И пришел день...

Название: И пришёл день... Автор: Fargen Бета: Naira, MaksKaufman, kakerlake Персонажи: Новый персонаж, Люциус Малфой и множество других Рейтинг: NC-13 Жанр: Приключения Категория: Джен (пока) Размер: макси Статус: закончен Дисклаймер: мне ничего не надо, но и Ро ничего не дам. Предупреждение: АУ(полное и бесповоротное), попаданцы. Аннотация: В момент просветления мужчине из нашего мира Боги предлагают выполнить для них работёнку... В результате он оказывается в теле шестилетнего Гарри Поттера. Весь прикол состоит в том, что в его родном мире действовали только два вида магии: магия крови и магия души, так что в этих областях он является Мастером. А в мире, в который он попал, эти два вида не просто запрещены, но практически уничтожены. Если вам интересно, вы можете последить за приключениями мага крови и аватара по имени Дагда в мире, который забыл, откуда берётся Магия. Глава 1. Сегодня было 21 декабря 2012 года. В этом году осень очень затянулась и, даже для нашего южного полуострова, стояла неимоверная жара. На полупрозрачных деревьях кое-где ещё висели жёлтые и красные листья, а землю укрывал пестрый ковёр. Я лежал на земле и смотрел на бездонное голубое небо. В теле гудели энергии, прошивая его насквозь и меняя под свои нужды. Сегодня кончилась старая Эра и Мир изменился. Он долго шел к этому дню, предупреждая своих жителей через предсказания и наставления Учителей, но ничто не могло подготовить людей к тому половодью магии, которое хлынуло в измерение, лишённое её на протяжении пяти тысяч лет. Уходила она медленно, вытекая словно кровь из раны. Сначала, её нехватку почувствовали создания, в жилах которых, текла магия, а не кровь: драконы, единороги, фениксы. Потом пришла очередь полумагических существ: нагов, эльфов, вампиров, и в последнюю очередь ее нехватку почувствовали люди, наделенные даром магии. Её оставалось ровно столько, чтобы организм не умер: в таком состоянии можно было существовать, но не жить. Особенно, всем тем магическим расам, которые населяли тогда этот уголок Вселенной. Они покидали мой мир, как крысы, спасающиеся с тонущего корабля. Все эти мудрые эльфы, бессмертные вампиры, древние драконы - просто не могли дышать воздухом, лишённым магии. И в результате: остались только люди и те выродки, которым некуда было идти, готовые влачить жалкое существование в запечатанном мире. Постепенно погибли и те остатки магических рас, которые не пожелали уходить. Кого-то убил возраст, кого-то — безумие, а кого-то — распространяющиеся по планете, как пожар, люди. С тех пор прошло пять тысяч лет и всё это время люди лелеяли в памяти времена, когда существовала магия. Всё это время они пытались жить по её законам, ведь даже в мире, лишённом сияния первейшей из стихий, работают законы древнейших видов магии — магии крови и души. Именно они регулируют жизнь общества в целом и каждого человека по отдельности. Но в последние века люди умудрились нарушить даже эти вечные законы: они убивали королей, насиловали собственных жён и детей, оставляли родителей на голодную смерть, забывали предков... После такого - они стали Проклятыми. В моём мире - шесть миллиардов Проклятых. И сейчас, когда она возвращается, людям придется заплатить по счетам! Ибо их тела и разум, не защищенные силой Рода и Богов, не способны жить в мире, в котором властвует Магия. *** Жизнь, которую я прожил, была тихой и неприметной. И я радовался каждому дню, подаренному мне Богами. Мелкие люди не могут понять, какое это счастье — просыпаться утром, зная, что тебе не нужно никого спасать, ни от кого прятаться, у тебя ничего не болит и ты не страдаешь от голода. Они жаждут подвигов и свершений, их манят слава и величие... Да в гробу видал я эту славу! Нет ничего лучше, чем выйти поутру из собственного маленького домика на берег горной речки и насладиться рассветом, точно зная, что тебе некуда спешить. С пятнадцати лет я называл эту жизнь “моим санаторием” или “каникулами”. Мои друзья и родные не могли понять меня, и всё старались пристроить неудачливого, с их точки зрения, родича. Мама жаждала женить меня поскорей, чтобы сбагрить жене, родные - подыскивали работу за работой, а я - умилялся их стараниям, понимая, что они - совершенно напрасны. Но мне не хотелось их расстраивать, поэтому, я пытался создать хотя бы видимость нормальности. В моей жизни были и деньги, и приключения, но я быстро понял, что они не приносят мне счастья, и тогда я встретил Учителя. Он показал мне Путь, по которому я шёл двадцать лет, открывая для себя древние законы Магии. Мои друзья посчитали, что я сошёл с ума, потому, что бросил всё ради какого-то баловства и так я лишился старого круга общения. Но ни капли о том не жалел, потому, что в скорости я нашел двойника своей души, моё зеркало. Только этот человек может стать идеальным спутником жизни. Она тоже искала Путь и мы пошли вместе. Окружающие не понимали наших отношений, но нам это было и не нужно, мы просто шли по Пути, учась на нём Любви, Мудрости и Силе. Я так и не стал ей мужем, но мы до сих пор любим друг друга и более близки, чем близнецы, хоть и полностью противоположны. И сегодня она, так же, как и я, примет решение. До сегодняшнего дня магия возвращалась в мой мир маленькими струйками, как вода просачивается в трещины дамбы, которую вот-вот прорвет. Я знаю, что за ближайшие сто лет численность населения моего мира снизится в сотни раз. Это будет происходить по-разному. Проклятые будут становиться бесплодными, умирать от болезней, сходить с ума и убивать себе подобных. Этот мир будет избавляться от лишних. В современном, развращённом демократией обществе, человеку тяжело признать себя “бесполезным”, “лишним”, но для Мира - всё обстоит именно так. Магия не знает жалости и милосердия, ею движут законы более древние, чем этот захудалый мир. И человек в них — только переменная. Я окунулся в свои ощущения и почувствовал, как Магия запускает все дремлющие механизмы моего тела, как оно наполняется силой, ощущением Жизни, а также чувством бесконечной Любви и Благодарности. Я менялся. Пока это происходило у меня в голове начали появляться картины, отображающие возможные пути моего дальнейшего развития, из них - я мог выбирать. Я мог уйти в более светлый мир и продолжить своё развитие там, я мог остаться здесь и наблюдать, как меняется мой дом, или я мог выполнить работу для тех, кто вёл меня всё это время. Я выбрал третье. В светлый мир мне не хотелось: я ещё не наигрался, а эта жизнь позволила залечить старые душевные раны, благодаря чему я мог позволить себе ещё одно утомительное путешествие. Оставаться здесь и смотреть на то безумие, которое будет твориться ближайшие сто лет - совершенно не хотелось. А вот сыграть в рулетку с Богами и заодно отплатить за заботу и отдых - было очень заманчиво. Как только я принял решение, в глазах потемнело и меня начало затягивать в чьё-то тело. Через некоторое время открыв глаза, я сразу понял: я нахожусь в совершенно другом месте. __________ Первое, что я почувствовал - давно забытую тяжесть во всём теле, словно оно каменное, а я — живой труп и только тоненькие ручейки энергии скрашивали эту удручающую картину. Вторым ощущением - стал голод. Тупой застарелый голод, который известен всем, кто практиковал длительные голодовки в период роста организма. Я не знал, куда попал, чьё это тело и что происходит вокруг, поэтому - выбрал самую простую тактику: попытался получить максимум информации, привлекая к себе минимум внимания. Сейчас мне было выгоднее прикинуться спящим и исследовать себя, и окружающую обстановку, без использования зрения. Вокруг меня было тихо, только где-то наверху раздавался мерный храп. Из этого я сделал вывод: сейчас ночь и у меня есть немного времени, чтобы понять, во что же я вляпался. Вернувшись к внутреннему исследованию, я заметил, что не чувствую другого сознания. Если бы это была моя реинкарнация, то моя старая личность стала бы вторичным сознанием, чем-то вроде сна или воспоминания для основного носителя. Но в данный момент я не понимал, где я, и что происходит вокруг. Вывод был простым и неприятным — я стал новым сознанием в неизвестном теле и неизвестном окружении, то есть - одержателем. Так могло