Lost in the sun. Дочери Царицы

2577 год после падения Кренена Осеннее небо было серым, низким и холодным. Казалось, что тучи царапают подбрюшья, проползая над острыми вершинами гор. Пронзительный восточный ветер гнал и гнал их из травяных морей Роура куда-то далеко на запад, туда, где за горными пиками, по слухам, лежал бесконечный океан. Лиственницы, проросшие сквозь камень горных склонов, пожелтели и теперь солнечными зайчиками пятнали темно-зеленый ковер сосен. Иногда среди этой массы встречались редкие вкрапления красного и рыжего цветов, - там, где могучие дубы и стройные липы разбавляли хвойный массив. Лэйк зевнула, прикрывая рот кулаком, наблюдая за тем, как ветер треплет изрядно поредевшую крону старой липы за Домом Дочерей. Желтые листочки дрожали под его дыханием, рискуя в любой миг оторваться и улететь дальше, туда, где над горными склонами кипели тучи. А потом еще дальше, к тому загадочному океану, который так велик, что можно плыть в большой лодке много-много дней подряд, и все равно не увидишь землю. Лэйк задумчиво шмыгнула носом. Самым большим озером, которое она видела, было озеро Белый Глаз, раскинувшееся в проломе между Алой Вершиной и Кулаком Древних. Но она могла переплыть его взад и вперед за час в самой широкой части. Как может быть вода, края которой даже не видно, она представить себе не могла. - Лэйк! – голос Наставницы Фары заставил ее вздрогнуть и резко повернуться в ее сторону. Фара была низенькая даже для Ремесленницы, с кудрявыми, длинными темными волосами и тонким носом с горбинкой. Ее узкие губы как всегда недовольно сжались в нитку при взгляде на скучающую Лэйк, тонкие брови с надломом неодобрительно хмурились. Фара сложила руки под внушительной грудью, еще сильнее обрисовавшейся платьем, и проговорила: - Опять ты глазеешь в окна! Сколько можно! Повтори все, что я только что сказала. Лэйк болезненно поморщилась, но встала со своей скамьи. Девятнадцать пар глаз других Дочерей сочувственно смотрели на нее, ожидая, как Лэйк провалит урок. Никто бы не рискнул подсказать ей: Фара славилась своей строгостью и вполне могла отправить нерадивую ученицу на порку к Мани-Наставнице. А проверять тяжесть ее руки лишний раз никто не хотел. Что же она говорила? Кажется что-то про то, как Лаэрт напали на один из приграничных фортов. Но ни в каком году это было, ни что произошло потом, Лэйк не услышала. История племени была слишком скучной, гораздо скучнее культа, и в разы скучнее, чем уроки в лесу. Почесывая затылок и приняв задумчивый вид, она тянула время, надеясь, что Фара просто наорет на нее и отстанет. Учебная комната располагалась в одном из флигелей, пристроенных к Дому Дочерей. Здесь было три больших окна, забранных мелкими квадратными стеклышками, через которые просматривался пустырь за Домом; большой, жарко горевший камин, который поочередно топили дежурные Дочери, и темная доска на стене, на которой Наставница мелом выписывала имена, даты и события. Сейчас, впрочем, доска была девственно чистой: Лэйк сразу же посмотрела, не удастся ли что-то подглядеть для ответа. На ровных рядах скамей перед неширокими столешницами сидели Дочери, восьмилетки, которые тоже дружно разглядывали пустырь за окнами вместо того, чтобы слушать Фару. Но их почему-то никто не просил повторить дословно только что услышанное. Или, вернее, неуслышанное. Лэйк закусила губу. Что же там было про форт Лаэрт? Исая, лицо которой было длинным, как у осла, принялась строить ей какие-то рожи, надеясь, что Фара этого не заметит. Но по этим рожам распознать, что же сделали Лаэрт, Лэйк бы ни в жизнь не смогла. С другой стороны лавки торжествующе улыбалась Торн, сложив руки на груди. С каждым годом она становилась все больше похожей на свою ману, царицу Ларту. То же надменное выражение лица, тот же вздернутый подбородок. Лэйк до смерти захотелось вспомнить все, что она только что прослушала, просто для того, чтобы позлить Торн. Уж больно нахально она скалилась. - Ну… - промямлила Лэйк, перетаптываясь с ноги на ногу. – Лаэрт кровожадно и неожиданно вторглись на территории Каэрос… - Так? – Фара недовольно вздернула одну бровь. Сказать Лэйк было больше нечего, но она попробовала снова: - Так вот. Это было неожиданно и очень подло – нападать, когда их никто не ожидал… - на этом словесный поток иссяк. Лэйк подумала, что могла бы повторить эту фразу в третий раз уже другими словами, но Фара спасла ее. Закатив глаза, Наставница громко вздохнула: - Да, да, да! Это было очень подло и очень неожиданно, я поняла. Садись, Лэйк. К завтрашнему дню подготовишь историю войн на западной границе за период владычества Игмары. Надеюсь, что больше ты отвлекаться не будешь. Лэйк поморщилась, присаживаясь на скамью. Игмара правила проклятых двести восемьдесят лет! А Лаэрт нападали почти каждый год, иногда и чаще. У нее же весь вечер уйдет на то, чтобы все это прочитать и запомнить! Может у Эрис остались какие-то записи с прошлого года? Но вечер все равно загублен. А они ведь собирались ночью удрать из Спален в лес. Эней говорила, что нашла один глубокий овраг в часе ходьбы от становища, в котором когда-то обитал медведь. Там запросто можно было раздобыть медвежьи когти, из которых они потом сделают обереги. Эней уже сделала один для себя и другой для своей сестры-близняшки Леды. К тому же Эрис в первый раз согласилась взять ее с собой и своими взрослыми друзьями. Она не могла упустить такой шанс! Уныло вздохнув, Лэйк обвела глазами учеников. Наин сидела слишком ровно с прямой спиной и широко открытыми глазами. Взгляд у нее был стеклянным, потому что она спала. Все остальные Дочери завидовали ей черной завистью, никто из них никак не мог обучиться этому ее трюку. Торн торжествующе ухмыльнулась Лэйк и отвернулась к доске. Исая и Рен ободряюще улыбнулись ей. Ну конечно же, теперь скалятся, мрачно подумала Лэйк. Фара могла бы вызвать и их. Она вновь украдкой взглянула в окно. Отсюда видно было только задний двор, но вот с другой стороны, на Плацу, сейчас упражнялись Младшие Сестры под чутким руководством одной из Наставниц. Они уже прослушали свою часть нудных наставлений и теперь, наконец-то, учились именно тому, чему, по мнению Лэйк, и должны были учить здесь Дочерей. Сражаться, бегать, прыгать, плавать и таскать тяжести. Осваивать тактику, стратегию, фортификационное дело. Сражаться голыми руками и оружием, в доспехе и без него, на холоде и жаре, в строю и в поединке. Сражаться… Внутри болезненно-сладко заныло. Однажды она тоже станет Младшей Сестрой. И тогда она сможет учиться вместе с ними. Станет самой сильной, самой быстрой и ловкой. А потом получит крылья и станет разведчицей. И возможно, однажды, как ее мани – Царицей. От таких мыслей было немного не по себе, но менее желанными они от этого не становились. Делиться ими с кем-то Лэйк не решалась. Даже Эрис она не говорила об этом ни слова. Впрочем, Эрис большую часть времени проводила со своими погодками – Эней и Ледой, рыжими, как пламя Роксаны, неугомонными близнецами, вечно придумывающими самые неожиданные и интересные игры. И вот сегодня, из-за проклятых Лаэрт и их дурацких нападений на границу, Лэйк не попадет с ними в лес. Позовет ли Эрис еще? Или старшие сочтут ее слишком занудной для того, чтобы приглашать в следующий раз? От этих мыслей стало противно, и Лэйк вновь вернулась мечтами к тому, как станет Царицей. Уж тогда-то она заставит всех вокруг делать то, что нужно. Она заключит союз с Нуэргос и устроит Обмен, как в старые времена. Уж она будет править гораздо лучше Ларты. Лэйк не слишком прислушивалась к словам старших, потому что не все понимала из того, что они говорили. Но одно она знала точно: когда ману отправилась на сахиру, Царица Тиена дель Нуэргос настаивала на Обмене Дочерьми. Но Ларта отказалась от этого предложения, заявив, что Каэрос не нужна ничья помощь для восстановления мощи клана. И Обмен не состоялся. Мани-Наставница иногда вздыхала, думая, что никто из Дочерей ее не слышит, и говорила, что Обмен бы укрепил клан. Значит, первым делом Лэйк проведет Обмен, а потом… - Ну что ж, на сегодня это все, - Наставница Фара с громким хлопком закрыла старинный пыльный фолиант в кожаной обложке и строго осмотрела тут же зашевелившихся Дочерей. – Но я жду к завтрашнему дню, что вы все назубок будете знать историю Седьмого Соглашения и причины вторжения Лаэрт. Лэйк, особенно это относится к