Вы не хотите стать моим отцом?

      Кёнсу собрал все вещи Бэкхёна, он искренне надеялся на то, что Чанёлю удастся убедить омегу не возвращаться в этот сарай вообще. До был очень рад за друга, ведь не каждому выпадает возможность найти своего альфу, а тем более такого, как Чанёль.       Кёнсу всегда думал о том, каким был бы его альфа, наверное, у него был очень скверный характер, судя по тому, что как гласит народная мудрость «противоположности притягиваются», Кёнсу должен был достаться вздорный парень с шилом в заднице.       Омега сам улыбнулся своим мыслям, неужели он, тихий, спокойный, уравновешенный До Кёнсу сможет выдержать такого мужчину рядом с собой? Омега хихикнул, представляя, каким такой альфа будет с ним в постели, от внезапно возникших перед глазами картинок щёки Кёнсу предательски покраснели. – Привет, я от Чанёля, – раздался голос над ухом, а Кёнсу замер, пойманный за не слишком правильными мыслями. – А ты чего такой красный, может, тебе тоже в больницу надо?       Омега почувствовал холодную руку на своём лбу и покраснел ещё сильнее. – Что вы себе позволяете? – наконец, выдавил из себя омега и вскочил, откидывая от себя руку незнакомца. – Подумаешь, – фыркнул альфа. – Пойдём уже, моя машина во дворе, сам дотащишь эти сумки или тебе помочь?       Кёнсу внимательно рассматривал альфу, он был высоким, смуглым, очень красивым, хоть его лицо немного перекосило от ухмылки, с которой он смотрел на омегу. – Вам не нравится то, что вас прислали сюда? Если так, простите за неудобства, скажите адрес, я доберусь на такси, – сказал омега.       Лицо альфы немного смягчилось. – Не нужно «вы», не люблю, – сказал Джонин. – Да, Чанни вытащил меня из очень теплых объятий очередной цыпочки, но на то он и мой друг, что я готов прийти на его зов в любое время. Меня зовут Джонин, а тебя?       Альфа протянул руку. – Кёнсу, – ответил омега, несмело пожимая протянутую руку. – Ещё раз прости, что так получилось.       Кёнсу даже не понял, почему в его голосе проскользнула какая-то грусть, в голове поселилась мысль, что он был бы вполне не против оказаться на месте той «цыпочки». – Идём, у меня есть ключи от квартиры Чанёля, он сказал, что предупредил мальчика о нас, но попросил того ложиться спать, уже поздно, все дети ложатся в это время. – Понятно, – кивнул Кёнсу. – Вот это нужно в машину? – спросил Джонин, указывая на чемоданы. – Да, – кивнул Кёнсу. – Хорошо.       Джонин взял в руки сразу три чемодана, а Кёнсу всё остальное и они пошли к выходу. – Кёнсу-ши, вы тоже съезжаете? – послышался им вслед удивлённый голос Ли.       Омега обернулся. – Нет, я просто перевезу вещи Сехуна и Бэкхёна и вернусь, – ответил Кёнсу. – О, это хорошо, – потёр руками Ли. – Просто я так подумал, что если Бэкхён-ши уезжает отсюда, мне придётся повысить квартплату до 500 тыс. вон.       Кёнсу ошарашено опустил руки, он не ожидал такого от хозяина, эта сумма была нереальна для омеги, получалось, он должен был отдавать старику почти всю свою месячную зарплату. – Ты что, Бог какой-нибудь? – послышался грозный голос Джонина. – Ты думаешь эти твои хоромы такие бесценные? Ты чего людей пугаешь, старикашка? – Эй, попрошу без оскорблений, это моё помещение и я вправе решать, кто и сколько будет платить, а не нравится, я никого не держу. – Да ты… – Джонин, – остановил альфу Кёнсу, осторожно приложив руку к его груди. – Пойдём, я как-нибудь сам разберусь.       