Мактуб: счастье сквозь года

Глава 52 Часть 1 Молодая женщина аккуратно вытерла рукавом домашнего платья лоб от муки и вновь принялась месить тесто для лепешек. - Лара Зулейка! – окликнула молоденькая служанка дочь хозяина. – Уже поздно! Вы несколько часов на кухне стряпаете. Может быть заварить вам чай? - Спасибо, Бадийя, но я еще не закончила с лепешками! – улыбнулась Зулейка девушке. - Лара Зулейка, оставьте! Я все доделаю сама! Вы же устали! Вы целый день работали со своим отцом! И завтра с утра снова уйдете с сидом Самиром! Я же прекрасно знаю, что вам даже присесть некогда! А уж тем более сейчас, когда сид возложил на вас такую работу с подсчетом украшений! Простите, я забыла, как правильно это называется... – смущенно пробормотала девушка и потупила глаза в пол. Ей стало неловко из-за своей неграмотности и Бадийя почувствовала, как румянец заливает ее щеки. - Бадийя, спасибо за твою заботу! – улыбнувшись, ответила Зулейка. – Да, сейчас идет инвентаризация и работы стало еще больше, но я справлюсь. - Аллах, лара Зулейка, вы себя совсем не бережете! Оставьте, пожалуйста, тесто! Я сама испеку лепешки! – покачав головой, проговорила молодая служанка. Увидев сомнения со стороны дочери хозяина, Бадийя замахала руками и продолжила: – Вы приведите себя в порядок, умойтесь, а я пока заварю мятного чая. Он вас успокоит и вы заснете сразу же, как только коснетесь головой подушки! Зулейка смотрела на девушку и улыбалась. Ей была приятна искренняя забота Бадийи. «Если бы ты только могла приготовить чай, от которого мне перестанут сниться эти кошмары, преследующие меня каждую ночь!» - с грустью подумала молодая женщина. Но все же Зулейка вытерла руки о клетчатое полотенце, лежавшее рядом на столике, сняла фартук, спасавший ее скромное домашнее платье от муки, и, повернувшись к девушке принявшейся месить тесто, промолвила: - Спасибо тебе, Бадийя! За все время, что ты работаешь у моего отца, ты стала мне другом. Я очень рада, что Аллах привел тебя именно в наш дом! – искренне промолвила Зулейка. Ей давно хотелось сказать это Бадийе, но она отчего-то не решалась. Возможно, из-за того, что ей стало тяжело верить людям, но эта девушка вызывала в Зулейке самые теплые чувства и она наконец решилась произнести в слух то, что испытывала уже давно. - Ну что вы, лара Зулейка! – смутилась служанка. – Я даже не знаю, что вам сказать. Простите меня! - Все хорошо, Бадийя. Я пойду умою лицо и вернусь на кухню. – улыбнувшись смущенной служанке, Зулейка быстро направилась в сторону двери, ведущей из кухни, а девушка смотрела ей вслед, задумавшись. «Аллах, почему ты посылаешь такие страшные испытания хорошим людям? Лара Зулейка получила столько ударов судьбы в своей жизни! Поздно вышла замуж и поэтому стала лишь второй женой. Наверняка первая жена ее изводила своей ревностью и придирками! Затем выяснилось, что лара Зулейка не может иметь детей. А дальше последовал развод с уважаемым мужем. Ее вернули отцу, который мог убить или покалечить свою дочь. Ведь это страшный позор для восточной женщины, быть разведенной, да к тому же еще и бездетной! Многие сплетники до сих пор перешептываются за ее спиной, когда она вместе со своим отцом идет в лавку работать. Подумать только, дочь уважаемого сида теперь работает в его лавке как мужчина! Аллах, пошли этой женщине свою милость! Ведь на ее долю выпало столько страшных бед, а она по-прежнему добра к людям!» Задумавшись, девушка машинально поставила чайничек на огонь и помыла мяту. Теперь она аккуратно рвала ее листочки и раскладывала по стаканчикам. Бадийя даже не заметила того, что вместо одного стаканчика достала два. - Чем ты занимаешься, Бадийя? - хриплый голос привел молоденькую служанку в чувство. – Ты почему не поставила печься лепешки, а занялась приготовлением чая? Неужели ты так устала, что тебе необходимо выпить чай именно сейчас? Или ты хочешь оставить сида Самира голодным? – говорила старшая служанка, коршуном свесившись над новенькой служанкой. - Простите меня, Джилан! Я сейчас же все поставлю печься! – испуганно забормотала девушка и мигом вернулась к столу, на котором в глубокой чаше стояло тесто. Бадийя чувствовала дыхание старшей служанки, которая не отходила от нее и следила за каждым ее движением. Девушке казалось, что если она еще немного наклонится к ней, то коснется своим острым носом ее головы. Представив эту картину, рука Бадийи задрожала, и она просыпала муку на пол. - Безрукая! – закричала старшая служанка. – Ты ни на что не способна! Ты не можешь даже приготовить лепешки, а это самое простое, что можно было тебе поручить! Ты можешь только все портить и пить чай! – схватив полотенце, которым Зулейка вытирала руки, Джилан гневно ударила Бадийю по рукам. – Аллах, за что ты послал такое наказание этому дому? Я же предупреждала сида Самира, что не стоит брать тебя в дом! Ты же нищенка, которую ничему не учили в детстве, кроме как пасти овец! - Я случайно! Я все уберу! – всхлипнув, говорила молодая девушка. Бадийя опустила голову, чтобы старшая служанка не увидела ее слез, но Джилан по голосу поняла, что девушка плачет, и почувствовав свою власть и силу над беззащитной служанкой, гневно продолжила: - Конечно, ты все уберешь! И не разводи мне здесь сырость, ты же знаешь, я этого не терплю! Аллах, лучше бы тебя украли бедуины! Но нет, ты не нужна даже им! Конечно, зачем им безрукие неумехи, которые только и могут, что распивать чай да целыми днями гулять по Медине! Я поняла! - прищурившись, промолвила Джилан. - Ты хочешь опозорить этот дом! – вновь замахнувшись на девушку, прокаркала служанка. - Аллах, нет, что вы! – испугалась не на шутку Бадийя и подняла глаза на старшую служанку, которая презрительно смотрела на нее и улыбалась уголками губ. - Что здесь происходит? Бадийя, почему ты плачешь? – твердым голосом спросила Зулейка, появившись на кухне. Еще из коридора она услышала крик Джилан и незамедлительно пошла на склочную кухню. - А ну отвечай, неблагодарная! – прикрикнула на девушку Джилан, ударив ладонью по столу, отчего в воздух поднялось легкое белое облачко муки. - Лара Зулейка, простите меня... Я все испортила... Мука... Просыпала... - не выдержав, девушка расплакалась и чтобы скрыть слезы, стала вытирать их рукавом платья. - Да ты еще и лгунья! Стала бы я так тебя ругать только за муку! – вспылила Джилан. – Эта девчонка полдня гуляла на Медине! Она, видите ли, так долго выбирала нужные продукты! – презрительно хмыкнула старшая служанка. – А сейчас вместо того, чтобы лепить лепешки и ставить их печься, она вздумала выпить чаю! Лентяйка! А под конец еще и перевела муку, рассыпав ее на пол! Зулейка слушала рассказ служанки и не могла поверить, что из-за таких мелочей можно довести человека до слез. «Аллах, даже Рания так не вела себя по отношению к служанкам!» - подумала Зулейка, заметив красные следы на руках у Бадийи. - Успокойся, Бадийя! – подойдя к девушке, и, взяв ее за дрожащие плечи, произнесла Зулейка. – А ты, Джилан, запомни, что не имеешь права бить никого в этом доме! Если я еще раз узнаю, что ты занимаешься подобными вещами, то ты очень сильно об этом пожалеешь! - Аллах! За что сиду Самиру такое наказание! Говорила я ему, говорила не брать эту девчонку в дом! – запричитала Джилан, не слушая, что говорит ей дочь хозяина. - Ты, наверное, забыла, что такими вопросами занимается моя мама! – сухо произнесла Зулейка. Как она и ожидала, Джилан тут же отреагировала на ее слова, мстительно смотря на молодую женщину. – Я повторяю тебе, Джилан, если ты кого-нибудь еще хоть пальцем тронешь, об этом тут же узнает мой отец! А ты прекрасно знаешь, что он не терпит рукоприкладства! - Всегда есть исключительные случаи, лара Зулейка! – хищно улыбнувшись, произнесла Джилан. – Если затронуто уважение или репутация, если нужно воспитать в человеке правоверного мусульманина, тогда можно и наказать человека! Я уверена, что сид Самир меня поймет! – продолжая улыбаться, говорила Джилан. Видя то, как Зулейка побледнела, старшая служанка самодовольно хмыкнула, ибо она достигла того, чего хотела. Напомнила Зулейке о первых днях ее пребывания в этом доме, когда она вернулась в него в качестве разведенной женщины. - Ты меня услышала, Джилан! – тихо, но твердо промолвила Зулейка, стараясь не смотреть на служанок, которые из своих углов качали головами в знак осуждения старшей служанки. – А ты, Бадийя, ступай к себе. Умойся и не три больше свое красивое личико! – нежно проговорила Зулейка, отпуская девушку. - Ну уж нет! Пускай сначала уберет за собой грязь и поставит чайные приборы на место! – уперлась старшая служанка. – Ты, Зулейка, не балуй слуг! В доме должен быть порядок! - Я с тобой согласна! – коварно улыбнувшись, промолвила хозяйская дочь. – И в первую очередь это относится к тебе! Не спорь со мной, Джилан, не искушай судьбу! Что касается чая, то это я попросила приготовить его Бадийю. Для меня и для моего отца! - Я ничего не знала об этом! Обычно сид Самир просит, чтобы я лично приготовила для него чай! Только я знаю, какой он любит! – отвернувшись ото всех, Джилан мигом стала доставать сахар и поднос. – Я сейчас все приготовлю и отнесу сиду Самиру! - Не стоит, Джилан. Я сама отнесу отцу чай. А ты пока прибери муку. Все же ты пока старшая служанка и должна следить за порядком на кухне! – победоносно говорила Зулейка под ободряющие ее улыбки служанок. – А ты, Бадийя, ступай в свою комнату. Умойся, успокойся и отдохни. Асия! – обратилась она к пожилой женщине, сидевшей в углу за столом и ободряюще ей улыбавшейся. – Принеси через полчаса чай Бадийе и сама выпей! - Хорошо, лара Зулейка, спасибо вам, лара Зулейка! – послышалось с двух сторон. Бадийя вновь поблагодарила свою заступницу и вышла из кухни под презрительный взгляд старшей служанки. Увидев, что Зулейка не собирается уходить, а ждет, пока приготовится чай, Джилан, отвернувшись от бывшей жены Саида Рашида, стала рвать мяту в стаканчики более крупно. «В этом доме кроме меня никто не заботится о сиде Самире! Никто не знает, какой он любит мятный чай!» - бубнила служанка, не замечая того, что Зулейка подошла к ней ближе и все прекрасно слышит. - Ты глубоко ошибаешься, Джилан! Моя мама, жена твоего хозяина. И лучше нее никто не знает, что он любит или не любит! Я хочу напомнить тебе об этом! Ибо ты забываешься и ведешь себя как вторая жена! – невозмутимым тоном поправила служанку Зулейка. - Выходит, мы с тобой похожи в поведении. Ты же тоже являлась только второй женой! – огрызнулась служанка, не поворачиваясь к Зулейке. - Я имела законный статус жены, а ты служанка! Не заставляй меня говорить о твоем поведении отцу! Ты же прекрасно знаешь, что если моя мама захочет, тебя выкинут из этого дома! На ее месте я бы давно это сделала! – отодвигая полную служанку и забирая поднос с чайничком и стаканчиками, промолвила Зулейка. – Не искушай свою судьбу! – и не дожидаясь очередного хамского ответа, Зулейка развернулась и направилась к выходу из кухни. Выходя за дверь, женщина спиной почувствовала ненавидящий взгляд, брошенный старшей служанкой в ее сторону. «Аллах, когда-то на меня так смотрела Рания, а теперь и в собственном доме мне нет покоя!» - с грустью подумала женщина, с тяжелым сердцем идя к отдельной лестнице, ведущей в крыло, где находились кабинет, кальянная и библиотека ее отца. Пребывая в своих мыслях, Зулейка не заметила, как Джилан выглянула за дверь кухни и прошептала: «Да пошлет тебе Аллах море слез, змея! Если бы не твое появление, я могла бы быть первой женой! Но Аллах не совершает ошибок! Он не наказал твою мать бесплодием, зато наказал тебя! Да благословит Аллах тот день, когда я узнала, что Саид Рашид развелся с тобой, гадина!». Зло прошептав это, старшая служанка вернулась на кухню. Ощущение того, что ее унизили усилилось, когда она увидела, как Асия набирает воду в чайничек для того, чтобы выпить чаю с Бадией. «Не бывать тому дню, когда слуги перестанут меня бояться и уважать!» - с раздражением подумала женщина и громко произнесла: - А что это ты делаешь, Асия? – от этих слов пожилая хрупкая женщина вздрогнула, что только позабавило старшую служанку. - Ты же слышала, что сказала Зулейка, Джилан. Не прикидывайся, будто оглохла. И перестань обижать и унижать Зулейку! Я принимала роды у ее матери! Я держала эту девочку на руках в первые дни ее жизни! И ты не смеешь оскорблять этот нежный цветок! – пренебрежительно посмотрев на старшую служанку, ответила старушка. - Это я оскорбляю ее? Я? Разве я была не права, что сделала замечание Бадийе? Вы совсем расслабились! А ну, живо по своим местам! А ты! – ткнув пальцем в молодую женщину, поежившуюся от взгляда старшей служанки. – Быстро подмети пол! Ну вы еще узнаете Джилан! Вы узнаете! – гневно раздувая ноздри почти кричала старшая служанка. Увидев, что служанки занимаются своими делами и стараются не смотреть на нее, Джилан вихрем выскочила за дверь, не забыв при этом хлопнуть ею. - Как же ты глупа, Джилан! Ты винишь Зулейку в своей неудавшейся жизни, а на самом деле виноват только твой дурной характер! Аллах, пошли этому дому покой, а его обитателям долгожданное счастье! – прошептала старая служанка, и взяв поднос с чайничком, напоминающим лампу Алладина и два стаканчика с мятой, подошла к столу и положила на него несколько лепешек и печенье. – Испеките лепешки. Их завтра должны взять сид Самир и Зулейка. Они не должны остаться голодными из-за этой склочной женщины! – попросила Асия служанок, которые мигом распределили свои обязанности и начали делать заготовки на завтрашний день. Асия, увидев слаженную работу, улыбнулась и тоже направилась к выходу из скандальной кухни, думая при этом: «Бедная девочка обязательно должна поесть! Она испытала такой стресс! Как хорошо, что Зулейка вовремя появилась и смогла защитить Бадийю, иначе бы эта змея Джилан выпустила бы свой яд на ни в чем неповинное создание!» Асия медленно шла в часть дома, отведенную исключительно для служанок, и размышляла о судьбах живущих в этом доме. За раздумьями женщина не заметила, как подошла к двери комнаты, в которой жила Бадийя и еще несколько служанок. Руки Асии были заняты, и она решила не ставить поднос на тумбочку, а зайти без стука. Асия слегка толкнула дверь ногой