Драбблосборник

"Я жду с войны своего мужчину", - говорит Герда подругам и сама не верит. Она же маг, а с магами так не бывает. Так бывает только в книжках - если ведешь себя хорошо и слушаешься, то разрешают читать не только учебники. В орлейских любовных романах прекрасные баронессы и юные принцессы ждут с войны своих мужчин, и это как сказка. Ульдред совсем не похож на рыцаря-шевалье. Он жесткий, резкий и холодный. Он совсем не умеет ухаживать, зато умеет говорить о свободе. Герда раньше не слушала, а потом поверила. Все, в ком есть надежда, верят. "Я тебя люблю", - сказала она той ночью, когда узнала, что Ульдред вызвался в Остагар добровольцем. Он усмехнулся. "Все будет хорошо, девочка. Я знаю, что делаю. Когда я вернусь, Башня больше не будет прежней". Ульдред, произносящий эти слова, Ульдред, меньше всего на свете напоминающий героя из романа, в этот момент кажется Герде рыцарем вроде Каленхада Серебряного. Друзей Герды жизнь забирает одного за другим. Смешной влюбленный Йован слишком заигрался с запретной магией, Дайлен вытаскивал его, а сам влип так, что теперь только прощаться навеки, Андерс убежал - наверное, в последний раз, потому что когда его поймают, то убьют. Рядом остались девочки, которым можно только говорить: "Я жду своего мужчину", а они смеются и не верят - это как игра, все с детства знают, что у магов нет ничего своего. Из Остагара долетают черные вести, а следом возвращается Ульдред. Он обнимает Герду при всех, называет ее "девочка моя" и обещает удивительный подарок: счастье для всех магов. Даром и просто так. Цена уже уплачена. Глаза Ульдреда горят незнакомым светом и силой, мантия пропахла костровым дымом и травой. Герда смотрит на своего мужчину и чувствует, как в ней просыпается доселе неведомая гордость. Резать запястье не страшно и не больно. Магия отзывается тут же, а Ульдред хвалит ее, и все происходит так, как должно, слишком хорошо и так невероятно, что не верится. Мы победим, говорит каждый из собравшихся здесь этой ночью. Мы справимся. Мы выстоим. Все правильно. И все в самом деле правильно. Пока в комнату не врывается первый храмовник.