***
Утер всегда любил Артура больше, чем Моргану, что и не мудрено: тот был наследником, ребенком из пророчества, который вытащит священный меч из камня и приведет Камелот к процветанию. Вся любовь отца доставалась единственному сыну, сводному брату Морганы. Но девочка не расстраивалась — она нашла утешение в магии. Она творила заклинания, заставляя предметы летать по комнате, поленья в камине вспыхивать лишь от одного взмаха ее руки, а раны, полученные в ходе тренировки, мгновенно заживали, стоило лишь ей провести ладонью над ними. И она считала себя особенной. Время шло: король умер и на его место взошел Артур, а Моргана стала его первым советником при дворе. В то же время Артур находит себе учителя — Мерлина, великого чародея. А потом, на одном из сотни пиршеств, Артур знакомит Мерлина и Моргану между собой. И тогда — впервые в своей жизни — Моргана узнала, что такое бездна. Она также становится ученицей Мерлина. Весьма способной ученицей. А через некоторое время околдовывает чародея и проводит с ним одну ночь.***
—То есть… — Гарри ошарашенно посмотрел на волшебницу. — У тебя был счастливый конец с тем, кого ты любила? Моргана лишь смеется в ответ. — Нет, мой милый мальчик, я уже не раз говорила тебе, что жизнь полна сюрпризов. Я провела с ним ночь, а после чарами заставила забыть о случившемся, заменив воспоминания. А через два месяца я узнала, что под сердцем ношу дитя. — И ты сказала об этом Мерлину? — Нет, — просто ответила женщина. — Я ушла. Исчезла на год из Камелота. А когда вернулась, хотела встретиться с ним, но он избегал меня. — Почему? — удивленно спросил Гарри. — В то время у него появилась новая ученица, насколько я помню, её звали Нимуэ. И она была истиной любовью Мерлина. Повисла небольшая пауза: Гарри не решался спрашивать, что было дальше, хоть любопытство было очень велико. Моргана иногда рассказывала ему истории о истиной любви и всегда говорила, что сказки — на самом деле далеко не сказки. — Я наблюдала за ним. Издалека, — наконец произносит она. — Я смотрела, как он учит ее магии, и видела, что он мне никогда принадлежать не будет. Тогда и началась наша с ним вражда.***
— Мы вновь станем друзьями, Моргана, — обещает Мерлин, скорее, себе, чем ей. — А нужна ли тебе эта дружба? — холодные слова, как острие бритвы, режут без промедлений. Хочется посидеть в её компании, поговорить о всякой чепухе, наслаждаясь обществом друг друга. Но даже после этого Мерлин не знает, нужна ли ему её дружба. — Не знаешь? — ухмылка Морганы выходит болезненной и опасной. От неё в сердце разрастается лёд, а тело пробивает мелкая дрожь. — Тебе страшно, я чувствую это. Страх потери друзей, любимой и… Моргана замолкает, опуская взгляд в землю. — И тебя, — заканчивает Мерлин за неё. Девушка не смотрит на него, разглядывая носки своих туфель. Ей нечего ответить, ведь, сколько бы Моргана ни говорила, Мерлин так и будет продолжать разговоры о дружбе. — А ты попробуй обыграть меня! — предлагает рыжеволосая. — И возможно, тогда наша дружба вернётся. Дружбу Мерлина и Морганы уже ничего не вернёт, даже победа. Это осознают оба, но девушка не удерживается и бросает вызов, а он не решается отказаться и принимает его. У них разные стороны в этой войне, совершенно противоположные мысли. Сражаться друг против друга бесполезно, но никто из них не может сделать и шага назад. Палочка, которую Мерлину подарила Моргана, направленна на неё же. В любой момент Мерлин может наслать на девушку смертельное проклятие. Рука поднята, и Моргана также готова в любую секунду взмахнуть ею, поражая своего противника. — Ты проиграешь, — уверенно заявляет волшебница, улыбаясь. Её зеленые глаза теперь выражают лишь безумие, и Мерлин понимает, что теперь отступить точно не получится. Даже если очень этого захочется. — Как и ты, — ни один мускул на его лице не дрогнул, ведь он уже готов к битве. Последняя битва, один решающий удар и одна цель. Кто выиграет — не важно. Кто бы ни вышел победителем — цель будет достигнута.***