Альфа хотел было ещё что-то сказать, но промолчал, разворачиваясь и направляясь к выходу. – Эти «бизнесмены» совсем совесть потеряли, – бурчал Джонин, укладывая чемоданы в багажник машины. – Что хотят, то и творят. – Ну, чего ты так завёлся, это ведь совсем тебя не касается, а я как-нибудь решу эту проблему, – ответил Кёнсу, улыбаясь.       Ему нравилось, что этот по сути незнакомый ему человек так переживал за него. – И, правда, чего это я так разнервничался, у меня ведь куча знакомых в риэлторских фирмах, я найду для тебя вариант и получше этого развалившегося барака, – сказал Джонин, кивая сам себе.       Кёнсу открыл рот от удивления. Джонин улыбнулся, аккуратно коснувшись его подбородка и закрывая рот омеги. – Простудишься, – улыбнулся альфа. – Почему? – Что почему? – спросил Джонин, открывая перед Кёнсу дверь машины. – Почему ты хочешь мне помочь? – спросил омега. – Не знаю, – пожал плечами Джонин. – Просто ты какой-то другой что ли, я таких ещё не встречал. Тихий, скромный, на меня не вешаешься… – А должен? – настороженно спросил Кёнсу. – Это обычное дело для омег, с которыми я раньше встречался, – пожал плечами Джонин. – Да и запах у тебя приятный, не такой слащавый.       Альфа провёл носом по шее Кёнсу, так, что у омеги ноги готовы были подкоситься. – Мята? – спросил Джонин, заглядывая в глаза омеги. – Мелисса, – улыбнулся Кёнсу. – А почему… – растерянно спросил альфа. – У моего студента аллергия на этот запах, поэтому перед занятиями приходится маскироваться, не хочется потерять работу из-за своей природы, правда, до тебя никто даже не чувствовал ничего вообще.       Джонин нервно сглотнул и помотал головой, с первого вздоха он реально немного перепутал эти два запаха, но сейчас он отчётливо чувствовал мелиссу, запах был слабым, таким далёким, но он был и от этого в голове альфы рождались разные ненужные, как ему казалось, мысли.       Омега? Это его омега? Джонин рассматривал Кёнсу в зеркало заднего вида на каждом светофоре, пока они добирались до дома Чанёля, что он видел в нём? Доброго, тихого, замученного жизнью молодого человека, но Джонин упустил тот момент, когда ему так сильно захотелось быть рядом с ним и оберегать от всех проблем его нелёгкой жизни. – Смотри на дорогу, Джонин, пожалуйста, – несмело сказал Кёнсу. – Да, прости, – ответил альфа, отводя взгляд. – Расскажи о себе. – А что про себя рассказывать? Я учитель литературы, работаю на износ, помимо основных занятий, даю дополнительные уроки. Сирота, мои родители погибли во время пожара, тогда сгорел весь наш дом, меня спас дядя, вырастил, но вскоре и он покинул этот мир, – говорил Кёнсу, разглядывая пейзажи за окном. – В наследство от дяди мне и осталась эта комнатушка в бараке мистера Ли, потом я встретил Бэкки и Се и теперь они моя семья. Вот, в общем-то, и всё. Не думаю, что моя жизнь представляет из себя что-то запоминающееся, мне всегда казалось, что одному проще справляться со всем, что когда ты один у тебя нет слабостей, но признаться честно, иногда я завидовал Бэкки, у него есть Сехун, который не давал ему опустить руки, а я… – Что ты? – сказал Джонин. – Ты тоже не сдался, ты дождался того момента, когда твоя жизнь изменится к лучшему… – Джонин… – Помолчи, разве ты не чувствуешь? Разве не понимаешь? Теперь ты со мной, я не хочу принуждать тебя к чему-то, просто хочу быть рядом. – А как же те цыпочки, от которых тебя, так некстати, вытащил Чанёль? – спросил Кёнсу и улыбнулся. – Я понял, что есть более привлекательные вещи, которые встали сейчас на первый план. – Какие, например? – Заработать денег, чтобы подарить своему омеге собственный дом, – сказал Джонин, подмигнув Кёнсу в зеркало.       