Lost in the sun. Дочери Царицы

Свежий ветер срывал с вишен последние розовые лепестки, крутя их над становищем Фихт словно облака. Эрис блаженно откинулась назад, привалившись спиной к шершавому вишневому стволу, щекочущему плечи даже сквозь ткань куртки. Все вокруг нее покрывали сплошным ковром розовые лепестки, и где-то в отдалении едва слышно выводил свои трели соловей, еще не успевший найти подругу. Раннее утро позолотило своим светом спящее становище Фихт. После бурного праздника Плац покрывали ленты, разноцветные лоскуты ткани и цветы, и ветерок привольно играл ими, гоняя по желтым плитам. Все фургоны торговцев стояли закрытыми, а сами гости, приехавшие на торг, спали в специально отведенных для них казармах или просто под деревьями, завернувшись в походные одеяла. Места в казармах хватило не всем, но ночь была теплой, и никто не жаловался. В это утро никакой тренировки не было. Эрис вернулась не больше часа назад, и заспанная Лейн сообщила ей, что царица сама недавно легла, рухнув как подкошенная и проклиная на чем свет стоит пряный мед Тиены. Ни о какой охоте на кабанов тоже, естественно, речи не шло. Наверное, к завтрашнему утру царица и проспится, а потом уже можно будет планировать дальнейшие действия. Тело ныло, сладко, тягуче и сильно. Несмотря на боль, Эрис потянулась, блаженствуя от ощущения усталости во всех мышцах. Тиена была голодной и неутомимой, ее сильные руки, казалось, вообще не знали, что такое усталость. Подумать только: тридцать два года! И за все это время ни одной женщины. Эрис только головой покачала, совершенно не представляя, как такая, как Тиена, могла выдержать столько лет воздержания. И главное: зачем? Эрис попыталась-таки во время одного из перерывов, пока Тиена курила и прихлебывала терпкий мед, развалившись в источнике, узнать о причине такого долгого одиночества. Тиена только выпустила колечко дыма и улыбнулась, сказав, что так было нужно. И все. Зачем могло быть нужно так себя истязать, Эрис понять не могла никак. Несмотря на такой долгий перерыв, Тиена была удивительно горячей. К концу ночи, когда наслаждение уже просто не прерывалось, став бесконечным переплетением золотых вспышек в телах их обеих, Эрис ощутила себя скрипкой, которую умело и легко настраивали сильные пальцы царицы. И заставляли петь бесконечно и красиво. Такого в своей жизни она никогда еще не чувствовала. Эрис лениво прищурилась, сквозь ресницы наблюдая за тем, как кружатся на фоне голубого неба лепестки вишни. В ее жизни было всего две женщины: Мей и Тиена, и разница между ними была огромной. Мей была первой, яростной, порывистой и влюбленной до одури, подарившей Эрис терпкий и сладкий одновременно первый раз. Тиена была мощной и глубокой, будто далекое море, уверенной и сильной, как прибой, нежной и знающей, и Эрис доверилась ей, позволив делать с собой все, что той в голову взбредет. Она улыбнулась, едва не замурлыкав, при воспоминании о том, что они вчера вытворяли в том источнике, и в теле вновь медленно начало подниматься тягучее желание. От этого заболело решительно все, и Эрис приказала себе успокоиться. Она и так-то едва могла ходить, пора и честь знать. Удивительно, но спать ей совсем не хотелось. Сладкая одурь не желала проходить, тело было усталым, но в сне она, судя по всему, не нуждалась. Эрис вообще заметила за последний год, что спать ей нужно все меньше и меньше. Для того, чтобы выспаться, ей обычно хватало пары часов за ночь, и при этом тело было свежим и бодрым как после длительного отдыха. Судя по всему, и здесь тоже помогала сила крови мани. В который раз уже Эрис задумалась о том, чего еще она не знает о своих способностях. Чувство, что она может гораздо больше, чем думает, крепло день ото дня. Но это могло и подождать, сейчас гораздо важнее было решить, что делать дальше. Эрис вновь зажмурилась, вспоминая