ИЗМЕНИТЬ НЕЛЬЗЯ ПРИНЯТЬ

Следующим утром Шанхар не стал долго разлеживаться в постели. Быстро привел себя в порядок, оделся, позавтракал и в сопровождении телохранителей отправился к наставнику. Необходимо было успокоить старика, ведь тот наверняка думал о том, что предпримет в такой безвыходной ситуации иномирянин. И Шанхар не ошибся в своих догадках: шерри-дан Нарин испытал явное облегчение, увидев своего ученика, хотя лицо наставника практически не изменило своего выражения. Но из взгляда старческих глаз исчезло напряжение, а движения и жесты стали неуловимо более раскованными. Но, к удивлению Шанхара, учитель не стал задавать никаких вопросов, не допытывался и не выспрашивал ничего, хотя любопытство старого ученого определенно никуда не делось. Шанхар мысленно поблагодарил наставника за проявленные терпение, деликатность и понимание, потому что сейчас не был готов обсуждать свой мир. Пока не готов. Тоска, бессильная злость, ощущение вселенской несправедливости, некой ошибки или насмешки судьбы, обида и чувство потери – вот, что превалировало в юном шерри-дане. Возможно, потом, когда эти чувства немного притупятся, утихнут, трансформируясь в легкую ностальгию, то он будет способен на диалог, но не сейчас. Сейчас все было слишком остро и ощутимо ранило, внутри беспрестанно ныло, стоило вновь вспомнить о том, что назад пути нет. Слишком многое его связывало с прошлым миром, а здесь, в новом, пока еще не было ничего, что принадлежало бы действительно ему. Нужно было найти какой-то якорь, какую-то привязку к новому месту, некую точку отсчета, от которой следует отталкиваться. Нужен был толчок, что позволит раскрутиться новому витку жизненной спирали, знаменуя начало ЕГО судьбы на Шерханаре. И только тогда Виктор сможет назвать этот мир своим домом. Старик, скорее всего, догадывался, что творится в душе Шанхара, ведь сам тоже в свое время пережил потерю. Хотя вряд ли до конца понимал все, что творится с учеником. Но старался отвлечь от тягостных дум, втянуть его в текущие события, поэтому негромко рассказывал ему о Шерханаре. Рассказывал интересно, перемежая всем известные факты с историями из своей жизни. Это помогало: и отвлечься от собственных дум, и примириться с существующей действительностью. Да и к экзамену подготовиться следовало, а информация, вот так ненавязчиво, но все же оседала в сознании Шанхара. Он не стал посвящать наставника в свои планы относительно дальнейшего обучения, догадываясь, что реакция старика вряд ли будет сильно отличаться от реакции родных. А новая доза скепсиса – это меньшее, что сейчас было нужно юному шерри-дану. Этот односторонний, в общем-то, разговор продлился около двух часов и принес свои плоды: старик убедился, что с учеником все более-менее в порядке – кризис осознания миновал и юный шерри-дан Раннару не собирается делать глупостей, - а Шанхар в свою очередь немного успокоился и стал еще ближе воспринимать действительность. Он договорился о новой встрече с наставником и вернулся домой даже немного в приподнятом настроении. Минула лишь первая половина дня, и Шанхар решил не терять зря времени, а начать претворять свою задумку в жизнь. Небольшой тренировочный зал, расположенный на первом этаже дома, теперь станет местом, которое придется посещать очень часто. Шер Сарен отправился отдыхать, а второй телохранитель остался в гостиной, проводив своего подопечного долгим взглядом. Обстановка тренировочного зала не произвела особого впечатления на Шанхара, все было более чем привычно: шведские стенки, турник, несколько мишеней для метания ножей, свисающий с высокого потолка толстый канат, кожаная боксерская груша в форме человеческого тела. Окна отсутствовали, стены были обиты светло-коричневой тканью, напоминающей замшу. На одной из стен располагались посохи разной длины, различные кнуты, а также муляжи колюще-режущего оружия, выполненные из дерева, и несколько небольших метательных ножей. В другую были вделаны камни различной формы и размера: от самых мелких, с