Short list

Небольшое цу (ценное указание) – то, что курсивом, пишется со стороны Исина, что обычным шрифтом (не жирным) – от Криса. Но не POV!!! Кстати, понять не могу, что я пишу... Волк скулил. Скулил и тыкался холодным носом в плечо Криса, лежавшего на спине. Он был без сознания, но волк скулил, пытаясь разбудить его, поднять на ноги. Но тот не реагировал на бессловесные просьбы волка. Ну пожалуйста, Ифань, открой глаза! Просто открой и скажи, что все хорошо! Просто улыбнись по- своему и скажи, что все в порядке! Отчаяние наполнило всю сущность волка, он уже бесконтрольно начал вылизывать окровавленную щеку блондина, чьи светлые волосы слиплись от крови. - Уберите от моего сына этого чертового пса! - Господин, это волк… и он не отойдет от молодого господина, пока тот не придет в себя. - Я не желаю, чтобы блохастая тварь вылизывала ему лицо! Для ран есть врачи! - Господин, послушайте… вы же знаете, что если мы отгоним его, то когда ваш сын очнется, первым делом он спросит, где его волк и почему мы ослушались приказа никогда не гонять его. - Мне плевать… - К тому же, господин, я лично несколько раз видел, как молодой господин позволяет своему волку вылизывать его незначительные раны, вроде пореза от ножа. И вы не поверите – они залечиваются. Так что, думаю, нам не надо противиться волку, а позволить ему вылизать господина. - Но… мой сын пострадал на охоте, ему нужен врач! - Ему нужен его волк, и вы это знаете, господин. Они связаны. - Мне плевать на связь! Волк вдруг приподнял голову и злобно зарычал, показывая зубы. Зарычал на старшего Ву, словно понимал, что тот противится его нахождению рядом со своим человеком. И это рычание означало, что никто и никогда не посмеет тронуть его, пока он рядом с человеком. Старший господин поднял руку, намереваясь отдать слугам приказ отогнать непокорного зверя, как вдруг окровавленная рука его сына дернулась. Волк это тоже заметил. Он поднырнул головой под ладонь Криса и тот, хрипло застонав, сжал шерсть на загривке своего зверя. Причем – не приходя в сознание. - Видите? – советник старшего господина сдержал победную улыбку. – А когда мы везли его в дом, он пошевелить ей не мог. Видите, что может этот волк? Господин Ву выдохнул. У него был выбор – выгнать волка из комнаты или позволить ему остаться рядом с сыном, чтобы вылечить его. Тяжелый выбор, потому что старший не хотел верить во всю эту дребедень про связь между человеком и волком, ведь у него самого такой связи не было (несмотря на страстное желание обладать волком). А его сыну удалось то, что не удалось ему. Но если… если он отдаст приказ выгнать волка на улицу, когда Крис очнется, он будет очень недоволен поступком отца. Пока они живут в одном доме, сын старается следовать его правилам, поставив только одно условие - не трогать волка. Если не выполнить условие, он соберется и уйдет. Как его мать. Как Лухан. А этого отец просто не вынесет. Не потому, что не хочет оставаться в одиночестве, а потому что некем будет управлять для собственных целей. И он знал, что сыну пока выгодно находиться в его доме. - Пусть остается, - наконец решился он. – Но если ты, блохастая гадина… Волк зарычал громче, отгоняя уже человека. Старший господин махнул рукой и вышел, уводя за собой слуг. Только советник задержался, кивнув зверю и тихонечко попросив: - Позаботься о нем, волчонок. Тот только возмущенно фыркнул. В такие болезненные моменты Крис часто чувствовал по ночам обжигающее тепло человеческого тела, изящные пальцы в своих волосах, теплое дыхание на щеке. Но по пробуждении рядом всегда оказывался только волк, немного недоуменно смотрящий в карие глаза человека, потому что явно улавливал разочарование. Почему он не человек?.. почему Крис вынужден оставаться под крышей отцовского дома, хотя хочет уйти точно так же, как ушла его мать со своим волком и его старший