тебе. - Да, Наставница! – бодро отозвалась Лэйк, вскакивая со своей скамьи. Остальные Дочери уже гомонили и пробирались через ряды лавок к выходу из комнаты. Лэйк аккуратно закупорила чернильницу, отерла перо, скатала разложенные на столе свитки и убрала все в поясной кошель. К тому моменту, как она была готова, к ней через ряды лавок перелезли Исая и Рен. Исая была длинной и худой как палка с вытянутым лицом и темно-серыми глазами. Она мечтала стать Орлиной Дочерью и часто хвасталась, как однажды из лука, который смастерила ей ману, сбила в полете зяблика. Этого, конечно же, никто не видел, но стреляла она действительно неплохо. Рен была гораздо ниже Лэйк и такой маленькой, что боялась не попасть в касту Воинов по росту. Зато она была крепкой и сильной, очень выносливой. Когда прошлым летом они таскали мешки с яблоками, помогая Садовницам на полях, Рен принесла на три мешка больше, чем Лэйк. О чем все время напоминала, гордо задирая свой маленький круглый нос. Глаза у нее были почти черными, а волосы даже темнее, чем у Эрис. Все шутили, что когда Богиня помогала ей родиться, Она случайно опрокинула ей на голову Свою чернильницу. Сейчас подруги выглядели слегка виноватыми, но веселыми. - Лэйк! Ты не расстраивайся из-за этого задания, - Исая бросила короткий взгляд на Наставницу и понизила голос. – Ты же знаешь, на Фару иногда находит. - Да, - закивала Рен, и глаза у нее загорелись. – Пойдем лучше скорей на Плац! Там сегодня должна давать уроки Аэл. Лэйк почти забыла об этом. Настроение испортилось окончательно. Теперь ей придется выбирать между походом в берлогу и тем, чтобы поглазеть на самую прославленную разведчицу становища Сол. К тому же Аэл когда-то, по слухам, ухаживала за ее ману Тэйр. Лэйк до смерти хотелось посмотреть на то, как сражается женщина, чьей дочерью она могла бы быть. Но если она сейчас же не пойдет делать задание Фары, то о берлоге и медвежьем обереге можно будет забыть навсегда. Тяжело вздохнув, Лэйк покачала головой: - Идите без меня. А я пойду заниматься. - Ну чего ты! – разочарованно воскликнула Рен. – Ты же так хотела увидеть ее! - Ты только подумай, Лэйк! – зачастила Исая. – Она же будет учить стрельбе тех Младших Сестер, кто следующим летом пойдет на испытание! Когда она еще прилетит? Может, только весной! - Точно! У нее не так уж много времени на обучение Сестер, знаешь ли, - закивала Рен. - Я не могу! - разозлилась Лэйк. – У меня есть другие дела. Говорю же вам, идите без меня! - Подожди-ка, - Исая прищурилась. – Чего это за дела такие? - Да так, - Лэйк прокляла свой язык и отвернулась. Она обещала Эрис, что никому не расскажет об их вылазке. Кто-то из младших мог проболтаться Наставницам, и тогда им не удастся удрать. Лэйк доверили эту тайну потому, что считали взрослой и серьезной. А она вместо этого сразу же и ляпнула, причем именно тем, кому совершенно не стоило ничего говорить. Глаза Исаи загорелись азартом, Рен склонила голову набок, как делала всегда, когда ей было любопытно. Лэйк хмуро глянула на них и полезла через лавки к выходу, но они не отставали. - Эй, расскажи! – потребовала Исая. - Тебя старшие куда-то позвали? – с любопытством добавила Рен. В дверях стояла Торн, сложив руки на груди и нагло уставившись на Лэйк. Если еще эта бхара решит, что они куда-то собрались, то обязательно донесет Наставницам. Лэйк прошла в коридор, толкнув плечом Торн. Та ударила в ответ, в результате они обе чуть не свалились на пол. - А ну тихо там! – послышался из-за спины окрик Фары. – Иначе обеих отправлю кастрюли скрести! Торн скрипнула зубами, ожгла Лэйк полным ненависти взглядом и первой вышла в коридор. Лэйк зашагала следом, проклиная все на свете. Как бы она хотела задать Торн хорошую трепку. Как тогда, летом, когда они с Эрис и близняшками подстерегли ее и ее подруг вечером на опушке леса. Но в Доме Дочерей все зорко следили за тем, чтобы не было драк. А пересечься так, чтобы рядом не было Наставниц, было практически невозможно. Поэтому они только и могли, что толкаться да хамить друг другу. Исая дернула ее за рукав, останавливая в проходе между двумя закрытыми дверьми. Там находились комнаты, где обучали старших Дочерей. И там еще шли занятия: Фара