Вид на доверие

Виктор вернулся к часам трем — взмыленный, усталый — и протянул любовнику ключи от машины. Эш кинул их на тумбочку, не совсем понимая зачем ему ключи сейчас. Машину он все равно планировал оставить дома — авария с Виктором его кое-чему научила. Тем более, Барри должен был заехать за ним. — Как дела? — словно ничего не происходит спросил Эш. — Херово, — вполне искренне отозвался Виктор, проламываясь в сторону ванной, чтобы умыться. — Во сколько? — не размениваясь на лишние слова поинтересовался он. — В десять, — отозвался Эштон, уходя на кухню, чтобы хотя бы поставить чайник. И позволить себе еще пару минут не видеть Виктора — он, честно говоря, сам не знал, как лучше себя вести с любовником. — Разбуди в половину, — попросил Хил, обмывая в раковине лицо и шею. — _Обязательно_ разбуди, — с нажимом повторил он, отеревшись полотенцем и выглянув на кухню, а потом двинулся в сторону ближайшей пригодной для сна поверхности. Эштон пришел к нему с кружкой чая минут через пять. Он очень надеялся на то, что Виктор еще не успел уснуть. — Я не буду будить, — негромко сказал он, ставя кружку на тумбочку. — Не хватало еще того, чтобы мой любовник провожал меня на свидание с бывшим любовником. Спи, — сказал он, поднимаясь и тут же выходя из комнаты. Виктор смог лишь глухо прорычать что-то в подушку, а потом поднялся, усиленно массируя виски пальцами. — Тебе сложно просто сделать, как просят? Очень хочется разговаривать с нынешним любовником, сидя рядом с бывшим? Или мобильный опять отключишь, чтобы я мозг не ебал? Я хочу быть уверен, что ты уехал. И уехал с тем, с кем нужно. Добровольно и уверенно. Просто, блять, разбуди. С тебя не убудет. Эштон повернулся к Виктору и его глаза моментально сузились. — Я. Не. Буду. Тебя. Будить, — раздельно сказал он. Он ненавидел этот тон. Когда Виктор начинал так говорить, то всю адекватность Эштона отшибало напрочь. Хил устало выдохнул и не менее устало отмахнулся от Эштона. Сил спорить не было совершенно, и Виктор вернулся в комнату, пробормотав что-то нечленораздельное — то ли ругательство, то ли жалобу на отвратное состояние. Плюнув, Хил просто выставил будильник на мобильном, спрятав телефон обратно в карман, и опустился на кровать. Эштон уже успел разозлиться, поэтому он в отместку отправил Барри сообщение, что ждет его в половину десятого. Если Эш чего-то не хотел, то всеми способами делал все для того, чтобы нежеланная ситуация не произошла. Оставшееся время до выезда он провел за компьютером. И лишь только в начале десятого принялся готовиться к выходу: сходил в душ, переоделся и курил возле окна, собравшись, в ожидании Барри. Тот, однако, не собирался блистать пунктуальностью. Под самое время он все же сбросил смс, что задержится минут на пятнадцать. Через несколько минут зазвонил будильник, и на кухню выбрался Виктор — более адекватный, но еще сонный. — Ты чего? Полчаса ж еще, — удивленно поинтересовался Хил, вытаскивая из пачки сигарету и закуривая. — Ты раньше, чем за десять минут, не собираешься ведь. Эштон не особо довольно глянул на любовника. Он все еще не хотел, чтобы тот его провожал. — Планы изменились. Барри раньше заедет, — сказал Эштон, уходя ближе к окну, чтобы если что сразу увидеть подъехавшую машину. — Понял, — кивнул Виктор, нажимая кнопку чайника и опускаясь на стул. Под окном послышался клаксон, а потом у Эша пиликнул сообщением мобильный — пока парень отвлекся на любовника, Барри успел свернуть к подъезду. — За тобой, — прокомментировал Хил, выпуская струю дыма в потолок. Эштон фыркнул — мол, я и так знаю, что за мной. Он рефлекторным жестом пригладил волосы и выдохнул. Следом глянул на Виктора. Ощущения были очень странными и противоречивыми. Словно, он кидал сейчас Виктора. — Я обещаю не творить хуйню, — сказал он, прежде чем выйти в коридор обуваться. — Лишь бы ты вовремя понял, что хуйня, а что нет, — отозвался Хил, поднимаясь, чтобы налить себе чаю. Завязываться с кофе не стал — не под вечер. Налив в заварку кипятка, Вик вышел в коридор с чашкой и прислонился плечом к стене. — Во сколько... В общем, когда начинать беспокоиться и звонить? Эштон обулся и натянул на плечи куртку. Снова посмотрел на Виктора и как-то очень нервно дернул плечами. — Не знаю. Давай, я позвоню тебе в два и скажу, когда меня ждать? Вряд ли раньше что-то решится. — Хорошо, — кивнул мужчина. — Если что, я сам позвоню чуть позже. Дерзай. И если что, приезжай сюда, я у тебя переночую. — Ты сильно переживаешь? — глупый вопрос, но Эштон не мог его не задать. — Послушай, — он подошел к нему и ненавязчиво коснулся его губ, прощаясь. — Я просто иду развлекаться с друзьями. Считай, что это так. Тем более, что это почти правда. — Не сильно, но ощутимо, — отозвался Виктор. — А буду тут, чтобы у тебя автопилот не сбился, — хмыкнул он, — если вдруг невменяемым возвращаться будешь. Иди давай. Эштон кивнул и вышел за дверь. Он немного постоял в подъезде, прежде чем спуститься — настраивался на нужную волну настроения. С Барри он не хотел вести себя, как раньше. И не хотел вести себя, как обычно. Нужно было как можно