грецкий орех, до крупных, величиной с футбольный мяч – этакая компактная альпинистская стенка. Единственное, что отличало этот зал от тех, в каких Виктору приходилось бывать ранее – это абсолютно голый деревянный пол, покрытый слоем твердой смолы янтарного цвета. Никаких матов, ковров или еще чего-то подобного не было. Виктор разулся, скинул рубашку, оставшись в одних свободных штанах, и обошел зал, задержавшись у стены с деревянными муляжами. Хоть на Шерханаре и не было изобретено огнестрельного оружия, но с ножами Виктору приходилось иметь дело: и метать их, и применять в рукопашной схватке. Это несколько облегчало задачу. Из дистанционного оружия в этом мире имелась только та самая парализующая дубинка – энергошокер, - с действием которого уже пришлось познакомиться на собственной шкуре; да те самые метательные ножи, управляться с которыми Шанхар не умел. Хотя Шанхар вообще ничего не умел. Физическая подготовка шерри-данов включала в себя гимнастику или обучение танцам – на выбор. Шанхар, конечно же, занимался танцами. Виктор тяжело вздохнул и решил начать тренировку с разминки. Проведя быстрый комплекс упражнений, усвоенный им очень хорошо еще на Земле, Морозов с удовольствием ощутил, как быстрее побежала кровь по венам, разогревая тело и заряжая бодростью. А также заметил, что Шанхар, при всей своей тщедушности, был очень гибким и пластичным, хотя, возможно, это была особенность всех шерхаинов. А вот дальше его ждало сплошное разочарование. При попытке отжаться от пола, сделать это удалось лишь пять раз, и то с трудом. На турнике же Виктор вообще болтался безвольной тряпочкой, не сумев подтянуть даже такой малый вес, как его собственный. На канат удалось забраться только с помощью когтей, а попытка качать пресс отозвалась резкой болью в животе, мышцы которого не привыкли к таким нагрузкам. Несколько выпадов с деревянным кинжалом, перетекая из стойки в стойку, - и заныла спина, а ноги непроизвольно начали дрожать от неудобной позы. Отвратительно. Он не мог применить ничего из тех знаний и навыков, которыми обладал на Земле. Память осталась, но новое тело было слишком слабым и неприспособленным, оно не успевало реагировать и быстро уставало. Это осложняло положение, даже очень, отбрасывая Виктора далеко назад. Посему выходило, что следовало сначала натренировать само тело, приучить его к необходимым нагрузкам, а уже потом двигаться вперед. Нужно было начинать все с самого нуля. На мгновение мелькнула малодушная мысль закончить все, так и не начав толком. Мелькнула и пропала. Поднялась какая-то внутренняя злость, упрямство, желание добиться своего хотя бы из того же принципа, доказать не другим, а именно себе, что он сможет. Не потому что он так сказал, а потому что он этого хочет. Отжимания, приседания, упражнения на пресс, бег, турник, канат – все слилось в бесконечный калейдоскоп. Уставали руки – наступала очередь тренировать ноги, и так раз за разом. Благодаря ускоренной регенерации шерхаинов тело немного успевало восстанавливаться, по крайней мере достаточно для того, чтобы продолжать и продолжать. Виктор не знал, сколько прошло времени, казалось, он не вылезал из этого зала никогда. Даже странно, что за это время никто его не побеспокоил, хотя, может, кто и заглядывал, но Виктор был так увлечен, что попросту не заметил этого. Но даже у шерхаинов есть свой предел. Виктор бессильно распластался на жестком полу, раскинув руки и ноги в стороны, тяжело дыша и бездумно глядя в потолок с переплетением световых трубок. Неожиданно сквозь грохот крови в ушах пробился тихий звук осторожных шагов, а искусственный свет заслонила чья-то тень. - Ты ужасно выглядишь, - сообщил ему вкрадчивый, слегка насмешливый голос. - Я тоже очень рад тебя видеть, - измученно улыбнулся Шанхар, с трудом поднимая руку, которая, казалось, весила тонну. Широкая грубая ладонь обхватила запястье, и тело шерри-дана легко вздернули вверх, а затем притянули в крепкие объятия, осторожно поддерживая за