сегодня отпустила раньше времени. Видимо, тоже хотела посмотреть на Аэл. Фара была молода и еще не жената, а Аэл считалась одной из самых выгодных партий среди холостых Воинов. Сейчас на Плацу, наверное, собралась уже половина населения становища Сол. Неохотно, Лэйк остановилась у стены рядом с подругами. Исая сложила руки на груди и сердито посмотрела на нее: - Почему ты не хочешь нам говорить? Мы же друзья! - Это не мой секрет, - неловко дернула плечом Лэйк. – Я обещала, что не скажу. - Но это ведь связано с Эрис, да? – встряла Рен. - Я не могу сказать, - повторила Лэйк. - Ну хорошо. А потом ты расскажешь? Завтра, например? – с надеждой спросила Исая. - Завтра расскажу, - с облегчением пообещала Лэйк. – А сейчас мне надо идти. Потом расскажете, как там Аэл? - Конечно! – расплылась в широкой улыбке Рен. - Жаль, что ты не идешь! – кивнула Исая, взглянув на дверь: - Ну мы пошли, а то они уже, наверное, начали. - Ага. Лэйк махнула рукой подругам, когда они бегом устремились по коридору между закрытых дверей и свернули за угол, где был выход на Плац. Сама она хмуро побрела в противоположную сторону, к Спальням. На улице было холодно и зябко. Пронизывающий ветер колол кожу даже сквозь коричневую куртку, которую им выдали на осень. Лэйк мрачно рассматривала одежду. Куртка и штаны были похожи на те, что носили взрослые Воины, но все портили тяжелые, разбитые ботинки из грубой кожи на ногах вместо высоких, мягких сапожек на шнуровке. Такую обувку она получит только когда станет Младшей Сестрой. А до этого еще шесть лет – почти целая жизнь. Настроение упало вконец. Пиная мокрые, желтые листья, она дошла до Спален и толкнула тяжелую входную дверь. В прихожей никого не было: все на Плацу, открыв рты, наблюдают за тем, как Аэл играючи натягивает тугой длинный лук, одним плавным движением поднося оперение стрелы к уху. А ей сидеть и зубрить какую-то ерунду! Отшвырнув постылые ботинки, Лэйк залезла ногами в первые подошедшие по размеру сандалии и направилась к своей спальне. Шестая комната справа по коридору. Здесь жили восьми- и девятилетние Дочери. Они с Эрис, как всегда, попали в одну комнату. А вот близняшки жили дальше по коридору, в седьмой комнате слева. И Торн жила вместе с ними. Это было уж вконец не справедливо. Все хотели дружить с близняшками, или хотя бы просто жить с ними в одной комнате, чтобы быть в курсе всего, что они вытворяли. Пока Лэйк шла мимо комнат совсем маленьких, располагающихся прямо у входа в Спальни, оттуда слышался шум, возня и звонкие детские голоса. Все эти малыши должны были спать, но молодые Наставницы сбежали на Плац, и за детьми никто не следил. Ну и пожалуйста, зло подумала Лэйк. Так вам и надо! Вот бы Фару за это выругали! В ее спальне было довольно тепло и не было ни души. Освещалась она с помощью нескольких чаш с огнем Роксаны, подвешенных к потолку на толстых цепях, чтобы никто из Дочерей не уронил их вниз и не спалил Спальни. Лэйк сбросила сандалии и забралась на свой верхний ярус их с Эрис кровати. На высоте ее лица на стене была прибита полка, полная книг. На каждую комнату Дочерей выделяли такую полку с литературой для обучения, чтобы дети читали в свободное время, а не болтались по окрестным лесам. Естественно, всем было плевать на запреты, и полку покрывал толстый слой пыли. Толстенные книжки по истории анай были скучными, к тому же, в них не было картинок. Лэйк выбрала увесистый томик Лифы, дочери Саин, переплетенный в деревянные планки. На первой странице, захватанной и пожелтевшей от долгого использования, были выведены слова: «История взаимоотношений кланов. Эпоха Крол – эпоха Асары». Повертев томик в руках, Лэйк заставила себя отлистать туда, где начиналось правление Игмары. Интереснее было бы читать про Царицу Крол, и про то, как она уводила анай с северных болот, как кланы скитались по травяным равнинам Роура в поисках прибежища. Про приключения Иды Кошачьего Когтя, про то, как Крол сразила в поединке Маю Одержимую… Или про Царицу Аду, внучку Крол, которая впервые столкнулась с кортами и почти уничтожила весь клан Каэрос, в безумной жажде крови швыряя отряды на их передовые войска… Но нудное правление Игмары, отмеченное только