и вошла в спальню. Оглядев довольно простенькую, но уютненькую комнатку с несколькими кроватями, Асия увидела Бадийю, которая, отвернувшись к стене, притворялась, будто она спит. «Бедная девочка! Как жаль, что сон не может защитить нас от реальности, которая может ворваться в любой момент и разрушить наш иллюзорный мир! » - с жалостью подумала пожилая женщина, смотря на то, как хрупкое тельце служанки подрагивает от слез. - Бадийя! – позвала женщина девушку. – Я принесла тебе чай. Ты помнишь, что лара Зулейка велела тебе выпить чай и отдохнуть? - Асия! – тут же повернулась молоденькая девушка и, увидев пожилую служанку, подскочила к ней и забрала у той поднос. – Не стоило утруждать себя! Я бы сама... - тихонько добавила смущенная девушка. - Я знаю, как ты сама придешь и сделаешь чай! – покачав головой, женщина присела на кровать девушки и вытянула уставшие ноги. – А так мы с тобой вдвоем выпьем чаю и поговорим в спокойной обстановке. Ведь на кухне нельзя слово сказать, чтобы его не услышали. - Я очень рада, что вы зашли! – разливая чай по стаканчикам, промолвила девушка. - Садись! – похлопав ладонью по кровати, сказала старушка. – Не принимай близко к сердцу упреки Джилан! – заметив, что у Бадийи покрасневшие от слез глаза, сказала женщина. – У этой женщины склочный характер. Она любит власть. К тому же ты показываешь, что боишься ее. А это только раззадоривает эту скандалистку! Постарайся слушать Джилан, но без лишних эмоций! – сделав глоток обжигающего напитка, напутствовала молоденькую девушку Асия. – Бадийя, или тебя беспокоит что-то еще? – спросила проницательная женщина. - Да. Лара Зулейка... – грустно ответила девушка. - Аллах, Бадийя, а что же тебя беспокоит? Лара Зулейка относится к тебе очень хорошо! – искренне удивилась женщина. Асия хотела было всплеснуть руками от удивления, но вспомнив, что в ее руке находится стаканчик с чаем, только покачала головой. - Вот именно, Асия! Вот именно, что она относится ко мне слишком хорошо! А ведь я ей не подруга! Я обыкновенная служанка, а лара Зулейка моя хозяйка! - быстро начала говорить Бадийя, словно у нее открылось второе дыхание. – Ты думаешь, я не знаю, как говорят на Медине? – и не дав Асие даже спросить, что же говорят, продолжила: – Я же слышала, что нужно показывать слугам где их место, иначе они садятся на шею! Знаю, что говорят, что служанки наедают впрок у своих хозяев! - говоря это, девушка густо покраснела. - Девочка моя! – поставив стаканчик на маленькую тумбочку, Асия погладила девушку по волосам. – Зулейка не глупа и она видит, какой ты человек! Именно поэтому она так хорошо относится к тебе! - Но сегодня я почувствовала себя нахлебницей! Слова Джилан о том, что я ничего не делаю, а только ем... Я так боюсь, что лара Зулейка подумает, что я притворяюсь или замышляю что-то! Я боюсь, что не справлюсь с чем-то и опозорюсь! Ведь я ничего не умею делать! – вытирая ладонью вновь навернувшиеся слезы, промолвила девушка. Асия же молчала, давая девушке выговориться, но ее сердце плакало вместе с Бадией. – Я же всю жизнь занималась тем, что пасла овец! А дома готовила исключительно для себя и для отца. А ведь мы не прихотливы! Когда по Медине пошел слух, что сид Самир может взять еще одну служанку, то я очень боялась идти к нему! Боялась, что меня не возьмут или посмеются надо мной! Но выбора у меня не было! Я могла или прийти сюда или умереть от голода. Ведь папа умер, а я осталась одна... - Плакать по умершим харам! Но иногда слезы помогают нам! Со слезами уходит вся боль... – задумчиво произнесла старушка. - Но мне повезло. Я не ожидала, что попаду в такой дом, что у меня будут такие хорошие хозяева. Ведь в Марокко считается, что хозяин может быть либо «очень хорошим», либо «очень плохим». Я получила крышу над головой, еду, одежду! – всхлипнула девушка. – А теперь... - Что теперь, Бадийя? Тебя взяла в дом лара Замиля, а не Джилан! Именно лара Замиля хозяйка в этом доме! Но из-за случившегося горя с Зулейкой бедная женщина немного отошла от домашних дел. Этим воспользовалась Джилан, но Зулейка правильно сказала ей, что она не вторая жена ее отца и не может распоряжаться в этом доме! - Я помню! – испуганно сказала Бадийя. – Помню, как было в этом доме до известия, что сид Саид разводится с ларой Зулейкой! Когда пришло это известие, из этого дома будто вышла вся жизнь! - Страшен не столько развод, сколько то, что бедная девочка оказалась бесплодной! Зулейка этого не заслужила! Я ведь прекрасно помню, какой она была веселой девочкой много лет назад! Я и лара Замиля учили ее печь печенья, а когда у Зулейки что-то особенно мастерски получалось, она начинала пританцовывать. Аллах, как красиво танцует эта девочка! - женщина печально улыбнулась и прикрыла глаза, вспоминая далекое прошлое. – Развод Зулейки стал настоящим ударом для ее родителей. Но лара Замиля переживала больше за то, что ее девочка оказалась больна, а не за то, что скажут злые языки на Медине! Ведь Аллах послал самое страшное испытание для Зулейки и для ее родителей! - Но ведь Аллах милостив! Я так надеюсь, что лара Зулейка еще выйдет замуж и будет счастлива! Иншаллах! – повернув ладони к себе и закатив глаза, промолвила девушка. - Аллах милостив, но ведь не каждый мужчина возьмет разведенную женщину, тем более по такой причине! Сейчас самое важное, что буря утихла в отношениях лары Зулейки и ее отца. Ведь девочка приехала домой очень быстро и сид Самир к тому времени еще не остыл. Ее бывший муж совсем не подумал о судьбе бедной девочки! Он отправил свою жену на верную смерть! - Бедная лара Зулейка! Она перенесла столько бед в доме мужа и в доме отца! А теперь и эта Джилан старается ужалить ее побольнее! Я сделаю все, чтобы ларе Зулейке больше не приходилось заступаться за меня! Чтобы дома для нее наступал покой! – твердо решила для себя Бадийя, вспомнив, сколько всего пережила Зулейка в этом доме. – Я так хочу увидеть, как лара Зулейка счастлива, как она танцует! – улыбнулась девушка. - Вот и правильно, девочка! – улыбнувшись и встав с кровати, произнесла Асия. – А теперь отдыхай. А завтра мы испечем любимое печенье лары Замили и лары Зулейки! – подбодрив Бадийю, женщина вышла из ее комнаты с подносом в руках. Но поставив поднос на тумбочку, Асия аккуратно заглянула в комнату, чтобы убедиться в том, что Бадийя легла спать. Заглянув в комнатку, старушка увидела, как молоденькая девушка заправляет свою постель. Свет от лампы падал на служанку таким образом, что казалось, будто девушка еще худее чем это было на самом деле. Покачав головой, Асия твердо решила для себя следить за тем, сколько эта девочка ест. "Я не позволю, чтобы из-за этой мерзкой Джилан девочка и в этом доме голодала! Лара Зулейка не может позаботиться о Бадийе, ведь она работает, а я могу!" Твердо решив взять опеку над Бадией, Асия отошла от двери на небольшое расстояние и устало прислонилась к стене. Сегодняшний день вымотал ее и вновь показал, каким мерзким человек может оказаться внутри. «Аллах, только не дай Джилан возможности до конца испортить жизнь Зулейке! Не дай сил этой скандалистке отомстить ни в чем не повинной бедной девочке за давнишнюю историю!». С тяжелым сердцем пожилая женщина отправилась на кухню, молясь про себя о благополучии этого дома.

***

Замиля смотрела на своего супруга и в голове звучал один и тот же вопрос: «Что еще уготовил Аллах для моей девочки? За какие наши грехи он наказывает мою Зулейку?» Но Самир молчал, потирая переносицу. Женщина поежилась, предчувствуя неприятный разговор. За больше чем тридцать лет в браке с Самиром, Замиля выучила каждое движение любимого супруга. И теперь видя этот жест, ее сердце начало биться как у загнанного зверька. - Самир, что случилось? – не выдержав томительного ожидания, спросила Замиля. - Случилось... - задумчиво произнес мужчина. – Сегодня на Медине я встретил Али эль-Адиба. - И что? Что он сказал? Что-то о нашей Зулейке или Саиде? – имя бывшего зятя женщина произнесла с такой болью в голосе, что её супруг поморщился. Слегка затянувшиеся душевные раны вновь начали кровоточить. - Подожди, Замиля! Не перебивай меня и не торопи! Я тебе сейчас все расскажу сам! – попросил мужчина свою супругу. - Али очень переживает за нашу Зулейку. Ты же знаешь, он не одобрял решения Саида о таком поспешном разводе. Но Али не может влиять на решения Саида Рашида. Али связан с семьей Мухаммеда, но не Саида. Ты же помнишь ту скандальную историю второй племянницы Али и бывшего мужа Зулейки? – задумчиво произнес Самир. - Да. Слухи ходили очень долго. Ведь, насколько я помню, эта история длилась у них не один год. Но племянница Али родила Рашиду дочь. И Хадижа очень любит своих родственников в Фесе. Она старается им звонить, правда, это выходит редко из-за того, что ее отец не очень одобряет этого... – заметив не понимающий взгляд супруга, Замиля уточнила: – Это мне рассказывала Зулейка. - Моя дорогая, дети принадлежат семье отца. Хадижа принадлежит семье Абдула, а не Али! – говоря это, Самир массировал виски. Ему вспомнился один из разговоров с Абдулом. Вспомнилось, как тот обвинял его дочь во всех грехах, сочувствовал ему и своему племяннику, а он, Самир, слушал. Слушал и не мог возразить такому уважаемому человеку. А затем вернулась его дочь. Его девочке нужна была поддержка, а он встретил ее совершенно по-другому. И этого он никак не мог себе простить. - Так вот, - продолжил мужчина. – Али сообщил мне, что Самира, дочь Мухаммеда и Латифы, выходит замуж через месяц. Самира решила пригласить на этот праздник всех, кого считает нужным. Даже если будет против ее отец. Идею этой девочки поддержала и Хадижа... – мужчина вновь замолчал, подбирая слова. – В общем, на эту свадьбу приглашены и мы с Зулейкой. Дочь Саида Рашида очень привязалась к нашей дочери и просила передать приглашение на этот праздник нам через Али. - Аллах! Но ведь на свадьбу племянницы прилетит и сам Саид Рашид! – воскликнула женщина. – Неужели Зулейка должна пройти такое испытание, как встреча с семьей мужчины так поступившего с ней?! - Принимать ли приглашение на эту свадьбу или же нет будет решать сама Зулейка! Я сам поговорю с дочерью об этом, но не сейчас, а позже. Я не хочу, чтобы наша дочь месяц изводила себя мыслями о том, какое решение ей принять. Зулейка совсем недавно стала отходить от всей этой ситуации! И чтобы ты не говорила мне, я по-прежнему считаю, что работа ей в этом помогает! – заметив осуждающий взгляд жены, промолвил глава семейства. - Возможно в чем-то она и помогает, но ты дал повод вновь полоскать имя нашей дочери на Медине! Теперь многие обсуждают тему, что дочь сида Самира и бывшая жена самого Саида Рашида работает у своего отца как... – чтобы не разрыдаться, женщина сжала ладонь в кулак и прислонила к губам. - Замиля, это не только мое решение, но и решение Зулейки! - вновь постарался убедить жену Самир. - Девочке необходимо занятие, чтобы отвлечься от своих мыслей! Она еще молода и ей не стоит запирать себя в четырех стенах! – промолвив это, у любящего отца сжалось сердце. Воспоминания из прошлого услужливо преподнесли ему момент, как он запирает дверь на замок, а за дверью раздавался плач его единственной дочери, которая твердила только одно: «Прости, папа!». Почувствовав, как мурашки забегали по его телу, Самир встряхнул головой и продолжил: – Если Зулейка захочет пойти на свадьбу Самиры, я не буду возражать. - Ты считаешь, что Саид может вернуть нашу дочь? – спросила Замиля. Женщина сейчас и сама не знала, хочет ли она этого или нет. Ведь то, как поступил с ее девочкой Саид Рашид она никогда не простит ему до конца. - Я сомневаюсь в этом... – задумчиво ответил Самир на вопрос своей супруги. – Ведь с развода Саида и Зулейки прошло уже больше полугода. За это время Саид звонил всего один раз, и только для того, чтобы сообщить нам новость, что он развелся с нашей дочерью и что отправляет ее к нам, не дожидаясь, когда пройдут три месяца, так как наша дочь бесплодна... – горько усмехнувшись, мужчина продолжил: – И является скандалисткой. Вносит разлад в его дом. - Аллах! – тихо произнесла Замиля. – А сид Али не сказал тебе, когда приезжает Саид со своей семьей в Фес? – дрожащим голосом произнесла женщина. - Али сам точно не знает этого. В ближайшие несколько дней семья Рашид должна будет прибыть в Марокко. – нарочито спокойным голосом промолвил мужчина, хотя опасался этого момента ничуть не меньше своей супруги. - Я так боюсь за Зулейку! Может быть, не стоит ей пока выходить на работу до тех пор, пока не пройдет свадьба? – царапая ноготь, спросила встревоженная мать. – Ведь если первая жена Саида узнает о том, что Зулейка работает, то вновь будет издеваться над нашей дочерью! - Замиля, не говори глупостей! – раздраженно ответил Самир. - То, что Зулейка работает в нашей лавке, знает вся Медина. И сплетни и слухи обязательно дойдут и до жены Рашида. Но теперь Зулейка находится под моей защитой! И если жена Саида позволит себе что-либо выкинуть, тогда я сделаю все, чтобы добиться ее наказания! - Да услышит Аллах наши молитвы и защитит Зулейку! – промолвила Замиля. - Я уверен, что жизнь Зулейки наладится! – улыбнувшись своей супруге, промолвил любящий отец. А теперь пора идти спать! Завтра предстоит тяжелый день, перед которым нужно хорошенько отдохнуть. - Ты абсолютно прав. Наша девочка уже наверняка спит. Я не буду подниматься к ней в комнату. Ты же знаешь, она спит очень чутко, а мне не хочется ее разбудить. Может быть, принести тебе чай? – добавила женщина. - Нет, Замиля, не стоит. Лучше пойдем в спальню. Уже очень поздно! – мужчина встал из-за стола, и подойдя к Замиле, протянул ей руку, помогая встать. Женщина с улыбкой оперлась о крепкую руку мужа и встала. Самир нежно поцеловал Замилю в висок и открыл дверь, пропуская супругу вперед. Выйдя из кабинета, супруги заметили поднос с медным чайничком и стаканчиками. - Наверное, служанки принесли чай, но побоялись прерывать наш разговор! – улыбнувшись, промолвил хозяин дома. Пойдем. Они сами все уберут. – приобняв Замилю за плечи, сказал хозяин риада. Немного натянуто улыбнувшись, Замиля последовала с мужем в спальню, про себя молясь только об одном: «Аллах, сделай так, что бы наш разговор не слышала Зулейка!»

