Хозяин для двух слуг

- Я отправлю тебя обратно в Преисподнюю! – взъярился Габриэль, выстрелив в Сиэля сразу несколько раз. К его разочарованию, мальчика надежно прикрыл Себастьян. Да, демон едва мог дышать в святом круге такой мощи, и свинцовые пули вгрызались в его тело, разрывая плоть, но подобное не могло его убить. Ничто не могло: ни технический прогресс, ни заклинания экзорцистов. Последние всегда всего лишь изгоняли духов зла обратно во Тьму, но и только. Успокаивало лишь то, что их возвращение домой не радовало. Для демонов это был ад не меньше, чем для грешных душ. Смирившись, что Сиэль более ему недоступен, Габриэль перевел пистолет на беззащитную Ангелину. - Подойдите! – скомандовал он. – Не вынуждайте меня Вас убивать! Подойдите! Женщина сжала кулаки, но выпрямилась и, невзирая на страх, приблизилась к сумасшедшему монаху с гордо поднятой головой. Сиэль был в безопасности, на большее она и надеяться не могла. Габриэль переложил пистолет в левую руку, а правой извлек складной нож. Узкое, острое лезвие вспороло многочисленные шнурки и застежки на груди Мадам, открыв вид на черную пентаграмму – метку заключенного с демоном договора. - Габриэль, не делай этого! – дернулся в руках своего дворецкого Сиэль. Экзорцист перевел взгляд на него, но ответить не успел: в комнату ворвался жнец смерти. - Прочь от Мадам!!! Пронзительным эхом взвыла в его руках коса смерти. Не будь Габриэль одним из лучших, пила Грелля рассекла бы его пополам. Но Габриэль умер и жил ради этого мгновения. Он сумел избежать смертельной раны, пусть пила и пустила ему кровь – лишь царапина, не более. Но, главное, экзорцист успел нанести порез по договору на груди Ангелины. Грелль отогнал его в противоположный угол комнаты, но это уже не имело значения. - Ну, вот и все, - грустно улыбнулся Кристофер. Он не пытался встать на ноги, пассивно наблюдая за действиями Габриэля. Сиэль бросил на него отчаянный взгляд. Если экзорцист произнесет изгнание, жизнь Мадам Ред оборвется, а душа будет низвергнута в Ад вслед за демоном. - Грелль, останови его! Не дай закончить ритуал! Но Сатклифф только покачал головой. Упав на колени перед своей госпожой, он, размазывая по лицу слезы, взмолился о прощении: - Простите! Простите! Я не успел! Я отвратительный слуга! Простите! - Все в порядке, Грелль. Я знала, на что шла. - Если экзорцист получил кровь контрактора, ритуал уже не остановить, - умиротворенно произнес Габриэль, поморщившись от боли в плече, куда пришелся удар косы смерти. – Наконец-то, месть отца свершится. Прикрыв на мгновение глаза, он стал произносить заключительные слова экзорцизма. - Ты уверен, Ганс Кауфман? – вдруг спросил Кристофер. – Месть не принесет тебе спасения. - «Спасения»? – открыл глаза Габриэль. Ему осталось сказать лишь последние два слова. – Я не ищу спасения, демон! Все, чего я хочу, ради чего я еще дышу, это возмездие. Ты тот, из-за кого отец потерял душу, из-за кого погибла мама и другие невинные. Воля отца и воля отца Бенедикта – я унаследовал их, и я завершу их месть тебе! Рана на его плече начинала светиться тусклым светом, в котором зародились первые кадры жизненной пленки – пока еще блеклой и нечеткой. - Не смей, Кауфман! - Да, - выдохнул экзорцист, - я – Ганс Кауфман. Наконец-то. Изыди, демон. - Наконец-то, - негромко повторил за ним Кристофер. Мадам Ред вздрогнула. Грелль обнял ее, зажмурившись, и тихо заскулил. Сиэль последний раз дернулся в руках Себастьяна, и вот… упал на колени Ганс. Боль – острая и горячая – ударом молнии пронзила его тело. Раненое плечо обожгло раскаленным металлом, взметнулась к потолку пленка жизни. - Что? – сорвался неверящий вопрос с губ экзорциста. А перед глазами всех присутствующих уже проносились