Моя бандитка

В город вся эта довольно разношёрстная компания не сунулась посреди дня, что никак не могла понять Карин. Девушка вообще извелась в тщетных попытках найти ответы на столь странное поведение её семьи и шерифа, а также стараний понять, что же ожидает их всех в будущем. Карин пыталась поговорить с отцом, но Иссин лишь отмалчивался, а пару раз даже грубо намекнул дочери, что нечего ей совать нос в дела мужчин. Черноволосая красавица просто взбесилась, когда этот её диалог с отцом услышал Тоширо. Проходя мимо, блондин столь язвительно усмехнулся, что девушке безумно захотелось снять с него живьём шкуру, натереть крупной солью и одеть обратно, предусмотрительно замотав получше, даже гвоздями прибить, дабы не смог снять и постирать, тем самым уменьшая себе страдания. Покуда вся компания отсиживалась неподалёку от города, Карин всячески старалась придумать более изощрённые способы убийства шерифа, какие только могло предоставить девушке её измученное и взбешённое сознание. Выходило даже более кошмарно, нежели она себе ранее представляла, что не могло не радовать брюнетку. К ней даже боялись подходить братья, поскольку Карин сидела с таким кровожадным выражением на лице, что описать подобное не представляется возможным, вследствие чего мужчины в прямом смысле слова вздрагивали от ужаса, боясь даже помыслить о темах её дум. Хитсугая явно догадывался о том, что сие "нежное" личико и "влюблённый" взгляд Карин являются плодом его недавнего поведения, но всё же ничего менять не собирался. Напротив, казалось, мужчина определённо желает именно одной из таких вот кошмарных смертей, поскольку старательно пытался достать девушку какими-либо подколами. - Почему вы, мужчины, такие жестокие? - протянула Рангику, сидя около костра и перемешивая угольки прутиком. - С чего вдруг такие оскорбления? - поинтересовался Ренджи. - Вот спрашиваешь вас всерьёз, а вы лишь отмалчиваетесь. Или такую чушь несёте, что аж тошно. Неужели вы не испытываете на самом деле никогда сильных чувств, только лжёте? - Почему же, испытываем, - отозвался Гин. - А почему тогда не признаётесь? - Единственное сильное чувство, в котором мужчина охотно признаётся женщине, это чувство голода, - деловито заявил Тоширо. - А ты вообще умолкни, пока на самом деле с голоду не сдох, - огрызнулась рыжеволосая красавица, а после со вздохом протянула: - И почему мне так не везёт с мужчинами? - Ничего, - со знанием дела заявил Иссин. - Вот пройдёт время, поумнеешь, станешь ледяной красавицей, которой плевать на мужиков с высокой колокольни... Тогда уже мужчинам не повезёт с тобою. Отомстишь. - Помню, - задумчиво продолжила Рангику, - одна дама мне как-то сказала, что, если хочешь намекнуть парню, лучше всё-таки сказать прямо. Громче. Ещё громче. Теперь нарисовать плакат. Вот теперь он наверняка заметит. Возможно. - Чего? - возмутился Ичиго. - Да ни грамма правды. - Именно так всё и есть, - кивнула Карин. - Нет, всё бабская брехня. - Ага. Все бабы - дуры, - решил помочь ему Тоширо. - Хорошо хоть не все женщины бабы, - парировала Рангику. - А вам, мальчики, - проговорил глава семейства Куросаки, - следует запомнить, что спорить с женщиной нельзя. - А я ей бойкот объявлю, ежели что, - усмехнулся Хитсугая. - И какой же? - в тон ему отозвалась рыжеволосая красавица. - Не буду с тобою разговаривать. Ты просто с ума сойдёшь без взаимных споров со мною. - Бойкот женщине невозможен, - твёрдо заявил Иссин. - Мальчики, как только вы перестаёте с нею говорить, она решает, что вы начали её слушать. Мрачное бормотание мужчин потонуло в довольном смехе девушек. - Да уж, лучше действительно быть дурой, - протянула Карин. - Почему это? - спросил Гин. - Ты ведь довольно красивая, нравишься мужчинам. Зачем так себя? - Так я хочу, чтобы и мужчины