***

Выйдя из кухни, Зулейка победоносно улыбнулась. Маленькая победа над неугомонной Джилан была одержана и это не могло не радовать. Аккуратно держа довольно тяжелый поднос, Зулейка вышла в холл и улыбнулась своим детским воспоминаниям. Будучи совсем маленькой девочкой, она каждый вечер сбегала по резной лестнице и бросалась в объятии любимого отца, по которому очень скучала днем. Сейчас, стоя перед той самой лестницей, молодой женщине вспомнилось, как она громко смеялась, когда отец кружил ее на руках. «Аллах, как быстро летит время! Детство проходит, оставляя лишь воспоминания, которые становятся самым драгоценным в твоей жизни!» Улыбаясь, Зулейка аккуратно стала подниматься по довольно крутым ступенькам. «Сейчас я бы не стала прыгать по ступенькам, как козочка!» - подумала женщина, дойдя до последней ступеньки и посмотрев вниз. "Теперь я понимаю маму, которая так волновалась за меня!" - с грустью подумала Зулейка, и закусив губу, осознала, что точно также она переживала бы и за свою дочь. Больше всего Зулейке сейчас не хотелось плакать. Она просто устала от слез, от своего бессилия перед сложившейся ситуацией. Но смириться с этим она не могла. В своих мечтах молодая женщина представляла, как учит танцевать свою маленькую дочку, как целует ее в пухленькие щечки или курносый носик. "Возможно, я просто извожу себя, но не мечтать, не думать об этом я не могу" - идя в кабинет отца, думала Зулейка. "Засыпая в слезах с мыслями о дочери, я вижу ее во сне. И такие сны самые счастливые в моей жизни!». Остановившись перед маленьким столиком, на котором стояла дутая ваза с красными розами, Зулейка поставила поднос и наконец смогла вытереть слезинку, которая уже успела скатиться по ее щеке, оставляя след, такой же, как и у нее на сердце. "Я не могу показаться перед отцом в таком виде!» - решила любящая дочь и слегка ущипнула себя за щеки, создавая эффект румянца, а затем глубоко вздохнула, чтобы успокоиться и зайти в кабинет отца свежей и веселой. Но за дверью раздались голоса и Зулейка забыла как дышать. Она никогда не любила подслушивать, ни будучи подростком, ни будучи замужней женщиной. Но сейчас не было сил уйти. А повышенный тон отца было слишком хорошо слышно, как и возмущение матери. «Ты считаешь, что Саид может вернуть нашу дочь?» - услышала Зулейка голос матери. «Аллах, неужели он звонил? Неужели Саид понял, что моей вины в этом нет? Что я не собиралась скрывать от него свой диагноз?» - вопросы так и застревали в горле, не давая молодой женщине вздохнуть, а у нее просто не хватало сил сдвинуться с места. «Я сомневаюсь в этом... ведь с развода Саида и Зулейки прошло уже больше полугода. За это время Саид звонил всего один раз, и только для того, чтобы сообщить нам новость, что он развелся с нашей дочерью и что отправляет ее к нам, не дожидаясь, когда пройдут три месяца, так как наша дочь бесплодна...» и пауза. Казалось, что она длится бесконечно долго, но голос отца привел женщину в чувство. «И является скандалисткой. Вносит разлад в его дом.» - сердце Зулейки рухнуло вниз будто в пропасть. "Скандалистки?" – от обиды за себя слезы покатились из карих глаз. "Лучше бы он следил за своей «любимой» первой женушкой! Но клянусь бородой пророка, если бы я могла вернуться в прошлое, в тот самый день, когда Саид дал мне развод. Если бы я могла избежать его, не попортив прическу этой гадине Рании... То все равно бы я вцепилась этой завистливой мерзавке в ее физиономию!" «Аллах! А сид Али не сказал тебе, когда приезжает Саид со своей семьей в Фес?» - услышав дрожащий голос матери, Зулейке хотелось ворваться в кабинет отца и просто обнять свою дорогую маму. Обнять и прошептать, что все будет хорошо. Что она справится. Что не поддастся ни на какие провокации со стороны Рании, что им не придется больше слышать сплетни на Медине за свою дочь. Но Зулейка не могла. По коже побежали мурашки от страха за свою судьбу. Хотелось убежать и спрятаться, туда, где ее не смогут отыскать, как в детстве. «Али сам точно не знает этого. В ближайшие несколько дней семья Рашид должна будет прибыть в Марокко» "Это его жизнь. Она меня больше не касается!" - пятясь назад, убеждала сама себя Зулейка. Отойдя на несколько шагов, молодая женщина опрометью побежала прочь от кабинета. Глаза застилали слезы и Зулейка сама не понимала, каким образом она очутилась возле своей комнаты. Забежав в комнату, молодая женщина рухнула на кровать и зарыдала. В голове звучал голос бывшего мужа, который повторял одну и ту же фразу ледяным голосом. «Я с тобой развожусь, я с тобой развожусь, я с тобой развожусь!». Даже сейчас, вспоминая эти слова, Зулейка чувствовала, что каждое слово Саида будто нож пронзали ее сердце. От нахлынувших воспоминаний было холодно и страшно, а самое главное - от них нельзя было скрыться, нельзя было убежать. И сколько бы она не старалась забыть голос бывшего мужа, воспоминания вновь причиняли ей боль. «Почему, ну почему он со мной так поступил?» - будто феникс из пепла возродился тот самый вопрос, который мучил ее не один месяц. «Неужели за все то время, что я была ему женой, я не заслужила хотя бы уважения?». Вытерев слезы рукавом темного платья, женщина села на своей постели, и массируя виски, постаралась воскресить в памяти тот самый день, который стал для нее роковым. Зулейка сама не понимала до конца, зачем ей это было нужно, но точно понимала, что этот момент поможет ей понять себя. Перед глазами сразу предстала огромная, но уютная гостиная в доме Рашида. Несколько мягких диванчиков и кресел. Темный ковер шоколадного цвета, на котором располагались цветные подушечки. «Аллах, ну почему я вспоминаю такие мелочи? Почему я их помню?» - с раздражением произнесла молодая женщина и снова углубилась в воспоминания, тем самым заставляя затянувшиеся раны вновь кровоточить. Рядом с диванчиками стоял низенький деревянный столик овальной формы, за которым они каждый день все вместе собирались на завтрак. «Ты это делал только из-за детей! Я уверена в этом!» – прошептала Зулейка с болью в голосе, вспоминая злосчастный день. Она вспомнила, как беззаботно болтала с Хадижей, которая рассказывала ей что-то о школе, вспомнила взгляд Рании, которая одаривала их презрением и Саида, своего мужа. «Бывшего, бывшего мужа!» - с раздражением подумала молодая женщина. Больно сжав виски пальцами, Зулейка рьяно пыталась воскресить в памяти все происходящее в тот день. Она вспоминала жесты, интонации, взгляды и сама не понимала, зачем вновь заставляет себя страдать. То ли боясь того, что встреча с Саидом всколыхнет в ней погасшие чувства, то ли для того, чтобы набраться сил и смелости, которые ей обязательно понадобятся в случае столкновения с семейством Рашид, или же для того, чтобы ясно понять, что привело к такому повороту событий. Из-за чего ее бывший муж так поступил с ней? Почему он не поддержал ее, а предал? Воспоминания проносились словно в кино. Обращенная ей улыбка Хадижи. Полный ненависти взгляд Рании, которая сильно переживала из-за того, что Зулейка нашла общий язык с дочерью мужа. Голос Саида, нежно говоривший Хадиже, что сегодня именно он отвезет ее в школу, а затем восторженный возглас девочки, от которого Рания поморщилась. Зулейка прокручивала это все в памяти, воспроизводя совсем ненужные мелочи, и боясь перейти к главному. К разговору, изменившему всю ее жизнь. Но вот она подошла к моменту, когда Хадижа скрылась на лестнице, спеша за своим портфелем,и голос Саида прозвучал так, словно это не воспоминания, а происходило это все наяву. - Зулейка! – посмотрев на свою вторую жену, мужчина стал предельно серьезным. – Я надеюсь, ты помнишь наш разговор? Помнишь, о чем я просил тебя и Ранию? - Да, Саид... – нарочито спокойно ответила женщина, стараясь не смотреть на улыбающуюся соперницу. - Я очень на это надеюсь, Зулейка! Это необходимая процедура, которую ты должна пройти! – продолжил спокойным, но серьезным тоном Саид и обратился к своей первой жене: – Рания, что касается тебя, ты выполнила мою просьбу? – пристально смотря первой жене в глаза, спросил Рашид. - Конечно, хабиби! – тут же защебетала Рания. – Я позвонила врачу, который меня обследовал во время моей беременности и договорилась о приеме для Зулейки. Он нас ждет сегодня к часу дня. - Нас? Саид, почему Рания говорит, что врач ждет нас? – недоуменно спросила Зулейка, чувствуя, как ею овладевает раздражение от слащавой улыбочки первой жены. - А что тебя удивляет? Моя жена не может разгуливать одна по городу! Я с тобой поехать не смогу, но и одна ты никуда не пойдешь! Тебя должны сопровождать! И этим человеком будет Рания! – мужчина говорил резко и твердо. Зулейка заметила, как очертились его скулы и поняла, что у ее супруга были какие-то плохие воспоминания, связанные или с врачом, или же... - К тому же, Зулейка, – как обычно перебила мысли второй жены Рания. – Я тоже планировала показаться врачу! Ведь Мунир уже достаточно большой и я хочу подарить Саиду еще одного ребенка! - Я отдаю вам шофера на целый день. Затем, если захотите, можете заехать в торговый центр или посидеть в кафе... – немного натянуто улыбнулся Саид, обращаясь к первой жене. – Рания, выезжайте заранее, чтобы не опоздать! Ты прекрасно знаешь, какие бывают пробки в Рио. Я предупрежу шофера, что сегодня он в твоем распоряжении. Адрес скажешь, когда сядете в машину, а сейчас ступай в свою комнату! – привычно поцеловав свою жену в лоб и убедившись в том, что та ушла в свою комнату, Саид пересел на диван к Зулейке и взял ее за руку. - Вы должны жить в мире! Я не хочу, чтобы мои дети видели ссоры с самого рождения! – мужчина говорил довольно тихо, держа в своих руках руку второй жены, которая казалась ему на тот момент безжизненной. – Зулейка, посмотри на меня! – требовательно попросил Саид, но увидев взгляд своей жены, ему стало немного не по себе. – Я доверяю тебе! Знаю, что ты не заставишь меня сгорать со стыда, но я не могу отпустить тебя одну к врачу! Постарайся отнестись к этому с пониманием! – погладив пальцем бледную щеку молодой женщины, супруг заглянул ей в глаза, но увидел там лишь немой укор. – А теперь ступай к себе в комнату и подготовься к визиту к врачу. Когда я вечером приеду домой, то хочу узнать, что врач сказал тебе по поводу того, что у нас до сих пор нет детей. – довольно сухо произнес мужчина, стараясь скрыть истинные чувства и воспоминания которые нахлынули на него. "А я молчала!" - вытирая слезы, шептала преданная женщина. "А что я могла тебе сказать? То, что я знаю, что ты не доверяешь больше ни кому? То, что каждый поход в город должен быть под присмотром из-за того, что раньше тебя обманывала мать Хадижи? Но я не она! А ты не понял этого! Ты так боялся того, что тебя могут предать, что не заметил того, как сам стал предателем!". И вновь очередная попытка стереть ненавистные слезы, но они продолжали капать из когда-то счастливых глаз, стараясь облегчить страдания молодой женщины. Лишь на щеке осталась красная полоса, как на плачущем сердце шрам. Со всей силы зажмурившись, чтобы вспомнить мельчайшие детали, Зулейка даже не почувствовали боли в глазах. Лишь яркая вспышка воспоминаний вновь перенесла ее в прошлое. Оставив Саида одного в гостиной, она поднялась в свою комнату словно в тумане. Зулейка прекрасно помнила свое состояние обиды и внутреннего опустошения от обиды на мужа за его недоверие, за то, что в такой важный день он оставил ее одну, и более того, поставил в ее конвоиры Ранию. То, что первая жена Саида была конвоиром, а не сопровождающим, подтвердилось буквально через час, когда та бесцеремонно вошла в ее комнату для того, чтобы отдать указания на счет отъезда. - Учти, Зулейка, ни я, ни врач, ни даже шофер, никто не будет тебя ждать! Так что ты не рассиживайся, а лучше собирайся! Возможно, из-за твоего внешнего вида у вас и нет детей! Саид просто напросто не хочет проводить с тобой ночи! - ехидно заметила Рания. Но Зулейка почувствовала, что первая жена просто боится вердикта врача. - Без меня ты тоже никуда не уедешь. Саид не одобрит этого, а ты же боишься сделать хоть что-то, что может не понравится ему. Рания, скажи, ты на самом деле так глупа и не понимаешь, что важно для нашего мужа, а что нет? Ты действительно считаешь, что то, что ты с радостью омываешь ему ноги может заставить его позабыть о твоих скандалах с Хадижей? "Тебя всегда раздражал мой спокойный голос. Тебе хотелось скандала или даже драки. Хотелось выплеснуть свою боль из-за любви, которая тебе причиняет боль. Но ты не понимала, что это не выход, ты слишком глупа и эгоистична, чтобы понять это!" - с раздражением думала Зулейка, вновь отвлекаясь от воспоминаний, вновь стараясь пощадить себя, и вновь возвращаясь к своей казни. - Змея! Да как ты смеешь говорить такое мне? Первой жене! - снова срывалась на крик Рания. Зулейка погрузилась в свои мысли настолько, что даже не помнила, что именно дальше кричала ей Рания. Но это было и не важно. Сейчас было не важно все. Не важно, какой платок она надела, когда выходила из дома и садилась в машину. Не важно, какой марки машина была у Саида и совсем не важно, что говорила Рания шоферу во время поездки. Неважно было, какими были стены и кресла. Неважно как звали врача, к которому они направлялись, неважно то, какие анализы она сдавала. Было неважно все, кроме одного. Ее вердикта, который изменил всю ее жизнь. Важно было только одно, слова врача, которые он тогда произнес и которые изменили весь ее мир: "Мне очень жаль, но вы не можете иметь детей..." Вспоминая этот момент, Зулейка осознала, что больше ее не одолевают истерики, что сейчас ничего не имеет смысла, что ее вердикт озвучен. Сидя на кровати, она пыталась вспомнить, как они возвращались домой или же что еще говорил ей врач, но она не могла вспомнить ничего. Ничего кроме своих ощущений и страхов, кроме своей надежды на поддержку супруга. Ее память услужливо преподносила ей только тот момент, когда Саид зашел к ней в комнату и спросил ее о визите к врачу. Сейчас она помнила только холодность и не находила ни поддержки, ни сочувствия. От подобной холодности хотелось только одного - умереть. А затем минутная жизнь, которую в нее вдохнула Рания. Жизнь, ярость, забытье. Ее драка с Ранией напоминала борьбу жизни и смерти. А затем удар в спину. Сильный, смертоносный и безжалостный. "Я с тобой развожусь, я с тобой развожусь, я с тобой развожусь!". Каждое слово как удар. Чередующийся удар в спину и в сердце. Слова Саида убивали ее. Убивали веру в любовь, в счастье и надежду. Уходя с Ранией из ее комнаты, он просто опустошил ее. Выпотрошил и оставил. Оставил одну. Оставил погибать в холоде и одиночестве. Свернувшись калачиком, Зулейка обхватила свои колени и ее губы зашептали, но звуков не было слышно. Сухие губы говорили слова, но они оставалась только в памяти и мыслях Зулейки. "Ты не захотел меня слушать. Не захотел поверить в лучшее. Ты не дал мне шанса. А я бы пошла на все. Я бы лечилась и молилась всевышнему, чтобы он благословил нас. Но тебе это было не нужно. Ты воспользовался моментом, удобным случаем и избавился от меня. Подло и жестоко избавился, убив во мне веру в лучшее, в любовь, в счастье, в жизнь". Ее губы старались говорить, но не издавали ни единого звука. Ее душа умерла, но тело еще жило. Ей хотелось верить, но она не могла. Зулейка лежала на кровати, чувствуя, как ее бьет озноб как и много месяцев назад, в тот самый судьбоносный день. Она снова была одна в звенящей тишине и никого не было рядом кроме преследующей ее боли и пустоты, с которой она успела сродниться. Устало закрыв воспаленные глаза, Зулейка вновь погрузилась в мир, в котором она была одна, в котором не было надежды и в котором она не могла мечтать. Ответ на вопрос, который она так отчаянно искала, оказался таким простым. "Ты поступил так со мной только потому...что не любил". Это казалось таким простым и таким сложным! Но с ним было так тяжело примириться! Сжавшись, словно от холода, безжизненное тело молодой женщины так и осталось лежать в лунном свете, пробивающимся в окно. Часть 2 Зулейка неподвижно лежала на постели и безучастно рассматривала витиеватый узор, который словно лиана, изящными изгибами завладевал нежной тканью штор. Сколько прошло времени после того, как она вновь проснулась от кошмара, несчастная молодая женщина не знала. Зулейка знала лишь одно, призыв Муэдзина к молитве еще не прозвучал, а значит сейчас была глухая ночь. Рассматривая витиеватый узор, молодая женщина старалась отстраниться от всех своих мыслей и чувств, но даже сфокусировав взгляд на чем-то конкретном, словно пелена перед ней вставали картинки из снов и ее прошлого. Слез уже не было, да и желание выплакать свою боль уже прошло. Хотелось только одного – покоя. Остаться в этой комнате, заколотить входную дверь, чтобы никто не смог проникнуть к ней, в ее маленький мирок, чтобы не видеть ничьих глаз, даже маминых. Ведь жалость разъедала сердце, как кислота, точно так же как и осуждение, злорадство. Сейчас Зулейка чувствовала монотонную боль, находясь в темноте, и ощущая, как тишина постепенно, словно легкая ткань, накрывает ее. Для еще молодой женщины это приравнивалось к покою. Прикрыв глаза, Зулейка хотела почувствовать небывалую легкость, невесомость, но ее надеждам было не суждено сбыться. Призыв муэдзина оповестил, что пришло время молитвы и молодая женщина сразу же поднялась с постели, несмотря на слабость, которая завладела ее телом.

