Мактуб: счастье сквозь года

Глава 51 Часть 1 Проснувшись утром, Мансура не спешила покидать свою теплую и уютную постель. За стеной слышались голоса ее матери и сестры, и девушка почувствовала, как внутри нее нарастает раздражение. Это началось ещё вчера вечером, когда мать заставила ее заниматься выпечкой и она потратила на это занятие целых два часа, слушая счастливые разговоры своей сестры о том, что она мечтает, чтобы ее муж был добрым человеком, для которого ее сердце откроется, а его сердце примет ее. "Легко мечтать о любви, зная, что твой жених сказочно богат и уважаем! Столько семей хотели бы заполучить его себе и выдать за него замуж своих дочерей! А достанется он ей! А ведь я намного красивее чем Алия! Ну почему Аллах так не справедлив ко мне?" - раздраженно думала девушка, рассматривая свои руки. Но это привело Мансуру только в еще большую ярость. На нежных руках, никогда не знавших работы, виднелось несколько порезов, а один ноготь на левой руке был сломан. "Из-за свадьбы сестры я лишилась даже красивого маникюра! Мой отец не бедняк, и у нас есть слуги, так почему же я должна обслуживать жениха своей сестры? Вот если бы это был мой жених, тогда я бы еще смирилась с такой несправедливостью! Но все самое лучшее достается моей сестре!" - думала девушка и чувствовала, как на нее накатывают слезы бессилия. Поправив подушку и усевшись поудобнее на своей постели, девушка стала недовольным взглядом рассматривать свою комнату. Её спальня была выполнена в естественной цветовой гамме. Стены и потолок были окрашены в песочный цвет, который был присущ для пустыни. В центре потолка висела люстра из кованого железа. Помимо люстры в комнате было несколько эффектных марокканских светильников пирамидальной формы, с абажуром из козлиной шкуры, расписанные хной. Пол был выложен традиционной марокканской маленькой мозаикой, на нем лежали персидские ковры, а возле двери лежал сотканный вручную марокканский килим. На коврах нежного кремового оттенка лежало множество маленьких подушечек ярких расцветок. В большинстве своем это были подушки апельсинового и красного цвета с богатой вышивкой. Шторы на окнах были легкие, даже воздушные и все непременно доставали до пола. Рядом с окном стоял большой деревянный расписной сундук. А рядом с кроватью находился ночной столик и комод, инкрустированный искусственными камнями. Осмотрев комнату, Мансура ехидно улыбнулась самой себе. "Следующая спальня в моей жизни будет еще краше!" - думала девушка. "Я обязательно выйду замуж за богатого мужчину и буду жить в роскоши! Чтобы отец мне не говорил, я не выйду замуж за Фарида! Вот еще, менять хорошие условия на более худшие! Аллах даровал мне такую внешность, что даже султан влюбится в меня!" - размышляла девушка, разглаживая вокруг себя слегка помятые простыни. "Как бы я хотела, чтобы мой муж был богаче, чем выбранный жених для Алии! Например, я бы хотела такого мужа, как Саид Рашид! У него уже есть жена, но ведь я моложе ее и наверняка красивее! Если бы он только меня увидел, то сразу же влюбился бы в меня и посватал бы! А отец не смог бы ему отказать! Вот тогда я бы посмотрела, как Алия будет кичиться своим Сабиром! Она бы мне стала завидовать! Мне и моему счастью с богатым мужем!" - девушка зло посмотрела на дверь, откуда доносились голоса ее сестры и матери. "А затем у нас была бы свадьба, о которой еще долгое время говорили на Медине! Наша с Саидом свадьба затмила бы свадьбу даже Алии!" - мечтательно думала девушка, прикрыв свои темно-зеленые глаза. "Он бы увез меня в другую страну и поселил бы меня в свой дворец, где я жила бы как принцесса! У меня было бы много слуг, которые, как и мой муж, исполняли бы все мои желания! Я бы ходила вся одетая в золото и каждую ночь муж ходил бы ко мне с каким-нибудь подарочком. Ну только если он не страшный! Если страшный, то пусть спит со своей женой! И потом, я же не всегда буду второй женой, я могу стать и первой! А если на данный момент его первая жена отнесется ко мне плохо и не будет уважать меня, то когда первой женой стану я, она об этом очень сильно пожалеет!" - сладко улыбаясь своим мечтам, думала молодая девушка. Но громкий смех в соседней комнате мешал ей наслаждаться своими мечтами, и открыв глаза, Мансура обиженно прошептала: "Вот так всегда! Вечно она мне мешает! Я не могу даже насладиться своими мечтами! Вчера я как рабыня готовила эти никому не нужные печенья, а сегодня она смеется так, будто самый счастливый день наступил в ее жизни! Ну ничего, это мы еще посмотрим!". Встав со своей постели, Мансура надела теплые бабуши, накинула халат и, выскользнув в коридор, без стука зашла в комнату своей старшей сестры. Зайдя в комнату, Мансура застала там свою мать, которая показывала Алие способы завязывания платков. Девушка смеялась, хотя было заметно, что она сильно нервничает. Алия постоянно поправляла платок, который и так прекрасно сидел на ней, однако из-за постоянных поправлений он спадал с головы своей обладательницы. - Чтобы хорошо выглядеть, нужно не только красиво завязать платок, но и подобрать нужный цвет! - вместо приветствий сказала Мансура. - Из-за своих переживаний, Алия, ты сливаешься с этим платком! - сделала вывод Мансура, осмотрев нежно-розовый платок своей сестры и протянула ей другой. Платок был темно-зеленого цвета и весь расшит золотом. - Возьми лучше этот. Во-первых, он подчеркнет красоту твоего лица и глаз. Только я бы на твоем месте еще подкрасила глаза. Тогда они точно запомнятся твоему жениху. А во-вторых, это покажет жениху, что ты из богатой семьи, где на красоте женщин не экономят! - Спасибо большое, сестра! - улыбалась Алия. - Этот платок действительно намного прекраснее! - накинув зеленый платок, сказала девушка. - Мансура, а почему ты еще не одета? - спросила женщина свою младшую дочь. - Скоро будут подавать завтрак! Поэтому ступай к себе в комнату и оденься, только не в праздничную одежду! - Вы так громко смеялись, что мне захотелось к вам присоединиться! Вы же меня не позвали! - обиженно надув и без того пухлые губки, произнесла Мансура. - Сестренка, не обижайся! Я заглядывала к тебе в комнату, чтобы спросить твоего совета на счет одежды и платка, но ты так сладко спала, что я не стала тебя будить. А затем пришла мама... - начала оправдываться Алия, которой от слов сестры стало не по себе. - Ты не стала меня будить, однако вы смеялись так громко, что все равно разбудили! - продолжала дуться Мансура. Девушке нравилось, когда ее сестра чувствовала себя виноватой по отношению к ней. - Прекрати, Мансура! - вступилась за свою старшую дочь мать. - Вы лучше оденьтесь и спускайтесь вниз к завтраку. У нас сегодня такой замечательный и волнительный день, что лучше не добавлять лишних стрессов! - произнесла Нур, внимательно смотря на своих дочерей. - Хорошо, мама, - улыбнувшись, сказала Мансура. - Я как раз хотела поговорить с папой! - Его сегодня за завтраком не будет! Он ушел рано утром на предприятие. Возможно, он придет только к вечеру для встречи жениха твоей сестры! А сейчас, девочки, переодевайтесь и спускайтесь на кухню! А я пока заварю кофе! Блинчики наверняка уже напекли, так что не задерживайтесь, - говорила Нур, встав с кровати своей старшей дочери и присоединившись к младшей. Открыв дверь и пропустив вперед Мансуру, женщина погладила свою дочь по волосам и пошла к лестнице, ведущей на первый этаж риада. Мансура же, улыбнувшись матери, зашла в свою комнату. Ей на глаза попались светильники пирамидальной формы, которые тут же подняли ей настроение. Такие светильники были только у нее, хотя отец привез их для обеих дочерей. Но заметив, в какой восторг они привели его младшую дочь, он подарил их только ей, ведь Алия тактично промолчала, уступив светильники своей младшей сестре. "Ты всегда стараешься угодить всем, страдая от этого! Я прекрасно знаю, что эти светильники тебе очень понравились, но ты не можешь ни попросить, ни выразить свой восторг!" - размышляла Мансура доставая из шкатулки длинные золотые серьги в виде листьев. Взглянув на свое отражение в зеркале, девушка улыбнулась и промолвила: "Я люблю тебя, сестренка, но я не позволю вам загубить мою жизнь! Я не хочу, чтобы моя жизнь прошла в бедном доме в то время, как твоя будет проходить в роскошном дворце! Я сегодня же поговорю с отцом, чтобы он нашел мне жениха ничуть не хуже, чем твой Сабир!" Тихонько сказав это, Мансура почувствовала облегчение. Достав платье с красивой вышивкой, но не золотом, она неторопливо одела его, разглядывая свое отражение. Серьги подходили к платью, поэтому девушка не колеблясь вставила их в мочки ушей. Смотря на свое отражение в зеркале, Мансура понимала, что выглядит прекрасно, но что-то ей все же не нравилось. И осмотрев себя еще раз, девушка поняла, что не нравится ей прическа. Длинные волнистые локоны спадали по ее плечам, пряча красоту золотых сережек, и девушка решила это исправить. Взяв красивую резинку, украшенную маленькими позолоченными шариками, Мансура завязала волосы в "конский" хвост, показав тем самым изысканное украшение. Довольно улыбнувшись своему отражению в зеркале, Мансура поспешила вниз на кухню, ведь там ее ждала мама да, и она сама почувствовала, что уже проголодалась. Еще спускаясь по лестнице, девушка почувствовала ароматный запах, доносившийся с кухни, и, ускорив шаг, пошла на запах. Зайдя на кухню, Мансура убедилась, что кофе был приготовлен по фирменному рецепту ее матери, а блинчики были уже испечены. Сев за стол, девушка сразу же принялась за трапезу, чем порадовала свою мать, следившую за тем, чтобы ее девочки правильно питались. Взяв несколько блинчиков, Мансура намазала на них амлю - сладкую пасту из жареного миндаля, меда и арганового масла. И закрыв глаза от удовольствия, откусила большой кусок. - Алия, бери пример со своей сестры! У девушек должен быть хороший аппетит! Позавтракай! - увещевала свою старшую дочь Нур. - Мама, всё очень вкусно! - поддакнула ей Мансура. - Смотри, Алия, а то потеряешь сознание от голода, когда будешь знакомиться со своим женихом, а он возьмет и подумает, что ты больная, и откажется от тебя! - дразня свою сестру, уплетала уже третий блинчик Мансура, запивая его ароматным кофе. Настроение у нее постепенно начинало улучшаться. - Мансура, не дразни свою сестру! - нарочито строго заметила Нур. Однако увидев, что Алия взяла блинчик, благодарно улыбнулась своей младшей дочери. Когда трапеза подходила к завершению, Нур произнесла: - Сегодня у нас замечательный день! Но знакомство жениха и невесты произойдет только вечером, поэтому у нас много дел! Служанки займутся уборкой не только дома, но и двора! Займутся украшением фонтана! А мы с вами, девочки, должны будем приготовить обед для себя и для вашего отца! Ведь он может вернуться в любую минуту, и мы не можем с вами оставить его голодным! А ближе к вечеру уже займемся собой и Алией! Подберем к ее наряду красивые украшения! Надеюсь, девочки, у вас нет возражений? - говоря это, женщина смотрела на свою младшую дочь, но, к ее удивлению, никаких возражений не поступило, чему она искренне обрадовалась. Встав из-за стола, Нур дала указания служанкам убирать со стола, а сама, повернувшись к дочерям, произнесла: - Сегодня мы будем готовить кефту с яйцами. Я займусь рубкой мяса, а вы, девочки, принесите пока восемь яиц, молотый тмин, молотый сладкий красный перец и острый красный перец, а также молотой корицы. - Хорошо, мама. Я все сама принесу! - произнесла Мансура и поспешила в кладовую комнату, где у них хранились всевозможные приправы. В них девушка прекрасно разбиралась, к тому же можно было улизнуть от другой работы, которую мать сейчас непременно даст Алие. Зайдя в темную кладовую, девушка не спеша стала перебирать специи, размышляя о том, что сегодня она должна будет поговорить с отцом о её замужестве. А для того, чтобы иметь поддержку и от своей матери, которая ей непременно понадобится, ведь отец прислушивается к мнению жены, она должна будет вести себя очень хорошо и обязательно принимать активное участие в приготовлении блюд. Собрав все необходимое, Мансура медленно двинулась на кухню. Зайдя в помещение, откуда всегда доносились приятные ароматы, Мансура поняла, что была права. Алия чистила апельсины и резала каждую дольку на две части, так как она готовила салат из апельсинов. Подойдя к матери, Мансура выложила все содержимое на стол. Нур тут же проверила специи и осталась довольна дочерью. - После того, как мы порубили мелко мясо, мы должны его смешать с мелко нарезанной петрушкой, кинзой и луком, тмином и красным перцем. - рассказывала Нур своим дочерям. - Мансура, порежь пока мелко петрушку! - дала указания своей дочери женщина. - Мясо должно настояться в этой смеси час. В это время мы с вами сделаем еще и кресс-салат. Работа закипела. Девушки мелко резали овощи, готовя салаты, разбирали специи и слушали наставления матери о приготовлении различных блюд. Время за работой летело не заметно, и вот они уже лепили маленькие шарики из мяса, настоявшегося в ароматной смеси, а их мама обжаривала мясные шарики на сливочном масле. Затем их мама стала аккуратно разбивать яйца, заполняя свободное пространство между мясными шариками. Девушки с интересом наблюдали за этим. Убавив огонь по просьбе матери, Алия произнесла: - Когда я выйду замуж, я тоже буду готовить для своего мужа. Совсем скоро я узнаю, какие блюда любит Сабир, и буду баловать его вкусной едой! - радостно говорила девушка. - Ты главное его не откорми до такого состояния, что он станет толстым и не красивым! Хотя, может быть, он и сейчас такой? - тихонько фыркнув, произнесла Мансура. - Аллах не пошлет таких женихов моим дочерям! - произнесла Нур, успокаивая своих девочек. - Вас ждет счастливая судьба! - Лара Нур, вас к телефону! - вбежала запыхавшаяся служанка. - Сид Барир звонит! Поблагодарив служанку и оставив своих дочерей приглядывать за готовившимся блюдом, женщина ушла в гостиную к телефону. - Как же вкусно пахнет кефта! - втянув ароматный запах, исходящий от готовившегося блюда, произнесла Алия. - Мама была права. Занимаясь делами, ты немного отвлекаешься от своих мыслей и переживаний, и время бежит быстрее. - Алия, почему ты так уверена, что твой жених красив и полюбит тебя? - задумчиво произнесла Мансура, смотря на свою сестру. - Я не знаю, какой на внешность Сабир. Но говорят, что он красивый. Он высокий и точно не толстый! А еще он молодой. Я так рада, что моим женихом не будь старый мужчина, у которого уже есть жены и дети! Альхамдулиллах! - Ты прекрасно знаешь, что отец искал тебе жениха молодого и богатого! Чтобы ты была у него первой женой! И это правильно! Наш отец заботится о твоем благе! - рассуждала Мансура, слегка помешивая мясные шарики. - Мансура, наш отец заботится о нашем счастье! Для тебя он найдет красивого и любящего жениха! И ты обязательно будешь его первой женой! Кефта уже готова! - взглянув на старания своей сестры, сказала Алия и сняла с огня приготовившийся обед. А затем подошла к двери и выглянула, прислушиваясь к голосу своей матери, который был еле слышен. - Мама еще разговаривает по телефону! - вернувшись к сестре, сказала Алия. - Знаешь, а я бы пошла замуж и была бы второй женой! Если жених красив и богат, то не важно, какой женой ты будешь, главное быть любимой! Тогда он будет дарить тебе много подарков и уделять повышенное внимание! - продолжала рассуждать Мансура, не выпуская из рук полотенце, кончики которого она постоянно крутила. - Но ведь Аллах велел относиться к женам одинаково! - возразила Алия. - Но все же первая жена имеет большую власть! Она может приказать тебе что-либо сделать, может выбирать подарок первой. А если у нее уже есть сын от мужа, то она становится неприкосновенной! - Ты говоришь словами нашего отца! Но сейчас не все так соблюдают обычаи, как было прописано! И я уверена, твой Сабир тоже не сидит сутками за чтением Корана! - дерзко взглянув на сестру, ответила девушка. - Алия, в чем-то Мансура права... - произнесла пожилая женщина, уже поговорившая с мужем и вернувшаяся на кухню. Нур застала часть разговора своих дочерей и была поражена его содержанием. - Сердце человека является величайшей тайной, и заставить его что-то чувствовать невозможно. Если сердце впустило кого-то - этот человек навсегда останется в нем. А будет ли оно хранить хорошее воспоминание о нем или же нет - это не важно. Забыть и вычеркнуть его из своей жизни не