Если бы все произошло по другому? Схватка

Положа руку на сердце, поход в поисках своих родичей и потерянных семейных знаний Наруто без всяких оговорок признавал самым суровым испытанием из всех, когда либо выпадавших на его долю. Ибо трудности и преграды поджидали его на каждом шагу. Путь Удзумаки лежал на Запад, в земли, что лежали за Великой Пустыней Ветра, пески которой раскаленным поясом перехватывали весь континент – от океана Нанмен, чьи воды омывали южные берега Страны Ветра, до Безымянного моря на севере, что отсекало от Страны Земли заснеженные острова одноименного государства; и считались при этом непроходимыми. Пустыня была настолько широкой, что люди Запада и Востока от нее практически не соприкасались друг с другом. Шутка ли, но переселенцы, пришедшие многие века назад с Запада и ставшие прародителями народов Великих и малых стран Востока, были последним массовым пересечением этих выжженных солнцем земель. Их дюны и барханы были слишком опасны, чтобы кто-либо, за исключением самых отчаянных путешественников, попытался бы снова их пересечь, а потому ни великие завоеватели, ни предприимчивые торговцы, ни храбрые исследователи обычно не рисковали, предпочитая оставаться с той стороны этого адского пояса, которую им определила Судьба. Большинство же из тех, кто все же бросал вызов Пустыне, ждала скорая и обычно мучительна смерть от жажды, истощения, клыков местных тварей, либо же клинков песчаных кочевников. Причем, нелегкая была участью и тех хитрецов, что желали обмануть природу, обойдя пески морем – в омывавших их водах беспрестанно бушевали такие мощные шторма, что еще ни одно судно не сумело пробиться сквозь них. А потому не было ничего удивительного, что о Западе, как и пути туда, практически ничего не было известно. Не будь с Наруто его крестного, он просто попытался бы взять природную преграду штурмом, что с высокой долей вероятности привело бы к его преждевременной гибели. Но, спасибо Провидению и предусмотрительной Пятой Хокаге, юный Удзумаки путешествовал в компании Дзирайи, благодаря опыту которого смог избежать множества роковых ошибок. Перво-наперво, саннин отмел идею Наруто отправиться на северо-запад, в государства Гор и Медведей. Да, там, в северной своей части, Пустыня была значительно уже, так что подобная задумка могла показаться здравой. Вот только, в отличие от своего юного крестника, Дзирайя интересовался геополитикой, был куда как плотнее знаком с ситуацией в Мире в целом, и потому знал, что Страна Медведей уже несколько лет как была подчинена Страной Земли, а Страна Гор едва ли не с момента своего основания являлась их сателлитом. Учитывая же извечные напряженные отношения между Ивагакуре и Конохой, помноженные на нестабильность, привнесенную в обстановку действиями Орочимару, шиноби Листа было опасно появляться на территориях, подконтрольных их извечным противникам из Скрытого Камня, которые и без того усилили группировки на границах буферных зон. После столкновения двух Великих скрытых селений и смерти двух Каге в Мире было настолько неспокойно, что любое действие, хотя бы отдаленно напоминающее провокацию, могло стать причиной новой большой войны. Потому-то Наруто и Дзирайя отправились в Страну Ветра, решившись пересекать одноименную пустыню в самой широкой ее части. Впрочем, это решение также добавило им головной боли, - и не только потому, что они избрали самый тяжелый маршрут. Дело было в том, что жабий отшельник дал второй свой совет – им необходимо было найти проводника. Все бы ничего, но лучшей (и по совместительству единственной доступной) кандидатурой на эту роль он обозначил человека, который был приговорен в Суне к смерти. Наруто потратил две недели на то, чтобы уговорить Совет союзников пропустить их вместе с выбранным провожатым, и лишь чудом ему это удалось - если бы в его поддержку не высказался уже