднял лицо, глядя на него растерянно и непонимающе, словно чужие слова с трудом до него доходили. Но он кивнул и тут же зевнул, позволив увести себя наверх. Остальные остались внизу: было еще довольно рано, и их режим дня был потерян из-за отсутствия какого-либо графика. Но Гарри действительно чувствовал себя уставшим: он слишком много переживал сегодня. Может, стоило согласиться на предложение Нарциссы насчет чая — это должно было помочь его нервам. Драко снова лег в постель Гарри. Мать хлопотала вокруг него, пока Гарри умывался и искал в шкафу что-нибудь для сна: он, конечно, не думал, что сможет спать с Драко в одной кровати, но все равно ощущал смущение и предвкушение от того факта, что этой ночью Драко будет так близко. Боже мой, неужели он мог проснуться утром и увидеть его? Как было во множестве его снов, в его мечтах и фантазиях, которые вдруг стали явью? Достаточно было и того факта, что он мог засыпать под звук его дыхания. Когда Гарри закончил свои дела, Драко уже спал. Нарцисса сидела на его кровати, разглядывая его умиротворенное лицо. Она казалась спокойной и счастливой. — Все будет хорошо, — пообещал ей Гарри. — Я не позволю ему рисковать собой. — Я рассчитываю на вашу помощь, — Нарцисса улыбнулась и поднялась. Ее длинные волосы казались золотыми в приглушенном свете. — Но вы и сами нуждаетесь в присмотре. Может, присутствие Северуса остудит вашу горячую голову. — Я боюсь, что он уйдет, — поделился Гарри. Он забрался под одеяло и сжался в комок, глядя на Нарциссу. Та взмахнула палочкой, и свет в комнате погас: единственным освещением остались лампы в коридоре. — Уйдет? — уточнила она. — С чего бы? — Он ведь не собирался покидать Хогвартс, — Гарри не думал, что ему стоит обсуждать это с матерью Драко, но с другой стороны — кто еще мог дать ему совет? Она знала Снейпа с той стороны, которая для Гарри всегда была скрыта. — Если бы не события в вашем доме… А теперь Драко проснулся. Скоро он придет в себя и не будет нуждаться в заботе. — Зато вы будете, — она улыбнулась. Свет одной из ламп создавал косую тень на его лице. — Не волнуйтесь, Гарри. Он останется с вами. Нарцисса мягко прикоснулась к его лбу и ушла, прикрыв за собой дверь. Гарри остался лежать: ощущение этого легкого прикосновения не пропадало, и ему хотелось как можно дольше удержать его на своей коже. Он повернулся на бок, глядя на смутный силуэт перед собой. Тихое дыхание Драко было единственным звуком: видимо, Нарцисса наложила на дверь заглушающие чары, чтобы голоса внизу никого не разбудили. Гарри прикрыл глаза. Он не хотел спать — ему достаточно было просто лежать в тепле, расслабившись под одеялом, и знать, что Драко находится рядом с ним. Слышать его, видеть медленное движение его плеча… Ночь была пасмурной, и света с улицы не хватало, чтобы разглядеть что-то еще. Что еще ему было надо? Он не знал, сколько времени прошло. Гарри пытался притвориться, что Волдеморта и его крестража не существует. Нарцисса хотела, чтобы они сидели в этом доме, позволяя Ордену делать всю работу, и в кои-то веки Гарри не видел в подобном бездействии чего-то ужасающего. В конце концов, чем дольше они скрывались от поля боя, тем дольше Драко и остальные не рисковали бы своими жизнями. Просто немного… хороших дней. Для них. Для него. Драко вдруг пошевелился. Он медленно стянул с себя одеяло и сел, двигаясь будто бы во сне. Гарри, затаившись, наблюдал за ним — он искренне не понимал, что происходит. Какая-то часть его вдруг вспомнила тяжелый взгляд Седрика, полный тревоги и подозрения — они все думали только о влиянии, которое Волдеморт мог оказать на Драко. Вдруг… Малфой поднялся, но лишь для того, чтобы шагнуть к кровати Гарри. Вслепую он нашарил край одеяла и отогнул его, забираясь внутрь. Гарри тут же обнял его, прижимая к себе: его руки двигались будто сами собой, и ему пришлось вжаться в стену, чтобы Драко хватило места — эти кровати были узкими, предназначенными для одного человека, и двое парней едва на ней помещались. Они прижимались друг к другу, и Гарри грудью чувствовал, как бьется сердце Малфоя. — Ты настоящий? — спросил вдруг Драко шепотом. — А ты? — Гарри провел рукой по его плечу. Малфой был жутко горячим: кажется, у него опять поднималась температура. Его лицо трудно было рассмотреть, но его глаза были открыты и чуть поблескивали. Он тяжело дышал. Мышцы были напряжены, и Гарри сжал его плечо, пытаясь расслабить — получалось не очень. Драко был болен. Стоило вылезти из постели и позвать Снейпа: может, нужно было дать Малфою еще немного зелий, что-нибудь от жара и тревоги, чтобы он спокойно проспал всю ночь. — Мне приснилось, будто я открываю глаза и снова оказываюсь в той комнате, — поделился Драко. Он прижал руку к груди Гарри и медленно повел вверх, пока не коснулся его шеи. — Какой? — стоило послушать свой внутренний голос и уйти, но Гарри не мог заставить себя вылезти из кровати. Драко льнул к нему, жарко дышал в шею и бредил — голос его звучал слабо и неуверенно, словно он вообще не понимал, что он говорит. Может, он перенервничал из-за всех этих историй? Гарри погладил его по голове и опустил руку на спину: футболка под его пальцами была чуть влажной. Она задралась, и поясница Драко оголилась: мягкая, нежная кожа казалась бархатистой под пальцами Гарри. — Той самой, — сказал Драко так, будто Гарри понимал, о чем он говорит. — Я ощутил такую беспомощность. Что я мог сделать? Ничего. Только бояться, что он найдет способ добраться до тебя. — Не найдет, — твердо сказал Гарри. — Я доберусь до него первым. — Мы не сможем, — Драко провел кончиком носа по его челюсти. Он поцеловал Гарри в подбородок, и тот окончательно уверился, что Малфой не осознает происходящее. Его движения были сонными, смазанными и нервными. — Драко, — Гарри положил руку ему на щеку. — Проснись. — Я не сплю, — тот тихо усмехнулся. — Мы все сможем. Мы наберемся сил и уничтожим его крестраж. А потом… — Гарри замолк. Дальше все было очевидно. Но он не хотел говорить об этом Драко, не хотел напоминать еще сильнее о той безвыходной ситуации, в которой они находились. Он прижал его крепче и поцеловал в щеку. — Мы никогда не получим его крестраж, — Драко легко подставился под поцелуй, чуть прогнувшись в спине. Он скользнул своим бедром по ноге Гарри, словно пытаясь слиться с ним. — Ты говоришь так, будто знаешь, что это. — Ох, я знаю, — Малфой коснулся его челюсти большим пальцем. — Что? — Гарри застыл под его руками. Он заморгал, силясь разглядеть выражение его лица. — О чем ты говоришь? — О том, что он никогда не выпустит из рук.