Лишь тенью коснувшись

Mark Erman – Dreams(слушать) Звук с силой закрытой двери раздавался в моих ушах еще какое-то время. Он ни сказал, ни слова. Просто слушал. Потом развернулся и ушел, громко хлопнув дверью. Внутри пустота. Меня поглотило отчаяние. Я видела его глаза, он смотрел на меня так, будто я для него мертва. Это конец. Сердце еле отбивает ритм. В горле ком. Падаю на пол от того бессилия, отчаяния и боли, что терзают меня теперь. Не знаю, как я смогу прожить без него. Смогу ли жить? Скорее выживать. Мою душу обуревают такие разные эмоции насчет Бена, насчет Эндрю, что я постепенно начинаю сходить с ума. Он больше не придет. Как же болит сердце. Он больше не посмотрит на меня. Из горла вырывается сдавленный крик. Он больше не прикоснется ко мне. Тело немеет. Он больше… не полюбит меня. Слезы сами находят свой путь из-под прикрытых глаз, скатываясь на кухонный пол. Снова рыдания. Я не могу сдержать себя. Бью кулаками по паркету. Кричу. Боль от утраты рвется наружу, не давая мне успокоится. Он ничего не сказал. Но я понимаю, что это конец. Тихо, прерываемая всхлипами, я в сотый раз шепчу: «прости». Прошли недели, прежде чем я начала улыбаться. Прошел месяц, прежде чем я снова смогла засмеяться. Для меня прошла вечность, прежде чем я смогла не думать постоянно о тех двоих, что так по-разному ворвались в мою жизнь и так по-разному из нее ушли. Я работаю, питаюсь, сплю, я принимаю комплименты, общаюсь. Я не живу. Я существую. Работа спасает меня, но лишь до того момента, пока я не оказываюсь дома. Первые недели, едва за мной захлопывалась дверь, раз за разом меня пробивали рыдания. Громкие, отчаянные, душераздирающие. Я ничего с этим не делала. Просто не могла. Я пыталась пропустить всю эту боль через себя и отпустить ее, но чем больше старалась, тем хуже все было. Недавно заходила Лиз. Пыталась привести меня в чувство после недельного запоя. И ей это удалось, хоть и ненадолго. Я все рассказала ей, но даже она не знала чем мне помочь. Поэтому, когда я пришла к ней в бар этим вечером, она молча поставила передо мной бутылку виски со стаканом и ушла по делам. Не думаю, что ей хотелось смотреть, как спивается ее подруга, и она ничего не может с этим поделать. Я сидела за дальним столом бара, и опрокидывала в себя, который стакан виски, уже не ощущая его вкуса. Горло приятно жгло. Мысли путались, давая мне долгожданный отдых от назойливых тем. По венам растекалось спокойствие, которого мне так не хватало. Но это ненадолго. Скоро начнется новый приступ самобичевания. Теперь даже алкоголь не помогает мне надолго заглушить душевную боль и одиночество. Как жить дальше, если предал то единственное светлое и чистое, что у тебя было? Как сознаться самой себе в том, что больше без этого человека ты не проживешь и дня? Как признать то, что ты сама еще не понимаешь, о ком именно этот вопрос? Об Эндрю или о Бенедикте? Как осознать, что все еще чувствуешь неимоверное притяжение к человеку, который тебе ненавистен? Как при всем этом не сойти с ума? Хотя, последний вопрос теперь не актуален. Ответ на него пришел в мою голову пару дней назад, когда я проснулась после… - Зачем ты опять пришел? – глухо спрашиваю я. - Соскучился, - пожимает плечами. - Мне все равно. Уходи. - Не хочу. - Как хочешь. Мне нет до тебя дела, где дверь, ты помнишь. Когда вернется здравый рассудок, ты знаешь, как отсюда выйти, - проговариваю это монотонным голосом и иду в спальню. Пофиг на него. Я устала, и у меня совершенно нет ни настроения, ни сил спорить с ним. Пусть делает, что хочет. - О, я смотрю, кто-то что-то празднует и не первый день, - видимо Эндрю замечает коллекцию пустых бутылок на кухне. Плевать. Он прекрасно знает о том, насколько я слабая. - Да, я праздную то, как твое идиотское величество, ввалилось в мою счастливую жизнь. Поправка, - поднимаю палец вверх, – жизнь уже не счастливая. - Ой, кого-то бросили, - взволнованный голос становиться ближе, по мере того как Эндрю приближается к кровати на которой я сижу. Он звучит фальшиво, наигранно. Ему нет до меня дела. Он пришел развлечься. По насмехаться. Унизить. Обычная программа. - Не без твоей помощи, - резко подрываюсь с кровати, зло смотря на виновника всех моих бед. И это не преувеличение. Он виноват в том, что разбил в дребезги мою первую любовь, предоставив себе торжественное право первым разбить мне сердце. Он виноват в том, что все, чего я добилась – рухнуло в мгновение ока. Он виноват в