талию. - Привет, Рамир, - выдохнул Шанхар, утыкаясь лицом в серую рубашку, чувствуя, как пальцы брата осторожно перебирают его спутанные, мокрые от пота волосы. - Привет, малыш, - тяжело вздохнул старший Раннару. – Что ж ты творишь-то, а? – Виктор невольно напрягся от этих слов. – Я приехал, а ты меня не встречаешь?! Лежишь тут, прохлаждаешься! Не стыдно? - Стыдно, - несколько нервно засмеялся Шанхар. – Прости, я немного увлекся, забыл о времени. Рамир немного отстранил брата от себя и, придерживая за плечи, уже серьезно посмотрел на него, выхватывая взглядом все произошедшие за время его отсутствия изменения. - Как ты? – уже без тени насмешки спросил старший брат. - Все хорошо, Рамир, правда. – Шанхар вглядывался в зеленые кошачьи глаза брата, рассматривая знакомые и одновременно незнакомые черты его лица. В общем, что сказать? Если Мираш был увеличенным вариантом отца-шерри, то сейчас перед Виктором стояла абсолютно точная копия отца-шера: высокий широкоплечий шер, те же золотистые уши, такого же цвета волосы, едва достигающие плеч, и такой же светлый хвост, пушистой змеей извивающийся за спиной. Только тонкий орнамент черной татуировки украшал лишь левую щеку, правая оставалась чистой. Забавно, оба старших брата были копиями родителей, и лишь в Шанхаре смешались черты обоих отцов, знаменуя таким образом полное единение супругов, результатом которого и стал ребенок-шерри. - Ну что ж, раз так, то предлагаю тебе привести себя в порядок и почтить своим присутствием семью, которая ждет только тебя, не желая приступать к праздничному ужину, - усмехнулся Рамир. Шанхар тепло улыбнулся брату, мысленно поблагодарив его за отсутствие лишних комментариев и проявлений жалости, от которых уже порядком устал. Хотя в крепкой хватке Рамира ощущалась молчаливая поддержка, и не только физическая. Он с трудом отлепился от брата и на трясущихся ногах направился на выход, старший последовал за ним. Подхватив с пола рубашку и обувь Шанхара и выключив свет, Рамир всучил вещи брату и легким тычком в спину вытолкнул за дверь зала. - Иди уже, бестолочь, а то дорвался, - беззлобно заворчал он. В гостиной собралось все семейство Раннару, включая телохранителей. Там был накрыт большой стол, уставленный различными тарелочками, вазочками, кувшинчиками, блестящий металлом столовых приборов и так и просящий, чтобы за него поскорее сели и насладились великолепием приготовленных блюд, аромат которых, шедший с кухни, пропитал, казалось, весь дом. В животе Виктора утробно заурчало, напомнив нерадивому шерри-дану, что он, вообще-то, сегодня лишь завтракал, а чаепитие у наставника едой назвать было нельзя. На этот звук обернулись все присутствующие, прекратив беседу и вгоняя Шанхара в краску. Сзади раздался смешок брата. - Шанхар, если ты заморишь себя голодом, то даже малыш Ламир сможет снести тебя одним взмахом хвоста, - неодобрительно нахмурился отец-шер. – Ты решил поселиться в этом зале? - Ты вообще ел сегодня? – присоединился к супругу Талари. – Если так будет продолжаться, то, думаю, нам придется настоять на том, чтобы ты прекратил свои занятия. Или ты хочешь опять попасть в Центр, только уже с истощением и переутомлением? - Да ладно вам, - неожиданно поддержал брата Рамир, - ну, подумаешь, увлекся немного. С кем не бывает? Ничего, это с непривычки. Установим ему режим, малыш втянется, и все будет нормально. Так? – обратился он уже к Шанхару. Тот кивнул, подтверждая, и уловил сочувственный взгляд Шилана, скептический – Мираша и неодобрительный – родителей. – Ладно, иди уже, трудяга, - вновь подтолкнул Рамир замершего было брата. Виктор как мог твердо направился к лестнице и поднялся в свою комнату. В окно заглядывали сумерки, давая понять, как много времени он провел в зале, и становились понятны неодобрение и беспокойство старших. В душе Морозов подставил свое измученное дрожащее тельце под теплые струи воды и не смог сдержать облегченного стона, ощутив, как расслабляются закаменевшие натруженные мышцы. Волна мурашек прошлась по