произойти или при сильнейшем стрессе, пережитом носителем, или при его смерти. Рассчитывать на знания носителя не приходилось. По предварительной оценке, этому телу было лет шесть-восемь, оно было в отвратительнейшем состоянии, и мне предстояла тяжёлая работа по его развитию. А информация нужна была, как воздух. Первое, что я сделал - попытался наладить связь с местными эгрегорами. Меня интересовали дух планеты и дух человеческого сообщества. Через полчаса полной концентрации, я смог ощутить духа планеты и увиденное меня не порадовало — он был сильно истощён. Это говорило только о том, что люди отвернулись от магии крови и презрели законы своего мира, но при этом, каким-то образом умудряются поглощать силы самой планеты. Дух человеческого сообщества оказался тоже странным, словно здесь есть другие разумные, которые живут бок о бок с людьми, но не взаимодействуют с ними. Эгрегор был слабенький, скорее всего, ни одна из культур не перешагнула уровень воспевания силы. Согласно линиям вероятностей, этой цивилизации осталось жить не больше ста лет, а потом - она сама себя уничтожит. У них нет ни единого шанса, в отличие от моего мира, потому, что живущие здесь стали безбожниками, погрязшими в своих страстях. Я не почувствовал ни одного мощного духовного центра на этой планете. Этот мир забыл Будду, исказил послание Христа, отвернулся от древних Богов — в общем, картина была удручающая. В процессе изучения своего бренного тела и окружающего мира, я обнаружил странное присутствие. Так ощущаются запечатанные участки личности и такой кусочек был сейчас во мне. Давненько мне не приходилось разбивать печати. Это всегда было самым увлекательным на Пути. Каждая такая частица даёт много знаний и силы, и только собрав их вместе, возможно достигнуть просветления. Предвкушая интересное знакомство, я начал ощупывать печать. Она принадлежала этому телу и была прикреплена к нему давно, похоже, что её сделал даже не сам ребёнок. Становилось всё интереснее и интереснее. Печать фонила болью и смертью, словно тот, кого она сдерживала, так и не смог примириться сам с собой, и всё ещё бунтовал. Такое ощущение бывает при общении с демонами, они по молодости любят всё крушить и убивать налево и направо. На моё счастье, я пришёл с приличным запасом энергии и уже установил связь с землёй, так что одержимость низшим духом мне не грозила. Нужно было спешить: мало ли что станет с телом при снятии печати. Меня и так удивляло, что этот тщедушный организм выдержал моё присутствие. Да и окружающих не стоит будоражить. Найдя в печати небольшую щель, я взломал кокон, и находка меня порадовала. Там находились сознание и память мужчины лет шестидесяти, правда, он при жизни страдал психическими расстройствами, но этот пустяк я исправлю. А вот то, что он знает этот мир и его правила, меня очень порадовало. Хотя его внутренний образ говорил о том, что мужик был поклонником демонологии или вампиров. У него были радикально красные глаза с вертикальными зрачками, на вполне привлекательном лице, которому не дашь и сорока. Смотрелось это экзотично. А вот одето это чудо природы было в какой-то чёрный балахон, не отличающийся изяществом покроя и удобством для передвижения. Я позволил этому милому человеку захватить моё сознание, а потом мягко перехватил контроль над телом. Эта тактика была отработана годами и, пока что, не давала сбоев. Любой человек — это сложный набор разных личностей и масок, и чтобы обрести целостность, ему приходится поглощать и ассимилировать их одну за другой, пока душа полностью с ними не сольётся. Именно это в моём мире называется — Просветлением и теперь, находя любой кусочек личности или энергии, ещё не влившийся в мою основную структуру, я поглощаю его, не задумываясь. Уже через пару дней он будет ассимилирован и станет частью основной структуры, слегка изменив мою душу. Все его знания и умения, а самое главное — посвящения, откроют для меня новые возможности. Я даже не замечу момента слияния, так как осколок превратится, как бы, в одно из моих прошлых воплощений. Но всё, что он умел и знал, окажется доступно и мне, хотя, чтобы овладеть этими навыками и познаниями, мне придётся почитать и попрактиковаться, но изучать я всё буду быстро и легко, словно вспоминая забытое. На этом мои восторги закончились, так как моя жертва поняла, что её провели, как маленького, и начала качать права. Тогда-то я и узнал, кого я ем. Я мигом открыл глаза и застонал в голос. Нет, вот только этого мне не хватало! Я всегда знал, что моя тяга к приключениям и непомерное любопытство не доведут меня до добра, но такой подставы от Богов - не ожидал! Это недоразумение заявило, что оно — Лорд Волдеморт! А это - влекло за собой массу неприятных выводов. Во-первых, это один из миров ветки Гарри Поттера. В моём мире одна малограмотная обывательница, каким-то чудом получила доступ к информации по ряду миров этого сектора и, умудрившись перемешать их в жуткий винегрет, выдала всё это за сказку. Она смогла накропать семь книг этого бреда! Я ознакомился с данной “нетленкой”, когда мне пришлось писать диплом по патопсихологии. Мой профессор предложил нестандартную тему — составить психологические портреты, установить диагнозы и предложить методы терапии для главных персонажей данной саги. Это оказалась интереснейшей задачей, в результате которой я всерьёз увлекся фанфиками об этом мире. У меня всегда была слабость к фэнтези, а уж тот психологический и социальный тренажёр, каким для мыслящей молодежи стал сам фандом, очаровал меня на несколько лет. Можно было бы предположить, что это облегчит мне задачу, но увы... Вселенная не знает такого понятия, как “канон”, в ней существуют все варианты развития событий: от Волдеморта — бедной жертвы произвола, до вариантов с полной “чернухой и порнухой”. И в какой из них попал я, остаётся пока загадкой. Эх! Прав был дядька Эверетт, когда придумывал свою теорию параллельных миров, а до него — все учёные, одержимые теорией вероятности. Из реальных для меня остался только один вариант — ставить под сомнение все до сих пор известные мне факты, и быть открытым для любой информации. Во-вторых, я, похоже, попал в мертвую тушку главного страдальца этой саги, а это гарантирует бурную, неприятную жизнь и раннюю смерть, что не устраивало меня ни капли. Третий вывод напрашивался сам собой — этот мир решил сыграть краплёными картами и выбить право на жизнь магическим расам и себе, в придачу. Проблема этой ветки миров состояла в том, что все миры, находящиеся в ней — тупиковые и если побеждает Светлая сторона, то гибель всех, кто наделён магией, а зачастую и самой планеты - неизбежна. При победе Тёмных - проливается столько крови, что война переходит в маггловский мир и, опять же, уничтожает планету с неотвратимостью Конца Света. Жители данного уголка Вселенной, всё ещё не на том уровне развития, чтобы смириться с наличием нескольких разумных видов, живущих с ними по соседству. Ещё совсем недавно местные магглы убивали и порабощали себе подобных по расовому признаку, а тут — представители другого вида, да ещё и сильно от них отличающиеся... Мир - обречён. Что ж, видимо, это моё наказание за увлечение фанфикшеном. Однако, задача интересна сама по себе. Паника и истерика во мне слегка поутихли — это говорило о том, что процесс переваривания начался. Первым, к чему я получил доступ, стали энергетические каналы Волдика. Как результат — я почувствовал гораздо большую связь с этим миром, и самое интересное — с Родом, давшим жизнь Тёмному Лорду, а через него — и с его вассалами. Если бы мой толстый родич в этот момент открыл дверку чулана, то увидел бы выражение довольной акулы на личике шестилетнего пацана. Это могло бы лишить меня ценного ресурса в его лице, по причине безвременной кончины дядюшки от сердечного приступа. Вторым бесценным подарком стали знания о людях, которых знал покойный Лорд. Получалось, что в этом мире есть, по меньшей мере, один здравый человек, отличающийся уравновешенной психикой и ясной головой. И я имел в виду Люциуса Малфоя, который и в произведении, прочитанном в родном мире, славился этими же чертами. Я решил переманить аристократа на свою сторону, а для этого - следовало сохранять загадочность, но - избегать лжи. Дело в том, что помимо той миссии, что была возложена на меня Богами в этом мире, вокруг бывшего хозяина этого тела сталкивались интересы слишком многих влиятельных особ. Так что перспектива разбираться со всем этим в одиночку, без поддержки того, на кого я мог бы сейчас положиться в чужом и незнакомом для меня, пока, мире - мягко говоря, не радовала. Во весь рост передо мной вставала необходимость срочно искать себе вменяемого союзника, который позаботился бы о моём бренном теле, пока я буду слишком слаб. А бесплатно только птички поют (ну или более литературно, если ты не любишь простецких быдлопоговорок: за просто так ведь никто этого делать не будет). Это тело необходимо привести в порядок как можно скорей — уже сейчас оно начинало слабеть, моя энергия с тонких полей потихоньку подбирается к физическому носителю. Меня ожидали крайне неприятные изменения, результатом которых, станет либо длительная недееспособность, либо я лишусь этого жалкого пристанища, потому, что оно не переживёт мутации. Человек похож на матрёшку — самое первое и большое тело является вместилищем высшего аспекта души, а уже внутри этого тела — находятся все остальные. Самое маленькое, но и самое выносливое — это физическое тело. И вот сейчас передо мной стояла проблема — моё физическое тело во много раз слабее моей души. А это — огромная проблема. Вся сила физического тела в его устойчивости и способности накапливать море энергии, но делает оно это очень медленно, а изменения, происходящие при этом, достаточно болезненны. А сейчас ему предстояло поглотить энергии во много раз больше, чем оно готово было принять. Так что к тому моменту, когда я свалюсь в горячке или магической коме, мне необходимо было поместить его в безопасные условия. И рассчитывать я мог на срок не более двух суток, и это в лучшем случае. Именно поэтому я выбрал для себя лорда Малфоя. Он мог не только обеспечить мою безопасность на протяжении всего периода моей мутации, но и не стал бы пользоваться моим беспомощным положением, поскольку живой, вменяемый и здоровый, я был ему во много раз выгоднее. На крайний случай, последним беспроигрышным доводом, оставался старый добрый шантаж. Продумывая план нашей первой встречи с Люциусом, я решил, что рандеву состоится на улице перед домом Дурслей. Сам дом отпадал по причине, якобы, наличия на нём мифической защиты, про которую писали в книжках, хотя я ничего такого и не ощущал. А шляться по ночному предместью Лондона, в нынешнем моём состоянии, было равносильно самоубийству. Способ связи с выбранным аристократом у меня имелся, благодаря “подарку”, оставленному Лордом. Тем более, что такой вызов, он точно не оставит без внимания. Поэтому, встав, я начал искать способ покинуть “гостеприимное” жилище Дурслей. Выйти из дома не составило труда, вот только на улице меня ожидала зима и я начал быстро замерзать. Это тело плохо реагировало на холод, хотя температура, по ощущениям, ещё не перешагнула даже нулевую отметку. Оценив собственные умственные способности и придя к выводу, что переход им на пользу не пошёл, я вернулся в дом, и принялся искать что-то, что поможет мне дождаться мужчину, не схлопотав воспаление лёгких. На вешалке у входной двери обнаружилось пальто Дадлика, но чтобы его достать, пришлось принести из кухни табуретку и, взобравшись на неё, дотянуться до тяжеленного предмета верхней одежды. Уронив его на пол и отнеся табурет на место, я натянул пальто, и снова выбрался на улицу. Перебирая в голове новые данные, я решил поэкспериментировать. Закрыв глаза и сосредоточившись на образе Люциуса, оставленном мне Лордом, я потянул за ниточку связи, которая теперь соединяла нас. Почти сразу же пришёл отклик — с той стороны было удивление, растерянность и... страх. Решив не изобретать велосипед, я просто потянул посильнее — по-идее, это должно было сработать как вызов. По моим внутренним часам сейчас было где-то два часа ночи, погода стояла тихая, но влажная, фонарь прекрасно освещал лужайку перед домом и проезжую часть улицы. Минут через пятнадцать раздался хлопок, как от взрыва небольшого воздушного шарика. На улице всё так же никого не было. Ожидание уже начало надоедать. Но вот от фонарного столба отделилась тень и я прислушался к себе. Перед внутренним взором предстала картина бледного мужчины лет тридцати, узнать которого не составило труда, так как его с потрохами выдавали выбившиеся из под капюшона платиновые пряди. — Ну, здравствуй, мой скользкий друг. *** Вызов нагрянул среди ночи. И хотя в этот раз он отличался от всех предыдущих, его невозможно было спутать ни с чем другим. Подхватившись с кровати и включив свет, лорд Малфой со страхом посмотрел на своё предплечье — метка налилась чёрным цветом, хотя ещё не стала такой яркой, какой была до исчезновения Лорда. Но главным было то, что она ожила, связав их всех снова вместе. Долгих шесть лет он не чувствовал этого ощущения единства со своими товарищами по несчастью, и вот бывший Пожиратель Смерти мог снова поговорить с любым из них. Но сейчас на это не было времени, нужно было спешить — его неуравновешенный хозяин не любил ждать. Люциуса уже и так ждало наказание за то, что он не приложил всех усилий для возвращения господина. Быстро одевшись и решив не надевать маску, а накинуть чары невидимости, лорд Малфой аппарировал в ночь. Местом призыва оказалась маленькая маггловская улочка в провинциальном городке. Единственным, что выделяло этот домишко из целой вереницы ему подобных было то, что он был укутан в разные чары, как в кокон. Мужчина замер под фонарём, ожидая дальнейшего развития событий и вот от дома отделилась маленькая фигурка, замотанная в какой-то балахон, который тянулся за ней по земле. Она целенаправленно двигалась в его сторону. Когда свет упал на лицо создания, им оказался мальчик лет шести, похоже, бездомный — таким грязным и худым он выглядел. На его плечи было накинуто маггловское пальто раза в два больше самого ребёнка, в которое он зябко кутался, пытаясь сохранить тепло. Всё встало на свои места, когда ребёнок пропищал слабеньким детским голосом с до боли знакомыми интонациями: — Ну, здравствуй, мой скользкий друг, — глядя при этом точно на мужчину. Аристократ сбросил с себя чары и рухнул на землю, склоняя голову: — Мой Лорд! Я так Вас ждал! На губах ребёнка расцвела такая кровожадная улыбка, что Пожирателя всего передёрнуло. В этот момент он как никогда жалел о том, что его отец ввязался в это гиблое дело и теперь они все — собственность этого садиста. — Люциус, у меня к тебе предложение, — звенел тонкий голосок, заставляя гордого аристократа дрожать от страха. Он точно понимал, кто именно с ним говорит, как и то, что Лорд полностью контролирует ситуацию. Тем более, что магический потенциал его вырос во много раз с момента их последней встречи, что наводило на неприятные размышления. — Всё, что Вы пожелаете, мой Лорд. — Я бы хотел, чтобы мы отправились в какое-либо место, где ты будешь чувствовать себя полностью комфортно. И там мы могли бы поговорить, как полагается двум разумным людям, не привлекая к себе постороннего внимания, — мальчик склонил голову набок и сверкнул зелёными глазами. Грязная чёлка скользнула по лбу, открывая знаменитый шрам в виде молнии. Свет был обречён. Люциус опасался, что Лорд почувствует в нём страх или решит, что аристократ проявляет недостаточное уважение, ему было хорошо известно, что в этом случае ему грозит обвинение в измене. И всё же лорда Малфоя удивило желание хозяина поговорить с ним на его территории. Ведь проще вывести собеседника из равновесия в непривычной обстановке и, в прошлом, Лорд очень любил такой тип диалога. Странности накапливались, что оставляло аристократу только один выбор: полное повиновение и выжидание. Со временем, появится больше информации, а она откроет новые возможности. — Как прикажет мой Лорд. Мы можем переместиться в моё поместье. Мне следовать за Вами? — Нет, я хочу, чтобы ты помог мне с перемещением. Это тело слишком хрупкое и я боюсь его повредить, — сказав это, Лорд недовольно скривился, глядя на свои детские руки. — Как прикажете, — Люциус протянул руку мальчику, который по виду был ровесником его Драко. Даже думать об этом было