Черный Мотылек

Назад или вперед? Назад – смерть. Вперед – смерть. Так куда же мне идти? Вперед или назад?.. - Твое решение окончательно? – Ямамото Генрюсай смотрит исподлобья, сурово, но впервые в жизни я его не боюсь. - Да. – Нет и капли сомнения. - Ты так хочешь умереть? – Этот вопрос он задает после нескольких секунд молчания. Он как будто действительно хочет услышать ответ. Странно, до такой мелюзги, как я, ему и дела-то никогда не было. Но что я?.. Хочу ли я умереть? Не знаю. Может быть, «там» я найду ответ. Я ничего не говорю, но смотрю ему прямо в глаза. Впервые, не сомневаясь. Росчерк подписи на бумаге, решивший мою судьбу. Теперь мой путь только туда – к смерти. Вот только… …назад или вперед? К огню или к холоду? Куда лететь черному мотыльку с изуродованными крыльями? Опустевшая комната. Как будто, никогда и не была моим домом и убежищем последнюю сотню лет. И вещей набралось всего на три сумки. Когда я закрою за собой эту дверь, от меня там ничего не останется. Жаль, даже здесь черному мотыльку не нашлось места. Я иду к двери, но останавливаюсь около зеркала. Большого, во весь рост. Я люблю его. Оно никогда не лжет. Из него на меня смотрит невысокая хрупкая девушка, всего 151 см роста. У нее большие, карие и наивные глаза, и темно-коричневые, почти черные, волосы, заплетенные в белое оданго на затылке. Черное косоде, но на плече уже не значится знак Лейтенанта. И этот лист моей жизни уже перевернут… Как же меня называли? Божий одуванчик, глупышка, малышка, дитя. Ни один мужчина никогда не смотрел на меня как на женщину. Я могу быть кем угодно – другом, соратником, Лейтенантом, но никогда – Любимой. Ведь дети и черные мотыльки могут понравиться разве только извращенцам и маньякам. Я тянусь рукой к оданго и волосы, освобожденные из плена, каскадом падают мне на плечи, почти до самых бедер. Я никогда не носила их распущенными. Мне хотелось, чтобы первым меня такой увидел муж, любимый. Но и этой мечте никогда не сбыться. Я достаю из ножен на запястьях танто (японский кинжал) и волосы падают на ковер, рваные пряди обрамляют лицо. Это прощание. С домом, друзьями, самой собой… С ним… У черного мотылька израненные крылья. Черный мотылек чернее ночи. Тебе нет места среди белых мотыльков, летящих на огонь. Потому что ты везде чужой, ты и есть огонь, сжигающий все на своем пути. Уходи, мотылек, твои истерзанные крылья сожгут и нас! Врата Сейретея, белые стены Сейретея… Остался всего один шаг, и я исчезну из его жизни. Никто не знает о том, что я ухожу. Я попросила Генрюсая-доно сообщить о моем переназначение после моего отъезда. Я знала, что меня начнут отговаривать. А если не помогло бы, то Широ, Рангику, Кира и Ренджи легко могли меня связать и запереть в какой-нибудь камере силой – так сказать вправить мне мозги. Они пошли бы на что угодно, но ТУДА бы меня не отпустили. Я их знаю. Поэтому я не прощаюсь, трусливо сбегаю. Так будет лучше всего. Прощайте все! ПРОЩАЙТЕ!!! Улетает черный мотылек. Он избрал свой путь. Только, он все еще не знает, куда же он летит… …Вперед или назад?