***

Совершив омовение и намаз, Зулейка присела на свою постель и её губ коснулась печальная улыбка. Воспоминания были настолько живыми, что казалось, будто слова ее отца, произнесенные много лет назад, она слышит прямо сейчас. «Если человек не совершает намаз, значит Всевышний не хочет говорить с ним. Молитва – это беседа со Всевышним, пятикратный доверительный разговор с нашим Создателем, который всегда рад нас выслушать, с Ним можно поделиться чем угодно, рассказать то, что не решаемся сказать даже самым близким людям." - Как же ты был прав, папа! – горько прошептала Зулейка. – Как же ты был прав! Сейчас слова отца не казались ей странными и непонятными. Раньше Зулейка точно знала, что может абсолютно всё рассказать своей маме. Могла поделиться счастливыми моментами или печальными, раньше она могла рассказать ей что её тревожит и попросить совета у той, что всегда выслушает и подбодрит в любой ситуации. А сейчас? Сейчас все изменилось. После того как её бросил Саид, Зулейка видела слишком много страданий своей матери, слишком много слез из-за нее пролил самый дорогой ей человек и единственное желание было отгородить свою маму от новых слез и переживаний. «Теперь я могу откровенно поговорить только с Всевышним...» - самой себе призналась Зулейка. Это было окончательное осознание. Констатация факта без горечи и сожаления. Ведь разговор с Аллахом давал ей возможность быть откровенной и не видеть в глазах собеседника такого убивающего её сожаления. Этим разговором с Всевышним Зулейка очищала свою душу не причиняя боль другим людям, самым дорогим для неё людям. Слегка потянувшись, чтобы размять разбитое тело, Зулейка встала с кровати и подошла к туалетному столику. Проведя по нему рукой, молодая женщина взглянула на свое отражение в зеркале и ощутила, будто ее нежное горло сжимает железная и безжалостная рука. Потускневшие волосы, бледное лицо, на фоне которого еще ярче выделяются темные круги под глазами, а ярко очерченные скулы придают внешнему виду слегка болезненный вид. Лишь искусанные в кровь ночью губы выступали алым пятном на бледном фоне. А прежними остались только выразительные карие глаза в обрамлении пушистых ресниц, да и то сейчас они были покрасневшие, а в глазах читалась только боль и опустошение. Смотря на свое отражение, Зулейка вспомнила слова дяди Абдула, которые он так любил повторять: «Женщина должна быть на всю кровать!» - Да, дядя Абдул... – продолжая смотреть на свое отражение, прошептала Зулейка. – Сейчас ни один уважающий себя мужчина не возьмет меня в жены. Ведь я опозорила себя и свою семью, запятнала репутацию вашей семьи, к тому же я еще и уродлива! – смотря на то, как сухие и воспаленные губы безжизненно улыбнулись, Зулейка опустилась на пуфик. На секунду у нее возникло желание снести со столика все его содержимое, устроить бардак, разнести свою комнату вдребезги, но это было только секунду. Затем наступила апатия, и слабо улыбнувшись, Зулейка взяла одиноко стоявший тюбик и аккуратно стала наносить тональную основу, чтобы скрыть от родных и любопытных жителей Феса следы такой тяжелой для нее ночи. Равномерно распределяя спасительный крем, молодая женщина ясно поняла, что и сама не хочет замуж. Первое замужество далось ей очень тяжело. Ведь замуж за Саида она вышла уже в довольно зрелом, по мнению восточных жителей, возрасте. Ей было двадцать пять лет. К этому времени у большинства девушек было уже по двое детей, а она все еще была не просватана. В восемнадцать лет казалось, что это к лучшему. Она молода и прекрасна, из уважаемой семьи, а значит и жених будет из знатного рода, молод и богат. Будучи юной девушкой, Зулейка была уверена, что станет первой и единственной женой, что подарит своему мужу как минимум двоих детей, мальчика и девочку, и посвятит свою жизнь и любовь своей семье. Ну а пока она не замужем и так молода, то можно посвятить это время себе. Заниматься интересными ей делами, посещать различные ювелирные курсы, ведь разрешение у отца было получено. В двадцать лет стало появляться ощущение, что с ней что-то не так. Все подруги были уже замужем, некоторые из них уже обрели счастье материнства. Знакомые по курсам в большинстве своем тоже были замужем. Некоторые девушки были свободны, но Зулейка не разделяла их радости по этому поводу. Иметь образование, работать в свое удовольствие это одно, а доказывать, что ты равна мужчине - совершенно другое. В этой борьбе можно потерять себя, свою любовь, потерять возможность обрести настоящее и тихое семейное счастье, которое захочется оберегать ото всех. В двадцать три года Зулейка отчетливо поняла, что скорее всего ей не быть первой женой. К этому времени практически все молодые мужчины Феса были уже женаты, а некоторые и не по одному разу. Но ее отец не сдавался, хотя она уже сказала о своем решении отцу, сказала, что готова стать и второй женой. Он согласился, а Зулейка увидела в его глазах облегчение. Но остальные требования не поменялись. Жених должен быть из уважаемой и религиозной семьи, довольно богат, чтобы мог содержать и жен и детей. Поменялось только то, в каком статусе в новую семью войдет его дочь, а также возраст жениха. В её двадцать четыре года радостный отец сообщил, что уже договорился о ее свадьбе с Абдулом Рашидом. Его младший племянник в Фесе, и через несколько дней состоится их знакомство. В то время в доме все поменялось. Все члены семьи ходили с сияющими улыбками и даже слуги старались подбодрить нервничающую, но счастливую невесту. А дальше все пошло как в бразильском сериале. Жених оказался больной и прямо на помолвке упал в обморок. Что тогда пережила Зулейка знала лишь ее мама. Ночные слезы, что она останется одна, что она приносит несчастье людям. - Мама, это я, я виновата в случившемся! - уткнувшись в колени матери, сквозь горькие слезы пыталась говорить Зулейка. - Я еще не стала женой Мухаммеду, а уже принесла ему несчастье! Аллах, мой жених болен, он упал в обморок во время помолвки! - Доченька, успокойся! - гладя своего ребенка по волосам, прошептала Замиля. - Ты не виновата в том, что произошло с твоим женихом! На все воля Аллаха! Возможно, всевышний просто испытывает вас двоих, вашу готовность для вступления в этот брак! - Как это? - подняв голову с колен матери и взглянув на нее заплаканными глазами, еле слышно произнесла девушка. - Моя дорогая, в отличие от Мухаммеда, это твой первый брак! Аллах может проверять тебя, готова ли ты к нему, готова ли ты ухаживать и заботиться о своем супруге. Ведь он уже не молод! - с горечью добавила Замиля. - Но также Аллах может испытывать и Мухаммеда! Ведь он двадцать лет был в браке с одной женщиной, она была его единственной женой. Сможет ли он принять тебя, будет ли он следовать предписанным обычаям? - Мамочка, я так боюсь, что он откажется от меня после сегодняшнего происшествия! Что если его родственники посоветуют ему найти новую невесту? А я стану отвергнутой. Даже хуже... Отвергнутой невестой, принесшей в дом жениха несчастье! - упавшим голосом произнесла убитая горем невеста. - Зулейка, это глупости! - строго произнесла Замиля. - Немедленно выбрось их из головы! У семьи жениха нет ни единого повода на расторжение этой свадьбы! - А как же обморок? - Зулейка, Мухаммед недавно прилетел из Бразилии. Это довольно сложный перелет, который потребовал от него много сил, так что не забивай свою головку подобными мыслями. Девочка моя, такие долгие перелеты негативно могут сказать на любом человеке! - поглаживая свою дочку по волосам, успокаивала Замиля. - Тем более в таком возрасте... - еле слышно проговорила Зулейка. - Что? Зулейка, посмотри мне в глаза! - требовательно попросила Замиля. - Тебе не понравился жених? Скажи мне честно, пока не поздно! Ты не хочешь выходить замуж за племянника Абдула Рашида? - Я боюсь, мама, боюсь! Боюсь того, что не смогу полюбить этого мужчину, боюсь того, что меня может не принять его первая жена! - вытирая слезы и смотря своей матери прямо в глаза, говорила молодая девушка. - Ты же сама сказала, что она двадцать лет была его единственной женой! А еще... - тяжело вздохнув, промолвила девушка. - Я очень боюсь остаться одной. - Ты не останешься одна, моя девочка, не останешься! Мы с папой этого не допустим! - прижав к груди свою плачущую дочь, шептала Замиля. - Ты сама уверена, что хочешь войти в дом этого мужчины второй женой? - через некоторое время, затаив дыхание, спросила Замиля. - Да. Я хочу... - еле слышно промолвила молодая девушка, прекрасно понимая, что этими словами она подписывает себе приговор. - Значит ты выйдешь! - твердо сказала Замиля. - Обязательно выйдешь! И не бойся ничего. У тебя будет очень красивая свадьба, а ты будешь самой красивой невестой в Марокко. - А первая жена? - лежа на коленях матери, безжизненно спросила Зулейка. - Не волнуйся раньше времени, моя дорогая. Первая жена прекрасно знала, что ее муж решил взять себе в жены молодую девушку. И она дала на это свое согласие. Вполне возможно, такое решение Мухаммед принял из-за того, что хочет еще детей, или же у него испортились отношения с его женой. Мы не знаем, почему он принял такое решение, но я знаю, что такая красивая девушка как ты, Зулейка, не может не понравиться ему. Ты обязательно покоришь его сердце и будешь любимой женой. Но во время знакомства с первой женой обязательно нужно будет подарить ей подарок. Завтра мы обязательно подумаем, что это может быть, а сейчас отдыхай, мой цветочек! - нежно это прошептав, Замиля поцеловала свою дочь в головку. - Мамочка... - еле слышно произнесла Зулейка. - Тогда я могла рассказать тебе всё, поделиться страхами по поводу первой жены, выбрать вместе с тобой для нее подарок. Как же давно это все было! С того самого момента, как я подарила Латиффе подарок, прошло уже где-то три года. Сколько всего произошло с этого момента! - взглянув на свое отражение в зеркале, Зулейка вновь углубилась в свои воспоминания. Ее поездка в Бразилию за Мухаммедом не принесла ничего хорошего. Во время знакомства с первой женой, ей в глаза сразу же бросилось отчаяние и ревность Латиффы, которая не хотела делить своего мужа ни с какой другой женщиной, но которой приходилось вести себя согласно правилам. Даже сейчас она помнила, с какой вымученной улыбкой Латиффа дарила ей ответный подарок. Ей приходилось переступать через себя и выбирать украшение, подаренное ей ее мужем, чтобы отдать его своей сопернице, покусившейся на ее счастье. Взяв это украшение впервые, Зулейка почувствовала, как оно обожгло ей руку. Обмен подарками произошел, но было ощущение, что тем самым две женщины объявили друг другу войну, победа в которой гарантировало счастье в личной жизни. - Латиффа, но ведь не только ты не хотела того, чтобы Мухаммед брал меня второй женой. Против этого были все, кроме, конечно же, сида Абдула, который и проиграл. А заодно и я вместе с ним... - словно в бреду шептала Зулейка, смотрясь в зеркало. Объявление о том, что у нее и Мухаммеда была одна кормилица, повергла в шок всех, кроме родственников Латиффы. Это все напоминало спектакль, в котором одна женщина обретала счастье, а другая оставалась ни с чем. В тот миг казалось, будто мир рушится, вновь давая звонкую пощечину ей, Зулейке, а вера в то, что Аллах не делает все случайно начинала таять. - Но Аллах одной рукой бьет, а другой гладит! – размышляла молодая, но уже умудренная опытом женщина. – Я смирилась с тем, что этой свадьбы не будет. Смирилась с тем, что я останусь одна. Хотя у меня все же были двойственные ощущения. С одной стороны, отмена свадьбы означала, что я буду одинока, возможно навсегда. С другой стороны, я прекрасно понимала, что не смогу быть счастлива с этим мужчиной. Ведь я всегда ценила в мужчинах уверенность, стать. Таким всегда был мой отец, и именно такого я хотела мужа, а Мухаммед оказался трусом. Ведь это не он собрался жениться, а сид Абдул поставил его перед фактом, что он нашел для него невесту и Мухаммед согласился. Согласился не подумав ни обо мне, ни о своей жене, которая так сильно его любит. Да, я точно не была бы с ним счастлива, видя, как страдает Латиффа... – перекинув волосы через плечо, Зулейка улыбнулась. – А потом я встретила его, Саида. На празднике в доме сида Али я впервые почувствовала, как мое сердце начало биться только от того, что мужчина может смотреть на меня так. Тогда я танцевала только для него, несмотря на то, что вокруг было много народу. А он смотрел только на меня. Смотрел и улыбался, не замечая того, как его ревностно охраняет Рания! – легкая ухмылка появилась на истерзанных губах Зулейки. – Уже на следующий день к моему отцу пришел сид Абдул, чтобы договориться о свадьбе между мной и его вторым племянником, Саидом. Избежав заранее несчастливого брака с Мухаммедом, и отчаявшись обрести счастливую семью, Аллах дал мне надежду на то, что все мои мечты сбудутся, что я буду счастлива. Закрыв глаза, Зулейка вспомнила их вторую встречу с Саидом. Мужчина пришел вместе со своим дядей договариваться о свадьбе. Решительный и твердо уверенный в том, чего он хочет. Когда она вышла в гостиную, чтобы угостить прибывших гостей сладостями, и встретилась с будущим женихом глазами, то точно поняла, что будет его женой. - Ты всегда получал то, что хочешь. И я не стала исключением. Ты захотел свадьбу, захотел ее ускорить и сделал все для того, чтобы через месяц состоялся никях. В тот же день громогласное известие пронеслось по всему Марокко. Саид Рашид женится еще один раз. Я представляю, сколько семей было разочаровано из-за того, что не смогут с тобой породниться. На Медине все поздравляли меня и мою семью, а в глазах читалась зависть... – против воли всплыли воспоминания о совсем молоденьких девушках, говоривших, что это ее последний шанс, но он оказался таким удачным для всей семьи, что если бы не Саид Рашид, то она бы никогда не вышла замуж... – Удачным? Но для кого? Ты получил все что хотел. Мою верность, мою любовь, мое тело. А я? Что получила я? Любил ли ты меня? Нет! Если бы любил, ты бы не выкинул меня, как надоевшую игрушку! Нужна ли я тебе? Нет! За все время ты даже не позвонил в дом моего отца, чтобы узнать, каково мне здесь, жива ли я еще. Тебе не интересна моя судьба! Я получила мимолетное счастье, которое, как буря в пустыне, пронеслось по моей судьбе, оставив после себя лишь развалины. Взглянув в зеркало, Зулейка с грустью поняла, что видит перед собой уставшую женщину, которой хочется только одного, покоя. Она сидела на мягком пуфе и не отводя взгляда смотрела самой себе в глаза, словно читая свою же душу, которая уже не надеялась на счастье. Для нее время будто замерло. После того, что она услышала вчера вечером, ощущение обреченности и опустошенности вырвало ее из настоящего времени. И только случайно увидев, сколько времени показывает сейчас стоящий на прикроватном столике будильник, Зулейка резко вскочила с пуфика и заметалась по комнате, словно испуганный зверек. - Аллах, как же быстро летит время! - держась трясущейся рукой за висок, шептала испуганная женщина. - Почему никто не сказал, что отец спустился к столу? Почему никто не предупредил меня, что он уходит? Стараясь унять дрожь в руках, Зулейка резко открыла шкаф и достала никаб. Быстро облачившись в него, она в последний раз подошла к зеркалу, чтобы убедиться в том, что ее не узнают, что она не привлечет к себе ничьих взглядов. Из зеркала на нее смотрели уставшие глаза, в которых читалась тревога, но по одним только глазам в ней нельзя было узнать бывшую жену Саида Рашида. Мысленно надеясь на то, что она не повстречает никого на своем пути и сможет покинуть дом незамеченной, Зулейка бесшумно выскользнула за дверь своей комнаты.