затяжными перебранками с Лаэрт и мелкими пограничными стычками с кортами, совершенно не манило Лэйк. В книгах писали, что это были времена процветания Каэрос, но по мнению Лэйк, более скучного периода в истории Дочерей Огня просто не было. Какой смысл радоваться тому, что нет войны? Испытывая смертельную скуку, она принялась вчитываться в расплывавшиеся перед глазами строчки, написанные мелким, убористым почерком какой-то древней Жрицы. Ни одной картинки, даже самой маленькой. Правда некоторым гласным буквам были подрисованы рожицы и лапки: видимо, Лэйк не первой тосковала над бестолковым фолиантом. Тем не менее, особой веселости произведению эти закорючки не добавляли. Время шло, а имена, названия фортов и цифры мешались у Лэйк в голове, превращаясь в кашу. Оторвавшись от чтения, она широко зевнула и с тоской уставилась на ту стену, за которой располагался Плац. Может плюнуть на эту глупую Фару и пойти поглазеть на Аэл? Все равно Лэйк ничего не запомнит и уж тем более не сможет завтра повторить. Тяжело вздохнув, она вновь уставилась в книгу. Толку от этого не было. Глаза слипались, и она зевала до хруста в челюстях. Чем больше она пыталась понять, тем меньше оседало в голове. В конце концов, Лэйк уткнулась лбом в пожелтевшие страницы и уснула. Сильный хлопок двери и громкие голоса заставили Лэйк вздрогнуть и резко проснуться. При этом она чуть не ударилась головой о стену, откинувшись назад. В комнату гурьбой заходили Дочери. Здесь вместе с ней и Эрис проживало еще четырнадцать Дочерей. Исаи и Рен среди них, к сожалению, не было. Зато сегодня они бы помешали удрать ночью или, хуже того, попросились бы вместе с Лэйк. В помещение вошла Эрис, ее одногодки Рафа и Лиа, а также Наин, приятельница Лэйк. - Лэйк! Так вот ты где! – воскликнула Наин. – А мы-то все гадали, почему ты не пришла на Плац! - Учишься, сестричка? – сладко, словно липовый мед, поинтересовалась Эрис, кивком головы отбрасывая с глаз длинную челку. – Смотри, не перетрудись. - Отстань! – огрызнулась Лэйк, хмуро глядя на сестру. Все вокруг говорили, что Эрис похожа на ману Тэйр, и Лэйк злило, что она не может вспомнить ее лица. Эрис была высокой и ладной, обещала однажды стать красивой. У нее были большие карие глаза, опушенные длинными черными ресницами, худое тело и мягкие волосы, спадающие на спину теплой волной. К тому же, она была выше Лэйк и крупнее. Взрослые сестры говорили, что однажды Эрис сможет стать Клинком Рассвета, как и Тэйр. Лэйк они ничего подобного не говорили, и она до смерти боялась, что не подойдет по росту ни одному из сообществ. Это не добавляло им взаимопонимания с сестрой. Хотя, в последнее время все пошло на лад, когда близняшки, с которыми дружила Эрис, сочли Лэйк достаточно взрослой и сильной, чтобы участвовать в их играх и вылазках из лагеря. Теперь они с Эрис почти что начали разговаривать друг с другом. - Чего читаешь-то? – Эрис подошла к их кровати и любопытно заглянула в книгу в руках Лэйк. Потом с отвращением передернула плечами: - Роксана! Зачем тебе сдалась эта нуднятина? Лифа пишет хуже, чем слышит престарелая жрица Артрены! - Ты богохульствуешь! – вмешалась в разговор Лиа. Ее ману, Раин, была очень религиозной, строго соблюдала все обычаи и традиции, даже самые старые. С некоторых пор Лиа старалась подражать ей во всем. Вот и сейчас она приняла самый серьезный вид и поучительно заявила: - Артрена правит землей, дающей нам пищу. Что будет, если из-за твоих речей Она отвернется от клана и не пошлет хорошего урожая в следующем году? - Не думаю, что Артрене есть дело до того, о чем Дочери болтают в своих Спальнях, - поморщилась Эрис. Она терпеть не могла поучения Лиа. Повернувшись к Лэйк, сестра вопросительно приподняла бровь. - Фара задала, - нехотя буркнула Лэйк. – На завтра – свалки с Лаэрт во времена Игмары. - Ого! Это за что это тебе такое счастье? – хмыкнула Эрис. - Не твое дело! – буркнула Лэйк. – Лучше дай мне свои записи прошлогодние по этому времени. Я знаю, они у тебя есть. - Там немного и бестолково. Но я поищу. Эрис закопалась в свою тумбочку, стоявшую возле кровати, в которой хранились те немногие личные вещи, которыми Дочерям разрешалось владеть. Наставницы были