брат Лу со своим? Они все уходят, потому что отцу банально завидно, ведь у них есть то, чего нет у него. Он все равно уйдет и его ничто не остановит. Уйдет вместе со своим волком, тот уж точно не будет против. Парень приоткрывает один глаз, скашивая его в сторону и ожидая вместо привидевшегося человеческого тела увидеть снова волчье. Но, то ли судьба на его стороне, то ли это галлюцинация, однако Крис видит спящего на своем плече парня. Светлые волосы с чуть лимонным отливом, худенькое, но подтянутое тело, те самые изящные пальцы на его груди и теплое дыхание на коже. Он тянет руку – несмотря на боль, - и едва ощутимо касается щеки. Парень тут же вздыхает, просыпаясь, но когда понимает, что человек видит его в таком виде, то чуть не падает с кровати. Крис прижимает его к себе, утаскивая под одеяло, потому что парень обнаженный, его срочно надо спрятать ото всех и не дать убежать. - Эй, тише, - просит Ву, прижимая его к себе, грея своим теплом. – Не уходи, пожалуйста. - Ты увидел… увидел меня… Голос у бывшего волка приятный, он как прикосновение цветка к коже, шелковистый, бархатный и ласкает слух. Крис не хочет отпускать его. - И что? Я часто чувствовал тебя, а потом разочаровывался утром, находя рядом волка. - Значит, ты… я не нравлюсь тебе как волк? - Глупыш, конечно, нравишься. Но, знаешь, мне одиноко здесь и не с кем поговорить по душам, а ты только фыркаешь или скулишь. В общем, извини… я несу бред. Полный бред. - Нет-нет, я все понял, - улыбается бывший волк. – Ты можешь не говорить вслух, я всегда пойму твое сердце, Ифань. Ифань – только двое звали его настоящим именем. Мама и брат. Ну и волчонок его теперь зовет. - Как тебя зовут, мой волк? – спрашивает он, ласково улыбаясь. - Как ты назвал меня с первой встречи – Лэй. - Нет, я о настоящем имени. Том, что дали тебе родители. - Исин, - смущенно признается волк. - Исин, - Крис пробует имя на вкус. Сладкое, как чупа-чупс. Ему нравится, но он немного жалеет, что его (уже теперь полностью его, потому что знать истинное имя волка, значит, быть с ним всегда) Исин так долго скрывался. Почти 20 лет – все то время, что они вместе. Ифаню было, например, всего четыре года, когда он увидел на пороге своей комнаты серого волчонка с изумительно красивыми, почти черными глазами. А еще человек замечает очаровательную ямочку на щеке своего очеловечившегося волка и не отказывает себе в желании прикоснуться к ней, за что ему прикусывают палец. - Ой, извини, - тут же смущается Лэй-Исин, понимая, что даже так ведет себя по-волчьи. Но это вызывает улыбку у человека. Под одеялом сразу же становится тепло и уютно. Так, что не хочется выбираться в мир из этого кокона. Ему приходится снова становиться волком, чтобы никто не узнал о его человеческой сущности. Только Ифаню дозволено, а тот и не противится, не собираясь делиться своим Исином, потому что он знает, насколько в доме не любят чужаков, а тем более таких, которые способны становиться волком. Ифань собирается расспросить парня как следует, но без свидетелей – об этом он тихо шепчет перед самым превращением, так сказать, предупреждает. Конечно, Исин злится на этих людишек, заставивших Криса поехать на охоту, где тот пострадал, попав под клыки и когти раненного зверя, поэтому-то его принесли окровавленного. Однако чутье волка подсказывало, что что-то тут неспроста, что-то не так, что-то пошло не по тому сценарию… и он собирался это выяснить. А пока он просто лежит рядом, уткнувшись мокрым носом в плечо своего человека. Не хозяина, нет, потому что в их, волчьем, обществе тогда хозяином можно называть и его, но друга. Того, о ком заботишься и хочешь ему счастья. Ифань водит ладонью по голове волка, перебирая шерсть. Им спокойно… почти. На самом деле волк давно бы ушел из этого гадюшника (как он про себя называл дом Ву) и утащил бы своего человека за собой. Тем