получится, ибо сердце может сохранить воспоминания о нем навечно. - Мама, я не совсем понимаю тебя! - удивившись, произнесла Алия. - Любовь зарождается в браке! И муж должен относиться к своим женам с одинаковым почтением и уважением. - Девочки, давайте мы возьмем с собой сок и печенье и поднимемся наверх. Ваш отец сейчас не придет обедать, а мы можем подкрепиться и в комнате Алии, чтобы наши с вами разговоры остались только между нами. - Нур говорила тихо и спокойно. Она заметила, какой интерес вызвал их разговор. Служанки стали потихонечку собираться на кухне и прислушивались к их беседе. - Конечно, мама. Я сейчас соберу печенье и возьму немного кефты для пробы. Ведь затем нам нужно будет выбрать наряд для Алии... - поняв свою мать, согласилась Мансура и сразу же пошла доставать серебряные подносы. - А ты, Алия, возьми чай и апельсиновый сок. - давала указания Мансура. Собрав в аккуратно выполненные вазочки несколько видов печенья, которые они вчера напекли, Мансура поставила их на поднос, а затем начала накладывать кефту в широкое блюдо. Поставив на поднос все, что она хотела, девушка произнесла: "Мама, я готова. Мы можем подниматься. Алия, пошли!". Мансура легко подхватила поднос и гордо выйдя из кухни, пошла к лестнице, ведущей на женскую половину дома. Ароматы будоражили ее, но что еще больше заинтересовало девушку, так это разговор с матерью. Ей всегда нравились тихие посиделки с сестрой и матерью с разными вкусностями, где они могли спокойно поговорить обо всем и даже о мужчинах. Но то, что ее мама была согласна сегодня с ней, это ее удивило. Это бывало крайне редко, и сейчас Мансуре не терпелось продолжить разговор подальше от посторонних глаз. "Главное, чтобы Алия ничего не натворила! Если мы останемся на кухне, то поговорить нам не удастся! Служанки будут постоянно крутиться вокруг нас и будут подслушивать!". Быстро поднявшись на второй этаж, Мансура открыла дверь, ведущую в комнату ее сестры, и поставив поднос на столик, стала готовить место для беседы. Ее взгляд упал на застеленную большую кровать. Поправив подушки, чтобы было удобнее пить чай и есть печенье, Мансура пододвинула маленький столик поближе к кровати и выставила на нем кефту. Печенье и фрукты девушка поставила на комод, находившийся недалеко от кровати. К этому времени уже подошли и Алия с матерью. Удобно расположившись на кровати, женщины решили сначала подкрепиться. "Как же вовремя ты захотела поесть, Алия!" - с досадой подумала Мансура. Однако девушка взяла мясной шарик, и положив его в рот, закрыла глаза от удовольствия. - Мама, все очень вкусно! - довольно сказала Мансура. - Мама, а почему ты согласна с Мансурой? - не выдержав, спросила Алия. Она всегда старалась соблюдать все обычаи, предписанные религией. Всегда внимательно слушала отца, когда тот читал им Коран, и старалась рассуждать так, как учил их отец. Но ведь сейчас ее сестра говорила противоположные вещи, а ее мама была согласна. Это очень сильно удивляло девушку. - Ведь мужчина должен выполнять предписания Аллаха! Если же он этого не делает, то тогда женщина может обратиться к шейху! - Что? Моя тихоня-сестра может пойти к шейху и нажаловаться на своего ненаглядного муженька? - искренно удивилась Мансура. Это могла бы сказать она, но никак не ее сестра! Да и то сказать в порыве угрозы, но не выполнять, ведь последствия после этого могут быть для нее очень печальными. И, увы, она это понимает! Но то, что сказала ее сестра, было удивительным и новым для нее. - Если мужчина не выполняет предначертанного и нарушает свои обязанности, то да! - твердо ответила Алия. - Алия, дочка, я согласна с Мансурой, потому что нельзя разделить свое сердце на равные части. Если у мужчины несколько жен, то он может полюбить одну жену сильнее. Ведь мы не можем приказать своему сердцу. Оно выбирает само и часто против нашей воли. Мужчина может испытывать благодарность к своей жене за рождение ребенка, за ее любовь и заботу. Он будет заботливым с ней и нежным, но мужчина может полюбить другую жену. Это будет выражаться во всем. В движениях, улыбке, взгляде. И с этим ничего нельзя будет поделать. Поэтому, Мансура, лучше всего быть единственной женой! Ведь неизвестно, что будет, если мужчина женится еще раз! - укоризненно посмотрев на свою младшую дочь, произнесла Нур. - Но если мужчина берет вторую жену, значит того требует его сердце, значит, ему чего-то не хватает с первой женой! - с жаром отвечала девушка своей матери. - Если он женится и полюбит свою вторую жену, никто не будет в этом виноват! Уж тем более она. Главное чтобы мужчина смог содержать их обеих и их детей! - Но ведь тогда она может разрушить счастье первой жены! - горько заметила Алия. - Ведь ей больно будет знать, что сейчас ее муж с другой женщиной. Что она может танцевать для него и доставлять ему наслаждение! Знать, что он счастлив без нее. А она будет одна. - Женщина не одна, если у нее есть дети! - покачав головой, произнесла Нур. - Если мужчина женился второй раз, то в этом виновата как раз первая жена! И винить вторую здесь нельзя! Вторая жена тоже имеет право на счастье! И я не понимаю, почему она должна уступать его первой жене! И разве затем вторая жена не может стать первой? - искренне и с жаром отвечала Мансура. - Конечно может, дочка. Если мужчина дает развод первой жене, то по прошествии трех месяцев вторая жена занимает место и статус первой жены. А если развод не третий, то первая жена становится второй. Теряет свой статус и становится младше новой жены... - спокойно объясняла Нур, внимательно смотря за реакцией своих дочерей. - Какой ужас! - воскликнула Алия. - Ничего в этом ужасного нет!- фыркнула Мансура и отпила любимого сока из стакана. - Как же нет, Мансура? Новая женщина внесет смуту в ее привычную жизнь! Начнутся скандалы! Ведь начнутся, мама! Первой жене будет больно видеть мужа с другой! - говорила Алия. - Но если муж будет любить вторую жену больше, то встанет на ее сторону! - перебила ее Мансура. - Девочки, все это возможно. Но нам нельзя узнать свою судьбу заранее. Это известно только Аллаху. Я каждый день его молю, чтобы он послал вам счастливую судьбу и хороших мужей. А ваш отец сделает все для того, чтобы вы были первыми и единственными женами для своих мужей и не познали судьбы многоженства. А сейчас давайте выбирать украшения и наряд для Алии, ведь времени осталось совсем немного! - улыбнувшись своим дочерям, предложила мудрая Нур. - Я так хочу быть первой и единственной женой для своего Сабира! ИншаАлла! - вознеся руки к потолку, произнесла невеста. - Я уверена, что будешь! Твой отец говорил мне, что он разговаривал с отцом жениха по поводу внесения пункта в брачный контракт о том, что ты будешь единственной женой! - попыталась успокоить свою дочь Нур. Услышав такое от матери, Алия тут же преобразилась. В ее карих глазах зажглись маленькие игривые огоньки, а сама девушка, громко смеясь, закружилась по комнате. Мансура смотрела на свою счастливую сестру и задумчиво ела финики. Девушку очень интересовала ее судьба. Что будет, когда Алия выйдет замуж? Когда выйдет замуж она, Мансура, и главное, за кого? Эти вопросы ей очень хотелось задать своему отцу, ведь именно он будет решать ее судьбу, но его не оказалось дома, а медлить с этим Мансура не хотела. Девушка была твердо уверена, что даже в таких условиях она сама может выбрать, какой должна быть ее судьба. И что в случае неправильности выбора ее отца, она всегда может при свидетелях сказать "нет" и отказаться выйти замуж за выбранного ей жениха. "Но отец никогда со мной так не поступит! Он любит меня и хочет для меня счастья! Я уверена в этом!" - размышляла девушка, лакомясь любимыми фруктами. "Но сегодня я должна буду поговорить с мамой по поводу моей свадьбы! Я уверена, что отец делился с ней своими мыслями! А мама сегодня с нами откровенничает и не спешит на кухню. Я обязательно воспользуюсь моментом и поговорю с ней!" - твердо решила Мансура. Взглянув на счастливую сестру, Мансура почувствовала, что на самом деле очень рада за нее. Ведь Алия, хоть и была немного простовата и наивна, была очень доброй и заботливой. Она всегда приходила к ней на помощь. Это касалось и детского периода, когда она взяла без спроса мамино кольцо и потеряла его. Именно Алия взяла на себя ее вину и просидела неделю в свой комнате без сладостей, изучая Коран. И в подростковом возрасте, делая за нее все дела по хозяйству, прикрывая ее перед матерью и отцом, если же ей хотелось подольше погулять на Медине. И вот теперь пришла пора прощаться. Вскочив с кровати, Мансура закружилась вместе со своей сестрой по комнате. Эмоции переполняли девушек, а на глазах блестели слезы счастья. Нур приятно было наблюдать за своими дочерьми, и она с улыбкой смотрела на танцующих девочек, которые выросли так быстро и уже готовятся покинуть отчий дом. - Я буду очень скучать! - обняв свою старшую сестру, произнесла Мансура. - Мне говорил папа, что мой жених открывает в Фесе свое дело, поэтому мы будем очень часто видеться! - улыбнувшись такому неожиданному, но такому важному для нее вниманию сестры, произнесла Алия. - Но он же сам из Бразилии! Или жил там, но постоянно в Фесе проживать не будет. И в любом случае мы будем видеться гораздо реже! - с грустью говорила Мансура, ловя себя на том, что ей действительно не хотелось разлучаться со своей сестрой. - Нам не известны пути, по которым нас проведет Аллах! - с улыбкой ответила Нур. - Рано или поздно дети разлучаются друг с другом и даже с родителями. Аллах посылает нам счастье иметь свой дом и свою семью! Но вы никогда не забудете друг о друге и о нас с отцом. Мы всегда будем встречаться с вами! А затем и у вас появятся свои собственные дети! ИншаАлла! А сейчас нам пора подбирать украшения к наряду Алии. Ведь с платком мы уже определились? - улыбнувшись своим девочкам, спросила Нур. - Конечно, мама! Я точно знаю, что платок, который подсказала Мансура лучше всего подчеркивает мою красоту. Но что касается украшений... - запнулась Алия, и взяв шкатулку с прикроватного столика, высыпала все украшения на кровать перед матерью. - Я не знаю, что выбрать. Мне хотелось бы надеть что-то не очень массивное. Например вот эту цепочку, подарок папы... - взяв в руки золотую цепочку толстого плетения, произнесла девушка. - Она очень красивая, но мне кажется, что лучше взять браслеты, которые можно будет закрепить поверх твоей одежды, тем самым ты продемонстрируешь красоту украшения и изящные изгибы своих рук. Ожерелье, я думаю, не стоит надевать. Ведь это твоя первая встреча с женихом! А вот серьги... - задумчиво произнесла Нур и стала перебирать золотые украшения. Мансура разбирала цепочки, серьги и отмечала про себя, что у ее сестры вещи довольно простые, но очень красивые. Единственное, как ей казалось, золотым украшениям Алии не хватало лоска, шика. Но у ее сестры было то, что приводило в восторг девушку - это ожерелье , которое той подарил отец. Довольно легкое украшение, которое словно змея окутывало тонкую девичью шею, было выполнено из наилучшего золота. А само ожерелье было украшено маленькими изумрудами. Как же сильно девушка любила изумруды! Это была ее слабость, ее страсть. Но именно сегодня она не могла им полюбоваться. Сегодня Алия не будет одевать ожерелье. Да и зачем? Ведь девушка будет полностью укутана, а ожерелье нужно носить открыто, не скрывая его. Рассматривая уже четвертую пару золотых сережек, Мансура заметила серьги, которые раньше не попадались ей на глаза. Длинные и изящные серьги совмещали в себе любимое сочетание Мансуры - светлого золота с серебряным бисером, который был оправой каждого из трех кристаллов, которые будто слезы сейчас лежали на ладони зачарованной девушки. - Алия! - воскликнула Мансура. - Это то, что тебе нужно! Они безупречно красивы! - смотря на серьги, лежащие у нее на ладони, промолвила Мансура. - Только почему я раньше их на тебе не видела? Или это подарок от твоего жениха? - прищурившись, спросила девушка. - Ну что ты, Мансура! - улыбнувшись, ответила Алия. - Помнишь, наш отец уезжал на две недели в Европу? Вот тогда он и привез эти серьги мне в подарок. Просто ты убежала примерять свое колье и не увидела, что отец привез мне! - погладив украшение, сказала девушка. - А Сабира я еще не видела и никаких украшений он мне не дарил... - говоря это, Алия почувствовала, как ее лицо начинает краснеть. И встав с постели, она отошла к шкафу, сделав вид, что подбирает одежду для знакомства с женихом. Стоя возле открытого шкафа и бесцельно смотря на висящую одежду, Алия чувствовала, что краснеет от сказанных слов своей сестры. Она еще не видела своего жениха, но знала о нем уже довольно давно. Более того, она знала лару Фатиму, мать Сабира. Они познакомились на празднике дальних родственников их отца. Тогда она даже не знала, кто эта женщина, с которой они так долго проговорили, но потом на нее обрушилась реальность. К ней посватался один из самых завидных женихов. А та милая женщина была его матерью. И вот сегодня они познакомятся. Она увидит того, с кем свяжет свою судьбу. - Алия! - послышался требовательный голос Мансуры. - Ты просто обязана надеть эти серьги! Они, конечно, довольно массивные, но очень красивые и даже браслеты будут не нужны. А вот кольцо я тебе сейчас подберу! - щебетала Мансура, даже не смотря на свою сестру, а просто сообщая ей свое решение. - К тому же ты сама хотела, чтобы на тебе был подарок отца. - Сегодня, Алия, ты оденешь подарок отца, а в скором времени будешь надевать подарки своего мужа! - произнесла ее мать. Её голос был тихим и успокаивающим, и девушка почувствовала, будто слова и забота матери обволакивают ее. - ИншаАлла! - улыбнувшись, промолвила девушка, по-прежнему не поворачиваясь к постели, на которой сидели ее мать и сестра. Алия была погружена в свои мысли. Да, познакомится с женихом она только сегодня. И, скорее всего, именно сегодня вечером она получит от него подарок. Но в ожидании такой судьбоносной встречи ей никто не запрещал мечтать и фантазировать, как она произойдет. И фантазия услужливо преподносила ей картинки из ее будущего. Вот она выходит с подносом печенья в руках и ставит его перед гостями. Один из гостей молодой и красивый мужчина, которому она сразу же понравилась. Он просит разрешения у ее отца подарить ей подарок и тот кивает в знак согласия. Мужчина достает бархатную коробочку и открывает ее, демонстрируя всем свой подарок. Красивое ожерелье. Ее отец удовлетворенно кивает и разрешает надеть ожерелье на шею своей дочери. В своих фантазиях Алия не помнила украшения и почему-то снимает платок в первую же встречу, но ведь это всего лишь мечты и фантазии, а в них разрешено все. Тяжело вздохнув, девушка вновь погрузилась в свои мысли. Вот он подходит к ней и убирает длинные и густые волосы ей через плечо, а его теплые пальцы касаются ее шеи, тем самым заставляя сердце биться быстрее. Холодный металл касается ее шеи вместе с горячими пальцами жениха, и на какое-то мгновение он задерживается пальцами на ее шее под предлогом того, что не может справиться с застежкой. Но она то была уверена, что это не так. От этих мыслей по коже молодой невесты вновь побежали мурашки. И она почувствовала, как ее накрыла волна страха и радости от того, что совсем скоро ее фантазии превратятся в реальность. - Алия, ну что же ты так долго? - раздалось совсем рядом, и девушка вздрогнула, увидев рядом с собой свою младшую сестру. - Ну вот же очень нежная блузка светло-желтого цвета. А главное, для тебя, что она с длинными рукавами. Или же ты решила встречать своего жениха в джеллабе? - улыбнулась Мансура, наблюдая за своей сестрой, которая явно растерялась. - Почему в джеллабе? - испуганным голосом переспросила Алия. - О, сестренка, да ты совсем замечталась о Сабире! - догадавшись в чем тут дело, ехидно улыбнулась Мансура. - И это естественно! - тут же вступилась Нур, увидев покрасневшее лицо своей старшей дочери. - В жизни каждой девушки бывает момент, когда она может помечтать о своем женихе! - ободряюще улыбнувшись Алие, промолвила ее мать. Услышав это, Мансура оживилась. Именно сейчас был подходящий момент для того, чтобы поговорить с матерью насчет ее судьбы. Если Алия ничего не испортит или не случится чего-нибудь ужасного для их семьи, то судьба её старшей сестры уже решена. Она выйдет замуж за одного из самых завидных женихов в Марокко. И будет его первой женой, что