свято убеждены в том, что большое количество барахла и игрушек ведет к разболтанности, избалованности и несобранности. Поэтому каждой Дочери выделили один маленький личный ящик, большую часть которого занимали учебные принадлежности. У Лэйк тоже был такой, с другой стороны их кровати, и внутри не было ничего примечательного, кроме мотка лесы с выструганным из шишки поплавком, нескольких ярких камушков, да пары разноцветных перьев. Самое дорогое она прятала в более надежном месте – под своим матрасом. Пока сестра искала записи, Лэйк взглянула поверх ее головы на соседей по комнате и с завистью спросила: - Ну как Аэл? - Она великолепна! – мечтательно выдохнула Рафа, почти такая же высокая, как Эрис, с кудрявыми, каштановыми волосами и свернутым набок носом. Она ужасно гордилась своим носом, ведь ей удалось сломать его в драке в то время, как драки между Дочерьми были запрещены. Их с Бет тогда за эту потасовку хорошенько выпороли за заднем дворе, на глазах всех Дочерей, но драк это не прекратило. Просто теперь все старались бить так, чтобы не оставлять заметных следов, за которые потом Наставницы могли намылить шею. - Она похожа на ветер! – вторила ей Лиа. Она была костлявой и иссохшей, прямо как ее ману. Все говорили, что это из-за того, что Роксана иссушает их сердца Своим жаром. Лиа сходила с ума по разведчицам, целыми днями болтая о том, как однажды станет одной из них. А Аэл была для нее почти что богиней, если бы не ее религиозность. - Ты бы видела, как она стреляет! – перебила ее Рафа. Она скопировала стойку лучницы и натянула невидимую тетиву к своему уху. – Ррраз! И в самое яблочко! - Она успела выпустить три стрелы, пока первая только летела к мишени! – вклинилась Лиа. - А уж когда она взлетела… - закатила глаза Рафа. - Крутилась в воздухе как волчок, прострелила все мишени буквально за какие-то мгновения! Даже царица ей похлопала! - Царица тоже пришла? – удивилась Лэйк. Ларта не слишком любила подобные мероприятия и не считала нужным уделять свое время обучению Младших Сестер. Мани-Наставница никогда не говорила вслух ничего насчет этого, но ее губы всегда недовольно кривились, когда Царица отказывалась посещать тренировки. Лэйк подозревала, что она недолюбливает Ларту. - Да, - приглушенно отозвалась Эрис, почти с головой залезшая в свою тумбочку. – Поговаривают, что она может сделать Аэл Держащей Щит. - Аэл никогда на это не согласится! – яростно выдохнула Лиа. Наин, присевшая на свою постель, как всегда недовольно посмотрела на нее и проговорила: - Сестры говорят, что может и согласится. Вроде бы Аэл с Лартой много лет назад дружили. - Ну, одной дружбы тут недостаточно, - с загадочным видом произнесла Эрис, перебирая рассыпанные по ящику запыленные свитки. - Что это значит? – захлопала глазами Наин. - Подрастете, узнаете, - напустила на себя таинственность Эрис. Лэйк захотелось швырнуть в нее книгой, но тогда сестра не даст ей свои записи. Сцепив зубы, она набычилась и принялась сверлить взглядом спину Эрис. Наин просто так не отступала: - Ну что это значит, Эрис? Ну скажи! Что ты имеешь в виду? - Я уже все тебе сказала, - отрезала Эрис, подражая тону Мани-Наставницы, когда та не хотела чего-то объяснять. Наин надулась, сердито разглядывая ее. Та, наконец, выбрала из кучи один свиток и встала, протянув его Лэйк. - Вот. Здесь есть немного, то, что я выписывала из книг. - Спасибо, - буркнула под нос Лэйк. Девочки, как ни в чем не бывало, продолжили расхваливать на разные лады Аэл и переругиваться, гадая, станет она Держащей Щит или нет. Наин буквально через несколько минут передумала обижаться и вновь пристала к Эрис с расспросами, но та была непоколебима и холодна. Лэйк поглядывала на нее поверх свитка и клялась себе, что однажды тоже сможет научиться так же держать себя, как и сестра. Свиток, исписанный корявым, неряшливым почерком Эрис, был еще менее интересным, чем книга. Но Лэйк упорно продолжала вчитываться в строчки до тех пор, пока над лагерем не разлился отдаленный удар гонга. Он приглашал к ужину всех тех, кто оставался на ночь в становище Сол – холостых разведчиц, Младших Сестер и Дочерей, а также тех Ремесленниц из других становищ, что пришли со своих