вчерашний вечер. Заря залила небо розовыми всполохами, отражающимися, как в зеркале, в густых кронах вишен. Обессиленные и счастливые они сидели на выступе на краю источника, погрузившись в воду по грудь. Эрис нежилась в объятиях Тиены, запрокинув голову той на плечо. Грудь царицы под спиной даже после целой ночи ласк и огня все равно ощущалась волнующе мягкой. Одна рука Тиены обнимала ее, и Эрис лениво водила по ней кончиками пальцев, обводя шрамы и порезы, белые узоры татуировки Богини. Сама царица курила за ее спиной, выпуская высоко вверх тягучие облачка дыма, держа трубку подальше от лица Эрис, чтобы дым не резал ей глаза. - Тиена… - тихонько позвала Эрис, смакуя ее имя, словно хмельной мед. - Ммм? – глуховато промычала царица. Золотое эхо никуда не делось, и Эрис чувствовала, как внутри Тиены звенит счастье. Густые волны нежности и болезненно-сладкого тепла текли в Эрис от царицы, и она терялась в этих ощущениях, не понимая, кто же из них двоих их испытывает. Слабое в начале ночи, теперь эхо окрепло, пропитав все тело Эрис насквозь. На коже появилось физическое ощущение Тиены, будто царица стала ей, будто их тела срослись, превратившись в одно целое. Не удержавшись, Эрис тихонько замурлыкала, а рука Тиены слегка напряглась, прижимая ее к себе. - Сейчас, девочка моя, докурю и продолжим, - прошептала ей в ухо царица. - Да я не об этом! – Эрис легонько шлепнула ее по руке и сразу же вновь начала гладить, не в силах вырваться из опьяняющей сладостью нежности. Тиена негромко хмыкнула: - А о чем тогда? - Я понимаю, как глупо это звучит, но… Когда я тебя увижу в следующий раз? Рука царицы слегка отвердела, а внутри нее поднялось тяжелое болезненно-звенящее ощущение. Эрис сразу же перепугалась, что что-то испортила, и ощущение усилилось, подпитавшись ее страхом. Они отражали друг друга, только усиливая грусть. - Прекрати переживать, иначе все закончится тем, что мы тут вдвоем утонем в слезах, - проворчала Тиена. Эрис ощутила, как царица силой восстанавливает покой. Вновь замерцало золото, а боль осталась крохотным комочком, свернувшимся где-то в глубине ее сознания. - А теперь послушай меня, Эрис, - голос Тиены был глухим, а внутри крепла решимость. – Я всю жизнь ждала этого, твердо веря, что однажды Реагрес ответит мне. Богиня Ветрена и Беспечна, но если долго просить Ее, Она, в конце концов, слышит наши молитвы. И я не собираюсь упускать этот шанс. – Тиена затянулась, собираясь с мыслями. Эрис чувствовала, как ей сложно говорить. Царица, судя по всему, за эти долгие годы разучилась выражать свои чувства, и каждое слово из нее почти с кровью вырывалось. – Сейчас Ларта согласилась на совместное владение Серым Зубом. Это означает, что я могу прилетать туда когда угодно, если решу проинспектировать свои войска. И это – уже хорошее начало. А там, глядишь, я выбью из нее Обмен. - Ларта категорически против этого, - грустно покачала головой Эрис. – Она считает, что Обмен – признак слабости Каэрос. Она не пойдет на это. - Пойдет, - нагнула голову Тиена, и решимость затвердела в ней стальным клинком. – А если не пойдет на Обмен, то я всегда могу потребовать исключительного права на женщину у Великой Царицы. В конце концов, Реагрес и Роксана вмешались, и Царица прислушается к моим словам. Эрис ощутила, как внутри маленькой птичкой забилась надежда. Исключительным правом на женщину пользовались редко. Оно предполагало, что союз двух женщин из разных кланов противоречит всем законам политики и религии, а потому решение о нем выносила только Великая Царица. Она могла отказать. Особенно учитывая тот факт, что Эрис была стратегическим преимуществом Каэрос. Ларта прекрасно осознавала ее мощь, и просто так она ее царице другого клана не отдаст. - Ты сможешь убедить Великую Царицу? – спросила Эрис в глупой надежде услышать ответ. - Не