знакомый ему Гаара (который, как Удзумаки узнал позже, был в числе кандидатов в Пятые Казекаге), то вряд ли ордер на ликвидацию Красного Скорпиона Сасори был бы заморожен. Впрочем, столь нелюбимая Наруто «болтология» окупилась сторицей, ибо в лице старого друга крестного они получили прекрасного проводника. Как оказалось, Сасори мало того, что был одним из тех немногих, кто отважился пересечь смертельно опасную Великую Пустыню и остался в живых, так он еще и делал это далеко не единожды. Красный Скорпион безошибочно ориентировался в песках что днем, что ночью, знал, где можно добыть драгоценную воду, за какой дюной скрывается редкий оазис, как укрыться от песчаной бури, кого из местной фауны можно употребить в пищу, а кто может сожрать тебя самого. Знавал он и местное население, так что исключительно благодаря нему они видели аборигенов лишь пару раз, да и то издалека. И хорошо, ибо пустынные кочевники были суровым, воинственным и кровожадным народом, который никогда и никого не отпускал с миром. Нельзя было сказать, что путь через пустыню – а у троицы шиноби он занял почти месяц, был легок, что путники не встретили ни единой опасности, что дорога не отняла у них уйму сил – это было бы ложью. Не раз то Наруто, то Дзирайя, а иногда даже и Сасори, опрометчиво ступив не туда, попадались в предательские ловушки зыбучих песков, не раз очередная дюна буквально разрывалась у них на глазах, выпуская из себя то жуткую гигантскую плотоядную сколопендру-многоножку, то еще какую тварь, почуявшую добычу. Бурдюки исправно пустели, а предстоявшие оазисы частенько оказывались поглощены песками либо же были облюбованы существами, встреча с которыми запросто могла избавить от чувства жажды навсегда. День нещадно палил путников нестерпимым жаром, ночь заставляла зябко кутаться в плащи, приготовленные для заснеженных вершин. Но, как бы то ни было, они стойко перенесли все выпавшие на их долю тяготы и добрались до Западных земель живыми. Когда же набившие оскомину пески стали сменяться более приветливыми пейзажами саванны, Наруто с Дзирайей остались вдвоем. Они были не против дальнейшей компании Сасори, но, во-первых, у них был уговор с Суной, что тот вернется в деревню на суд, а во-вторых, он должен был по прибытии отослать их сообщение в Скрытый Лист о том, что первый и самый сложный этап миссии успешно пройден. Хотя, сие было весьма и весьма спорно. Да, Великая Пустыня считалась непреодолимой, так что обратное уже могло считаться немалым успехом. Вот только неизвестность, ждавшая по другую ее сторону, была препятствием не менее серьезным, чем дюны и барханы. Если не более. * * * Первое, что понял Наруто, оказавшись на «Западе», так это то, что тот был огромен. Нет, изучив карту, полученную от старейшин, мальчик знал, что территории по эту сторону пустыни куда обширнее. Восток и Запад в его мыслях соотносились как двурёшная монетка и ладонь. Но, как оказалось, по понятным причинам коноховская карта была весьма куцей, неточной и страшно неполной. Настолько неполной, что когда Наруто с Дзирайей достигли, наконец, подножия Ледяных Хребтов, монетке в пору было перекочевать с ладони на рабочий стол Хокаге. Впрочем, далеко не бескрайность этих земель оказалась главной проблемой наших путешественников. Да, до Страны Ледяных Хребтов, где, по словам Кушины, нашли прибежище выжившие старейшины клана Удзумаки, пешком они добирались ровно четыре месяца. Вот только любые дороги можно было пройти, любые горы - покорить, любые реки - пересечь вброд, были бы воля и желание – а этого у наших героев было хоть отбавляй. Настоящей же преградой на их пути стали… люди. Наруто и Дзирайя поняли это уже через пару дней после прощания с Сасори, причем, знакомство с аборигенами вышло не из приятных. Был полдень, и мальчик с крестным планировали сделать привал, как вдруг из-за холма выскочил конный клин в