кадры его жизни. Счастливый ребенок. Смеющаяся матушка, хлопочущая по хозяйству. Добродушный отец за аптекарским прилавком. Небо и звезды. Друзья и речка. Дверь родного дома и кипящая без присмотра кастрюля. И мать на полу. И ужас отца. И его крики. И похороны. И пустые бутылки. Его пьяное лицо. Бары и забегаловки, сигаретный дым. И его перекошенное от боли и ненависти лицо, когда он хватает Ганса и вместе с ним бросается через мост в глубокую реку. Вода и проблески света. Темнота и – вдруг – лицо Кристофера. Нет, Мефистофеля. Его руки, спасающие от воды, и бархатный, ласковый голос: - Твой отец продал душу, и теперь все его родные будут умирать вместо него. Но, хочешь, я пообещаю тебе одну жизнь. Кого бы ты хотел спасти? Спасти? Только одну жизнь? Ганс покачал головой, уже смутно понимая, кто перед ним. В душе мальчика, в котле из боли и страданий, медленно и неудержимо росла ненависть. А там, где есть ненависть, любви не остается места. - Я хочу жизнь того, кто сделал это с нами, - прохрипел Ганс, вцепившись в руку демона. – Я все отдам, только дай мне отомстить! Я не знаю кто, но знает отец. Пусть виновный всего этого сгинет от моих рук! Демон молчал, улыбаясь понимающе и сочувствующе. Праведно, словно ангел божий. Верно ли, что все демоны некогда были низвергнуты с Небес? Глядя на эту улыбку, Ганс верил. - Хорошо. Я встану за твоим левым плечом, и ты не умрешь, пока не умрет тот, кого твой отец назовет виновным в ваших бедах. - Да! За это я готов отдать душу! Один кадр сменяет другой. Полуживого Ганса у двери своей комнаты находит отец Бенедикт. Он обнаруживает метку демона на его плече, и в беседе с мальчиком узнает о сделке отца, а затем и сына. Мальчик хочет поймать демона, что заключил сделку с его отцом. И Бенедикт решает использовать его как наживку, гипнозом стирая память о его собственном договоре с Мефистофелем. В бесчисленных тренировках Габриэль показывает удивительные способности, и отец Бенедикт отправляет его все на новые и новые миссии. Смерть отца Бенедикта. Подвал с мертвым отцом. Габриэль в отчаянии: связь с Мефистофелем потеряна. Поиски убийцы отца Бенедикта приводят его в дом Фантомхайва, а через него и в дом Барнетов. Там он находит Мефистофеля. Габриэль отчего-то точно знает его лицо и его голос. Габриэль разрывается, не зная, каким способом изгнать не только Мефистофеля, но и слуг Сиэля Фантомхайва. А он должен – должен отомстить за преподобного Бенедикта! Габриэль идет против Церкви, он заключает соглашение с Кристофером, притворяясь, что не узнал его. Он обещает демону спасение для его нового контрактора. Он похищает святые мощи великого экзорциста и приходит к порогу дома Фантомхайв… Пленка раскручивалась все быстрее, показывая последние события из жизни Ганса Кауфмана, пока, наконец, не оборвалась. - Почему? – выдохнул Габриэль, видевший все это. Отец Бенедикт… - Он использовал тебя, - объяснил ему Кристофер. – Он предал тебя, как и твой родной отец. - Нет! Мой отец… - Перед смертью он обвинил во всех своих бедах тебя, своего сына. Он завидовал твоей молодости, и это подтолкнуло его на сделку со мной. Я исполнил твое желание, Ганс Кауфман: ты покарал виновного, врага в глазах твоего отца. - Нет! Не может быть! Нет!!! Габриэль все кричал и кричал, пока собственная тень Кристофера медленно его накрывала. Она поднялась по его ногам, скрыла туловище и обрубки рук, пока, наконец, не достигла лица. - Зато вы встретитесь с отцом, - на прощание улыбнулся демон. Крик экзорциста оборвался в ту же секунду. Сиэль нервно выдохнул: Мефистофель-Кристофер исчез, а преподобный Габриэль повалился на пол бездыханным трупом. Но, главное, метка на теле Мадам Ред исчезла без следа. Ее душа осталась с ней.