Кёнсу открыл рот, так просто, неужели всё так просто, один миг изменил всю его жизнь? – У меня сейчас нет собственного жилья, – продолжил Джонин, – поэтому перевезти тебя к себе, как это сделал Чанёль со своим омегой, я не могу, но у меня есть кое-какие накопления и если я ещё немного постараюсь, мы сможем купить себе дом или квартиру, что ты хочешь?       Кёнсу не верил своим ушам, но словно на автомате произнёс: – Я хочу дом. – Вот и славненько.       Машина остановилась возле многоэтажного дома. – Пойдём, – сказал Джонин, доставая чемоданы Бэкхёна из багажника.       В квартире было тихо. – Мальчик, наверное, спит, – сказал шепотом Джонин.       Кёнсу кивнул, осторожно поставив сумки на пол. – Там спальня, гостиная, кухня, ванная и туалет, Чанёль просил чувствовать себя как дома и дождаться его звонка. – Хорошо, – сказал Кёнсу. – Я пойду, посмотрю как там Сехун.       Альфа кивнул. – Чай или кофе? – спросил он, направляясь в сторону кухни. – Чай, – улыбнулся Кёнсу. – С мелиссой, – улыбнулся в ответ Джонин, даже в тусклом свете лампы замечая, как покраснели щёки Кёнсу.       Эта фраза показалась омеге такой двусмысленной, потому что Джонин пах именно чаем, терпким крепким чёрным чаем, Кёнсу поймал себя на мысли, что он всегда боготворил этот напиток, много читал о чайных церемониях, учился правильно заваривать чай, а сейчас, он понимал, почему именно чай занял в его сердце такое значимое место.       Омега прошёл в спальню и заметил Сехуна, который спал на большой кровати, раскинув в стороны руки и ноги, одеяло валялось в стороне, а мальчик чему-то улыбался.       Они с Бэкки заслужили это, свой дом, тёплый, уютный, большую кровать и заботливого альфу рядом. Кёнсу аккуратно сел на краешек кровати и поправил одеяло, Сехун тут же обнял край одеяла и уткнулся в него носом.       Море, здесь всё пахло морем, о котором так грезил Бэкхён, рассказывая сыну о его отце, теперь понятно, почему Сехун выбрал именно Чанёля.       Кёнсу улыбнулся, проведя по волосам мальчика. – Из тебя выйдет замечательный папа, – сказал Джонин, наблюдавший за ним из коридора. – Возможно, – пожал плечами Кёнсу и, выключив лампу, вышел в коридор. – Не возможно, а точно, – сказал альфа, аккуратно взяв омегу за руку, и потянул на кухню. – Здесь только две кровати, – заметил Джонин. – На одной из них успешно спит Сехун. Я постелю тебе в гостиной, а сам лягу на полу. – Зачем? – спросил Кёнсу. – Диван большой, почему ты должен спать на полу? – Ну, я думал, вдруг тебе будет неудобно, я же альфа, мы с тобой первый день знакомы… – Ты мой альфа, этого мне достаточно, – ответил Кёнсу, несмело улыбнувшись.       В это время Чанёль сидел в приёмной и ждал, пока врачи осмотрят Бэкхёна, сердце билось в ушах, он боялся, что сквозняки того ужасного дома могли сильно подорвать здоровье его омеги. Почему всё так, почему на его мальчика свалилось столько несчастий? Чанёль вспоминал слова Кёнсу «голодными глазами смотрел на ларьки с продуктами, держа за руку Сехуна, который жевал булочку», а что, если омега до сих пор ограничивал себя, раз ему нечем было заплатить за аренду?       Мысли Чанёля прервал вышедший из палаты врач. – Доктор, как он? – спросил альфа, вскакивая на ноги. – Простуда, переутомление, нервный срыв, – говорил врач, с осуждением глядя на Чанёля. – Как можно было довести до такого?       