полном вооружении. Всадников было человек тридцать, и поначалу они привели юного Удзумаки в изумление. Лошади на их стороне были довольно редки, в военных целях их практически не использовали, так что вид отряда верховых в сверкающих ламеллярных нагрудниках, стальных шлемах, с длинными копьями наперевес, впечатлил даже его многоопытного крестного. Завороженные диковиной картиной, шиноби не сразу поняли, что воины не просто мчатся в их сторону – они намереваются атаковать. Впрочем, несмотря на то, что путешественники были застигнуты врасплох, бой сложился не в пользу всадников. Тридцать простых человек, пусть и верхом, оказалось маловато супротив двух ниндзя. Это непредвиденное и, что уж там, весьма обескураживающее столкновение привело юного Удзумаки сразу к двум ценным выводам. Первую его мысль, а именно о том, что в этих незнакомых землях им нужно всегда быть начеку, тем же вечером озвучил Дзирайя, - и отныне их сон на каждом привале берегло охранение из теневых клонов. Более того, коли уж для обоих эта полезная техника не была проблемой, а впереди ждала лишь неизвестность, они приняли за правило рассылать своих двойников вперед для разведки. Так шиноби могли не только заранее узнать о поджидающей впереди опасности, но и составить представление об этих землях в целом. Вторым же выводом мальчика было осознание необходимости дальнейших тренировок. Нет, скоротечный бой с конным разъездом не вскрыл в его подготовке никаких вопиющих недостатков, но заставил вспомнить, что есть вещи, которые он еще только намеревался постичь. Во время перехода по Пустыне было не до обучения, ибо все силы, как физические, так и моральные, уходили на борьбу с природой. Теперь же в ладонях Наруто, жаждущего постичь Хирайшин, прочно обосновались отцовские кунаи, а на плече восседал выпущенный из печати ворон, подаренный Итачи и обещавший раскрыть тайны шарингана. Да, тренировки Наруто были необходимы, ибо на пути к цели его ожидало еще много сражений. Хотя агрессия была не единственной препоной, если заводить речь о местном населении. На этих бескрайних землях раскинулись десятки государств: вольных городов, княжеств, союзов, королевств, царств и даже империй, историческое развитие которых проходило по своим уникальным путям. Да, среди них встречались такие, что были очень похожи на знакомые страны, оставшиеся по ту сторону Пустыни Ветра, но в большинстве своем местные уклады кардинально отличались от привычных. Более того, обычаи, традиции, верования, право, культура, политический строй, идеология, менталитет, а изредка даже языки от страны к стране, от народа к народу менялись, множа и без того пеструю палитру цивилизационного разнообразия. Что, разумеется, из раза в раз заставляло и наших путников приспосабливаться к новому и неизведанному. Благо, Дзирайя полжизни провел в путешествиях, а его крестник был хорошим учеником, так что «приспособленцы» из них вышли хорошие. Пусть это было нелегко, но в большинстве своем им вполне успешно удавалось сливаться с местным населением, не привлекая на свою голову и прочие части тела лишних проблем, хотя и не всегда. Бывали случаи, когда они по незнанию все-таки нарушали определенные табу, отчего местные были готовы линчевать их на месте самыми разнообразными способами – от банального повешения на ближайшем суку до ритуального сожжения. Хотя Удзумаки подозревал, что как минимум в половине случаев виной тому был его крестный, попавшийся на подглядывании за девушками. Правда, исключительно культурные различия, да непристойное поведения извращенного отшельника не всегда служили причиной враждебности западников. Рикудо Сенин родился, жил, создал свое учение, а потом и понес его в массы на Востоке, но за многие века оно, мало по малу, проникло и на бескрайние земли Запада. Оттого людей, могущих манипулировать чакрой, здесь было ничуть не меньше, чем