сильнее отключиться от самого себя. Спустился вниз к бывшему любовнику он только спустя минут пять. — Привет, — сел он на пассажирское место, не дожидаясь приглашения. — Привет, — в том же тоне отозвался Барри, с интересом разглядывая Эштона. — Ты, вроде, в половину хотел, — припомнил он, отъезжая от подъезда, — чего копался? — Прощался и внушал Виктору, что я еду не трахаться с тобой под дозой кокаина на сцене клуба, — фыркнул Эштон. — Виктор — это твой любовник? — с долей удивления уточнил Барри. — Не думал, что он будет в курсе. И он выпустил поводок, который так усиленно пытался удержать? — добавил он с ироничной усмешкой. — У него был выбор? — Эштон выгнул брови, бросая на собеседника крайне выразительный взгляд. — Я сейчас очень удачно сам диктую условия, вместо того, чтобы подчиняться чужим. Почему я тебя никогда не видел в Руно? Это ведь клуб твоего отца. Пусть даже и был. Эштон рассматривал Барри краем глаза, но все равно очень внимательно. Пытался увидеть в нем что-то новое или что-то знакомое, но пока не мог разглядеть. Барри заметно поморщился, но сделал это не очень выразительно. — В городе полно клубов кроме Руно, — ухмыльнулся парень, временно отворачиваясь от дороги и подмигивая Эшу. — Лотос, например. А условия ты херово диктуешь, — задиристо поделился он, — раз убеждать пришлось. Ты и правда изменился, если подчиняешься чужим правилам. — С чего ты решил, что я подчиняюсь чужим правилам? — Эштон заинтересованно взглянул на него, но во взгляде на мгновение плеснулось недоумение. — Ты его убеждал, — фыркнул Барри, качнув головой. — И сам сказал "_сейчас_ диктую условия, вместо того, чтобы подчиняться". Что за... Блять, до чего ты докатился, — хохотнул он. Эштон обжег его взглядом. — "Сейчас" — это сейчас. Чужим условиям я подчинялся слишком давно. Ты лучше всех об этом должен знать. Разговор шел вовсе не туда, куда хотелось. Эштон не планировал ругаться сразу. Он вообще не планировал ругаться. Барри только радостно выдохнул. — Расслабься, — хмыкнул он. Потом полез за пазуху, вытянул пакетик с зеленоватым порошком и сбросил его на колени Эштона. — Клуб — не место для напрягов, ты лучше всех об этом должен знать. Эштон взял в руки пакет, покрутил его между пальцев и не очень уверенно раскрыл. — Что за волшебный порошок? Кокаин с ароматом мяты? Он не знал стоит ли ему принимать сейчас. С одной стороны, он обещал Виктору держаться до последнего, но соблазн был слишком велик. — Это не кокаин, — хмыкнул Барри. — "Зеленая фея". Крутая смесь, гораздо круче кокаина и аналогов, можешь поверить. Водится пока только в Лотосе, совсем свежая вещь. — И какие после нее последствия? — уточнил Эштон. Он знал, что последствия есть всегда. Зависимость тоже. Как не убеждай себя в обратном. — Длительный кайф почти без отходняка, — Барри завернул на стоянку около украшенного неоном здания. В отличие от Руно, Лотос был хорошо заметен. — Лучшее, что я пробовал. После марок, конечно, — напомнил он и заглушил мотор. В чем-то парень не договаривал. Сама по себе "фея" была очень слабой — расслабляла и пьянила, как алкоголь, но с этим и заводила, как энергетик. Но стоило пройтись по ней другой "зеленой феей" — абсентом — и вот тут наркотик реально "вставлял". В последнее время в Лотосе абсент был самым популярным напитком, не без помощи "младшей сестры", естественно. Барри перегнулся к бардачку и вытянул из него широкое зеркало. — Ну? — с вызывающей улыбкой и зеркалом в пальцах поинтересовался он, опершись о подлокотник. Язык в самодовольном жесте прошелся по нижней губе и задержался в уголке рта. — Оплата после действия и только если понравится. Чем именно — ты помнишь. Эштон, кажется, впервые в нерешительности замер. Он всегда с подозрением относился к новым видам "кайфа", но не только было причиной неуверенности. Виктор был прав — организм был чист. Он не знал дозы, которой будет достаточно. Но вместе с этим слова Барри были слишком убедительным. Ведь Барри знал толк в наркотиках, а сделать минет ему не проблема. По крайней мере, так казалось. Да и всегда можно будет сказать, что не понравилось. — Ладно, — Эштон взял зеркальце из рук парня и поставил его на переднюю панель, рассыпав тонкую полоску порошка. Достав из кармана пластиковую карту и купюру, он осторожно собрал его в более ровную дорожку и наклонился, зажимая одну ноздрю пальцем. После вдоха порошок защекотал нос и Эштон, почти забыв ощущения самого приема, едва ли не чихнул. Откинувшись на спинку сидения, он попытался почувствовать приход, но пока в голове было трезво — "фея" явно начинала действовать не сразу. — Это не кокаин, парень, — хохотнул Барри, наблюдая за тем, как Эштон распластался по сидению. — Я ведь говорил. Пойдем, — кивнул он, забирая пакет и сбрасывая зеркало обратно в бардачок. — Фее нужны крылья, — гоготнул Барри. — А тебе — десяток минут, чтобы ее прочувствовать. Вали из машины давай. — Да уж, ты точно не слишком изменился. По крайней мере, в общении, — фыркнул Эштон, вываливаясь из машины и слишком громко в отместку хлопая дверью. Возле клуба было не так уж и много людей, что