немаловажно. Теперь ей хотелось прояснения ее будущего. Мансуре не хотелось доверять выбор жениха только отцу. Ей хотелось самой решать, кто станет ее мужем, ведь хоть она и доверяла своему отцу, хоть и знала, что он будет выбирать для нее только лучшую партию, но рисковать ей не хотелось. Оставив Алию, Мансура подошла к кровати, на которой сейчас сидела ее мать, и уселась напротив нее. Сейчас она начнет разговор. Сейчас. Сглотнув подступивший комок к горлу, девушка собралась с мыслями. - Мама, но ведь когда Алия выйдет замуж, нужно будет решать и мою судьбу! Я не хочу состариться в одиночестве без детей и мужа! - начала свой разговор Мансура. - Конечно нет, дочка! Мы с твоим отцом никогда бы такого не допустили. Ты еще совсем юна и прекрасна, как редкий цветок! - погладив младшую дочь по щеке, сказала Нур. - В твоей жизни будет еще столько всего прекрасного, ты только не торопись жить! - Но я не хочу упустить выгодных женихов! - упрямо промолвила она. - Мама, я хочу быть счастливой, как ты с папой. Я хочу быть любимой женой. Хочу, чтобы мой дом был для меня прекрасным дворцом, в котором бы я чувствовала себя принцессой! - Ты еще так молода, моя милая! - слушая мечты своей дочери, говорила Нур. - Ты права, мне повезло с мужем. Барир чуткий, нежный и любящий муж и отец. Я благодарна Аллаху за то, что мы повстречали друг друга, что мы полюбили друг друга! Если бы в нашей жизни не было бы этого чувства, то мы не были бы так счастливы. В этот момент Алия подумала: "Аллах! Пошли мне и Сабиру взаимные чувства друг к другу! Помоги нам быть хорошими супругами и найти счастье в этом браке!" - Я все понимаю, мама, но я хочу у тебя узнать, что думает папа по-поводу моего замужества? - спросила младшая дочь. - Ты снова торопишься, моя дорогая! - улыбнулась Нур. - Твой отец уже задумался о твоем замужестве, но это случится только после свадьбы Алии. Хочу предугадать твой вопрос... - зная свою дочь сказала, Нур. - Махр будет ничуть не меньше, чем у твоей сестры. Ведь вы для своего отца одинаково дороги и любимы. - Мама! - воскликнула девушка. Она мечтала услышать об этом, но ее фантазия уже нарисовала себе жениха. И он был очень богат и перспективен. Но насколько она знала, Саид Рашид еще не приехал в Фес, да и разговаривай он о ней с ее отцом, пошли бы слухи, а ничего подобного она не слышала на Медине. "Ну что за чушь лезет ко мне в голову?" - с досадой подумала девушка. "Ну как он мог ко мне посвататься, если даже не видел меня!" - Мама, только, пожалуйста, не говори, что мы можем быть знакомы с ним или же видеться раньше! - с тревогой произнесла Мансура. - Ну что ты так испугалась, дочка! - заметив, как побледнела дочь, удивилась Нур. - Ты же всегда знала, что мы никогда не отдадим вас замуж за старика или мужчину намного старше вас самих. Хоть ваш отец и правоверный мусульманин, он прекрасно понимает, что жених должен нравиться своей невесте. А человек, с которым он разговаривал по поводу тебя, еще молод, но уже имеет свое дело. К тому же, он согласен на все условия брачного договора. Слыша это, Алия раскрыла глаза от удивления и радостно воскликнула: - Мама, неужели это Фарид? Он же давно влюблен в Мансуру, это все знают! Аллах, моя сестра будет очень счастлива!" Девушка так обрадовалась, что забыла все свои тревоги и захлопала в ладоши от счастья. Но ее сестра отреагировала по-другому. - Фарид? - вскрикнула Мансура и соскочив с кровати, заметалась по комнате. - Нет, не может быть! Отец не поступит так со мной! - Дочка, ты почему так реагируешь? Фарид молод, красив и очень сильно любит тебя. Он согласен на все условия, которые выдвинул твой отец. Он даже заплатит махр, как жених твоей сестры! - попыталась успокоить свою дочь Нур. - Вот именно, мама, "даже"! - со слезами на глазах прокричала Мансура. - Но ведь Сабир намного богаче Фарида, и для него заплатить такой махр это вполне приемлемо, но Фарид! - Мансура запнулась, вспомнив, как он смотрел на нее во время праздника, на котором Алия познакомилась с Фатимой. Ей вспомнилась его улыбка, когда их взгляды пересеклись. - Он не такой богатый! - все же закончила девушка. - Но он готов заплатить любой махр и пойти на любые условия, чтобы быть с тобой! - наблюдая за реакцией дочери, говорила Нур. - И станет нищим после этого? - зло сказала девушка. - Вы хотите, чтобы я сидела на Медине с протянутой рукой и мечтала только о том, чтобы мне кто-нибудь дал дихрам? Такой судьбы вы для меня хотите? - Фарид заплатит огромную сумму за тебя! Купит тебе не один килограмм золота! Да для него это большие деньги, но он готов на это. И ты думаешь, что он потом отправит тебя на Медину просить милостыню? - усмехнулась Нур. - Ты еще совсем не знаешь жизни, дочка! Фарид любит тебя, и я рада, что твой отец понимает это. Что он не захотел выдать тебя замуж за какого-нибудь богатого старика. - А вместо этого он хочет выдать меня за молодого нищего! - вспылила Мансура. - Я не хочу себе такой судьбы! Почему Алие нашли одного из самых завидных женихов, а мне хотите найти нищего жениха? Аллах, за что ты посылаешь мне такую судьбу?! - взвыла Мансура. - Не гневи Аллаха! - строго произнесла Нур. Женщина уже жалела, что поддалась на уловки дочери и рассказала ей о Фариде. Теперь оставалось успокоить младшую дочь, чтобы она ничего не натворила. - Но Фарид не бедный! - заступилась за молодого мужчину Алия. - Да? - взвилась Мансура и подскочила к своей сестре. - Ну и выходи тогда замуж за Фарида! Выходи! А я выйду за Сабира! Что, не хочешь? Не хочешь? - крича, допытывалась Мансура. - А почему тогда я должна быть этому рада? - Я бы вышла, но он любит тебя! Если бы на меня смотрели так, как он смотри на тебя, то я бы вышла замуж даже за нищего! - ответила Алия, которой по-настоящему стало жаль Фарида. - Ты так защищаешь его, неужели он тебе нравится? - пристально смотря в глаза сестре, говорила Мансура. - А как же твой Сабир? Стал не нужен? Или ты уже мысленно изменяешь жениху? - Аллах, что ты такое говоришь, Мансура? - воскликнула Нур. - Немедленно успокойся и не порти своей сестре такой торжественный день! - Уходи... - тихо, но твердо промолвила Алия. - Я не хочу разговаривать с тобой в подобном тоне! Ты не ценишь того, что тебе дает Аллах! Никогда не ценила! И сейчас, он посылает тебе любовь мужчины, который хочет жениться на тебе, который готов отдать тебе свою жизнь! Тебе дается то, о чем я и многие девушки только мечтают! Вспомни ту девушку, Зулейку! Вспомни! Думаешь, богатство ее мужа сделало ее счастливой? - Я уйду! - встряхнув копной своих длинных волос, сказала Мансура. - Но я не выйду замуж за нищего Фарида! Клянусь бородой пророка, что не выйду за него! - бросив эти слова, Мансура вылетела из комнаты своей сестры, хлопнув дверью, оставив там сестру и мать, ошарашенных от этой только что произошедшей сцены. Влетев в свою комнату, Мансура со всей силы пнула попавшуюся подушечку, и та улетела в стену. Бросившись на кровать, девушка, прикусив подушку, лежавшую на постели, зло заплакала. Да, Фарид красив и молод, и пускай он не нищий, но по сравнению с Сабиром Аль-Файедом и Саидом Рашидом он беден, а уж после того как он заплатит махр за нее, его финансовое состояние еще сильнее ухудшится. "Я хочу быть счастливой! Я буду счастливой!" думала девушка, роняя слезы на подушку. "Моя жизнь не пройдет в нищете! Не пройдет! У меня обязательно будет красивая и дорогая свадьба, о которой будет говорить весь Фес и даже за его пределами! А я буду самой красивой невестой!". Так Мансура бесцельно лежала, прислушиваясь к звукам и утопая в своих мечтах. Она старалась не думать о том, что Фарид может стать ее мужем и представляла на месте жениха кого угодно, только не его. Девушке безумно сильно хотелось увидеть Саида Рашида и Сабира Аль-Файеда, чтобы было проще представлять себе жениха, но потом одернула себя. Обида на сестру из-за ее непонимания взяла верх, и ухмыльнувшись, Мансура представила свою сестру в свадебном платье, идущую под руку с толстым молодым мужчиной. Отчего-то тот хромал и у него были жуткие очки с толстыми стеклами, которые закрывали половину лица. А затем фантазия ей учтиво показала ее собственную свадьбу, где она была безупречно красива. В ней было все идеально. Прическа, макияж, платье, украшения. А рядом с ней был ее муж. Высокий, красивый, статный мужчина. Пускай он был уже не молод, но зато очень богат. Так прошло около получаса. Но затем до Мансуры долетело улюлюканье служанок с улицы, и девушка встрепенулась. Это улюлюканье означало только одно, вернулся ее отец и вернулся не один. А единственные гости, которые должны были сегодня прийти - это семейство жениха. Выходит, Сабир Аль-Файед прибыл. Часть 2 Проснувшись утром, Сабир потянулся в просторной кровати. Открывать глаза ему сейчас не хотелось. Да и что нового он мог увидеть? Очередной гостиничный номер? Их он видел великое множество. Номера были различной планировки, люксы, полулюксы. За свою жизнь их он сменил не один десяток. Сначала, будучи подростком, он много путешествовал с родителями, а затем и один. Сабир улыбнулся, вспомнив годы своего обучения в университете. Благодаря его отцу, его детская мечта осуществилась, и он поступил в университет, о котором всегда мечтал - Оксфорд. Он до сих пор помнил, как готовился к поступлению. Как занимался сутками, чтобы в совершенстве знать английский язык. Будучи подростком, он приложил невероятные усилия, чтобы добиться цели, которую поставил себе. А родители всегда поддерживали его морально и материально. Сейчас он прекрасно понимал, что всего, чего он добился - это было только благодаря его родителям. После же окончания Оксфорда молодой мужчина проходил стажировку в лучших клиниках мира, а гостиничные номера вновь стали меняться с невыносимой быстротой и регулярностью. Из-за того, что его постоянно не было дома, Сабир смог по-настоящему оценить теплоту семейного очага. И сейчас больше всего на свете ему хотелось остепениться, иметь свой дом, свою клинику, семью. Молодой мужчина открыл глаза и первым делом посмотрел на наручные часы, уютно лежавшие на тумбочке. Стрелка часов уже приближалась к 9 утра, и Сабир с улыбкой заметил, что уже давно не просыпался так поздно. Наконец, вновь потянувшись, он осмотрел свои апартаменты. Довольно уютная комната была выполнена в арабском стиле. Его постель занимала почти треть спальни, а прямо перед ним находился выход на балкон, который был занавешен яркими шторами в пол. На полу был постелен песочного цвета ковер, который гармонировал с яркими цветовыми пятнами в номере. А в остальном комната была выполнена, как обычные элитные номера. Дорогая мебель, прикроватные тумбочки, на которых выделялись лампы, выполненные под старину и обтянутые козьей шкурой. Пара кресел, стол, на котором уютно устроилась пестрая ваза с цветами. Он даже заметил встроенный сейф. Все было как обычно. Быстро осмотрев номер, Сабир потянулся и встал из мягкой постели. И тут же он лег на пол, готовясь к своему утреннему ритуалу. Вот уже несколько лет каждое утро он отжимался по сто раз. Это помогало ему окончательно проснуться, собраться с мыслями и быть всегда в форме. Этой привычке он не изменял даже тогда, когда рано утром прилетал в другую страну. Вот и это судьбоносное утро он начал так же. Сабир лег на пол лицом вниз и принял положение "упор лежа". Он медленно сгибал руки в локтях уже в который раз, пока его тело не становилось параллельно полу. Его тело медленно поднималось вверх, а затем так же плавно опускалось вниз. Сабир не чувствовал никакой усталости, он даже не считал, сколько раз он уже отжался. Все его мысли были заняты другим - встречей с девушкой, которая в дальнейшем станет его первой женой. Сабиру было стыдно признаться в этом самому себе, но все вопросы, которые касались свадьбы, были пущены им на самотек. Выбором невесты занялась его мать, которой он безоговорочно доверял. Он прекрасно знал, что его невеста будет красива и добропорядочна, что у нее будет чистое и доброе сердце. Его мать безошибочно и очень тонко чувствовала людей, а отец несомненно все разузнает о семье этой девушки. Так все и вышло. Его мать нашла ему кандидатку в жены, а отец подтвердил, что ее семья имеет безупречную репутацию. Вновь оказавшись параллельно полу, молодой мужчина ясно понял, что он даже не знает имени своей невесты. Вернее, он не помнит его. От этого ему стало как-то не по себе. Ведь к браку мужчина относился крайне серьезно, а тем более эта девушка станет его первой женой, которая подарит ему детей, и, если благословит Аллах, то среди них будет мальчик - его наследник. Чувствуя, что ему необходимо собраться с мыслями, Сабир приступил к своему излюбленному упражнению - отжиманию на кулаках. "Один, два, три..." - про себя считал молодой мужчина. "Совсем скоро, часов через шесть я увижу ее. Скорее всего она будет очень кроткой и милой девушкой, воспитанной в нашей религии. Будет чтить наши обычаи. Она сможет правильно воспитать наших детей. Такой и должна быть моя первая жена, именно такой!" - рассуждал сам с собой мужчина. Выполнив свой ритуал, Сабир отправился в ванную комнату. Включил воду в душевой кабине, разделся и встал под прохладный душ. Струи воды довольно хлестко били по его телу, но он не замечал этого. Все его мысли были о той девушке. Но в его фантазиях она была уже его молодой и очаровательной женой. Сабир улыбнулся, подумав об их первой брачной ночи. Близости со своей женой он не боялся. В его жизни уже были женщины. Еще в университете он познал все прелести от общения с прекрасным полом. Да и как могло быть иначе? Он постоянно жил на Западе, он был молод, красив, умен и богат. Девушки постоянно обращали на него внимание и заигрывали с ним, а его друзья вечно знакомили его с подругами своих девушек. Сабир вновь улыбнулся, вспоминая об этом. Как сказали бы на его родине, он совершил "харам", но его это не волновало. Ведь для себя он установил границы, которые никогда не переходил. У него были женщины, закрыв на секунду глаза, он вспомнил лица каждой из них, их было пять, но ни одна из них не была чиста и непорочна. Ни у одной из всех его женщин он не был первым, да он и не хотел. Сабир не хотел портить жизнь девушке, на которой он не собирался жениться. Постоянно общаясь с ними, он стал интуитивно чувствовать, какая девушка чиста, а какая уже ступила на другой путь. Ему было приятно осознавать, что никто не касался его невесты, что она будет принадлежать только ему. Сейчас, думая про их первую брачную ночь, Сабир, улыбаясь, подумал о том, что он сделает все, чтобы эта девушка получила удовольствие. Выйдя из душа и привычными движениями вытерев мокрые волосы, которые тотчас же взъерошились, Сабир твердо для себя решил, что никогда не изменит своей жене. Сегодня его жизнь изменится. В ней появится его законная невеста, а вскоре жена, и для других женщин в его жизни нет места. "Естественно, кроме других жен!" - подумал мужчина. Сабир быстро надел черные классические брюки и белую рубашку на выпуск и поспешил в гостиную, откуда доносился голос его отца. Выйдя из своей спальни и идя по коридору, ведущему в гостиную, мужчина отметил про себя, что владельцы этого отеля не поскупились на дизайнеров и на оформление номеров. Стены были обтянуты парчой, а пол был выложен мозайкой в форме звезд. Атмосфера сказки заставляла Сабира чувствовать ощущение полета, испытывать эмоции, которые раньше ему были недоступны. Зайдя в комнату, первым делом Сабир увидел поднос с медным чайником, больше напоминающим лампу Алладина, рядом находились довольно низенькие, но широкие кружечки. Напротив них же были две вазочки со свежими фруктами и печеньем. Взглянув на все это, Сабир отчетливо понял, что голоден. Налив себе полную кружку кофе и усевшись в кресло, он тотчас же открыл ноутбук, стараясь не обращать внимания на разговоры отца. Он так погрузился в свой мир, что не заметил того, что отец уже закончил разговор и с интересом смотрел на него. Только услышав, как отец кашлянул и позвал его, Сабир поднял глаза от монитора. - Что такое, отец? - удивленно спросил он его, глядя на то, как тот еле сдерживается, чтобы не рассмеяться. - Я давно не видел тебя таким! - улыбаясь, ответил Асад своему сыну. - Сейчас ты мне напоминаешь себя подростком, счастливым, увлеченным и беззаботным. И еще, - шутя добавил мужчина, не скрывая своей улыбки. - Я давно не видел, чтобы кто-то ел печенье с такой