коже, смывая боль. Тело слегка ныло, но двигаться уже можно было более свободно и расковано – регенерация шерхаина делала свое дело. Вниз Шанхар спустился, чувствуя себя практически нормально. Наконец семья расселась за столом, где завязался легкий непринужденный разговор, темой которого в кои-то веки стал не Шанхар, а Рамир. Хотя, возможно, брат специально отвлекал внимание на себя. Он приехал около двух часов назад и уж всяко успел поговорить с родителями и выслушать все последние новости, поэтому не задавал никаких вопросов и всячески уводил разговор от персоны Шанхара. Виктор был благодарен за это, отвечая улыбкой на подмигивания брата. Легкое вино из лесных ягод окончательно раскрепостило старших, и обстановка за столом стала совсем теплой. Шанхару, как и Ламиру, вина не дали, ограничившись свежевыжатым соком, но никто и не возражал. Рамир рассказывал о своей работе, о новых разработках драгоценных камней в Радужных горах, травил байки, делился планами на будущее. Ужин прошел спокойно, и Виктор, неожиданно для себя, получил удовольствие от общения с семьей, что разительно отличалось от того ощущения постоянного напряжения, в котором он все время пребывал. Вопрос о будущем приеме, который хотели устроить супруги Раннару в честь прибытия сына, остался открытым. Рамир, как понял Виктор, не любил официоз и предпочитал неформальную обстановку и непринужденное общение с друзьями, коих и собирался вскоре пригласить домой и устроить обычные посиделки. Идею одобрили, поддержали и ближе к полуночи в благодушном настроении разошлись по комнатам, предварительно проводив Мираша и Шилана, держащего уснувшего Ламира на руках. На следующий день Виктор решил немного подкорректировать свой режим. Встав, едва забрезжил рассвет, он спустился в кухню, легко позавтракал и отправился в библиотеку, где провел за подготовкой к экзаменам около полутора часов. Затем, проводив родителей на работу, отправился в тренировочный зал. Спустя пару часов его оттуда выволок Рамир и, не слушая возражений, заставил вновь поесть и выпить какой-то странный вяжущий отвар, после которого, к удивлению Виктора, он почувствовал ощутимый прилив сил, а усталость как рукой сняло. Ближе к полудню Морозов поехал на встречу с наставником. Помимо того, что учитель сам объяснял Шанхару нужный материал, он еще и выделил ему несколько книг из своей богатой библиотеки – не заумные учебники и не справочники, сухим информационным языком перечисляющие факты, а книги, написанные известными архитекторами Шикагана, сведения из первых рук, так сказать, доступно и понятно изложенные. Шерри-дан Нарин позволил ученику забрать эти книги домой, чтобы тому было чем заняться и провести досуг с пользой. Ведь старик и не подозревал, что свободного времени у Шанхара практически нет. А вернувшись домой, Виктор вновь принялся за тренировку, правда, повторить вчерашний «подвиг» ему вновь не дал Рамир. Брат вновь влил в него свой отвар и отправил приводить себя в порядок. Виктор заметил, что такой распорядок дня вполне себе можно пережить и даже привыкнуть к нему: тело за время встречи с наставником успевало немного восстановиться после утренних нагрузок, и вечером тренироваться было не внапряг. Да и следовало чередовать физические и умственные нагрузки – больше пользы. В таком темпе прошло три дня. Вечером четвертого дня, когда Виктор только начал тренировку, в дверях тренировочного зала появился Рамир. Но, в отличие от прошлых раз, он не стал прерывать занятия брата, а присоединился к нему. Вдвоем заниматься оказалось намного интереснее и продуктивнее. Рамир подсказывал и направлял, а при необходимости и притормаживал разошедшегося шерри-дана. Виктор вспомнил, что Шанхар часто устраивал шуточные поединки со своими телохранителями и сообщил об этом брату. Но тот лишь удрученно покачал головой. - Прости, малыш, но сейчас вряд ли кто-то из твоей охраны согласится тренироваться с тобой. - Почему? Ты думаешь, они откажутся мне помочь? Но ведь семья обещала мне поддержку! Они