мне нравились, - деланно всхлипнула брюнетка. - А то вроде бы ничего такой, а как приглядишься... - Карин глянула на шерифа, смерив того задумчивым взглядом. - Не дай Бог. - Дать бы тебе хороший подзатыльник, - прошипел Хитсугая, прекрасно понимая, что она его сейчас откровенно унижает, напоминая о былых временах. - Вот о чём я и говорю, - грустно проговорила девушка. - Уже один выбыл из рядов мужчин. - Почему? - поинтересовался Ренджи. - Потому что он сказал, что хочет поднять на неё руку. А у настоящего мужчины на женщину поднимается совсем не рука, - заулыбалась Рангику, после чего обе девушки вновь расхохотались. - Так, давайте без подобных выражений, - предостерёг всех глава семьи Куросаки. - Простите, - потупилась рыжеволосая красавица. - Ладно, папа, нам просто скучно, - сказал Ичиго, повалившись на спину. - Долго ещё так сидеть будем на одном месте? Для чего это всё? - Сколько понадобится, столько и будем сидеть, - парировал Иссин, и тон его свидетельствовал о том, что более мужчина не желает отвечать на подобные вопросы. Видя, что Иссин находится уже не в самом радостном расположении духа, молодые люди довольно быстро сообразили, что нет причин продолжать его злить, иначе гнев главы семьи Куросаки чреват чем-то более весомым, нежели дырка от пули во лбу, поэтому, словно мысленно сговорившись, умолкли. Солнце постепенно клонилось к горизонту, словно собиралось его, подобно одеялу, натянуть на себя, чтобы всласть выспаться перед следующим пробуждением. Лёгкие облака, что днём казались пушистыми пёрышками ангелов, сейчас, казалось, решили явить миру свою истинную сущность, перевоплощаясь в нечто более яркое и загадочное. Небеса принялись наводить на себя вечерний марафет из ярких красок и ослепительных бриллиантов, которым никогда не будет равных на земных просторах. Становилось всё тише и тише, мир постепенно готовился ко сну. Казалось, даже ветер устал за сегодня хулиганить, поэтому прилёг где-то на холмах, дожидаясь, пока его разбудят поутру нежные лучики солнца, словно любящие руки матери. Компания молодых людей тоже как-то приуныла, постепенно разбредаясь по своим местам. Девушки завернулись в одеяла, что были в специальных чехлах на лошадях, пристроившись на ночлег поближе к костру. Мужчины старались сильно не шуметь, чтобы дать дамам поспать, поэтому устроились неподалёку, тихо переговариваясь. Ночь медленно опускалась на землю, убаюкивая всё живое и приглашая в своё извечное царство снов, где каждый получит исполнение своих самых заветных желаний.

***

Карин сладко спала, завернувшись в тёплое походное одеяло, которое в очередной раз не без злорадного удовольствия стащила с лошади Тоширо прямо перед носом блондина. Шериф хотел было что-то сказать по данному поводу, но девушка как бы случайно скосила взгляд в сторону отца, словно намекала, что, открой Хитсугая рот, она поднимет такой крик, что парень пожалеет, что вообще на свет появился. Скрипнув зубами, Хитсугая забрал плащ, чтобы нахальная девчонка и его себе не заграбастала, и с нескрываемой яростью пошёл подальше от смеющейся брюнетки. Если бы только Карин знала, что светловолосый парень едва сдерживался, дабы не оторвать её маленькую головку и не поменять местами с тем, что у девушки ниже поясницы находилось. Всё равно, по мнению Тоширо, разницы бы никто и не заметил, вот только руки бы замарал в процессе. И всё же шериф не собирался окончательно спускать с рук все оскорбления, что девчонка нанесла ему вполне умышленно. На этот счёт Хитсугая планировал месть. Да, черноволосая бестия ещё очень дорого ему заплатит за все свои выходки, долго прикрываться семейкой она не сможет. И вот тогда он возьмётся за неё вплотную. Злорадно ухмыльнувшись, шериф уселся на камень, принявшись прокручивать в уме варианты