Первый учебный день Гарри выдался довольно напряженным. Мало того, что ученики то и дело перешептывались за спиной, спрашивая друг друга, тот самый ли это Гарри Поттер, так ещё и на первый урок, к слову сказать, зельеварения, он опоздал, потому что лестница привела его совсем не к тому кабинету. И Гарри начал смутно подозревать, что они двигаются, ведь те, кто шли тем путем, уже сидели в классе, а Гарри стоял в дверном проеме, где на него холодным взглядом смотрел преподаватель.
Кабинет зельеварения находился в одном из подземелий, повсюду чувствовался запах сырости. Тут было холодно и довольно жутковато.
У Северуса Снегга были черные сальные волосы, словно он не мыл их неделями, у него был крючковатый нос, а кожа была желтоватого, болезненного цвета. Профессор смотрел на Гарри с неким презрением, словно тот разрушил всю его жизнь, но, может, это игра воображения, в следующую секунду Гарри чувствовал лишь холод от профессора. Даже мурашки пробежали по телу от его ледяного взгляда.
― Минус пять очков Гриффиндору, ― произнес профессор. ― Возможно, это научит вас не опаздывать на занятия, мистер Поттер. А теперь займите свободное место.
И Гарри быстро прошел в конец кабинета, подсев к Рону. Рон хлопнул Гарри по плечу, давая понять, что всё нормально, и Гарри, чуть расслабившись, принялся слушать профессора Снегга. На банкете по случаю семестра Гарри почувствовал, что Северус Снегг почему-то невзлюбил его с первого взгляда. К концу первого урока он уже понял, что ошибся. Профессор Снегг не просто невзлюбил Гарри ― он его возненавидел.
― Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную науку, ― начал он.
Снегг говорил тихо, почти шепотом. Но ученики отчетливо слышали каждое его слово. Он обладал даром без каких-либо усилий контролировать класс. Никто даже не решился перешептываться или заниматься посторонними делами.
― Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, ― продолжил Снегг. ― Я могу научить вас, как разливать по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть… Но это всё при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада баранов, которое обычно приходит на мои уроки.
После этой речи в классе повисла абсолютная тишина. Гарри мысленно улыбнулся, ведь он не относил себя к стаду баранов и даже немного разбирался в приготовлении некоторых зелий, знал некоторые тонкости многих эликсиров. Краем глаза мальчик заметил, как на стуле заерзала Гермиона Грейнджер, девочке явно не терпелось начать занятие, та так же не относилась к стаду баранов.
― Поттер! ― неожиданно произнес Снегг. ― Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?
Гарри осмотрел класс. Похоже, что никто не знал ответа, кроме Гермионы. Её рука взметнулась в воздух.
― Из корня асфоделя и полыни готовят усыпляющее зелье, этот напиток настолько сильный, что его называют Напитком живой смерти, ― ответил Поттер и посмотрел в глаза профессора.
Тот явно не ожидал, что мальчик ответит, потому задал дополнительный вопрос:
― В чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха?
― Это одно и то же растение, ― холодно ответил Гарри. ― Его так же называют аконит.
Снегг прикусил губу.
― Прекрасно, мистер Поттер. Я рад, что, перед тем как попасть на мои занятия, вы соизволили прочитать учебник.
Гарри подумал, что для него теперь зельеварение будет не самым распрекрасным уроком школе, потому он решил промолчать и продолжил слушать профессора.
― Сегодня вы должны будете приготовить простейшее зелье ― зелье исцеления от фурункулов, ― а затем он разбил всех на пары.
Гарри тяжело вздохнул, когда увидел своего напарника. Этот напыщенный мальчишка начинал его порядком раздражать. У Драко, похоже, было точно такое же мнение о Гарри.
Но как ни странно, вместе они работали довольно слаженно. В то время как Гарри взвешивал сухие листья крапивы, Малфой толок в ступке змеиные зубы. Снегг раскритиковал всех, кроме Гарри и Малфоя. Затем как Гарри закончил варить рогатых слизняков и потушил огонь, Драко добавил в зелье иглы дикобраза.
Единственные, у кого получилось зелье, были Драко с Гарри и Гермиона с Роном, во второй паре всю работу явно сделала Грейнджер.