бойся, перышко, смогу, - волна нежности накрыла ее с головой, и Эрис зажмурилась, качаясь на ней, словно розовый лепесток на бурлящей поверхности источника. – А не смогу, так вызову Ларту и буду драться с ней за тебя. - Вы же равны по силам, - Эрис вывернула голову и лукаво улыбнулась царице. Та чмокнула ее в кончик носа: - Ну и что? У меня есть цель, а у нее – нет. Реагрес поможет мне. Эрис потянулась и поцеловала ее мягкие губы. Тиена обняла ее покрепче, и Эрис заерзала, устраиваясь поудобнее. Несмотря на свои жесткие мышцы, Тиена была удивительно уютной. От нереальности происходящего кружилась голова. Царица Нуэргос собиралась отбивать ее у Ларты. Это значит, она любит меня? Эрис тут же одернула себя. А ты еще сомневаешься? Чувствуешь всю ее внутри себя – и сомневаешься? Глупая Дочь Огня! - Не беспокойся, перышко. Я нашла тебя и уже не отпущу, - в голосе царицы звучала решимость. Когда солнце почти показалось из-за края гор, они вернулись в становище Фихт. Тиена сонно моргала, тяжело хлопая огромными крыльями. Эрис больше не чувствовала ее, и ей было одиноко и грустно. Зато теплые глаза царицы согревали ее нежностью, и от этого страхи улетучивались. Попрощавшись на Плацу гораздо горячее, чем требовали приличия (у Эрис от крепких объятий царицы едва не треснули ребра), они направились каждая к своей казарме. Розовый лепесток упал Эрис на голову, и она рассеяно смахнула его. Какая странная весна! Она влюбилась в саму царицу Нуэргос, в сущности, ничего о ней не зная. Теперь она, правда, знала, что царица очень хороша в любви и обладает неплохим чувством юмора, что любит рисовать узоры из дыма и крепкий мед. Но это было – все. О своем прошлом Тиена ничего не рассказывала, да и времени у них на это не было. Она вообще говорила не слишком много. Эрис вновь зарделась. И это что, получается, ей придется навсегда покинуть становище Сол и стать Держащей Щит Нуэргос? А как же сестра? А как же Эней? Внутри болезненно кольнуло, и сладость от поцелуев Тиены как-то померкла. На смену ей пришло глубокое горькое чувство стыда. Эней ведь ждала ее, любила ее с самого детства, а она ей еще и глупую надежду дала тогда, два года назад. Зная упрямство рыжей близняшки, Эрис была уверена, что та ждет. И как сказать ей, что между ними ничего больше не может быть? Что теперь она принадлежит зеленоглазому Клинку Рассвета из становища Фихт? Почему-то в намерениях Тиены у Эрис никаких сомнений не было. Царица не спала ни с кем тридцать два года, стала бы она просто так подпускать к себе еще несовершеннолетнюю девчонку из другого клана, если бы у нее не было серьезных планов? Эрис в этом сильно сомневалась. Роксана, благодарю Тебя! Любовь вновь расцвела в ней цветком, прорастая сквозь горечь и стыд. Будь благословенна, Огненная! Сзади послышались чьи-то неторопливые шаги. - И что это ты здесь в такую рань вздыхаешь? – послышался из-за спины низкий голос Ниды. – Какая-то Дочь Воздуха украла твое сердце? Эрис залилась краской и обернулась. Нида стояла рядом, одетая в форменные штаны и расшнурованную у горла рубашку, и держала в руке томик в кожаном переплете. Вид у нее был свежим, как и всегда. Эрис вообще не могла вспомнить ни одного момента, когда Нида выглядела бы усталой, расхлябанной или неопрятной. Она была охранницей Ларты с самого первого дня вступления той на трон Каэрос, а до этого служила еще и ману Эрис Богиня знает какое количество лет. Эрис быстро прикинула в уме, мог ли их кто-то видеть утром с Тиеной. На Плацу в рассветный час было так тихо и спокойно, что вряд ли кто-то не спал. Разве что дозорные на стене, но они не побежали бы докладывать Каэрос, что их царица переспала с одной из них. Значит, Нида просто дразнится. - Светлого утра, первая, - улыбнулась Эрис, не вставая. Нида не очень любила церемонии, а потому соблюдение этикета с ней