Проблемы самопознания или Я гей и горжусь этим ( от 18)

Отбившись от расспросов родственников, Скорпиус поспешил в свою комнату и до самого вечера занимался своей книгой, в которую вошло десять небольших рассказов о маленьком волшебнике Терри. Скорпиус удачно вплел в приключения юного мага некоторые древние ритуалы и описал традиции чистокровных семей, касающиеся развития магического потенциала у самых маленьких. Перед ужином Скорпи решил переговорить с братом, но тот вновь ему не открыл. На сам ужин Люциус-младший тоже не пришел. - Мама, Люци тебе ничего не рассказывал? Он… Астория замерла, не дойдя до стола, и оглянулась на старшего сына. - У него проблемы со сверстниками, - лаконично ответила она, - возможно, в следующем году я отправлю его в Шармбатон. Скорпиус придержал мать за руку. - Это… из-за меня? Из-за того, что всем стало известно о моей ориентации? - Ты сам себе ответил, - грустно сказала Астория, кивая Нарциссе, которая вошла в столовую. - Я смогу защитить его, мам. Скорпиус чувствовал, как вина и страх за брата сдавливают грудь. Пребывая в некой эйфории, он совершенно позабыл о проблемах, которые появились в Хогвартсе у него самого. Но он взрослый и сильный, а Люци… - Мам… - Садись ужинать, Скорпи, - Астория грустно улыбнулась сыну. – И прежде чем ты себя сейчас накрутишь, знай – я люблю вас обоих, вы мои дети, какими бы вы ни были. - Люциус теперь меня ненавидит, - Скорпиус уставился в свою тарелку, чувствуя, как растет ком в горле. – Я такой эгоист… Не подумал, что будет с ним, когда все откроется. - Не думаю, что он тебя ненавидит, - Нарцисса погладила внука по плечу. – Думаю, он напуган и растерян. Тебе нужно поговорить с ним. - Он не хочет меня ни слышать, ни видеть, - Скорпиус нервно комкал в руках салфетку. - А ты вспомни себя и попробуй еще раз, - Нарцисса улыбнулась и перевела взгляд на дверь столовой, в проеме которой появился ее супруг. - Я прямо сейчас попробую, - Скорпиус решительно поднялся из-за стола. Решительности хватило ровно до того момента, как Скорпиус оказался перед запертой дверью, ведущей в комнату брата. «Ненавижу тебя! Педик! Все из-за тебя!» Скорпиус прислонился лбом к деревянной поверхности и несколько раз глубоко вдохнул, как перед прыжком в воду. - Алохомора, - прошептал он, касаясь кончиком палочки двери. Дверь поддалась, вызвав этим удивление у Скорпиуса. Он даже не ожидал, что сработает это простое заклинание. Осторожно приоткрыв двери, Скорпиус заглянул внутрь, а потом вошел. Брат лежал на кровати, укутавшись с головой, и всхлипывал. - Люци, малыш… Скорпиус быстро забрался на кровать и обхватил брата руками. Тот начал брыкаться, что-то невнятно выкрикивая. - Тихо, Люц. Это я, Скорп. - Я знаю, что это ты! Убирайся из моей комнаты, извращенец! – зареванное лицо мальчика вынырнуло из складок одеяла. - Я не уйду, пока мы спокойно не поговорим. - Не собираюсь я разговаривать с таким, как ты! - С каким, Люц? С каким? – Скорпиус легко встряхнул брата, пытаясь удержать себя в рамках спокойствия. - С таким… С таким… Не таким! – Люциус смешно насупился. - Люци, я остался таким же, как и был, - Скорпиус улыбнулся, глядя на хмурую мордашку брата. – Тот, кто наговорил тебе гадостей обо мне, просто невежественный придурок, не видящий дальше собственного носа. Он – трус, потому что боится выступить против меня и нападает на тех, кто слабее. Одного только не пойму… Почему мой брат, с которым я проводил каждую свободную минуту, которому сочинял сказки, мастерил своими руками подарки, которого учил летать на метле и прятал осколки разбитых им ваз, так резко сменил любовь на ненависть? Неужели то, что я предпочитаю целоваться с парнями, а не с девушками, делает из меня монстра? Разве я кому-то сделал плохо? Люциус длинно всхлипнул и накрылся с головой, пряча лицо от Скорпиуса. Тот погладил голову брата через одеяло и негромко продолжил: - Я – гей, братишка… Ты еще маленький и многого не понимаешь. Полюбить можно кого угодно, лишь бы это доставляло удовольствие обоим. - Это неправильно! Неестественно! - И что, мне теперь умереть? Или жить, издеваясь над своими чувствами, мучаясь и страдая рядом с ненужной и нежеланной женщиной? Или всю жизнь быть одному? Ты должен меня понять, брат… Это моя жизнь, пусть неправильная с точки зрения общественности, но я живу, а не существую. Большая часть геев – вполне адекватные люди, мечтающие лишь об одном – чтобы их оставили в покое! Мы никому не навязываем свою идеологию, никого насильно не делаем геями, а придурков и сумасшедших хватает везде и равняться на них, грести всех под один гребешок нельзя! Посмотри на меня, Люц! Две руки, две ноги, голова – я такой же