Выходя из подземелья, Гарри наконец смог вздохнуть спокойно. Каким-то шестым чувством он ожидал, что этот предмет не будет у него любимым. Следующим уроком был защита от Темных искусств, который вел профессор Квиррелл. Ещё на банкете Гарри заметил, что он довольно нервный, сам он был бледным, а на голове у него был огромных размеров тюрбан.
Когда ученики вошли в класс, профессор, заикаясь, поприветствовал учеников. Немного рассказав о том, что им предстоит выучить, они начали занятие. Но это занятие напомнило Гарри юмористическое шоу, чем что-то серьёзное. Его кабинет насквозь пропах чесноком, которым, как все уверяли, Квиррелл надеялся отпугнуть вампира, которого встретил в Румынии.
Тюрбан на голове Квиррела тоже не прибавлял его занятиям серьезности. Профессор уверял, что этот тюрбан ему подарил один африканский принц, которому он помог избавиться от очень опасного зомби. Вот только Гарри не верил в эту историю. Близнецы Уизли говорили, что в этом тюрбане Квиррелл прячет много долек чеснока, потому как он очень боялся вампиров и хотел быть полностью защищен от них.
За несколько дней учебы в Хогвартсе Гарри понял, что ничем не хуже остальных, во многом даже превосходит остальных новичков. Ведь он знал много заклинаний, которые изучаются только с четвертого курса, умел варить простейшие и средние по сложности зелья, в трансфигурации, конечно, он был не так силен, но шел наравне с Гермионой Грейнджер. На одном из первых занятий по трансфигурации ей почти удалось превратить спичку в иголку, и Гарри проделал то же самое. Таким образом они заработали по пять призовых очков для Гриффиндора.
Самым скучным предметом оказалась История Магии, её вел мистер Бинс, единственный профессор призрак во всей школе. Гарри откровенно спал на его занятиях, либо занимался посторонними делами.
Гарри очень любил уроки заклинаний, которые вел профессор Флитвик. Он был маленького роста, и, чтобы ученики его видели, он всегда вставал на стопку книг. Гарри сразу выделился из остальных первокурсников, когда смог без усилий сотворить заклинание, которое профессор задал. А затем продемонстрировал свое любимое — Авис. Стайка птичек уселась на парте Гарри, а профессор, восхищенно пискнув, свалился со своей подставки из книг.
Ещё Гарри нравилась астрономия. Каждую среду, ровно в полночь, они приникали к телескопам, изучали ночное небо, записывали названия разных звезд и запоминали, как движутся планеты. В такое время Гарри умственно отдыхал, ничто не могло нарушить его душевный покой.
Трижды в неделю их водили в расположенные за замком оранжереи, где низкорослая женщина — профессор Стебель — преподавала им Травологию, науку о растениях, и рассказывала, как надо ухаживать за всеми этими растениями и грибами, а также для чего они нужны.
***
Прошел месяц с тех пор, как Гарри начал учиться в школе чародейства и волшебства Хогвартс. За это время он стал у всех учителей любимчиком, кроме профессора Зельеварения, конечно. Но Гарри от этого было ни горячо, ни холодно, он искренне не понимал, почему остальным так сложно учиться? Ведь это первый курс, все элементарно. Особенно его раздражало то, что дети из семьи магов, откровенно говоря, тупили на некоторых уроках, ладно те, кто из семьи маглов, но из семей волшебников… Гарри начинал считать их неудачниками, которые неспособны были учиться в этой школе. Даже зазнайка Грейнджер была одной из лучших, а она из семьи маглов.
Гарри помешал поленья в камине и поправил плед, под которым сидел в кресле. Мальчик чувствовал, как его веки наливаются свинцом, и он вот-вот заснет, но несмотря на усталость, он помотал головой и достал записку из кармана, которую получил сегодня утром, и перечитал её, наверное, уже в сотый раз.
Дорогой Гарри, я хотел бы тебя увидеть тебя этим вечером в своем кабинете. Я думаю, нам с тобой будет о чем поговорить. Я очень люблю лимонные дольки.