не требовалось. – И вовсе я не вздыхаю. Просто сижу, наслаждаюсь тихим утром. - О да, это бывает редко, - хмыкнула Нида. Скрестив ноги, она уселась под соседнее дерево не более чем в метре от Эрис. Любопытно вытянув шею, Эрис прочла название книги в ее руках: «Пыль Жерновов Великой Мани. Сказания о Кренене». Это была книга Сайи-Сказительницы, которую Эрис читала в далеком детстве, посвященная сказкам, преданиям и легендам анай, относящимся ко времени сразу же после падения Кренена. Вообще-то, такая литература считалась детской, и Эрис недоверчиво взглянула на разведчицу. Та поймала ее взгляд и ухмыльнулась в ответ: - Между прочим, весьма занимательная вещь, - она приподняла томик, взвешивая его на руке. – Тут ведь не только сказки, но и история. О том, кем были наши предки, об их нравах и обычаях. Хотя в детстве это, конечно же, воспринималось как сказки. - Я читала когда-то эту книгу, - кивнула Эрис. – Я помню, там даже целая глава была о том, как Богини прокляли Кренен. Только мне всегда казалось, что это просто легенда… - Если бы это была легенда, мы бы не пускали кораблики в День Мертвых по рекам, вспоминая, как когда-то они уходили в великое Море, - взгляд Ниды стал задумчивым, а голос – тихим. – Сложно поверить, что анай жили когда-то там, в дельте огромной реки, среди бесконечных болот и степей. По мне так ничего милее гор и нет на свете. - Первая, а почему Кренен пал? – с любопытством спросила Эрис. Когда они маленькими задавали такой вопрос наставницам, те отвечали, что анай забыли старые обеты, и Богини послали на город разрушение за их грехи. Что с тех пор за свои ошибки они должны нести епитимью, прося Богинь о милости, чтобы катастрофа не повторилась. И Эрис верила в это всей душой. Только вот сейчас слова разведчицы слегка выбили ее из колеи, и внутри зашевелился червячок сомнения. - Почему пал Кренен, - повторила Нида и негромко рассмеялась. – Если бы так просто было ответить на этот вопрос! Я потратила на поиски ответа больше тридцати лет: мне всегда было интересно, что же там случилось на самом деле. Только Способные Слышать, единственные, кто знают об истинной причине, молчат, сколько ни пытай их. А то, что осталось в книгах, - всего лишь крупицы, из которых с трудом можно вычленить хоть какие-то факты. - Но вы же, наверное, хоть что-то знаете? – любопытство с каждой минутой разгоралось все больше. Эрис никогда и не думала, что вопросы истории могут интересовать кого-то кроме Жриц и ведьм. Но если уж такая серьезная и вдумчивая разведчица, как Нида, интересуется этим, значит, здесь есть какая-то тайна. - Кое-что знаю, - Нида прищурилась, глядя на потертую кожаную обложку книги, и негромко заговорила: - Легенды гласят, что Кренен был отстроен самыми первыми анай на заре мира, сразу же после того, как Роксана подарила им смерть, Эрен – время, а Аленна – судьбу. Что было дальше – непонятно, просто пробел. То есть Кренен каким-то образом существовал довольно долгое время, но что там происходило – тайна. - А что там могло происходить? – захлопала глазами Эрис. – Жили анай, рождались дети, созревало зерно, велись войны. Все как всегда. Зачем писать-то об этом? - В том-то и дело, что войны не велись, - лукаво улыбнулась Нида. – Если бы велись, тогда хотя бы что-то осталось. Песни о героях старины, предания какие-нибудь о древних битвах. А тут просто пусто. Будто целый кусок взяли и вымарали белой краской. Понимаешь, о чем я? - Не совсем, - честно призналась Эрис. Но интересно ей было так, что дух захватывало. На уроках в Доме Дочерей им ничего подобного не говорили. И уж тем более – так не говорили, спокойно, сдержано, в виде беседы, а не занудного заучивания дат и названий, которым так славилась наставница Фара. – И кому могло понадобиться что-то скрывать в истории анай? - Вот это мне и интересно, - кивнула