***

Поставив метелку около ворот, молодая служанка вытерла руки о передник и улыбнулась. Сейчас ей предстояла ее любимая часть работы, украшение фонтана. Когда ей впервые поручили такую работу как чистка фонтана, то Бадийя расстроилась, но стоило ей коснуться нежных и ароматных лепестков, как она сразу же почувствовала, будто мир преображается. Словно алые лепестки роз, плавающие в фонтане, украшали и ее собственную жизнь. Вот и сейчас, взяв заранее приготовленный тазик с лепестками роз, Бадийя сразу же вдохнула их аромат и прикрыла глаза от наслаждения. Нежно проведя указательным пальчиком по лепесткам, ей хотелось только одного, кружиться, танцевать, а чтобы сверху падали такие дурманящие лепестки роз. Закрыв глаза, молоденькая служанка погрузилась в свои мечты, в которых она кружилась в соблазнительном танце в костюме одалиски, а ее супруг кидал ей под ноги лепестки роз. Девушка так погрузилась в свой сказочный мир грез, что даже не заметила, как начала медленно раскачиваться из стороны в сторону, прижав к груди металлический тазик. Из волшебных мечтаний ее вырвал звук бесцеремонно упавшей метелки. Открыв глаза, Бадийя стала испуганно озираться, боясь только одного, увидеть старшую служанку, которая непременно вновь оскорбит ее. Но вместо массивной фигуры Джилан девушка увидела лишь стройную фигурку, облаченную в никаб, которая металась возле запертой двери риада. На секунду Бадийя замерла, не решаясь закричать и позвать на помощь. В голове завертелось множество вопросов: "Кто эта женщина? Что ей понадобилось в риаде моего хозяина? и Как мне поступить?". Смотря на то, как фигура, облаченное во все черное, еще раз отчаянно дернула за ручку двери, в надежде что та откроется и выпустит ее на свободу, служанка стала медленно пятиться назад, молясь про себя, чтобы кто-нибудь пришел ей на помощь. И через мгновение она услышала спасительный голос своей хозяйки. Не успев даже вознести славу Аллаху за такое удачное совпадение, как женская фигура у двери резко повернулась в ее сторону. От неожиданности служанка вскрикнула и оступилась, рухнув на плитку вместе с тазиком. Страх, словно липкая паутина опутал девушку и она не могла даже закричать, чтобы позвать на помощь. Бадийя просто сидела на земле и наблюдала, как неизвестная ей женщина приближается к ней. - Молчи! Не выдавай меня! - испуганно прошептала женщина, пробегая рядом с ней, а затем спряталась за растущие деревья недалеко от фонтана. - Лара Зулейка? - не веря ни своим собственным глазам, ни ушам, хрипло прошептала девушка, продолжая сидеть на земле. Пытаясь осознать происходящее, Бадийя не сразу поняла, что к ней спешит лара Замиля и старшая служанка. - Что произошло? Что случилось? - встревоженно произнесла Замиля, присаживаясь на корточки рядом с бледной служанкой. - Аллах! - простонала Джилан. - Только вчера она изгадила кухню, а сегодня принялась за двор! - Вставай, девочка, вставай! - забрав из рук Бадийи тазик, ласково промолвила хозяйка. Поставив на каменный край фонтана металлический таз с остатками лепестков роз, Замиля подала служанке руку и помогла привстать. Бадийя сразу же начала отряхивать свою одежду от пыли, а лара Замиля повернулась к старшей служанке и хмурясь спросила: - Джилан, что ты имела ввиду, говоря про бардак на кухне? Я ничего не заметила сегодня утром! - Разумеется не заметили! - недовольно фыркнула Джилан. - Я же исполняю свои обязанности как полагается, в отличии от этой... - Так научи её всему что знаешь сама! Проще научить человека, чем постоянно жаловаться на него! - пристально смотря на Джилан, промолвила Замиля. - А я и учу! - взвилась толстуха. - И вчера учила эту неумеху, когда она перевела практически всю муку, рассыпав ее на пол! Сколько времени я потратила на то, чтобы хоть чему-то научить эту девчонку? А какой толк от того, что я трачу на нее все свои силы, если она не может даже в руках ничего удержать? - пренебрежительно смотря на рассыпанные лепестки, едко заметила старшая служанка. - Джилан, учить и запугивать это разные вещи! - заметила Замиля. - Ты только посмотри, как боится тебя эта девочка! - Лара Замиля, вы меня, конечно, извините, но это мой метод обучения бестолковых слуг! Я не виновата в том, что она попала в этот дом! Я всегда говорила, что лучше брать опытных служанок, которые знают, что такое дисциплина и умеют удерживать предметы в своих руках! - скрестив руки на груди, проворчала Джилан. - Дело не в том, опытные ли люди попали в наш дом или нет! Не забывай, что ты старшая служанка в этом доме и именно ты несешь ответственность за тех, кто исполняет обязанности в этом риаде! - по-прежнему спокойно, но с нужной интонацией ответила ворчливой служанке хозяйка. - И учти, Джилан, за все происходящее в этом доме я буду спрашивать исключительно с тебя! - Тогда я требую, чтобы никто не лез в мои отношения со слугами! - с вызовом произнесла служанка. - Что ты имеешь ввиду, Джилан? А ну отвечай! - наконец повысила голос Замиля. - Если тебя что-то не устраивает, я не буду уговаривать тебя остаться! В этом доме никого не будут держать, если кто-либо захочет из него уйти! - Лара Замиля! - хищно улыбнувшись, промолвила полная служанка. - Вы можете не волноваться, за слугами я прослежу! У меня на кухне всегда дисциплина и порядок. - Я очень надеюсь на это, Джилан, очень надеюсь! Проследи, чтобы во дворе больше не происходило никаких происшествий! Не оглядываясь, Замиля твердой походкой направилась к двери, ведущей в риад. Но уже зайдя на порог, женщина замерла и оглянулась, встретившись с буравящим взглядом служанки, но Замиля даже не обратила на это внимание. Сердце как-то странно сжалось, предчувствуя что-то неладное. Но во дворе никого не было, хотя она чувствовала и была уверена в том, что кто-то смотрел на нее, но не как Джилан, а совсем по другому, с любовью. "Аллах, мне уже мерещится непонятно что... Это все из-за разговора с Самиром и предстоящим разговором с Зулейкой. Бедная моя девочка, ну зачем, зачем мой муж встретила сида Али? Зачем эта девочка пригласила мою дочь на праздник? Почему моя Зулейка должна все это пережить?" - думала женщина, последний раз окидывая свой ухоженный дворик. На минуту ее взгляд задержался на фруктовых деревьях, украшающих дворик и создающих тень даже в самую пиковую жару, а затем скрылась за дверьми риада. - Безрукая! - тут же зашипела старшая служанка на побледневшую молодую девушку. - Сейчас ты мне за все ответишь! И за мое вчерашнее унижение и за сегодняшнее! - Простите меня, простите! - в ужасе зашептала девушка, боясь вновь расплакаться перед этой женщиной. - Живо рассказывай мне, почему ты устроила такой беспорядок во дворе! Тебя зачем сюда послали? Чтобы ты начала гадить не только на кухне, но и во дворе? А ну отвечай! - склонившись коршуном над своей жертвой, шипела Джилан. - Нет, нет, что вы...Я случайно. Я увидела...кошку. Она выскочила из-за колонны, так неожиданно! - шептала девушка, боясь взглянуть своему мучителю в глаза. - Хватит мямлить! - схватив девушку за рукав и хорошенько дернув за него, сквозь зубы процедила женщина. - Какая еще кошка в этом риаде? Что ты выдумываешь? Ты что-то скрываешь от меня, мерзавка! Учти, я узнаю и тебе не поздоровится! А сейчас живо убирай все то, что ты натворила! И побыстрее, я через пол часа приду и проверю, чтобы во дворе не было ни единой пылинки, а фонтан был украшен как во дворце султана! - смерив девушку пренебрежительном взглядом, промолвила Джилан и тяжелой поступью ушла в дом. Как только старшая служанка скрылась в риаде, из-за деревьев показалась черная фигура, которая метнулась к остолбеневшей девушке и схватив ее за руку оттащила в сторону, спрятавшись за колонну. - Прости меня, прости! - слегка приоткрыв лицо, шептала Зулейка. - Я не хотела, чтобы ты пострадала из-за меня. - Все хорошо, лара Зулейка. Я сама виновата в том, что уронила тазик, еще и вас чуть было не выдала! - сбившимся голосом ответила Бадийя, украдкой рассматривая хозяйку. - Я просто не ожидала увидеть вас в таком виде. - Я понимаю... - с грустью улыбнувшись, сказала Зулейка. - Но так было нужно. - Вас искала лара Замиля! - зашептала служанка. - Она очень беспокоится по поводу того, что не видела вас за завтраком! - Аллах! - прикрыв ладонью рот, еле слышно сказала встревоженная женщина. - Но почему меня никто не позвал? Почему никто не зашел ко мне в комнату сказать, что отец уже уходит? - Это было распоряжение сида Самира! - оглядываясь по сторонам, продолжала рассказывать служанка. - Он очень рано пришел к нам на кухню и не увидев вас, приказал, чтобы никто не смел вас тревожить. Он быстро позавтракал и спешно ушел. - А как же мама? Почему тогда она меня так ищет? Или она знает, что отец ушел на работу один? - непонимающе задавала вопросы Зулейка. - Лара Замиля не застала сида. Она пришла позже, очень уставшая, спросила про вас и про сида. Но мы не успели ничего сказать, потому что... - Бадийя замялась, не зная, как сказать о случившемся. - Что такое? Что случилось с мамой? - схватив девушку за руку, шептала встревоженная состоянием матери заботливая дочь. - Джилан... - еле слышно сказала молоденькая служанка, потупив глаза в пол. - Из-за того, что вы вчера за меня заступились, она устроила скандал ларе Замиле. Ругалась, что вы переходите всякие границы, что из-за вас нет дисциплины на ее кухне, что она теряет авторитет перед нами, слугами. Простите меня! - вновь тихо попросила прощения девушка и с тревогой заглянула в горящие злостью глаза хозяйке. - Аллах! А что мама? Как она к этому отнеслась? - еле сдерживаясь, чтобы не рвануть в дом и не огреть чем-нибудь тяжелым старшую служанку, спросила Зулейка. - Лара Замиля поставила ее на место! - улыбнувшись, ответила Бадийя. - Джилан стояла посреди кухни красная от злости и выслушивая все, что ей говорят. А затем, узнав, что сид Самир уже на работе, а вы не завтракали, лара Замиля занялась домашними делами, перед этим решив заглянуть в вашу комнату. - Бедная мама! - чуть не плача, шептала удрученная женщина. - Ну я еще покажу этой мерзавке! Джилан проклянет тот день, когда вздумала так вести себя с моей мамой! - Успокойтесь, лара Зулейка, все будет хорошо! - прошептала молоденькая служанка, встревоженно оглядываясь по сторонам, услышав вдалеке болтовню служанок. - У меня есть ключ от двери. Это Джилан велела закрыть дверь, но так как сегодня мы с еще одной служанкой идем за продуктами, то дала мне ключи. Потянув задумавшуюся хозяйку к двери, Бадийя ловко достала из внутреннего кармана длинный резной ключ и несмотря на свое волнение, несколько раз провернула ключ в замочной скважине, открыв злополучный замок, задержавший в риаде Зулейку. - Спасибо тебе большое, Бадийя, спасибо! - жарко поблагодарив девушку, Зулейка поправила платок, чтобы было видно только ее глаза и быстрым шагом направилась в галдящую толпу Медины. Убедившись, что Зулейка скрылась на соседней улице, Бадийя наконец-то перевела дух. Теперь ее хозяйка была в безопасности и сможет воплотить в жизнь все свои задумки. Какие бы они не были, она точно не станет осуждать бедную женщину. Теперь же, закрыв дверь вновь на замок и спрятав ключ, оставалась малость, украсить фонтан, и не попавшись на глаза Джилан, уйти за продуктами на Медину. Подойдя к фонтану и взяв в руки медный тазик с лепестками роз, девушка перевела дыхание, увидев приближающихся к ней и весело болтавших двух молодых служанок. Натянув на свое лицо улыбку, Бадийя про себя поблагодарила Аллаха за то, что не была застигнута болтушками возле калитки, ведущей на Медину. Теперь девушка чувствовала себя абсолютно спокойно и окунулась в мир сплетен, которые полились на нее словно из рога изобилия.