— И что ты почувствовала? — Гарри внимательно наблюдал за наставницей. Он видел, что прошлое болезненно для Морганы, но ничего не мог поделать со своим любопытством. — Пустоту, — глухо отозвалась она. ЛаФей берет мальчика за руку и трансгрессирует. После того, как ноги ударились о твердую поверхность земли, Гарри осмотрелся: они стояли напротив пещеры, позади слышались шум прибоя и крики морских чаек. Где-то сверху свирепо рычал дракон. Моргана заходит в пещеру, мальчик же следует за ней. На стенах пещеры горели магические огни, освещая дорогу во тьме. «Жаль, что тепла они не дают», — подумал Гарри, поежившись от холода. — Я забрала его тело сюда, в Авалон, — произнесла она. — Я подумала, что так будет правильно. Они вошли в огромную комнату, в потолке пещеры была огромная дыра, дающая возможность дневному свету проникнуть внутрь. А под самой дырой стоял саркофаг из горного хрусталя с телом внутри. Гарри подошел поближе и увидел под прозрачной крышкой мужчину. Его глаза были закрыты, а на лице застыло умиротворение, губы были растянуты в легкую полуулыбку. В его коротких волосах просматривалась редкая седина, но она ничуть не портила его. — Я наложила чары, которые не дадут телу разложиться, — тихо произносит женщина, оставаясь на входе в комнату, но Гарри все прекрасно слышит. — Так-так, — до мальчика донесся незнакомый женский голос, а Моргана резко обернулась. — Показываешь свои слабости, сестрица? — Ты… — зло шипит колдунья, а на кончиках пальцев ЛаФей угрожающе потрескивают молнии. — Что забыла здесь? — Сильваны нашептали мне, что вы двое в моих Землях находились, — растягивая слова, произносит женщина, проходя в комнату, огибая Моргану. Копна белых волос и балахон из темной кожи, щедро отделанный черным мехом, придавали ей вид самой настоящей ведьмы из легенд. На плечи женщины был наброшен тяжелый, подбитый лисьим мехом плащ — на диво щегольской и ладно сшитый. Она несла в руке корзину с крупными желудями и еще какими-то штуками, завернутыми в лоскутья красной ткани. — А ты... — она посмотрела на Гарри испытывающе, — и есть тот самый Гарри. Женщина не спрашивала, а утверждала. — Убирайся прочь, Флемет, — голос Морганы был груб. И тут до Гарри дошло то, что он вначале даже не понял, обескураженный внезапным появлением женщины. — Так… вы сестры… Флемет же залилась хохотом. — А ты не настолько лопушок, как мне вначале показалось. Моргана лишь раздраженно фыркнула, но сдержала порыв ответить сестре колкостью. — Смотрю, тут у тебя экскурсия в историю нашу, — усмехается незваная гостья, обходя Моргану по кругу. Ее тонкие пальцы нежно, почти эротично, проводят по линии подбородка рыжеволосой ведьмы, но та резко хватает запястье Флемет и до боли сжимает его. — Как грубо, — одергивает руку Ведьма, но усмешка не сходит с ее губ, а в глазах читается наслаждение. — Ты уже рассказала ему о Гидеоне? — Не твое дело, — спокойно и ровно отвечает ей Моргана. Она внимательно следит за сестрой, слегка прищурившись, словно кошка. — Так я вовремя. Ведьма из Диких Земель в несколько шагов преодолеет расстояние, разделяющее ее с Гарри. Она внимательно рассматривает его лицо, аккуратно приподняв его за подбородок и слегка ворочая его голову то вправо, то влево. — А ты похож на него, — ее голос уже потерял то веселье и озорство, коим был наполнен в начале, оставляя место лишь серьезному тону. — А кто такой Гидеон? — решается, наконец, спросить Гарри после того, как Ведьма отпустила его. — Мой сын, — отвечает ему Моргана после небольшой паузы. — А еще - отец моих сыновей, — добавляет Флемет после ответа сестры.