говорило о том, что вечеринка и правда была частной. Возле Руно, впрочем, всегда толпились люди. Лотос был далеко не каждому по карману, чтобы хотя бы тешить себя надеждой попасть в клуб, понравившись какому-нибудь упоротому мажору — они упарывались уже внутри. — А чего мне меняться? — пожал Барри плечами. Он махнул кому-то из толпы, отпихнул от себя повисшую на плече бабу с синими волосами и сунул в руки фейс-контроля флайер "+1". Дверь перед ними распахнулась, и парень двинулся вниз по лестнице ко входу в непосредственно клуб, около которого, как обычно, на запястье ставили печати с контуром лотоса. Но в этот раз они еще и светились мягким голубым цветом, отражая элитность тусовки. — Располагайся! — рявкнул Барри, проталкивая Эштона глубже. — Дрянь из красных пробирок не трогай — хуйня редкостная. Я пока закинусь. В "Лотосе" было совсем не так, как в "Руно". Не было ни одного знакомого, слишком кислотно и чересчур упорото. Даже удивительно, ведь было всего десять вечера. И после "Руно" Эш думал его уже ничем не удивить. Но тут и там он видел дрыгающиеся тела, кто-то уже лизался, не скрываясь ни от кого, а к Эштону сразу подошел парень, протягивая горсть таблеток. Эш только покачал головой. Таблетки поверх этой "феи" он не хотел принимать — хватит с него и зеленого порошка, от которого он толку все равно не чувствовал. Разве что в голове потяжелело, но это могло быть и от музыки. Осмотрев публику вокруг себя, он решил проталкиваться к бару, что сразу и сделал, заказав у бармена любимый виски. Пока стоило немного привыкнуть к обстановке. Барри вернулся через некоторое время — повеселевший, уже немного не в адеквате — и с презрением осмотрел опустошенный бокал виски. — Фил, абсента ему, — скомандовал парень и, откинувшись на стойку в расслабленном выдохе, заказал себе коктейль. — Крылья для феи, — изобразил Барри пальцами взмахи, — пей. Филипп выставил стакан с горящим сахаром, а потом пододвинул его Эшу. Барри явно ловил приход. А Нейтону в ближайшие секунды должно было серьезно сорвать крышу. Эштон на мгновение помедлил, прежде чем опрокинуть в себя стакан, а когда сделал это, то почувствовал почти сразу, как в голове становилось пусто и легко — наверняка действовал порошок. И лишь спустя еще минуту зал перед Эштоном качнулся и окрасился совершенно другими красками. Он медленно обернулся и, наклонив набок голову, смотрел на танцующих. Все воспринималось совершенно по-другому. В других цветах, в другой реальности... Состояние было не таким, как при кокаине. А в голове не было ни одной мысли. Эш повернулся к Барри и губы сами собой расползлись в широкой улыбке. Нельзя было сказать, что он себя контролировал, но и полного отсутствия контроля над своим телом он не ощущал. — Танцевать? — спросил он у бывшего любовника. Барри растекся в самодовольной улыбке и кивнул, отлипая от барной стойки и первым выходя в сторону танцпола. — Это круче кокаина, я ведь говорил, — крикнул он, втягивая Эштона за собой в зеленоватую от света софитов дымку. К парню почти сразу прилипла очередная девчонка, и Барри обменялся с ней пошлыми комплиментами. Последним из них был поцелуй, во время которого парень без особых стеснений влез руками ей под чулки. Потом шепнул что-то на ухо, девушка кинула взгляд на Эштона и отправилась, пьяно виляя бедрами, к другой компании. — Чувствуешь? — снова вернулся к разговору Барри, на ходу глотая светлую таблетку. Эштон кивнул, потому что на какие-то более связные действия его не хватило. Перед глазами не то чтобы все плыло, но стабильности не хватало. Казалось, что весь зал раскачивается, взрываясь брызгами разноцветного света. Эштон хотел было вцепиться в рукав одежды Барри, чтобы хоть как-то устоять на месте, но промахнулся и цепанул руками только воздух . В этом что-то было. Если под кокаином ощущаешь все четче, то тут словно размазываешься по воздуху. В следующем движении Эштон зацепился уже за рукав Барри — тот специально подставил руки, ненормально хихикая и притягивая тело ближе к себе. Музыка гремела и прокатывалась по мозгу, Барри цапнул прижатого парня за задницу, вливаясь в музыку пошлыми движениями. Эштон осмысливал все слишком медленно, поэтому лениво откликался на движения Барри. Музыка уносила его в транс и он выгибался в руках парня, поддаваясь на его действия. В голове был полный туман. Вроде бы он все понимал, но совершенно не контролировал себя. И Барри вполне явно этим пользовался, будучи под кайфом, но гораздо более контролирующим себя. Ему было охуенно и круто, парень отрывался, танцуя в отрыве, рядом с Эштоном, и не давая ему сосредоточиться. Это продолжалось достаточно долго, "фея" медленно набирала силу и медленно спадала, но отлично держалась на пике. Барри словил момент, оттягивая Эштона в сторону, когда наркотик только-только сбавил обороты. — Понравилось? — осведомился он, явно не ожидая ответа и оттягивая Эша к диванам у края танцпола. — Тогда поработай для меня языком. Эштон тряхнул головой. Смысл фразы дошел до него с трудом. Он глянул на Барри и упал-таки на диван, но тянуться к парню не спешил. Мысль не