жадностью! - махнув головой в сторону пустой вазочки, промолвил Асад. - Я и не заметил! - растерянно ответил Сабир. - Если ты хочешь, тебе принесут еще сладостей, - продолжал шутить Асад, видя, в какой растерянности находится его сын. - Но мой тебе совет, поешь лучше чего-нибудь другого. Поверь моему опыту, в доме невесты тебя обязательно угостят очень вкусной выпечкой. Возможно, даже вкуснее, чем здесь. - Я просто задумался... - ответил молодой мужчина своему отцу и блаженно откинулся на спинку кресла. - И что же ты с таким интересом изучал? - полюбопытствовал Асад. - Я надеюсь, ты хотя бы сегодня не собираешься целый день посвятить работе? - спросил его отец, слегка нахмурив густые брови. - Ну уж нет! Сегодня целый день посвящен моей невесте! - улыбаясь, продолжал Сабир. - Через час у нас встреча в L'Amandier Palais Faraj. Я все обдумал и решил сегодня подписать документы на покупку дома. Заодно там мы и сможем полноценно позавтракать. - с легкой тоской сказал Сабир, глядя на пустую вазочку из-под печенья. - Я одобряю твое решение, сынок. У тебя будет свой дом, в который ты приведешь молодую жену. Насколько я понимаю, все вопросы, которые у тебя были, ты уточнил с юристом? - обеспокоенно спросил отец. - Конечно. Документы уже давно проверены. Дом ты сможешь посмотреть после завтрака. Уже на месте мы встретимся с адоулом, который впишет мое имя в свиток как имя нового владельца этого риада. - спокойно ответил Сабир. Он понимал беспокойство отца и никогда не чувствовал обиды или раздражения на вопросы, которые тот мог бы и не задавать. Но последующий вопрос заставил его глубоко вздохнуть и, закатив глаза вверх, но все же отреагировать на него с улыбкой. Очередной издевательский вопрос по поводу того, как он пойдет на Медину. - Ну зачем же? Так я пойду на смотрины к невесте, а для встречи с Хасаном я надену пиджак! - почувствовав себя мальчишкой, стал придуриваться Сабир. Обычно они это делали с младшим братом, когда были подростками, но сегодняшнее настроение не позволяло Сабиру оставаться надолго серьезным. - Вижу, у тебя хорошее настроение. Мне просто интересно, в каком виде ты появишься в доме своей невесты. Они очень уважаемая и религиозная семья! - заметил Асад, пристально глядя на сына. Теперь была его очередь смотреть на реакцию Сабира. И он получил то, чего так хотел. - Я не стану надевать джеллабу! - с легким возмущением ответил Сабир, но, заметив реакцию своего отца, ухмыльнулся и продолжил: - После того, как мы осмотрим приобретенный риад, я хочу пройтись и выбрать подарок для... - он на секунду замялся. Сабир не хотел показывать отцу, на сколько он безразлично относился к своей свадьбе, не хотел выдавать себя, что он даже не помнит имени своей будущей жены. - ... моей невесты.... - Выходит, ты сейчас выбираешь примерный подарок для нее? - догадался Асад. Его приятно удивили сегодняшние перемены в сыне. Он видел, что Сабир действительно проникся атмосферой знакомства с невестой, видел, что тот задумался о будущем, и это его радовало. - Можно сказать и так... - увильнул от прямого ответа Сабир. - Я пойду надену пиджак и будем выходить. Хочу неспеша прогуляться по Медине. - И причешись! - ухмыльнувшись, крикнул вслед удалявшемуся сыну Асад. "Аллах, благослови союз моего сына и этой девушки, Алии!" - закрыв глаза, попросил мужчина о счастье своего старшего сына. *** Спустя несколько часов Сабир закрыл темно-коричневую дверь, украшенную черными, медными, круглыми вставками. Посередине двери находилась рука Фатимы. Как правило, она использовалась не только для декора, но и была своеобразным звонком, оповещающим хозяев о том, что к ним пришли гости. Закрывая дверь, Сабир вспомнил о том, что Хасан, продавец риада, говорил о руке Фатимы: "Существует легенда, сид Сабир. Однажды Фатима помешивала еду на огне, а её муж Али вошёл в дом с девушкой, на которой он только что женился. Фатима, пораженная горем, уронила ложку и продолжила помешивать еду рукой, не обращая внимания на боль. С тех пор её рука стала символом терпения и веры. Рука Фатимы считается очень могущественным талисманом! Талисман дарит им веру и терпение, оберегает от сглаза!" - с жаром увещевал его продавец. Вспомнив об этом, Сабир улыбнулся. Для него это был своеобразный дверной замок, украшение, благодаря которому можно узнать свою дверь, но не оберег. К амулетам и оберегам мужчина относился скептически. Мягко говоря, он в это не особо верил. Сабир всегда и всему пытался найти рациональное объяснение. Он был врачом и прекрасно понимал, что многое зависит от самого человека, если не сказать, что абсолютно все. Стоит ли пенять на то, что тебе не помог амулет, если на протяжении долгого времени ты сам запускал болезнь? - Я доволен твоим решением приобрести этот риад! - улыбаясь, говорил Асад. - Дом и впрямь выглядит очень привлекательным изнутри. И что меня радует, так это большие комнаты. Когда ты заговорил о риадах, я поначалу подумал, что ты хочешь купить какой-нибудь разрушенный дворец и заняться его реставрацией. Очень многие так и поступают. - Да, свой дом можно найти, ориентируясь исключительно на дверь... - окинув взглядом узкую улочку ответил Сабир. Стены домов были выкрашены в один цвет, окна казались маленькими и глухими из-за решеток на них, но различного цвета двери придавали какой-то шарм этому всему. Только двери и привлекали внимание, но Сабир прекрасно знал, что за неприметной на первый взгляд дверцей может скрываться поистине сказочный дворец. - ...Что мне нравится, так это тишина улицы. Ты заметил, здесь намного прохладнее чем на шумных улицах Медины, да и тише. А по поводу реставрации, отец, ты знаешь я не хочу свихнуться из-за приобретенной недвижимости. Выбирая будущий дом, я искал уже обустроенный и отремонтированный риад. - Я доволен тобой, сынок! - хлопнув Сабира по плечу, промолвил глава семейства Аль-Файед. - Теперь мы направляемся за подарком для твоей невесты? - как бы между прочим спросил Асад, в душе беспокоясь о том, что его сын может упустить этот момент. - Именно этим мы сейчас и займемся! - остановившись возле очередного перекрестка узких улочек, сказал Сабир. Казалось, что он уже проходил здесь, но куда идти дальше? Возникало ощущение, будто лабиринт улиц играет с ним. - Нам нужно к воротам Баб-Смарен. - Тогда нам нужно направо. - подсказал Асад сыну. - У тебя хороший вкус. Там продают действительно хорошие и эксклюзивные украшения. Я не раз покупал там подарки твоей матери, но сегодня мы купим подарки каждый для своей женщины. Сабир и Асад медленно шли по Медине, рассматривая множество лавок и товаров в них. Сабир внутренне поражался тому, что он видел. Ему до сих пор было удивительно смотреть на то, как люди одеваются по-старинке. Носят буруны, бабуши и фески. Идя по узким улочкам и встречая на своем пути людей, ведущих ослов, он начинал чувствовать себя немного не в своей тарелке. Казалось, что будь он в джеллабе, ему бы не выделиться из толпы. Но встретив шестого или седьмого осла, Сабир перестал так реагировать на них. Стало казаться, что это обычный вид транспорта, как машина в странах Европы. Когда глаза Сабира привыкли к бурунам и ослам, тогда же и его обоняние привыкло к различным пряностным запахам. - Как же здесь много кошек! - пробормотал Сабир. Он уже заметил лавки ювелиров, предлагающих золотые изделия, и шел к ним, но уже дважды на его пути появлялись кошки, на одну из которых он чуть не наступил. - Это Марокко, сынок! - улыбнувшись, ответил Асад. Он уже давно решил, что подарит своей жене колье и серьги. Он знал ее вкус и был уверен, что подарок ей понравится. Осталось только найти что-то хоть немного достойное ее красоты. - Забавно, что многие думают, будто Марокко - это прекрасная восточная сказка, и не хотят видеть проблем, которые есть в этой стране. Многие, посмотрев постановочные фильмы, думают, что Марокко - это прекрасные пейзажи, величественные горы, дворцы, перед которыми хочется замереть, танцы и веселье. Почему-то люди не хотят задумываться о том, что в этой стране до сих пор многие женщины стирают белье на речке и развешивают его на деревьях, что по улицам бродят толпы тощих кошек, что существуют проблемы с чистой водой! - раздраженно рассуждал Сабир, вспоминая доклад одной из студенток ещё на первых курсах университета. Она, посмотрев какой-то фильм или же сериал, решила, что Марокко - это сказочная страна, в которой нет проблем. По ее мнению, в каждом доме сутками шли праздники, мужчины и женщины возлежали на подушках и ели фрукты. Создавалось впечатление, словно она услышала высказывание мусульман о рае и решила, что их жизнь на земле проходит как в раю. - Это стереотипы! - подойдя к первой лавке и взглянув на ассортимент, промолвил Асад. - Обычно люди рассуждают так о том, чего не видели и не знают. Кто-то рассуждает о странах, кто-то о людях. Для некоторых людей восток - это сказка, а для некоторых ад. Кто-то считает, что мужчины-мусульмане чудовища, не способные понять и оценить женщин. Каждый думает по-своему. Но Марокко может стать раем и адом, ведь пути Аллаха нам не подвластны. Для каждого он приготовил свой путь! - остановившись возле третьей лавки, Асад удовлетворенно показал продавцу на товар, который ему приглянулся. Это было золотое легкое колье, украшенное тремя сапфирами, и длинные тонкие серьги, инкрустированные точно такими же камнями. Продавец радостно упаковал ювелирные изделия в черные бархатные коробочки и сердечно поблагодарил покупателя. И с надеждой на то, что и его спутник купит тоже что-либо в его лавке, стал расхваливать свой товар. Но молодой мужчина не слишком обращал на него внимание, а потом и вовсе отошел к другому торговцу. В отличии от своего отца, Сабир не так часто дарил золотые украшения кому бы то ни было. Это было всего пару раз. А уж тем более на помолвку - это было впервые. Ему хотелось угадать с камнем, хотелось произвести впечатление на пока еще незнакомую ему девушку. А еще ему хотелось, чтобы его подарок она могла постоянно носить, поэтому покупку колье он отмел сразу. Медленно проходя по лавкам, он внимательно рассматривал изысканные кулоны на толстых цепочках, серьги, браслеты. А сам прокручивал информацию, которую почерпнул из интернета сегодня утром: "Алмаз является символом твердости и храбрости, аметист приносит гуманность и смирение...гиацинт является мощным магическим камнем, считается камнем куртизанок...ну уж украшение с таким камнем я не стану дарить своей невесте!" - повеселел от таких воспоминаний Сабир. "Жемчуг считается символом чистоты и нежности, но дарить его на первое знакомство, думаю, не стоит. Я обязательно подарю ей украшение из жемчуга, но уже потом. Интересно, а какие камни любит она? Топаз усмиряет гнев и способствует дружбе, но не любви, а я хочу, чтобы она полюбила меня нежно и страстно. Чтобы я мог чувствовать тот водоворот страстей, которые заставят позабыть меня обо всем и любить ее всю мою жизнь..." - продолжал сам с собой рассуждать Сабир, переходя от одной лавки к другой, чем немного нервировал и расстраивал отвергнутых им торговцев и вселял надежду в тех, к кому он еще не дошел. Ведь по его внешнему виду было прекрасно понятно, что покупатель не бедный и сможет выложить довольно крупную сумму за понравившуюся ему вещь, вот только что ему предложить и что может удовлетворить вкус столь взыскательного клиента? "...янтарь защищает от порчи и сглаза, лечит болезни горла, кожные болезни и бессонницу, ну такими темпами я дойду до того, что вместо украшения подарю невесте руку Фатимы!" - ухмыльнувшись, подумал Сабир и перешел к следующей лавке. Его отец не торопил сына и шел следом, не отвлекая его разговорами, ему самому стало любопытно, что же выберет его сын в качестве подарка Алие. "Топаз усмиряет гнев и способствует дружбе, изумруд – талисман матерей, дарит надежду, веселье, душевную гармонию, красивый камень зеленого цвета. Интересно, а какие глаза у этой девушки? Карие, черные или зеленые?" - улыбаясь, размышлял Сабир, рассматривая пару массивных сережек, украшенных топазами. "Сапфир приносит верность и скромность, предохраняет своего обладателя от предательства..." - Я выбрал! - удовлетворенно проговорил Сабир, смотря на широкий золотой браслет, украшенный узорами листвы и камнями. - Думаю, этот подарок ей понравится. "Интересно, а ее отец разрешит мне надеть браслет на руку его дочери?" - вдруг пронеслась шальная мысль в его голове. К радости продавца, узнав цену изделия, Сабир не отказался от покупки, и тот положил редкой красоты браслет в красную бархатную коробочку и передал ее молодому, но представительному мужчине, пожелав ему счастья и успехов в жизни. Все, что запланировал Сабир, было уже практически сделано. Сделка по покупке дома для него и его молодой жены была завершена, первый подарок был куплен. Перед тем как отправиться в дом будущих родственников оставалось только одно - купить подарок в знак почтения хозяину дома. Чтобы не попасть в неудобное положение, Сабир решил купить молитвенный коврик, который обязательно пригодится хозяину дома. Поэтому, убрав украшение для невесты в сумку, в которой уже лежали документы на приобретенный риад, Сабир прямиком направился в лавки, где продают ковры. - Ты молодец, что задумался о подарке для Барира! Больше двадцати лет назад я также делал подарок отцу твоей матери... - вспомнил Асад. - Как давно это было! Тогда мне казалось, что впереди вся жизнь, а сейчас мой сын идет на смотрины невесты. Как же быстро летит время! - Отец, вы с мамой далеко не старые люди. Просто у вас гораздо больший опыт, чем у меня и Джафара. Он хотя бы приедет на мою свадьбу в Марокко? Я его не видел уже почти полгода! - идя по узкой улочке, Сабир поморщился от запаха ослиной мочи. - Разумеется, он приедет! Более того, ему уже пора подумывать о том, чтобы начать искать хорошую невесту. На твоей свадьбе можно будет поговорить об этом с людьми, которые знают семьи в Фесе. - ускорив шаг, говорил Асад. Прожив много лет на Западе, он немного отвык от некоторых запахов, присущих Марокко, и теперь ему хотелось поскорее избавиться от них. - Мне кажется, Джафар будет не в восторге от этого. Ведь он еще только учится... - стараясь не отставать от отца, ответил молодой мужчина. - Сабир, ты как маленький! - поразился Асад. - Узнать о хороших семьях в Фесе, о том, есть ли у них дочери - не означает, что Джафар женится через месяц или даже год! Можно сначала узнать, а только затем посвататься к этой девушке. К тому же у него будет невеста, а свадьбу можно будет сыграть и через несколько лет, когда Джафар встанет на ноги и будет полностью самостоятельным мужчиной, который сможет содержать свою семью. Сабир тактично промолчал. Он прекрасно знал своего брата, знал его рассуждения о браке и об ответственности перед семьей. Он бы мог привести массу аргументов для отца по поводу того, что не стоит принимать такие решения без согласия Джафара или же, что тот может просто не согласиться свататься к незнакомой девушке, но не стал. И на то было несколько причин. Первая - ему просто не хотелось сейчас спорить с отцом, тем более, что даже его свадьба состоится не через один месяц, вторая - это то, что он еще успеет обсудить этот вопрос с братом. К тому же, вдруг ему кто-то понравится на свадьбе старшего брата, и тогда вопрос будет автоматически решен? И последняя, но не маловажная причина - разговаривать с отцом, идя по узким улочкам, в которых иногда приходилось идти по одному, было не слишком удобно, а запах был настолько силен, что казалось, он оставляет соленый привкус во рту. Минут через пятнадцать Асад и Сабир вышли на широкие улицы Медины, где находилось множество лавочек с различным ассортиментом. Мужчины шли за конкретным приобретением, поэтому не останавливались возле каждого торговца, дабы просто посмотреть на товар. - Мне сегодня звонили компаньоны по поводу твоей клиники. Мы должны будем слетать в Касабланку для подтверждения покупки необходимого оборудования... - как бы между прочим заговорил Асад. - Отец, и что же ты молчал? - с легким укором и огромным воодушевлением произнес его сын. - Наконец-то решится вопрос с диагностическим аппаратом для лаборатории! Заодно я окончательно решу вопрос с персоналом! Когда вылетаем? - Вот поэтому я и молчал! Тебе дай волю, ты полетишь прямо сейчас и не станешь знакомиться с невестой! - нахмурившись, проворчал Асад. Его радовало то, что сын так любит