Чанёль опустил взгляд, он не понимал почему, но чувствовал себя виноватым во всём этом. – Всё будет хорошо, – похлопал его по плечу врач. – Только пообещайте мне, что пристально будете следить за ним в будущем. – Обещаю, – сказал Чанёль. – Вот и хорошо, – улыбнулся врач. – Сегодня он поспит здесь, мы ввели ему лекарство, а утром можете его забрать, я выпишу рецепт, и если будете соблюдать режим, он быстро пойдёт на поправку. Ему повезло, что не пошло осложнение на лёгкие, но некоторое время он не сможет чувствовать запахи. – Спасибо, доктор. Можно мне к нему? – Да, – кивнул врач. – Я зайду утром.       Чанёль вошёл в палату, Бэкхён спал, альфе он показался прекрасным ангелом, который пережил много боли, но теперь у него есть он, Чанёль, и он сделает всё, чтобы его мальчик больше никогда не плакал. – Что же ты так? – сказал Чанёль, проведя по светлым волосам омеги. – Но теперь у тебя есть я, и попробуй только ещё раз так себя запустить.       Чанёль осторожно коснулся губами лба Бэкхёна.       Утро солнечными лучами озарило белые стены больничной палаты, Бэкхён поморщился и открыл глаза. Что с ним? Где он?       Омега покрутил головой и заметил Чанёля, который сидел в кресле рядом с его кроватью и крепко спал. Бэкхён попытался сесть, но голова закружилась, поэтому он снова откинулся на подушку.       Голова Чанёля мирно покоилась рядом с его, омега разглядывал лицо напротив, каштановые волосы, большие смешные уши, манящие губы…       Бэкхён помотал головой, что за наваждение, эти губы так манят его к себе, а рука омеги уже запуталась в мягких прядях волос альфы. Почему? Ну почему этот человек так заботится о них? Чем Бэкхён заслужил к себе такое внимание, что этому Чанёлю нужно от него? – Доброе утро, – услышал омега чуть хриплый голос. – Доброе, – ответил он, убирая руку от волос альфы. – Как ты себя чувствуешь? – спросил заботливо Чанёль, смотря прямо в глаза Бэкхёна. – Хорошо, – ответил Бэкхён. – Не нужно меня обманывать, – сказал Чанёль, сведя брови.       Бэкхён улыбнулся. – Я не обманываю, – ответил омега. – Правда хорошо, бывало и хуже. – Почему ты так запустил свою простуду? Это хорошо, что Сехун ещё не заболел.       Бэкхён подскочил на кровати. Он чуть не забыл о сыне. – Успокойся, с ним Кёнсу, – ответил Чанёль, видя страх в глазах омеги. – Я подумал, что нехорошо оставлять его дома одного. – Спасибо, – ответил Бэкхён. – Не за что, – улыбнулся Чанёль. – Скоро придёт доктор, он осмотрит тебя, и мы поедем домой. Я обещал ему, что ты будешь строго выполнять его указания. И первый пункт это недельный постельный режим. – Но… – Никаких «но», я не хочу, чтобы Сехун из-за твоих заморочек остался сиротой, ты разве не понимаешь, что шутки со здоровьем плохи?! А если бы меня не было там, представь, если бы ты упал в обморок при ребёнке, как бы он напугался… – Я… – Помолчи, знаю я все твои оправдания, поэтому с сегодняшнего дня я говорю, а ты выполняешь мои указания.       Бэкхён недовольно фыркнул, но промолчал.       За всё оставшееся время, он больше не проронил ни слова, отвечая только на вопросы врача, Чанёля немного напрягала такая позиция его омеги, но он не хотел давить на него, понимая, что сам решил пойти длинным путем, и попытаться добиться сердца омеги, не призывая к его природе. Правда, одно радовало, Бэкхён хоть и молча, но выполнял всё, что говорил альфа. – Вот мы и дома, – сказал Чанёль, открывая перед Бэкхёном дверь.       В квартире было тихо, видимо все ещё спали. Омега сразу заметил свои чемоданы в коридоре. – Я отнесу их в комнату, проходи, – сказал Чанёль.       