***

Зулейка быстро отдалялась от своего риада. Нырнув в очередную толпу, стоящую возле какой-то лавки, она резко свернула в маленький переулок и только сейчас смогла перевести дыхание. Сердце бешено колотилось и хотелось безостановочно бежать, лишь бы уйти с улицы, на которой можно встретиться с знакомыми, или еще хуже, с бывшими родственниками. Резко обернувшись и убедившись, что на нее никто не смотрит, Зулейка улыбнулась, точно зная, что ее улыбку никто не увидит. Коснувшись правой рукой холодной каменной стены, она словно почувствовала, как вновь заряжается энергией для того, чтобы добраться до лавки ее отца. "И поговорить с ним. Я должна знать, почему он так поступил со мной!" - подумала встревоженная женщина, бредя по пустынной улочке Медины. Поворот, затем еще один поворот и вот Зулейка уже вышла на рынок, который каждый день жил своей неповторимой жизнью. Потупив глаза, она быстро передвигалась, стремясь попасть на вновь безлюдную улицу. Если бы кто-то внимательно смотрел за ее передвижениями, то у него сложилось бы впечатление, что эта девушка устроила побег и старается скрыться от своих преследователей. Слишком уж ее движения были резкими, шаги быстрыми, готовыми сорваться на бег, а опущенные глаза словно говорили о том, что она прячется. Зулейка же не могла посмотреть на себя со стороны, поэтому ей казалось, что она совершенно не привлекает к себе внимания. Единственное, что она точно знала, что уже прошла девяносто семь шагов по оживленному рынку, и ей осталось совсем немного до того, как она вновь нырнет в нужный ей переулок. Затем пройдет по хорошо ей знакомому лабиринту из маленьких улочек, которые помогут избежать ей шумных, центральных улиц и выйти к месту, где уже много лет располагалась лавка ее отца. Шаг, шаг, еще шаг и вот ей уже осталось сделать последний поворот, чтобы оказаться в нужном месте. Зулейка, оглядываясь, вновь поправила идеально сидевший платок и шагнула на одну из знаменитых улиц Феса. Именно здесь торговали лучшим золотом в Марокко, именно здесь ее бывший муж покупал для нее подарки, а теперь вот уже несколько месяцев она работает в отцовском магазине. Зулейка вжалась в стену, когда легкая ажурная дверка магазина ее отца открылась и выпустила двух мужчин. Сама не зная почему, молодая женщина критически окинула их взглядом, заметив про себя, что у покупателей слишком разная реакция. Высокий, взрослый мужчина с довольно густыми усами был явно чем-то недоволен и не скрывал этого. А вот его спутник, казалось, светился от радости, держа в руках красную бархатную коробочку. Улыбнувшись чему-то своему, молодой мужчина убрал ювелирное украшение в сумку, и взлохматив себе волосы, что-то ответил беспрестанно говорящему спутнику. "Наверное купил подарок для своей невесты" - с улыбкой подумала Зулейка, продолжая прятаться в тени переулка. Ей безумно хотелось попасть в магазин отца, но ее сдерживало желание узнать, почему же так негодовал мужчина. В момент, когда она уже была готова выйти из тени и направиться в магазин отца, эти двое направились в ее сторону, и боясь быть застигнутой в таком месте, Зулейка отошла на шаг в темноту. Буквально через несколько секунд эти двое мужчин остановились как раз в нескольких шагах от нее и не хотя бывшая лара Рашид услышала причину негодования главы семейства. - Нет, Фарид! Я был против того, что бы ты платил такой огромный махр за эту девчонку, так ты еще покупаешь слишком дорогие подарки для нее! - возмущался мужчина, гневно взирая на остановившегося сына. - Это мое решение! И разве ты не дарил матери подарки? - спокойно ответил молодой человек, дергая собачку и пытаясь все же закрыть замок в сумке. - Дарил! И буду дарить! И даже дороже, чем то колье, что ты купил для дочери Барира. Но это первый подарок, не стоило его делать таким значимым! - серьезно говорил мужчина, качая головой из-за упрямства сына. - Я не понимаю тебя, отец. Что плохого в том, чтобы порадовать девушку, которая вскоре станет моей женой? - серьезно спросил молодой человек по имени Фарид. - Ничего! - хмыкнул его отец. - Если только ее улыбку могут вызвать не только бриллианты! - Ради ее улыбки я готов на многое! К тому же это колье я купил на свои деньги! - серьезно добавил молодой жених, отвлекаясь от неподатливый замок. - Дело не только в этом! - заметно мягче ответил мужчина и так же как его сын, серьезно добавил: - Я вижу, как горят твои глаза, когда ты смотришь на эту девушку, но я не вижу этого огня в ее глазах, когда она смотрит на тебя! - Она девушка! - улыбнулся Фарид, смотря на своего отца со снисхождением. - Она не станет показывать свои чувства. Но я уверен, что она испытывает ко мне самые нежные чувства. Я это просто знаю! - Тебе виднее, сынок. Но я уверен, что эта девчонка хочет себе другого жениха, более богатого чем ты! - резко сказал мужчина. "Аллах, ну зачем же ты так с ним!" - мысленно воскликнула Зулейка, смотря на то, как побледнел юноша. - Ты хочешь сказать, что я не достоин Мансуры? - спокойно произнес Фарид, смотря отцу прямо в глаза. "Этот мальчик влюблен, по-настоящему влюблен в свою невесту! Как же повезло девушке!" - думала Зулейка, рассматривая привлекательного парня. "Аллах дает ей то, чего лишил многих женщин." - Я хочу сказать, что ты влюблен и не видишь самых простых вещей. Вспомни, что говорил тебе Барир, когда ты изъявил желание жениться на его младшей дочери! - выразительно сказал мужчина. - Я надеюсь, ты их хорошо помнишь и понимаешь, какая жизнь тебя ждет, женись ты на этой девушке! Аллах, не такой мы с матерью хотим для тебя судьбы сынок, не такой! Наконец справившись с замком, Фарид начал что-то доказывать своему отцу, быстро удаляясь вместе с ним вглубь улицы, а Зулейка так и осталась стоять пытаясь сдержать слезы. "Неужели эта девушка действительно не хочет выйти замуж за него? Но как? Почему? Ей хочется богатства? Но так они не принесут ей счастье! Золото не обнимет ночью, когда безумно хочется быть в объятиях любимого человека. Бриллианты не будут опорой и не вытрут слезы, навернувшиеся в минуты слабости. А изумруды никогда не признаются в любви! Аллах, как бы я хотела встретить такого человека как этот мальчик, будучи юной девушкой! Хотела бы я, чтобы он был моим единственным и любимым мужчиной, для которого и я буду единственной женщиной на этом свете! Я бы отдала все свое золото, лишь бы почувствовать настоящую, взаимную любовь!" Проведя пальцем по своему лицу, Зулейка почувствовала как из ее глаз одиноко скатилась слезинка. Слеза печали, разочарования в себе, по себе прошлой, далекой и романтичной девушке, которая верила в любовь и хотела быть просто счастливой. Зулейка не представляла, сколько времени уже стоит в темном и узком переулке. Не замечала, как несколько женщин осуждающе посмотрели на нее, заметив в таком неприглядном месте, и совсем забыла о том, что она так сильно торопилась в магазин отца, чтобы поговорить с ним. Вместо этого молодая женщина просто стояла погруженная в свои мысли и смотрела сквозь предметы, людей, здания, словно она смотрела в прошлое и огромным усилием воли могла изменить его. "Как странно судьба распоряжается нашими жизнями! Она дает нам то, что совсем не важно, маскируя это под самое нужное и ценное. Кто-то мечтает о золоте и богатстве, а получает наивысший подарок от судьбы - любовь, верность, дружбу. Другие же мечтают просто о тихом семейном счастье, где будет взаимная любовь и звонкий смех детей, а вместо этого получают тяжесть дорого металла." От этих мыслей хотелось закричать как можно громче, чтобы выплеснуть всю ту накопившуюся в сердце боль, но она не могла. Вместо этого Зулейка сильнее прижалась к прохладной стене и как можно крепче схватилась за небольшой выступ. Было тяжело дышать, а сердце страшно ныло. Но она держалась и не могла облегчить свои страдания криком. Резкая боль, которую Зулейка почувствовала в правой руке, заставила отключиться от душевных страданий и обратить внимание на физические. Взглянув на пораненную камнем руку и увидев, как густая кровь наполняет ее ладонь, молодая женщина вернулась в свой реальный мир. Присев на корточки, Зулейка аккуратно вытерла кровь подолом джеллабы, и быстро поднявшись, взглянула на дверь магазина, из которого вновь вышли покупатели. Поправив платок, молодая женщина наконец-то вышла на оживленную улицу и стремительным шагом направилась в один из лучших ювелирных магазинов Марокко. Поднявшись по трем ступенькам, рука Зулейки привычным движением взялась за ручку и открыла резную дверь, которая являлась проводником в другой мир, в котором царила красота и роскошь ювелирных украшений. Зайдя внутрь, молодая женщина сразу отметила, что сегодня дела в торговле идут очень хорошо, а помощник ее отца занят покупателями и лучезарно улыбается, что было определенно хорошим знаком. Оглядев довольно внушительных размеров зал магазина, Зулейка не увидела отца и перевела вопросительный взгляд на его помощника. Молодой мужчина, встретившись глазами с хозяйкой, приветливо ей улыбнулся, а затем протянул солидному мужчине квадратную бархатную коробочку синего цвета с украшением для его спутницы. Проводив взглядом довольную покупкой пару, молодой человек, улыбаясь, сразу же подошел к дочери хозяина. - Ас-саляму ‘алейкум, лара Зулейка! - жизнерадостно поприветствовал ее начинающий торговец. - Уа-‘алейкум ас-саля́м, Гафур! - слегка растянув губы в улыбке, ответила молодая женщина. - Я вижу, дела сегодня идут хорошо? - О, лара Зулейка, вы не представляете насколько! - радостно начал мужчина. - Только за сегодня мы продали одни из самых дорогих украшений. - Гафур, здесь продаются очень дорогие изделия! - снисходительно улыбнувшись, ответила Зулейка. - Отец тщательно подбирает камни для каждого ювелирного изделия, а тем более если они эксклюзивные. - Гафур прав, Зулейка! - раздался довольный голос владельца ювелирного магазина, который выйдя из подсобки вслушивался в их разговор. - Сегодня на редкость удачный день. Аллах благословил нас! - Неужели все так хорошо? - недоверчиво спросила Зулейка, смотря на то, как ее отец расплывается в довольной улыбке, словно наевшийся любимой еды кот. - Да! Помнишь бриллиантовое колье, которое лежало больше месяца на нашем прилавке? - Помню, отец. Оно на редкость красиво. - спокойно ответила Зулейка, предчувствуя, что больше не увидит это произведение искусства, которое ей так сильно понравилось. - И дорогое! - отметил Самир. - Довольно дорогое. Я уже начал беспокоиться о том, что его не приобретут в ближайшее время. Но именно сегодня я продал его! - Лара Зулейка, я был свидетелем того, как молодой мужчина покупал его! Его отец был явно против такого дорогого украшения, но сид Самир так расписал его, рассказал как и кем оно было создано. И его купили! - восторженно произнес помощник хозяина. - Да, Гафур абсолютно прав! - довольно подтвердил владелец ювелирного магазина. - Но ты, мальчик, тоже учишься. Гафур сегодня продал два кольца, одно из которых так же стоит огромную сумму. Скрип двери оповестил, что магазин вновь посетили покупатели и Гафур, лучезарно улыбаясь, направился к ним, а Зулейка быстро прошептала: "Папа, мне нужно с тобой поговорить". Внимательно посмотрев на свою дочь, мужчина произнес: "Пойдем в мой кабинет, поговорим там и не будем мешать Гафуру!" Взглянув на покупателей и убедившись в том, что его помощник сам со всем справится, сид Самир открыл дверь перед дочерью, и пропустив ее вперед, зашел следом и запер дверь.

***

Не встретившись с дочерью на кухне, Самир испытал сразу два чувства, которые противоречили друг другу: облегчение и беспокойство. С одной стороны, он хотел, что бы его доченька отдохнула морально и физически, отвлеклась от работы и почувствовала себя женщиной. С другой стороны, он понимал, что просто так Зулейка не могла проспать. Это было не в ее духе. С самого детства она добивалась поставленных целей и была очень ответственна. А с учетом того, что сейчас они устроили инвентаризацию в своем магазине, и ему, ее отцу, нужна была помощь его девочки, Зулейка просто не могла спокойно проспать, тем более совершив намаз. То, что его дочь каждое утро молится Аллаху, Самир не сомневался. Так же ему слабо верилось в то, что Зулейка легла бы спать после омовения. Но за утренней трапезой в привычное время ее не было. Стараясь не показывать своего беспокойства слугам, Самир привычно сел на свое место и приступил к уже приготовленному завтраку. Задумавшись о своей дочери, мужчина даже не различал вкуса продуктов, лишь легкая сухость во рту заставила его отвлечься от своих мыслей. Взглянув на стол, Самир только сейчас заметил, что кофе до сих пор не был подан. - Где кофе? Мне долго еще его придется ждать? - спокойно произнес хозяин риада, но от его слов все служанки мигом засуетились. Поморщившись от образовавшегося шума и мысленно посетовав на глупость некоторых женщин, Самир взялся за переносицу, дабы не потерять в самом начале дня спокойствия. - А ну по местам! - громогласный и властный голос старшей служанки вернул на кухне тишину. - От Вас шума больше чем толку! Стоило мне ненадолго покинуть кухню, как вы уже доводите сида! - Джилан, не стоит так кричать! - выдавив улыбку, промолвил Самир. - Лучше приготовь мне кофе. - Аллах! Простите меня, сид, это из-за меня случаются все происшествия на этой кухне! - выражая глубочайшую жалость, заискивающе промолвила старшая служанка. - Ваш кофе сейчас будет готов! - окинув ненавидящим взглядом служанок, проговорила Джилан и тут же принялась за приготовление бодрящего напитка. - За твой кофе, Джилан, я готов забыть про любые происшествия на этой самой кухне! - улыбнувшись, ответил Самир. - Постой... происшествия? Не поданный во время кофе это еще не трагедия! Что еще произошло на этой неугомонной кухне? - напрягся мужчина, внимательно смотря на то, как служанка наливает в маленькую чашечку его любимый напиток. - Уже все в порядке, сид! - слащаво улыбнувшись, ответила полная женщина и поставила перед хозяином чашечку с кофе. - Джилан! - требовательно сказал Самир. Изобразив на своем лице сомнения и переживания, старшая служанка сделала вид, что только тон хозяина заставил ее рассказать о случившемся. - Сид Самир, дело в том, что вчера вечером произошел скандал... - опустив глаза в пол, начала рассказывать служанка. - Вы же знаете, что у нас на кухне работает новенькая служанка. Ее приняла на работу лара Замиля. Она сирота, раньше посла овец, но когда ее отец умер и бедной девочке нечего было есть, лара Замиля проявила великодушие и приняла на работу Бадийю. - Джилан, давай по существу... - устало промолвил мужчина, не желающий слушать ненужную ему женскую болтовню. - Сид Самир, я как раз и рассказываю по существу! - насупилась Джилан, исподлобья посылая гневные взгляды на притихших служанок. - Просто когда эта девочка пришла в Ваш дом, мы еще не знали, что она совершенно ничего не умеет делать по хозяйству. Она не умеет готовить, плохо убирается, огрызается со мной. Единственное, что она умеет делать - это пасти овец. - Джилан, я не держу овец! - поперхнувшись, сказал Самир. - Я знаю, сид... - стараясь скрыть ехидную улыбку, ответила старшая служанка. - Так в чем же суть скандала? - не сводя глаз с Джилан, повторил вопрос хозяин риада. - Лара Замиля оставила эту девочку мне, чтобы я ее обучила всему тому, что умею сама. Но она совершенно не хочет ничему учиться! Вечно все портит, роняет, бьет... - входя во вкус своего же вранья, рассказывала Джилан и взглянула в глаза хозяина. - Вот и вчера повторилось все сначала. Эта девчонка рассыпала пол бочонка муки! А когда я... - Что, Джилан? - поразился мужчина. - Весь твой рассказ про какой-то там скандал из-за муки? Ты смеешься надо мной? - встав напротив служанки и испытывающе глядя на нее, спросил Самир. - Сид, что вы... - залепетала женщина, смотря на разгневанного сида и краем глаза замечая улыбки служанок. - Аллах, эти женщины сведут меня с ума! В домах многих уважаемых мужчин жены скандалят из-за тканей, доводя своими