ПОЛУМРАК

Данный текст, скорее, хмур, чем мрачен. Допускается к распространению только среди Хмурых. (Резолюция Хмурого Дозора) Данный текст, скорее, мрачен, чем хмур. Допускается к распространению только среди Мрачных. (Резолюция Мрачного Дозора) В данном тексте хмурого и мрачного поровну. Но где жизненная правда? К распространению не допускается. (Резолюция независимого эксперта из Полумрака) Пардон... О каком тексте идет речь? (Наблюдатель от маглов).

Жёлтый «Запорожец» появился на окраине Теплиса - славной столицы Захребетья - ранним утром, когда теплисцы ещё досматривали лёгкие утренние сны. С первого взгляда можно было сказать, что автомобиль имел заботливых хозяев (и не одно поколение таковых), упорно ремонтировавших машину и не дававших ей испустить дух. За рулем сидел юный представитель этого заботливого рода. Он вел машину так осторожно, будто опасался, что она не дотянет до цели. Цель скоро обозначилась в конце улицы, где ряд одноэтажных домиков (по стилю подходящих к любому из последних веков) логически завершался капитальной бензозаправочной станцией. Деликатно притормозив, водитель вылез из "Запорожца" и одарил улыбкой блондинку в фирменном комбинезоне, которая стояла в дверном проёме, под баннером, призывающим: «Не курить!» - и курила. Больше на заправочной станции никого не было, во всяком случае, снаружи. Прошло секунд двадцать. Хозяин «Запорожца» продолжал улыбаться. Блондинка продолжала томно выпускать дым, глядя сквозь него и сквозь юношу. Нельзя сказать, что он остался незамеченным. Просто в этот момент в голове блондинки крутились совершенно посторонние мысли. Новая, прибавившаяся к ним («Провинция... Лет восемнадцать... Нет, слишком хрупкий. Может и меньше...»), касающаяся хозяина «Запорожца», - была совершенно неважной и даже эфемерной. Юноша перестал улыбаться и смущенно кашлянул. Он не привык, чтобы девушки смотрели сквозь него. Он считал себя обаятельным и вполне возмужавшим. – Я понимаю, вас этот металлолом смущает. Но это просто прикрытие, – попытался он растопить лёд. – На самом деле я переодетый принц, а это мой телохранитель, тоже переодетый. Очень похож на «Запорожец», правда? Ответом его не удостоили. Лёд даже не дрогнул. – Прошу прощения, – он отступил на шаг, задрал голову и сделал вид, что читает вывеску. – Это действительно заправка – или я допустил непоправимую ошибку и тем самым нанес вам оскорбление? Тогда позвольте мне принести свои изви... – Миляга! – донесся тут из глубины конторы рассерженный рев. – Ты что там прохлаждаешься? – У меня клиент! – недовольно рявкнула девушка, не поворачивая головы. Глаза её сверкнули, она потушила окурок, вдавив его в бетонную стену под табличкой, восклицающей: «Огнеопасно!». – Я, вообще-то, могу подождать, если у вас дела... – предложил юноша. – Полный бак? – вопросом оборвала его Миляга.– Или триста капелек в долг? – Почему в долг? – ответил он. – Я же принц! Переодетый! Давайте полный бак. Тем более, что он уже… кажется… совсем пустой... – Кажется? – переспросила Миляга, ловко управляясь с шлангом. – Скорость тоже на глаз определяешь? Самолюбие юноши было несколько уязвлено, однако он поборол себя и решил максимально использовать то время, что нужно для заполнения бака бензином. – Спидометр я подарил одному знакомому принцу в изгнании, – продолжал он выпендриваться. – Жалко его стало, а деньги он брать не хотел. Гордый... Послушайте, девушка, я уже знаю, как вас зовут – так что давайте дальше знакомиться! Меня зовут Артур, шевалье Драпаньян. – Ясно, – отвечала Миляга.– Значит все–таки не принц... Жаль... Произнесла она это так, что Драпаньяну на мгновение показалось, что она действительно поверила и теперь по–настоящему сожалеет... Но только на мгновение. – Да, я не принц... И это не телохранитель, конечно же, а «Запорожец»... Он очень дорог нашей семье, потому что с ним связана одна семейная легенда... Если хотите, расскажу... Это если вы действительно захотите. Но легенда действительно интересная. Это трофейный "Запорожец". Его нашел мой прадедушка, когда воевал. Знаете, мой прадедушка участвовал в осаде Толкинополя, когда... А когда у вас перерыв? Я хочу вас пригласить... На завтрак... Посидим, поболтаем... С вами ужасно интересно... болтать... Я вот легенду эту могу рассказать. Про "Запорожец". – Сейчас семь утра, – после нескольких секунд молчания ответила Миляга. – Я так рано не завтракаю... – Ну, тогда попозже, если хотите, – не сдавался Драпаньян. – Если, конечно, вы захотите... – …но «посидеть, поболтать» – это можно, – закончила мысль Миляга. – Я подожду, – торопливо уверил ее юноша. – Вон в том кафе, оно, кажется, уже открыто... Оно ведь приличное?.. Я имею в виду, вы ведь не откажетесь туда пойти?.. Миляга внимательно взглянула в лицо Драпаньяну. – Постараюсь освободиться. Дождёшься? – Дождусь, – твердо обещал Драпаньян. – А… вы ведь... придёте? – Посмотрим... Если начальство отпустит. Ну вот, бак полный. – Миляга! Где ты там? – подали голос из конторы. – Иду! – огрызнулась Миляга и ещё раз посмотрела на Драпаньяна тем же пристальным взглядом. Она понизила голос и быстро заговорила: – Без всяких там чаевых, понял? Вот так. Деньги по карманам не рассовывай – вытянут, не успеешь сказать «мама». Тут, знаешь ли, всякие ошиваются. Машину запри, когда будешь в кафе сидеть... Не запирается?.. Ну тогда хоть сядь так, чтоб её видеть. Да, а ты вообще как – совершеннолетний? – А при чём тут... – Драпаньян запнулся и вдруг густо покраснел. – Я не про то, – холодно произнесла Миляга. – Спиртное у нас только совершеннолетним продают. По документам. Только не напивайся, очень тебя прошу. – Так я же за рулем! – отвечал Драпаньян. – И вообще, я... – Ладно. Мне будет приятно, что ты дождешься меня трезвым. И мне будет приятно, если ты встретишь меня стаканом тёмного пива. Не перепутай – тёмного, а не тёплого! Драпаньян послушно кивнул и сел за руль. Несколько минут он прокручивал в памяти разговор с Милягой и отвесил себе несколько мысленных оплеух. Тихонько чертыхаясь и уверенно обзывая себя идиотом, Артур Драпаньян подвел машину к кафе и заглушил мотор. Он сел за столик так, чтобы видеть сквозь витрину всю улицу – до бензоколонки. Так ему было видно и кусочек «Запорожца». В процессе ожидания Артур выпил два стакана чая, чашку растворимого кофе, бутылку лимонада и ещё одну чашку кофе. Потом он заскучал, вышел, купил журнал со сплетнями и кроссвордами (других в киоске не было) и листал его минут сорок, почти не вникая, пока не проголодался. Кроссворды он не решал, потому что у него не было ни карандаша, ни ручки, а выходить, искать и покупать их он не хотел – боялся, что именно в этот момент появится Миляга. Потом Драпаньян взял себе два пирожка с мясом и один с тархуном. Четыре минуты он провёл в туалете, дико волнуясь, что пропустит Милягу, ещё через полчаса от нечего делать купил жвачку, вернулся за столик и кинул в рот мятную подушечку. Когда челюсти устали, он аккуратно прилепил оставшийся бледный комочек на край блюдца. В этот момент в кафе появился второй за всё утро посетитель – худосочный молодой человек с гитарным футляром за спиной. Голова у него была по–пиратски повязана банданой с узором из характерных зеленых листиков. Драпаньяну стало смешно из-за этих листиков, но он не хотел смущать гитариста и спрятал лицо за журналом. Потом машинально стал его читать и понял, что в третий раз читает статью с советами по уходу за кожей лица. Миляга всё не появлялась. Драпаньян понаблюдал ещё за гитаристом, но тот не делал ничего такого, за чем было бы интересно наблюдать – пристроив инструмент возле стены, замер, уткнувшись носом в стакан апельсинового сока. Драпаньян вздохнул и снова стал смотреть сквозь витрину, высматривая в конце улицы Милягу. Через четверть часа там, наконец, показалась фигурка в джинсах и блестящей кожаной курточке. Артур выскочил на улицу и поднял было руку, чтобы помахать Миляге, но тут вспомнил, что она просила встретить её пивом. А ещё он вдруг представил, как она садится за столик, с которого сонная официантка ещё не догадалась убрать скопившиеся грязные чашки, стаканы и тарелки... «Может, взять чего–нибудь, – сказал Артур самому себе. – Ну, шоколад, там... Пирожные... Нет, не пирожные...». Драпаньян ринулся обратно в кафе, чтобы подготовить достойную встречу и срочно вспомнить, чем обычно угощают дам к пиву. Но его остановило неожиданное препятствие – в проходе стоял худосочный гитарист со своим гитарным футляром в обнимку. Драпаньян затормозил и даже успел извиниться, но резкий удар в грудь отбросил его на асфальт. Драпаньян с размаху сел, смешно пискнув. Воздух вокруг него вдруг потемнел и задрожал, и будто бы сгустился неизвестно откуда взявшийся багровый туман. Сквозь эту кровавую пелену шевалье Драпаньян наблюдал, как худосочный забрасывает гитару на заднее сиденье «Запорожца», садится за руль и, широко улыбнувшись Артуру сквозь стекло, уезжает. – Стой, – прохрипел Драпаньян. Автомобиль скрылся за поворотом. Шевалье Драпаньян беспомощно огляделся. Пугающий багровый полумрак продолжал вибрировать вокруг него, и Миляга шагала по пустынной улице страшно медленным шагом. Однако вместо так взволновавшей его красавицы Драпаньян увидел чудище со змеиной головой. Над плечами трепетали крылья – похожие на крылья стрекозы, только черные, огромные. На груди чудища пылала татуировка – цветок с тремя лепестками, похожий на лилию. Артур встал на четвереньки, зажмурился и попытался отползти, но тут же уткнулся лицом в холодную мраморную стену. Он открыл глаза. В двух шагах стояли двое, курили и вели неторопливую беседу. «А эти откуда тут взялись?» – совершенно трезво подумал Артур. Потом он с ужасом заметил, что улицы тоже больше нет, а есть облицованный мрамором коридор с искусственным освещением. Чудища тоже не было. И Миляги не было. И кафе... И бензоколонки... Надо было что-то делать, а потом уже разбираться с исчезновениями. Потому что сейчас Драпаньян был твердо уверен только в одном исчезновении – у него средь бела дня угнали машину! И никакие багровые туманы и татуированные чудовища не могли его заставить в этом сомневаться! Шевалье помотал головой, поднялся на трясущиеся ноги и решительно двинулся вперед, сквозь клубы багрового полумрака.