Вверх тормашками

Galileo Galilei - Circle Game

viii. Наверное, после хорошей встряски, выглядела Ясуко и впрямь ужасно. Не будь так, то та милая старушка, к которой их с Кёске привёл Киёши, так долго не вздыхала и не причитала бы о том, что девочек – в особенности своих сестёр – нужно беречь, а не до слёз доводить. Младший брат девушки недовольно фырчал и сопел, раздувая ноздри, когда вышедший поглазеть на гостей своего внука старичок с неожиданной бодростью стал отчитывать малолетнего драчуна за то, в каком состоянии он притащил сестру на прицепе. Хотя старшая Ито явно была не в таком ужасном трансе, да и все его лекции всё равно сводились к единой мысли, нить которой Ясу уловила очень точно: «если дерёшься, то делай это так, чтобы вас не видели». Обоим Ито было в какой-то мере стыдно: Ясуко за то, что она и её непутёвый братишка переполошили мирную пожилую пару, а Кёске за его поведение (сын полицейского как-никак). Однако то было лишь отчасти, ибо такие вещи, которые говорил этот дрянной Кобаяши про его семью, не прощают. И свои синяки бывший товарищ заслужил в полной мере. Хотя сестре он всё равно ничего рассказывать не собирался – и пусть думает, что из-за пустяка поколотили друг друга. Нормально представить своих бабушку и дедушку друзьям Теппею не представилось возможности до тех пор, пока всё более-менее не утряслось и старшим членам семьи не удалось упросить горе-семейку остаться у них хотя бы на вечерний чай (ибо предложение на ужин для Ясу было сродни смертному приговору). Таким образом, собственно, оба Ито и оказались в довольно просторной – и странно-несоразмерной небольшому традиционному дому – гостиной родового гнезда Киёши. Ясуко скромно сидела на жестковатой подушке, положив руки на колени перед собой, и нервно поглядывая на Кёске, у которого всё лицо было покрыто радугой фингалов, ссадин и пластырей. Что вкупе с напыженным выражением и хмурыми бровями делало его похожим на хулигана. И глядя на такого неузнаваемого брата, ей вроде было крайне неудобно причинять такие хлопоты совершенно чужим людям, однако обращая внимание на абсолютно невозмутимого и гостеприимно-расслабленного Теппея, напряжение слегка спадало.       - Бабуль, - неотразимо улыбнувшись, первым заговорил Киёши, помогая женщине поставить на стол поднос с чаем. – Присядь, не суетись. Я сам сделаю. А вы пока знакомьтесь, это моя подруга из клуба – Ито Ясуко-сан, - как только старушка опустилась напротив неё, девушка вежливо поклонилась так, что едва не впечаталась лбом в гладкую столешницу, и проблеяла официальное приветствие. – И её младший брат, Кёске-кун. Несмотря на обстоятельства и внешний вид, выражавший одно лишь недовольство, мальчишка подобающе поздоровался со старшими и даже принёс свои извинения за то, что добродушным старикам пришлось возиться с ним. Ясу с облегчением подумала, что ей не придётся толкать распетушившегося борца за справедливость (однако локоть её всё равно всегда был наготове).       - Ещё раз прошу прощения за проблемы, которые мы вам причинили, - Ито поклонилась ещё раз, прекрасно зная, как порой старшее поколение кичилось манерностью и знанием традиционного этикета, и заранее обособляя себя от возможной опасности раздраконить милых старичков.       - Глупости какие говоришь, девочка! – щербато и до ужасти заразительно улыбнувшись, заверил её дедушка, широкой морщинистой ладонью потрепав Кёске по голове. – Заботиться о вас, молодняке, наш долг, как старших.       - К тому же, у нас нечасто бывают в гостях друзья Тей-чана, - его жена – наимилейший божий одуванчик, которые, наверное, только в сказках и бывают – поддержала мужа согласным кивком и придвинула к Ясуко чашку с зелёным чаем. В раскрытые двери весенний – по-летнему тёплый – ветер задул несколько розовато-белёсых, слегка ссохшихся листьев уже давным-давно отцветшей сакуры, и одна из маленьких частичек цветка аккуратно спикировала прямо в глиняный стаканчик, за который девушка скромно схватилась обеими руками. Это было совсем незначительное явление, но Ясу оно, длившееся единое мгновение времени, показалось таким удивительным, животрепещущим