Нида. Откинувшись спиной на ствол, она задумчиво продолжила: - И вот как получается: Кренен был создан, какое-то время существовал в мире и процветании, а потом что-то случилось. Все предания и сказки говорят о великом грехе, вине и ошибке, который совершили наши предки, но в чем этот грех состоял, я так и не смогла понять. А дальше Боги послали кару: стихийные разрушения. Поднялось море, и воды его хлынули на берег, когда гневалась Аленна. Роксана бросала с неба в башни сияющие молнии, и они рушились грудами осколков. Артрена разверзла землю, и оттуда хлынул огонь подземных глубин, сжигая дома и улицы. А чудовищные порывы ветра Реагрес довершили начатое, вырвав из земли растительность, опустошив посевы, порушив дома и хозяйственные постройки. Жить стало негде, еды не осталось, и тогда Эрен прокляла анай, послав им в искупление годы скитания по Роуру, их первую епитимью. - Да, именно так нам и говорили наставницы! – Эрис довольно кивнула, гордясь тем, что что-то знает. – Но что в этом вам кажется таким необычным? - Сам катаклизм, - серьезно ответила Нида. – Судя по описанию, он был такой силы, что город стерло с лица земли. Что сделали анай, чтобы так прогневить Богинь? И почему потом Богини дали им возможность покинуть город и найти новое пристанище? И даже еще больше. Земли Роура – прямые, словно доска. Кренен лежал на северо-западной оконечности Роура, в устье реки. Но Роур так и остался прямым после катаклизма в Кренене. Понимаешь, о чем я? – глаза ее блеснули. Эрис нахмурилась, старательно соображая. - Катаклизм был локальным? То есть трясло только Кренен? – догадалась она. - Правильно! – широко улыбнулась Нида. – Я верую в Роксану и Ее Сестер, но я не могу представить себе, чтобы Их могущество было ограничено лишь одним городом. Когда ты обрушила на головы ондов Кулак Древних, весь горный массив трясло еще какое-то время. Даже такое небольшое локальное землетрясение вызвало волну, разошедшуюся в разные стороны, докатившуюся до форта Аэл, который расположен гораздо выше той подземной пещеры и стоит на старом камне, что уже не должен сдвигаться. Кренен же стоял на равнине. Это как пруд: бросишь камень, и по гладкой поверхности воды сразу же побегут круги. Почему тогда мы не видим последствий в Роуре? – Глаза Ниды таинственно мерцали, и смотрела она, казалось, сквозь Эрис. – При катаклизме такой силы непроходимые горы должны отделить то море от остального Роура. - Может, там, на северо-западе и есть какие-то следы? Просто туда никто не возвращался, и поэтому о них нет сведений? – предположила Эрис, сама мало веря в собственные слова. Нида только отрицательно покачала головой. - Экспедиции, отправляющиеся на север в Железный лес за деревом для нагинат и луков, говорят только о бескрайней равнине, на которой нет ни одной складки местности. Развалины Кренена запретны, поэтому на северо-запад никто не летает, но Железный лес достаточно близко к городу, чтобы там были видны последствия. А их нет. - А почему Кренен запретен? – удивилась Эрис. Ответом ей была широкая лукавая улыбка Ниды. - Вот мне тоже всегда хотелось это знать. Не настолько, конечно, чтобы ослушаться ведьм и полететь туда, но достаточно, чтобы задавать этот вопрос. И это, - Нида покачала томиком перед носом у Эрис, - может пролить немного света на эти загадки. Поэтому я люблю читать. И тебе советую. Ты - девчонка умная, мозги у тебя – что надо, да и время свободное есть. Если интересуешься чем-то, только попроси. Моя жена помогает Жрицам в хранилищах книг, кое-что она может достать почитать. Как это, например. - Спасибо, первая, - от души поблагодарила Эрис. – Думаю, что когда мы вернемся в Сол, у меня будет больше времени. - Значит, готовься. Потому что вылетаем мы сегодня вечером, - сообщила Нида. - Как сегодня? – холодный комочек скрутился у Эрис под сердцем и