более что тот так же страстно этого желал, только ждал непонятно чего. Значит, он тоже будет ждать. - Исин, - негромко позвал Ифань, перебирая задумчиво шерсть волка на холке. Тот фыркнул, намекая, что все слышит. - Исин, я хочу уйти. Просто собраться и уйти отсюда ночью. Ты со мной? Зверь поднял голову и внимательно на него посмотрел. Человек пожал плечами. - Меня тут ничего не держит, тебя тоже. Так почему бы не уйти? Прямо сегодня. Просто встать и уйти. Давай, Исин… пожалуйста, решись вместе со мной. Вместо ответа волк поднимается на лапы и отряхивается. - Это расценивать как «да»? – Крис не может скрыть улыбки, понимая, что его зверь с ним удивительно солидарен. – Тогда один момент – надо же собрать вещи и… кстати, а когда ты в человека обращаешься, ты всегда голышом ходишь? Если бы волк мог – он бы стопроцентно покраснел, а так приходится применить воспитательный укус в икру младшего Ву. Тот только хохочет, ему совсем не больно, потому что потом ему укус еще и зализывают. Он скидывает вещи – те, что нравятся ему самому, а не навязанное отцом дизайнерское тряпье, - в рюкзак, из ящика в столе выуживает две своих заначки, одна из которых денежная, а вторая состоит из печенек, шоколадок и чупа-чупсов (хорошая заначка, волк тоже облизнулся). Все это присоединяется к шмоткам в рюкзаке, и Крис в последний раз смотрит на себя в зеркало. Дороги назад не будет – это он решил твердо. И ждать больше нечего. Он подходит к окну (предварительно погасив свет, пусть все думают, что он лег спать, раз уж очнулся) и выглядывает. Конечно, за тем путем, которым ушли его мама и брат, никто так и не удосужился следить, да это и невозможно, потому что его начало начинается в этой самой комнате и идет под землей, выходя наружу только за пределами имения. Волк подходит неслышно и тыкается мокрым носом в руку. Мол, пора уже, пошли. Или он что-то слышит, чего не слышит человек. Крис подходит к зеркалу снова (не для любования на себя) и отодвигает тяжелую раму, для этого поворачивая против часовой стрелки небольшой трилистник на этой самой раме. Он вперед пропускает волка, потом заходит сам и зеркало автоматически возвращается на свое место. Ход узок. Если бы Исин пошел по нему как человек, то Крис или шел бы впереди, или любовался видом обнаженной спины своего волка, потому что вдвоем, рядом тут просто не пройти. Но сейчас волк был покрыт шерстью и шел вперед, полагаясь на свой нюх. Крис просто следовал за ним. Что он еще мог, не обладая звериным зрением? Только натолкнуться на какой-то корень, проходящий через земляную стену, и зашипеть от боли. Исин тут же повернулся к нему, собираясь подойти, но человек его остановил. - Все хорошо. Врет же, и волк это чувствует – ничего не хорошо. Возможно, он немного поторопился с побегом, не восстановившись толком после своего фиаско на охоте. Но назад уже не повернешь. Только вперед. И он, несмотря на головокружение, следует за волком, который заметно напрягся, но ведет человека к свободе. Они идут вперед, оставляя за собой прошлое, наполненное бессмысленным пафосом, одиночеством, упреками и попыткой руководить тем, кто этому руководству изначально не поддавался. Они идут вперед к своей свободе. Ифань спит. Когда он спит, то совсем не похож на того холодного, отстраненного парня, которым волк видит его нередко. Впрочем, что уж тут говорить, Исин знает намного больше, он своего человека видит и любит любым, даже холодным. Но сейчас, в этот самый момент, он настоящий. Такой, какой есть на самом деле. Милый, по-детски забавный, а когда вредничает - немного дует губы. - Почему ты не рядом? – сонно хрипит Ифань, открывая только один глаз и хлопая рядом с собой по куртке. – Иди сюда. Они уже несколько часов как идут по лесу, направляясь в город, к людям. Сейчас, правда, остановились на вынужденный привал, потому что Крису стало совсем