Бегущий в Азкабан

Покидаю замок, замедляю шаг только когда выхожу на акведук. Мелкие капли воды оседают на мантии, я бреду сквозь туман и кажется, что на территорию замка опустилось облако, густое, как молоко. Сердце выбивает дробь, больно ударяясь о ребра, когда я понимаю, что мне не скрыться. Не сбежать от самого себя. О Мордред, Поттер перепутал все нити мыслей в моей голове, а я поддался, как ребенок. Даже в холодном, пропахшем озерной тиной и гниющими листьями, воздухе я чувствую его горячее дыхание на своей щеке и запах полыни и мяты. Что за болезненное, бессердечное помешательство окутывает меня, вплетает в кружево сумасшествия? Спускаюсь к озеру, скрываясь за высокими валунами, укрытыми тонкими ветвями ивы. Хочу домой. Где мама, красивая и довольная жизнью, будет рассказывать о выставке картин, устало обмахиваясь веером из павлиньих перьев. Где отец, статный и спокойный, будет кивать ее словам, перечитывая строчки из старинного фолианта, записывая какие-то формулы в ежедневник. Он не будет ее слышать, но всегда будет делать вид, что слушает. И перед сном я получу поцелуй в лоб, и тонкие пальчики матери растреплют мои тщательно уложенные волосы. Я буду громко возмущаться, но, увидев серьезный взгляд отца, умолкну. Никто не смеет обижать его жену. И я готов отдать все, чтобы моя жизнь вновь стала такой. Но в том-то и дело, что мне нечего отдать судьбе ради призрачного шанса на возвращение нормальной жизни… Шорох за спиной отвлекает от разглядывания ряби на глади озера. Оборачиваюсь, испуганно вздыхая. Поттер. — Как ты постоянно находишь меня? — устало спрашиваю, опуская голову. Я напряжен и чувствую каждое движение Поттера за спиной и не знаю, чего ожидать. — Профессиональный секрет, — хмыкает Поттер вполне дружелюбно. — Чем обязан вниманию? — Луна сказала… — Вот стерва. — …Что тебе одиноко, — немного опешив, продолжил Поттер. — А-а-а, — рассеянно тяну я, чувствуя каждой клеточкой тела, как Поттер садится рядом. Кажется, стоит мне податься чуть в сторону, и я вновь почувствую его тепло. О Мордред, что за сентиментальная пуффендуйка поселилась во мне?! — Малфой, я все понимаю. — Конкретизируй, — бросаю я, разглядывая дымку над озером. — Понимаю, что у тебя не было выбора. Смотрю на него, опешив. — В смысле, я не верю, что ты умалишенный убийца, — хмурясь, объясняет Поттер. — Но я убивал, — говорю я, отворачиваясь, чтобы не видеть реакции. Слишком много презрения к моей скромной личности. — Я помню, — грустно вздыхает Поттер. — Слушай, Поттер, — поднимаюсь, распрямляя затекшие от неудобной позы ноги. — Я не знаю, что за игру ты затеял, но меня это уже утомило. Выбери какую-нибудь одну линию поведения. Поттер поднял на меня взгляд, нахмурив лоб. — Я пытаюсь. Но это не так просто, понимаешь? Когда все твои воззрения рушатся на глазах, когда самые сильные и смелые оказываются слабы и кощунственны, а все, что ты знал раньше — пустым звуком, — он поднимается, не отрывая взгляд. — Я знаю, что ты бы не убил никого. Что, если бы была возможность, скрылся. Я хорошо изучил тебя, но понять не могу, доволен ли ты нынешним раскладом. Но и не верю, что кому-то может нравиться происходящее в мире… — Ты наконец-то стал использовать мозг, Поттер, — едко замечаю я. — Да, — без тени обиды соглашается Поттер. — Я устал от постоянных недомолвок, устал принимать все на веру. Но я надеюсь, что ты поможешь мне разобраться с тем, что на самом деле происходит. — Если ты пытаешься завербовать меня, то поздно, — бросаю я, стряхивая с мантии несуществующие пылинки. — Я завербован всеми, кому не лень. — Да не пытаюсь я, — Поттер зарывается пальцами в свои волосы, еще больше растрепав, отводит взгляд и вздыхает. — Я понял, что мы — не точные копии своих родителей. И что они, хоть и кажутся нам идеальными, далеки от этого. Я хмыкаю. Стоило мне перестать бездумно поклоняться Люциусу, как это принесло неожиданные плоды. — Я не умею формировать свои мысли, — расстроено говорит Поттер, замечая мою скептичность. — Помоги мне, и я обещаю — ни один волос не