Что ты знаешь о вампирах?

Когда Джон проснулся в их спальне на Бейкер-стрит, то первым, на что упал его взгляд, была обнажённая спина Шерлока. Шикарная спина выглядела обиженной. По напряжённому сопению её обладателя было ясно, что он давно не спит, и за это время уже успел накрутить себя. Интересно, из-за чего на этот раз? - Шерлок, может быть, скажешь мне, что случилось? – Спросил Джон. - Ничего, - буркнул тот. А что ещё можно было сказать, если Джон ничего не понимает? - И из-за этого «ничего» ты обиделся на весь белый свет настолько, что даже не хочешь посмотреть на меня? Я достаточно хорошо знаю тебя, чтобы понять то, что ты сердит на меня. Вот я и хочу узнать, что же я такого сделал? - Ничего, - по-прежнему не оборачиваясь, ответил детектив. Ватсон повернул упрямца к себе и поразился тому, что на его лице была написана вселенская скорбь. Шерлок не выдержал взгляда Джона и затараторил: - Ты проспал почти 10 часов в одной постели со мной и ничего не сделал. Это из-за того, что ты теперь не вампир, а человек, и я уже не такой вкусный для тебя, как раньше? - Его голос чуть дрогнул. Ватсон вздохнул с облегчением и заговорил с этим гениальным выдумщиком, как с маленьким ребёнком, обнимая его: - Глупый, твои губы всегда будут для меня самым лучшим лакомством, - он прикоснулся к мягким и одновременно упругим губам Шерлока и немного полакомился. – Это не тебе, а мне следовало беспокоиться. Честно говоря, я опасался, что став обычным человеком, могу стать тебе не интересен. - Уверен, что у тебя осталось достаточно сюрпризов, и ты сможешь ещё не раз удивить меня, - ответил немного успокоившийся Холмс. - Поскольку я теперь человек, то, чтобы восстановить силы, мне требуется больше времени для сна, - продолжил Ватсон объяснять элементарные вещи этому кудрявому недоразумению. - Так ты просто устал и поэтому уснул, не дождавшись, когда я выйду из душа? – Наконец-то прозрел гениальный сыщик. - Конечно. Меня так вымотала эта поездка, да ещё и твой брат, несколько часов кряду пытавший меня с пристрастием о составе того эликсира, благодаря которому я стал человеком… - Да, Майкрофт и мёртвого достанет, - согласился Шерлок. – Это один из его выдающихся талантов. - Уж кто бы говорил… Ты тоже обладаешь столь же выдающимся талантом в этой области, - сказал Джон и понял, что пора заканчивать разговоры и переходить к активным действиям. Он притянул к себе Шерлока и стал целовать его так, как представлял себе это, когда летел в самолёте в Париж: губы, раскрывающиеся навстречу его языку подобно бутону розы под лучами солнца, шея (не спеша поздороваться с каждой родинкой), ямочка возле ключицы (Шерлок застонал и прижался к нему). Руки Джона заскользили по телу Холмса, гладя шелковистую кожу, вспоминая хорошо изученные бугорки мышц и впадинки, где находились самые чувствительные места, прикосновения к которым заставляли любимого часто дышать и вздрагивать. Джон прикусил зубами основание шеи Шерлока, одновременно всасывая и лаская языком кожу со слабым отголоском аромата апельсинового геля для душа. Холмс снова застонал и стиснул его в своих объятиях. Одна из его ног стала непроизвольно подёргиваться, как это бывало раньше в моменты наивысшего наслаждения. Он с удивлением понял, что ощущения от этого засоса оказались ничуть не хуже, чем от вампирского укуса. Наверняка на этом месте несколько дней будет красоваться недвусмысленного вида синяк, но сейчас Шерлок плавился от невыносимого блаженства с маленькой толикой боли. Усиливая удовольствие, рука Ватсона легла на эрегированный член детектива. Почти невесомыми касаниями пальцы заскользили по нежной глянцевой коже головки, на которой сразу же выступила капелька вязкой влаги. Прикосновения становились всё увереннее, и вот уже рука Джона властно обхватила ствол, двигаясь всё быстрее и быстрее. Дыхание Шерлока стало частым и неровным, тело исступлённо откликалось на каждое прикосновение вздохами, стонами, подёргиваниями. Ещё несколько движений руки в сочетании с этим эротичным поцелуем-укусом, и Шерлок, несколько раз судорожно вздохнув, пытаясь удержаться на пике наслаждения, застонал и рухнул в омут потрясающего оргазма, орошая руку Джона и свой живот тёплой спермой. Это было неимоверно приятно. До