контактировать с Барри так близко, как можно больше, была отложена в рефлексах. — Не понравилось, — нагло улыбнулся он, глядя на него снизу вверх, запрокинув голову на спинку дивана. — Да ладно? — ухмыльнулся Барри, вертя в пальцах перед носом Эштона пакетик с порошком. — Посмотрим, как запоешь еще минут через тридцать. Когда захочется добавки, плата будет выше, парень. — А как же обещание, что не будет отходняка? — Эштон буквально расползался по дивану. Мозги работали с трудом, состояние вообще можно было назвать слишком ватным. Эшу оставалось только радоваться тому, что он принял немного. — А это и не отходняк, — гоготнул Барри, уже посасывая чужой коктейль. — Это часть прихода. Будто душу из тебя высасывает. Смотрел Гарри Поттера? Парень рассмеялся совсем не здорово, веселясь происходящим и рассматривая поплывшие по потолку узоры. — И абсент ваще нихуя не вставит, — протянул он со смешком. — Так что лучше соглашайся сразу, потом тебе будет не до торгов. Барри махнул в воздухе рукой, к нему склонилась дамочка (в Лотосе водился редкий вид клубных официанток), и через некоторое время перед Эштоном вырос абсент, а Лонгстейр вливал в себя очередной коктейль. — Пей, пока не отпустило. Эштон нахмурился. Он не любил такие наркотики, которым нужны еще какие-то стимуляторы. Но мысль тут же уплыла куда-то в сторону. А он уже взялся за стопку абсента. — Деньги. Я отдам тебе деньги, — проговорил он. Язык был слишком ватный и не слушался его, именно это и раздражало больше всего. — Срал я на деньги, — отозвался Барри, опрокидывая упоротого парня на свое плечо и опрокидывая в себя остатки коктейля. Дозу давал только первый стакан абсента и, по сути, Барри теперь попросту напаивал парня. — Я не дилер. Твоя валюта — твой язык, Эш, и рот, весь рот. — Я не шлюха, Барри, — малоразборчиво пробормотал Эштон. Но с плеча не стал сползать. "Фея" явно была сильно синтетической, чтобы она так просто отпускала. — И никогда ей не был. Я тут не для того, чтобы переспать с тобой. Или отсосать. — Мне показалось, что именно для этого, — отозвался парень, поджигая сигарету. Затянувшись, протянул косяк Эштону. Эштон автоматически перехватил косяк и тоже затянулся. Было четкое ощущение, что он вернулся в прошлое. — Тебе показалось. Я просто хочу хорошо провести время. — Пусть так, — Барри издал смешок, сильнее растекаясь по поверхности, — хотя трахался ты ничего так. Парень забрал косяк из пальцев Эштона и после затяжки вернул ему обратно. Пока, как обычно, он шел на расслабление, а потом уже планировал пройтись по стимуляторам, чтобы под утро рухнуть без сил, вытрахав их остатки. — У меня был неплохой учитель, — Эштон вновь затянулся, но в этот раз не слишком глубоко. — И мне очень хотелось выделиться из толпы его учеников, — фыркнул он уже тише, надеясь, что Барри не услышит. — Ты и выделялся, — Барри все-таки услышал, несмотря на громкую музыку. — С неплохим потенциалом. Пошел холодок по телу, а? — ухмыльнулся он, снова вскидывая в пальцах пакетик порошка. — В принципе, тут и кокаин есть, а то ты какой-то загруженный. — Неплохим потенциалом для чего? — Эштон повернул к нему голову и мазнул взглядом по пакетику. Желание вернуться в то состояние, когда не нужно вообще думать, вернулось. В последнее время он был настолько загружен, что хотелось расслабиться. И естественным путем этого не получалось сделать. С помощью наркотиков можно было. — Давай, — Эш взял пакет и одновременно вытащил телефон. Кто знает до чего его доведет "фея". Стоило предупредить Виктора. Непонятно откуда пришло это ощущение предупредить любовника, когда раньше он об этом и не подумал бы. "Я точно вляпался," — фыркнул мысленно парень, набирая сообщение. "Путешествую с "зеленой феей". Забери меня, если в два не объявлюсь." — быстро набрал он и отправил. Эштон переживал не только из-за наркотиков. Основной причиной тревоги был Барри, который недвусмысленно намекал чего хотел от него. И Эш понимал, что рано или поздно согласится. — Для крутого секса, конечно, — хохотнул Барри. Он снова махнул рукой, заказывая новый абсент для парня. Официантку потом остановил, склоняя к себе и одаривая пошлой улыбкой, бывшей одним большим заигрывающим комплиментом. На телефон он самонадеянно не реагировал. Фея докатывалась медленно, Виктор среагировал почти сразу, успев пробить Лотос по форумам, чтобы знать, чего ждать, и посмотрев программу на сайте. "Там закрытая вечеринка. Я не смогу войти". — Ну, что ж. Крутому сексу я обучился. Только не с тобой, — фыркнул Эштон, пытаясь сфокусироваться на буквах в сообщении. Получалось плохо — экран расплывался перед глазами. Потерев свободной рукой лицо, Эш все-таки смог прочитать и, закусив губу, коротко ответил "ок". Что ж, ему придется держать себя в руках. Стараться держать, потому что он уже не совершенно не ощущал контроля над своим телом и разумом. Только усилием воли заставлял себя держаться в более менее адекватном сознании. Опрокинув в себя еще одну порцию абсента, Эштон повернулся к Барри и коротко ему улыбнулся — так ему казалось. На самом деле расплывчатая улыбка все время