What can you do when your good isn't good enough And all that you touch tumbles down But how many times will it take? Oh how many times will it take for me To get it right
***
- Выметайся, - срываясь, хрипит Лия, но Дианна улавливает в ее голосе больше боли, чем раздражения, и это объяснимо. Агрон делает неловкий шаг назад, не слыша вокруг ничего, кроме собственного сердцебиения и пульсирующей крови в висках. Грудную клетку словно сдавило, и, кажется, что при каждом вздохе ее ребра безразлично надламываются. Ей хочется выть от переполняющих ее чувств, но вряд ли кому-то есть до этого дело. Мишель указывает жестом на дверь, и блондинка не может не уловить взглядом, как мелко дрожат ее пальцы, выдавая все волнение и… раздражение? Это был третий день съемок, хотя Дианна называла это третий день полнейшего игнора со стороны той, что когда-то была ей близка, как никто другой на этой площадке. И Лия знает об этом, каждый раз проходя мимо и закусывая внутреннюю сторону щеки, чтобы не проявить собственную слабость, которая скрыта за плотной маской безразличия и отстраненности. Мишель помнит о том, что было ничуть не хуже, а память не дразнит ее смутными сомнениями о том, было ли это вообще? Разве можно забыть все те объятия, которые продолжались несколько лет, с которыми ты засыпал и просыпался, за которые цеплялся каждый раз, когда тебе было больно или одиноко. Дианна знает, что Лия не будет рада ей, и думает об этом в тот момент, когда молча, даже не постучав предварительно, заходит в ее трейлер, прикрывая за собой дверь и тут же ловя раздраженный взгляд. У Мишель всегда были эти звездные замашки, и ее гнев сейчас вполне объясним, ведь кто-то рискнул нарушить ее покой, беспардонно врываясь в ее уголок тишины и спокойствия. В темных глазах на секунду мелькает растерянность, когда Агрон делает шаг навстречу, маленький, но такой необходимый. Она ненавидит себя за эту несвоевременную слабость и желание вновь ощущать подушечками пальцев тепло смуглой кожи. Она ловит короткий нервный вздох, нарушающий тишину трейлера, и от этого ее сердце уносится куда-то вниз. Дианна неловко переминается с ноги на ногу, не пребывая в уверенности, что начать разговор с банального «Привет», будет отличной идеей. Она мимолетно следит за эмоциями на лице девушки, замечая, как идеально лежат ее волосы, как платье точно сидит по фигуре, делая ее совсем девочкой – хрупкой и маленькой. Агрон хочется просто прижаться к ней, обнять и забыть обо всех тех обидах и ссорах, которые были раньше. Ей совсем не хочется чувствовать морозящие мурашки по всему телу, которые пробегают от холодного взгляда Лии. - Что ты здесь делаешь? – наконец, не выдерживает Мишель, после чего прочищает горло, замечая, как сел собственный голос. Еще один шаг навстречу. Почти примирительный, почти с вытянутой рукой, нужно лишь ухватиться за нее, как раньше. - Я скучала по тебе… - Лия сцепляет зубы, напрягаясь, - ты не разговаривала со мной все три дня. - А то, что мы не общались до этого, тебя не смущает? – резко выдыхает брюнетка, отводя глаза в сторону. – Мы не виделись несколько месяцев, и тогда тебя не удивляло то, что мы не общаемся? - Я была рада, что ты начала снимать свой клип, и вообще… знаешь, я читала твой твиттер. Лия смеется, нервно и истерично, заставляя Дианну вздохнуть и подойти еще ближе. Мишель разворачивается спиной к той, изучая глазами содержимое своего столика и обнимая себя за плечи. Неожиданно, ее собственные ладони накрывают теплые руки, чуть приобнимая, и та понимает, как тяжело это дается Агрон. Перебороть себя, сделать шаг навстречу… Лия лишь на секунду прикрывает глаза, наслаждаясь мимолетным порывом, и чувствуя сбившееся дыхание сзади, касающееся затылка. Ее собственное сердце едва не выпрыгивает из груди от понимания того, что завтра утром она улетает в Нью-Йорк, чтобы отснять другую часть серии, и это последний день, когда они видятся с Дианной. Кто знает, встретятся ли они еще, ведь роль Агрон в сериале на этом заканчивается, и Лия не знает – стоит ли вздохнуть с облегчением, либо биться в рыданиях, погружаясь в воспоминания, от которых когда-то убегала. Блондинка, ловя короткий момент, сама прикрывает глаза, зажмуривает их так сильно, словно боится, что все это сон, и легонько зарывается носом в сладко пахнущие волосы Лии, едва удерживая себя от желания укусить ту за загривок, как раньше. Руки сильнее стискивают в объятиях, чувствуя волнительную дрожь подруги. - Мне не хватает тебя в жизни, - Агрон жует губу, чтобы не дать накопившимся слезам скатиться, - очень. – Лия, будучи куда сентиментальней, чувствует тоже самое, и закатывает глаза выше, давая слезам высохнуть. – Мне безумно не хватает твоего смеха и энергии, твоей поддержки, твоих объятий… почему мы просто не можем быть друзьями, как раньше? - Потому что раньше – было раньше. – сухо изъясняется Мишель, резко разрывая объятия и отстраняясь. – Нет ничего, что бы могло заставить меня захотеть вернуться в прошлое. Дианна прекрасно знает, что бежать ей не от чего, а значит, не о чем жалеть, и прежде чем она чувствует ноющую боль в щеке, ее губы касаются губ Лии, в мимолетном порыве прижимаясь к ним. Они все такие же теплые и мягкие, как были много лет назад, и Агрон действительно чувствует себя сумасшедшей, зная, что готова отказаться от всего, лишь бы чувствовать эти прикосновения чуточку больше, держа этот момент. В глазах брюнетки нет той отчаянной злобы или ненависти, она больше не похожа на ту Лию, которая сильна и держит все под контролем. Ее зрачки пульсируют, то сужаясь, то расширяясь, а сбившееся дыхание почти касается алой щеки Дианны. Лия больше похожа на запутавшуюся маленькую девочку, что едва сдерживает слезы и все те эмоции, что жестко держит внутри себя, не давая вырваться наружу и проявить свою слабость, ведь Лия Мишель – пример для подражания, она сильна и собрана… но не тогда, когда это касается ее сердечных дел и слабости, которую она испытывает к Дианне. Где-то в глубине души, запирая это на тысячи замков и не показывая никому. - Выметайся, - хрипит она, а ее голос дрожит, однако в нем больше боли, чем ненависти, и Агрон понимает, к чему это.