болезненно запульсировал. Она так надеялась, что у них с Тиеной будет еще хотя бы одна ночь. Даже если и не в том источнике, то просто ночь, когда они смогут поговорить друг с другом. Расставаться с женщиной, которую она только что обрела, казалось немыслимо. - Ларта вчера перебрала порядком, но указания ее были точны как всегда. Как только она проснется, мы улетаем. Договор заключен, условия сделки оговорены. Она не видит смысла оставаться здесь дольше. - А как же охота? – заморгала Эрис, хватаясь за нее, как за последнюю соломинку. – Царицы же собирались на охоту за кабанами! - Ох уж эти проклятые бабы, и это растрепали! – поморщилась Нида. – Нет, не полетят они ни на какую охоту. Ларта заявила, что ей достаточно охоты на кортов, и гоняться по кустам за свиньями она не собирается. - Вот как… - грустно вздохнула Эрис. Все ее мечты рушились прямо на глазах, а солнечное утро моментально померкло. Всего одна ночь с Тиеной, как тогда, с Мей. Как несправедливо. Как больно. Неужели всю жизнь ей только и придется делать, что ждать? Нида тепло взглянула на нее и проговорила: - Да не переживай ты так! Увидишь еще свою, воздушную! Теперь – все, между нами договор о совместном владении Серым Зубом. А это означает, что Нуэргос теперь постоянно будут там торчать. Ларта хочет увеличить гарнизон и пустить внутрь до двух тысяч Дочерей Воздуха. И уж наверное твоя девочка изыщет возможность попасть в число этих разведчиц. Эрис осталось только сдержать горький смех. Еще бы Тиена не нашла этой возможности! Да вот только сколько времени ее ждать? И будет ли сама Эрис в этот момент в гарнизоне Серого Зуба, чтобы встретиться с ней? Ведь Ларту опять может понести на осмотр фортов, в Рощу Великой Мани, или вообще одна Роксана знает куда. И что тогда ей делать? Извинившись перед Нидой и заслужив этим понимающую ухмылку, Эрис поднялась и побрела, куда глаза глядят, лишь бы побыть одной. Весна насмехалась над ней, роняя на голову солнечные лучи вперемешку с лепестками, а пение соловья вдруг показалось самым грустным из всего, что она слышала в своей жизни. Одна мысль о том, что ей вновь придется спать одной на жесткой земле, завернувшись в походное одеяло, а не в кольце теплых рук царицы Нуэргос, приводила ее в уныние. И опять ждать. Как все те два года, когда она всех Богинь молила только об одной встрече с Мей. И этого так и не случилось. А что если Тиена встретит кого-то, пока Эрис будет служить у Ларты? Что если царица вспомнит молодость и решит, что спать одной после ночи с Эрис слишком одиноко? На глаза едва слезы не навернулись, а внутри начала жечь острым перцем ревность. Эрис стиснула рукоять долора. Один раз она уже уступила любимую женщину другой. Но в этот раз – не уступит. Ей осталось совсем немного до того, чтобы испить из Источника Рождения. А потом она сможет прилететь в становище Фихт и положить долор к ногам Тиены. И если возле Тиены к тому времени уже будет стоять какая-нибудь Держащая Щит, Эрис вызовет ее, и будь что будет. - Эй, Эрис! – приглушенный голос заставил ее остановиться. Эрис с трудом отодрала пальцы от рукоятки долора и обернулась. Под водопадом лепестков к ней брела Аэру, лицо ее было осунувшимся после долгой ночи. - Светлого утра! – буркнула Эрис, всем сердцем желая, чтобы ее оставили в покое. Но не тут-то было. Лунный Танцор подошла к ней и остановилась с таким видом, будто ее все утро и искала. - Ты куда делась-то вчера? – устало улыбнулась она. Под глазами у Аэру темнели круги от недосыпа. – Меня слегка сморило на том берегу, а когда я очнулась, было уже темно, Кошки жгли костер, а тебя не было. - Мне стало немного дурно от вашего меда, я пошла прогуляться, да и уснула на опушке, - не моргнув глазом, соврала Эрис. – А вы еще долго сидели? - До рассвета, - кивнула Аэру, зевая и прикрывая рот кулаком. – В День Жизни нехорошо