опасно, поэтому он поспешно отбросил крамольные мысли и, взяв ребёнка за руку, аппарировал. Оказавшись в одной из защищённых комнат под поместьем, Люциус выпустил руку мальчика. Тот хватал ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, а лицо его посерело. Это вызывало беспокойство. — Мой Лорд, могу я Вам чем-нибудь помочь? Мальчик сделал глубокий вдох и поднял глаза на Малфоя. — Я бы не отказался от яблочного сока, думаю, для нашей беседы его понадобится не меньше литра. Требование удивило мужчину, но кто он такой, чтобы спрашивать? Появившийся эльф принёс графин с яблочным соком для Повелителя, бутылку вина для Люциуса и бокалы. Гость рассматривал домовика с явным интересом. — Забавнейшее существо. Надо будет разобраться на досуге, из кого они превратились в это убожество, — задумчиво пробубнил ребёнок, глядя на лопоухое создание и выпил полный стакан сока. Вздохнув с явным облегчением, он перевёл взгляд на собеседника: — Ну что ж, господин Малфой, приступим к разговору. Такая формулировка удивила Люциуса и его Повелитель это заметил: — А я ещё слышал, что глава Рода этой линии крови прекрасно управляет своими эмоциями, — усмехнулся ребёнок. От последних слов у лорда Малфоя чуть не остановилось сердце. КАК этот мальчишка может оперировать запретными понятиями?! Ведь уже пятьсот лет никто из магов не мог даже запомнить больше пары фраз из книг по этому разделу магии, не говоря уж о том, чтобы разбрасываться терминами, больно уж напоминающими запретные знания. Сама магия следила за соблюдением запрета и только гоблинам удавалось его обходить. Но как такое выходило у этих животных, до сих пор оставалось загадкой. Это автоматически сделало их неприкасаемыми, а весь остальной Магический Мир — зависимыми от них. Последней надеждой магов был Лорд-полукровка, на которого, по их расчётам, проклятье должно было действовать слабее. Но аристократы просчитались. — Господин Малфой, что с Вами? — взволнованный голос ребёнка раздавался откуда-то издалека, а потом тело мужчины наполнилось теплом и ощущением Любви. Посмотрев на свою руку, он увидел поверх неё маленькую грязную детскую ладошку. Именно она была источником этих удивительных ощущений. Подняв взгляд на взволнованное детское личико, мужчина не смог сдержаться: — Кто Вы? Даже для него самого его голос прозвучал как-то надтреснуто и жалко. Малец улыбнулся и сел на своё место, а Люциус с сожалением посмотрел на свою руку, переживая чувство потери. — Вижу, Вам уже легче, господин Малфой, хотя я решительно не понимаю Вашей реакции. Но если Вам так будет спокойнее, я могу поклясться, что не желаю вреда ни Вам, ни Вашей крови, — это было сказано так непринуждённо, что не оставляло никаких сомнений в том, что на этого мальчика проклятие предков не действует. К тому же, он знает о запретной магии слишком много. Даже для Тёмного Лорда. — Простите мою настойчивость, но я вынужден повторить свой вопрос. Кто Вы? — собравшись с духом, уже более твёрдо, спросил лорд Малфой. Он прожил в мире магии всю свою жизнь и давно уже не обманывался внешним видом собеседника. А то, что перед ним сидит кто-то намного опаснее его бывшего хозяина, мужчина не сомневался. — А что заставляет Вас думать, что я не Ваш Лорд? — лукаво прищурился мальчик. — То, что Вы с лёгкостью произносите слова, которые уже пятьсот лет не слышали в этом мире и при этом явно понимаете, о чём говорите. И, к тому же, мой Лорд не был истинным целителем, — твёрдо ответил мужчина, бессознательно погладив то место, где его недавно касалась детская ладошка. Мальчик снова склонил голову набок и, прищурившись, начал внимательно рассматривать собеседника. Очевидно, придя к какому-то решению, он улыбнулся и кивнул своим мыслям. — Насколько у Вас крепкая психика, Люциус? — спросило это загадочное существо. — Учитывая Вашу предыдущую реакцию, я бы посоветовал запастись успокоительным. По лицу аристократа было видно, что сначала он хотел обидеться, но потом плюнул на гордость и приказал домовику принести успокоительное и огневиски. Налив себе полный стакан этого пойла и отпив из бутылочки с зельем, он выжидательно посмотрел на ребёнка. — Скажу честно, господин Малфой, отчасти я всё ещё Ваш Лорд. Об этом свидетельствует вассальная связь, которая между нами возникла, — ребёнок остановился, увидев, что мужчина залпом выпил весь стакан со спиртным. — Господи, да что я такое говорю, что у Вас всё время предынфарктное состояние?! — не выдержал мальчик. — Не обращайте на меня внимания, обещаю, что всё расскажу, как только Вы закончите отвечать на мой вопрос, — хрипло проговорил мужчина, хватаясь за стакан, как утопающий за соломинку. Ребёнок ещё раз окинул Малфоя оценивающим взглядом, но всё же продолжил: — Несколько часов назад в том доме, от которого Вы меня забрали, умер маленький мальчик, который некогда стал причиной смерти Вашего Лорда. В освободившееся тело Боги поместили мою душу и сознание, при этом не оставив мне ни капли информации. Проведя осмотр перешедшей ко мне собственности, я нашёл квартиранта, — заметив, как удивлённо взметнулись брови аристократа, ребёнок пояснил. — Умирая, Ваш Лорд оставил мальчику наследство в виде слепка своего сознания и памяти, а также прежние связи с его душой. Если бы я не появился, то, скорее всего, хозяином тела стал бы Ваш прежний Хозяин, — на это известие Люциус отреагировал уже более спокойно, но, возможно, это было вызвано лошадиной дозой принятого им успокоительного и спиртного. — Поглотив его, я стал счастливым обладателем кое-каких знаний и умений покойного и, заодно, узнал, где я приблизительно оказался, — лицо ребёнка исказила брезгливая гримаса. — Это тело слишком слабое и маленькое для меня, так что ему предстоит претерпеть трансформацию, подстраиваясь под мои нужды, а это, в свою очередь, приведёт к моей недееспособности и полной беззащитности на ближайшее время. Проанализировав имеющуюся у меня информацию, я пришёл к выводу, что Вы могли бы посчитать наше сотрудничество выгодным для себя и я пригласил Вас для беседы. Ребёнок замолчал и посмотрел на собеседника, ожидая его реакции. Мужчина пытался переварить свалившуюся на него информацию: Поттер мёртв, в его теле какой-то пришелец, имеющий контакты с запретным миром и, к тому же, у этого пришельца есть над ним власть. По большому счёту, он мог бы просто приказать Люциусу и у того не было бы никакого выбора — он был вынужден подчиниться хозяину метки. И аристократ подозревал, что его гость знал об этом, но почему-то предпочёл разговаривать с ним на равных. Поставив опустевший стакан на стол, он выбрал модель поведения, показавшуюся ему наиболее правильной. — Почему Вы мне рассказываете всё это? Вам было бы достаточно приказать. — Всё просто. Мне не нужен запуганный раб, мне нужен вассал и друг, который разделяет мои взгляды на мир, и который сам будет проявлять инициативу, а если я буду не прав — вовремя одёргивать меня. Я ещё очень мало знаю о правилах, царящих в этом мире, мои познания лежат в тех областях, где правили Дух и Кровь, там я чувствую себя уверенно и легко. Но ваши реалии для меня пока тёмный лес, да и, в добавок ко всему, мне придётся долго заниматься и этим телом, и Родами, связанными с ним, чтобы привести себя в полностью рабочее состояние. Проще говоря: на ближайшие годы мне нужен друг, советник и опекун, а Вы — самый здравый и разумный человек из всех известных мне в этом мире. Тем более, я знаю, что Вы ставите интересы своей крови выше всех остальных. И я думаю, Вы бы заинтересовались, если бы я помог восстановить полную силу Вашего Рода и даже поглотить некоторые родственные Рода, — пришелец был откровенен и при этом уверен в осуществимости того, что предлагал. Глаза главы Рода Малфой зажглись почти безумным огнём, когда он услышал предложение странного гостя. Любой чистокровный продаст душу и всю свою магию ради возможности влить хоть каплю жизни в умирающую силу Рода, а тут ему предлагали полностью воскресить былое величие. Дрожащими руками Люциус допил успокоительное и, осторожно поставив флакончик на стол, посмотрел прямо в глаза гостя: — Что от меня требуется и как мне обращаться к Вам? — это было сказано с полной решимостью доказать собеседнику, что он не ошибся, сделав