будущей экзекуции, что согревало его лучше любых одеял и пламени костра. Но Карин ничего об этом не знала, пребывая в сладостном томлении и наслаждаясь сном, в котором она... На самом интересном моменте девушку разбудили. Брюнетка недовольно уставилась сонным взглядом на посмевшего нарушить её столь приятное времяпрепровождение, столкнувшись лицом к лицу с отцом. - Вставай, дочка, - проговорил глава семейства Куросаки. - Вставать? - сонно пробормотала девушка. - Да, мы выдвигаемся. Карин приподнялась на локтях, принявшись тереть глаза. Видение не пропадало, её действительно подняли с постели посреди ночи. Но зачем? Для чего нужно было чуть ли не весь день сидеть на одном месте, чтобы потом ночью куда-то ехать?Сонный мозг отказывался соображать, но всё же девушка кое-как выползла из тёплого одеяла, потирая щёки ладошками. Прохладный воздух довольно ощутимо принялся покусывать нежную кожу, и брюнетка немного поёжилась. Рядом медленно выползала из своей постели Рангику, которую разбудил Гин. Рыжеволосая девушка тоже не проявляла большого энтузиазма от столь странного соотношения вещей. Мужчины уже всё собрали, оставалось лишь скрутить одеяла, в которых спали девушки, и пристроить на круп лошадям. Карин с какой-то грустью, даже некой обидой, словно у неё отобрали нечто очень дорогое, взглянула на то, как шериф свернул её, пусть и временную, постельку и понёс прочь. Ей безумно хотелось спать, а не тащиться чёрт знает куда посреди ночи, но, видимо, мужчины всё решили и распланировали заранее, так что слушать двух девушек, которые в эти мгновения только и мечтают о мягкой постельке и сладком сне, никто не будет ни при каких обстоятельствах. Вот только в тот момент, когда все были готовы отправиться в путь, возникла небольшая проблема. То есть самой проблемы, как таковой, и не было вовсе, но кое-что, по мнению Карин, пошло не так. Если всё это время она ехала на лошадях отца или Ичиго попеременно, то сейчас... Нет, нет и нет. Черноокая красавица была готова рвать и метать. Это было выше её понимания. С какой это радости именно так должно быть? Почему она не может сесть с Ичиго, Ренджи? А с отцом? С Гином, в конце-то концов. Почему она должна сесть на лошадь вместе с этим невыносимым во всех отношениях типом, который сейчас откровенно глумился над нею, насмехался, даже не пытаясь скрыть своего злорадства? Брюнетка умоляюще взглянула на отца, но Иссин лишь отвёл взгляд. У Карин аж рот открылся. Да что же тут происходит? Она вновь перевела взгляд на наглую ухмылку шерифа, не предвещающую несчастной девушке в поездке, сколько бы она не продлилась, ничего хорошего. - Давай, милая, запрыгивай, - протянул блондин с откровенной насмешкой. - Да ни за что на свете, - прорычала Карин, демонстративно отворачиваясь. - Тогда побежишь следом, как молодая тёлочка на аркане. - Папа! - взвизгнула Карин. - Карин, немедленно садись к нему! Тон, каким глава семьи Куросаки обратился к дочери, заставил брюнетку буквально прирасти к месту, на котором она стояла. Отец никогда с нею так не разговаривал. Что на него нашло? Иссин даже, казалось, не обратил внимания, что светловолосый мужчина её, можно сказать, оскорбил. Или это из-за... Карин гневно сверкнула глазами в сторону шерифа. Что же этот подлый мерзавец такого сказал отцу, что тот безоговорочно ему подчиняется? Неужели нашёл способ шантажировать? Нет, это было какой-то бессмыслицей. И всё же выходило так, что Иссин сейчас полностью отдавал бразды правления именно Тоширо. Но это же самоубийство чистой воды. Это территория шерифа, они в его владениях. Любое подчинение шерифу грозит их семье гибелью. - Я что сказал? - вновь прогремел голос Иссина. - Н-но... - У нас нет времени, живо садись к нему в седло! Карин взглянула полными мольбы глазами на братьев, но