11 ноября 2001 год.
Утро меня встретило небывалым морозом и мерзким бухчанием обогревателя. Эта - «катастрофа технической деятельности», почему-то всегда ломается в тот период времени, когда должен в полную силу работать и согревать своим теплом. Но, по всей видимости, он неисправимый лентяй. У лифта я столкнулся с собакой, влетевшей в мои ноги, а потом и с её хозяином… или хозяйкой? В общем, по внешнему виду - нечто, укутанное в большую толстовку и огромный капюшон, с бумажным пакетом продуктов, на перевес с собакой, выскочило из лифта и пискляво извиняясь, удалилось в квартиру под номером «42». Жил я здесь чуть больше года, но никого подобного раньше не видел, да и собаку тоже. Знаю, что в 38 живут студенты; в 40 - пожилой мужчина; в 37 – неизвестно, сброд какой-то; в 43 - женщина с ребенком; а в 42 никого и никогда не видел. Может, новенькие? Впрочем, я недолго заморачивался, и уже в машине забыл про это. Дел было выше крыши: повторить текст до начала съемок, загримироваться, переодеться, отрепетировать некоторые трюки с Джессикой. В общем, все как всегда. Работа, работа, работа.12 ноября 2001 год.
Я сонно вызываю лифт и оборачиваюсь на шаркающие шаги позади меня. Теперь, знаю, что в 42 квартире живет девушка. Она подошла ко мне в ожидании того же самого лифта и, не поднимая глаз, тихо, еле слышно поздоровалась, смотря куда-то под ноги. Если бы я не смотрел на неё, то и не понял, что со мной поздоровались. Киваю, и захожу в прибывший лифт. Пока мы спускаемся, кратко оглядываю её еще раз. Худощавая фигура, не высокий рост, темные – непослушные волосы, бледная кожа. Одета: в обычные свободные джинсы, свитер и джинсовку. Но даже в таком одеянии, она казалась мне худой. Всю ту минуту, что мы спускались, она так и не взглянула никуда, кроме, своих потрепанных красных кед.15 ноября 2001 год.
Собираюсь на вечеринку в честь открытия парфюмерного магазина. Да, жутко не хочется, но работа требует. И я уже почему-то не удивляюсь, сталкиваясь с «соседкой-незнакомкой» в дверях лифта. Только, в этот раз, столкновение вышло неудачное. Она с силой ударилась плечом об меня и её сумочка выпала из рук. Я поспешно помогаю собрать выпавшие вещи, и рука натыкается на тюбик с лекарствами. Зачем-то, непонятно зачем, читаю этикетку, но успеваю прочитать лишь фамилию врача, «Айронс». Девушка поспешно выхватывает тюбик из рук и прячет его в глубине сумки. Будто это секретно-важный объект. Я хмурюсь и, встав на ноги, помогаю подняться и ей. Она неуверенно протянула свою худенькую руку и обхватила мою, по сравнению с её, огромную ладонь. Поднявшись, она смущенно улыбнулась и наконец-таки взглянула на меня, а не на свои кеды. Но, едва заглянув в её глаза, я, кажется, впервые начал тонуть, не находясь в воде. Голубые, больше наверно даже синие, они увлекали за собой, засасывали в свой теплый омут. Как, в такой миниатюрной, серой и нечем ни примечательной девчонке, могут быть такие неимоверно большие, завораживающие глаза. Они как два неба. Как два космоса… - Спасибо! Я перевел взгляд на её губы и, опомнившись, выпустил руку. Она снова улыбнулась. Наверное, теперь я ей казался странным. Двери лифта ударили по моей ноге и раскрылись снова. Ну, уж хватит вести себя как идиот. Заскочив в кабинку, я нажал на кнопку и поспешно выпалил в закрывающиеся двери: - Будь внимательней! «Будь внимательней?», ну и кретин! Что она, ребенок? Я как безнадежный девственник, растерялся, перед неприглядной и непривлекательной девушкой. Вот смеху-то!