спать. Жрицы говорят, что тогда урожая хорошего не будет. - Ну что ж, будем надеяться, что это не так, - вымученно улыбнулась Эрис. - А ты куда идешь сейчас? – склонила голову Аэру. - Да никуда особенно, просто гуляю. - Может, пойдем перекусим? Я после меда всегда так есть хочу, что брюхо сводит. Поняв, что отказаться все равно не получится, Эрис, скрепя сердце, направилась вместе с зевающей Аэру в едальню. По дороге Лунный Танцор вяло рассказывала, как они травили байки, купались в ледяной реке, а Лейн умудрилась ухлестывать за всеми семью Кошками одновременно. Эрис все это было не слишком интересно, но деваться ей было все равно некуда. Раз уж согласилась идти, надо идти. Впрочем, горячая каша с сухофруктами сделала свое дело. Сил прибавилось, ощущение затуманенности в голове прошло. Выпив еще две чашки крепкого чая, Эрис совсем взбодрилась и приказала себе взять себя в руки. Что толку отчаиваться и думать о том, как все будет плохо? В конце концов, это ее жизнь, и все в ее руках. Она уже достаточно взрослая для того, чтобы самой решать, что ей делать. И уж тем более – кого любить. А раз Тиена сказала, что прилетит на Серый Зуб, значит, так и будет. В этот ранний час кроме них в едальне завтракало только с десяток Ремесленниц и три Воина. Все они сонно таращились в собственные миски и не обращали ни на кого внимания. Эрис облегченно выдохнула. Она ужасно боялась, что кто-нибудь видел их утром с царицей на Плацу, и что по становищу Фихт поползут слухи. Еще неизвестно, как на это может отреагировать Ларта. Эрис очень сомневалась, что той понравится, что ее охранница спит с царицей другого клана. После завтрака ей удалось кое-как отвязаться от Аэру. Сославшись на то, что хочет подремать, Эрис побрела к своей казарме. Навстречу ей быстрым шагом шла Лейн. Удивительно, но она успела выспаться, выглядела свежей и собранной. На лице разведчицы застыло сосредоточенное выражение, но складка между бровями сразу же разгладилась, как только она разглядела Эрис. - А вот и ты! Сбилась с ног уже тебя искать. Нида сказала, ты пошла в сторону Плаца. Я его уже три раза обегала, а тебя нет. - Мы завтракали с Аэру. - А, оклемалась уже? – ухмыльнулась Лейн. – Ее вчера сморило раньше всех. - Да, она рассказала, - кивнула Эрис. - А ты где была-то? – с подозрением посмотрела на нее разведчица. – Мы из реки вылезли, а тебя уже нет. - Плохо себя почувствовала, решила пройтись, - нетерпеливо отмахнулась Эрис. – Так зачем ты меня искала-то? - Мы вылетаем через час. Ларта велела собрать всех. Хочет избежать долгих церемоний проводов. – Эрис кивнула и зашагала в сторону казарм, Лейн пристроилась рядом и хихикнула: - У нее жуткое похмелье. Выглядит, как медведь с больным зубом. Так что ты лучше держись тихо и не попадайся ей под руку. Лейн оказалась права. Царица сидела на перевернутой бочке возле входа в казарму и жадно пила прохладное пиво, которое ей принесли сонные разведчицы Нуэргос. Вид у нее был всклокоченный и хмурый, под глазами залегли темные мешки, но взгляд при этом оставался острым. Еще издали заметив Эрис, Ларта прищурилась и не отводила взгляда, пока они с Лейн не подошли к казарме. Эрис оставалось только гадать, донесли ли что-то Ларте, или она провинилась в чем-то другом. - Ну, и где ты шляешься? – хмуро поинтересовалась царица, опуская мех и очень неодобрительно глядя на Эрис. – Кажется, у тебя утренняя смена, или я не права? - Виновата, царица! – Эрис выпрямилась, звонко щелкнув каблуками и глядя прямо перед собой. Из-за этого глупого праздника она действительно забыла, что должна стоять стражу у казармы с самого рассвета. С другой стороны, Ларта вчера отпустила их и не дала никаких указаний насчет следующего утра. Ну да ладно, пусть уж из-за этого злится, чем из-за Тиены. - Наряд по выгребным ямам на месяц вперед, - буркнула Ларта. - Так