темноты в глазах, до дрожи в коленках и лёгкого головокружения… Только тогда, когда Шерлок полностью расслабился, Джон оставил в покое его шею, но лишь для того, чтобы приникнуть к его невероятно красивым губам. Они не так уж и долго были в разлуке, но сейчас, прижимаясь друг к другу разгорячёнными телами, осознали, насколько им не хватало этих безумных ласк и тихой спокойной нежности. Шерлок теперь не понимал, как он мог столько лет быть равнодушным к сексу. Наверное, все эти годы он просто ждал Джона, заставившего его сердце взволнованно биться даже при случайном соприкосновении их рук, оказавшегося тем самым, единственным. Его особенный вампир, а теперь особенный человек, отказавшийся от бессмертия ради того, чтобы быть с ним. Шерлок взъерошил пушистые светлые волосы на макушке Джона и спросил: - Ты ни о чём не жалеешь? - Нет. Мне не доведётся пережить тебя. Теперь, став человеком, я могу состариться вместе с тобой, - ответил Ватсон, однажды уже потерявший любимую и знавший, насколько бессмысленной может стать после этого вечная жизнь. - А твои сила, скорость и прочие сверхспособности? - Честно говоря, без них немного непривычно. Ничего, проживу и без этого. Зато мне не нужно теперь пить кровь. Знаешь, мне ведь почти всегда было жаль тех, чьей кровью я питался... Однако больше всего я опасался того, что человеческие ощущения покажутся мне слишком слабыми в сравнении с вампирскими, но, похоже, этого не произошло. Внезапно Шерлок перекатился так, что оказался лежащим на Джоне и, лукаво улыбнувшись, шепнул: - Теперь моя очередь проверить, всё ли в порядке с твоей чувствительностью. Он легонько провёл тонкими пальцами по груди Джона, спускаясь к животу, чем вызвал у него ощущение гусиной кожи, поцеловал каждый шрам на любимом теле, словно проверяя, все ли на месте. У каждого из этих дорогих Шерлоку шрамов была своя история, которую он давно уже выпытал у Ватсона. Они не портили красоты тела Джона, а лишь придавали его облику мужественности. Конечно же, Холмс не обделил своим вниманием тёмные горошины сосков на мускулистой груди, дразня их языком и обхватывая губами. Судя по частому дыханию Джона, чувствительность его тела не снизилась. Или дело было в том, что это исследование затеял Шерлок, его Шерлок?.. Каждое прикосновение шелковистых губ к его коже, ставшей вдруг сверхчувствительной, тут же растекалось по нервным окончаниям, посылая в мозг импульсы удовольствия. Ватсон расслабленно лежал, позволяя детективу ласкать себя. Одна его рука поглаживала спину Холмса, а другая теребила отросшие кудряшки на затылке, отчего детективу казалось, что по его шее и затылку забегали стада мурашек. Шерлок продолжал одаривать Джона лёгкими поцелуями, спускающимися в низ живота. Одна его рука легла на пах Ватсона, и музыкальные пальцы лёгкими касаниями пробежались по возбуждённому члену, заставляя его слегка подёргиваться. Затем Шерлок по-хозяйски обхватил ствол, отодвигая крайнюю плоть, чтобы открыть доступ к головке, которую тут же облизал влажным горячим языком и, стиснув губами, начал посасывать, прижимаясь языком к уздечке. Джон дернулся, потому что это было слишком щекотно, слишком приятно… Любимый позволил ему сегодня почувствовать, насколько приятно быть ведомым, а не ведущим, и Джон растворялся в этих ощущениях. - Шерлок, прекрати, если ты не хочешь, чтобы я сразу кончил, - собственный голос казался Джону сейчас чужим и несколько хрипловатым. Детектив не хотел, поэтому остановился, достал из тумбочки тюбик с прозрачным, пахнущим абрикосом, гелем и смазал им свою промежность и упругий член любимого. Медленно сев так, что член вошёл в него до основания, Шерлок принялся ёрзать на Джоне, слегка вращая бёдрами, чтобы добиться максимального давления на ту самую точку, прикосновение к которой отзывалось во всём теле тысячами разноцветных фейерверков. В какой-то момент Джон, закрыв глаза, прошептал: - Шерлок, ты, видно, решил доконать меня сегодня! Не спеши. Я хочу чувствовать тебя всего, - он приподнялся и обнял своего Шерлока, прижимаясь к нему чуть влажной от выступившего пота грудью, снова целуя его покатые плечи и шею с ещё не зажившей раной от вчерашнего укуса, поглаживая рукой его напряжённый член. Наконец-то они снова