том, что я потеряла единственного мужчину в моей жизни, который по-настоящему, искренне и безоговорочно любит меня. В груди больно. Любил меня. - Насколько я помню, в поцелуе участвуют двое. Так что посмотри в зеркало, чтобы увидеть настоящего виновника. - Повторюсь. Зачем ты пришел? - Я уже ответил. - Это не ответ. Ха, он скучал. Поаплодируем ему, - язвлю я и действительно поднимаю руки начиная хлопать. Но Эндрю перехватывает мои ладони, прижимает их к своей груди. Тянет на себя, и я как безвольная кукла падаю в его объятия. Он мигом обхватывает меня, прижимая еще ближе. Зарывается носом в мои волосы, вдыхает их запах. Я пытаюсь отпрянуть, но он сильнее меня. Мне ничего не остается, как ждать пока он насладится своей пыткой. Но он все так же держит меня в кольце своих теплых рук. Ощущаю его тяжелое дыхание на моей шее, невольно откидываю голову назад, теряя контроль над собой. Притяжение. Это все, что сейчас действует на меня. Страсть. Это все, что мы сейчас чувствуем. Даже после стольких лет. Даже после стольких пакостей и бед, что он мне устроил. От него не скрылся этот молчаливый призыв, и он целует меня в шею. Раз, другой, третий. Орошает шею, подбородок, щеки, нос, лоб медленными нежными поцелуями. Меня пронзает разряд тока от его пальцев на моей спине. Эти забытые ощущения. Его губы находят мои, целует меня долго, нежно, страстно, мучительно, чувственно. Я забываю, где нахожусь, что было до этого и что будет потом. Мне плевать. Эти забытые чувства для меня, как новая доза для бывшего наркомана. Ни физически, ни морально я не могу сопротивляться этому. Не могу совладать с этим. Мое ослабевшее, исстрадавшееся сердце просто не в силах этого сделать. Его руки блуждают по мне. Я наслаждаюсь этим. Он будто раз за разом выпивает мою душу, целиком, без остатка. И даже отдает частичку своей. - Я так скучал, - тихо шепчет, повторяя по несколько раз. – Не оставляй меня, пожалуйста, не оставляй, - орошает тело поцелуями. – Я так хочу тебя, - шумно выдыхает. - Не оставляй. Я потерял без тебя всякий покой. Прошу, будь со мной. Не прогоняй. Будь со мной, будь... Теряю любое ощущение пространства и времени. Чувствую под собой кровать, на себе прикосновения Эндрю. Сейчас он искренний. Сейчас он думает, что любит меня. Сейчас он удивительный. Все так же противен мне, но неизменно желанен. Он опьяняет меня будто крепкое вино. Я вспоминаю, как дорога нам была наша близость, как мы не уставали любить друг друга. Именно так это навсегда останется в моей памяти. Как же это было на самом деле для него, я не знаю, по сей день. Я проснулась с тревожной мыслью и четким диагнозом: «Что я наделала? Я определенно сошла с ума!». Осознание содеянного отравляет мое сердце ненавистью, а душу безысходностью. Возвращаюсь в реальность, выплескиваю еще виски в стакан. Беру в руки, собираюсь подносить ко рту, но что-то, крепко схватившее мое запястье, не позволяет мне дальше портить свою печень. Над головой раздается до боли знакомый голос: - Тебе уже достаточно, - пробасил Бенедикт, забирая стакан из моей онемевшей руки. Это что, галлюцинации с качественной графикой? - Нет, - слабо отрицаю я. – Я еще должна довести свой мозг до полной отключки, чтобы даже такие прекрасные иллюзии как ты уже не появлялись, иначе я не смогу заснуть, - пытаюсь забрать стакан, но моя реальная галлюцинация снова мешает мне. - Я не галлюцинация. А ты вообще пить заканчивай, - заботливым тоном произносит виновник моих терзаний. Вздыхает. – Пойдем, я отвезу тебя домой, - он поднимает меня за руки. - К тебе? – с надеждой спрашиваю я, послушно идя за ним к выходу. - Ко мне. Буд-то у меня есть выбор, - он на секунду нежно улыбается, так, будто не было этой разлуки, будто не было моего предательства. Но это только на секунду, заставляя меня думать, что мне все показалось. Мы заходим в его квартиру, он проводит меня в гостевую спальню, укладывает в постель и собирается уходить. Видимо, алкоголь придал мне храбрости, потому что я хватаю его за руку и спрашиваю: - И как ты с этим живешь? - С чем? – непонимающе смотрит на меня Бен, повернувшись ко мне лицом. - Со своим одиночеством, - смотрю на него широко распахнутыми искренними глазами. - Тебе нужно поспать, - Бен убирает мою руку обратно на кровать и выходит из комнаты, аккуратно прикрывая за собой дверь. Перед тем как уйти в мир грез, я слышу отчетливый звук неоднократно бьющейся о стену посуды. Мои веки тяжелеют, и я засыпаю.