блуждала по его лицу. — Зато минету я научился у тебя. — Об этом я уже говорил, — отмахнулся парень, имея в виду фразу о валюте. "Повторяю, я не смогу войти, Эш. Ты можешь выйти сам? Сейчас." — В чем-в чем, а в нем ты делал хорошие успехи. Кто там доебывается? — поинтересовался все же Барри. — Не твое дело, — Эштон раздраженно дернул плечами. Он не хотел, чтобы Виктор приезжал прямо сейчас. В два часа ночи — не раньше. Он поставил себе рамки. Но, кажется, любовник пас его с самого начала. — Мне нужной выйти, — сказал он Барри, поднимаясь на ноги. — Скоро вернусь. Перед глазами тоже все плыло, но было уже чуть лучше, чем до этого. Голова, правда, раскалывалась. Сейчас музыка превратилась в гудящий раздражающий шум. С трудом протолкнувшись сквозь танцующих к выходу, Эш поднялся наверх, почти с наслаждением вдыхая свежий воздух и прислоняясь к бетонной стене, прикрыв глаза. Он совершенно забыл о том, что не написал ответную смс, и что Виктора может и вовсе тут не быть. Его и не было. Виктор сорвался из дома как раз к скупому "ок", пытаясь вытащить Эштона раньше, чем это "ок" превратится во что-то непоправимое, и потому заранее отправив сообщение. Любовник так и не ответил, а Хил уже планировал варианты, как проникать внутрь. Делать это он не планировал раньше полуночи, сначала хотел попытаться вызвать Эша на контакт. Это не понадобилось. Вик, собиравшийся парковаться за углом, затормозил, рассмотрев парня у входа, и посигналил, аккуратно вклиниваясь на узкое место, пригодное для парковки. Выглядел парень неадекватно, но более-менее вменяемо, потому Хил не стал выходить, не желая светиться, если Барри где-то рядом, — это могло разозлить Эштона. Он пока просто моргнул светом и заглушил двигатель, чтобы машина выглядела припаркованной. Эштон шевельнулся, среагировав на мигнувший свет, и медленно повернул голову в его сторону. Сигнал он практически не расслышал — уши словно ватой набили. Сделав еще один глубокий вдох, он направился к машине, щурясь, так как никак не мог рассмотреть номера — Виктор ли это или кто-то просто на такой же машине? Подойдя почти вплотную, он едва ли не ухватился за капот, смотря в упор в лобовое стекло. Лицо Виктора сложилось словно из кусочков и Эш тряхнул головой, пытаясь сбросить наваждение. — Это пиздец, — сказал он, забираясь внутрь машины и стекая сразу же по сидению. Вменяемый, но неадекватный. Виктор почти сразу словил пальцами подбородок Эштона, но в этот раз поворачивал голову под свет куда аккуратнее, чем на квартире у Мартина. Взгляд был расфокусирован, зрачки почти заменили собой радужку, и Хила передернуло от этого зрелища. Мужчина ощетинился, но почти сразу сбросил с себя это выражение лица — были вещи немного важнее факта упоротости. Черт, клиника псу под хвост. С другой стороны, парню, по виду, было скорее хуево, чем пиздато. Может, все и к лучшему. — Что принимал? Как чувствуешь себя? Вик с некоторым беспокойством прощупал пульс и продолжил наблюдать за реакцией, собираясь добиться ответа. Эштон непонимающе посмотрел на него, словно не слыша. Потом осторожно повел головой, выскальзывая из пальцев Виктора и несколько раз моргнул, пытаясь понять, что ему только что сказали. — Дрянь какую-то. С абсентом смешивают для полноты эффекта, — название совершенно выпало из памяти, а Эштон вновь прикрыл глаза — от кружения картинки перед глазами его подташнивало. Да уж, отходняк был явный. Барри вновь солгал. Виктор поджал губы, рассматривая парня и прикидывая, что было бы, досиди он с этим "ок" до двух ночи. Еще полтора часа не пойми чего, осталось бы от Эша хоть что-то? Хил перегнулся через любовника, вытягивая ремень безопасности, и пристегнул парня, а потом завел машину. Иного не оставалось: в таком состоянии обратно Виктор его бы не пустил, одного оставлять тоже было нельзя. Самым поганым было то, что это был даже не кокаин, и мужчина понятия не имел о последствиях и привыкании к наркотику организма. Вероятно, парня в скором времени после отходняка ломать начнет. Впрочем, Виктор предпочитал не загадывать сейчас, сдавая задом на дорогу. У него будет время подумать, что делать. Куча времени до самого утра. Внимательно вертя головой (с одним глазом ездить было уже привычнее, но все еще сложно из-за неудобства), мужчина взял курс на свой дом — там он точно знал, где и что лежит, и мог оперативнее помочь Эшу вытащить из башки гвоздь, торчавший из древка граблей, на которые тот наступил. Эштон умудрился по дороге задремать даже, несмотря на состояние не слишком способствующее сну. Но в машине мерно покачивало, что сознание само отключалось. Несколько раз он открывал глаза, когда останавливались на светофорах преимущественно, но тут же закрывал их обратно, даже не пытаясь сфокусировать на чем-то взгляд или вслушиваться говорит ли что-то Виктор. На самом деле, он плохо понимал, куда они едут. И, более того, с кем он едет. Где-то отдаленно до него доходило, что это Виктор, но полного осознания не было. К приезду Эштон окончательно вырубился, и Хил, отстегнув ремень, вытащил любовника из машины на руках. Тащить так было тяжелее, чем