Кицунэ

      С громким радостным воплем Наруто первым вылетел из Академии, стоило только закончиться занятиям, и тут же скрылся где-то в переулках Конохи. За ним потихоньку потянулись остальные ученики. Попытавшийся было догнать и всё-таки заставить Узумаки записать домашнее задание Ирука-сенсей только вздохнул. Молодого учителя весьма утомил этот прогульщик, а постоянные шалости малолетнего хулигана иногда выходили боком самому шутнику, что, правда, никогда не останавливало блондина. И ведь Ирука чувствовал, что мальчишка — нынешний лентяй и неумеха — мог бы куда больше, если бы занимался ну хоть немного.       Ну вот, опять умчал... А ведь малолетний поганец ещё даже генином не стал, но в своём кричаще-рыжем и очень, очень заметном комбинезоне как-то ухитряется скрыться от взрослого шиноби! Приходилось признать: те времена, когда большая часть проблем решалась поиском и отловом нерадивого ученика, уже минули. Что ж, тоже своего рода учёба... Принимая своё очередное поражение в негласной войне, мужчина развернулся и пошёл в класс: в конце концов, ему ещё нужно было проверить сегодняшние контрольные работы.       А сам Наруто, краем глаза отследив капитуляцию не ставшего его преследовать сенсея, постарался понезаметнее юркнуть в ближайшую подворотню, из которой вскоре вышла симпатичная рыженькая девочка из гражданских. Держа в тонких руках большую корзину для трав, она неспешно направилась к воротам, по пути приветливо кивая знакомым. За последние три года очаровательно улыбающаяся немая Ханако примелькалась в Конохе и теперь уже не вызывала вопросов. Ну живёт где-то в Деревне десятилетняя девочка-сирота, зарабатывает на жизнь сбором редких лекарственных трав — так аптекарь не нарадуется на аккуратную поставщицу, да ещё и цены на некоторые дорогие мази чуть сбавил. Впрочем, Ханако полюбилась не только своему ворчливому работодателю, но и многим жителям Конохи — у неё всегда находилась солнечная улыбка для каждого из знакомых, ободряющая и тёплая. Поначалу девочка таскала в своей тогда ещё потрёпанной маленькой корзинке большой блокнот и записками общалась с окружающими, но со временем люди научились читать ответы в широко распахнутых карих глазах, и сейчас почти нормальное общение не было проблемой. Некоторые даже старались помочь немой бедняжке: скидку дать, угостить чем-нибудь вкусненьким или просто дотащить корзину от ворот до аптеки.       А мальчишка, скрывающийся под образом Ханако, только ухмылялся: надо же, как все просто! Оказывается, для нормального отношения окружающих достаточно было перестать быть Узумаки Наруто, проклятым демоном-Лисом. К другим плюсам справедливо причислялось то, что сборщица трав без вопросов проходила пост на выходе из Деревни и зарабатывала какие-никакие, а деньги, которых у сироты много никогда не бывало. Скорее, вечно не хватало.       После памятного первого фестиваля Кьюби, на котором Наруто впервые встретился с запечатанным в нём Девятихвостым Лисом, прошло уже почти семь лет. Семь долгих лет, за которые Ку-сан, с изрядным скрипом назвавший своё имя, стал самым близким существом на свете, наставником и почти родителем. Именно биджуу единственный заботился о мальчишке-сироте, пусть и в очень своеобразной звериной манере, воспитывал и учил премудрости выживать и побеждать. Собственно, подражая ему, Наруто и купил вызывающе-оранжевый костюм «Смерть шиноби», со временем научившись скрываться от преследования даже в нём.       Именно под чутким руководством хитрого Лиса была придумана и воплощена в жизнь долговременная стратегия, которую про себя Узумаки называл не иначе как «Дуракам везёт». В рамках этого плана Наруто регулярно выкидывал очередной фортель, после чего, оттасканный за уши, обиженно шмыгал носом и усиленно заваливал практику в Академии, выкрикивая что-нибудь до тошноты пафосное. С теорией у биджуу и его подопечного вообще предсказуемо не ладилось, так что тут и стараться не приходилось, чтобы слава недалёкого глупца, обожающего родную Деревню, прочно закрепилась за блондином.       И теперь, спустя несколько лет, никто бы не заподозрил джинчуурики в чём-то предосудительном, даже продемонстрируй он свои настоящие навыки на глазах у взвода шиноби. Так что сейчас Наруто спокойно шёл на один из дальних полигонов, где обычно тренировался, под руководством Ку-сана осваивая огненно-горячую чакру — единственное действительно серьёзное преимущество беспризорника перед клановыми шиноби с их семейными дзюцу. Кстати, образ Ханако как раз был одним из весьма специфичных умений рыжего биджуу: кицунэ как никто другой умели маскироваться под обычных людей — так, что ни один сенсор не мог вычислить в них даже потенциального шиноби, не говоря уже об истинной сути многоликих лисиц.       