Солнца Луч.

Я глубоко вздохнул и откинулся на заднее сиденье. Меня всегда укачивало в машинах, поэтому я, закрыв глаза, начал медленно и равномерно дышать, пытаясь успокоиться и подавить легкую тошноту. Подняв руку к ноющим вискам, я холодными пальцами коснулся разгоряченной кожи и начал массировать голову. Вдобавок ко всему прочему, в салоне было невыносимо жарко, хотя работал кондиционер: видимо, кровь горела из-за ярости, недавно мной испытанной. От массажа мгновенно стало легче – тяжело выдохнув, я открыл глаза и взглянул на спящую рядом со мной девушку. Ее щеки горели багрянцем, а на ресницах еще сияли капли невыплаканных слез. Не удержавшись, я медленно протянул руку к Сольвейг, с мыслью смахнуть слезинку, но, так и не коснувшись, поморщился и отвернулся от лица пленницы. В этот момент автомобиль сделал крутой поворот, и голова спящей Сольвейг мягко упала мне на плечо. Дрогнув от неожиданного касания, я тотчас повернулся и, чуть смутившись, взглянул на Соль. Серебристые волосы упали на лицо девушки, и она, поморщившись, принялась сквозь сон чесать нос. Увидев ее гримасу, я, не удержавшись, рассмеялся, как вдруг Сольвейг чихнула и окончательно проснулась. Увидев, что лежит на моем плече, девушка, скривившись, резко отпрянула и взглянула на меня глазами, полными ненависти и обиды. Я невольно усмехнулся, чем успешно разозлил свою спутницу еще больше, но почему-то это доставило мне странное удовольствие. - Зачем ты похитил меня?! – злобно прошептала Соль, и я увидел, как вздулись желваки на ее шее. – Отвези обратно к Касу, немедленно! - Тебе совершенно незачем встречаться с Кастиэлем, дочь Девятого, - холодно ответил я, отворачиваясь к окну. – Он слишком настрадался, и теперь, когда ты благополучно стерта из его памяти, Кас наконец-то начал нормально жить. Не мешай его душевному спокойствию. - Не правда, - возразила Соль, и через стекло я увидел, как ее глаза вспыхнули, разгоряченные огнем, полыхающим в душе девушки. – Кас не забыл меня. Во время последней песни в его памяти точно что-то всколыхнулось, и я уверена, что это была проснувшаяся любовь. Если бы не ты, Кас бы вспомнил… - Если бы Кас не выплюнул то лекарство, которое я дал ему, он бы и бровью не повел, увидев тебя, - перебил я, теряя терпение. – Благодаря мне он до сих пор жив: ведь с помощью этих таблеток Кастиэль забыл тебя и… прекратил попытки покончить с жизнью. В этот момент я почувствовал, как холодная рука коснулась моего плеча и развернула в сторону: Сольвейг, бледнея от услышанного, смотрела на меня расширившимися от ужаса глазами. - Повтори, - прошептала Соль, едва шевеля губами, - повтори еще раз, что ты сказал. Я молча смотрел на девушку и подумал о том, что должен рассказать обо всем, что произошло. Может, тогда дочь Девятого оставит Кастиэля в покое, если узнает, что натворила своей выходкой. - В тот день, когда ты ушла, Кас позвонил мне и попросил забрать из лагеря, - начал я, снова повернувшись к окну. Сольвейг сидела, не шелохнувшись, внимательно ловя каждое мое слово. - Уже практически выехав, юноша позвонил мне снова, сказав, чтобы я не приезжал. Мне показалось это подозрительным, потому что голос Каса был настолько пустым и безжизненным, что я, испугавшись, не послушался его и приехал. К счастью, я подоспел вовремя, - тут мой голос понизился, и я вздрогнул, вспоминая увиденное, - началась буря, и Кас уже входил в море… Сольвейг вскрикнула, и я, резко повернувшись, увидел, как девушка закрыла лицо руками. Ее плечи начали дрожать, а по коже пробежали мурашки: Соль заплакала. - Я вытащил его из воды, - нахмурившись, продолжил я, решив не обращать внимания на рыдания девушки. – Он совершенно не сопротивлялся, и вообще, вел себя так безжизненно и сухо, что я, серьезно испугавшись за его душевное состояние, привел Кастиэля к машине и отвез домой. Юноша ничего не ел и не пил, все попытки растормошить его заканчивались провалом, но я ждал, надеясь, что время сделает свое дело. Но, после того, как я нашел в ванной бездыханное тело Кастиэля, в руке которого лежала пустая коробочка из-под антидепрессантов, уже начал действовать по-настоящему. Соль всхлипнула, и я увидел, как ее лицо густо покраснело: девушка, убрав руки с лица, быстро утерла слезы и отвернулась к окну. Через отражение в стекле я увидел, как Соль зажмурилась, а ее губы сжались в тонкую полоску, будто бы сдерживая порывы рыданий. Тело девушки задрожало еще сильнее, как от озноба, а сердце колотилось так быстро и громко, что я слышал его тревожные удары. После некоторого молчания, Сольвейг, приоткрыв рот, глубоко вздохнула и, взглянув через отражение мне в глаза, тихо, но твердо, прошептала: - Пожалуйста, говори. Мне нужно знать, что произошло дальше. - Я не стал вызывать скорую, - без лишних слов продолжил я. – Ведь тогда Кастиэля посадили бы на учет в психологическую больницу, что могло отрицательно сказаться на будущем, поэтому я позвонил