те не смотрели в её сторону, опустив головы так, что поля шляп скрывали практически полностью их лица. Выходило, что помогать несчастной девушке никто не собирался. Сжав кулаки настолько, что ногти впились в нежную кожу ладоней чуть ли не до крови, черноокая красавица с убийственным взглядом обернулась к шерифу, который с самым беззаботным видом восседал на своём коне и рассматривал с лёгкой улыбкой звёздный небосклон. Ох, если бы Хитсугая только знал, как хотелось в данный момент Карин перегрызть ему горло, то не сидел бы столь открыто в седле, любуясь звёздами. Рыкнув, Карин подошла ближе, скрестив руки на груди. Блондин даже не соизволил обратить на девушку своё драгоценное внимание, словно её тут вообще не существовало, а были лишь он и луна, что заменяла ему возлюбленную, от которой парень не мог отвести свой взгляд, запоминая каждую клеточку столько желанного и неповторимого личика. - Убери своё копыто со стремени, - прошипела брюнетка, видя, что Хитсугая не собирается каким-либо образом помогать ей взобраться в седло. - Не копыто, а ножку, - поправил её блондин. - Убери свою цыплячью ножку со стремени, - огрызнулась девушка. - Не цыплячью, а сильную мужскую ножку, которая тебе так нравится. - Да, в качестве супового набора. - Пока не научишься вежливости, то... - вздохнул Хитсугая, но его речь оборвал крик Карин: - Папа! - Прекратили оба немедленно! - зарычал глава семейства Куросаки, гневным взглядом одарив молодых людей. - Хитсугая, хватит уже выделываться. Карин, прекрати тоже свои выходки. Время идёт, и я не собираюсь сейчас терпеть ваши препирательства. Как дети малые себя ведёте. Иссин направил коня прочь от злобно смотрящей друг на друга парочки, следом молча направились и оба брата Карин. Гин, который улыбался всё то время, что шёл бесплатный концерт в исполнении Тоширо и Карин, что-то сказал на ушко Рангику, в связи с чем та захихикала, вызывая волну нового гнева со стороны брюнетки, не стал дожидаться, пока и на его голову падёт ярость главы семьи Куросаки, направив коня следом. Хитсугая и Карин остались одни, буравя друг друга яростными взглядами. Чудом лишь искры из глаз не сыпались в попытке спалить оппонента. Когда компания удалилась от них на некоторое расстояние, что оставались видны лишь тени, Тоширо рыкнул, внезапно наклонился, что черноокая красавица и понять ничего не успела, схватил девушку за талию и поднял вверх, усаживая в седло перед собою, после чего направил коня вслед уехавшим. - Убери от меня свои мерзкие лапы, - зарычала брюнетка, принявшись брыкаться. - Хочешь свалиться? - зашипел в ответ мужчина. - Прекрати уже выдуриваться. - А ты не лапай меня. - Да кому ты нужна? И ухватиться-то даже не за что, - усмехнулся блондин. - Что уж говорить про лапанье. - Кто бы говорил, - парировала девушка. - И лапать будешь своих девок, что пучками вокруг тебя вьются. - А ты что же, ревнуешь? - заулыбался шериф. - Да тебя только эта твоя Момо и может ревновать, - фыркнула Карин. - Во-первых, она не моя. Во-вторых... - Да мне плевать, хоть в-десятых. - Будешь себя так вести, тебя никто и замуж не возьмёт, - вполне серьёзным тоном проговорил Тоширо. - Тебя спросить забыла, - злобно отозвалась Карин, стараясь смотреть перед собою, а не на сильные руки мужчины, что сейчас крепко обвивали её тонкую талию. - А зря, лучше бы спросила. - Да ты у нас, как я погляжу, прям знаток в семейных отношениях, - язвительно протянула она. - Нет, - в тон ей ответил светловолосый. - Зато знаю, какие женщины нравятся мужчинам. - О, я тоже знаю, - усмехнулась Карин. - Наслышана. Кстати, а почём сейчас такие женщины? Подорожали услуги? - Дура ты, - рыкнул шериф, послав коня в галоп, дабы нагнать группу, довольно сильно отдалившуюся от них. - Сам придурок, - огрызнулась