полей на торг и по каким-то причинам задержались. Лэйк отбросила свиток, спрыгнула с кровати и последовала за сестрой и ее друзьями в едальню Дочерей. Перед выходом из Спален Эрис бросила на нее полный значения взгляд и показала глазами на быстро темнеющее небо. До их побега в лес оставалось буквально несколько часов. Ужин, потом какое-то время им дадут на то, чтобы доделать задания по учебе, а потом отбой. И там уже рукой подать до полуночи, когда они проберутся через боковой выход и сбегут из становища. Лэйк задрожала от предвкушения. Она никогда еще не выходила за черту становища ночью: Наставницы зорко следили за младшими Дочерьми, не позволяя им покидать территорию без присмотра даже днем. Каким образом близняшки собирались проскользнуть мимо Наставниц, оставалось только гадать. Но раз уж они позвали Лэйк с собой, ударить в грязь лицом она не могла. Пока они шли к Дому Дочерей, в одном из флигелей которого располагалась едальня, Лэйк поежилась и поплотнее завернулась в свою куртку. К ночи похолодало. С гор задувал ледяной ветер, от которого деревья вокруг становища шумели и раскачивались, будто живые. По небу неслись рваные, тревожные облака. Предстоящая ночь будет темной и морозной. Лэйк взглянула на неприветливый лес и повела плечами. Что там, в темноте? Точно ли, что медведь ушел из того оврага? Или он вновь решит там переночевать? И если они на него напорются, то успеют ли убежать? К тому же, медведь был не самым страшным, что бродило по ночному лесу. Наставницы рассказывали им сказки про Седую Виру, которая по ночам царапает кору деревьев от голода и бродит вокруг лагеря, надеясь поймать какую-нибудь заплутавшую девочку. И еще про Лютого Волка с одним глазом, который скачет по ночным облакам, а с его зубов срывается ядовитая, проедающая даже камни пена. И про саму Владычицу Гор, холодную и прекрасную, которая может заманить в свои сети нерадивых разведчиц и превратить их, сходивших с ума от любви к ней, в камень. Младшие Сестры, правда, говорили, что все это простые россказни, чтобы удержать Дочерей в Спальнях, подальше от леса, но Лэйк все же побаивалась. Россказни россказнями, а гневить Богиню не стоит. Мало ли что ждет в темноте… Войдя под теплый кров едальни, Лэйк почувствовала себя гораздо спокойнее. Помещение было под завязку забито Дочерьми, рассевшимися за широкими дубовыми столами, гомонящими и поедающими горячую вечернюю кашу. Все сидели по возрасту, только самых маленьких, тех, кто едва научился держать ложку, кормили молодые Наставницы. Лэйк в который раз гордо прошествовала к раздаточному столу, чувствуя себя почти взрослой. Ничего, еще несколько лет, и она переедет в отдельный дом, поселится вместе с другими Младшими Сестрами и будет готовить пищу самостоятельно. На данный момент хорошо, что ее уже давным-давно не кормят с ложки. Мысли о предстоящем походе настолько волновали, что она едва заметила, как вычистила до дна свою миску с густой мясной кашей. Выпив теплого молока, Лэйк попыталась присоединиться к разговору Рен и Исаи, которые взахлеб обсуждали Аэл, но получилось у нее не слишком хорошо. Мыслями она уже была там, среди пахнущих хвоей стволов, пробираясь сквозь переплетения колючих сучьев в холодную ночь, где ждет столько всего страшного и интересного. После ужина читать было уже невмоготу. Лэйк еще около получаса поразглядывала список Эрис, а потом со вздохом отложила его. Наин и Рифа затеяли игру в камушки возле стены, сестра что-то читала, остальные Дочери занимались уроками. Лэйк волновалась так, что зубы во рту стучали. Забравшись под одеяло, она уставилась в потолок, медленно отсчитывая про себя минуты. Время тянулось невыносимо долго. Вот, наконец, игравшие Наин и Рифа угомонились и тоже взялись за чтение. Потом Дочери одна за другой стали откладывать книги и вяло переговаривариваться, постоянно зевая. Еще через час пришла Наставница Коби, красивая молодая девушка, строго осмотрела всех, погасила чаши с огнем и ушла, прикрыв за собой дверь. В темноте лежать было еще скучнее. Лэйк порадовалась своему волнению: благодаря нему она не могла случайно уснуть. В тишине слышалось размеренное дыхание Дочерей, да изредка кто-то ворочался во