точно, царица! Вот и вы, мои родные, а я уж думала, как же весна началась и без вас? Эрис уже очень давно не посылали на грязные работы, но, видимо, судьба у нее была такая. Оставалось только надеяться, что близняшки тоже вкалывают в становище Сол на исправительных работах. А то совсем получалось нечестно. - Иди, собирайся. Скоро вылетаем. Лейн, ты всех собрала? - Нет только Ирмы, царица! – звонко отрапортовала Лейн. - Ну и чего ты тогда здесь торчишь? – прорычала Ларта. – Марш искать ее! Чтобы я еще лишний час здесь из-за вас, бхар, торчала!.. Низко поклонившись царице, Эрис юркнула в прохладу казарм и принялась складывать свой вещмешок, пока никто не видел быстро поддев под рубашку запасные бинты взамен порванных Тиеной. Старые уже никакой починке не подлежали: по самому центру они были разрезаны будто бритвой тонкой полосой воздуха. Судя по всему, именно это царица и имела ввиду, говоря, что еще кое-что может делать при помощи стихии Богини. Эрис улыбнулась и все-таки скрутила старые бинты в узелок и засунула на самое дно вещмешка. Пусть останутся на память о той ночи. Жаль только, что запаха царицы после купания в источнике на них не осталось. Еще через час они уже стояли на Плацу, и Эрис, выпрямившись по струнке за спиной Ларты, с замиранием сердца ждала, когда появятся Нуэргос. Царица бурчала под нос, негромко переругиваясь с окружившими ее главами сообществ. Она хотела улететь как можно быстрее, пока солнце не поднялось слишком высоко, и было еще не так жарко. А Эрис вдыхала всей грудью сладкий запах вишен над становищем Фихт, стараясь запомнить его навсегда. Этот весенний день, в который она прощалась с Тиеной. С противоположного конца Плаца показалась процессия. Впереди тяжело шагала царица, по обе стороны от нее – главы сообществ, а за спиной – охрана. Сердце Эрис радостно подпрыгнуло, когда она разглядела такие любимые веснушки и переломанный в нескольких местах нос. Взгляд Тиены не отрывался от нее, и в нем ревело пламя, видимое только одной Эрис. Для всех остальных глаза царицы были просто двумя спокойными, зелеными озерами. Царица была одета в свежую облегающую форму, и Эрис в который раз уже залюбовалась ее сильным телом. Кивком головы отбросив с лица соломенную челку, Тиена остановилась напротив Ларты и выпрямилась. Эрис изнывала: широкие плечи царицы Каэрос разделяли их, не давая даже на прощание взглянуть друг другу в глаза. - Под светом щита Роксаны мир рождается вновь, - произнесла Тиена ритуальную фразу, и по телу Эрис прошла сладкая дрожь. Голос царицы был все еще слегка хрипловатым, после целой ночи блаженства, когда от стонов к утру они обе почти что потеряли голоса. – Пусть сияет Она вечно в голубой дали, и пусть Быстрые Крылья Реагрес несут Ее свет вниз, на поля и долины Каэрос! - Быстрокрылая Реагрес несет на своих плечах весну, - Ларта потянулась и пожала ей руку. – Под Ее теплыми пальцами всходит зерно, и родятся агнцы. Пусть вечно приносит Она дождевые облака землям Нуэргос! - Благодарю вас за посещение становища Фихт! – Тиена оглядела всех Каэрос, и на секунду ее глаза будто насквозь прожгли голову Эрис. – Мои огни всегда к вашим услугам, как моя пища и мой кров. - Благодарю за гостеприимство, Тиена! – кивнула Ларта. – Тебе и твоим сестрам всегда будут рады в домах и у костров Каэрос. Тиена кивнула и отступила на шаг, позволяя Каэрос разойтись, чтобы удобнее было взлетать. Пользуясь тем, что Ларта проверяла крепление ножен на боку, Эрис в последний раз взглянула на царицу. Тиена ответила ей раскаленной зеленью полных тоски глаз и улыбнулась самым краешком губ. Раскрыв за спиной крылья, Эрис одними губами шепнула: «я буду ждать» и взлетела следом за Лартой, уходя по резкой кривой дуге вверх и оставляя за спиной среди розового марева цветущих вишен женщину, которую полюбила всем своим сердцем.