на родине этого умения. Вот только способности шиноби превосходят силы обычного человека, а превосходство всегда означает власть сильного над слабым. Во всех известных Наруто странах этот деструктивный тезис после нескольких столетий хаоса нашел свое мирное разрешение в симбиозе шиноби и простых людей, апофеозом чего стала система Скрытых селений. Здесь же, на Западе, благодаря культурному разнообразию, развитие шиноби пошло сразу несколькими путями, и золотая середина какурезато была лишь одним из них. Так, во многих краях шиноби, осознавая свои преимущества перед остальными, пользуясь подаренными природой силами, брали всю власть в свои руки. Такие места Наруто и Дзирайя проходили более или менее спокойно – в зависимости от уровня притеснения населения элитой, распознавший в них шиноби народ либо встречал их с нескрываемой радостью и подобострастием, либо одаривал бессильным презрением, не решаясь открыто навредить. Впрочем, была и другая сторона. Некоторые правители, прекрасно осознавая силу ниндзя, держали их на коротком поводке, путем строгих законов, вассализации, соответствующего воспитания либо банальных репрессий приведя класс одаренных чакрой в полное подчинение. В таких странах, после ряда серьезных стычек, наши путники старались держаться особенно неприметно, иначе был велик риск попасть в разряд отступников, что означало навлечь на себя гнев всех местных властей. Опаснее таких краев были только те, где манипулирование чакрой вообще считалось колдовством и богохульством. В подобных местах поимка шиноби всегда оканчивалась одним – «нечестивца» споро, без суда и следствия, отправляли на костер. Потеряв в «очищающем пламени» пару теневых клонов, Наруто с Дзирайей старались не пересекать границы таких земель, даже если в этом случае им приходилось делать изрядные крюки. Впрочем, как уже было сказано, несмотря на все трудности, встреченные нашими героями за четыре месяца, проведенные в пути по незнакомым землям, они благополучно добрались до горного массива, известного по обе стороны Великой Пустыни как Страна Ледяных Хребтов. Вот только ни Наруто, ни Дзирайя, даже не догадывались, что вскоре им придется вплотную подойти к смерти. * * * У подножия Ледяных хребтов и на нижних пологах их склонов раскинулось несколько небольших селений и храмов, обитатели которых подтвердили, что сведения Кушины были верными. Действительно, много лет назад на эти негостеприимные вершины поднялась группа пришедших из далеких земель путников, которые обратно так и не спустились. Более того, саннин и его крестник за прошедшие годы оказались далеко не единственными, кто пришел к Хребтам в поисках тех людей. По словам местных, особенно в первые несколько лет на вершины по их следам поднимались и другие чужестранцы, в описании которых Наруто с Дзирайей без труда узнали шиноби с родного им Востока – которые определенно шли сюда по души выживших из рассеянного по Миру клана Удзумаки. Но, по словам жителей предгорий, никто из преследователей также не вернулся. Окрыленные этой информацией, дававшей надежду на то, что Удзумаки все еще живы, и прячутся неподалеку, ни Наруто, ни Дзирайя, не заметили, что все идет слишком хорошо. А ведь предпосылок почувствовать подвох было предостаточно. Слишком уж быстро они нащупали столь старый след, слишком уж обнадеживающие их ждали вести. Более того, чересчур уж точно местные указали нужный им пик и тропу, по которой в свое время прошли беглые Удзумаки в поисках прибежища… Первые три дня подъем шел хорошо. Тропа уверенно вела путников вверх, притом, она была достаточно пологой и широкой, чтобы можно было не бояться сорваться с обрыва. Снега было немного, он не вязал ноги, ветер, несмотря на высокогорье, дул не так уж сильно, так что восхождение больше походило на прогулку, нежели на трудоемкое покорение горной преграды. Лишь на четвертый