С уважением, Альбус Дамблдор
Гарри поднял голову и посмотрел на часы. Стрелка была на восьми вечера, потянувшись, Гарри вылез из-под теплого пледа и двинулся в сторону выхода из гостиной Гриффиндора.
По пути в кабинет к директору мальчик задавался вопросом: о чем они будут говорить? Вроде бы он ничего плохого не совершил, вроде бы шалостей не устраивал. Странно это всё.
Внезапно Гарри столкнулся с кем-то. Он спешно извинился и поднял голову, он увидел своего декана, профессора МакГонагалл. Женщина строго посмотрела на него, а затем произнесла:
— Мистер Поттер, куда вы направляетесь в столь поздний час? Скоро уже отбой и все должны быть в своих гостиных.
Гарри молча вытащил из кармана записку и протянул её профессору. Та, быстро прочитав её, сказала лишь следовать за ней. Когда они подошли к каменной горгулье, женщина произнесла:
— Лимонные дольки.
Горгулья отошла в сторону, открывая лестницу, скрытую от посторонних взглядов.
— Профессор Дамблдор наверху, — коротко проинформировала, а затем развернулась и ушла в противоположном направлении.
Гарри поднялся по винтовой лестнице и оказался перед дверью. Постучав три раза и услышав «Войдите», он открыл дверь. За огромным столом сидел старец, а его борода покоилась на столе. На других столиках, находившихся в кабинете, стояли различные хрупкие приборы: одни постоянно трещали и звякали, другие пыхтели и выпускали струйки дыма. В то время здесь также нашли себе приют магические фолианты и рукописи, составившие личную библиотеку профессора Дамблдора. Рядом с окном стояла золотая клетка, в которой спала большая огненного цвета птица. Её хвост был огромных размеров, и Гарри знал, что это за магическое животное — феникс. На одной из полок Гарри увидел Распределяющую шляпу.
— Гарри, мальчик мой, рад видеть тебя в добром здравии! — воскликнул Дамблдор, подходя к Гарри.
— Здравствуйте, — сдержанно поприветствовал профессора Поттер.
— Я так рад, что ты выжил! — продолжал лепетать директор. — Ведь все считали, что ты погиб…
— Я слышал совсем другую версию, — ответил Гарри.
— Как же, ты разве не знаешь, что твои родственники, Дурсли, погибли в автокатастрофе? — спросил у Гарри директор.
— Нет, я не знал… — ответил мальчик и посмотрел на профессора. Тот явно был озадачен.
— И где же ты пропадал всё это время?
— Дурсли выбросили меня в возрасте четырех лет недалеко от какого-то приюта, — пожал плечами Гарри. — А затем я встретил пару мальчишек, которые приняли меня в свою семью.
Гарри довольно коротко описал свои шесть лет, он не упоминал о Томе, с которым провел последний год, потому как начались бы новые лишние расспросы.
— Не хочешь чаю? — вежливо поинтересовался Дамблдор.
— Нет, — Гарри отрицательно покачал головой. — Я могу идти? Завтра меня ждет трудный день, — улыбнулся мальчик профессору.
— Конечно-конечно, — кивнул головой директор, и Гарри поспешно вышел из кабинета.
Чего, спрашивается, звал? Гарри не понимал этого. Спустившись, Гарри поспешил в свою комнату, он хотел выспаться перед началом завтрашнего учебного дня.
***
Последним уроком был Защита от Темных искусств. После занятия Гарри намеренно медленно собирался, а когда все вышли из класса, он подошел к профессору, который заполнял журнал.
— Профессор Квиррелл, — протянул Гарри, — как Ваши дела?
Квиррелл поперхнулся и, заикаясь, ответил:
— В-все оч-чень хорошо, — ответил он.
— Вы уже нашли то, что искали? — вежливо поинтересовался Гарри. — Ведь «Он» начинает беспокоиться.
Квиррелл сглотнул, он понимал, о чем сейчас говорит Гарри, его зеленые глаза буквально сверлили профессора.
— Я слежу за вами, один неверный шаг — и «Он» узнает всё, — бросил Гарри, выходя из класса. — Удачного дня, — улыбнулся мальчик, да так, что у Квиррелла по спине пробежали мурашки.