заставлять хоть как-то переставлять ноги, повиснув на шее, но Виктор предпочел перестраховаться и не тревожить парня лишний раз. Для этого Хил даже сначала поднялся, открыв дверь, включив, где нужно, свет и расстелив кровать, а потом уже спустился, чтобы забрать Эштона. Парня Виктор уложил на кровать, затем стягивая с него одежду до белья и укрывая одеялом. Судя по всему, пока что любовник был стабилен и просто спал, хоть и очень рвано. Вик успел перед этим Эша немного напоить, подставив стакан к губам и придержав голову, и теперь мужчине оставалось только ждать. Пока что ложиться он не собирался, планируя наблюдать за Эшем еще несколько часов, если не всю ночь, пока не убедится, что отходняк спал. Ко всему прочему, это никак не отменяло возможной ломки — "дрянь с абсентом" в интернете нигде не значилась, потому оставалось только гадать, будет парня ломать или нет. Сон у Эштона был действительно крайне рваным и слишком мутным. Он не проваливался в него окончательно, чувствовал, что его поднимают, потом раздевают и даже что-то смог совершенно неразборчиво пробормотать, но после этого разум вновь его покинул, как и чувство осязания. Такое у него было впервые. Может, по молодости он и травился подобной дрянью, но подобного отходняка не было ни разу. Это он уже потом понял. К часам двум его отпустило и он открыл глаза, приходя более менее в себя. Гораздо более ясным взглядом он посмотрел на Виктора и даже открыл рот, чтобы его окликнуть, но издал только хрип — горло было настолько сухое, словно он не пил несколько дней к ряду. Приподнявшись на локтях, парень поморщился — комната перед ним тут же качнулась, а в висках словно что-то закоротило, заставляя еще больше кривиться. — Воды... Дай, — не слишком вежливо, но это было пока единственной ярко выраженной его потребностью. Виктор среагировал почти сразу — вышел и вернулся со стаканом воды, потом сел на край кровати и помог парню подняться ровнее, вложив затем стекло ему в пальцы. — Держи, — отозвался Хил, придерживая стакан на случай, если пальцы Эша не сильно слушались. Руки и правда дрожали и Эштон поймал себя на мысли, что его это раздражает. Одним махом выпив стакан воды, он упал обратно на подушку, глядя в потолок несколько секунд. Как он оказался у Виктора и как покинул клуб он не помнил. Были какие-то несвязные обрывки в памяти, но восстановить их полностью Эш просто не мог — не хватало сил сейчас. — Я вновь, как идиот, повелся на уловку Барри, — пробормотал он. — Долго я в отрубе был? — Часа три, — ответил Виктор, отставляя стакан. Хил был бледным; спал всего пять часов после загруза. — Не заморачивайся сейчас, — посоветовал он, — лучше отдохни, Эш. Потом все остальное. Эштон кивнул, но продолжал смотреть в потолок, все еще пытаясь восстановить вечер в памяти. Кажется, Барри предлагал сделать минет в счет оплаты. Но Эш не помнил сделал ли он его. Не помнил и того, как выходил из клуба и во сколько. И, главное, зачем. Он не мог не заморачиваться. Потому что не планировал так упарываться. По крайней мере, сразу. С чего он вообще решил, что зеленый порошок лучше кокаина? Эштон со стоном провел руками по лицу и перевернулся набок — смотреть в начинающийся снова кружиться потолок не было сил. Глаза снова сами собой закрылись. Истощенный организм требовал вернуть себе силы, и Эштон не стал сопротивляться. Виктор, видя, что Эш окончательно вошел в разум, скинул домашнюю одежду, забираясь со спины и обнимая любовника. Когда парень выглядел не так, будто упарывался радости ради или назло, Хил не мог злиться или воспринимать все конфликтно. Эштон повелся на развод, только и всего; развод этот устроил Барри, и это тоже многое объясняло; участвовать в этом разводе Виктор сам разрешил. Разбираться или ругаться смысла не было, можно было только уточнить, что именно произошло, но и это Вик оставил на утро, придвигаясь ближе, но не обнимая слишком сильно. Спал он столько же, сколько и Эштон, не проснувшись ни в привычную рань, ни в позднюю рань. Эштон чувствовал себя не лучшим образом. Сразу как проснулся он почувствовал неприятный озноб, и это было знакомым чувством, пусть и далеко забытым — когда Эш только начал баловаться наркотиками, у него случались такие приступы. И он знал, что они означают. Честно говоря, его это немного пугало. И тогда, и теперь. Но сейчас гораздо больше — подсесть на синтетику не хотелось вовсе. Он и пары месяцев не протянет. Видел таких красавцев, которые уже через две недели ехали в морг ногами вперед. Главное, переждать. Это он понимал. От одного раза ломать сильно не будет. С горем пополам Эштон сел и потер все еще гудящие виски, а потом несильно толкнул Виктора. — Принеси воды, — тон был уже другой, не как ночью. Он бы и сам сходил, но слабость ощущалась чересчур сильно. Виктор сел и проморгался, а потом посмотрел на Эштона внимательным взглядом. Просто убеждался или пытался со сна осознать просьбу — в любом случае, мужчина все же встал, сходил за фильтром и наполнил стоящий с ночи стакан. — Ты каждый месяц бегаешь в вендиспансер, неужели при этом ты без вопросов тянешь в