***
Sing for the lion and lamb (Спой для льва и ягнёнка) Their hearts are hunting (Ведь их сердца вышли на охоту.) Still hunts hope (Они всё ещё охотятся за надеждой) Ever and ever (И будут делать это вечно, вечно,) Cold... (Холод)
Дианна входит на площадку улыбаясь. Наверное, в глубине души она действительно счастлива видеть все эти лица, что стали родными за столько лет съемок, а в память невольно закрадывались самые приятные воспоминания об этом месте, рождая волнительную дрожь вдоль позвоночника. Знала ли она о том, что вернется сюда снова, чтобы отснять последний, юбилейный эпизод и поставить тем самым точку? Наверное, Агрон задумывалась об этом пару раз, между перерывами съемок в разных фильмах, которых, на самом деле, выдалось не очень-то и много. Точки ставят в любых историях, - думает она так своевременно, оборачиваясь, потому что чувствует чей-то тяжелый взгляд. Этот взгляд жжет и саднит, казалось бы, еще не зажитые раны, он холодит ее кожу, отчего мурашки пугливо путаются в копне волос. Дианна поджимает губы, чувствуя, как мышцы сковывают лицо, а улыбаться становится труднее, словно какая-то невиданная сила тянет уголки ее губ вниз. Она боялась этого больше всего, боялась, что сможет что-то почувствовать, когда увидит ее, что было вполне ожидаемо, и вот, Лия смотрит на нее, почти безразлично, отчего в грудной клетке все сжимается, мешая дышать. Помнит ли Мишель о том, как это место связало их? Помнит. Дианна не сомневается, но ее сердце по-прежнему с силой ударяется о ребра, грозясь переломать их. Вряд ли Лия чувствует то же. Агрон продолжает сдержанно улыбаться, проходя внутрь «хоровой», вспоминая о том, как несколько лет назад подруга учила ее быть сильной. Дианна слышит порывистый смех со всех сторон и бурные обсуждения, ребята обнимаются друг с другом, обсуждая предстоящие съемки, и даже Лия затеряна в этой массе людей, только вот ее карий взгляд время от времени перебирается на блондинку, словно сканирует ее, заставляя дрожать, и вновь возвращается к собеседнику. Смех Мишель нельзя спутать с ничьим другим, - думает Дианна, общаясь с Наей и Хизер, что оживленно обсуждают предстоящий номер в серии. Ривера делится тем, что происходит регулярно на съемках, учтиво добавляя, что все уже не так, как раньше, и нотки грусти скользят в ее голосе. ХиМо пожимает плечами, утвердительно кивая, ведь так или иначе, всему приходит конец, и Агрон вновь поджимает губы, она никогда бы не подумала, что конец будет именно такой. Она чувствует, что словно что-то разрывает ее изнутри от понимания того, что теперь они с Лией даже не могут подойти друг к другу, чтобы поздороваться, чтобы улыбнуться, как раньше и выслушать от Мишель, какой сегодня прекрасный день для съемок. Это убивает Дианну. Она знает, что это глупо вспоминать о том, что было раньше, но тупое сравнение времени не выходит у нее из головы, и она хочет плюнуть на все, лишь бы уйти отсюда как можно скорее, заранее зная, что эта съемка станет для нее пыткой. Сказать Лие о том, что она скучает – из ряда сумасшествия, ведь Агрон понимает, что брюнетка не ответит тем же, максимум, на что ее хватит, так это что-то вроде: «У нас есть отличная возможность восполнить эти пробелы в этой серии», но разве Дианна ждет этого? Она не понимает, почему не может подойти к своей брюнетке и просто обнять ее, как это было бы раньше, почему она не может сжать ее в тисках, зарываясь в мягкие волосы и просто стоять так несколько минут. Агрон видит этот взгляд время от времени, кусая внутреннюю сторону щек, и она не знает, нужно ли ей улыбаться в ответ на эти переглядки, или же стоит сохранять спокойное выражение лица? Лия уже совсем не та, что была прежде – замечает блондинка, и украдкой скользит взглядом по ее лицу, что было некогда самым родным и любимым, которое заставляло ее улыбаться в самые отвратительные моменты жизни. Это лицо было первым, что видела Дианна, просыпаясь. Агрон пытается сдержать себя, чтобы не вспоминать, какая мягкая на ощупь кожа брюнетки, какой сладковатый аромат присущ ей, и это особенно было заметно, когда та после душа ложилась в постель, а блондинка подползала ближе, утыкаясь носом в изгиб шеи и сонно бормоча, как вкусно та пахнет. «И каждый день перед сном мы… обнимаем друг друга» - Агрон вспоминает эту фразу с интервью совершенно случайно, и грустная улыбка расползается по ее лицу как раз в тот момент, когда карие глаза вновь смотрят на нее. Блондинка не понимает, что чувствует Лия, но видя всю ту холодную маску на ее лице, Дианне хочется уйти. Ей не хватает смелости, чтобы подойти только потому, что хватает ума, заранее зная, что едва ли Мишель оценит этот поступок. И когда она замечает, как твиттер бомбит от сообщений с просьбой выложить совместное фото, Агрон ничего не остается, кроме как удрученно вздохнуть, кинуть взгляд на Лию, которая тоже что-то смотрит в телефоне, и наверняка видит все те же самые твитты… Но ничего не меняется, и даже находясь в непосредственной близости с Лией, уже позже, во время съемок и ланча, Дианна ничего не чувствует от той. Ничего, кроме холода.