брюнетка. Дальнейший путь они проделали молча. Ни девушка, ни шериф не горели желанием продолжать свою "увлекательную" беседу в присутствии посторонних. Особенно это касалось отца Карин. Каково же было удивление черноокой красавицы, когда она осознала, что они не просто куда-то едут, а направляются прямиком в город. Паника вновь накрыла Карин. Она не понимала сути происходящего. Неужели отец решил сдаться этому белобрысому, как девушка окрестила шерифа, шерифу? Что он творит? Иссин ведь вёл себя и своих детей прямо в логово монстра. Карин сочла верным, что именно по этой самой причине её и было решено посадить в седло к шерифу, чтобы не посмела сбежать. Она теперь полностью под его контролем, как братья и отец. Они не смогут что-либо предпринять, покуда девушка в руках Тоширо. Хитсугая просто использует её в качестве заложника. Карин казалось, что она сейчас разрыдается. Да что же это такое? Как она могла так глупо попасться, ещё и семью подставить? Почему не выхватила у него оружие, когда была такая возможность? Но, если Хитсугая решил захватить их, то почему не привёл пленников в город днём? Для чего они просидели целый день в прериях? Что-то тут было не так. Да и команда двигалась по спящему городу очень и очень осторожно, словно крались. Карин попыталась взять себя в руки. Да, они продвигались не по центральной улице, как положено победителям, не двигались в сторону участка шерифа. Они, как говорится, огородами, дабы не быть замеченными, пробирались тайком к дому Тоширо. Хитсугая прекрасно знал свой город, так что проблем с незаметным проходом у команды не возникло. Лошадей поставили в конюшню за домом, а сами люди быстренько прошли в дом, хотя свет зажигать не стали. Черноволосую красавицу подобные недомолвки напрягали с каждым мгновением всё больше и больше. Что задумал Хитсугая? У него какой-то извращённый план по поимке преступников и последующей сдаче их властям? - Так, девушки, марш наверх, - шёпотом, хотя тут вряд ли кто мог подслушать, сказал Тоширо. - Свет не зажигать, у окон не светиться. Легли спать, чтобы я вас не видел и не слышал. - Но... - запротестовала было Карин, но была схвачена за руку Рангику, которая и утащила брюнетку за собою. - А вы идите за мной, - услышала Карин напоследок голос блондина, который обращался к оставшимся мужчинам. - Да что такое тут происходит? - зашипела черноволосая девушка, стоило Рангику закрыть дверь в комнату. - Так надо, - отозвалась та, принявшись копаться в вещах. - Почему все из меня делают дуру? Ты, как я погляжу, знаешь много чего, а я... - Я не знаю ничего, - оборвала её рыжеволосая девушка, вытягивая матрац из шкафа и укладывая его на пол. - Но раз Тоширо решил, что должно быть вот так вот, значит, нужно исполнять все его указания неукоснительно. - С чего это? - надулась брюнетка, помогая девушке застилать бельём матрац. - С того, что второй раз я не хочу оказаться в подобной ситуации, - на этих словах обе вздрогнули, словно от жгучего холода. - Ты ведь слышала, что ещё не всё окончено. Я уверена, мужчинам нужно время, потом они нам всё объяснят. - Что-то сомневаюсь. - Перестань. Разве ты не доверяешь своему отцу? - Доверяю, но... - Вот и успокойся. Давай ложиться спать. Уверена, тут нам нечего бояться. Хотя Карин и терзалась сомнениями, но слова Рангику немного её успокоили. Раз члены её семьи ещё не в тюрьме, не валяются где-то в степи, нашпигованные свинцом, то вряд ли шериф посмеет провернуть нечто подобное сейчас. Сняв одежду и облачившись в предложенную Рангику ночную сорочку, Карин улеглась на матрац, постепенно расслабляясь и погружаясь в сон. При этом девушка в тайне, даже от самой себя, надеялась, что увидит продолжение того сна, что так вероломно не дали досмотреть ей ранее. Хотя это и крайне маловероятно.