Бэкхён несмело шёл по коридору, заглянув в гостиную, он увидел, как Кёнсу спал на груди у неизвестного Бэкхёну альфы. Омега нахмурился. – Это мой друг Джонин, – послышался голос Чанёля у самого уха, а его дыхание опалило шею омеги.       Бэкхён почувствовал, как по телу пробежалась стая мурашек. – Не делай так больше, – сказал Бэкхён. – Мне не нравится. – Как скажешь, – ответил Чанёль. – Сехун спит в спальне, я отнёс туда твои вещи, теперь это ваша комната, можешь пойти туда и ещё немного поспать, а я пока приготовлю завтрак.       Бэкхён кивнул и пошёл в нужную комнату, чувствуя на себе прожигающий взгляд альфы, нужно было держать себя в руках, хотя грусть во взгляде младшего заставляла сердце биться сильнее.       Сехун спал, обнимая одеяло. Бэкхён улыбнулся, он давно не видел, чтобы мальчик спал так спокойно, он всегда ворочался, дрожал во сне, что-то шептал, а сейчас был так счастлив.       Бэкхён прикрыл дверь и переоделся в более удобную одежду, опускаясь на кровать к сыну и ласково его целуя. – Папочка? – спросил Сехун, открывая глаза. – Спи, ещё рано, – улыбнулся Бэкхён, обнимая ребёнка.       Сехун потянул его к себе и уложил рядом. – Ты будешь спать со мной? – Буду, малыш. – А Чанёль? – Он на кухне, готовит завтрак, – ответил омега. – Папочка, он очень хороший, – сказал Сехун, закрывая глаза. – Он такой, как ты мне рассказывал, он пахнет морем…       Сехун снова заснул, а сердце омеги пропустило удар. Он ведь, и правда, ещё не почувствовал запах Чанёля из-за своей болезни, а вдруг…       Бэкхён посмотрел на сына, Сехун не мог ошибиться, он искал своего отца, видимо сказка, выдуманная Бэкхёном, воплотилась для него в этом альфе?       Чанёль ведь, и, правда, походил на образ, придуманный омегой, высокий, красивый и с заразительной улыбкой, он совсем был не похож на того человека, который воспользовался Бэкхёном.       Тот был всегда рядом, лучший друг, но люди правы, дружба альфы и омеги никогда не может закончиться хорошо. Бэкхён был типичным подростком, сыном богатеньких родителей, отрывался в ночных клубах, любил веселиться. Толпы альф кружились вокруг него, когда он танцевал на танцполах лучших дискотек. У него была своя «свита», которую он называл своими друзьями, «золотая молодёжь», чего от них можно было ожидать? Родители были постоянно заняты на работе, папа – известный модельер, отец – крупный предприниматель. Они видели в Бэкхёне наследника, его будущее было предопределено, он должен был выйти замуж за сына компаньонов отца, всем было плевать, что тот парень был не его альфой, в их мире всем правили деньги.       Бэкхён смирился со своей участью и старался в оставшиеся дни свободы насладиться жизнью на полную. В тот день они гуляли в каком-то клубе, все преданные прихвостни Бэкхёна кружились на танцполе, Бён сидел у бара и вливал в себя дорогой коньяк. – Наша Дива не в настроении? – услышал он над самым ухом, а шею опалило горячее дыхание. – Да, – шепнул Бэкхён. – Завтра приедет мой женишок, родители просят быть с ним вежливым, а меня мутит от одного его упоминания. – Ты сам согласился на это, – заметил альфа. – А как я мог сопротивляться, родители столько в меня вложили… – Э, мой мальчик, это смешно, они не вкладывали в тебя, а на тебе зарабатывали, ты их золотая жила и любой готов на всё, чтобы заполучить тебя. – Даже ты? – удивился Бэкхён. – А чем я хуже? – ухмыльнулся альфа. – Но мы же друзья, – непонимающе хлопал глазами Бён, в его глазах плясали язычки ярости. – Ты думал обо мне как о своей золотой подстилке? – Эй, Бэкки, что ты кипятишься, да тут каждый второй о тебе так думает. – Не дождётесь, – сказал омега, отвесив другу звонкую пощечину. – Больше не хочу видеть тебя. – Так не пойдёт, – зло сказал альфа, наблюдая за удаляющейся омегой.       