свою работу, но одновременно и огорчало. Ведь семью не стоило отодвигать на задний план. - Нет! Откладывать знакомство с невестой я не собираюсь. Я не хочу получить сюрприз на свадьбе! - вспомнив про случай друга отца, промолвил мужчина. - Но и откладывать визит в Касабланку тоже не стоит. - Мы можем вылететь в ближайшие дни. По приезду в отель я закажу билеты. А что касается сюрприза, - улыбнулся Асад. - То вполне возможно, он окажется приятным, и невеста будет сказочно красива. - А если нет? - подойдя к кварталу, где торгуют коврами, спросил Сабир. Торговцы активно зазывали всех в свои лавки, будь то туристы или же коренные жители. - Я не могу представить себе ни одного человека, который бы стал жениться, даже не взглянув на девушку. Я сомневаюсь, что бывают мужчины, которым абсолютно безразлично, как выглядит их будущая жена. Сабир медленно шел по улочке, по бокам которой находилось множество лавочек с коврами. Заглядывая в каждую из них, молодой врач пристально смотрел на количество покупателей. Мимо лавок, в которых слонялись туристы, Сабир проходил, даже не смотря на товар. Он знал одно - продавцы в таких лавках и магазинах очень избалованы, а это ему было ни к чему. Он постепенно углублялся внутрь улицы, туда, куда обычно туристы не заглядывают, боясь потеряться, и это немудрено. Даже он не знал все улицы в Фесе, хотя, в отличие от туристов, частенько приезжал сюда, а теперь остается здесь жить. Асад шел рядом с сыном и с удовольствием заметил улыбку на лице Сабира, которая означала, что его мальчик решил проявить себя как истинный житель Марокко - поторговаться за приобретенную вещь. А такая вещь, как покупка ковра, требовала настоящих умений в области торговли. Асад понял, что сын уже начинает испытывать азарт, и, хмыкнув, промолвил: - У нас есть не более полутора часов! - Игра началась! - подмигнув отцу, произнес Сабир и ступил на порог довольно большой лавки, вход в которую был увешан всевозможными коврами. Асад же зашел чуть позднее и с интересом наблюдал за сыном. Он учил его торговаться с 12 лет и сейчас смотрел представление, которое частенько показывал сыну. - Вы осветили светом мой магазин! - говоря, вышел из-за прилавка худощавый седовласый мужчина с "козлиной" бородкой и направился к вошедшим потенциальным клиентам. - Присаживайтесь, присаживайтесь, а Икрам вам покажет самый лучший товар, который у него есть! - хватая за рукав пиджака молодого мужчину, продавец усадил его на невысокий стульчик, решив обработать более молодого и неопытного покупателя и выиграть от совершенной сделки по максимуму. - Что бы вы хотели приобрести? У меня есть ковры на самый взыскательный вкус! В этой лавке вы найдете монастир ковры, могол ковры... - начал перечислять свой товар продавец. - У меня даже есть такие ковры, которым по пятнадцать и более лет! Редкие ковры, но Икрам их вам покажет! - заговорщически говорил торговец. - Я бы хотел приобрести молитвенный коврик, - спокойно начал Сабир, вежливо улыбаясь торговцу. - Хотелось бы посмотреть ваш ассортимент. - О, у меня лучшие молитвенные коврики во всем Марокко! Икрам сейчас покажет лучшие экземпляры! - растопырив ладонь, будто защищаясь, промолвил мужчина. - А откуда вы родом? Вы бывали раньше в Марокко? - как бы между прочим, спросил торговец. - Можно сказать, что я гражданин мира. Большую часть своей жизни я провел на Западе. Америка, Франция, - продолжая вежливо улыбаться, отвечал Сабир. О, он прекрасно знал, для чего его об этом спрашивает ушлый продавец. "Сейчас цена за коврик увеличится еще сильнее, но тем торг будет интереснее!" - с удовольствием подумал Сабир. - А в Марокко я бывал и раньше, это моя Родина. - Какой ковер вам больше нравится? - выкладывая перед Сабиром с дюжину ковриков, спрашивал Икрам. - Сегодня вы мой первый покупатель молитвенного коврика, и поэтому я дам за него лучшую цену! Это принесет мне удачу! - расплываясь в слащавой улыбке, продолжал торговец. Сидя на стульчике, Сабир стал равнодушно рассматривать коврики. Его взгляд уже нашел то, что он искал и то, что он купит, но мужчина сделал вид, что ничего из представленного его не зацепило. Отложив коврики в сторону, Сабир встал и медленно стал прохаживаться по лавке, слегка трогая ковры, и смотря на их качество. - Сид, присаживайтесь, давайте выпьем с вами мятного чаю, который нам принесли! - улыбаясь, продолжил торговец, вновь усаживая Сабира на стульчик. Икрам мотнул головой в сторону второго покупателя мальчишке, который работал у него помощником. Но имея большой опыт, он прекрасно понимал, что тот клиент ничего не купит, в отличии от молодого сида. Сабир вновь присел на стульчик и взял в руки стаканчик. Совсем скоро начнется самое интересное, а сейчас вновь проверка, насколько он марокканец. Но Сабира это не пугало. Да, он практически всю жизнь прожил на Западе, но все тонкости торговли и традиций знал великолепно. Поэтому взяв стаканчик, он медленно отпил горячий напиток, оставляя расстояние между краем стакана и верхней губой, как бы причмокивая, чтобы одновременно остужать чай. Об этикете здесь пришлось напрочь позабыть. Дав покупателю сделать глоток, Икрам начал разговор. Темы были самые распространенные, но на которые можно было и порассуждать. Сначала они говорили о горах и пустыне, о красочных пейзажах и достопримечательностях. - Мечеть Мулай-Идрис – одна из древних мечетей Феса. Эта мечеть очень долго была закрыта для людей не мусульманского вероисповедания. А вы знали, что именно здесь был захоронен самый почитаемый святой страны и основатель первого арабского города в Марокко - Мулай Идрис. Мечеть Мулай-Идрис была построена в IX столетии. - с удовольствием рассказывал Икрам, видя, что заинтересовывает своего покупателя и тот не спешит уходить из его лавки. - Сама мечеть отличается своей простотой и отсутствием декора. Это был принцип, которого придерживались во времена архитекторы. Мечеть украшает высокий минарет. Главная особенность минарета – его цилиндрическая форма, ведь все остальные минареты имеют четырехугольный срез. Украшают зеленый минарет арабские надписи, расположенные по всей его окружности. Минарет очень красиво выделяется на фоне белоснежных стен мечети Мулай-Идрис. Вы обязательно должны его увидеть! Если понадобится, Икрам найдет человека, который отведет вас туда! - заверил торговец, попивая чай. На это Сабир вежливо поблагодарил и отказался от подобных услуг, сославшись на то, что сам обязательно посмотрит на достопримечательность такого изумительного города как Фес. - А каких верблюдов вы предпочитаете? - открыл новую тему Икрам, подливая покупателю напиток. - Марокканских или малийских? - и вновь он углубился в рассуждения, подливая вновь Сабиру любимый напиток. Где-то минут через десять Сабир Аль-Файед намекнул, что готов посмотреть коврики, и продавец мигом пододвинул ему те самые коврики, которые тот уже посмотрел, на что мужчина улыбнулся и попросил показать ему все вариации цветов понравившегося ему молитвенного коврика и ему сразу показали еще четыре варианта цветовой гаммы. - И сколько же стоят такие коврики? - просил Сабир, понимая сам и давая понять торговцу, что торг положен. - А сколько вы готовы заплатить за такой шедевр? - заглядывая мужчине в глаза, спросил Икрам. - Учтите, сид, такой ковер вы больше не найдете в Марокко! Ведь нет двух одинаковых ковров! А такой ковер есть только в лавке у Икрама! - с гордостью говорил торговец. - Я бы дал за него не больше...пятидесяти тысяч дирхамов. - закончил Сабир, подсчитывая в уме курс с доллара на дирхам. Отучившись в Америке, он слишком сильно привык расплачиваться карточкой. - Что? - задохнулся от возмущения торговец. - Это лучший товар, лучший! Я предлагаю вам качество! Но если у вас нет денег, то могу предложить товар подешевле! - лукаво улыбнулся Икрам и достал партию ковриков. - За эти я возьму пятьдесят тысяч! - проговорил торговец, протягивая стопку ковриков сиду. Сабир продолжая улыбаться, выдернул ворсинку из ковра и достав зажигалку, подпалил ее. Продавец явно этого не ожидал и выглядел пораженным. Понюхав ворсинку, Сабир поцокал языком и покачал головой. - А что вы хотели за такие смешные деньги? Вы знаете, что голодные берберские женщины на протяжении долгих месяцев ткали этот ковер? У них не было даже воды! - потрясая воздух указательным пальцем, говорил Икрам. - А вы предлагаете такую цену! Да эти деньги даже не окупят воду, которой и не было у бедных женщин! - А сколько вы хотите за этот коврик? - не обращая внимание на душещипательную историю, рассказанную продавцом, спросил Сабир. - Двести тысяч! Моя окончательная цена - двести тысяч! - торговец шустро достал блокнотик и карандашом вверху страницы написал названную им сумму. А затем протянул блокнот покупателю и с нетерпением наблюдал как тот что-то пишет. Взяв блокнот и увидев сумму, он удивленно округлил глаза. Поставив стаканчик с чаем, который он взял, пока Сабир писал сумму, он посмотрел на сида так, словно тот нанес ему величайшее оскорбление. - Какой смысл мне вести такой торг? Вы не думаете о голодных берберских женщинах и их детях! Вы оскорбляете меня как продавца лучшего изделия в Марокко! - Икрам махнул рукой мальчишке, крутившемуся рядом, а сам демонстративно ушел в подсобку. - Я готов снизить цену до ста семидесяти тысяч... - промолвил мальчик, взявший на себя обязанности уговорить покупателя. - Моя мать одна из тех женщин, ткавших этот ковер. Я думаю, она бы простила меня за это... Хотя разве окупят эти деньги труд, который они приложили к данному изделию? - жалобно промолвил паренек. Сабир вновь взял блокнот и сделал корректив в сумме. Мальчик, посмотрев на изменения, запротестовал, говоря о том, что это слишком низкая цена для такого качественного изделия. - Что ж, мне очень жаль, но у меня не слишком много времени для того, чтобы торговаться! - засобирался Сабир. - Возможно, я не найду такого же ковра, но у меня же есть шанс найти и более лучший товар за низкие деньги! - сказав это, мужчина медленно пошел к выходу, но его остановил торговец, выскочивший из подсобки. - Ну зачем же так торопиться? - удивлялся Икрам, держа в руках ковер, который понравился его потенциальному покупателю. - Посмотрите, какой цвет, какой материал! Такого вы больше нигде в Марокко не найдете! - пытаясь вложить в руку Сабира ковер и не заметив никаких сомнений по поводу того, что сид собирается уступить, Икрам, поджав губы, озвучил новую цену. - Я готов уступить вам этот ковер за сто пятьдесят тысяч. Только для вас. Это лучшая цена! Ни где вы не найдете такую цену за такое качество! - Нет. Такая цена меня не устраивает. Я могу заплатить за такой ковер семьдесят тысяч, но если вас такая цена не устроит, то я буду вынужден с вами распрощаться, - вежливо улыбнувшись и даже не смотря на ковер в руках торговца, Сабир собрался выходить из лавки. - Сто двадцать тысяч! - чуть ли не плача крикнул продавец. Сабир улыбнулся, но поворачиваясь к торговцу, постарался скрыть улыбку, однако глаза его горели озорным огоньком. Он вновь подошел к столику, и взяв блокнот, сделал свои коррективы. - Семьдесят пять? - взглянув на запись, воскликнул Икрам. - Но сид, я вам сделал и так замечательную скидку! За эту цену вы могли бы купить два ковра! - потрясая ковриком, кричал торговец. - Выходит, сейчас коврик стоит сто тысяч? - невозмутимо спросил Сабир Аль-Файед, приветливо улыбаясь торговцу. Его крики не производили на него никакого эффекта. Он с самого детства смотрел на то, как в Марокко торгуется его отец. Он прекрасно знал все уловки торговцев и не реагировал ни на жалобные рассказы, ни на возмущение торговцев. Это была игра, от которой он сейчас получал удовольствие. - Сто тысяч? Как сто тысяч? - казалось, продавец сейчас либо заплачет, либо подавится от того, что слишком часто ловил воздух ртом. - Сид, да вы сами посмотрите, я снизил стоимость почти в два раза! - Но так ведь и я повысил цену! - как ни в чем ни бывало ответил мужчина. Улыбаясь, он наблюдал за тем, как торговец ковровой лавки сам вписывает новую цифру. "Вот и все. Теперь коврик стоит ровно сто тысяч!" - довольно улыбаясь, думал мужчина, смотря на запись в блокноте. - Ну что, вы согласны теперь купить самый лучший ковер в Марокко? - обиженным тоном, но с надеждой произнес Икрам. - Да! - твердо сказал Сабир. - Но за девяносто тысяч!- Казалось, эти слова просто вывели из себя торговца коврами. Он схватился за голову и начал метаться по помещению из стороны в сторону, причитая о том, что нынешняя молодежь не знает толка в искусстве, а его ковер само совершенство. В этот момент к Сабиру подошел мальчик, помощник Икрама, и стал уверять, что он не прав, и что лучшего коврика ему не найти, что эти деньги отдаются бедным работницам, что им не на что кормить своих детей. - Девяносто пять! - Сабир сказал это из-за того, что мальчик говорил слишком жалобно. - Но это мое самое последнее слово! - Сид, я скинул вам пятьдесят процентов от предлагаемого товара! - возмутился Икрам, исподлобья смотря на покупателя. - Пятьдесят! - Так и я увеличил сумму практически на пятьдесят процентов! Это мое последнее слово! Если я не могу купить в вашей лавке хороший ковер, то я куплю в другой лавке! У меня уже нет времени! - взглянув на часы, Сабир сам удивился тому, что действительно время подходит к такому моменту, что если он продолжит спор и выторгует еще несколько тысяч, то опоздает на смотрины невесты и тогда нанесет оскорбление и ей, и ее отцу, а этого допустить никак было нельзя. Он кивнул головой мальчишке в знак того, что прощается с ним, и направился к выходу. Икрам стоял как громом пораженный и не понимал, что же делать. Цена была сбита больше чем в два раза, но он все равно не будет в убытке. Хотя если бы на месте этого мужчины, который так замечательно торговался и к которому он проникся уважением, был бы турист, он бы сделал замечательный навар. "Но кто знает, когда придут эти туристы? И кто знает, купят ли они именно молитвенные коврики?" - мысленно рассуждал Икрам. Растерянно взглянув на своего помощника, он увидел такой же растерянный взгляд. А переведя взгляд на покупателя, он явственно понял, что тот уходит. Уходит, ничего не купив в его лавке. "Нет, такому не бывать!" - подумал он и крикнул: - Девяносто пять тысяч! Сабир улыбнулся и вернулся к торговцу. На его глазах тот самый ковер темно-синего окраса с ромбовыми узорами желтого и коричневого цвета перевязали плотной веревкой и положили на прилавок. Сабир достал кошелек и отсчитал нужную сумму. После того, как он передал торговцу деньги, тот радостно пожал ему руки и вновь предложил выпить чай, но на этот раз мужчина отказался. Время действительно поджимало. - Приходите еще, сид, в мою лавку! Мы подберем вам лучшие ковры! Лучшие! Трижды клянусь! Такой покупатель, который так замечательно торгуется, заслуживает наилучшего качества! - восхвалял покупателя и свой товар, Икрам провожал мужчину до дверей. Заметив статного седовласого мужчину у порога, Икрам догадался, что тот ожидал его покупателя и ничего не купит, и с сожалением направился в лавку, но при виде туристов его глаза хищно сверкнули и он радостно раскинув руки в стороны, стал зазывать "щедрых" покупателей в свою лавку. Сабир, выйдя из лавки, сразу подошел к отцу. - Я бы купил этот ковер за девяносто тысяч, - как бы между прочим сказал Асад. - Хотя мне понравилось, как ты держался. Если честно, я почему-то думал, что тебя разжалобят разговоры о берберских голодных женщинах! - усмехнулся мужчина. - Но ты держался молодцом! Правда, слова мальчишки под конец все же тебя зацепили. - А я доволен покупкой. Будем считать, что на пять тысяч я попил чаю. Кстати, чай действительно был очень вкусным. - ответил Сабир, идя рядом с отцом в дом невесты. Он еще ни разу там не был и поэтому смутно представлял, какой дорогой им предстояло идти. Главным сейчас было то, чтобы поток людей не разлучил их, и он не потерял бы отца из виду. Ибо потеряться в городе, где не одна тысяча улиц, было слишком легко. - Как жаль, что вам не подавали печенья. Тогда бы ты смог смело заплатить и сто тысяч! - вспомнив утреннее происшествие, промолвил Асад. Он чувствовал прилив сил. Ему хотелось смеяться и шутить. Он в родном мире, который полюбил и его сын, который чтит обычаи и законы, хоть и вырос на Западе. Сын, который научился многому у него. А сейчас они идут знакомиться с его невестой. Казалось, ничего плохого