сне. Вот по коридору прошла Мани-Наставница. Она чуть прихрамывала на правую ногу, поэтому ее походку можно было легко отличить на слух ото всех остальных. Шаги затихли вдали: Мани удалилась в свои покои. Оставался еще час. Лэйк едва слышно запустила руку под матрас. Там, под тюфяком, была маленькая расшатанная доска, под которой задолго до Лэйк кто-то из Дочерей устроил тайник. Сдвинув доску, она вытащила свое самое дорогое сокровище: старый кухонный нож с рукоятью, обернутой разноцветным шнуром. Этот нож ей удалось стащить около года назад. Он был тупым, из грубого металла, а рукоятка сильно шаталась, но Лэйк старательно точила и точила его подходящим камушком, пока никто из Наставниц не мог ее видеть. В итоге, ей удалось соскоблить ржавчину и заточить лезвие настолько, чтобы нож можно было использовать по назначению. Даже у близняшек такого не было, и Лэйк подозревала, что они позвали ее с собой, только услышав от Эрис о ее добыче. Видимо, прониклись уважением и решили, что она достаточно взрослая для того, чтобы участвовать вместе с ними в разных затеях. Вот и славно. Сегодня ночью, если они все-таки встретят того медведя, хотя бы у кого-то будет оружие. Лэйк нравилось думать о том, что она сможет защитить других. Такие мысли были довольно глупыми, потому что даже взрослые сестры не отваживались охотиться на медведя с одним только ножом. Тем не менее, Лэйк позволила себе немножко помечтать, как героически она сражает страшного зверя и приносит в лагерь его шкуру. Наконец, медленная пытка закончилась. Снизу послышался легкий шорох, в полной темноте Лэйк почувствовала прикосновение Эрис. Сестра шлепнула ее по руке, как они и условились. Заткнув нож за пояс, Лэйк осторожно, чтобы не наделать шуму, спустила босые ступни с кровати и медленно слезла. Сестра взяла ее за локоть и повела к двери, которая угадывалась в темноте только по светящейся щели над полом. На цыпочках, чтобы не врезаться в другие кровати и не споткнуться о чьи-то разбросанные сандалии, они доковыляли до выхода. Эрис было едва видно в темноте, но Лэйк разглядела, как она прикладывает ухо к доскам и напряженно вслушивается. Потом сестра несколько раз вздохнула, чтобы успокоиться, и медленно приоткрыла дверь. Сердце колотилось у Лэйк в горле, когда она следом за Эрис высунула голову в образовавшуюся щель и оглядела коридор. В нем не было никого, только светились подвешенные к потолку на цепях чаши с огнем Роксаны. Выскользнув наружу, они с Эрис прикрыли за собой дверь и покрались к запасному выходу. В руках у сестры был увесистый мешок. Когда она умудрилась его принести и незаметно спрятать под кроватью, Лэйк знать не знала. По очертаниям в нем угадывались четыре пары башмаков. Оставалось только надеяться, что Наставницы не заметили пропажи обуви. Страх от того, что их могут поймать, смешивался с восторгом. Впервые в жизни она нарушала главное правило Дома Дочерей: не выходить ночью на улицу. Лэйк было так хорошо, что хотелось кричать, но от страха зубы стучали друг о друга, выбивая барабанную дробь. Ей казалось, что они колотятся так громко, что кто-нибудь из Наставниц обязательно услышит. Когда они проходили мимо комнаты Мани-Наставницы, Лэйк вообще перестала дышать, боясь даже самым крохотным шорохом разбудить Мари. Прижимаясь к стене рядом с Эрис, она тряслась, как осиновый лист, боясь, что в любой момент в коридоре может появиться кто-то из Наставниц. Тем не менее, Роксана помогла им. Завернув за очередной угол, они оказались в полутемной прихожей у задней двери. Отсюда обычно заносили крупную мебель, мешки с одеждой или что-то другое, что могло понадобится Дочерям. Возле широкого проема, закрытого двустворчатой дверью, на полу валялись пустые мешки, стояли прислоненными к стене метлы и грабли. На крючке в стене висел старый, побитый молью плащ. Тяжелый внутренний засов был снят и осторожно отставлен в сторону. Кривясь и щурясь от страха, Эрис медленно приоткрыла тяжелую створку двери. Лэйк молилась Роксане, чтобы старые петли не скрипнули. Богиня услышала: дверь бесшумно открылась, и холодный ночной воздух тут же укусил босые ступни Лэйк. Она поджала пальцы ног и вслед за сестрой выскользнула в ночь.