хреново и ему срочно нужен хороший сон. А он опять не спит, да еще и нахождения рядом с собой волка требует, ишь, какой требовательный! - Если ты не заметил, Ифань, - Исин хмыкнул. – Мы все еще рискуем нарваться на возможных преследователей. Кто-то должен охранять тебя. - Пожалуйста, - канючит человек, делая совсем уж детское лицо. – Мне холодно, а одеяло в рюкзак не влезло. Ну, хочешь, я тебе чупа-чупс дам? Только ложись рядом. Исин сомневается, правда, но ему тоже холодно, хоть он уже и не голышом (все-таки Ву-младший одолжил ему штаны и толстовку, только это все как мешок на нем, он же намного ниже). И волк ложится рядом, его практически сразу же обнимают, прижимая к теплому телу, грея и греясь. Становится сразу же тепло и уютно. - Исин… - М? - Какие у нас планы? Куда мы пойдем? - Не знаю. А ты куда бы хотел? - Знаешь, я хотел бы найти маму и брата, но понимаю, что это практически невозможно… мы же не знаем, где они. - Можем попытаться, но… - Знаю. Тебе нужна нормальная одежда, а не то, в чем ты сейчас, - Ифань вздыхает, утыкаясь носом в его шею. Исина передергивает, потому что как раз таки шея у него чересчур чувствительная, но человеку об этом знать вовсе не обязательно… Упс. Кажется, он уже знает, потому что вполне намеренно дует в шею. - Эй! - тихо возмущается Исин. – Прекрати! Я не разрешал тебе так делать. - Так же, как я не разрешал тебе кусать меня за ногу в том доме. Но я же ничего не сказал, вот и ты лежи и молчи. - Ифань, ну ты и… пусти, пожалуйста, - волк выворачивается из объятий человека, который сейчас явно судорожно думает, что же он сделал не так. – Я пойду… мне надо, ну… слушай, тут рядом озерко, я схожу туда, ополоснусь, а ты никуда не уходи, хорошо? Волк уходит, человек молчит. Ждет, пока худенькая спина не скроется за кустами, а потом поднимается, хватает куртку и рюкзак и идет следом. Так, чтобы Исин его не услышал. Но он идет точнехонько следом, неизвестно зачем, просто идет. Поэтому, когда Исин вдоволь наплавался, он очень удивился, находя на берегу задремавшего Ифаня. Волк гладит его по щеке и непонятно у кого тихо спрашивает: - Почему ты идешь за мной, Ифань? - Потому что ты тянешь, - отвечает ему сам Крис, открывая глаза. Он выглядит болезненным, но улыбается. – Потому что хочу идти за тобой. И замолкает. Они оба достаточно молоды, чтобы не понимать всей сути связи между ними. Если бы мама Криса была рядом, она бы объяснила, что волк и человек, связанные между собой, по сути своей являются самой настоящей парой, навеки. До самой смерти. Поэтому волк и не противится, когда Ифань тянет его к себе, укладывая на грудь, прижимая его крепко-крепко, как только мог. *** Они вместе. Несмотря ни на что. Вместе идут по дороге, вместе устраивают привал. Вместе спят, делясь теплом. Вместе доходят до города и находят себе жилье. Находят работу и вроде бы непривыкший к этому Ифань искренне радуется вроде бы самой простой работе в супермаркете. И удивляется тому, как же все хорошо прошло – их же никто не ищет, оказывается. Обидно, что ну никак не найти маму или брата, но если так будет угодно судьбе, он обязательно их найдет. Или они его, что не имеет особой разницы. Только волк держит дистанцию, не подпускает близко к себе. Да, они спят вместе (читай: в одной кровати), все делают вместе – и даже на работу устроились вместе, но Исин дистанцируется от Ифаня. Будто боится. Но Крис не был бы самим собой, если бы первым не начал столь необходимый, но трудный разговор. Причем за ужином. - Исин, - позвал он, все-таки дождавшись конца трапезы. Волк отложил палочки и посмотрел на него. – Ты не мог бы сказать мне, почему выбрал именно меня. Ну, я не знаю… за какие качества там или кто-то тебе приказал, вроде родителей… - Нет, - улыбнулся Лэй. – Родители мне не приказывали, это был только мой выбор. - Но все равно, почему я? Что во мне