такое фантастическое предложение именно ему. — С именем — сложно. Моё прошлое имя для этого мира и наших целей не подходит, имя этого тела тоже не является приемлемым, поэтому, нам предстоит выбрать мне новое имя. Как я понимаю, я нахожусь на Туманном Альбионе? — поняв, что спрашивают его, Люциус утвердительно кивнул. — В этих местах одно из имён племенного Бога, отвечавшего за силу крови в Родах, кажется, было Дагда? — невзирая на всё выпитое, Люциус побледнел, но смог заставить себя кивнуть. — Замечательно! Значит, я буду Дагдой. А имя Рода — узнаем позже. — Вам придётся выбрать себе другое имя, — смог выдавить из себя Люциус. — Почему это? — удивился странный ребёнок. — Это имя никто не сможет произнести, — пояснил мужчина. — Люциус, пришло время Вам пояснить свою реакцию на мои слова и, заодно, почему Вы не можете произносить это имя? — спокойно напомнил мальчик, наливая себе очередной стакан сока. Люциус задумался над тем, как рассказать чужому человеку о той боли и том позоре, что убивают их мир уже полтысячелетия? Вспомнив, что об этом рассказывал ему отец, он решил прибегнуть к тому же методу, в надежде, что его поймут. Прикрыв глаза и обратившись к далёким воспоминаниям, он начал повествование: — Когда-то миром правили лидеры, которые передавали свою власть по наследству. Они были отцами народа и сосредоточением магии, их сила была поистине огромна, а в мире процветали те виды магии, в которых Вы разбираетесь. Но законы этой магии незыблемы и она всегда забирает то, что ей причитается. Наши правители возомнили, что их сила намного больше, чем у Древних — тех, кто жил до людей. И они пожелали разорвать все договоры, которые их связывали. Для этого они запретили эти виды магии, а чтобы у людей не возникло соблазна, наложили магические узы на всех, рождённых с магией, чтобы те не могли призвать древнюю силу, или даже произнести слова, связанные с ней, вслух. Магия не простила возгордившихся правителей и ушла ото всех, кто был связан с ними кровью. Вместо них было выбрано Министерство, но даже Министр не мог править пожизненно, потому, что тогда проклятие убивало его. Мы видели, что магия умирает, и поэтому попытались вернуть утерянное, но у нас не вышло. Мы только получили безумного Хозяина, а ведь это был один из самых умных и сильных магов за последние несколько столетий, но и ему не удалось избежать проклятия. Поэтому, ни я, ни кто-либо другой, не сможет произнести имени Древнего, которого они предали. Мальчик смотрел на мужчину, рассказывающего ему историю позора своего народа и понимал, какая огромная работа ему предстоит. Только вот ещё не ясно, какие методы борьбы с этим несчастьем помогут. Насколько пришелец смог понять из странного рассказа, пятьсот лет назад Короли, правившие магическим миром, возомнили себя сильнее и умнее Богов. Они решили лишить тех силы, которая, по мнению этих идиотов, заключалась в кровной магии, и объединили свои силы, чтобы запретить этот вид волшебства с помощью всё той же магии Крови. Как результат, и они, и их Рода, разом лишились доступа к магическим источникам. Чтобы выжить, маги создали правительство на основе избираемых должностей, вспомнив о такой форме правления как демократия. Но магия не терпит предателей и идиотов. Как маги, так и их Рода теряли силу, что привело к деградации и вымиранию. Чтобы спасти то, что осталось, сильнейшие из них объединились вокруг самого сильного, и провозгласили его своим Господином в попытке возродить монархию, но у них ничего не вышло. Волдеморт не смог перенести силу древнего проклятия и сошёл с ума. Дело обстояло даже хуже, чем он себе до этого представлял. Но у него уже созрел план действия. — Люциус, попробуйте произнести моё имя, — звонкий голос ребёнка вернул аристократа к реальности. — Я не смогу, — устало сказа мужчина. — Я приказываю — назовите моё имя! Слова прозвучали резко и властно, вынуждая мужчину подчиниться. Он изо всех сил старался выполнить приказ, но у него не получалось. Люциус обречённо опустил голову, но вдруг почувствовал детские ладошки у себя на лице. Подняв взгляд, он столкнулся с горящими зелёными глазами ребёнка, который вновь стоял перед ним. — Люциус Малфой, силой Рода и Крови, признаёшь ли ты Дагду своим Повелителем? — произнес ребёнок слова, от которых магия вокруг них закипела и наполнилась новой силой. — Да, — выдохнул мужчина со всем отчаянием, накопившимся в его сердце. — Тогда повтори моё имя! — снова приказал Повелитель. — Дагда, Защитник Рода, — как в трансе повторил аристократ. — Ну, вот и прозвище появилось, — весело сказал ребёнок и снова запрыгнул на стул, на котором сидел до этого. Люциус Малфой никак не мог поверить в то, что сейчас произошло. Благодаря его новому Повелителю, он смог преодолеть древнее проклятие и произнести имя одного из Божеств. С этого момента у него и его потомков не будет других Богов и правителей, потому, что именно этот подарил ему свободу и жизнь. На глаза мужчины навернулись слёзы и в этот момент ему больше всего захотелось, чтобы отец и мать дожили до этого дня — дня, когда Малфои снова стали вассалами будущего великого правителя. А в том, что Дагда станет великим, аристократ не сомневался. В этот момент ему в голову забрела смешная мысль — старик всегда говорил, что Гарри Поттер станет Спасителем волшебного мира. Только вот Дамблдор даже в страшном сне не мог представить, как именно он его спасёт. И не выдержав, мужчина рассмеялся от души. — Господин Малфой, у Вас истерика? — заинтересованно спросил Дагда. — Нет, Повелитель, просто вспомнил одного старика и его планы. — Уж не Дамблдора ли? — улыбаясь, уточнил мальчик. — Его, — вежливо склонил голову Люциус. — Давайте договоримся. Я не привык к такому обращению, хотя и понимаю его важность. Вам предлагается стать моим опекуном и советником, а это несёт в себе множество привилегий, одной из которых является право называть меня по имени и обращаться со мной как с человеком, а не живым богом. В противном случае, Ваша ценность, в моих глазах, резко падает, — строго сказал юный правитель. Мужчина не был дураком и легко понял логику Повелителя. — Я согласен, Дагда. Что сейчас мне нужно сделать? — Во-первых, мне необходимы те люди, что живут в доме, возле которого Вы меня забрали. А во-вторых, хорошее питание и комната, где я смог бы пройти процесс изменения. Потом, мне понадобятся наставники по рукопашному бою, гимнастике и плавательный бассейн, чтобы привести это тело в порядок. Вопросы есть? — Дом, в котором Вы жили, находится под мощными чарами, я не смогу в него войти, — виновато ответил лорд Малфой. — Странно, значит защита всё же есть. Но это не проблема, Вам всего лишь нужно дождаться, когда они покинут дом. Проще захватить ребёнка, а потом использовать его, как приманку для взрослых. Мне они нужны живыми и относительно здоровыми. Как только заполучите их, напоите чем-нибудь, что погрузит их в состояние счастливой иллюзии. Они должны быть спокойны, здоровы и счастливы. Когда я полностью восстановлюсь, они нам очень понадобятся, — деловито отдавал приказы мальчик. — Я могу представить Вас своей семье? — Не стоит. Проследите, чтобы в мои комнаты никто, кроме Вас и домовиков не смог зайти ни случайно, ни намеренно. Это действительно важно, и если Вам дороги жена и сын, то Вы проследите за этим. И учтите: любой, кого я обнаружу у себя в комнатах, будет немедленно уничтожен. Мужчина побледнел — похоже, Повелителю удалось донести до главы Рода опасность ситуации. Дагда подозревал, что неуёмное любопытство, свойственное слизеринцам, может сыграть с ними злую шутку, поэтому — не стал церемониться. Эти змеи часто делали глупости, рассчитывая на то, что потом выкрутятся. Зная об этой жизненной позиции змеек, мальчишка решил сразу лишить их всех иллюзий. — Вы можете им всё рассказать, тем более, что из-за вассалитета, принятого от имени Вашей крови, Вам, и Вашим близким, придется пережить некоторые неприятные моменты. То же произойдёт со всеми, кто связан со мной через метки. Я не знаю, как это будет протекать у них, но у Вас и Ваших близких резко повысится магический фон, и вашим телам понадобится время и покой, чтобы подстроиться под новый уровень силы. Я думаю, что это относится и к Вашему