сказали, что не будут отговаривать и мешать, а помогут! – Виктора понесло. - Или бездействие – это и есть помощь? Это все, что они могут сделать для меня? Стоять в стороне и наблюдать, как я бьюсь головой о стену? А потом, когда я разобью эту самую голову, просто подойдут и утешат? Типа, мы же тебе говорили? Так? Не помогают, но и не мешают – это их поддержка? – распалялся он. Обида душила его, цепкими пальцами сдавив горло, заставляя глаза наполняться слезами бессильной злости. Как же так? Ведь он действительно рассчитывал на помощь со стороны семьи и сейчас чувствовал себя обманутым. Он знал, что они не верили в него, но чтобы вот так безучастно стоять и наблюдать, как он барахтается, ожидая, выплывет или утонет? Понимание этого было как удар под дых. Разочарование, злость и обида – вот, что бурлило в нем. - Эй-эй-эй, а ну-ка, притормози! – Рамир схватил задыхающегося брата за плечи и хорошенько встряхнул. – Ты чего там себе надумал? Успокойся для начала, и я все тебе объясню. Откуда у тебя эта привычка делать выводы, не дослушав? Во-первых, отцы не могут тебе помочь – они работают с утра до вечера. Согласен с этим? Хорошо. Во-вторых, насчет телохранителей… Тихо! – рявкнул он, нависая над психующим Шанхаром. – Ни шер Сарен, ни шер Голхир не будут помогать тебе. И даже более того, большинство шеров не станет тренировать тебя. Но не потому, что они не хотят, злорадно наблюдая за тем, как ты «разбиваешь голову», а потому, что не могут. Они не могут! Вот из-за этого, - когтистый палец брата ткнул в левую щеку Шанхара, где цвела буйным цветом татуировка цвета пыли. – Не понимаешь? Кто возьмет на себя такую ответственность – тренировать шерри-дана со спутанными нитями энергии? Кто знает, как ты отреагируешь на выпад постороннего шера? Пусть это и будет всего лишь тренировочный поединок. Ты можешь испугаться, неправильно воспринять какое-либо движение, да что угодно! А близкий контакт? Как обучать тебя, если с тобой опасно взаимодействовать в ближнем бою? Кто станет связываться с тобой, опасаясь непредвиденных последствий? - Ничего такого не будет! – яростно спорил Виктор. - Ты уверен? Даже сейчас ты не держишь себя в руках, психуешь и бесишься по каждому поводу – это говорит о том, что ты не в порядке. Ты не контролируешь свои эмоции. А что будет, если ты выйдешь из себя во время тренировки с чужим шером? Нянчиться и сюсюкать с тобой никто не будет – так не обучают! Ты готов подставить кого-нибудь в угоду себе? Задумайся, что будет с твоим тренером-шером, если вдруг твоя метка почернеет? Виктор замер, осознавая услышанное. Выходит, все, что он затеял, изначально было обречено на провал. Даже если он сдаст положенные нормативы, его не станут обучать на Стража. Будь он обычным шерри-даном, идея еще могла бы выгореть, а так любой тренер просто откажется учить его и будет в своем праве. - Что же мне делать? – потерянно прошептал он, мгновенно остыв. - Бороться, - пожал плечами Рамир, - «биться головой о стену». Как только ты опустишь руки – ты проиграл. - Но ты же сам сказал, что все бесполезно! - Я такое сказал? Когда? Ты чем слушал меня? - Где я найду тренера, если ни один шер не захочет связываться со мной? - А я? Я твой брат, но разве я не шер? Я помогу тебе подготовиться, хотя бы научу тебя азам. - А дальше? – потеряно смотрел на Рамира Шанхар. – Что будет дальше, даже если я сдам норматив? Ни один учитель не возьмется за меня. - Я не говорил, что ни один не возьмется. Я сказал, не возьмется большинство. Не передергивай мои слова. Давай-ка присядем. Рамир потянул брата за руку и уселся у стены, прямо на голый пол, оперевшись спиной о шершавую обивку. - Послушай меня. Когда ты подашь документы в медицинскую школу, тебе дополнительно надо будет сдать норматив по физической подготовке – лишь тогда ты будешь обучаться не просто на врача, а на Стража Жизни. Потом получишь юридическое образование, продолжая обучение боевым искусствам. Десять лет – большой срок, колоссальные физические нагрузки, помимо