Добиться всего-это возможно?

Я стояла с края мата, готовясь к очередному выступлению. Мой отец был здесь, что ощутимо придавало мне сил. Слева от меня был мой тренер Грэг, а рядом с ним тренера из других тренировочных центров. Мы закрепляли мою программу для выступления в чемпионате, которое скоро начнётся. Всё было бы просто замечательно, если бы не мои соперницы. Признаться честно, сначала я и не задумывалась о них, как о моих реальных конкурентках. Думала, что мне не составит труда победить. Но теперь, после их безупречных выступлений, ладони вспотели, а сердце забилось быстрее. Одна ошибка, неверное движение или поворот, и всё пропало. Подруга пыталась подбодрить, говоря, что у меня всё получится, и я не должна думать о прошлых выступлениях. Не ей ли, как профессиональной гимнастке, знать, что не думать не получается? Сама-то нервничает не меньше меня. Девочки и мальчики разных возрастов обсуждали уже исполненные выступления, гадая, кто же вылетит первым из соревнования. Наша группа стояла чуть поодаль, заметно волнуясь. Никто из них не разговаривал друг с другом, чтобы не перенервничать и не облажаться во время программы. Лишь один Ди рвался ко мне, чтобы поддержать. Кстати, о нём... Хорхе стоял напротив Диего, не давая ему пробраться ко мне. Я и сама не очень-то хотела сейчас видеть друга, так как мне нужно сосредоточиться. Заиграла музыка и вся шумиха вокруг меня прекратилась. Все с волнением смотрели на меня, ожидая дальнейших действий. Разбежавшись, я сделала прыжок в прямом шпагате. Дальше пошло полпируэта вперёд и маховое сальто. Я чётко слышала бешено колотящееся сердце и, кажется, даже чувствовала кровь, пробегающую по венам. Я уже и позабыла это восхитительное чувство. Наверное, я чувствовала бы то же самое, если бы прыгала с парашютом или опускалась с аквалангом на глубину, чтобы понаблюдать за разноцветными рыбками и увидеть огромные кораллы. Закончила свою программу я твистом в группировке и красивым взмахом руки. Несколько капелек пота текли по виску от сильного напряжения. Дыхание было оборванным, но это того стоило. Зал захлопал мне лишь через несколько секунд. Подруга подбежала ко мне и обняла, говоря, как рада. Я обернулась и увидела счастливую улыбку отца и друзей, которые так переживали за меня.

***

Выйдя из раздевалки, я наткнулась на Бланко. — Тина, мы должны поговорить! — Нет, — ответила я, смотря ему в глаза. Народ уже расходился, так как все выступления закончились и сегодняшние тренировки тоже. Папа обсуждал что-то с тренером, а все ребята, которые выступали вместе со мной, пошли в ближайшую кафешку, чтобы отпраздновать это. Мне, конечно же, тоже предлагали пойти, но я не люблю отмечать такие события с компанией. Вообще не понимаю: как они могут сейчас радоваться? Призовых места всего три, что значит, будут и проигравшие, а значит ненависть, разочарование и слёзы. Все мы станем врагами на чемпионате. Я обошла шатена, чтобы отвязаться от него, и вышла на улицу. Он направился за мной. — Тина! Мартина! Да остановись же ты! — кричал он следом. Я ускорила шаг, но внезапно меня схватили за руку. — Отпущу, когда выслушаешь меня, — сказал Хорхе. — К твоему сведению, я не хочу слушать дурацкие оправдания! Так что не напрягайся и не выдумывай всякую ерунду. — Ты не понимаешь, всё не так, — с нажимом произнёс он. — Да? А как? Ты соврал мне - вот, в чём дело. Когда мы разговаривали, ты сказал, что собираешься уехать лишь через полгода, а может быть и позже. А теперь я узнаю, что пройдут каких-то жалких два месяца и всё! И я узнала это не от тебя лично, а случайно через сообщение! — я начала кричать на парня. — Всё, успокойся, — сказал Бланко, перехватывая мои кулачок, который, как оказалось, бил ему по груди. Теперь он держал две моих руки. — Тише. — Ненавижу тебя! — выдавила я. — Неправда, — спокойно ответил он. — Тина, я этого не планировал, правда. Кармелла нашла через своих знакомых большую квартиру в Сан-Франциско и решила ускорить наш переезд. Я не просил её купить билеты так рано, поверь. Мы хотели сделать это только через несколько месяцев. Но... Тина, после твоего дня рождения я пожалел об этом. Я не могу так просто уехать, оставив всё позади. — Тогда это сделаю я, — успокоившись, сказала я. — Не стоит из-за менять свои планы. Нахмурившись, шатен посмотрел на меня, ожидая объяснений. — Забудь о той ночи и о том, что между нами было также, как и я забыла о недавнем поцелуе, — глаза Хорхе увеличились. — Я не хочу мешать вашей семье. Я освободилась от его хватки и отошла на приличное расстояние. В сумочке зазвонил телефон. — Да, пап, — ответила я на вызов. — Дочка, куда ты пропала? Иди скорее к нам. Нам с твоим тренером позвонил доктор Бутман. Он проверил твои анализы. Нас ждёт серьёзный разговор. Отец повесил трубку. Внутри всё сжалось. Мне не понравилась последняя фраза. Неужели что-то не в порядке?! — Возвращаемся, — бросила я телохранителю и пошла обратно, уже страшась того, что будет.

