Что ты знаешь о вампирах?

Утро уже давно вступило в свои права, но два обитателя квартиры 221Б по Бейкер-стрит всё ещё оставались в постели. Джон уже давно не спал, ведь вампиру было достаточно двух–трёх часов для восстановления сил, но он не мог отказать себе в удовольствии понежиться несколько лишних часов в обнимку со спящим Шерлоком. Джон не уставал любоваться его красотой. Даже сейчас, со спутанными волосами, слегка припухшими закрытыми веками и потрескавшимися пересохшими губами он был для Джона самим совершенством. Вот он трогательно пошевелил губами, перевернулся во сне, удобнее устраиваясь на плече Ватсона и собственнически закинув на него одну ногу. У Джона перехватило дыхание от острого приступа желания, которое он с трудом мог сдерживать. Странно, ведь они уже два года были любовниками, а их чувства оставались столь же пылкими, как и в тот период, когда они ещё только начинали осознавать их. Всякий раз, стоило лишь Шерлоку обнять его, стоило только Джону увидеть этот изгиб молочно белого плеча и пульсирующую жилку на беззащитной шее, которую Шерлок всегда доверчиво подставлял ему, с одинаковым нетерпением ожидая и поцелуев, и укусов, Джон начинал задыхаться от желания. Вот и сейчас он изнывал от вожделения, до краёв заполнившего его тело, изо всех сил борясь с потребностью в это же мгновение подмять под себя любимое тело и овладеть им, одновременно вгрызаясь в сильную гордую шею, чтобы выпить волшебного энергетического напитка, называемого кровью Шерлока. Так, как это было у них в начале их романа, так, как больше всего нравилось любившему экстрим Шерлоку. Но Джон терпел. Он не хотел будить любимого, который уснул далеко за полночь, измученный его страстью. И вот, наконец, лёгкое щекотание от движения ресниц Шерлока оповестило Джона о его пробуждении и стало сигналом для начала активных действий. Он обнял прекраснейшее в мире тело и прошептал: - Доброе утро. - Утро доброе, - широкие губы Шерлока потянулись к тонким губам доктора, изнывающим ещё с полуночи по страстным поцелуям. Их тёплые мягкие губы встретились в привычном ритуале утреннего приветствия. Вкусив негу первого поцелуя, Шерлок перекатился, навалившись всем телом на доктора. - Шерлок, ты задавишь меня своей харизмой, - прошептал Ватсон, не отвлекаясь ни на секунду от самого интересного занятия в мире – поглаживаний груди и бёдер детектива. - По-моему, это называется иначе, - улыбнулся его несносный мальчишка (а кем ещё мог считать его Ватсон, бывший в 10 раз старше любовника), намеренно ёрзая сверху так, чтобы их возбуждённые члены потёрлись друг о друга. Шерлоку нравилось наблюдать за тем, как глаза Ватсона темнеют от желания, становясь практически чёрными, как его рот приоткрывается, обнажая острые клыки, придавая его образу кинематографической выразительности. Холмс снова впился губами в приоткрытый рот любимого, сводя с ума посасывающими движениями, дразня дерзкими проникновениями языка, заставляя забыть об осторожности. Усыпив бдительность Ватсона, он резко прижал свою нижнюю губу к острому, как бритва клыку, повредив тонкую кожу. Он знал, что за этим последует. Он давно уже хотел отдать любимому не только своё тело, но и часть жизненной силы, заключённой в его крови, растворяясь в нём. Джон крайне редко кусал его, поскольку боялся, что когда-нибудь не сможет вовремя остановиться и выпьет слишком много крови Шерлока, поставив его жизнь под угрозу. Поэтому Холмс временами провоцировал Ватсона, зная, что стоит тому почуять капельку его крови, как он забудет о привычной осторожности и потеряет самоконтроль, превращаясь в дикое, но прекрасное порождение тьмы. Шерлок рисковал не только ради азарта, не только из-за острого наслаждения от укуса, которое было намного