день Наруто с Дзирайей стали догадываться, что что-то не так. Тропа под их ногами была слишком хороша, чтобы быть естественной – ее явно проложили при помощи ниндзюцу элемента земли. Но хорошенько поразмыслить над тем, кто же именно приложил руку к созданию этого пути – Удзумаки или их враги, - нашим путником не удалось. Ибо на четвертый день их накрыло буквально из ничего возникшей снежной бурей. Буйство стихии было настолько мощным, что шиноби лишь смутно видели все то, что находилось дальше вытянутой вперед руки. Пронизывающий ветер заставлял зябко кутаться в плащи, а также выверять каждый шаг – пусть тропа была все так же широка, но особенно мощные порывы, вкупе с залеплявшим глаза снегом, так и норовили подвести к обрыву и скинуть опрометчиво ступившего путника в бездну. Скорость передвижения резко упала, каждый шаг стал даваться путникам с большим трудом, ведь теперь им приходилось бороться с невидимой стеной из ветра и снега, буквально выдирая у неистовой стихии каждый следующий шаг. Мальчик и саннин провели в буре два дня, и за это время они ни разу не остановились на привал. Укрыться от ветра было просто негде, в скальной стене не было ни единой щели, ни единого выступа, да и огонь в такую погоду развести просто не получилось бы. Так что выбор у них был прост – продолжать идти дальше, либо замерзнуть насмерть. Вариант повернуть назад они даже не рассматривали, и дело было не только в упрямстве обоих. За три благоприятных дня они преодолели больше половины пути от подножия горы до ее вершины, так что шансов выжить было больше, продолжая двигаться вперед. Впрочем, на третий день борьбы наших героев со снежной стихией, истинность последнего утверждения подверглась серьезному сомнению. - Берегись! – закричал что было мочи Дзирайя, вдруг приметив что-то в белой пелене. Вой ветра пожирал все остальные звуки, а потому жабий саннин не стал надеяться исключительно на слова, с силой оттолкнув крестника в сторону. Вовремя. Едва Наруто, потеряв равновесие, отлетел на пару шагов, в то место, где он стоял еще мгновение назад, с глухим ударом обрушилась ледяная глыба метра полтора в диаметре. - Что это было?! – стараясь перекричать ветер, спросил Удзумаки, поднимаясь на ноги. – Обвал?! - Не думаю! – отвечал ему крестный, указывая вперед, где в снежной пелене стало увеличиваться новое темное очертание. - Приготовься! Стихия земли: каменная стена! Завершив печати, отшельник, гулко выдохнув, с усилием повел рукой из стороны в сторону, и часть скалы, затрещав, двинулась к обрыву, пересекая тропу высокой преградой. Мужчина и мальчик едва успели спрятаться за ней, как над их головами пролетела очередная глыба, а сама стена содрогнулась от сильного удара. - Кто-то или что-то метает в нас этот лед! – заорал Дзирайя в ухо Наруто, стряхивая с лица снег и каменную крошку. Стена получила еще три последовательных удара, отчего помаленьку начала исходить трещинами. – Нужно поскорее разобраться с этой катапультой! Не будем ждать, пока защита падет! Наруто согласно кивнул, доставая из-за пояса несколько кунаев со взрывными печатями. Переждав еще два гулких удара о их защитное дзюцу, он по сигналу крестного ловким прыжком преодолел стену, и, собрав как можно больше чакры, что есть мочи бросился вперед. Опять-таки вовремя, ибо едва шиноби покинули укрытие, между ними пролетел очередной ледяной снаряд, который стал для их недолгого прибежища последней каплей – от очередного удара каменная стена окончательно разлетелась на мелкие кусочки. В две следующие ледяные глыбы Наруто на бегу метнул по кунаю, взорвав их еще на подлете, от трех других они с Дзирайей успешно уклонились, пусть частота бросков и повышалась по мере приближения их к «катапульте». Ту же, что следовала за ними, жабий отшельник, остановившись и напрягшись в защитной стойке, приготовился встретить ударом своего