просто не могло случиться. Хлопнув сына по спине, Асад повернул налево в довольно тихую улочку по сравнению с теми, где проходила торговля. - Вон та синяя дверь ведет в риад Барира, - указал Асад на правую сторону метрах в двухста от них. - За вроде бы обычной дверью может скрываться самый настоящий дворец. Это не Запад, где весь дом может быть виден как на ладони, это Восток, и загадка здесь может таиться не только под чадрой, но и за забором. За разговорами они сами не заметили, как подошли к двери. Каково же было изумление Сабира, когда он понял, что хозяин риада стоял все время рядом и ожидал их. Он быстро окинул его взглядом, пока отец здоровался с ним. Довольно высокий мужчина средних лет, плотного телосложения. Чуть пониже чем сам Сабир. В отличии от его отца, волосы у того были все седые. - Это Сабир, мой сын! - с гордостью произнес Асад. - А это Барир, отец твоей невесты. Очень уважаемый и религиозный человек! - говорил мужчина, смотря на то, как они обмениваются приветствиями и жмут друг другу руки. - Вы принесли свет в мой дом! Проходите! - открыв дверь риада и пропуская гостей, говорил хозяин дома. Как только Сабир зашел во двор, он понял, что очутился в сказке. Огромный фонтан, украшенный лепестками роз, находился прямо напротив него. Но не успел он даже осмотреться, как его оглушило улюлюканье женщин, работающих у его будущего тестя. Не известно откуда взявшиеся лепестки роз сразу посыпались к его ногам и ногам прибывших, а буквально через секунду рядом появился улыбающийся Барир, приглашающий их пройти в риад. Часть 3 Сабир был очарован риадом сида Барира. Складывалось ощущение, что дом обладал каким-то магнетизмом. Сейчас Сабир находился в гостиной вместе с отцом и хозяином риада. По всему периметру комнаты стояли низенькие диванчики без спинок, их заменяли темно-бордовые подушки. Напротив них находился круглый низкий столик, а на полу так же располагались подушки, окружая столик и словно давая выбор, куда им присесть. Хотя на полу лежали ковры, Сабир заметил, что пол был выложен мозаикой. Из-за массивных кисточек на светлом ковре казалось, будто ковер обнимает пол, словно защищая его от людей. В дальнем углу комнаты на длину всей стены располагался камин, а рядом с ним Сабир заметил кальян и непроизвольно улыбнулся. Вся обстановка была пропитана Востоком и это ему нравилось. Сабир чувствовал, что это его мир. Мужчину обуревал дух романтики от всего происходящего. Красивый особняк словно в сказке, запах бахура, нежно щекотавший ноздри, таинственная и незнакомая девушка, его невеста, которая сейчас находилась здесь, в этом доме, но пока скрыта от его глаз. Все это будоражило его воображение. То место, в котором он находился сейчас напоминало сказку, в отличии от грязной улицы Медины. Забор вокруг риада был волшебный. Он переносил из одного мира в другой. И этот мир приходился Сабиру по душе. - Ас-саляму ‘алейкум! - вновь приветствовал их хозяин дома. Теперь мужчины могли поздороваться в более удобной обстановке. - Уа-‘алейкум ас-саля́м! - ответили Асад и Сабир, поочередно пожимая руку Бариру. - Добро пожаловать! Вы принесли свет в наш дом! - улыбаясь, продолжал сид Барир. Мужчина говорил это искренне, ибо ждал появления таких дорогих для него гостей и сейчас единственное волнение касалось лишь его дочери, но и оно было приятным. - Шукран! - ответил Сабир. Мысли в его голове проносились словно в калейдоскопе, и сейчас он пытался собраться, но это слабо получалось. Сейчас все его мысли занимала девушка, знакомство с которой должно произойти через считанные минуты. Но ощутив в своих руках тяжесть, Сабир немного нервно улыбнулся и продолжил: - Мне оказали честь, приняв меня в этом доме, и в доказательство моей благодарности я принес подарок для семьи! - протягивая молитвенный коврик, произнес молодой жених. - Очень красивый и качественный! - с удовольствием заметил Барир, разворачивая коврик и рассматривая его узор. - Прекрасный вкус, Сабир! - Присаживайтесь! - промолвил он и жестом показал на диванчики. - Сид Барир, я здесь, чтобы иметь честь познакомиться с вашей дочерью, о свадьбе с которой вы разговаривали с моим отцом. - присев на один диванчик с будущим тестем, сразу перешел к делу Сабир. - Мы принимаем тебя с большим удовольствием, Сабир! - ответил Барир, внимательно слушая мужчину. Почти двадцать лет назад, когда только родилась Алия, молодой отец дал клятву перед Аллахом, что выдаст дочь замуж только за молодого мужчину привлекательной внешности и добрым нравом, который сможет обеспечить хорошую жизнь его дочери. И вот сейчас это время пришло. Перед ним сидит молодой мужчина, самый завидный жених Марокко, с хорошей репутацией. Он молод, богат, а его семья религиозна. Но он хотел пообщаться с ним побольше, послушать, что он говорит, чтобы понять этого человека. - Вы, наверное, знаете, что хоть я и родился в Марокко, но почти всю свою жизнь прожил на Западе. Очень долгое время мы с семьей жили в Каире, но затем перебрались во Францию, где отец основал свой бизнес. Но в последствии я переехал в Великобританию, где получал высшее образование. Я закончил Оксфордский университет, - уточнил Сабир. - Затем несколько лет я работал в различных мировых клиниках и набирался опыта. В скором времени здесь, в Марокко, открывается моя онкологическая клиника. Я хочу жить и работать на своей родине! Жениться, завести детей, - улыбнувшись, произнес мужчина, рассказывая о своей жизни и о своих планах, немного лукавя, ведь серьезно задумался о создании семьи он только сегодня, в день своего знакомства с невестой. - Именно этого мы и ждем от мужчины, Сабир! - улыбаясь, вежливо говорил сид Барир. - Мужчина должен состояться в жизни, у него должен быть дом, семья, дети. Мужчина должен заботиться о своей семье! Что касается нашей семьи, то я сам родом из Феса, где прожил всю свою жизнь, мы религиозны. Так воспитаны и наши дети. - Сегодня днем Сабир заключил сделку и купил дом, в котором будет проживать вместе со своей семьей! - улыбнувшись, уточнил Асад. Ему казалось важным, чтобы отец невесты знал об этом и воспринимал слова его сына серьезно. Хотя Асад видел, что Бариру нравится Сабир, но зная своего сына, и зная его истинное отношение к предстоящей свадьбе, он решил придать сыну больше серьезности. - Я занялся покупкой дома только сейчас потому, что дом без жены был бы пуст, - уточнил Сабир. В отличии от отца, ему показалось, что эта новость может натолкнуть отца невесты на размышления, что у его семьи недостаточно денег. Из-за волнения мужчина совершенно забыл, что сид Барир знаком с его отцом и практически все детали предстоящей свадьбы были уже решены. - И это правда! Женщина - хранительница домашнего тепла. Она приносит мир и покой в сердце мужчины. Именно женщина может подарить ему великую радость - подарить ему ребенка! - рассуждал Барир. Смотря на жениха своей дочери, он остался очень доволен своим выбором. Заметив служанку, стоявшую возле ярких занавесей, загораживающих арку, Барир улыбаясь, промолвил: - Принеси нам чаю, Разан, и сладости! - с намеком сказал Барир, отдавая указания служанке, которая мигом скрылась за легкими занавесями. - Вчера моя жена вместе с дочерьми весь вечер готовила сладости в честь прихода таких важных гостей. Моя супруга, Нур, с детства учила девочек готовить, том числе и сладости! - улыбаясь, расхваливал свою дочь Барир. Сабир вежливо улыбался, с нетерпением ожидая свою невесту. И лишь краем глаза заметил, как его отец расплылся в улыбке после слов Барира о сладком. *** Вскочив со своей постели, Мансура подбежала к шкафу и вытащила любимое платье темно-синего цвета. Быстро переодевшись в него, девушка привычно надела украшения, которые всегда одевала вместе с этим платьем. Единственное, чего не хватало - это браслета, но времени было мало, и, прихватив платок, расшитый золотой нитью, Мансура выскочила за дверь своей спальни, даже не заколов волосы, как это делала утром. Крадучись проходя мимо спальни своей сестры, Мансура слышала, как за дверью переживала Алия и металась по своей комнате, не зная, как завязать платок, а ее мама старалась успокоить свою дочь. Улыбнувшись тому, что ее сестра жуткая трусиха и никогда не исправится, девушка, оглядываясь, стала спускаться по лестнице, чтобы из своего укрытия взглянуть на жениха сестры. Мансура спускалась тихо, чтобы не выдать своего присутствия и успеть все и всех рассмотреть до момента как спустится ее сестра с матерью вниз. Ведь в лучшем случае ее могут просто сослать на кухню, и тогда она узнает все только со слов Алии, а это мнение могло быть предвзятым и неправильным, ведь вкусы девушек были разными. И то, с чем могла смириться Алия, уступив своему отцу, не могла принять Мансура. Уже на последних ступенях девушка подумала о том, что сейчас увидит оплывшего жиром мужчину в очках и представила, как об этом сообщит спускающейся невесте. Беззвучно хихикнув, девушка аккуратно освободила занавесь, привязанную к арке, и поменяла яркий шлейф на прозрачный, который дал бы ей возможность рассмотреть гостей, но самой остаться незаметной. Этот трюк она проделывала неоднократно и даже научила этому свою сестру. Но хитростью пользовалась в основном она. Сделав привычный ритуал, Мансура с интересом прильнула к прозрачной ткани, в которой увидела родную гостиную. Посередине гостиной на диванах сидело трое мужчин. Одного из них она узнала сразу, это был ее отец. Он сидел полубоком и загораживал собой жениха. Мансура была в этом уверена, потому что напротив ее отца на диване сидел другой мужчина, солидный, но уже староват, а по описанию отца жениху Алии не было еще даже тридцати. Девушка, закусив губу, встала на цыпочки, чтобы лучше разглядеть гостя, но у нее ничего не получалось, отец по-прежнему загораживал жениха. Единственное, она слышала - голос жениха, и он ей понравился. Понравился тем, что он был тихий, обволакивающий и успокаивающий, хотя она заметила нотки волнения и улыбнулась тому, что он стоит своей невесты. Минуты, казалось, тянулись целую вечность. Что говорили гости, Мансуре было слышно плохо. Единственное, что она разобрала, так это то, что жених купил дом, а затем снова слова отца о том, что женщина приносит покой в сердце мужчины. Она их слышала множество раз, и ей это было неинтересно. Ее интересовало другое, именно для этого она спустилась. И вот наконец-то отец сел прямо и девушке удалось рассмотреть жениха. Мансура с некоторым разочарованием отметила, что ее взору предстал не толстый очкарик, а кареглазый красавец. Девушка с интересом стала разглядывать молодого человека. Он был высокий, она это сразу отметила про себя. Одет был в европейский костюм черного цвета, пиджак был расстегнут, обнажая кипельно-белую рубашку и черный галстук. Казалось, что любая одежда подчеркнет его прекрасную спортивную фигуру. Но в этом виде он был дьявольски хорош. Оторвав взгляд от фигуры молодого жениха, Мансура продолжила рассматривать мужчину. Правильные черты лица, карие глаза с легким прищуром, в которых хотелось тонуть, темные, слегка волнистые волосы. Скулы очерчивала небольшая, чуть появившаяся щетина, которая удивительно ему шла, придавая слегка дерзкий вид. С каждой секундой в девушке росло чувство зависти. Больше всего на свете ей захотелось оказаться на месте Алии. Хотелось, чтобы нетерпеливые взгляды, которые он бросал на дверь, были из-за нее, из-за того, что он ожидал ее присутствия. Но ей не удалось даже помечтать об этом, так как на лестнице она услышала шум, который оповещал, что ее мать и сестра спускаются. Быстро отойдя на несколько шагов от своего укрытия, Мансура с невинным видом стала ожидать появления матери и Алии. Через несколько секунд она увидела бледную невесту и успокаивающую ее мать. - А что ты здесь делаешь? - удивилась Нур, заметив Мануру. - И зачем ты переоделась? - Ну не буду же я ходить в платье, в котором готовила! - искренне удивилась Мансура, и тем самым развеяла какие-то внутренние подозрения Нур. Ведь привычка ходить в хороших платьях была у Мансуры с детства. - Ты присмотри за сестрой, а я пойду дам указания на кухне, чтобы готовили чай и сладости. Скоро будет выход Алии к жениху. А затем поднимусь наверх и возьму турецкую бирюзу! Молодая невеста должна быть защищена! И в любом возрасте нужно беречься от дурного глаза! - усаживая Алию на стул и передавая ее на попечительство Мансуры, говорила Нур. - А ты, Мансура, запомни, - обратилась к своей младшей дочери Нур. - Если не хочешь скандала, который обрушится на твою голову и погубит тебя, то молчи! Что бы не случилось сегодня - молчи! Не погуби свою судьбу и судьбу своей сестры! Твой отец мудрый человек и он прекрасно знает, что вам будет лучше в жизни! - чувствуя сердцем что-то неладное, говорила женщина, смотря на свою младшую дочь. - Да, мама! - постаралась спокойно ответить Мансура, но Нур заметила в ее взгляде дерзкую нотку, и с неспокойной душой удалилась раздавать указания служанкам. - Мансура, ты видела моего жениха? Какой он? Красивый? - схватив за руку младшую сестру, тут же начала задавать вопросы Алия, как только их мама скрылась за дверью. - Откуда же я знаю? - смеясь, ответила Мансура. - Я не выходила к гостям. Могу только догадываться, что не бывает идеальных женихов. Твой жених богат и молод, значит есть подвох. Вряд ли он может скрываться в религии. Отец бы не отдал нас какому-нибудь фанатику. Значит, я думаю, что подвох во внешности! - дразнила свою старшую сестру Мансура. Но она знала правду, и от этого ее сердце сжималось от обиды и разочарования. "Совсем скоро Алия выйдет в гостиную и увидит своего жениха. А он красив, очень красив! И богат, и знатен... Алах, ну почему не я на ее месте? Почему Сабир выбрал Алию, а не меня?" - мысленно вопрошала Мансура. Она хотела самой себе ответить, но Алия не позволила ей этого сделать. - Я прекрасно видела, что занавесь отодвинута, - проницательно заметила девушка. - Видимо, ты так испугалась того, что мы с мамой спускаемся, что не потрудилась убрать следы своего "харама". Подглядывать нельзя, Мансура! - нервно заметила девушка. - Можно подумать, что ты сама никогда этого не делала! - фыркнула Мансура. - Не стоит меня поучать! Я сама лучше знаю, что мне делать! - Ты только так думаешь! Ты сейчас раздражена из-за новости, что ты выходишь замуж за Фарида! - подойдя к сестре и коснувшись ее руки, стараясь успокоить, говорила Алия. - Но это не так плохо, как тебе представляется на первый взгляд! - продолжала девушка, не замечая, с каким раздражением и нарастающим гневом смотрела на нее ее младшая сестра. - Ты навсегда станешь женой человека, который тебя безумно сильно любит! Он будет заботиться о тебе и никогда не возьмет второй жены! Он красив и молод. Выбрав его тебе в мужья, наш отец поступает очень мудро. У тебя будет любящий муж, как и у меня. Я так молюсь Аллаху, чтобы Сабир полюбил меня! - вдохновенно говорила Алия. - Мансура, как же сильно я волнуюсь, расскажи мне, какой он! Ты же видела его, я знаю! - Я не видела! - вновь уперлась девушка. - Но я слышала. У него тихий и мягкий голос. Так и хочется в него укутаться, словно в одеяло, а еще он сегодня купил дом. - Аллах, как же замечательно! У меня будет свой дом, в котором я буду любящей женой и матерью! - радостно запрыгала девушка. "Но ведь ее выбрал не Сабир, а его родители. Но мы сейчас живем в другом веке! Почему же наши родители должны выбирать нам мужей? Я не согласна с этим!" - возмущенно думала девушка, смотря на то, как радуется ее сестра. "У нее будет обеспеченная жизнь с уважаемым человеком. Ведь у Сабира будет своя клиника! А у Фарида какая-то лавка... У Алии будет золото и прислуга, а у меня только таджины и поношенные вещи! Но Фарид молод и красив..." - улыбнулась про себя Мансура. "И смотрит на меня, будто я принцесса. Да, он однозначно в меня влюблен!" - с удовольствием отметила девушка. "Но что он мне может дать? Ничего! А жених Алии может бросить весь мир к ее ногам! И он тоже молод и красив!". Мансура начала внутренне метаться. В ее голове быстро созрел план, но вот осмелится ли она его воспроизвести в жизнь, она пока не знала. Ей казалось, что еще минута, и она взорвется из-за напряжения, овладевшего ею. - Ты будешь счастлива с Фаридом! Он не так богат, как Сабир, но зато очень сильно любит тебя! Я это знаю! - уверенно говорила Алия. - Аллах, ты уже знаешь свою судьбу, а мне только предстоит взглянуть ей в