упадет с твоей головы после войны. — Надеешься на победу? — Я постараюсь, — с серьезным видом говорит Поттер. — Но помоги мне понять сущность этого монстра и мотивы Пожирателей. — Все-таки вербуешь, — выплевываю я, поднимая сумку с влажной земли. — Не беспокойся, без Империо я не подниму палочку на тебя и твоих друзей. Разворачиваюсь, чтобы уйти, упрекая себя за то, что не ушел сразу. Наши разговоры имели больше смысла, когда мы слепо ненавидели друг друга. — Ты нужен мне, — умоляюще заявляет Поттер мне вслед. — Всем я нужен, — злобно бросаю через плечо. — Встань в очередь. — Мне нужен ты. Не союзник, не шпион. Ты, эгоистичный и напуганный, — слова заставляют меня замереть на месте, а Поттер продолжает рвать струны моей души: — Заботливый и отрешенный, одинокий и окруженный вниманием, подчиняющийся и раздающий приказы. Я знаю тебя, а что не знал, ты подсказал мне сам, — его голос предсказуемо дрожит. Ведал бы он, сколько раз я пожалел, что признался. — Ты был прав, я не так хорошо знал тебя, как думал, — его слова пробивают брешь в выдержке. — Не хочешь еще что-нибудь мне рассказать? Потому что я окончательно потерял голову и готов простить все. Хмурюсь и оборачиваюсь. Поттер не отводит взгляда, с серьезным видом смотря мне в глаза. — Аттракцион невиданной щедрости, — едко бросаю я. — Последний влюбленный в меня парень попытался убить, когда узнал, что я обязан жениться. — Ах, вот оно что, — задумчиво говорит Поттер. Неужели подловил меня, только чтобы выведать правду? Неужели поверил сплетням, что я пытался убить Нотта по приказу Лорда? Разочарование такое острое, кажется, что оно витает в воздухе вокруг меня, оседая горькой дымкой на губах. Я не скрываю свои чувства и к моему удивлению, Поттер замечает мое разочарование. В два шага оказывается рядом, робко убирая с моей щеки упавшую прядь. — Я не буду пытаться убить тебя, чтобы удержать от брака с какой-нибудь чистокровной скучной девицей. — Да мне наплевать, Поттер, — шиплю я, но как-то неубедительно. — Придумаю что-нибудь другое, — шепчет Поттер, накрывая мои губы своими. Я задыхаюсь от его дыхания на своих губах, роняю сумку, зарываясь пальцами в шелковую гладь его волос и дрожу от удовольствия, когда Поттер языком проникает мне в рот, завладевая, подчиняя. Притягиваю Поттера ближе, сбито выдыхаю, чувствуя жар его тела и тепло рук, ласкающих шею. — Любишь мороженое? — в губы мне шепчет Поттер. — Нет, только плоть запеченных младенцев по утрам. — Шоколадное? — продолжает свой допрос Поттер, лаская мою шею и покрывая подбородок невесомыми поцелуями, пока я дрожу, не открывая глаз. — Фисташковое, — выдыхаю, впиваясь пальцами в его плечи, чтобы устоять на трясущихся ногах, когда он прикусывает чувствительную кожу шеи. — Тогда пошли, — Поттер отрывается от меня и улыбается, когда я не могу удержать расстроенного ворчания. Нежно целует в уголок губ и тянет за собой. — Куда? — У нас свидание, Малфой, — растолковывает Поттер, закатывая глаза. — И ты завуалировал приглашение в вопросе о любимом мороженом? — Я хитрец, — доверительно шепчет Поттер, переплетая наши пальцы. Я понимаю, что нас могут увидеть вышедшие на прогулку ученики, или какой-нибудь преподаватель выглянет в окно кабинета, или этот недоумок Хагрид будет кормить своих любимцев и заметит нас, бредущих в сторону Гремучей ивы. Но мне откровенно наплевать, пока Поттер сжимает мои пальцы, улыбаясь каждый раз, когда ловит на себе мой взгляд. Подземный ход в Хогсмид! Я должен был догадаться, ведь в замке полно тайных ходов, но я не думал, что есть ход из Хогвартса. Мне льстит доверие, проявленное Поттером ко мне. Задумался ли он, что я могу привести Пожирателей в Хогвартс через открытый мне тайный ход в Хогсмид? И не просто в Хогсмид, а в Визжащую хижину. Поттер, стесняясь, просит меня остаться в хижине, обещая сбегать в Сладкое королевство и вернуться. Я готов возмутиться, но он целует меня слишком убедительно, чтобы обращать внимание на пыльную, полуразрушенную обстановку дома в котором мне предстоит пробыть четверть