могучего кулака, в который он весь забег вливал чакру. Но в этот раз белесую пелену прорезал далеко не очередной снаряд, и кулак саннина встретился не с летящим куском льда, а с другим кулаком. Кулаком, который был едва ли не в рост самого легендарного ниндзя. - Дзирайя! – закричал Наруто, когда возникшая из бури снежно-ледяная рука буквально впечатала беловолосого мужчину в тропу. Не глядя, он метнул все оставшиеся в его руках кунаи наобум, туда, где по пропорциям должно было находиться остальное тело неведомого исполина. Один за другим прогремели три взрыва, на миг буран прорезали алые вспышки, после чего кулак, атаковавший Дзирайю, вновь скрылся в снежной пелене, оставив того в обломках проломленной тверди. Но не успел юный Удзумаки и шагу сделать в сторону поверженного крестного, как темные очертания вновь прорезали метель, и он отчетливо увидел в опасной близости от себя того, кто именно их атаковал. Гигант был метров пятнадцать высотой, и отдаленно напоминал человека, если, конечно, наличие рук, ног и головы можно посчитать за достаточное сходство. Сотворенный из льда и снега, он был похож на часто таявшую и снова замерзавшую скульптуру, возможно, некогда красивую, но теперь потерявшую всю былую эстетику, превратившуюся в уродливого человекоподобного монстра. Голем не имел лица, но шар, служивший ему, как понял Наруто, головой, был практически полностью испещрен разнообразными символами, часть из которых была мальчику смутно знакома. Такая же символьная вязь покрывала весь торс исполина, а также его кулаки, которые при более внимательном взгляде больше походили на пару гигантских булавных набалдашников. И один из этих кулаков снова взмылся ввысь, с грохотом обрушившись на очередную свою жертву. Благодаря печальному опыту крестного, Наруто оказался готов, успешно уйдя кувырками из-под удара сначала первого, а потом и второго ледяного кулака. - Стихия огня! – кувыркнувшись и в третий раз, Удзумаки на миг привстал, складывая ручные печати. – Большой огненный шар! Сфера огня, сорвавшаяся с уст мальчика, встретила серьезную преграду в виде не утихавших встречных потоков ветра, но ее мощи хватило, чтобы достичь правой ноги ледяного исполина. Вот только, врезавшись в конечность голема, пламя нисколько не причинило ему вреда, быстро сойдя на «нет», ибо в условиях нынешнего боя оно было едва ли не самой слабой стихией. Подтверждая это, исполин поднял атакованную ранее ногу, и с силой обрушился ею точно на блондина. Наруто не отпрыгнул, а потому со стороны запросто могло показаться, что ледяной голем таки прихлопнул вторую свою жертву. Но не тут-то было. Не желая быть растоптанным, Удзумаки вдруг возник точно над головой своего противника. - Потерял меня из виду? – в пустоту проговорил мальчик, выдирая из ледяной головы монстра кунай с дзюцушики. И правда, голем, не осознавая, что противник еще не повержен, бестолково застыл. – Вижу, те взрыв-печати тебя практически не потрепали. Что ж, посмотрим, как ты выдержишь это. Сжав пальцами левой руки запястье правой, он привычно сконцентрировал в широко распахнутой ладони большое количество чакры, придав ей вращение и быстро сформировав из нее сферу. После чего шум ветра пронзил резкий вскрик «Расенган!», а голубая сфера из чакры широким замахом была обрушена на голову ледяного гиганта. Бушующий ураган чакры с легкостью расколол башку исполина. Более того, своим ударом Наруто буквально разорвал голема пополам, пробуравив лед и спрессованный снег его шеи и торса вихрем расенгана. - Хм, - приземлившись на землю после удара, мальчик очередным ловким перекатом ушел из-под потоков снега и льда, опадавших грузными комьями из разрушенного им существа. – Вот так-то! – выпрямившись, он отфыркнулся от попавшего в нос, рот и глаза снежных хлопьев. - Это было не так уж и… Услышав нарастающий рокот, он осекся, и стал пристально