глаза! - продолжала девушка, нервно теребя подол своей юбки. - Тебе нужно успокоиться... - спокойно проговорила Мансура. - Я сейчас налью нам сока. Несколько глотков, и ты придешь в норму, - говоря это, девушка быстро подошла к шкафу, где всегда стоял графин с соком и несколько стаканчиков. Ведь в Фесе температура могла превышать сорок градусов, и пить иногда хотелось нестерпимо сильно, а желания заходить на кухню, где всегда было очень жарко, не было. И поэтому Нур придумала ставить прохладительные напитки в холле. И сейчас это очень пригодилось. Пока Мансура наливала в маленькие стеклянные стаканчики багровый гранатовый сок, вернулась Нур, а через минуту зашла служанка. - Сид Барир велел подавать чай и сладости! - весело защебетала служанка. - Алия, твой жених очень красив, на него смотреть одно удовольствие! - шепнула волнующейся девушке служанка и поспешила готовить мятный чай. - Вот печенье! - говорила Нур, ставя поднос перед Алией. - Скажешь, что ты сама пекла, тем более это правда. Не будь излишне скромной. Покажи жениху, что тебя стоит завоевать! Но и не смотри ему долго в глаза. Это могут счесть за невоспитанность. Следи за всякими мелочами. Это очень уважаемая семья. Таких женихов в Фесе больше нет! - спокойно говорила Нур, поправляя рукава светло-желтой блузы дочери. - Аллах, я же забыла принести турецкую бирюзу! - всплеснув руками, промолвила женщина. - Я сейчас принесу ее, а ты пока успокойся и настройся на знакомство. Мансура слышала, как удаляются шаги ее матери. Сжав стакан, она с раздражением подумала о словах матери, что таких женихов больше нет, и в ее глазах зажегся мстительный огонек. "Я буду счастлива! Ваши речи не затуманят мой разум!" - Вот сок... - ехидно улыбаясь, произнесла Мансура, подавая своей сестре стаканчик и садясь напротив нее. - Я еще и печенье возьму. Ты что не пьешь? - наивно хлопая ресницами, спросила девушка. - Пей, заодно успокоишься. А то выйдешь к жениху нервной, и он подумает, что у тебя случаются истерики, и раздумает жениться на тебе! - говоря это, у Мансуры непроизвольно расширились глаза, что придало ее словам еще более устрашающее звучание. Услышав такое, Алия поднесла стаканчик ко рту и сделала несколько глотков. А в это время Мансура потянулась за печеньем. Взяв одну штучку, рука девушки будто случайно дернулась и задела руку Алии, делавший в этот момент глоток сока. Рука дрогнула, и содержимое стаканчика кровавыми пятнами растеклось по светлой блузе. - Аллах, Мансура, что же ты наделала? - в ужасе запричитала Алия, резко вскочив со стула. На глазах девушки появились слезы, грозя гибелью нежному макияжу, который помогла нанести ей мать. - Я случайно! - спокойно промолвила Мансура, медленно вставая и беря салфетку, лежащую рядом с кувшином. - Давай помогу затереть пятна. Негоже идти в таком виде к жениху! - подойдя к сестре и пытаясь затереть пятно, говорила девушка. - Не надо! Я сейчас быстро переоденусь! Я не ожидала от тебя такого, Мансура! Я искренне желаю тебе счастья, а ты постоянно поддеваешь меня, смеешься надо мной и моим женихом. Смеешься над моим желанием создать счастливую семью! - вытирая навернувшиеся слезы, говорила девушка отодвигая руку с салфеткой своей сестры. - Что? Ты думаешь, я специально сделала? Я просто хотела взять печенье! - с вызовом говорила девушка, смотря вслед сестре, быстро поднимающейся по лестнице на второй этаж, где находилась ее спальня. Как только Алия скрылась, показалась Разан с подносом в руках. На нем стоял объемный чайничек и три стаканчика, в которых уже находилась порванная мята. - Скажи своей сестре, чтобы готовилась к выходу. Как только я разолью чай, она будет должна выйти с подносом печенья в руках. И пускай не опаздывает! - велела служанка, опытная в таких делах. И удалилась в гостиную. Мансура заметалась по узкому коридорчику. Ее план пока удавался, но что же будет дальше? Как поведет себя ее отец? Что скажут гости? "Аллах! лучше не думать об этом! Если я не рискну, то буду жалеть об этом всю свою жизнь. Алия меня простит! Затем выйдет замуж за какого-нибудь мужчину вроде Фарида и будет счастлива с ним. А я другая, я не хочу для себя такой жизни!" - сама себя успокаивала Мансура, накидывая перед зеркалом удачно захваченный платок. Концы она перекинула через плечи, из-за этого он прикрывал волосы, но не плотно и создавалось ощущение, что от любого порыва ветерка платок слетит. Схватив поднос с печеньем, Мансура подошла к занавесям, и глубоко вздохнув, чтобы сердце так бешено не стучало, сделала шаг навстречу своей судьбе. *** Сабир не отрываясь смотрел на проход, откуда вышла служанка, наливающая сейчас мастерски чай в стаканчики. Его отец беседовал о делах с сидом Бариром, но Сабир даже не вникал в их диалог. Именно сейчас его это не интересовало. Ведь где-то за занавеской находилась девушка, которая будет с ним всю его оставшуюся жизнь. Волнение нарастало, а у Барира с Асадом складывалось впечатление, что Сабир гипнотизирует занавесь. Служанка уже налила чай, а девушка все не выходила. На требовательный взгляд Барира Разан еле заметно пожала плечами в знак того, что не знает, почему невеста задерживается. Хозяин риада улыбнулся уголками губ, и взяв стаканчик, сделал несколько глотков. Постепенно волнение стало обуревать и его. Только в отличии от Сабира мужчина опасался какой-нибудь неприятности, связанной с младшей дочерью. "Что же могло задержать Алию? Неужели Мансура снова что-нибудь выкинула и этим довела сестру? Аллах, надеюсь Алия будет выглядеть хорошо и понравится жениху!" - напряженно думал отец двух дочерей. Из не радужных мыслей его вывел телефонный звонок, который словно соловьиная трель разнесся по гостиной. Извинившись, мужчина быстро встал с дивана и подошел к телефонному аппарату, стоявшему в другом углу гостиной. Уже подходя к телефону, он услышал легкие женские шаги и мысленно вознесся славу Аллаху, произнес: - А вот и моя дочь! - улыбаясь, произнес мужчина даже не взглянув на вошедшую девушку. Он быстро сказал в телефонную трубку, что занят и перезвонит завтра. Бариру хотелось поскорее закончить разговор, который был очень некстати, и вернуться к важным гостям. Положив трубку, мужчина, пребывая в легкой эйфории, повернулся и первым делом столкнулся взглядом со служанкой, глаза которой расширились от ужаса. Переведя взгляд на гостей, Барир понял, в чем дело, и замер от неожиданности. Он на несколько секунд оцепенел, не зная, как достойно выйти из сложившейся ситуации. Перед вставшим с уютного диванчика Сабиром действительно стояла его дочь, только вот это была не Алия, а Мансура. - Это моя дочь...Мансура! - еле слышно произнес Барир. Ему сейчас хотелось провалиться сквозь землю, но он не знал, как же ему поступить. Первым же желанием, увидев свою младшую дочь, было выволочь ее за волосы из гостиной, но он не мог. Как на это отреагируют гости? Даже при самом наилучшем варианте помолвка может быть расторгнута, а это позор. Позор для его семьи и дочерей. "Но пострадает Алия! Ее неблагодарная сестра все равно выйдет замуж за Фарида! Этот юноша слишком сильно любит ее! А Алия? Неужели ее судьба провести на моей кухне всю свою оставшуюся жизнь, чистя таджины и готовя кус-кус вместе со служанками? - размышлял Барир, стараясь не встречаться взглядом с Асадом. Ведь как только он произнес имя своей дочери, то наткнулся на этот колючий и непонимающий взгляд, от которого его бросило в жар. Барир тряхнул головой, будто бы от этого Мансура исчезнет, а на ее месте появится улыбающаяся умница Алия, но этого не произошло. Перед ним по-прежнему стоял Сабир, который не отводил взгляда от его дочери, а напротив него стояла Мансура, предлагая сладости, лежавшие на серебряном подносе. "Аллах, защити мою семью!" - последняя мысль, пронесшаяся в голове несчастного отца перед тем, как Сабир нарушил тишину. - Ваше имя такое же прекрасное, как и вы! - нежно проговорил Сабир, смотря девушке в её зеленые глаза. В ответ ему девушка мило улыбнулась и предложила сладости, лежавшие на подносе. Мансура ловко поставила серебряный поднос на столик и взглянул на "своего" жениха, который не сводил с нее глаз. - Вы сами приготовили печенье? - полюбопытствовал Сабир. Ему было интересно все, что касалось этой девушки, но неосознанно он хотел знать, какая хозяйка из нее получится. - Да... - отведя взгляд от Сабира, промолвила девушка. "Если не хочешь скандала, который обрушится на твою голову и погубит тебя, то молчи! Что бы не случилось сегодня - молчи!" - всплыли в памяти слова ее матери и девушка замолчала, чтобы не попасть в неловкую ситуацию. Сабир же любовался девушкой. Она казалась ему нежной и хрупкой. Он сам не знал, почему, возможно, из-за того, что он был выше ее, и она была практически ему по плечо, может чуть выше. Возможно из-за того, что она казалась ему чистым и непорочным цветком, за который он будет нести ответственность перед Аллахом и людьми. Вновь окинув девушку взглядом, молодой мужчина улыбнулся тому, как был повязан платок на голове у его невесты. Небрежно, красиво, но интригующе. Было ощущение, что платок может слететь от любого движения или дуновения ветерка и откроет полную красоту его обладательницы, но этого не происходило, давая ему возможность для фантазий. "Интересно, она специально оставила прядь, выбивающуюся из-под платка?" - думал Сабир, вновь смотря в эти глаза, которые покорили его. Не смотря на весь нежный образ, в зеленых глазах была страсть, огонь. Он это заметил сразу же, как взглянул на невесту. Именно это и привлекло его. Сабир чувствовал, что эта девушка сможет закружить его в водовороте страстей если они полюбят друг друга. - Позвольте сделать вашей дочери подарок? - доставая бархатную коробочку и демонстрируя ее содержимое отцу девушки, произнес Сабир, ожидая ответа. - Дочери? - замялся Барир. "Если бы он сказал невесте, я бы запретил! Аллах, как же мне поступить?" - вопрошал про себя Барир, чувствуя кожей, что за ним следит Асад. - Дочери можно... - скрепя сердце, произнес отец Мансуры. "Я убью эту неверную! Как только Асад и Сабир выйдут за порог моего дома она горько пожалеет о том, что совершила!" - твердо решил Барир, наблюдая за тем, как его младшая дочь протянула руку и жених Алии надевает на ее тонкое запястье безумно дорогой браслет. - Я хочу поговорить с тобой, Барир... - спокойно промолвил Асад после того, как лженевеста поблагодарила его сына за сделанный им подарок. На произнесенные слова отца жениха все отреагировали по-разному. Сабир улыбнулся, ибо он понял, что его отец и отец невесты хотят оставить их наедине, дабы они могли хоть не много поговорить. Мансура испуганно поежилась. Больше всего на свете она боялась того, что сейчас ее хитрость выплывет наружу и тогда отец жениха откроет Сабиру правду, и он может отказаться от нее, а отец накажет ее и обязательно выдаст замуж за Фарида. Поежившись от подобной мысли, девушка взглянула на отца в поисках поддержки, но не нашла ее ни в глазах отца, ни в ободряющей улыбке, которую рассчитывала получить. Барир же внешне был спокоен. Он прекрасно понимал, что разговор с будущим родственником был неминуем. Но увидев взгляд своей дочери, ищущей поддержки у него, и мужчина почувствовал, как ярость вновь закипает в нем. Последней каплей было то, что он заметил в проходе за занавесью жену и дочь. Тело молодой девушки беззвучно сотрясалось, а из воспаленных красных глаз текли слезы. Барир сжал руки в кулаки и промолвил, показывая рукой в другую сторону от арки с занавесью: - Идем! Ему не хотелось, чтобы его дочь застали в таком виде, подслушивающей чужие разговоры. Он не злился на нее, ему просто хотелось уберечь свою маленькую девочку от еще одного разочарования. "Милая, лучше бы ты не видела того, что сейчас происходит!" - с грустью подумал Барир, задержавшись на пороге двери, ведущей в его кабинет, по соседству с небольшой домашней библиотекой. Уже стоя на пороге своего кабинета, мужчина увидел как Мансура присела на диван рядом с Сабиром. А жених Алии, волнуясь задал ей вопрос, не насильно ли ее выдают замуж за него. Услышав это, Барир сразу же перевел взгляд на занавесь, за которой стояла его жена и дочь. Он заметил, как Алия не выдержала и скрылась из виду. Он прекрасно знал, что его дочь побежала вверх по лестнице и что ей предстоит одно из самых страшных испытаний в жизни - пережить подлость и предательство близкого человека, ее родной сестры. Мужчина не стал дальше задерживаться на пороге своего кабинета. Ему не хотелось видеть улыбающуюся Мансуру, которая сейчас строила свою судьбу на рушившейся судьбе своей сестры. Ему не хотелось даже мысленно произносить слова "развалины", так как Барир все еще надеялся уладить это недоразумение мирным путем. Глубоко вдохнув, он наконец зашел в свой кабинет и закрыл за собой дверь. - Я не понимаю тебя, Барир! - тут же начал Асад, как только закрылась дверь ведущая в кабинет. - Что эта за девушка? Где невеста Сабира? Или ты решил обмануть нашу семью? - мужчина не кричал, а говорил слегка повышенным голосом, но каждое слово было словно звонкая пощечина. - Я слышал, что многие семьи обманывают женихов, показывая им на помолвке красивых дочерей, а замуж выходят совершенно другие девушки! - продолжал свою гневную тираду мужчина, вышагивая по кабинету, будто измеряя комнату. - Но я не ожидал такого удара в спину от тебя! Мансура! Кто такая Мансура и где Алия? - остановившись напротив Барира, спросил разгневанный Асад. - Друг мой, я прошу тебя, успокойся! Я сейчас все объясню! - говоря это Бариру самому хотелось верить в свои слова. Он отчаянно искал выход из сложившейся ситуации, но ведь одно неверное слово могло поставить крест на судьбе его старшей дочери, а этого он допустить не мог. - Мансура и Алия сестры. Как я уже говорил, Мансура - моя дочь. Обе мои дочери просватаны и прибытие женихов оказалось практически в одно время. Бедные девочки так переволновались! Они готовились ко встрече с женихами не один день. Ведь обычно женихи знакомятся со своими невестами раньше, чтобы познакомиться друг с другом. А сейчас, - Барир постарался смягчить провинность младшей дочери тем, что жених сам затянул со знакомством, и это подействовало на Асада. Мужчина дернул плечом и кивнул в знак того, что полностью согласен с отцом невесты. - Девушки ожидали встречу не один месяц и волнение сказалось. Я надеюсь, ты понимаешь меня? - с надеждой спросил Барир, опасаясь того, что сейчас может разразиться скандал. - У меня двое сыновей, - задумчиво произнес Асад. - Аллах не послал нам с женой дочери, хотя мы были бы счастливы! Я надеюсь, что твои слова правдивы! И Алия займет место невесты моего сына, как мы и обговаривали. - Конечно, Асад, конечно! И подарок, который подарил Сабир Мансуре, получит Алия! - начал заверять его Барир. - Дело не в подарке, Барир! Дело в том, что я не хочу, чтобы моего сына обманывали! Этот инцидент на твоей совести, Барир! И о нем ты сам расскажешь Сабиру, но не сегодня. Я не хочу омрачать этот день для своего сына! Да и ты должен уладить все вопросы со своей дочерью! У тебя есть на все это не больше десяти дней. Мы завтра улетаем по делам в Касабланку, а по прилету вновь придем в твой дом. Ведь нужно обсудить все вопросы, касающиеся брачного договора! - задумчиво произнес мужчина. - Я доверяю тебе и надеюсь, ты оправдаешь мое доверие! - Конечно, Асад. Я сегодня же поговорю с Мансурой! "И накажу ее! Она поплатится за свою выходку!" - мысленно добавил Барир. - А сейчас нам пора возвращаться. Все же Сабир и Мансура уже довольно давно наедине. Асад кивнул в знак согласия и мужчины вышли из кабинета. Перед их глазами предстала картина. На диванчике сидели Сабир и Мансура и мило о чем-то разговаривали. Девушка смотрела парню прямо в глаза, что привело ее отца в негодование. - Я хочу, чтобы выходя за меня замуж, ты доверяла мне, знала меня. Поэтому мы с тобой еще обязательно увидимся! - заметив своего отца и сида Барира, быстро, но довольно тихо промолвил Сабир. Когда он это говорил, ему хотелось взять руку девушки в свои ладони. Хотелось запомнить ее нежные руки, но он не мог себе позволить этого. Вместо этого он глубже вдохнул, чтобы почувствовать пьянящий аромат ее духов. Когда их отцы подошли, Сабир и Мансура встали с дивана. Оба понимали, что пришло время прощаться. Девушка счастливо улыбнулась Сабиру и поправила тяжелый браслет, от которого она была в восторге. То, что его подарок понравился