Неспешно удалившись от деревни на более или менее приличное расстояние, девочка распахнула полы простой юкаты, сковывающие движения. Одним прыжком заскочив на дерево, она привычно помчалась в сторону полигона номер сорок четыре, где позволила себе развеять образ. Поднявшийся с колен мальчик спрятал корзину в дупле ближайшего дерева и отправился вглубь леса, предпочитая подстраховаться и уйти в места поопаснее, где был меньше шанс столкнуться с кем-то из родной деревни.       По кеиракукей* заструилась огненная чакра Курамы, ощутимо обжигая изнутри. «Готов? Пр-ропорция два к восьми для классической биджу-дама. У меня сейчас нет Инь-чакры, так что заменишь её своей…» — раздался в голове рыкающий голос Ку-сана. Не так давно Лис наконец решил, что его детёныш достаточно окреп, чтобы начать учиться по-настоящему опасным техникам — а оригинальную попытку заменить чакру биджуу человеческой, рискуя разнести в клочья всё в округе, иначе не назовёшь. В ответ раздался счастливый визг блондинистого недоразумения, дорвавшегося-таки до желанных дзюцу.       Наруто, следуя полученным указаниям, начал осторожно закручивать в ладонях поток рыжей чакры — как находящейся в глубине сферы.       …Ку-сан как-то говорил, что Йондайме Хокаге на основе биджуу-дама разработал одно из своих коронных дзюцу — расенган. Но человеческий вариант был лишь примитивным подобием оригинала: на самом деле, чакру нужно было не закручивать десятками разнонаправленных потоков, а, как объяснял Лис, создать что-то вроде шара с разными типами энергии в центре и на поверхности. Тогда чакра будет постоянно перемещаться от середины к краю и наоборот, а убойная сила дзюцу намного возрастёт.       На осторожное освоение этого этапа — пока только собственными силами и под присмотром Ку-сана в уютной норе — Наруто тратил уйму времени уже около года, причём советы наставника помогали лишь отчасти: слишком иной была система чакры биджуу. Пришлось двигаться методом проб и ошибок. Сколько раз Курама был вынужден лечить крайне тяжёлые повреждения, Лис уже и сам бы не смог вспомнить, только радовался, что в подсознании это делать легче. Но что лечил много и долго — точно, особенно сильно доставалось рукам. А сейчас детёныш, на чистом упрямстве научившийся создавать биджуу-дама человеческой чакрой, собирался попробовать ещё более опасный вариант…       В густо-золотой пульсирующий шарик на ладони медленно, осторожно стал вливаться тёмно-голубой, почти синий поток. Наруто заворожённо смотрел, как настороженно скользят рядом, не сливаясь, и закручиваются разноцветные вихри.       Секунда.       Две.       Три.       Сине-золотой полыхающий шар горел в детских ладонях маленькой звездой, на удивление, совсем не обжигая рук. Сопя от усердия и старательно удерживая сферу, Наруто шагнул к ближайшему дереву, собираясь испытать технику. Разноцветный вихрь жадно пожирал волокнистую древесину, покорный воле создателя.       Давай-давай-давай!..       От раздавшегося треска падающего дерева концентрация на миг ослабла, и разные типы чакры, соприкоснувшись, мгновенно сконфликтовали. Взрыв рукотворной звезды обжёг ладони и ударной волной швырнул лёгкое тело в сторону, выбивая дух. По ссадинам, ожогам и переломам тут же потекла целительная чакра, а сам Наруто, оказавшись в подсознании, тут же вцепился в ближайший хвост. Курама возмущённо фыркнул, поднимая в воздух облачка пыли, но более весомо возражать не стал — всё равно бесполезно, избавляться от старой привычки его детёныш не собирался.       – Круто! Нет, Ку-сан, ты это видел?! — вот теперь Лис был готов зажать лапами чувствительные уши: децибелы Наруто никогда не жалел и сейчас свой восторг выражал весьма бурно, едва не подпрыгивая на месте от избытка чувств и дёргая шерсть. — Это дерево просто рухнуло!       – А ты свои повр-реждения видел?! — в ответ разозлённо рыкнул Лис, нависая над мальчишкой. Множественные переломы, тяжёлые ожоги, обширные ссадины — а этот неугомонный ребёнок прыгает от радости.       – Ну да, это проблема, — под взглядом тёмных от ярости глаз тут же сник мальчишка и вдруг протяжно зевнул.       Отогнанная было возбуждением усталость всё-таки настигла свою жертву, и Наруто отчаянно хотел спать. Джинчуурики, шебуршась и уже почти наощупь находя тёплое тело наставника, закопался в густую шерсть и глухо оттуда договорил:       – Надо будет как-нибудь потренироваться, что ли... чтобы не так взрывало...       Курама, недовольно вздохнув, только подобрал хвосты, позволяя подопечному устроиться в них поудобнее и подремать немного: всё-таки для его по-детски нестабильной кеиракукей такая нагрузка пока была чрезмерной. Да и полученные повреждения следовало залечить.       ...С самого первого раза ещё мелкий тогда пятилетний ураган повадился при каждой возможности спать в уютном гнезде, зарывшись носом в густой мех. Совсем скоро — снаружи и года, кажется, не прошло — Наруто научился самостоятельно приходить в гости к Лису. Тёплая, сухая нора и рыжая шерсть под щекой в его представлении быстро стали идеальным, безопасным местом, в которое запуганный и одинокий мальчишка стремился со всем пылом детской души.       