другу семьи, тем более, что он, если я не ошибаюсь, магический крёстный Вашего сына? — Да, Вы правы. Сейчас он работает в школе. — Ему придётся бросить это благородное занятие, хотя бы потому, что он не сможет скрывать происходящие с ним изменения до тех пор, пока состояние не стабилизируется. А вот огласка для нас сейчас крайне нежелательна. Пошлите ему приглашение от своего имени, я бы хотел, чтобы в ближайшие дни он посетил поместье. Если я буду всё ещё в сознании, то постараюсь уговорить его остаться с нами, в противном случае — придется приказать, — получив кивок в знак согласия, Дагда продолжил. — У Вас есть собственность на территории, где слежка Министерства минимальна? Лучше, чтобы она располагалась как можно северней. — Да, — с гордостью ответил Люциус. — Нашему Роду принадлежит остров Анст. Когда мы только перебрались в Англию, спасаясь от Инквизиции, мой предок решил поселиться как можно дальше от Ла-Манша, опасаясь, что церковники скоро доберутся и сюда. За заслуги перед короной ему пожаловали эти земли и сделали их майоратом, а мой предок получил титул Лорда. Но когда стало понятно, что нам ничего не грозит, Род перебрался ближе к цивилизации, и сейчас мы в основном живём здесь, в Уэльсе, а наш замок на севере законсервирован и готов в любой момент принять жильцов. — Как там обстоят дела с министерским контролем? — Контроль отсутствует. Они считают, что там никто не живёт, а те несколько сотен магглов, которые ещё не покинули остров, их не интересуют. — Замечательно, подготовьте всё к переселению, мы отправимся туда как можно скорее. Ваша задача — построить на острове обогреваемый бассейн, чтобы им можно было пользоваться круглый год, и подобрать преподавателей по всем предметам, которые мы с Вами потом обсудим. Я предлагаю использовать Ваш остров как плацдарм — будьте готовы принять большое количество людей. Очень удобно, что остров так малонаселён, это позволит нам действовать открыто. А теперь неплохо было бы побольше узнать об истории вашего мира за последние пятьдесят лет. Мне необходимо понять, куда же я попал, — после этих слов ребёнок устроился поудобнее на стуле и приготовился слушать. Рассказ занял больше двух часов и, по его результатам Дагда сделал вывод, что этот мир был очень похож на тот, что описала Роулинг. Конечно, это не гарантировало того, что, открыв дверь, наш путешественник не столкнётся с живым динозавром, но давало некоторые точки, на которые можно было опереться, составляя планы. Когда Люциус закончил, Дагда уже почти спал. Детское тело перенесло слишком много за последнее время, а тепло, покой и еда — поспособствовали тому, что оно начало восстанавливать силы и пытаться восполнить ущерб, нанесённый за годы, проведённые в чулане. Дагда чувствовал, что его оболочка начинает воспаляться, и хотя в своей прошлой жизни он не раз проходил трансмутации, ему еще никогда не доводилось подвергаться полной перестройке тела и полей. Пережитые им изменения всегда затрагивали только небольшую часть системы и не несли с собой опасность для жизни. По всем правилам, предстоящая ему ныне единомоментная мутация, должна была закончиться потерей оболочки и новым перерождением, но во Вселенной нет ничего неподвластного Богам. И если его направили сюда, то, скорее всего, Боги смягчат процесс, или сработает та самая избранность его носителя, и он сможет пережить грядущие изменения — а их намечалось очень много. Попросив у Люциуса для себя самую маленькую спальню, мальчик приказал проводить его к ней, наотрез отказавшись перемещаться волшебным образом. Дагде пришлось пережить настоящий бой, отстаивая своё право на выбор комнаты, так как лорд Малфой расценил просьбу мальчика, как личное оскорбление. Но настойчивость и непреклонность принесли свои плоды и Люциус, скривившись, сдался. Оказалось, что они проговорили почти шесть часов и жители поместья уже давно встали, только малыш Драко всё ещё нежился в постели. Комната, которую отбил себе Дагда, оказалась светлой и просторной, отчего ребёнка перекосило, как от зубной боли. — Люциус, может быть у Вас есть какая-нибудь комнатка в подземной части замка? — усталым голосом спросил ребёнок. Хозяин мэнора сначала хотел возмутиться, но, увидев несчастную мордашку Повелителя, обречённо сдался. — Если бы Вы объяснили более конкретно, что ищете, мне было бы проще найти подходящее помещение. — Мне хотелось бы комнату не больше десяти квадратных метров, лучше всего облицованную камнем или деревом, с крепкой дверью и, желательно, фоном из негативной энергии, — задумчиво перечислил мальчик. Люциус оценивающе посмотрел на маленького повелителя и хмыкнул. У ребёнка сложилось впечатление, что над ним сейчас поставят эксперимент или подшутят. Но именно такие намерения обычно давали самые удивительные результаты, а если ему не понравится шутка блондина, то он всегда может ответить ему тем же. Приняв решение, Малфой развернулся и церемонно пригласил Дагду следовать за собой. Они спускались дольше получаса и мальчик уже проклял тот момент, когда озвучил своё пожелание. Сил оставалось всё меньше и меньше, похоже, у него начала подниматься температура, да и в туалет очень хотелось. Наконец, они остановились. Малыш был готов молиться всем известным ему Богам, вознося благодарности. Люциус замешкался и ребёнок обошёл его, чтобы быстрее добраться до вожделенной комнаты. Мужчина стоял перед потемневшей от времени, окованной железом дверью, внешний вид которой будил в памяти сцены из фильмов о глухом Средневековье родного мира Дагды. У хозяина поместья отняло некоторое время, чтобы подобрать ключ к этому раритету, так как дверь закрывалась не магией, а обычным замком. Когда вход наконец-то открылся, перед взором ребёнка предстала пустая комната, облицованная белым и чёрным полированным камнем, которую освещали около десятка факелов, расположенных по кругу. Никакой мебели или других дверей здесь не было, но сама комната была просто чудо. Она как будто дарила силы истощённому организму и здесь мальчик ощущал себя спокойно и защищённо. Даже просветление не изменило старых пристрастий, а до того мужчина был редким параноиком и затворником. Люциус с возрастающим беспокойством смотрел на ребёнка, который был готов спать на полу этого ужасного помещения, а мальчик, оглядевшись, заметил крюк под потолком и решётку для слива в полу. Положив на неё ладошку, он закрыл глаза и улыбнулся акульей улыбкой. — Подходит. Кровать в дальний угол, никаких балдахинов, на полу и стене возле кровати — ковры потолще, факелы — снять. Ванную, совмещённую с туалетом, здесь сделать не проблема, канализация в полу есть. Но я сибарит, и мне бы хотелось, чтобы они были в комнате по соседству. И соедините её с моей. Обстановка мне нравится, ванную комнату можно сделать в таком же стиле, — мальчишка просто светился от счастья, словно это не он всего несколько минут назад почти терял сознание от усталости. — Люциус, а сколько времени понадобится на переделку помещения? Ребёнок подбежал к мужчине и заглянул ему в глаза с тем же выражением на мордашке, с каким Драко просил что-то у отца. Сейчас это был просто малыш, вот только под спальню он захотел себе бывшую пыточную, которая вызывала ужас даже у хозяина поместья. Не зря же он уничтожил в ней всё, что только могло напомнить о её ужасном назначении. Люциус лихорадочно придумывал, как бы выкрутиться, но, похоже, ему не удастся отговорить молодого Господина от его замыслов. А как тот отреагирует, узнав, что спал в таком помещении, мужчина не мог предсказать. Поэтому, он решил сказать всё начистоту сразу, так как потом — это могло обернуться ещё большей проблемой. — Мой Повелитель, возможно, Вам захочется посмотреть ещё несколько комнат? Поместье раньше было замком, и у нас огромные подземные этажи, — с надеждой в голосе спросил мужчина. — Ну что Вы, Люциус?! Вы словно угадали мои самые заветные желания, я именно такую комнату и хотел. Меня даже не смущает то, что придётся подождать прежде, чем я смогу в неё вселиться. Кстати, Вы не ответили на мой вопрос. Так когда эта прелесть станет моей? Лукавая мордашка ребёнка не оставляла никаких сомнений в том, что неловкое положение, в которое загнал себя мужчина, не осталось незамеченным. Обречённо