невесте, мужчина сразу понял и был искренне этому рад. Вот и сейчас он ободряюще улыбнулся девушке, заметив как она поправила его подарок. Ему бы хотелось сделать это самому, но он подавил в себе это желание. - Ступай, Мансура, - спокойно промолвил Барир, но девушке не понравился его тон. Держась за браслет как за оберег, который обязательно принесет ей удачу, Мансура попрощалась с гостями и направилась в коридорчик, откуда вела лестница на второй этаж, где располагалась ее комната. - Мы улетаем на несколько дней в Касабланку, решать вопросы относительно клиники Сабира, - многозначительно посмотрел на Барира Асад. - Билеты еще не заказаны, поэтому я прошу прощения, но нам стоит поторопиться. Прием в твоем доме как всегда на высшем уровне! - Да, сид Барир, ваш дом напоминает восточную сказку! Я прошу прощения за то, что мы так скоропалительно откланиваемся, но вы сами понимаете, бизнес требует очень много времени и сил. Я надеюсь, что дней через десять мы с вами вновь встретимся и сможем обговорить все детали относительно моей свадьбы с вашей очаровательной дочерью! - улыбаясь, говорил Сабир, пожимая руку будущему тестю. - Мы будем вас ждать! Двери нашего дома всегда для вас открыты! - пожимая руки Сабиру и Асаду, говорил Барир - Я провожу вас! - сделав приглашающий жест рукой, Барир пропустил гостей и повел их во двор, выйдя из которого, мужчины вновь бы попали на улицу Медины. Уже стоя возле двери Барир произнес: - Мне кажется, что все же лучше вам пойти с моими людьми, которые вас проводят! - переживая за своих гостей, предложил хозяин риада. - Благодарю, Барир, но мы сами вполне справимся! К тому же Сабир собирается жить в Марокко и ему стоит привыкнуть и к вечернему городу! А так же хорошо разбираться в местных лабиринтах, которые представляет собой Медина! - улыбаясь, говорил Асад, и вновь пожав друг другу руки, мужчины попрощались и Барир закрыл за гостями дверь. Он простоял так несколько минут, собираясь с мыслями, что же ему делать. Его младшая дочь выкинула непозволительный поступок, за который она должна понести наказание. И она его понесет, как бы сильно он ее не любил. Но сердце мужчины больше болело за старшую дочь: "Как же Алия все это переживет? Предательство сестры. Потеря мечты. Что будет если после такой выходки Мансуры Сабир не захочет жениться на ней? Что ее будет ожидать?" - задавался этими вопросами любящий отец. Чувствуя, что стоя возле входной двери и размышляя обо всем этом, он не решает проблемы, а только накручивает себя, Барир поспешил в риад. Зайдя в гостиную, где всего пару минут назад его собственная дочь покрыла его позором, Барир громко позвал свою жену. Громкое "Нур!" разлетелось по всему риаду, достигнув самых отдаленных его уголков. И теперь оставалось только ждать. Ждать появления супруги, которая должна будет прояснить всю сложившуюся ситуацию. Мужчина прошел от центра гостиной, где стоял низенький столик до камина и обратно. Не смотря на большой размер комнаты, у него это заняло не больше пары минут, хотя ожидание супруги показалось ему вечностью. И вот наконец он увидел ее, женщину, с которой он совершил никях более двадцати лет назад. Сейчас она казалась ему другой. Уставшей, мрачной и как будто постаревшей. Хотя сегодня утром Нур казалось ему самой красивой женщиной во всем Марокко. - Как Алия? - первым делом спросил Барир у своей супруги. - Она в своей комнате. Я попросила служанок заварить успокаивающий чай, но ей это не помогло. Удар оказался для нее слишком сильным... - присев на диванчик, ответила женщина. Руки ее безжизненно лежали на коленях, а сама женщина, казалось, думала о чем-то страшном. - Как ты допустила, что бы Мансура вышла к жениху? Что вообще происходит в этом доме? Какие сети вы плетете за моей спиной? - горячился мужчина. В бешенство его приводило и состояние жены, до которого ее довела их дочь, но вызвать сейчас Мансуру он не мог, потому что хотел сначала все услышать от матери своих дочерей. - Я совершила ошибку! Это я во всем виновата! - тихо говорила женщина и вытирала навернувшиеся слезы. - Зачем я только ей рассказала? Аллах наказывает меня за мой язык! - Нур! Перестань и расскажи мне, что произошло! - тяжело вздохнув, произнес Барир, стараясь успокоиться и не сорваться. - Барир, я рассказала Мансуре о том, что ты разговаривал с Фаридом! Рассказала, что он согласен на любые условия и что ты не против выдать ее за Фарида! - сокрушалась женщина, но мужчина, казалось, не понимал причину ее страданий. - Зачем я только это сделала, зачем? Мансура разозлилась и повздорила с Алией, а затем убежала в свою комнату. Я же осталась с Алией, ведь она так переживала перед приходом жениха! - всхлипнув, продолжала Нур. - А нужно было идти к Мансуре и поговорить с ней, успокоить ее. - Аллах, Нур, что ты такое говоришь? Успокоить эту неблагодарную? - вспыхнул Барир. - Фарид будет лучшим мужем для нее! Единственное, о чем я сожалею, так это то, что не смог ему отказать, ведь Фарид заслуживает лучшего, чем наша дочь! - Не говори так, Барир! - вступилась женщина. - В любом случае в том, что сегодня произошло, есть и моя вина! - продолжала Нур. - Когда ты пришел с семейством Аль-Файед, мы спустились на первый этаж с Алией. Мансура уже была внизу. Улыбалась, и как мне показалось, забыла о конфликте, произошедшем между ней и Алией. Я оставила девочек вдвоем, а сама пошла за бирюзой, чтобы Алия одела украшение, которое сбережет ее от дурного глаза. Не успела я спуститься с украшением, как в комнату вбегает моя испуганная девочка, а ее одежда залита соком. Я помогла ей переодеться и мы спустились очень быстро, буквально минут через пять, но было уже поздно! Мансура стояла перед женихом! Барир...я... ее...я... - и женщина разрыдалась, так не договорив, что же она сделала. - Разан! - громко позвал служанку сид. Буквально через несколько секунд появилась женщина, испуганно смотря на своего хозяина. - Разан, позови Мансуру, немедленно! - отдал распоряжение сид, и присев рядом с женой, попытался ее упокоить. Женщина хотела сказать что-то , но поток из слез и рыданий не давал ей возможности. Единственное, что он понял, так это то, что Нур что-то сделала Мансуре и теперь очень переживает из-за этого. "Чтобы Нур не сделала, она это заслужила! Эта змея покрыла мой дом позором, а свою мать чуть не убила!" - думал Барир, гладя женщину по спине. Заметив служанку, он дал распоряжение принести воды, а сам встал и не отрываясь стал смотреть на проем с занавесью из легких тканей, из-за которых вот вот должна была появиться его младшая дочь. *** Мансура довольно медленно шла по гостиной из-за того, что ее ноги очень сильно дрожали от волнения. И вот наконец она прошла в арку и скрылась за занавесями, которые спрятали ее от глаз отца и семьи жениха. Девушка глубоко вздохнула, почувствовав колоссальное облегчение, но тот час же вздрогнула от того, что ее мать оказалась рядом. Мансура прекрасно понимала, что нужно все объяснить, но она успела сказать только :"Мама..." как вдруг получила звонкую пощечину. Схватившись за левую щеку, девушка затравленно посмотрела на свою мать, которая впервые ударила ее. - Мерзавка! Как ты могла поступить так со своей сестрой? - гневно говорила Нур, стараясь не привлекать ничьего внимания, но было поздно. Все служанки в доме уже прекрасно знали, какую выходку устроила младшая дочь хозяев. - Живо наверх и только посмей выйти из своей комнаты! - пригрозила женщина. Мансура не говоря ни слова побежала по лестнице, держась за покрасневшую щеку. И вот ее комната. Девушка громко хлопнула дверью и упала на кровать. Только сейчас она могла позволить себе выплеснуть накопившееся слезы. Обида, разочарование и страх будто камень навалились на нее и не давали покоя. "Как, как она могла ударить меня!" - рыдая, думала девушка. Щека ныла от полученной пощечины, но Мансура чувствовала не столько боль, сколько обиду. Эта пощечина унизила ее. "А я ведь хотела рассказать маме, что я чувствовала, когда он дарил мне подарок! Ведь это был мой первый подарок от мужчины! А она, она... Она даже не выслушала меня!" - и вновь уткнувшись в подушку, Мансура разрыдалась. Но скоро рыдания сменились на легкие всхлипывания, и вытирая слезы, девушка решилась подойти к зеркалу и взглянуть на свое отражение. Встав и пройдя несколько шагов, Мансура замерла перед зеркалом. Такого отражения она еще не видела. Стройный силуэт, обтянутый темно-синим платьем с дорогой вышивкой на груди. Длинные вьющиеся волосы спутались и из-за этого внешность девушки казалась дикой. А лицо... Мансура провела рукой по покрасневшей щекие и сжала зубы от злости. Она нежно гладила свое лицо. Покрасневшую щеку, красные глаза. Коснулась сухих губ... "Никто не лишит меня счастья! Никто!" - смотря в зеркало, шептала молодая девушка. И только сейчас, прекратив плакать, она услышала, что за стеной доносятся всхлипы ее старшей сестры. Затем голос служанки, что-то говорившей про чай и затишье. Мансура заподозрила, что ее сестра закрыла дверь на замок и от этого ей стало не по себе. Но девушка решила взбодриться и стала рассуждать сама с собой. "Ты не знаешь его, не видела! Ты не можешь знать, какой он! А я ему понравилась, я это точно знаю! Он так смотрел на меня!" - впервые улыбнувшись и вспомнив жениха, рассуждала девушка. "А тебе найдут мужа попроще, под стать тебе! Ты будешь кормить его и рожать детей, как ты и хотела. Ты будешь счастлива по-своему! А я..." - но здесь Мансура услышала крик своего отца, зовущего ее мать и девушка сжалась. Ей сразу же вспомнился тот взгляд, которым одарил ее отец в гостиной, слова матери и пощечина. И вот теперь гости ушли и отец обязательно захочет с ней поговорить. "Но что ему сказать? Как объяснить, что я просто хочу для себя счастья? Что я не буду счастлива с Фаридом!" - заметалась по комнате девушка, стараясь подобрать слова, которые она скажет своему отцу и который сможет понять ее и простить. Но ничего не шло в голову. Сердце стучало так часто и громко, что заглушало и ее собственные шаги и всхлипывания в соседней комнате. "Если Алия не успокоится, я пропала!" - вдруг осознала Мансура и здесь раздался стук в дверь ее комнаты. Схватившись трясущимися руками за голову, девушка не сразу нашлась, что спросить. Но буквально через несколько секунд стук повторился и в комнату заглянула служанка, та самая Разан, которая присутствовала при ее появлении перед женихом. - Тебя ждет отец в гостиной... - сухо произнесла служанка. - Поторапливайся, не заставляй его ждать, иначе сделаешь себе же хуже! Хлопок дверью и Мансура с грустью осознала, что в голосе служанки не было ни поддержки, ни сочувствия. "Я справлюсь! Я со всем справлюсь сама!" - твердила сама себе девушка, трясущимися руками закрывая дверь своей комнаты и готовясь идти на разбирательство со своим отцом. Как будто на зло из комнаты Алии донесся жалобный плач и Мансура еле сдержалась, проходя мимо, чтобы не пнуть ногой дверь, ведущую в комнату ее сестры. "Неужели она не понимает, что чем сильнее будет убиваться по мужчине, которого даже не видела, тем сильнее меня могут наказать. Эгоистка!" - спускаясь по лестнице, думала Мансура. Увидев вновь ту самую занавесь, она поежилась от страха, но выбора не было и она шагнула в гостиную. - Явилась! Как ты посмела так поступить со своей семьей, дрянь! Ты решила опозорить наш род! Решила убить свою семью! - глядя на вошедшую дочь, начал Барир. - Немедленно объясни, зачем ты так поступила! - Папа, я все объясню! - стараясь придать голосу более спокойный тон, говорила Мансура. - Я испугалась когда узнала, что ты решил, что я выхожу замуж за Фарида. Да, я испугалась! Ты же знаешь, что я не хочу выходить за него замуж! Я хочу другой судьбы! - не заметив, как в ее голосе появились капризные нотки, Мансуру вновь понесло. - Аллах, что ты несешь! Ты покрыла наши головы позором! Ты думаешь, Асад такой же глупый как и ты? Нет, ошибаешься! Он обвинил меня в том, что я решил подменить невесту! Я - правоверный мусульманин, а не мошенник! А ты - змея, которая укусила меня и всю свою семью в самое сердце! Ты не думаешь ни о своей жизни, ни о жизни тех, чьи судьбы ты рушишь своим эгоизмом! Ты подумала, что будет с Алией? Что будет со всеми нами, если твой поступок будут обсуждать на Медине?! - Я просто хочу стать счастливой! Почему все должны быть счастливы кроме меня? Почему? - вытирая навернувшиеся от злости слезы, вопрошала Мансура. - Алия будет жить во дворце, а я в хижине! Алию будут ублажать слуги, а я должна буду работать как служанка на семью Фарида! Нет, я не хочу для себя такой судьбы! Человек сам вправе решать как ему жить и с кем! - добавила девушка. - Я совершил ошибку, что согласился выдать тебя замуж за Фарида! Этот юноша не заслуживает такой змеи как ты! Ты выйдешь замуж за старого бедуина, который увезет тебя в пустыню и там научит уму! - грозя пальцем дочери говорил Барир. - Не выйду. Я выйду замуж за Сабира! - по-детски заявила Мансура и через секунду поняла, что это была ее ошибка. - Дрянь! Да как ты смеешь так разговаривать со мной! - со всей силы схватив девушку за руку и подтащив ее к себе, закричал Барир. - Посмотри, до чего ты довела свою мать, до чего ты довела свою сестру! - Она меня ударила! - пытаясь вырваться, плакала девушка, но все ее попытки были тщетны, а тупая боль стала расползаться по всей руке. - Алия будет счастлива с любым мужчиной, которого ты ей найдешь. Ей не нужен такой жених как Сабир! - Замолчи! - встряхнув свою вырывающуюся дочь, прикрикнул Барир. - Если помолвка будет расторгнута и пойдут слухи о том, что была подмена невесты и в этом замешена Алия, то она никогда не выйдет замуж! Ее жизнь будет загублена! Но и ты не будешь счастлива! Я сделаю все, чтобы этого не случилось! Перехватив поудобнее руку Мансуры, Барир потащил свою дочь к лестнице. Он слышал, как его жена разразилась слезами от увиденной картины, но спускать такой проступок с рук было нельзя. Затащив упирающуюся дочь по лестнице, он открыл дверь и швырнул ее на пол. - Ты наказана! Ты не выйдешь из этой комнаты десять дней, до прихода жениха Алии! После этого будет объявлено, что произошла ошибка и что ты невеста другого мужчины! В течении десяти дней ты не будешь ни с кем разговаривать, а только молиться и читать Коран! У тебя есть последний шанс на исправление и осознание! Если ты все поймешь, и Сабир возьмет в жены Алию, тогда, возможно, ты выйдешь замуж за Фарида. Ежели ты не осознаешь своего поступка, клянусь бородой пророка, ты выйдешь замуж за первого старика, который захочет жениться на молодой девушке. И он заплатит тот махр, который сможет! - смотря на свою дочь, сидящую на полу возле постели, говорил Барир. Никакой жалости в данный момент он не испытывал к ней. Более того, его пугало, что его дочь похожа на злобного зверька и не понимает того, что она совершила. Захлопнув дверь в ее комнату, Барир запер дверь на ключ и закрыв глаза, вздохнул. Впервые в жизни он так говорил с дочерью, впервые в жизни он не испытывал к ней нежности и жалости. Сейчас, стоя за ее дверью, он вспомнил, как несколько минут назад тащил ее по лестнице, вспомнил взгляд, которым она одарила его жену, ее мать, и его самого. В этом взгляде была лишь неприязнь и ненависть, он не заметил ни капли раскаяния, не заметил жалости к сестре, не заметил ничего, что бы говорило ему о том, что Мансура сожалеет о совершенном поступке. Послушав, что творится за дверью и не услышав ни единого шороха, мужчина отправился вниз к своей жене, чтобы поговорить с ней о сложившейся ситуации. Ему нужен был совет любимой женщины, которая стала ему другом. Захлопнулась дверь, повернулся ключ, но Мансура даже не шелохнулась. Она по-прежнему продолжала сидеть на полу. Она потерла ушибленную руку и только сейчас заметила браслет, который подарил ей Сабир. Браслет был выполнен из красного золота. Он был достаточно толстого плетения с десятью изумрудами. Они были закреплены на браслете так, словно маленькие золотые листики держали их в своем плену. Выставив руку вперед, девушка залюбовалась, как смотрится этот подарок на ее запястье. Вспомнила мужские руки, которые с трепетом застегивали на ней этот браслет и улыбнулась. "Он мог выбрать любой камень, но выбрал именно изумруды...Так было суждено...Сабир моя судьба!" - шептала девушка, любуясь безумно дорогим подарком и представляя свое счастливое будущее с успешным, красивым и щедрым мужем.