рот любую неизвестную дрянь? — с сомнением спросил Виктор, подавая воду любовнику. Припомнив фразу Эштона из машины, Вик добавил: — Безоговорочно веришь всему, сказанному Барри? В тоне не было ни злости, ни раздражения. Хил просто спрашивал. Эштон чуть поморщился — не от вопроса, от самого голоса. Слишком громко ему казалось. — Я бы не поверил, если бы он предложил мне что-нибудь ввести в вену. В остальных случаях я не боюсь подхватить что-то от наркотиков, — проговорил Эштон, также как ночью осушив стакан залпом. А потом вновь рухнул на подушку. натягивая одеяло на себя как можно сильнее — озноб не спадал. — И да, я слажал, поверив Барри. Но мне почему-то показалось, что по поводу наркотиков он врать не станет. — Речь не о "подхватить", — покачал головой Хил. — Ладно, ты и так ответил. Ты не знаешь, чего он хочет, но уверен, что не станет врать... Виктор помассировал переносицу и налил воды уже себе. — Ломает? — поинтересовался он, поправляя на Эштоне одеяло. — Непонятно пока, — ответил Эштон. — Но ломать будет, в любом случае. Это синтетика какая-то была. Он вновь поморщился и выдохнул в подушку. Голова начинала болеть все сильнее. Виктор сдавленно выдохнул и осторожно вплелся пальцами Эшу в волосы. — Я позабочусь о тебе, — кивнул он. — Сделать тебе крепкий чай? Чем вообще помочь? — Я не знаю. Мне будет плохо, настолько, что вряд ли я смогу как-то реагировать на тебя, — сказал Эш, сам не зная к чему готовиться. — Ты справишься? Есть препараты ведь для облегчения, сам проходил, я могу попробовать достать. Виктор ведь и правда проходил, но наркотики у него были иного плана, и Хил понятия не имел о разнице между ломками. — Вик, я не в героиновой ломке сейчас, — раздраженно дернул плечами парень. — Я пройду то же самое, что и любой подросток, закинувшийся лсд по дури. Пройдет за день. Только не трогай меня. — Хорошо, — кивнул Виктор, выдохнув, и мягко похлопал Эштона по ноге. — Пока сделаю тебе чай. Эштон кивнул. К головной боли и ознобу прибавилась тошнота. Пить чай не хотелось, но возражать сил не было. Виктор вернулся с чашкой горячего, но не обжигающего чая, заваренного из крупных листьев в чайнике. — Держи, выпей немного, — Хил протянул чашку любовнику. Эштон вновь сел, морщась, и сделал пару глотков чая, передергивая плечами. — Спасибо, — выдавил он. Состояние было не лучшим. И оттого настроение тоже. Эштон лег обратно в постель, кутаясь в одеяло сильнее. — Интересно, если я выпью снотворного, мне станет лучше это переносить? — Не стоит, — покачал головой Виктор, отпивая из той же чашки. — Хер знает как ты среагируешь. Лечь рядом? — Как хочешь, — Дернул плечами Эш, закутываясь в одеяло с головой — свет резал глаза. Виктор, хмыкнув, отправился задергивать шторы — причину сощуренных глаз и одеяла на голове он понял вполне неплохо. А потом все же забрался рядом, обнимая и поглаживая в успокаивающем жесте. Вряд ли это помогало, но Хил, скорее, и не Эштона успокаивал. Губы коснулись изгиба шеи — просто коснулись. — Под кайфом ты трахался, а под ломкой? — тихо поинтересовался Виктор, но сразу осекся. — Неуместная шутка, извини. Он глубоко выдохнул, вспоминая давно забытые собственные ощущения. Барри еще сильнее хотелось убить. Эштон старался абстрагироваться от ощущений поглаживания. Они были не слишком приятны, скорее, просто раздражали, но отдаленно Эш понимал, что все это блажь — все из-за ломки. Шутка ему на самом деле показалась не очень смешной. Ему даже прикосновения были неприятны, словно вся кожа горела. О каком сексе тут может быть речь? Но он ничего не сказал, лишь сильнее кутался в одеяло, несмотря на то, что шторы были задернуты. Казалось, что так легче. Виктор через некоторое время затих, поймав точку спокойствия, а затем, похоже, все же заснул — но рваным и слишком чутким сном, приходя в себя (а иначе это назвать было сложно) от каждого движения Эштона. Эштон же как раз шевелился очень много. Ему постоянно казалось, что лежать неудобно, что все тело болит при любом положении, которое он постоянно менял. Голова продолжала ныть, ко всему прочему прибавилась тошнота. Барри он уже сам ненавидел. И его фею тоже. Надежду вселяло только лишь одно чувство — нужно пережить ломку и никогда не пробовать больше фею. Виктор к тому моменту все же поднялся и обеспокоенно следил за метаниями любовника. Помочь он ничем не мог, разве что нашел широкую простынь, набросил ее на Эштона и подоткнул под матрас с тем расчетом, чтобы парень не рухнул на пол, если довертится до края кровати. Продолжалось это достаточно долго. Эштон только к вечеру затих, проваливаясь даже не в сон, в бессознательное состояние. К этому времени он успел несколько раз проклясть Барри, себя, Виктора за компанию, исцарапать все ладони и искусать губы почти в кровь. И когда немного отпустило, Эш без замедления отдался блаженной темноте. Виктор все это время напряженно следил за состоянием парня, отирая его лоб смоченным полотенцем. Когда Эштон начал затихать, Хил не преминул проверить пульс и убедиться, что дело пошло в лучшую сторону, а не в худшую. Надежды оправдались. На то, что "проходят подростки, один раз закинувшиеся лсд" это не тянуло, тут уж Виктор мог судить и сравнивать, но главным было, что Эштон справился. Выдохнув и помассировав виски, Хил с чистой совестью выбрался на кухню — наконец-то перекусить и заняться приготовлением ужина, периодически возвращаясь проверить состояние Эштона. Очнулся окончательно Эштон еще часа через два. Он пару минут просто полежал, смотря прямо перед собой и прислушиваясь к ощущениям. Состояние было лучше, чем до этого, но все равно каким-то неприятным, липким, словно подвешенным. Осторожно сев, он понял, что голова все еще гудит, но тошнота отступила. Справившись с легким головокружением, он прошел на кухню — вновь хотелось пить, но звать Виктора уже не было причины — он и сам мог в этот раз. Хил обернулся на звук и переставил сковородку на соседнюю конфорку. — Ты как? — поинтересовался он, выключая плиту. Выглядел Эштон хреново, так что для вопроса основания были весьма веские. — Ужасно, — поморщился Эштон, наливая себе воды. — У меня такое впечатление, что у меня все внутренности сжались и голова словно пришита. Он тяжело опустился на стул и глубоко вдохнул, выпивая наконец воду. — Знакомо, — все же кивнул Виктор. — Отпустило — уже хорошо. Съесть что-нибудь сможешь? Вторые сутки без еды. Я салат овощной сделал, пожуй хоть немного. Мужчина кивнул на стол, где находился обозначенный салат. Эштон зацепил пальцами дольку помидора, отправил в рот и вновь поморщился, но вилку все же взял, начиная есть. — Что ты принимал тогда? В смысле, какие наркотики? — Героин, — отозвался Виктор, включая чайник. Он подошел к Эштону, осторожно взъерошил ему волосы, а потом сел рядом. — Редкостная дрянь. Даже с учетом эффектов. Особенно, с их учетом. Эштон чуть повел головой, то ли пытаясь уйти от руки, то ли наоборот подставляясь больше под нее. — Твой брат смог вылечиться? — Понятия не имею, — непривычно для себя ответил Виктор. — Смог бы. А вот смог ли... — Хил неопределенно дернул плечом. — Ты с ним не связывался после этого? Говорят, близнецы очень близки, — Эш все же отодвинул от себя тарелку и снова потянулся за водой. — Я не знаю, где он. А он на связь почти не выходил, — Виктор налил себе чай. — Он ведь уехал, чтобы с родителями не пересекаться. По моей — а номинально, по его — выписке он выглядел неплохо для прошедшего полугода, но мог и сорваться ведь. — Героиновая зависимость слишком сложная. У меня были друзья, которые слишком быстро подсели на героин и слишком быстро отбыли в мир иной, — хмыкнул Эш. — Впрочем, от кокаина тоже. Виктор промолчал, поджав губы. Обсуждать тему Шона и вероятность его здравия он определенно не хотел. — Выпей, — предложил он, наливая чай теперь и Эштону. — Лучше, мне кажется, чем просто воду пить. Эштон покачал головой. — Не лезет. Пойду лягу лучше. Опять ломать начинает, — он вновь поморщился, потирая виски. Озноб снова напал, но уже не такой, как ранее. Эштон упал в кровать, накрылся одеялом и глубоко вздохнул. Потом сел и огляделся в поисках своей одежды. Нужно было найти телефон и отправить весточку Барри. Джинсы нашлись на стуле и Эш достал из кармана телефон. "Спасибо за вечер. Он оказался не слишком запоминающимся, но последствия ощутимы". В каждом слове чувствовался ярко выраженный сарказм. "Рано ушел. Запомнил бы на всю жизнь" Барри, судя по всему, был навеселе, как и в большинстве случаев. Виктор, забрав свою чашку, пришел в комнату с влажным полотенцем и протянул его Эштону. "Предлагаю наверстать" — Чего там? — Барри, — дернул плечами Эштон, набирая следующее сообщение. "Боюсь, после твоей феи мне нескоро можно будет повторять". Не то чтобы он не хотел, его тянуло к ночной жизни, словно мотылька на огонь. И к Барри. Он в самом деле умел притягивать. Но состояние было не лучшим, чтобы вновь переться в клуб. Тем более, он мог представить, как Виктор на это отреагирует. Виктор глухо гортанно прорычал, отставляя чашку. "Я подожду. За тобой должок" — Что пишет? — спросил Хил, явно напряженный, взведенный и подобравшийся словно для прыжка. — Предлагает наверстать, — Эш, не замечая перемены настроения любовника и занятый перепиской, даже не подумал о том, чтобы солгать. "Какой должок? Я все-таки не сделал тебе минет?". "В том числе" — И? — подбодрил Виктор Эштона на продолжение. "Я подумаю." — И предлагает отдать мне должок за фею, — фыркнул Эштон, поднимая взгляд на Виктора. — Не сегодня, не волнуйся. Я не настолько псих, чтобы лезть в ту же дырку через такое короткое время. — А не через короткое время?.. — уточнил удивленный Хил. — И какой "должок"?.. — А не через короткое время посмотрим, — пожал плечами парень. Он ничего не мог гарантировать. Мало ли что ему стукнет в голову со следующим сообщением. Вполне вероятно, что он тут же начнет собираться. Это было бы в его духе. Про должок он благоразумно промолчал. Виктор стиснул зубы. — Оклемался, — фыркнул он, кивнув, и вышел на кухню, где наконец-то закурил. Эштон непонимающе глянул на него, снова пожал плечами и все же лег. Стоило еще поспать пару часов. Так нездоровое состояние переносилось гораздо легче.