и уютным, что напряжённые плечи моментально опустились и даже спина слегка округлилась, хотя она никогда не позволяла себя вот так некрасиво горбить спину перед незнакомцами. Атмосфера в стенах этого дома вообще располагала к хорошему настроению и заставляла почувствовать себя так расслабленно, как оба Ито никогда не ощущали даже в родных пенатах. Обстановка и люди, живущие здесь, буквально вынуждали погружаться в этот комфорт без желания возвращаться обратно в реальный мир. Не удивительно, что выросший среди такого окружения Теппей был добродушен, открыт и миролюбив (хотя хитёр, бесспорно хитёр – наивным его язык не поворачивался обозвать). Крепко призадумавшуюся девушку, углубившуюся в мысли о том, какой выросли бы они с братом в подобной обстановке, пришлось позвать несколько раз, прежде чем она со стыдом осознала, что сильно отвлеклась.       - Так ты и Тей-чан учитесь в одном классе? – Киёши-сан на секунду бросила беглый взгляд в сторону отодвинувшейся двери и улыбнулась внуку, который тащил в огромных руках, кажется, целую кондитерскую.       - Не совсем, - Ясуко со смешанными чувствами осмотрела ассортимент сладостей и робко потянулась к самой безобидной из них – красиво-оформленным вагаси в прозрачной коробочке.       - Ясу-чан состоит в баскетбольном клубе, - ещё раз пояснил Теппей, фривольно усевшись за столом между дедушкой и младшим братом Ито, чтобы вклиниться в разговор.       - Чего? – Кёске с подозрением осмотрел сестру. – Но моя сестра не… Он закашлялся, подавившись куском шоколадного кекса, и едва не обжёг язык, пытаясь как можно скорее запить его чаем, однако девушке не нужно было даже предполагать, что хотел сказать её брат. «Она ничего не знает о спорте». В принципе он был прав на все сто двадцать из ста возможных.       - Ясу-чан наш менеджер, - не растерявшись, продолжил говорить Киёши.       - Временный, - вежливо поправила его Ито. И тем самым вызвала у Теппея настолько неоднозначную эмоцию, что почувствовала себя крайне жутко. Юноша без единого слова повернул свою голову в сторону гостьи и несколько секунд под музыкальное сопровождение неловкой тишины просто сверлил её пустым взглядом, слегка приподняв брови. Медленно и со скрипом Ясу стала непроизвольно отворачиваться, всеми правдами и неправдами избегая зрительного контакта. Почему она чувствовала себя так неправильно? Ведь в сущности своей Ито занимала должность в клубе именно что «временно». И на ближайшие дни эта перспектива оставалась перманентной.       - К-Киёши-сан, чем вы занимаетесь? – не зная куда себя деть от неловкости сложившегося положения, Ясуко решила просто игнорировать заскоки своего ровесника, и переключилась на ту нейтральную тему, с помощью которой можно было и тишину заполнить, и углы какие-нибудь сгладить.       - Я? – женщина изумлённо вскинула тонкие седые брови. – Магазин у нас цветочный. Недалеко совсем от сюда – на пересечении третьей и пятой улиц. Даже не узнав названия, Ито мигом вспомнила потрясающую своим очарованием витрину, красиво уставленную роскошными букетами как внутри, так и снаружи. Она, помнится, ещё будучи в средней школе частенько засматривалась на изумительно оформленные цветы и даже делала их зарисовки. Дело было года три назад, пока не начались внутрисемейные разборки.       - Бабуль, вы умеете составлять икебану? – в разговор о цветах невольно вовлёкся и Кёске. Старушка неловко засмеялась в ответ и обеими ладонями изящно (для своих не юных лет вполне грациозно) указала на супруга, сопровождая этот жест словами:       - Если честно, то в этом я на редкость плоха, - она неспешно повела хрупкими старушечьими плечами, укутанными в тёплую шаль. – Однако мой муж учился искусству икебаны несколько десятков лет, так что в этом он знает толк лучше, чем кто-либо.       - Фактически моя старушка занимается бумажной волокитой, да финансовыми вопросами, - мужчина мягко опустил ладонь на плечо жены, слегка похлопывая, да изредка поглаживая его. – Всё, что касается оформления делаю я. Так что, юноша, с вопросами по икебане можешь обращаться ко мне. Ясуко даже не сомневалась, что сейчас её брат, который до сего момент дулся на весь белый свет, напрочь позабыв все обиды, начнёт атаковать старика своими вопросами и идеями. В конце концов его рациональность никогда не мешала ему любить цветы и всё, что с ними связано.       - Разве Кёске-кун не плаванием занимается? – Теппей немного откинулся назад и нагнулся ближе к девушке, чтобы не мешать юному цветоводу бурно обсуждать что-то из мира флористики, определённо доступное только тем, кто мог говорить на языке икебаны.       - Да, но это только чтобы поддерживать тело в хорошей физической форме, - Ито пальцем указала в сторону небольшой красиво составленной композиции в углу комнаты. – На самом деле он тяготеет вот к этому.       - … Забавный ты парень! – расхохотался дедушка Киёши, в крайне положительном ключе оценив старательность и рвение младшего Ито. – А знаете что? Заглядывайте-ка вы к нам в гости почаще! Скажем завтра. Останетесь на ужин, а заодно я дам парочку уроков начинающему мастеру, - он с не присущим старикам озорством подмигнул брату Ясуко.       - Как нечего делать, дедуль! – Кёске, вдохновившийся кратким экскурсом от старшего поколения, с чистой совестью наплевал на мнение сестры и с радостью принял приглашение. Ясу стыдливо закрыла лицо обеими руками и невнятным шёпотом обозвала брата наглой мелочью без капли воспитания. Ну разве можно было вот так сразу принимать предложение пожилых людей? А вдруг они это просто ради приличия сказали?       - Не переживай, золотце, - бабушка Теппея ласково потрепала ладонь девушки и мягко её сжала. – Мы с тобой тоже непременно найдём, чем заняться, пока эти маньяки икебаны обсуждают, как построить свою цветочную империю. Ито только лишь тоскливо вздохнула и молчаливо улыбнулась в ответ. К тому, чтобы без зазрения совести отнимать время у чужих людей и мешать их привычному укладу жизни своим вмешательством, она оказалась не готова. Даже если гостеприимные старички совсем не выглядели утруждёнными. ix. Родной дом, в отличие от того – тёплого и уютного – встретил брата и сестру холодным молчанием, недомытой посудой в раковине и парой запылённых, нечищеных ботинок беспорядочно разбросанных у входа. Отец редко возвращался так рано с работы (время на часах едва перевалило за восемь вечера), однако тревожить его всё равно не хотелось, поэтому Кёске сразу же бесшумно поднялся вверх по лестнице к себе в комнату, чтобы остаток вечера провести там. Ясуко же, пожалев родителя и на цыпочках пробравшись в гостиную, где на диване дремал уставший папа, осторожно укрыла его пледом. И прежде чем заняться подготовкой домашнего задания, она так же проверила, поужинал ли Кентаро тем, что было оставлено ему в холодильнике: грязные контейнеры из-под еды в раковине и смятый клочок бумажки, который ещё пару часов назад был запиской с напоминанием не ложиться спать голодным, убедили её в том, что отец послушно соблюдал все указания хозяйственной дочери. Поэтому девушка со спокойной душой перемыла посуду, выбросила мусор в ведро под раковиной и тоже поспешила подняться к себе. Стрелки на часах во всём доме максимально приблизились к полуночи, когда прикорнувшая лицом в раскрытой тетради по математике Ясу услышала грохот на первом этаже. Она еле разлепила припухшие веки, потёрла обеими ладонями заспанное лицо, надела на нос очки и встала, чтобы посмотреть, кто там внепланово решил перевернуть их гостиную вверх дном, хотя тут и предполагать не стоило.       - Снова вызов? – устало зевнув и даже не потрудившись прикрыть широко распахнувшийся рот, Ито шмыгнула носом и уместила озябшие ладони под мышками (всё же засыпать с открытой форточкой было глупо даже в это время года). Несколько секунд она наблюдала за тем, как отец носился по всему первому этажу: то документы какие-то собирая из всех имеющихся шкафов, то в поисках наручников, значка и форменной фуражки с пиджаком. А затем сокрушённо мотнула головой, проскользнула в кухню и отработанным движением вытянула из тумбочки термос.       - Поймали подозреваемого, - в спешке и невероятно заспанным, хриплым голосом пояснил Кентаро. Левой рукой сыпанув несколько ложек растворимого кофе, а правой бросив парочку кубиков сахара, в силу привычки уже не проверяя дозировку, Ясуко щедро залила эту смесь кипятком и, закрутив крышку, хорошенько встряхнула, чтобы потом сунуть термос и контейнер с сэндвичами в сумку отца. Вообще-то она готовила эти бутерброды для Кёске, однако мудро рассудила, что отдать их родителю будет разумнее.       - Будь осторожен и не забудь перекусить, когда появится свободное время, - сунув сумку и удостоверение личности Кентаро ему в руки, зазубрено напомнила Ясу.       - Спасибо, - устало поблагодарил мужчина, на ходу втиснув ноги в предусмотрительно аккуратно составленные дочерью ботинки. – И за ужин тоже.       - Выпей кофе по дороге в участок. И не засиживайся допоздна в архивах.       - Кёске? – отвесив Ясуко согласный кивок, в свою очередь коротко спросил отец, пусть бегло и невпопад, но интересуясь сыном.       - С ним всё хорошо. Адаптация в новом классе прошла успешно, ты же знаешь – он открытый и с ним легко подружиться. Уж лучше пусть гордый полицейский не знает о боевых подвигах своего отпрыска, чем будет мучиться с головной болью, разрываясь между важной работой и внутриличностными конфликтами подрастающего сына. Да, Ясу не собиралась отрицать, что внутри – где-то глубоко-глубоко – душу неприятно колола детская обида на отца. Ведь он мог бы и поактивнее участвовать в их с Кёске взрослении. Однако, наверное, эгоистично было бы требовать от него большего после такого грандиозного разрыва с женой. Прошло, казалось бы, уже больше двух лет, а неприятный осадок, приправленный унизительными – для них троих – словами «мне нужна хорошая карьера, а не уютная жизнь в кругу семьи», по-прежнему порой бередил старую рану. Даже, наверное, чаще, чем должно.       - Хорошо, что ему не тяжело... А у тебя? Тоже всё в порядке? Кентаро на секунду задержал взгляд на бледном лице дочери, и та впервые за последние двое суток искренне порадовалась тому, что в коридоре царил полумрак из-за перегоревшей лампочки, которую руки никак не доходили заменить. В противном случае отец (по её внешнему виду, граничившему с отметкой «не очень так») сразу бы заметил, что подростковая жизнь у его детей складывалась даже отдалённо не так, как хотелось бы.       - Замечательно – мне весело в школе, - Ито вяло улыбнулась. – Удачи на работе, пап. Береги себя.       - Вы тоже. Короткий диалог между ними закончился синхронно с тем, как створка входной двери бесшумно закрылась и звонко щёлкнул замок на ней. Тогда же Ясуко смогла с облегчением выдохнуть и шёпотом похвалить себя за то, что так хорошо держалась. Она ещё несколько минут простояла в потёмках коридора в терпеливом ожидании, когда утихнет то горькое чувство разочарования в радикальной разнице между этим жутко негостеприимным домом с ярко-выраженным окрасом ледяного отчуждения и тем, в котором им с Кёске сегодня посчастливилось побывать – в таком живом и до болезненной, томительной нежности тёплом. Семейном. И всё-таки даже в таком нестабильном состоянии ей хватило лишь четверти часа на то, чтобы вернуть себе прежнее спокойствие – в конце концов, сколько раз этот и похожие ему этапы уже были пройдены – так что в комнату Ясуко отправилась уже без каких-либо мыслей с одним лишь острым желанием: лечь в мягкую, прохладную постель и с помощью одеяла укрыться от всего мира. Хотя бы до того судьбоносного момента, когда прозвенит будильник. x. Даром, впрочем, что просыпаться поутру ей впервые в жизни довелось не от стандартного жужжащего писка и даже не из-за настойчивых просьб брата, а потому, что телефон разрывался от звонка какого-то очень назойливого неспящего в такую рань. Ни один смельчак ещё ни разу не рисковал звонить Ито, когда она могла без угрызения совести мирно досыпать ещё около пятнадцати минут.       - … Слушаю? – осипший со сна голос сорвался на последнем слоге и девушке пришлось пару раз как следует прокашляться, чтобы в будущем таких осечек не произошло.       - Доброе утро! – жизнерадостно сообщили о наступлении нового дня на том конце жутко знакомым голосом. «Утро» в понятии Ясуко в будни начиналось с семи часов. Максимум с половины шестого и то – по очень важным дням. По выходным и в дни каникулярные критическая отметка падала до одиннадцати. Ито на несколько секунд отняла смартфон от уха, щурясь аки кот на солнце и пытаясь рассмотреть расплывающиеся цифры на полэкрана. И решительно отказалась классифицировать «6:43», как утро. Скорее, как позднюю ночь.       - Ты что-то хотел, Киёши-кун? – оставив его бодрое приветствие без внимания, спросила девушка.       - Не ранняя ты пташка, да? – вместо прямого ответа собеседник рассмеялся. – Да ничего особенного, просто подумал, что тебе очень пригодится твой пиджак. Ты вчера у нас дома оставила. Весьма и весьма туго соображавший в такую рань мозг наотрез отказался понимать истинный смысл его слов, слишком туманно и призрачно намекавших на единственное возможный исход. Хотя логическая цепочка выстроилась сама собой, приведя Ито к самым неутешительным выводам.       - Только не говори, что ты принёс мне его прямо сейчас. Даже понадеявшись на то, что это просто юмор у Теппея временами был такой же несмешной, как каламбуры Изуки, Ясуко всё равно не поленилась встать с кровати и, укутавшись в одеяло, подойти к окну, чтобы проверить свою догадку.       - А что, не стоило? Она почти не удивилась, когда увидела, что с улицы, стоя около калитки её дома, Киёши стал оживлённо размахивать рукой в качестве приветствия, глядя прямо на окно её комнаты. И надо же. В свободной руке он и впрямь держал этот треклятущий пиджак, который Ито, пристыженная своим видом (явно не предназначенным для всеобщего обозрения), в мыслях уже сожгла в пламени погребального костра. На залитой солнечным светом улице этот здоровяк стоял один-одинёшенек, и, ей-богу, при любых других обстоятельствах Ито погнала бы нерадивого великана взашей. Но вместо этого она на непослушных со сна ногах рванула к комнате брата, чтобы тот впустил чудо-гостя в дом. Он же тоже парень – какая им разница, в каком виде открывать своим же соратникам дверь?       - Мой брат сейчас тебя встретит, хорошо? - она постаралась сделать голос как можно вежливее и громче, надеясь на то, что собеседник не услышит панического топота. – Я как раз собиралась готовить завтрак, так что можешь присоединиться.       - Я с удовольствием, если тебе не в тягость.       - Да нет, что ты – ни в коем случае. Приврала чуток, но да ладно – кого это вообще волнует? Сбросив звонок, девушка, не размениваясь на вежливый стук и просьбы войти, с размаху распахнула незапертую дверь, с небывалой силой потянула за угол одеяла и сдёрнула ничего не понимающего Кёске с кровати.       - Нет времени объяснять, - толком не выслушав поток удивлённых возмущений от брата, Ясуко толкнула его едва успевшего подняться с пола, к выходу, кинув ему в голову домашние шорты. – Штаны на зад и вперёд – встречать гостя!       - Какого гостя? – щурясь и почти вслепую пытаясь натянуть поверх нижнего белья домашнюю одежду, мальчик не успевал даже как следует разозлиться, наверняка не отличая сон от реальности. Но на это Ясу ответить не могла, предпочитая как можно скорее занять ванную.       - Извини, Кё, у меня нет времени – займи его чем-нибудь! Кофе предложи или ещё что! Не оставив ему времени для ответа, старшая сестра захлопнула за собой дверь ванной комнаты. Шум воды из душа окончательно оборвал надежду на какие-либо объяснения, поэтому удручённо вздохнув, младший Ито лениво натянул на тело футболку и скрыл взрыв на макаронной фабрике у себя на голове под бейсболкой, прежде чем впустить таинственного «гостя». В последние несколько недель его сестра всё больше и больше отдалялась от того привычного образа строгой и собранной Ясуко, сложившегося у него за всю их совместную жизнь.       - Доброе утро, Кёске-кун! И сдаётся ему, что эпицентр всей этой бури изменений, которые претерпевала его сестра, находился сейчас прямо перед его глазами.       - Проходите, Киёши-сан. Сестра скоро выйдет. По-хорошему было бы неплохо, если бы в конце этой своеобразной эволюции Ясуко всё же выбралась из своей скорлупы. По крайней мере он, как брат, очень сильно хотел бы этого для неё.