криками мужей до белого каления! Но вы... Поссориться из-за муки! Чтобы больше о подобном я даже не слышал! - рявкнув на служанку Самир и быстро направился к двери. - Аллах, как же я благодарен тебе, что у меня только одна жена! - тихо произнес мужчина. Последние слова сида Самира заставили старшую служанку зло улыбнуться и она быстро затараторила: - Сид, это еще не все! Я хотела поговорить с Вами о ларе Зулейке! - она знала, что эти слова заставят Самира остановиться. Все, что касалось его единственной дочери было важнее даже Апокалипсиса. И сейчас слова строптивой женщины достигли цели. Самир остановился и произнес: - Пойдём, по пути мне все расскажешь. - Сид Самир, - тут же подала голос ранее молчавшая Асия. - Я тоже хочу с Вами поговорить. - Старушка уже поднялась со своего места, но встретившись взглядами с сидом, остановилась, не решаясь подойти к нему поближе. - Потом, Асия, потом! Иначе я точно опоздаю на работу! - взглянув в печальные глаза пожилой женщины, работавшей у него уже не один десяток лет, Самир коротко скомандовал Джилан: "Пошли!" и скрылся за дверью. Джилан засеменила следом, окрыленная маленькой победой. Взглянув на поникшую старушку, укоризненно качающую головой, уже взрослая, грузная женщина почувствовала себя нашкодившим ребенком, которому все сойдет с рук. И ей безумно захотелось показать Асие язык, но улыбнувшись своим желаниям, Джилан поспешила за сидом. - Так что ты хотела мне рассказать по поводу Зулейки? - слыша тяжелое дыхание служанки за своей спиной, спросил Самир, слегка замедлив шаг. - Это касается как раз Бадийи и Зулейки! - запыхавшись, ответила Джилан. - Дело в том, что когда я вчера сделала замечание этой девочке и стала ее учить как правильно нужно готовить, лара Зулейка вступилась за нее, тем самым поставив меня в дурную ситуацию перед служанками. - Я не удивлен. Джилан, ты наверняка сделала что-то, что могло показаться для моей дочери неприемлемым. - остановившись возле лестницы, промолвил Самир. Взглянув на Джилан, он понял, что оказался прав. - Сид, я не буду спорить. Возможно, лара Зулейка сочла, что я перегибаю палку, но... Я несу ответственность за все, что происходит на кухне. Лара Замиля мне поручила обучить эту девчонку всем премудростям хозяйства. И я обучаю! Но вместо того, чтобы внимательно слушать то, что я ей говорю, Бадийя готовит чай чтобы выпить его с ларой Зулейкой. А это не спроста! - Что ты имеешь ввиду? - насторожился мужчина. - Я имею ввиду то, что новенькая служанка втирается в доверие к вашей дочери! - заговорщически зашептала Джилан. - Лара Зулейка очень добра и не понимает этого. Ей хочется поговорить с кем-то, довериться, но подруг у нее нет и этим пользуется Бадийя. А эта служанка совершенно не подходит для таких целей. Она просто хочет заполучить доверие хозяйской дочери и использовать ее! - чуть ли не крикнув, произнесла Джилан и сама испугалась того, что ее могли услышать, что Самир мог отнестись к ее словам совсем не так, как она на то рассчитывала. - Твои обвинения безосновательны! - устало произнес мужчина, и взглянув на наручные часы, направился в гостиную. - Почему вы так говорите, сид? - настороженно спросила Джилан, семеня следом. - Потому что моя дочь может пить чай с тем, с кем посчитает нужным. И она не обязана никому об этом докладывать! - Но ведь Бадийя уже пользуется ее добротой! - упрямо затвердила Джилан. - Каким образом? - взглянув вверх и уже в третий раз пожалев, что начал этот разговор, спросил Самир. - Зулейка могла заступиться за любую служанку, которую ты "обучаешь"! - с нажимом сказал мужчина. - Возможно. Но стала бы Зулейка защищать любую служанку, которая разбила бы вашу любимую вазу, сид? - победоносно улыбнувшись, спросила Джилан. - Так ту вазу разбила не моя дочь? - не замечая глупости своего вопроса, спросил Самир и остановился. - Конечно нет, сид. Лара Зулейка не безрукая неумеха в отличии от Бадийи. Но она очень доверчива, а эта новая служанка умело этим пользуется. Сид, разве Зулейка пила когда-нибудь чай со служанками? - прекрасно зная ответ на свой вопрос, все же спросила Джилан. - Да. Зулейка частенько пила чай вместе с Алией!- честно, словно маленький ребенок, ответил взрослый мужчина. - Сид... - простонала старшая служанка. - Алия с детства была рядом с вашей дочерью! Они вместе с ларой Замилей растили Зулейку. Но Бадийя появилась в вашем доме совсем недавно. - Да, ты права... - задумчиво произнес Самир. - Я обязательно во всем этом разберусь... - растерянный вид сменился решительным взглядом и Самир твердым голосом произнес: - Джилан, приглядывай за этой девчонкой и не давай ей поблажек. Что же касается моей дочери, то я обязательно поговорю с ней. Зулейка больше не будет вторгаться в методы твоего воспитания слуг! - Сид, спасибо большое! - кокетливо улыбаясь, говорила Джилан. - Все, что я вам рассказала, это только из-за любви к Зулейке. Я не хочу, чтобы эта бедная девочка вновь была обманута. - Спасибо тебе за бдительность... - выдавив улыбку, ответил Самир. - Но мою Зулейку никто не обманывал. Все происходит по воле Аллаха, значит Всевышнему было так угодно. - Конечно, сид. Не переживайте ни о чем. Я за всем прослежу. Кивнув головой, хозяин риада быстро направился к выходу, а Джилан победоносно улыбнулась. "Ничего, девчонка, теперь тебя некому будет защищать! А если Зулейка все же пойдет против своего отца, то пожалеет в очередной раз, что родилась такой глупой! Ну а я в любом случае буду в выигрыше!" Потерев руки от радости, Джилан слегка поправила платок и бодрой, но тяжелой походкой направилась на кухню. Самир, покинув надоевшую служанку, наконец-то смог собраться с мыслями. Тот случай, про который ему напомнила Джилан, никак не хотел оставить его в покое. И воспоминания вновь резанули по сердцу любящего отца. Тогда он серьезно поспорил с Замилей, обидел свою единственную дочь. Все слова двум самым дорогим женщинам были сказаны сгоряча. "Да, ваза действительно была дорогой. Но ведь весь последующий скандал произошел не из-за нее, а из-за того, что я сильно переживаю за свою дочь!" - привычно бредя по налаженному маршруту, размышлял мужчина. Тогда ему казалось, что Зулейка стала приходить в себя. Наблюдая за ней на работе и дома он был уверен, что мрачные мысли отступили от его малышки, что его дочка вновь начинает жить полной жизнью, насколько это возможно. И здесь эта разбитая ваза, которая полностью перепутала его мысли. Как, зачем и для чего его дочь полезла на эту полку? Помыть вазу? Но для этого есть слуги! И даже если она действительно захотела помыть её, то как можно было ее разбить, ведь ваза слишком тяжела для хрупкой девушки! "Я просто хотел все понять, но Замиля как обычно все перевернула с ног на голову и заявила, что я мелочный и бесчувственный человек. Что какая то дрянная ваза мне дороже спокойствия дочери?" - мысленно возмущался мужчина. "Как ей подобные мысли вообще пришли в голову? Да пропади пропадом все это барахло, лишь бы жизнь Зулейки наладилась!" – под ноги попался какой-то камень и Самир от души пнул его. Слыша, как тот пару раз стукнулся по дороге, мужчина тяжело вздохнул: "И Зулейка хороша! Зачем, спрашивается, нужно было стоять и молча смотреть в пол? Почему нельзя было просто со мной поговорить и рассказать всю правду? Ведь я всегда считал себя хорошим отцом! Был уверен в том, что моя дочь может поговорить о любой проблеме, произошедшей в ее жизни. Но нет же! Она не смогла со мной поговорить даже по поводу паршивой вазы!" – нестерпимо хотелось плюнуть от накатывавшей злости, но здравый смысл брал свое и Самир продолжал свой путь без ругани и плевков. "Я был уверен, что это все из-за Саида. Что снова повторится тот кошмар! И как я мог отреагировать по другому? Я хотел понять, а вместо этого взгляд дочери, как у умирающей кошки, которую побили палкой. И упреки жены! Да, я сорвался. Накричал. Но как еще поступить отчаявшемуся человеку, которому упорно никто не хочет ничего объяснять? Просто смотреть на то, как рушится моя жизнь? Нет, я этого делать не стану! Довольно всяких бед случилось в моей семье!" Самир не заметил, как пришел в свой магазин. Новенький помощник уже открыл ювелирный рай и Самир с легким сердцем вошел в него. Молодой мальчик был за прилавком и протирал витрину с эксклюзивными украшениями, которые лично выбирала Зулейка. Увидев начальника, тот сразу же поздоровался и получил вежливый ответ. А дальше как во сне. Несколько десятков шагов и вот владелец магазина уже в своем кабинете. Сев в кресло, Самир снова задумался. Только на этот раз уже о новенькой служанке. «Я толком ничего о ней не знаю. Подбором слуг всегда занималась Замиля. Знаю только, что эта девчонка сирота, поэтому сразу же согласился, чтобы ее взяли в мой дом. Ведь Аллах велел помогать сиротам. Всевышний, только бы я не пригрел змею в своем доме! Змею, которая укусит мою доченьку! Что если Джилан права? Как огородить Зулейку от этой девчонки? Выгнать служанку? Но как объяснить это дочери? – взявшись за переносицу, Самир почувствовал, что устал. – Для начала нужно поговорить с Зулейкой. А там все станет ясно." Сейчас, сидя в кожаном кресле, Самиру предстала перед глазами их уютная гостиная. На ярких пуфиках он сидел вместе с Зулейкой и они вели доверительный разговор, держа в руках стаканчики с ароматным чаем. Будучи заботливым отцом, он сразу же поделился своими опасениями с дочерью, которая выслушала его, не возражая и не смотря на него жалобными глазами. В своих фантазиях Зулейка его поняла и пообещала постараться не доверяться этой служанке. Поделилась своими мыслями и чувствами, касающимися этого вопроса. Поделилась, чем именно ей так нравится новая служанка и почему она решила за нее заступиться. Самир хмыкнул. "Да, в мыслях всегда кажется все таким простым, а жизнь преподносит нам сюрпризы, к которым мы не готовы!" И словно в подтверждение его слов, раздался возмущенный голос какого-то мужчины. Самир глубоко вздохнул и направился в сам магазин, где наверняка были покупатели, на что он очень надеялся. Выйдя из своего кабинета, его взору предстала картина, где молодой парень выбирает дорогое колье, а отец высказывает явное недовольство по этому поводу. Самир слышал обрывки фраз о невесте и стоимости подарка. Чем был больше недоволен отец парня, он так и не понял. Но отметил про себя выдержку этого молодого человека. Нацепив на свое лицо самую приветливую улыбку, хозяин магазина двинулся к гостям. Когда он подошел поближе и увидел, какое именно ожерелье выбрал этот юноша, то улыбнулся, вспомнив, с каким трепетом выбирала это колье его дочь. Несколько месяцев назад он согласился взять эту дорогую безделушку только из-за проникновенных слов дочери, которая так чутко описала красоту этого украшения. Вспомнив все это, Самир стал рассказывать о красоте этого украшения словами своей дочери. Он с удивлением осознал, что то, что говорила Зулейка, было чистой правдой. Сейчас он сам это видел и ощущал. Его слова возымели поразительный эффект и на покупателей. Молодой человек смотрел на украшение с такой любовью, явно представляя, как он дарит его своей невесте. Его же отец смотрел на украшение с меньшим пренебрежением и у Самира закралась мысль, что его недовольство больше связано с невестой, нежели с самим колье. Но опыт и нужные слова сыграли свое дело и уже через пятнадцать минут Гафур аккуратно положил колье в бархатную коробочку. И не успели выйти из магазина, эти покупатели как легкий стук дверью оповестил всех обитателей ювелирного рая, что пришли новые посетители. Все разговоры, пожелания покупателей казалось преодолевали какое-то препятствие и с трудом доходили до Самира. Убедившись в том, что его помощник отлично со всем справляется, владелец магазина вновь удалился в свой кабинет. Но сил работать у него не было. Документы так и остались лежать на его столе нетронутыми. А вот мысли вновь пустились в хаотичное путешествие. На этот раз их остановкой стал жених, выбранный для Зулейки несколько лет назад. "Двадцать пять лет... Почему я не выбрал ей жениха раньше? Почему не просватал Зулейку, когда той было лет шестнадцать-семнадцать? Вполне возможно, в нее бы влюбился хороший молодой человек, который выбирал бы ей подарок с такой же любовью, как сейчас это делал тот мальчик!" - размышлял Самир, боясь признаться в самом главном даже самому себе. "Но я этого не сделал... Почему? Хм, я прекрасно знаю ответ, но так страшно его озвучивать даже мысленно. Я боялся... Боялся так быстро расстаться со своей девочкой. Боялся отдать ее не в надежные руки. Боялся, что ее могут обидеть. Мне так хотелось продлить ей детство и беззаботную жизнь, что я сам испортил своей единственной дочери ее судьбу! Во всем виноват только я и мой эгоизм, мои страхи. Прости меня, доченька..." Самир думал, размышлял о том, почему он выбрал для единственной дочери именно Саида Рашида. Богатство, знатность, власть - это все прекрасно. Но почему его не остановили слухи о его безумной любви к первой жене? Почему он поверил, что этот мужчина с такой же страстью полюбит его дочь? Да, для него Зулейка была самой прекрасной, но так всегда бывает для отцов, но не для мужчин. А ведь помимо первой жены у Саида уже была новая жена, которая, судя по слухам, была влюблена в него. Почему он не подумал о том, в какие передряги попадет его дочь? Просто понадеялся на то, что Саид сам обратил на Зулейку внимание? Да, это было бы честно, но не совсем так... Или просто понял, что Саид более удачная партия, нежели его брат? Да, это так, но было еще одно но. И этим но была сама Зулейка, которой понравился этот мужчина. "Как бы я хотел все изменить..." - прошептал Самир. "Как бы я этого хотел... Я бы нашел для своей девочки самого лучшего жениха, который обязательно бы сильно ее полюбил и никогда не сделал бы ей больно! Ну почему же я в ее семнадцать лет твердо заявил, что в ближайшие годы не будет свадьбы? Почему я был таким глупцом?" Сколько бы продолжалось это самобичевание, Самир не представлял, но все изменил голос Зулейки, слабо доносившийся из-за двери. Все мысли разом пропали, а в висках застучал один вопрос: "Что произошло?". Самир резко встал с кресла и быстро направился к двери. Выйдя из кабинета, он направился к говорившей с его помощником дочери. Уловив суть разговора, Самир сразу поделился хорошими новостями, желая подбодрить Зулейку. Ведь его девочка всегда радовалась тому, когда у него в магазине удачно шли дела. Но сейчас было что-то не то. "Неужели она расстроилась из-за того, что купили именно то колье?" - удивился мужчина. А дальше ее слова: "Папа, мне нужно с тобой поговорить". Они заставили поежиться, словно от холода. Он хотел поговорить с ней, хотел, но не был готов. Но все равно пригласил в свой кабинет. И вот теперь она перед ним. Растерянная и печальная. Чтобы собраться с мыслями, Самир предложил ей присесть. А сам понял, что должен начать разговор первым, иначе затем просто не справится с мыслями и чувствами. "Лучше спросить самому и получить ответ. Что я скажу ей, если Зулейка сама заговорит о Бадийе?" - Дочка, мне тоже нужно с тобой поговорить... - собравшись с силами, как можно спокойнее проговорил Самир. - Я надеюсь, ты поймешь меня правильно. Я беспокоюсь за тебя... - Папа... - тихонько промолвила молодая женщина. Ей хотелось задать свои вопросы, но не слушать очередные реплики про то, как о ней беспокоятся. - Подожди. Дай мне сказать! - твердо прервал ее отец. - Я знаю про твой вчерашний конфликт с Джилан! - Папа, давай поговорим об этом дома! Я не хочу сейчас это обсуждать! - напряженно ответила Зулейка. - А я хочу поговорить именно об этом! - упрямо ответил Самир и нервно заходил по кабинету. - Дочка, ты уже не маленькая девочка и я думал, что мне не нужно тебе объяснять какие-то элементарные вещи, но видимо я ошибся. Почему я узнаю о подобном конфликте от Джилан? Почему он вообще состоялся? - Ты прекрасно знаешь Джилан! Знаешь, на какие выдумки она способна! - Зулейка тяжело вздохнула, но уже более спокойно