сильнее сексуального, но ещё потому, что в такие моменты он мог прикоснуться к разуму вампира. Когда он входил в контакт с сознанием Джона, это было похоже на тёплое золотистое сияние, окутывающее его теплом со всех сторон. Именно так ощущалась любовь Джона к Шерлоку, заполнявшая все его мысли. А ещё там были обширные кладовые памяти, заполненные самыми неожиданными знаниями и умениями и тем, что Шерлок называл живой историей. Вот и теперь, стоило Джону ощутить капельку крови любимого у себя во рту, как его охватила безумная жажда. Это была жажда крови, помноженная на жажду обладания, и Ватсон не смог больше этому сопротивляться. Зарычав, он резким рывком перекатился, оказавшись сверху Шерлока. Молниеносным движением его руки достали тюбик лубриканта из-под подушки и выдавили из него прозрачный гель с запахом клубники. Благодаря этому чудесному изобретению человечества Джон легко и быстро вошёл в Шерлока, и сразу же прокусил вену на его шее, наслаждаясь расплавленным безрассудством, которого всегда было достаточно в его крови. Шерлок закрыл глаза и застонал от острого наслаждения. Он обхватил Джона руками и ногами, прижимаясь к нему как можно сильнее. Джон совершал толчки внутри Шерлока в том же ритме, что и глотал его кровь. Сейчас он был в контакте не только с телом Шерлока, но и с его разумом, и мог чувствовать всё то, что чувствовал сейчас любимый, отдаваясь ему. Это стремительно доводило его до той грани, за которой их обоих ждала ослепительная вспышка оргазма. После этого Джон прекратил пить кровь Шерлока и зализал его ранки. Ещё какое-то время они лежали в блаженной истоме, прижавшись друг к другу разгорячёнными телами. Джон поцеловал Шерлока в миниатюрную ушную раковину и прошептал: - Зачем ты снова меня спровоцировал? Неужели ты не понимаешь, что всякий раз рискуешь очнуться потом на больничной койке или с такими же клыками, как у меня? - Что в этом такого ужасного? Неужели ты хочешь увидеть, как я буду стареть? – Чуть прищурившись, спросил детектив. - Шерлок, ты всё ещё не понял, что быть таким, как я, это не только дар, но и проклятье, - убеждённо заговорил Ватсон. - Думаешь всё так просто: захотел - выпил человеческой крови, не хочешь - не пьёшь? Когда ты обращаешься в вампира, поначалу жажда крови затмевает твой разум настолько, что вытесняет все другие мысли и чувства, и ты становишься готов на всё ради её утоления. Это в сто раз хуже, чем наркозависимость. Лишь с годами, научившись самоконтролю и свыкнувшись с жаждой, ты сможешь управлять этим. Но никогда нельзя расслабляться, потому что жажда в любой момент может подчинить тебя снова. - Но ты-то смог, - вскинул подбородок Шерлок. - Смог, но не сразу. Вот и сейчас иногда срываюсь в ответ на твои провокации, - Джон снова поцеловал чувственные губы Шерлока. – Теперь месяц будешь пить витамины группы Б и гранатовый сок каждый день, чтобы восстановиться, и пока что этот вопрос закрыт. А сейчас марш в душ, пока я буду готовить завтрак. Ты не забыл, что сегодня мы едем к твоей маме? - Разве ты позволишь забыть мне об этом? – Потягиваясь, промурлыкал Холмс-младший. – Только бы Майкрофта не принесла к ней нелёгкая в то же время.

***

Это был день безоблачного счастья, наполненный неспешными беседами с любимыми людьми за уютным чаепитием и прогулками под ласковым августовским солнцем. Миссис Холмс не могла нарадоваться тихому спокойному счастью своего младшего сына. Джон млел от многозначительных взглядов Шерлока и таял от комплиментов его матушки, а Шерлок расслабленно улыбался, и весь день был милым, даже ни разу никому не съязвил. Никто из них не мог и предположить, что всему этому скоро придёт конец, потому что самолёт с человеком, который разрушит их счастье, уже приземлился в Хитроу.