были вместе, сливаясь в единое целое. Их давно привыкшие друг к другу тела двигались так, как будто ментальная связь между ними всё ещё существовала. Оба инстинктивно чувствовали ощущения друг друга и делали всё, чтобы сделать другому ещё приятнее, заставляя захлёбываться стонами и вскриками, обдавая жаркой волной приближавшегося оргазма. И он пришёл, заслоняя собой весь мир, смешивая свет и тьму, топя тело и разум в этом бескрайнем океане наслаждения. Лёжа в блаженной неге рядом с любимым, переполненный чувством любви и благодарности, Холмс чувствовал себя до неприличия счастливым. Что чувствовал Джон, лёжа с ним рядом и перебирая пальцами завитки тёмных волос этой гениальной головы, уютно устроившейся на его плече? Да в точности то же самое. Внезапно эта идиллия была прервана трелью мобильного. - Что за хрень? – Удивился Шерлок. – Этого номера не знает никто, кроме моего брата. Неужели он даже на один день не может оставить меня в покое! - Он не стал отвечать на звонок из вредности. Через пару минут раздался звук дверного звонка. Джон дёрнулся, чтобы пойти открыть, но Шерлок придавил его своим долговязым телом и прошептал: - Я не хочу сегодня видеть никого, кроме тебя, - он вовлёк любимого в долгий чувственный поцелуй. Вопреки их ожиданиям визитёр продолжал настойчиво трезвонить. - Ну, что за люди, неужели не ясно: никого нет дома, все ушли на фронт?! – Возмутился Джон. Раздался шум, треск и вскоре в их спальню вломились люди крепкого телосложения, за спинами которых маячила фигура Майкрофта Холмса. - Никакого уважения к личной жизни, - проворчал Шерлок, хотя уже был заинтригован, ради чего брат решился на столь бесцеремонное вторжение. – Если у тебя её нет, это не значит, что можно вот так нахально вторгаться в чужую. - Я бы не стал этого делать, но произошло нечто экстраординарное, поэтому ты мне и нужен, - сохраняя обычную невозмутимость и чувство собственного достоинства, ответил Майкрофт. – Идём, я покажу тебе, в чём дело. Шерлок, завернувшись в простынку, проследовал за братом в гостиную. Майкрофт включил висевший над камином телевизор. С экрана корчил рожи Джеймс Мориарти, повторяя одну и ту же фразу: - Соскучились по мне? - Это транслируется по всем каналам, - сказал Майкрофт. – Ты должен помочь мне понять, что, чёрт возьми, происходит и как прекратить это безобразие. Ватсон, успевший надеть брюки, тоже вышел в гостиную, чтобы полюбоваться ожившим покойником, красовавшимся на экране. - Может быть, на этот раз ты хотя бы дашь мне принять душ и одеться? – Ехидно улыбнулся детектив, и тут же получил в ответ не менее ехидную улыбку брата. - И даже поужинать, хотя, судя по всему, для вас это будет завтрак, - Майкрофт уселся в кресло и положил на колени свой неизменный зонт-трость. – Я подожду здесь. Джеймс Мориарти сидел в своей новой штаб-квартире, походившей на Центр управления полётом изобилием сложной электронной техники, и наслаждался произведенным эффектом. Эти идиоты ведь не знали, что обычная пуля, даже попавшая в мозг или в сердце не может убить его. Только деревянная, пущенная в сердце, или деревянный кол, загнанный туда же. Джим неспроста так много знал о вампирах. Он давно уже был одним из них. Поэтому и придумал ту эффектную сцену на крыше, заставив всех поверить в то, что он погиб. В общем-то, некоторое время он и был мёртвым, но потом регенерировал и надолго исчез из Лондона. Всё же стоило ждать так долго, чтобы застать всех врасплох и поразить своим чудесным воскрешением. Игра продолжалась. Джим улыбнулся и жестом подозвал к себе Себастьяна. Когда тот подошёл, Джим запустил клыки в его шею и стал пить тёплую кровь. Он всегда предпочитал свежачок и не чувствовал в нём недостатка, получая его в избытке от своих добровольных доноров. Тело Себастьяна прошило привычным спазмом наслаждения, заставляя его прижаться разгорячённым пахом к бедру Джима и обнять его за талию. Не выдержав столь острого удовольствия, замешанного на боли и желании, Моран шепнул: - А знаешь, это лучше секса… - Ещё раз ляпнешь такую глупость – отлучу от тела, - пригрозил злодей-консультант своему многофункциональному снайперу, когда немного утолил свою жажду. – Чем болтать ерунду, иди и подготовь мой лучший костюм. Скоро мой выход…