Призрак Пустоши

Сырая земля, темный дворец, хмурое небо и холодный туман, окутавший сад. Хрупкую талию юной красавицы словно опутали руки тысячей духов, и казалось, что ветер поет. Где-то вдалеке трещали стены замка, постанывал орган в глубинах темного дворца и пахло свежестью, утаившую в себе горький привкус смерти... Тихим роем в ее голове закружилась знакомая мелодия. Словно тихая песня… дивный голосок доносившийся из стен замка и пролетавший паучьей сетью над садом. Медленным шагом, по каменной тропе, Рукия пришла к фонтану. Раньше в нем бежала, струилась и сверкала чистейшая вода, а сейчас она встала, и зацвела… Обернувшись, взор ее упал на глиняный горшок. Подняв находку, и осмотрев дно, проверяя наличие трещин и дырочек, девушка присела на корточки и стала набирать в горшок сырой, черной и рыхлой земли. С неба упала дождинка, две, так начался дождь, но девушка не сошла с места… она продолжала наполнять глиняный сосуд плодородной почвой, и промокнув до нитки, она гордо поднялась, взяв в руки горшок, и направилась в замок. Поднявшись по лестнице, пройдясь по библиотеке и зайдя в тайную комнату Призрака, девушка поставила на пол горшок, и потянулась. Сняв хрустальный купол с увядающего цветка, она осмотрела растение. Оно было в страшном состоянии, еле живое… Его алые лепестки словно плакали кровью Призрака, засыхали, рассыпались в черный пепел, трескались. Весь пьедестал был в склизкой черной жидкости. Это было странно… откуда она здесь? Она сочилась из Призрака… поправка… сочится. Почему она сочится и из цветка?! Покопавшись в земле, слипшейся от вязкого черного вещества, девушка нашла толстенные, мощные корни. Таким даже дерево позавидует. Чтобы пересадить растение в более здоровую почву, нужно было обрезать эти корни. Для этого нужен был… нож. В голову пришел образ серебряного кинжала, с ручкой украшенной халцедоном и лабрадором, который она нашла в сокровищнице Ичиго. Он лежал в прикроватной тумбе, и девушка направилась за ним. На улице совсем стемнело, и в коридорах, где было темнее чем где либо, по полу расплывался холодный туман, щекотавший кожу и нервы юной леди. Дойдя до комнаты, она робко приоткрыла дверь, и тихо, на носочках вошла в комнату. Призрак все также лежал, не шелохнувшись, не повернувшись, истекая черной кровью, что против всех законов физики тянулась как и по полу, так и вверх по стенам, заплетаясь в слизкую паутину. Медленно подойдя к прикроватной тумбе, открыв ее, Рукия достала серебряный кинжал, и черная слизь прилипшая от земли замарала чистый, почти совсем белый кинжал. Вытерев его о подол голубого платья, и завернув его в полотенце, девушка вышла на балкон, где хлестал холодный дождь, чтобы смыть с себя эту грешную кровь. Промокшая, замершая, но относительно чистая, она вернулась в комнату, и подойдя к кровати, склонилась над чудовищем, лежащем на ней. Его кожа на лице, сгнивала вплоть до самого черепа, и тонким слоем покрывалась коркой, напоминающей кору дряхлого дерева. Совсем исхудавшее тело, и огромные когти на костлявых, больных и холодных руках. Отвратительная внешность совсем не пугала ее. Сердечко девушки все также трепетно стучало, отдаваясь тревогой и отчаянием в душе. Она хотела чтоб ему стало лучше, она знала что смерти его уже не перенесет, и склонившись над ним, словно ива над рекой, коснувшись губами его шершавей переносицы, уронила слезинку на его иссохшие губы…