Бэкхён был пьян, а хорошо замаскированная течка снова давала о себе знать, он решил отправиться домой, но был прижат к стене. – Что… – Ты просто так не уйдёшь, истеричка, – сказал альфа, жадно впиваясь в губы омеги. – Ты зря затеял это всё, теперь просто так не отделаешься, ты хотел кинуть меня, нет уж, сейчас я попорчу тебя, куколка, а ты будешь платить мне за молчание, нехорошо так просто отказываться от друзей.       Дальше Бэкхён помнил лишь боль, свои слёзы, удары и дикие стоны альфы, всё перед глазами померкло, мир разбился на осколки, когда его выкинули на улице, ночью совсем одного.       Ему было тяжело, он прятался от людей в своей комнате, пытаясь оттереть с себя всю грязь, но вскоре стало ещё хуже.       Однажды он потерял сознание, а когда очнулся, увидел перед собой папу. – Что случилось? – спросил он. – Как ты посмел, тварь, – сказал папа, ударив его. – Где ты нагулял себе проблемы… – Ты о чём? – спросил Бэкхён, непонимающе. – У тебя будет ребёнок, что ты хотел этим доказать? – Я… – на глаза омеги навернулись слёзы. – Можешь ничего не говорить, мы избавимся от него немедленно, собирайся, машина уже ждёт. – А если я не захочу? – спросил Бэкхён. – Значит, ты больше не наш сын, вставай, – омега старший буквально скинул сына с кровати. – Я приду через десять минут, ты должен быть готов, это хорошо, что отец в Америке и не знает ничего, он бы убил тебя.       Омега вышел из комнаты. Бэкхён осторожно сомкнул руки на своём животе, нужно было что-то делать, он не мог, не хотел стать убийцей, ведь этот ребёнок частичка его.       Он решил позвонить тому человеку, он понимал, что это было глупо, но может тот сжалится над ним. – Алло, – раздался в трубке насмешливый голос. – Детке понравилось, детка хочет ещё? – У нас будет ребёнок, – сказал Бэкхён. – Я понимаю, что в ту ночь ты думал только о деньгах, но сейчас, родители просят избавиться от него, а я… – Не впутывай меня в это, – громом ударило по ушам омеги. – Сам влип, сам и выбирайся, не нужен мне ни ты, ни твой ребёнок… – Впутался? Я? – непонимающе шептал омега. – Не звони мне больше.       Послышались короткие гудки. А в коридоре раздались тяжёлые шаги. Бэкхён чувствовал, как тело дрожало, он должен был что-нибудь решить, или всю жизнь жить припеваючи с чужим альфой в золотой клетке, либо сбежать сейчас отсюда, быть свободным, но с позорным званием папы-одиночки?       Схватив свой бумажник, телефон и документы, омега подбежал к раскрытому окну. – Я не смогу убить тебя, малыш, – шепнул Бэкхён, спрыгивая вниз. – Бён Бэкхён, вернись немедленно, – послышался сверху голос папы. – Ты понимаешь, что ты делаешь? Если ты сейчас переступишь порог этого дома, ты больше не наш сын. – Не очень-то и хотелось, – прошептал парень, выбегая за ворота.       Он добежал до ближайшего банка и снял всю наличность, что была у него на счету, пока родители не заблокировали карту, он кинулся к друзьям, но никто не хотел идти ему навстречу. Только тогда Бэкхён осознал всю суть своих так называемых друзей.       Не думая ни о чём, он взял билет на ближайший поезд и уехал из города, где каждый сантиметр напоминал ему о его никчёмности.       И вот спустя шесть лет, он прижимает к своей груди своё сокровище, своего любимого сыночка, ради которого он жил, живёт, и будет жить.       В коридоре послышались голоса. Всё-таки может Чанёль и на самом деле не такой плохой?