своей матери. Она очень талантливый целитель, поэтому быстро помогла Кастиэлю, но предупредила, что если не залечить его сердце, он так и будет продолжать пытаться покончить с собой. У Каса началась глубочайшая депрессия, и во всем виновата была ты. Сольвейг вздрогнула, но ничего не сказала. Нахмурившись, я снова продолжил рассказывать: - Тогда мама сделала таблетки, отнимающие болезненные воспоминания у обычных землян… - Обычных землян? – переспросила Соль, недоуменно взглянув на меня. – Ты… - Я сын Второго измерения, - спокойно ответил я, и девушка, закусив губу, нервно буркнула: - Это многое объясняет. – И снова отвернулась к окну, погрузившись в свои мысли. Я слегка удивился, думая, что Сольвейг будет в шоке, когда узнает, кто сидит перед ней на самом деле. Но вскоре стало предельно ясно, что в этот момент информация о моем происхождении казалась невероятно ненужной и менее важной, поэтому я продолжил говорить о Касе. - Мама часто давала таблетки забвения, так как в число ее пациентов часто попадали те, кому такое лекарство было весьма необходимо. Кастиэль оказался среди этих людей, и после первой же дозы ему стало лучше. Он должен был принимать лекарство каждый день, не прерывая курса, но в тот день, когда ты пришла на концерт, он не выпил одну, и воспоминания, всколыхнувшиеся из-за музыки и написанные под действием любви к тебе, начали пробуждаться. Я не мог этого допустить: тогда бы вернулась и депрессия, и боль, которую ты оставила, уйдя от Кастиэля. Теперь ты понимаешь, почему мне пришлось увезти тебя? - Спасибо, что все это время был с Касом, Лизандр, - прошептала Соль и повернулась ко мне. Мокрое от слез лицо, вопреки моим ожиданиям, обрело невероятно спокойное выражение. Это было так ненормально, что я недоуменно приподнял брови. – Но я не собираюсь больше покидать того, кого люблю, – продолжила девушка. - Уход был важен, потому что на кону висела жизнь друга… - Но ты променяла ее на жизнь возлюбленного! – перебил я, багровея, но Соль, сделав вид, что не услышала моих слов, продолжила дальше: - … и я едва успела его спасти. Касу бы ничего не угрожало, потому что я, верная клятве и зову сердца, вернулась бы к нему обратно… - Но он все равно пострадал! – воскликнул я, пытаясь справиться с нарастающим гневом: мое дыхание сбилось, а голос сорвался на крик. – Ты ошиблась и сделала ему больно. Ты… - Отпусти меня, - бесчувственным голосом произнесла Соль, и в этот момент я заметил, какими страшными стали ее глаза: безжизненные, тусклые, они словно принадлежали кукле, а не человеку. Сольвейг смотрела мимо меня, и я понял, что она сейчас явно не в себе: все-таки, вина за причиненное горе Касу начала уничтожать ее сердце, а боль, вызванная такими чувствами, разъедала душу, как соляная кислота. Девушка, все еще смотря мимо меня, нажала на кнопку разблокировки двери автомобиля и тихим, но пробирающим до костей голосом, прошептала: - Если ты не отпустишь меня сейчас же, я сама выпрыгну. Мне нужно увидеть Кастиэля. - Идиотка! - рассвирепел я, не на шутку испугавшись: схватив Соль за плечи, я крепко прижал девушку к груди, не позволяя ей даже шевельнуться. – Ты хочешь умереть?! - Отпусти, Лизандр, - прохрипела Сольвейг. – Я все равно приду к Касу, тебе никогда не удастся меня остановить. Мое сердце жаждет его, я хочу видеть того, кого люблю, и никто не сможет разлучить меня с Кастиэлем. Ни король Десятого, ни его чокнутый младший сын, НИКТО. В этот момент я понял, что Соль съезжает с катушек. У короля Десятого измерения был один-единственный наследник, Армин Прекрасный, и откуда девушка взяла, что у него есть еще один ребенок, ума не приложу: очевидно, у Соли поехала крыша. Приказав водителю остановиться, я отпустил Солвьейг, и девушка тотчас отпрянула от меня. Мы долго смотрели друг другу в глаза, пока я, глубоко вздохнув, не отвернулся к двери. - Хорошо, иди, Сольвейг, - холодным тоном молвил я, - но помни, что вы с Касом из разных миров. Ты – дочь Девятого измерения, и твоя родина терпит бедствия. Рано или поздно тебе придется покинуть Землю и вернуться на руины своей страны, чтобы заново отстраивать ее с другими потомками великих Пророков и Пророчиц. - Откуда ты знаешь о легенде Девятого ? – изумленно спросила Соль, и я медленно повернулся в ее сторону. – И откуда знаешь, что я из рода Пророчиц? - Потому что у тебя серебрянные волосы, - ответил я. – Все, кто хоть раз держали учебники об истории Измерений, знают об этом. Девушка понимающе пожала плечами и положила руку на замок. - Всегда прогуливала эти занятия. Видимо, очень даже зря. А теперь прощай, - коротко попрощалась Соль и, открыв дверь , вышла из машины. – Спасибо, что заботился о Касе, – искренне поблагодарила она и неуклюже взмахнула рукой. - Не за что, - холодно ответил я и снова отвернулся к окну. Едва дверь захлопнулась, машина мягко тронулась с места и скрылась за поворотом, оставляя одинокий силуэт далеко позади.