оглядываться в поисках его источника. Не обнаружив вокруг ничего подозрительного, Наруто поднял взгляд вверх, и вот тут-то его лицо и посерело от выражения полнейшей безысходности. - Что ж сегодня за день такой? – раздраженным жестом поправив повязку, спросил в пустоту юный Удзумаки, после чего на него с вершин обрушилась рокочущая снежная лавина, которой он при всем желании не смог бы избежать. * * * Очнувшись в полумраке незнакомой комнаты, Наруто поначалу подумал, что это плод его подсознания, как тогда, когда он встретился с образом отца. Еще бы, ведь он отлично помнил, как на него обрушилась лавина, заживо похоронив под толщей снега, но открыв глаза, он обнаружил, что укрывает его не многотонное снежное одеяло, а вполне себе обычное. Правда, когда он попытался встать, все его тело отдало такой слабостью, а голова так сильно закружилась, что сразу стало понятно – это реальный мир. - Ух! – едва приподнявшись на локтях, Наруто рухнул обратно на футон. – Вот же засада! Совсем нет сил… - В этом нет ничего удивительного, - в темноте вдруг раздался незнакомый хриплый голос. – Радуйся, что ты вообще остался в живых. Сказав это, обладатель голоса дважды хлопнул в ладоши, и свечи, почти потухшие в ложах настенных светильников, полыхнули с новой силой, разогнав сгущавшийся доселе мрак. Обладателем хриплого голоса оказался высокий мужчина, что стоял в дверях комнаты. Он был совершенно лыс, его острое лицо обрамляли лишь густые брови, да ухоженная, хотя и поседевшая борода. Незнакомец явно был в немалых летах, но в гордой осанке не прослеживалось и следа старческой усталости, а алые глаза буквально пылали жизнью. При более внимательном изучении, Наруто приметил у него еще одну интересную особенность – шею человека пересекал старый широкий шрам не самого приятного вида. Сопоставив все это, мальчик стал догадываться, кто перед ним, ибо этого человека мама ему описала достаточно подробно. - Я - Удзумаки Кейджи, - представился мужчина, подтверждая догадки Наруто. Хотя, в том, что перед ним именно Удзумаки, он и не сомневался, ведь на сером хаори, накинутом у незнакомца поверх кимоно, были вышиты прекрасно знакомые ему багровые спирали. – Рад нашей с тобой встрече, Наруто. - Откуда вы?.. – спросил, было, мальчик, но тут же сам нашел ответ, обратившись к своей чакре и почувствовав в ней примесь чужой. – Печать подсознания? Старый Удзумаки согласно кивнул. - Верно. Когда мои люди нашли тебя и твоего спутника живыми, нам стало интересно, кто вы такие, - встретив вопросительный взгляд мальчика, он пояснил. – У нас уже давно не было… гостей. А те, что были в прошлом, не забирались так далеко. И уж конечно им не хватало сил дать отпор стражам. Мужчина ненадолго умолк, изучая пристальным взглядом Наруто. - Когда дозорный сообщил, что почувствовал чужую чакру, - продолжал он, - я, если честно, подумал, что спустя столько лет за нами снова послали убийц. Ты и представить себе не можешь, как воспело мое сердце, когда я увидел в твоем подсознании, что ты сын Кушины, дочери моего старшего брата. - Я тоже рад наконец-то с вами познакомиться, ониджи-сан, - сделав над собой усилие, Наруто все-таки принял сидячее положение. – Несмотря на то, что привела меня сюда не самая приятная причина. Я… - Мне известно, зачем вы здесь, - прервал мальчика Кейджи, после чего подошел и, положа руку ему на плечо, заставил лечь обратно. – И мы обязательно это обсудим, когда ты полностью восстановишься. Нас с тобой ждет долгий и серьезный разговор, Наруто, так что силы тебе понадобятся. Убедившись, что блондин его понял и возражать не собирается, старик кивнул ему напоследок, после чего вышел из комнаты. - Удзумаки Наруто, - хрипло прошептал себе под нос Кейджи, шагая по коридору своего горного убежища, что было его домом последние двадцать лет. – Знал бы ты, насколько серьезный разговор нас с тобой ждет…