***

Мы сидели на приёме у врача и ждали доктора Бутмана. Папа взволновано оглядывался по сторонам и тёр ладони, а Грэг нервно качал ногой, сидя на стуле рядом. Дверь открылась и к нам вышел пожилой мужчина в белом халате с небольшой папкой бумаг. — Здравствуйте, — кивнул он. Доктор прошёл к столу напротив. Он достал несколько листов с какими-то таблицами и записями, написанными от руки. — Мартина Штоссель, — прочитал Бутман. — Я пригласил вас всех, чтобы обсудить пришедшие недавно результаты анализов. Я сжала кулаки, мысленно молясь, чтобы он не сказал то, о чём я думаю. — У вас первичная анорексия, Мартина, вы знали об этом? — продолжил доктор. — Это опасно? — тут же вставил слово отец. — Пока что с этим можно справиться. Но у вас снижение веса на пятнадцать процентов от минимально допустимого уровня, — он снова обратился ко мне. — Это ослабляет ваш организм. Если вы и продолжите так вредить себе, то это может очень пагубно сказаться на вашем организме. — А что насчёт соревнований? — подал голос тренер. — О гимнастике придётся забыть до полного восстановления. — Что? — вскочила я со стула. — Вы не можете так поступить! — Тина, сядь! — повысив голос, сказал папа. Я послушно опустилась обратно. — Доктор, как много времени это может занять? — Как только пациентка осознает, как опасно это может быть, и захочет лечиться. Это может занять неизвестное количество времени. Ей стоит ходить на психотерапию, а также ей необходима лекарственная терапия и лечебное питание. Грэг с моим отцом допрашивали доктора Бутмана ещё много времени, а я находилась словно в другом мире. Неужели то, что я постоянно мучила себя, было напрасно?! Многочасовые тренировки и постоянные голодания ни к чему не привели. Почему мир так не справедлив?

***

— Эй, малышка, — услышала я успокаивающий голос Хорхе. Я сидела на полу, облокотившись на входную дверь в своей комнате. Слёзы буквально душили меня и я никак не могла успокоиться. В течении долгого времени желание похудеть и стать лучше были для меня своеобразной пыткой: я не спала ночами, чувствуя острую боль в животе и мышцах. Теперь же всё кончено. Все семнадцать лет жизни потрачены впустую. Я услышала какой-то шорох и непонятные звуки с другой стороны двери. — Что ты там делаешь? — вытирая слёзы, спросила я парня. — Тоже сел на пол, — услышала я его голос. — Чтобы быть ближе к тебе. Я знаю, как тебе сейчас тяжело. — Ты тоже будешь ругать меня? Тоже разочаруешься во мне? — сев поудобнее, задала я вопрос. — Я никогда в тебе не разочаруюсь, Тина. И я не собираюсь ругаться. Я никогда тебя не брошу и буду поддерживать. Не волнуйся, ты сможешь поучаствовать в чемпионате и ты будешь первой! Доверься мне. Самое главное: не плачь.