***

Я направлялась быстрым шагом по краю шоссе, пытаясь найти какую-нибудь автобусную остановку. Сумочку с деньгами я выронила, когда упала в обморок, а бугаи Лизандра, когда отключали меня, не догадались своими куриными мозгами взять сумку с собой. Теперь одна надежда была добраться до остановки и там на первом же автобусе уехать, проскочив зайцем. Голова болела от недавнего снотворного, ужасного чувства вины и ненависти к себе. Стерев с лица слезы, я, взглянув на руку, обнаружила черные пятна: видимо моя тушь размазалась по всему лицу, и теперь я выглядела как малолетняя проститутка. Такие мысли мне пришли в голову после того, как две или три машины остановились около меня, спрашивая, не хотела бы я весело провести время. Не имея физической силы, я просто игнорировала и проходила дальше, понимая, что разумнее было бы стерпеть и не отвечать, тем самым не вызывая отрицательных эмоций у незнакомцев. Наконец, я добралась до автобусной остановки. К счастью, автобус, чей путь проходил через остановку рядом со школой, подъехал практически сразу, и я быстро вошла в него. Мне удалось ловко пролезть через турникет, и я торопливо направилась к задним сиденьям. Едва я села, как куча мыслей мгновенно пронеслись в моей голове. Принадлежность Лизандра ко Второму измерению, депрессия Каса, лекарство, данное Лизандром, чтобы заглушить воспоминания – все это бесконечно кружилось, впивалось в мой разум и мутило рассудок. Нужно срочно во всем разобраться. Кас начал вспоминать меня, только когда не выпил лекарство, данное Лизандром. Этот факт говорит о том, что магия Алекси не сработала, иначе красноволосый, будучи во власти принца, забыл бы меня даже без помощи таблеток. А если заклятие Алекси не работает, значит Кастиэль не находится во власти моей Сирены. А это значит, что его любовь искренна… Я радостно улыбнулась и закрыла лицо руками. Мое сердце забилось с учащенной скоростью, и я поняла, что сейчас безумно хочу увидеть своего красноволосого и крепко обнять. Я была уверена, что мне удастся вызвать воспоминания: настоящую любовь не может заглушить ни одна магия и, тем более, ни одно лекарство. А это значит, что есть шанс заставить Кастиэля все вспомнить. Но это должно быть что-то мощное, сильное, то, что может вызвать взрыв эмоций. Что может заставить мужчину испытывать такие чувства? С такими мыслями я доехала до остановки и принялась бежать к дому Кастиэля. Я очень быстро выдохлась и начала идти быстрым шагом: мне не терпелось поскорее снова увидеть красноволосого и заставить вспомнить все, что между нами было. Но меня не переставали покидать тревожные мысли: я думала о том, что Лизандр был прав: скорее всего мне придется восстанавливать расу с другими потомками Провидцев, но я могу жить вместе с Касом в Девятом измерении: юноша всегда говорил, что пойдет со мной, если это понадобится. Я успокаивала свой разум, но моя интуиция не хотела сдаваться: я чувствовала, что пропускаю что-то, какую-то важную мысль, осознав которую, все в моем мире должно перевернуться. Это тревожное ощущение съедало меня изнутри, я терзалась всю дорогу, пока не пришла к дому Кастиэля. Отмахнувшись от назойливых мыслей, я быстро пробежала по ступенькам и со всей частотой и скоростью, на которую была способна, начала звонить в дверь. Наконец, услышав чье-то приближение, я с громко бьющимся сердцем сделала шаг назад: дверь открылась, и на пороге оказалась девушка с голубыми волосами, одетая в полотенце. - Чего надо? – молвила незнакомка, презрительно оглядывая меня с головы до ног. - Мы гостей не ждали. Мои ноги приросли к крыльцу, а я вся заледенела, превратившись в камень: полуголая девица стояла прямо передо мной, и нужно быть полнейшим идиотом, чтобы не понять, что только что произошло в этом доме. В носу защипало, а глаза стали влажными: я сжала губы и нахмурилась, пытаясь не потерять разум. - Что такое, Дебра? – раздался до боли любимый голос, на крыльцо вышел Кас, надевая футболку на ходу. Увидев меня, он удивленно остановился и, зло усмехнувшись, негромко воскликнул: - Зачем пришла, Сольвейг Эванс? Что, твой дружок Лизандр не оправдал ожиданий?