вздохнув, он ответил: — Через четыре часа всё будет готово, но я сразу предупреждаю, что это пыточная моих предков, которой пользовались на протяжении трёхсот лет. — Триста сорок, — не обращая внимания на мужчину, поправил ребёнок. Он разглядывал комнату так, будто она его приворожила. — Простите? — не понял мужчина. — Этой комнатой пользовались триста сорок лет и могу заверить: Ваши предки человеколюбием не отличались, — повернувшись к собеседнику, ответил Дагда. — В свете этого, может быть, Вы подберёте себе другую комнату? — с надеждой спросил хозяин поместья. — Нет, зачем же другую? Эта — полностью мне подходит. В ней моё восстановление пройдет намного быстрее, — увидев сомнение в глазах Люциуса, мальчик поспешил его успокоить. — Да не переживайте Вы так! У моей души есть одна особенность, связанная с её происхождением — я поглощаю негативную энергию, она для меня как вкуснейший нектар. А если её очень много, то я ещё и отдаю взамен положительную энергию. В моём прежнем мире таких, как я, называли мусорщиками. Нашей задачей было очищение людей и объектов, так что и Вашему поместью, и мне — это пойдет только на пользу. Кстати, если мне будет совсем плохо, можете принести сюда артефакты, заряженные негативной энергией. Только учтите, я их съем, — на лице мальчика снова появилась плотоядная улыбка, которая не оставляла места иллюзии, что перед тобой ребёнок. — Но четыре часа — это так долго, — капризно протянул Дагда. — Наверное, до тех пор, пока мою комнату не обустроят, я побуду в той, что Вы мне предлагали. Приму ванну, а то я всё ещё выгляжу как бомж, — и, увидев непонимание во взгляде радушного хозяина, пояснил, — нищий, которому негде жить. Пришлите что-нибудь из старой одежды Драко, она должна мне подойти. Заодно, пусть домовик и еды принесёт, а то я снова проголодался. Мальчик вышел из комнаты, и они начали утомительный подъём. В какой-то момент, он хотел было попросить Люциуса сделать ему прямой проход из его комнат прямо на верхние этажи — это могло бы сэкономить массу времени, но потом сам себя отругал за лень — бег по всем этим лестницам станет великолепной утренней разминкой. Чем выше они поднимались, тем сильнее уставал мальчик и вторую половину пути Люциусу пришлось нести его на руках, благо аристократу с лихвой хватало сил донести невесомое тело ребёнка до комнат наверху. Сначала Малфой хотел оставить мальчика спать, но тот действительно ужасно пах и был очень грязным, а те тряпки, что были на нём одеты, внушали стойкое отвращение. Если бы это был кто-нибудь другой, он бы вверил его заботам эльфов, но — это был его Господин и мужчина принял решение помыть его самостоятельно. Набрать ванну заняло всего несколько минут и лорд Малфой попытался было разбудить ребёнка, но тот никак не хотел просыпаться, и только бормотал что-то сквозь сон на незнакомом языке. Тогда он испарил магией одежду мальчика и погрузил его в тёплую воду. Ребёнок так устал, что только завозился, оказавшись в ароматном тепле. Люциус любил ухаживать за своим единственным сыном, поэтому, процедура не была для него в новинку, хотя его склонностей не понимала даже жена, перекладывая эти хлопоты на домовых эльфов. Но мужчина таким образом выражал свои чувства к сыну. Жизнь заставила его быть холодным и даже жестоким человеком, а семья знала его, как ласкового и, временами, даже ранимого мужчину, чья истинная сущность была известна только самым близким людям. Помыв мальчика и мимоходом подивившись тому, как на таком маленьком тельце умудрилось скопиться столько грязи, он высушил ребёнка и укутал в тёплое одеяло. Домовые эльфы уже принесли новую одежду и один из них остался дежурить, на случай пробуждения молодого господина. Люциусу предстоял нелёгкий разговор с семьёй и ещё множество разных дел. Одним из самых сложных в его списке — было уговорить Северуса переселиться в поместье. Вызвав домовиков, он приказал обставить комнату и, помня пожелания Дагды, для этих целей из хранилища достали проклятые вещи. Там нашлось всё: и прекрасная кровать из красного дерева, на которой Ара Малфой убил шесть своих жён, и три чудных восточных ковра, которые подарили кому-то из предков, предварительно тщательно наложив множество смертельных проклятий. У них был четвёртый брат, но повелитель говорил только о трёх. В том же хранилище обнаружились великолепный письменный стол и два кресла, которые изумительно вписывались в интерьер и атмосферу комнаты. С ванной всё оказалось ещё проще: Люциус велел разобрать ванную и туалет в башне с привидением — в это проклятое место никто не совался уже два столетия. Его пра-пра-прабабка была так помешана на идее обретения вечной молодости, что в результате полюбила принимать ванны из крови девственниц. Пока она использовала только маггловских простушек, ей это сходило с рук, но все обернулось плохо, когда она перешла на магов. Визенгамот принял весьма нестандартное решение — на бабулю наложили чары моментального старения, а деда заставили выплатить огромную компенсацию, Род тогда чуть не разделил участь Уизли. Его спасло только то, что бабке хватило ума выбирать девиц из бедных Родов, в которых было много детей. Но Умбра Уизли так и не простила Малфоям свою сестру-близнеца. Дед очень разозлился и замуровал жену в башне родного поместья, а все стены покрыл заколдованными зеркалами. Их особенность была в том, что их было невозможно разбить и бабуле пришлось всё время смотреть на своё отражение. Там-то она и сошла с ума. Домовики ухаживали за ней до самой смерти, а дедуля наслаждался криками из башни, но после смерти, старушка не захотела покидать родной дом и осталась в наследство потомкам в виде призрака. Люциус мечтательно задумался: возможно, Повелитель очистит замок и от этого надоедливого реквизита? Домовики деловито зашуршали, обставляя комнату. Огорчало, правда, то, что в процессе их поголовье резко сократилось, но их и так было больше, чем нужно. Огромные настенные часы показывали полдень, в поместье это было время второго завтрака и Люциус больше не мог оттягивать разговор с женой и сыном. Беседа прошла на удивление удачно, даже не пришлось запугивать семейство, чтобы они поняли всю опасность посещения комнат Дагды. Хватило только перечисления предметов мебели и уточнения, каким целям выбранные повелителем комнаты служили ранее. Видя посеревшие лица жены и сына, Люциус даже решил, что перестарался. Вызванный домовик мигом принес успокоительное и сообщил хозяину, что запасы зелья подошли к концу. Хозяин поместья хитро улыбнулся — повод пригласить Северуса был великолепный. И хотя это зелье мог сварить любой школьник, мужчина не сомневался, что старый друг прибежит как миленький, только нужно сказать правильные слова. Северус в некоторых вопросах был просто неисправим. Письмо Снейпу унесла почтовая сова, а Люциусу пришлось вспомнить имена старых знакомых, которых он не встречал уже пять лет. Его популярность у Тёмного Лорда объяснялась не только красивыми глазами и увесистым кошельком, но и высокой эффективностью. Частично, пресловутую эффективность обеспечивали эти самые люди. Как ни прискорбно было это признавать, Люциус, впрочем так же как и его отец, иногда пользовался услугами наёмных убийц. Это было чрезвычайно удобно, особенно если цель жила в маггловском мире, о котором аристократы знали не столь много. Вот и сейчас, воспроизведя в памяти методы связи с подобными мастерами и аппарировав в давешний маггловский городок, чтобы получить точный адрес, он уселся писать очередное письмо. Уже отправляя последнее из запланированных на сегодня писем, мужчина получил доклад от домовика, что комната юного господина готова. Встала необходимость переселения Дагды, вот только теперь в эти комнаты не смог бы войти даже хозяин поместья, такое количество смертоносной энергии скопилось в одном помещении. И что с этим делать, было непонятно. Оставалось ждать, пока мальчик проснется и сам заселится в жуткие апартаменты. Немного расслабившись, лорд Малфой принялся за мероприятия по пробуждению истинного Родового гнезда. Сейчас уже мало кто помнил, что король жаловал Малфоям именно северные земли. Возможно, изначально один из предков решил похвастаться, или просто произошла ошибка, которую