добавила. - Ты прекрасно понимаешь, что некоторые вещи я не приемлю в ее обращении с людьми. - А ты прекрасно знаешь, что именно она является старшей служанкой в нашем доме! - устало повторил Самир своей дочке, словно маленькому ребенку. - Именно Джилан занимается обучением новых слуг, именно она смотрит за всем хозяйством. - Отец! - встав со своего места и подойдя поближе к мужчине, Зулейка наконец спросила: - Почему именно Джилан? Почему не Асия? Ведь Джилан боятся служанки, да и многие твои работники мужчины робеют при ее виде! А Асию все любят и уважают. Дома была бы обстановка только лучше, нежели с этой скандалисткой! - Это решение мы приняли с твоей матерью много лет назад. И мотивы нашего поступка я не хочу сейчас обсуждать! - Самир ответил нервно, но ему казалось, что он был само спокойствие. - Я хочу поговорить сейчас об этой новой служанке, за которую ты постоянно заступаешься... - О Бадийе? - удивленно переспросила Зулейка. - Но что именно вызвало твой подобный интерес к ней? - Девочка моя, все наши слуги работают у нас очень долгое время. Большинство из них ты знаешь с совсем еще детского возраста. Эта девушка новенькая. Мы взяли ее без рекомендаций, у нее нет никакого опыта работы... - И что с того? - не выдержав, перебила нервничающая дочь своего отца. - Что тебе наговорила Джилан? - Джилан мне ничего не наговорила! - прищурившись, ответил Самир. "Аллах, эта женщина оказалась права! Эта девчонка плохо влияет на мою дочь!" - пронеслось в голове у мужчины. - Я просто хотел узнать побольше о том, кого взял на работу. - Я была уверена, что мама все тебе рассказала, когда приняла решение взять Бадийю на работу. - Да, я знаю, что девочка сирота, что она никогда не работала служанкой и что ей была необходима эта работа. У твоей матери доброе сердце и я не мог ей отказать, тем более... - В отличии от этой Джилан... - тихо прошептала Зулейка. Самир сделал вид, что не услышал и продолжил. - Тем более, что помогать сиротам - это богоугодное дело. Но я заметил, что ты очень сблизилась с этой девочкой! Зулейка, ты не воспринимаешь ее как служанку. Она для тебя становится подругой. - уже мягче добавил Самир и подойдя к своей дочери, взял ее за руку. - Девочка моя, пойми меня правильно, я не хочу, чтобы ты вновь разочаровалась в людях. - Папа! - улыбнувшись, сказала молодая женщина. - Я понимаю тебя, но пожалуйста, не слушай Джилан! - Зулейка присела на кожаный диванчик вместе с отцом, не отнимая у того своей руки. - Бадийя замечательная девушка, с которой у меня действительно хорошие отношения, но так же она исполнительна и обязательна. Единственная ее проблема в том, что она словно загнанный зверек. Бадийя боится Джилан, а та этим пользуется, доводя бедную девочку до слез. Когда я увидела, что Джилан бьет служанок, я не выдержала! Рассказала ли она тебе и об этом? - с горькой усмешкой спросила Зулейка. - Нет, этого я не знал! - задумчиво ответил Самир. - Я поговорю и с ней! Но... - испытывающе смотря на свою дочь, продолжил мужчина: - Я хочу чтобы и ты меня услышала. Постарайся держать определенную дистанцию с этой девушкой! - Но почему? - не понимающе спросила Зулейка. Сейчас ей казалось, что ее лишают последнего близкого человека, за исключением мамы. - Потому что люди бывают коварны. Ты доверяешь им, а они используют тебя. Слушая слова отца, Зулейка с ясностью услышала нотки жалости и сочувствия и ее захлестнула волна обиды на отца, на себя, на то, что ей никак не дадут вырваться из этого кокона, опутавшего ее. - Как ты можешь так говорить? - вырвав руку и подскочив с дивана, возмутилась Зулейка. - Ты совсем не знаешь эту девочку, а веришь всяким грязным сплетням! - А как хорошо ее знаешь ты? Почему ты так уверена, что она не поступит с тобой... - Знаю! Она хорошая девушка, которая не угодна Джилан! "Аллах, что я несу?" - ужаснулась Зулейка. Она как будто услышала себя со стороны и ей безумно стало жаль отца. - Папа... - Я все знаю милая, я все знаю. И про скандал, и про то что ты ее покрываешь, тем самым обманывая меня! - с горечью говорил заботливый отец. - Но я не хочу тебе зла, и никогда не хотел. Сейчас ты считаешь меня несправедливым, но потом ты поймешь, почему я так поступил. - Папа, я тебе все объясню! - отчаянно промолвила Зулейка. - Не сейчас, моя милая! Поговорим об этом дома, когда мы немного успокоимся. А сейчас ступай работать. Самир встал и направился к своему столу. Но поравнявшись с ним, мужчина не стал присаживаться на стул, а продолжил стоять спиной к дочери, сжимая столешницу. Самир слышал, как его девочка взяла бумаги со стола. Затем несколько шагов и, как ему показалось, всхлип, от которого сердце замерло, звук открывающейся двери, закрывающейся двери. И вот он наконец смог выдохнуть. Медленно присев в кресло, мужчина потер лоб и попытался проанализировать свой разговор с Зулейкой. Зулейка выскользнула за дверь кабинета отца, и прижав к себе документы, направилась в отведенное ей место для работы. Оно находилось в общем зале и было огорожено легкой ширмой так, чтобы ни она, ни ей не мешали покупатели, но помощник ее отца всегда был под рукой и в случае необходимости сразу бы ей помог. Натянуто улыбнувшись Гафуру, Зулейка прошла мимо витрины, где на месте ее любимого колье красовалось другое украшение, выбранное ее отцом. «Как быстро все меняется!» - проходя мимо витрины подумала молодая женщина. Зайдя за ширму и положив бумаги на небольшой круглый столик, Зулейка встала напротив окна и выглянула на оживленную улицу. Множество людей куда-то спешили. Кто-то кричал, доносился детский плач, слышались голоса торговцев, зазывающих покупателей. Сейчас, рядом с их магазином, прошел гид с туристами, которые беспрестанно крутили головами, чтобы увидеть как можно больше. То, что для нее было привычно, для кого-то оказывалось экзотикой. Гид остановился и оживленно начал рассказывать о культуре торговли. Зулейка не обращала на его слова никакого внимания. Стоя за узорчатой решеткой на окне, она наблюдала за туристами. Рядом с гидом стоял полноватый мужчина в круглых очках и что-то помечал в своем блокноте, попутно задавая экскурсоводу вопросы. Рядом с ним находилось несколько девушек, которые переглядывались и хихикали, смотря на любознательного молодого человека. Тот же изо всех сил старался сделать вид, что не замечает этого. «Другие нравы, обычаи» – подумала Зулейка, смотря на эту дикую для нее картину. Переведя взгляд, молодая женщина улыбнулась. Почти с края толпы туристов находилась молодая пара, которая держалась за руку и улыбалась друг другу. Складывалось ощущение, что эти двое находились в совершенно другом мире. Для этих двоих ее родной город был восточной сказкой, в которой они были счастливы. Оторвавшись от влюбленной пары и переведя взгляд чуть левее, перед глазами Зулейки предстала супружеская пара, где мужчина внимательно слушал гида, а женщина одергивала своих детей. «А в моем мире они были бы уже женихом и невестой.» Встряхнув головой, чтобы ненужные мысли не тревожили ее, Зулейка отошла от окна и присела на расшитый серебряными нитями пуфик и пододвинула поближе к себе небольшую коробку. Именно ею она хотела сегодня заняться. Красивые и дорогие золотые украшения, по большому счету браслеты и кольца, которые давно были проданы старыми владельцами. Эти украшения прошли реставрацию, золото было почищено и сейчас эти украшения казались новыми. Вот только история... Она у них была. Достав браслет толстого плетения, Зулейка измерила его длину и ширину, сделав пометки в документах, она описала его и положила на серебряный поднос, заранее приготовленный Гафуром. Ту же самую процедуру она проделала еще с семью браслетами. Они были разными и каждый был по-своему красив. Толстого и тонкого плетения. Один из них сочетал в себе сразу два вида золота – белого и желтого. Описывая его, Зулейке показалось, что плетение браслета является символичным. Словно две разные нити - это мужчина и женщина, связавшие себя узами брака, будто белое и желтое золото - это они, которые переплели свои судьбы навеки. Молодая женщина улыбнулась, представив как много-много лет назад мужчина одевал своей возлюбленной на руку этот браслет. Почему же он оказался сейчас в ее руках? Возможно, гуляя по Медине, эта девушка случайно потеряла его? Об этом думать не хотелось. Было только единственное желание, чтобы с потерей этого браслета они не потеряли что-то большое. Доверие или нежность друг к другу. Аккуратно разгладив двойной браслет на подносе, Зулейка отодвинула его и придвинула к себе серебряное блюдо. На нем будут располагаться кольца, которые потом обязательно кто-нибудь купит. Взглянув в коробку, ее внимание сразу привлекло массивное золотое кольцо. Взяв его в руки, Зулейка почувствовала приятную тяжесть в своей ладони. Приблизив украшение к своим глазам, молодая женщина с интересом стала разглядывать его. Кольцо было довольно длинным, выполненным из отличного золота. Но оно казалось больше квадратным, нежели удлиненным. Этого эффекта добивались при помощи множества маленьких шариков, украшающих это кольцо. Рассматривая его, Зулейка отчетливо поняла, что это кольцо мог подарить такой мужчина, как Саид. Кольцо было в его вкусе, она это прекрасно знала. Саид был щедрым, это она тоже прекрасно знала. Сердце забилось и захотелось примерить это кольцо. На секунду представить, как он одевает ей его на пальчик. Представить взгляд, с которым он смотрит на нее. Но как бы сильно Зулейке этого не хотелось, она не смогла этого сделать. Она отчетливо поняла, что если сделает это, то покусится на чью-то очень важную часть жизни. Губ коснулась улыбка. Было еще одно но, которое заставило ее просто положить кольцо на блюдо. Саид. В ее мыслях он почему-то был совсем молодой и влюбленный мальчишка, а не зрелый и умудренный опытом мужчина. А на молодого и влюбленного Саида у нее не было никаких прав. Он не был ее. Ей достался солидный, взрослый и холодный мужчина, а не пылкий и влюбленный мальчик. Зулейке сразу же вспомнился тот паренек, разговор с отцом которого она случайно услышала. Почему-то ей казалось, что Саид мог так же отстаивать свое право на то, чтобы быть с любимой женщиной. "Ты выбрал для себя очередную одалиску! Первые две женитьбы тебя ничему не научили!" - вспомнились слова дяди Абдула. Сейчас они не вызывали никаких чувств, кроме улыбки и осознания того, что она была права. Как сейчас отстаивал свою любовь этот мальчик, так же и много лет назад Саид отстаивал свое право на свадьбу с его первой женой. "Неужели он был влюблен в нее еще до свадьбы? Но как, почему? Почему его первая жена не смогла полюбить его? Почему из-за этой женщины пострадали я и Рания?". Зулейка сама не понимала почему сейчас она приравняла себя с единственной женой бывшего мужа. Наверное потому, что прекрасно знала, что Рания мучается от безответной любви. Она имеет статус, но не имеет счастья. Испытывала ли она сейчас жалость к этой женщине? Нет. Это была простая констатация факта. Зулейка вновь взглянула на кольцо, которое по-прежнему держала в своих руках и вздрогнула. Виновником ее испуга был звонкий детский голосок, который просил своего отца зайти в ювелирный магазин. Чувствуя как все ее тело становится ватным, Зулейка схватилась рукой за столешницу, уронив такое красивое кольцо на мягкий коврик, который поймал его и не выдал ее его стуком о каменный пол. Она слышала, как громко кричит какая-то женщина, что-то кому-то доказывая. Но даже через эту преграду до нее доносился нежный голос бывшего мужа, что-то говорившего своей дочурке. Что именно говорил Саид, Зулейка не могла разобрать. В чувство ее привел елейный голос Рании. - Хабиби, давай мы сначала посмотрим наш дом, а затем вместе с Мунирчиком пойдем прогуляемся по Медине. Я так соскучилась по сыну. Зулейка могла поклясться, что сейчас Рания постаралась прижаться к своему мужу и заглянуть в глаза. Ведь упоминание о сыне могло сравнить ее с Хадижей. Сердце бешено стучало, не давая собраться с мыслями и услышать, о чем говорит ее палач. Зулейка резко встала со стула и прижалась к стене возле окна. Сейчас ей хотелось испариться, исчезнуть. Но она не могла. Вжавшись в стену, сейчас она смогла разобрать слова Саида и ее сердце пропустило удар. - Хадижа, дочка. Рания права. Неужели тебе не хочется увидеть дом, в котором мы будем жить? Неужели тебе не хочется повидаться с братом? – как всегда с любовью говорил Саид, обращаясь к своей единственной дочери. Зулейка забыла как дышать. Она знала, что если Хадижа проявит свою настойчивость, назло жене ее отца, то Саид может сдаться и заглянуть в магазин. А что если они увидят ее? Страх загнанного зверька заставлял затравленно озираться. Чего она боялась? Ведь сейчас рядом с ней был отец, который сможет защитить ее от всего. От всего, кроме ехидного взгляда Рании, непроницаемого и холодного взгляда Саида. Представив все это, Зулейка поняла, что лучше умереть, чем пережить все это: усмешки, комментарии, сочувствие, безразличие. Голова шла кругом. Сейчас молодая женщина ничего толком не соображала. Зулейка хотела убежать и спрятаться, только это, как можно быстрее покинуть магазин отца и скрыться в самом надежном месте на всем белом свете. Сейчас она уже не могла различить голоса людей, которые раньше были ее семьей, но выглянуть в окно было по-прежнему страшно. Зулейка судорожно коснулась своей головы, словно ища платок, который она не снимала. С дрожью в руках, она старалась скрыться ото всех благодаря нему. Взглядом она искала выход к своему спасению и случайно заметила в окно, как удаляется высокая фигура мужчины в строгом деловом костюме. В висках застучало, а в голове вертелось, что нужно бежать именно сейчас, ведь это ее шанс. Спрятав ото всех свое лицо под плотной тканью, оставив открытыми лишь испуганные глаза, Зулейка опрометью бросилась бежать. Она видела перед собой только дверь, которая стала для нее путем к спасению. Проскочив мимо пораженных посетителей и пораженного Гафура, Зулейка скрылась в извилистых улочках Медины, не слыша как за ее спиной стали перешептываться покупатели, а Гафур уклончиво отвечал на их вопросы, мечтая только об одном, спровадить любопытных людей и доложить о всем приключившемся своему господину. Бывшая жена Саида Рашида бежала по узким улочкам, подгоняемая страхом. Она не слышала ничего сказанного ей в след, не замечала недовольных взглядов старух и продавцов. Перед глазами мелькали только улицы и пятна, которые были людьми. В голове звучали ехидные и колкие замечания Рании. Они как плети подгоняли бывшую жену Саида Рашида домой. Зулейка не чувствовала усталости, не чувствовала боли, когда случайно подвернула ногу, она стремилась к спасению. Преодолев привычное расстояние от магазина отца до их риада в два раза быстрее обычного, молодая женщина запоздало поняла, что дверь может быть закрыта, только если... "Аллах! Пускай служанки уже вышли за покупками на Медину!" - взмолилась Зулейка и с силой дернула за ручку двери, которая поддалась натиску и распахнулась. Быстро оглянувшись, молодая женщина проскользнула как кошка во внутрь риада и трясущимися руками закрыла дверь на засов. Сейчас, еще чуть-чуть, и она будет в своей комнате, совсем скоро она будет спасена. Сердце стучало, и только сейчас, забегая в гостиную, Зулейка почувствовала усталость и боль в ноге. Испуганно заскочив в гостиную риада, словно за ней гналась стая собак, Зулейка остановилась. На диванчке сидела ее мать и вышивала. Встретившись с ней взглядом, Зулейка бросилась на колени перед диваном и уткнулась в колени матери. Чувствуя ее руки на своей голове, молодая женщина поняла, что сейчас она в безопасности. Слезы хлынули из карих глаз и только сейчас Зулейка в полной мере дала волю чувствам. Замиля гладила свою единственную плачущую дочь по голове, чувствуя, как содрогается тело ее девочки, а слезы текут не только по щекам Зулейки. "Девочка моя, моя девочка!" - шептала встревоженная мать, продолжая чувствовать, как страдает ее единственный ребенок.