часа. Он уходит, а я остаюсь в пыльной комнате, сжимая в руках волшебную палочку. На оборванных обоях видны капли крови, как и на посеревшей от времени софе. Под ногами хрустит стекло. Я разглядываю покрытую паутиной люстру в виде расправившего крылья орла, который держит в огромных когтях подсвечники, когда Поттер возвращается с бумажным пакетом в руках. — Я, правда, верил, что этот дом полон привидений, — бросаю ему через плечо, засунув руки в карманы. — Если бы это было так, я никогда бы не оставил тебя здесь одного, — говорит Поттер, а я растерянно киваю. — Пошли, — Поттер ногой открывает покрытую потрескавшейся краской дверь, которая ведет на витую лестницу. Поднимаюсь за ним по скрипящим ступеням, молясь всем известным богам, чтобы лестница не оказалась изъеденной древесным жучком. Когда впереди идет Поттер, сдувая с глаз ниспадающую челку, улыбаясь и смотря через плечо горящим взглядом, — жить хочется как никогда сильно. — Закрой глаза, — говорит Поттер, подходя к очередной потрепанной двери. — Ну, уж нет. — Пожалуйста, — просит он, подходя ближе и прикасаясь теплыми губами к щеке. — Тебе понравится. Кривлю губы, делая шаг назад, но оказываюсь притянут для поцелуя, вздыхаю, закрывая глаза, языком проникая в теплый рот Поттера. Он отрывается от меня и шепчет в губы: — Не открывай. Две минуты. Недовольно хмурюсь, складывая руки на груди, но глаза не открываю. — После «превосходного» убранства дома ты меня уже вряд ли чем-то удивишь, — язвительно замечаю я. Поттер хмыкает, увлекая меня за собой. Едва удерживаюсь от того, чтобы открыть глаза, когда веки опаляет свет, окрашивая темноту багряным цветом. Поттер шепчет какие-то заклинания, а я стою, подставляя лицо весеннему солнцу, и немного зябну от прохладного воздуха надвигающегося вечера. Неожиданно теплеет, видимо, Поттер наложил Согревающее. Он подходит ближе. — Открой рот, — просит он. — Ну что за глупость? — открываю глаза, морщась от яркого света. Солнце зависло над горизонтом, раскрашивая небо во все оттенки красного, оранжевого и пурпурного. Туманная дымка упала на Хогсмид, путаясь в ногах жителей поселка. Мы стоим на крыше, серая черепица которой частично скрыта пушистым ковром с раскиданными на нем подушками. На лице Поттера играют тени, солнце путается в его волосах, оставляя блики. — Какой же ты противный, — бурчит Поттер, с недовольным видом вставляя мне в руку рожок с мороженым, усыпанным шоколадной крошкой и воткнутыми в него вафельными трубочками. — Красиво, — пропускаю его колкость мимо ушей. Хотя красота заката не сравнится с Поттером, его теплом… Поттер раздраженно бормочет, усаживаясь на пушистый ковер и упираясь спиной в печную трубу. — Иди сюда, — зовет он. Театр абсурда. Я, Драко Люциус Малфой, Пожиратель смерти, пока что единственный наследник Рода, будущий национальный преступник, собираюсь отведать мороженое на крыше с Мальчиком-Который-Выжил, будущим спасителем магической Британии, в людях Гарри Поттером, моим извечным школьным врагом. И это свидание, как сказал Поттер. Хотя, в общем и целом, моя жизнь под завязку набита идиотизмом на грани сумасшествия. Почему бы и мне не сойти с ума на время? Улыбаюсь, смотря, как Поттер ковыряет трубочкой шоколадное мороженое и ест его с таким восторгом, будто никогда подобного не пробовал. На припухших от поцелуев губах остаются шоколадные капли, которые он слизывает языком. Чертов гриффиндорец, ты отнимаешь у меня все зачатки разума. Откладываю мороженое на бумажную тарелку с эмблемой Сладкого королевства, пододвигаясь к Поттеру. Он отрывается от своего мороженого и я, пользуясь его растерянностью, слизываю каплю шоколада с уголка губ. — Растает… — сбито говорит Поттер, пока я целую его скулу, спускаясь к шее. — Ты или мороженое? — Я… кажется… уже… — почти стонет Поттер, отбрасывая рожок и откидывая голову назад. Хмыкаю, прикусывая нежную кожу шеи, стягиваю с него развязанный галстук, расстегивая верхние пуговицы белоснежной рубашки, чтобы получить более широкий доступ к бархатной коже. Целую губы, восторженно