основного обучения. И этот марафон выдержать очень сложно. Некоторые шеры даже не справляются, бросают, а что уж говорить о шерри-данах. Утром - лекции, после обеда, вплоть до самого вечера – тренировки. И так каждый день. Без выходных. Тренировки проходят в специальных школах, отдельно от теоретических. По прошествии десяти лет, если выдержишь, ты получишь свидетельство об окончании боевой подготовки, а после – диплом Стража Жизни. Без свидетельства из спецшколы ты будешь лишь врачом или юристом, но не Стражем. - Я это знаю, - отозвался Шанхар. - Угу, конечно, знаешь. И, как ты понял, большинство школ обучать тебя не станет. Но среди любого правила всегда есть исключения, - подмигнул Рамир брату. – Страж Жизни – это звучит гордо. Это сильные, тренированные шерхаины, попасть в их ряды – большая честь. Но и они не предел совершенства. Выше них стоят телохранители. Стать телохранителем очень непросто, сложнее, чем Стражем. Туда не берут с улицы, попасть в их ряды может только Страж. И вот как ты думаешь, если ты пройдешь обучение не в спецшколе, а в школе телохранителей, дадут ли тебе диплом Стража? - Думаю, да, но ты сам сказал, что попасть в школу телохранителей может только Страж, - усомнился Виктор. - Конечно, - покладисто согласился Рамир. - Ты издеваешься надо мной? – вновь вспылил Морозов. - Да не психуй ты, - ухмыльнулся старший брат. – На твое счастье, я знаком с хозяином и основателем одной из школ телохранителей. Его зовут шер-дан Демиар Шакурай, ему сто двадцать лет – почти мой ровесник. Мы учились с ним вместе, получали начальное пятилетнее образование. Он всегда отличался от других. Самый младший в группе, невысокий, молчаливый, необщительный, словно забитый. Он быстро стал мишенью для насмешек и издевок и не мог дать отпор в силу своей комплекции, такой нетипичной для шеров. Потом издевки сменились побоями – дети бывают очень жестокими, пытаясь за счет унижения более слабых возвыситься над другими. В общем, началась травля. Смотреть на это было неприятно, а уж участвовать – и подавно. Я стал заступаться за него, порой нам прилетало обоим, но это странным образом сплотило нас. Мы подружились. Так прошло пять лет, и потом наши пути разошлись, но общаться мы не прекратили. Я учился на горняка, он – на врача. Затем он продолжил образование, стал юристом. И лишь потом, когда он показал мне диплом, я узнал, что помимо этого Демиар проходил физическую подготовку. Он стал Стражем Жизни. За десять лет от забитого шерхаина не осталось и следа. Его сменил уверенный в себе, прекрасно тренированный шер. Но на этом он не остановился. Проработав пять лет Стражем, Демиар подал документы в школу телохранителей и с блеском закончил ее. Тридцать лет он отдал Центру, пройдя проверку Императорской комиссии и получив право работать там. А после основал собственную школу телохранителей, пройдя все необходимые аттестации. Через десять лет он получил титул аристократа за заслуги перед Империей и был назначен членом этой самой Императорской комиссии по отбору телохранителей в Центр. Уже более сорока лет школа шера-дана Демиара Шакурая считается одной из лучших в Шикагане. Это элита. Перед теми, кто окончил ее, открываются все двери. Конечно, телохранителем ты не станешь, но на Стража Жизни Демиар вполне в состоянии тебя вытянуть. Если он не сможет, то не сможет никто. - И ты думаешь, что такой, как он, вот так запросто возьмет меня на обучение лишь потому, что ты в детстве его защищал? – скептически поинтересовался Шанхар. - Кто сказал, что запросто? Я разве говорил, что будет легко? Все зависит от тебя, от твоей настойчивости и желания добиться цели. Демиар сам никогда не был обычным, и неординарные шерхаины очень импонируют ему. Если ты сможешь удивить его или хотя бы заинтересовать, то он возьмется за тебя. Он любит трудные задачи и не ищет легких путей. Ну и, конечно, я помогу тебе, чем смогу. - Правда? Ты сделаешь это для меня? - Нет. Я постараюсь помочь, все остальное ты должен сделать сам.