Цена ошибки

Шерлок, сложив руки на груди, задумчиво стоял перед стеной, на которой были развешаны стикеры с деталями, сообщенными нам в видео величайшим преступником современности. - А ты уверен, что восьмерка – это тоже какой-то знак, а не указание на время? – поинтересовалась я. Эмоции захлестывали через край, но я старалась держать себя в руках. Кому здесь может понадобиться истеричка? Гораздо продуктивнее будет, если ты, Ребекка, тоже включишься в общий мыслительный процесс. - А я думаю, что дело в книге, - вставила свои пять копеек сохранявшая до этого молчание Донован. - Салли, не думал, что когда-либо скажу это, но ты не безнадежна, - Холмс повернулся к ней и просиял. – Джон, помнишь, пару лет назад мы расследовали дело о тех букинистах? Мы с подругой переводили взгляд с одного мужчины на другого и ждали дальнейших пояснений. Холмс ушел в свои Чертоги, где, хотелось надеяться, искал подробности того самого пресловутого дела, о котором он вспомнил. Уотсон же кратко вводил нас в курс дела, пока детектив был где-то далеко: - Некоторое время назад у торговца старыми и редкими книгами пропал единственный в мире экземпляр учебника истории 17 века. Он обратился к нам. О, это было безумно увлекательное дело! - Джон, не отвлекайся, прошу тебя! – мой голос уже срывался на крик. Мистер «Всё-есть-у-меня-в-голове» никак не выходил из транса уже долбанные десять минут, и это не могло не напрягать. Уотсон терпеливо проигнорировал мою грубость и продолжил свой рассказ. В итоге книга нашлась, но весьма в подпорченном состоянии и с выдранными некоторыми страницами. Спустя год мужчины узнали, что этот торговец был найден заколотым в своей собственной квартире. И всё бы ничего, только вот эта книга опять пропала. А вместе с ней – и глаза букиниста. История напоминала средненький фильм ужасов и была бы весьма занимательной, не будь она правдой. Поиски продолжались, за книгу объявили вознаграждение в миллиард долларов, но никто так и не продвинулся в поисках ни на йоту. - Миллиард долларов, книга и потеря зрения… Вот же оно, разве нет? – я недоумевала. – Название – это разве не название этой книги? - Не думаю, что Джим загадал бы «Синопсис, или Краткое описание о начале русского народа», - откликнулся Шерлок. - А почему бы и нет? – я гнула свою линию. - Хочешь рискнуть жизнями дорогих тебе людей? – он возвышался надо мной, как громада. Этот прежде тягуче раскатывающийся внутри голос сейчас был холоден, резок, но отрезвлял. – Валяй. - Попытка только одна? – с надеждой поинтересовалась я, на что детектив пожал плечами. - Нельзя делать что-то такое, в чем ты уверен не на сто процентов, Ребекка, - поучительно молвил он. - Нельзя быть ни в чем уверенным на сто процентов, Шерлок, - парировала я. Наша немая дуэль продолжалась бы оставшиеся четыре часа, а потом бы нас застрелили, если бы не приведших нас обоих в чувства своим напоминанием о том, для чего мы здесь сегодня собрались, доктор Уотсон. - Какие страницы отсутствовали в книге? – спросила Салли. - Донован, ты сегодня в ударе, - Холмс пересек комнату, размахивая руками и приговаривая «уже близко, совсем рядом, да-да, это точно оно!». Три пары глаз выжидающе провожали его взглядом. - Либерея! Бинго! Потерянная библиотека Ивана Грозного! – Шерлок разве что в ладоши не хлопал. Я закатила глаза и в очередной раз поймала себя на мысли, что всё, происходящее здесь, отличается повышенным градусом ненормальности. - В «Синопсисе» отсутствовали только две страницы – 530 и 584. Если мы поставим перед ними единицу, то получатся… - Годы жизни Ивана Васильевича, - ахнул Джон. - Верно. Так вот. Мы знаем, что исследователи слепли, будучи, как им казалось, уже недалеко от библиотеки, - вот связь книги и потери зрения. - А как же миллиард? - Донован, не порть статистику, я уже был готов смириться с твоим существованием. В 1997 году Либерея была застрахована на 1 миллиард долларов. - И никого не смущало, что её так никто и не нашел? - Видимо, нет. Я тут же отправила Джиму изыскания Холмса. Нет, наши совместные, конечно, но он, как обычно, приложил большую часть усилий. Сигнал о пришедшем сообщении раздался через пару мгновений. «Крайне просто, не находишь? Что ж, теперь я в безопасности, детка. А вот остальные – нет. Следующий – Шерлок. Тик-так, тик-так, семь часов и вести на подоконнике. Навеки твой, Джеймс Мориарти». Холмс, едва проведя глазами по сообщению, кинулся к окну и распахнул штору. Белый голубь с привязанной к лапке кроваво-красной лентой. Король дешевых эффектов, вот кто ты, мистер Мориарти. Голубь, загадки, убийства… Что не сделает человек, если ему скучно. Что не придумает человек, если он действительно сумасшедший. Я все еще пыталась найти какую-то зацепку, чтобы оправдать поведения Джима, но это было – ожидаемо – безуспешно. Я даже не знаю, что меня в нем так притягивало. Ум? Безусловно. Но тот, кто стоял сейчас рядом со мной, нисколько не уступает ему в этом компоненте. Природная тяга хороших девочек к плохим мальчикам? Я бы не сказала, что Шерлок сам по себе являлся ангелом, так что из двух ненормальных я почему-то выбрала того, кто угрожает мне и моим близким, уже пять лет держит моего сына в плену и кто убил моего мужа. Мне кажется, что такими темпами я сама сойду с ума прямо на этом самом месте. Что он еще выкинет, этот паршивец Джим Мориарти? Детектив развязал записку, в которой оказалась лишь ссылка на изображение в Интернете. Быстро набрав ее в своем смартфоне, он протянул его мне. Не сдержавшись, я ахнула. На фото был изображен изуродованный труп молодой девушки, а на фоне трудно было не заметить Биг-Бен. С таким же точно успехом этот ублюдок мог прислать черный квадрат – шансов на успех ровным счетом ноль. Хотя, судя по Шерлоку… Неужели он уже пришел к какому-то выводу? - И что ему нужно на этот раз? – подал голос доктор Уотсон. - Думаю, все сведения об убийстве, - деловито заметил его сосед. Внутри Холмса зажегся огонек «вот что я люблю, началась настоящая игра». Его нисколько не смущало, что на кону стояла его собственная жизнь. Неисправимый и непроходимый идиот. Он схватил свое пальто и выбежал из дома в холодное раннее утро, крикнув на ходу, чтобы мы дожидались его здесь. Я нашла в глазах Джона отражение своих мыслей и своих опасений. В данный конкретный момент времени я переживала не из-за того, что Джим может его убить, а из-за того, что он сам может усугубить ситуацию, но Уотсон положил мне руку на плечо и сказал, что Шерлок знает, что делает. Дай Бог.