выдыхаю, ощущая прохладный язык Поттера. В голове бьется одна единственная мысль — согреть этот умопомрачительный рот. Поттер сдавленно охает, вытаскивая заправленную рубашку из-под ремня и прикасаясь теплыми пальцами к моей пояснице. Вздыхаю, чувствуя это нерешительное прикосновение, и бесповоротно теряю остатки рассудка. *** Я вспоминаю, что директор хотел увидеть меня, только когда солнце опустилось за горизонт. Поттер сопит, положив голову мне на грудь, а я опираюсь спиной на печную трубу, изредка обновляя Согревающие. — Поттер, — перебираю пряди волос, едва касаясь теплой щеки кончиками пальцев. Он не реагирует, только сильнее сжимает меня в объятьях. Мне больно и почти нечем дышать, я ерзаю на месте, надеясь, что Поттер хотя бы спустит свои руки на талию. — Поттер, — вновь зову я. Он морщит нос, а я стягиваю с него очки. Приподнимает голову и смотрит на меня, сощурившись, на щеке видны отпечатки пуговиц с моей рубашки. — Мне в замок нужно, — объясняю я. — Зачем? — сонно хрипит Поттер. — Разговор с Дамблдором. — Подождет, — за нас обоих решает он, вновь укладывая голову мне на грудь и еще сильнее сжимая меня в медвежьих объятьях. — Блядь, Поттер, — шиплю, морщась от боли и спихивая его с себя. Он садится, озадаченно хлопая глазами. Встаю, потирая ребра. — Что не так? — Твоя нежность не знает границ, — язвительно бросаю я, накидывая на плечи мантию. — Я знал, что ты оценишь, — кивает Поттер, зевая. — Ох, к Мордреду тебя. Я пошел. — Стой! — Поттер резко подрывается с места, растерянно оглядывается. — Что-то потерял? — елейным голоском интересуюсь я, крутя в пальцах его очки. — Да, — в два шага Поттер оказывается рядом, целуя и зарываясь мне в волосы рукой, другой сжимая мою ягодицу. Задыхаюсь от возмущения, но не имею ни сил, ни желания прервать его. Поттер медленно проводит языком по моим губам, и отдаляется, рассматривая меня с прищуром. Приходится схватить его за предплечье и притянуть к себе, потому что нельзя так дразнить. Упиваюсь поцелуем, мгновенно задыхаясь от восторга, целую нежные губы, проникаю между ними языком, дотрагиваюсь до зубов. Хватаю за волосы и притягиваю еще ближе, грудью прижимаясь к Поттеру. Со стоном он открывает рот, опаляя горячим дыханием. Он вкусный, вишня с шоколадом, терпкий, горячий. Поттер сжимает мой возбужденный член сквозь ткань брюк, возмущенно прикусываю его язык, но Поттер лишь толкает меня к стене, судорожно расстегивая ремень брюк и обжигая сбитым дыханием губы. Я упираюсь спиной в холодный камень, он продолжает целовать меня, горячей рукой проникая под резинку боксеров. Захлебываюсь воздухом, пытаюсь оттолкнуть, Поттер недовольно рычит сквозь зубы, поднимает мои руки над головой, прижимая их к стене одной рукой. Целует, заглушая возгласы сопротивления, сжимает мой член и я забываю о возмущении. Он знает, что мне это нравится, — горячие губы, покрывающие влажными поцелуями подбородок, губы, скулы, шею, его рваное дыхание, когда ловит губами мои иступленные стоны, мягкие пальцы, ласкающие мой член, сильный захват, прижимающий руки к стене и не дающий упасть. Я полностью в его власти, и ложным было бы заявление, что против этого. Растворяюсь в его глазах, Поттер смотрит на меня, улыбается, когда я прикусываю губу, чтобы сдержать очередной стон и толкаюсь ему в ладонь. — Ты такой красивый, Драко, — шепчет он мне на ухо, прикусывая мочку и ускоряя темп движений. От его голоса в районе поясницы разгорается пламя, накрывая меня сокрушительным оргазмом. Кончаю в теплую ладонь, а Поттер ловит мои губы, заглушая стоны, большим пальцем размазывает капли спермы по чувствительной головке, отпускает из захвата мои затекшие руки, зарываясь пальцами в волосы. Неохотно отталкиваю Поттера от себя, он кривит губы в улыбке, поднося пальцы испачканной руки к лицу. Содрогаюсь всем телом от болезненного желания при виде языка, слизывающего тягучие капли спермы с пальцев. — Совесть… Совесть ты потерял, — хриплю я, получая счастливую улыбку Поттера. Да упокой Мерлин мою магию, неужели я умер и попал в рай?