человек, как и остальные! Я не кукла. У меня есть эмоции, желания, стремления. Я умею любить и ненавидеть, сострадать и быть жестоким, прощать и мстить. Я такой же, как все! Почему, почему меня должны ненавидеть чужие люди, которые меня даже не знают? Да ладно чужие! Почему меня ненавидят те, кто ближе всех? Отец… теперь еще и ты… Скорпиус сел на кровати и подтянул колени к груди, прижимаясь к ним лицом. Хотелось выть и плакать, как недавно Люци. Хотелось выплеснуть весь свой страх, обиду и разочарование. Но он должен быть сильным. Иначе… Две маленькие ладошки скользнули по его спине, к боку прижалось слегка подрагивающее от пережитых слез тельце брата. - Я не могу тебя ненавидеть, Скорпи. Не понимаю, но ненавидеть не могу. Я, наверное, слишком маленький еще… Скорпиус обнял брата за плечи, и они долго сидели так, боясь нарушить хрупкое равновесие примирения. - Ты расскажешь мне, кто тебя обидел? Я постараюсь оградить тебя от неприятностей. Когда вернемся в Хогвартс. Люциус некоторое время молчал, а потом тихо ответил: - Это – Даниэла, твоя бывшая девушка. Она сказала, что ты – не мужчина, больной, извращенец. Наговорила еще много всего, но я не все понял. - Дааа, оскорбленная женщина страшнее мантикоры, - задумчиво проговорил Скорпиус. – Я поговорю с ней, а пока… вот, - Скорп стянул с шеи подаренный Гарри амулет и набросил цепочку на шею брата. – Это очень мощная защита, Люци. Но ты должен пообещать мне, что всегда будешь рассказывать, если кто-то тебя обидит или напугает. Хорошо? - Это… - Да, это амулет, который мне подарил Гарри. Теперь ты будешь под защитой Основателей Хогвартса. Но и сам не теряй бдительности. Скорпиус с улыбкой наблюдал, с каким благоговением брат рассматривает амулет. Конечно, Скорп знал, что Основатели к медальону не имеют никакого отношения, но чары, вплетенные в амулет, действительно поражали своей силой и разнообразием. Может, Гарри и будет против, но Скорпиус и сам может справиться с обидчиками, а вот братца нужно подстраховать. Сжав в руке медальон, Скорпиус заставил его стать невидимым, а потом широко улыбнулся Люциусу: - Ну, что? Мир? - Да, - Люциус-младший робко улыбнулся в ответ. – Я кушать хочу. Скорпиус спрыгнул с кровати и с пафосом произнес: - Вперед! На поиски сокровищ и приключений! За мной! Набег на кухню прошел вполне успешно. Налопавшийся вкусного Люц вскоре уснул прямо за столом, и Скорпиус понес его наверх, стараясь не разбудить. На душе было так хорошо и спокойно, что хотелось улыбаться всему миру. Именно поэтому Гарри не мог не улыбнуться в ответ, когда увидел сияющее лицо своего мальчика. - Помирились? – шепотом спросил он, когда Скорпиус приблизился. – Мне Астория сказала. - Мы поговорили. И, кажется, одной милой даме очень не поздоровится, когда я вернусь в Хогвартс. Гарри помог Скорпиусу уложить Люца спать и, лишь выйдя в коридор, заговорил: - Брошенная «невеста»? – он сделал кавычки в воздухе. - Она самая, - кивнул Скорпиус. – Если тронет его еще раз, обрею налысо и выращу на ее макушке мухоморы. - Жестоко, - с деланным ужасом ответил Гарри. – Напомни мне, чтобы я тебя не злил. Скорпиус улыбнулся и прижался к Гарри, обнимая его за талию. - Для тебя я придумаю что-то более изощренное. Поттер засмеялся и потянул Скорпиуса в сторону его спальни. - Идем, я уложу тебя в кроватку и будем спать. - Только спать? - Именно так. И они действительно просто спали. Скорпиус и сам не понимал, как вымотал его разговор с братом и общая напряженная атмосфера, царящая в доме, пока не устроился в объятиях Гарри, вмиг расслабившись. Поттер что-то пробормотал, целуя его в макушку, и уснул, убаюкивая юношу своим размеренным дыханием. И Скорпиусу, не смотря на хлипкость их отношений и неопределенность, было так спокойно, так правильно находиться рядом с Гарри, дышать с ним одним воздухом, обмениваться телесным теплом, что на миг в памяти всплыли строчки из дневника. Лишь предназначенные друг другу самой магией могут стать единым целым. Лишь те, кто желает объединить не только тела, но и души – будут вознаграждены… Но чувствует ли Гарри то же, что и Скорпиус? Или по-прежнему считает их отношения чем-то временным? А, может, это он, Скорпиус, такой наивный и романтичный, что принимает желаемое за действительное? Может, врет пращур, и нет никакой магической связи между двумя влюбленными? Вряд ли Гарри захочет провести ритуал, скорее, поднимет на смех. А без его согласия ритуал нельзя проводить. Или можно? Скорпиус даже проснулся, лихорадочно вспоминая записи далекого предка. Потом перевел взгляд на спящего Поттера и покачал головой. Пока нет уверенности, ничего нельзя сделать – ритуал проводится лишь один раз.