никто не стал исправлять, но в магической Британии оставалось очень мало магов, которые помнили, что роскошное поместье в Уэльсе — это не Родовое гнездо знаменитого семейства. Никто не стремился осведомлять общественность и Министерство о том, что они заблуждаются. Это делалось планомерно и на протяжении многих поколений, и вот теперь лорд Малфой мог без опаски исчезнуть из Англии, даже не пересекая её границ. Пройдёт очень много времени, и понадобится труд множества клерков, чтобы эта информация всплыла на поверхность, но прелесть всей ситуации состояла в том, что невозможно найти то, о чём даже не догадываешься. На север отправилось большинство домовиков — будить своих собратьев и помогать им приводить древний замок в надлежащий вид. Не забыл глава семейства и про пожелание своего Господина, но ему хотелось самому найти место, наиболее подходящее для сооружения плавательного бассейна. Если честно, он сам давно мечтал о нём, но это считалось маггловской игрушкой, и Люциус отказывал себе в этом удовольствии, чтобы не подрывать общественного мнения. Он с детства хотел, чтобы у него был большой бассейн, окружённый зимним садом. Когда он поделился своей мечтой с отцом, тот посчитал это неподобающим увлечением, а потом — мечта забылась. Так что сейчас он хотел не только выполнить приказ юного повелителя, но и воплотить в реальность свою детскую мечту. В голове роилось множество вариантов будущего проекта, но только изучив земли, прилегающие к замку, можно решить, какой из них лучше. От составления очередного плана, Люциуса отвлек перепуганный домовик. Оказалось, что мальчик проснулся, но маленького эльфа перепугал болезненный вид господина. Решив, что это лучший момент для переселения, Люциус направился к комнатам Дагды. Мальчик всё ещё лежал в постели, у него был очень больной вид — серая кожа, ввалившиеся глаза, потухший взгляд. Люциус не на шутку перепугался, он уже представлял себе ту жизнь, которая могла бы завертеться вокруг такого человека, как Дагда, и сейчас он опасался, что все его мечты и планы — провалятся. Вчера он не поверил, когда Повелитель предупредил, что может умереть (тогда мальчик казался ему воплощением Божества, ведь ему были доступны магия и силы, о которых другие даже не смели мечтать), но сейчас, глядя на тело, бессильно лежащее на подушках, он со страхом понял, что Повелитель не преувеличивал. — Здравствуйте, Дагда. — И Вам того же, — донёсся слабый голос мальчика. Сначала мужчина опешил, не поняв ответ повелителя, но потом до него дошёл смысл сказанного и он улыбнулся. Как бы плохо ни было мальчику, но самообладания он не потерял. — Ваши комнаты готовы. Хотели бы Вы переехать сейчас? Мальчик даже приподнялся на локтях: — Это замечательно. Только Вам придётся нести меня на руках: я не в состоянии сейчас туда дойти самостоятельно. — Это честь для меня, но есть одна проблема, — мужчина немного замялся, было видно, что эта ситуация для него не совсем удобна, — я не смогу занести Вас в комнату из-за концентрации в ней черномагических артефактов. Ни человек, ни даже домовой эльф не в состоянии находиться в ней без вреда для своего здоровья. — Ничего страшного, моих сил должно хватить на то, чтобы добраться до кровати, — радостно улыбаясь, ответил мальчик. Люциус задумался, но потом всё же решил высказать своё опасение. Каким бы необычным ни был его Повелитель, но по Земле ещё не ходило магов, способных провести ночь в комнате, настолько пропитанной негативной магией, и при этом остаться в живых. А мальчик сейчас выглядел слабым и уязвимым, как любой ребёнок. — Повелитель, меня очень беспокоит то, что Вы собираетесь находиться в непосредственной близости от объектов, способных убить опытного чёрного мага за считанные секунды. Может быть, Вы всё же передумаете? — Люциус, я очень благодарен Вам за заботу, но поверьте, это только к лучшему. Но чтобы Вам было спокойнее, я обещаю, что сначала зайду в комнату и удостоверюсь, что мне ничего не грозит. И только тогда отпущу Вас и лягу спать. Вас это устраивает? — прошелестел тихий детский голос. — Вполне, Господин. Если Вы готовы, то я могу отнести Вас, — получив утвердительный кивок, мужчина поднял на руки невесомое тельце и понёс его в подземелья. Они шли уже минут двадцать, когда задремавший мальчик встрепенулся и задал вопрос: — Лорд Малфой, а какая сегодня дата? А то я тут строю планы, а в какой день и год попал, даже не удосужился поинтересоваться. — Сегодня десятое ноября 1985 года, — удивлённо ответил аристократ. — Ндааа... Когда же я начну думать, откинув старые предрассудки. Вот почему-то решил, что меня перебросило в тот же день, из которого забрали, а ведь год явно другой. Всё никак не привыкну к тому, что время в разных мирах течёт по разному. Но это только упрощает дело, — мальчик говорил сам с собой, не обращая внимания на собеседника. — Господин Малфой, если со мной будет всё в порядке, то через месяц мы переберёмся на север. — Как пожелаете, — ответил мужчина и немного напрягся, услышав оговорку мальчика. К этому времени, они достигли двери бывшей пыточной, а ныне — личных комнат Господина Дагды — и Люциус понял, что не сможет подойти к двери ближе, чем на пять метров. Даже в коридоре стоял удушающий смрад магии смерти. В каждой отдельной вещи она была незаметна, но теперь общий фон стал просто ужасающим. А мальчик на руках заёрзал и как будто начал к чему-то принюхиваться. — Отпустите меня, — приказал Дагда и, оказавшись на полу, сразу же устремился к двери смертоносной комнаты. Люциусу стало страшно даже не за будущее и перспективы, которые сейчас исчезнут под воздействием магии, порождённой чужой злобой и завистью, а за маленького мальчика, который так сильно напоминал ему собственного сына. — Дагда, вернись, пожалуйста, там же опасно! Не ходи туда! Если бы мужчина мог, он бы кинулся за ребёнком, но для него даже здесь находиться было небезопасно, а Повелитель уже открыл дверь и стоял на пороге проклятой комнаты. — Спасибо, Люциус, я сделал правильный выбор. Ты оказался гораздо лучшим человеком, чем я о тебе думал. Возможно, этот мир порадует меня ещё такими же приятными сюрпризами, но сегодня ты сделал очень важный шаг по завоеванию моей дружбы и уважения, — на Малфоя смотрели глаза древнего существа, которое не могло быть человеком. И Люциус поверил, что Дагде ничего не угрожает, потому, что в этих глазах светилась мудрость и сила, которых он никогда в своей жизни не видел. И не важно, в каком теле живет эта душа, она всё равно остаётся собой. Мальчик же вошел в комнату и через несколько минут вернулся к нервно ожидавшему спутнику. Он выглядел намного лучше, кожа светилась здоровьем, глаза горели бесовским огнём, от прежнего болезненного вида не осталось и следа. Люциус вздохнул, не скрывая своего облегчения, а мальчик подбежал к нему и обнял за ноги, так как выше просто не доставал. — Спасибо-спасибо-спасибо, — затараторил ребёнок, — там так замечательно! Я уже к утру буду полностью здоров. Можете завтра заходить, тут будет совершенно безопасно. Он оторвал счастливую мордашку от ног мужчины и уставился на него зеленющими глазами — и Люциус понял, что приложит все усилия, чтобы глаза этого ребёнка не прекращали сиять. И было совершенно не важно, что он его Господин, и что он маг крови, и старше самого мужчины во много раз. Для Люциуса — Дагда останется просто чудесным мальчиком, который умеет так искренне улыбаться. Малыш отпустил ноги мага и радостно побежал по коридору к своей комнате. Обернувшись у самого входа, он лукаво прищурил глаза и сказал: — Если Ваш друг вскорости появится, скажите, что с ним хочет поговорить один человек, и проводите в мои комнаты. Но ничего конкретного ему не говорите. И, пожалуйста, когда это случится, заблокируйте поместье, как от внешнего проникновения, так и от попыток покинуть мэнор без Вашего разрешения. — Как прикажете, — устало ответил мужчина. Его Господин решил поиграть с Северусом. Оставалось только надеяться, что он сделает всё правильно, иначе старый друг может и обидеться. На дворе был поздний вечер и Люциус решил, что на сегодня с него хватит. Отдав приказы эльфам, он направился в свои комнаты в надежде на то, что ему удастся выспаться. День был долгим.