такого, что ты согласился всю жизнь провести рядом? Я же знаю, что всю, но кто даст гарантию, что мне, скажем, надоест твое общество или я влюблюсь в кого-то… Ты не подумай сейчас плохо, я просто предполагаю! - Разумный вопрос, - вздохнул волк, отворачиваясь к окну. – Я тогда просто пошел по зову своего сердца, Ифань. А оно привело меня к тебе. Ты был очаровательным четырехлетним карапузом с обиженным на весь мир взглядом, мне почему-то захотелось, чтобы ты улыбнулся. А еще я знал, что мы связаны. Волки это чувствуют. Зверя внутри своего человека. - Зверя внутри?.. что ты имеешь в виду? - Как же тебе объяснить… в общем, я и сам плохо все это понимаю, но… твоя душа должна была родиться в волчьем теле, таком же, как и я, но так получилось, что ты стал человеком. А душа-то звериная, вот она меня и притянула. Мы связаны с самого создания мира, наверно, как-то так. В общем, это обычная высокопарная чушь, Фань, ты не слушай… - Теперь я относительно понимаю, - наоборот кивнул Крис. – Но ты не ответил мне полностью. Что будешь делать, если я… если ты мне наскучишь или я полюблю? - Уйду, но буду рядом до самого конца, только так, чтобы ты не видел, - Исин встал и отошел к окну, чтобы его человек не видел расстроенного вопросом лица своего волка. Конечно, похвально желание Ву знать все возможное о их связи, но все равно, больно осознавать, что тот может такое предполагать. Крис встал и оказался слишком близко, переступая неосознанно дистанцию, которую держал Исин. Он стоит так, что еще шаг – и он прижмется телом к телу волка. Тот молчит, дышит на стекло и водит по нему пальцем. Неосознанная привычка, практически с детства. Человек перегибается через плечо Исина, дышит на стекло, а потом ведет по нему пальцем, вырисовывая только одно слово. Люблю. Волк отшатывается, отталкивая Ифаня и уходит к раковине, что-то бормоча. Ву стоит и думает, что все испортил. А ведь просто хотел признаться. В том, что все его вопросы – только попытка завязать разговор, потому что он бы сказал, что никогда и ни в кого не влюбится, потому что в сердце, под грудиной только один Исин. Что скука никогда не посетит его, потому что есть счастье и имя ему Исин. А то, что волк ведет себя крайне странно – это бесит. Они же связаны, черт возьми! Исин вдруг вскрикнул и уронил что-то на пол. Ифань, стоявший к нему спиной, обернулся и посмотрел на него. С руки волка капали красные капли, а «обидчик» лежал на полу. Крис наклонился, взял нож и кинул его в мойку, мягко взяв волка за руку и осматривая ее. Порез был незначительный, но кровь текла. И тогда парень сделал то, что заставило волка задрожать, испуганно округлить глаза и попробовать оттолкнуть. И все потому, что Ву Ифань лизнул порез языком, слизывая красную кровь, размазывая ее по губам. Он делал то, что его волк делал часто, когда Ву ранил себя нечаянно. И то, что Исин сделал перед побегом. Он зализывал как животное, стараясь вылечить. Да даже если не выйдет, парень все равно попробует. Хоть какая-то активность с его стороны. - Что… что ты делаешь? – Исин попробовал его оттолкнуть. – Что ты делаешь, черт тебя возьми?! - Пытаюсь вылечить, - честно и по-детски невинно ответил ему Ифань, а потом сам ошалело уставился на пораненную ладонь. – Исин, она… она зарос... - Не ври! – крикнул волк, но посмотрел на свою ладошку. Она действительно заросла, ни единого следа, только кровавые потеки. - Господи, я… Син, я же не знал… - Нет, нет, нет, нет… - забормотал волк. – Не надо, пожалуйста… Человек сгреб его в охапку, крепко прижимая к себе и не отпуская, хотя тот упирался. Вырывался, пытался оттолкнуть, но не смог. Ифань немного наклонил голову, все же уклоняясь от клацнувших буквально в миллиметре от носа острых зубов разъяренного волка, и непонятно каким чудом умудрился поцеловать его прямо в губы. Сумасшедший… но я тоже тебя люблю, мой человек…