Сначала Курама глухо ворчал на такое своеволие и иногда сверкал на малыша глазами, но постепенно как-то привык и вскоре сам стал ждать джинчуурики, позволяя себе дремать под негромкое посапывание. Оказывается, за долгие годы и десятилетия заточения он тоже успел соскучиться по дружелюбной компании живого существа.       Мальчишку биджуу разбудил только к вечеру, ткнув мокрым носом в тут же сморщившееся лицо. Довольно потягиваясь всем телом и словно невзначай не давая сонному ребёнку снова привалиться к своему боку, вредный Лис сообщил, что времени прошло много, а «Ханако» нужно ещё травы собирать. И кстати, на север ри** через полтора есть небольшая полянка с одной полезной и редкой травой — аптекарь наверняка отвалит за неё немало, и можно будет по пути домой заглянуть в магазин за продуктами. Как наставник всегда ухитрялся находить новую богатую на дорогое сырьё полянку, будучи заточенным в теле джинчуурики, Наруто понятия не имел — наверное, очередная лисья премудрость... Но с благодарностью собирал и продавал за неплохие, по его меркам, деньги.       А сам биджуу каждый раз, когда блондин заходил на новую территорию, старательно принюхивался к аромату растений над своей норой, силясь уловить знакомые запахи. За три года он уже успел набросать примерный план сбора — в зависимости от времени года и места роста будущего сена. Так что финансы были.       С точки зрения практичного Лиса, лечившего желудок джинчуурики, обожаемый Узумаки дешёвый рамен для здоровья был ну никак не полезен, так что в рацион в добровольно-принудительном порядке были включены овощи и мясо, стоившие денег. И как мальчишка ни упирался, учиться готовить тоже пришлось — зато он, как с удовлетворением отмечал Курама, наконец-то начал нормально расти и без помощи красной чакры.       Собранные особым образом соцветия и коренья показанной Ку-саном травы — Наруто весь перемазался въедливой серебристо-розовой пыльцой и землёй — аптекарь действительно взял дорого, втрое дороже обычного дневного заработка, так что оставшихся после похода за продуктами средств как раз должно было хватить на покупку редкого лакомства — данго.       И только уже укладываясь спать, Наруто заметил, что до квадратика, обведённого в календаре красным, осталось всего два дня.       – Как думаешь, я справлюсь? — тихо-тихо прошептал Наруто, пряча глаза и делая вид, что пытается поудобнее устроиться в привычном пушистом гнезде. Экзамена для получения звания генина он боялся даже несмотря на то, что за последний год, по словам Ку-сана, на голову превзошёл среднего чуунина. Козырями джинчуурики были огромный запас чакры и знание лисьих техник — а вот как, например, демонстрировать иллюзорных клонов, своеобразную модификацию простейшего гендзюцу, если с его собственным запасом чакры и перекошенным балансом Лиса просто невозможен настолько тонкий контроль?       Курама, за прошедшие годы научившийся чутко реагировать на такие вот приступы неуверенности в себе, приподнялся на лапах и носом взлохматил копну золотых волос.       – Спр-равишься, детёныш, — раскатисто выдохнул Лис. Ему было сложно привыкнуть к потребности подопечного в простых прикосновениях, таких незнакомых для биджуу. Потом смирился, конечно, и научился различать, когда это действительно было нужно, а когда можно было и обойтись. Порой даже с иронией отмечал, что заточение в женщинах не прошло для него даром — иначе с чего бы он так заботливо себя ведёт?       Понятно, в общем-то, с чего — детёныш.       Наруто обладал особым даром располагать к себе, и Ханако — никому, в отличие от самого Узумаки, не известная немая сирота — тому подтверждение. Да ей за одну сияющую улыбку даже самые жадные продавцы скидку давали! И сам Курама... тоже недалеко ушёл. Кому бы ещё он позволил заявляться в его нору и так по-хозяйски шебуршиться в собственных чувствительных хвостах, устраиваясь поуютнее и порой неосторожно дёргая шерсть?       Только вот сам мальчишка своё расположение дарил... со скрипом. Это самому Лису, с заботой отнёсшемуся к искалеченному ребёнку, оно было отдано легко и безоглядно, а вот всем остальным — тем самым, что равнодушно проходили мимо — придётся хорошо постараться, чтобы увидеть полные искреннего тепла широко распахнутые глаза.       Вот и сейчас, уловив что-то, завозился и поднял голову, старательно демонстрируя готовность внимать. Глаза, поганец, так и не открыл и, кажется, даже не проснулся. И, не услышав ничего, снова нырнул вниз.       Дёрнув ухом, Курама положил гудящую от дневного шума голову на лапы, собираясь сполна воспользоваться наметившейся тишиной и просто выспаться. В хвостах вяло зашебуршался Наруто, явно поддерживая здравое начинание своего биджуу.       Завтра, всё будет завтра...