Не упустить свой шанс

Эрик свернулся клубком на ковре, подтягивая колени к груди: будто это могло утишить* боль в растерзанном анусе. Но добился только новой вспышки, болело все: спина, ребра, рука. Юноша тихо заскулил, стараясь, чтобы не услышали слуги. Никто не должен видеть унижения младшего принца. В ушах еще звенел голос супруга: «Это, чтобы ты не забыл меня. А когда я вернусь с победой, тебя отправят в монастырь Кен-Инир. Год-два, и я свободен». Страшная боль при вторжении, удары после него, крики мужа. Эрик закрыл глаза. Ему было не привыкать: сначала наказывал отец, срывая на нем злость за то, что погиб старший брат. Потом его стал бить супруг – у того тоже нашлось, за что отыграться на младшем. Эрик с трудом поднялся и поковылял в купальню. Нужно смыть кровь с бедер, синяки, укусы и царапины можно было обработать позже. Он опустился в теплую воду и вздрогнул от защипавших ссадин. Сегодня его муж был особенно жесток. Принц помнил каждый свой раз, когда Херел врывался в его покои, насиловал и избивал. А потом приходилось делать вид, что в их семье все замечательно, хотя все в замке знали, как на самом деле относится к нему муж. Эрик прислушался к шуму во дворе – стук копыт рыцарских лошадей, хвастливые выкрики вассалов принца Херела, гогот и чистый звук трубы: отряд готовился к выходу. Сам Эрик ни за что не решился бы на эту авантюру: нынешний правитель был законным сыном прежнего, а его муж всего лишь бастардом от короткой интрижки. Король признал сына, дал ему воспитание, подыскал в мужья богатого сироту, который после смерти своего отца стал единственным наследником огромного поместья. А потом назначил наместником Шамора. Эта провинция, располагавшаяся внутри огромного горного кольца, славилась не только своим особенным климатом - тут почти не было сильных ветров, - но и была важным стратегическим пунктом в обороне королевства, прикрывая его от набегов северян. Эрик в который уже раз пожалел, что в момент гибели отца на поле боя был несовершеннолетним. Но когда пришла печальная весть, ему было всего пятнадцать, король стал опекуном мальчика, быстро пристроил своего бастарда и счел свой долг выполненным. Скорая свадьба, почти неприличная для принца крови, пусть и незаконного. И новый виток кошмара. Даже когда отец был жив, Эрику жилось легче. Он всегда знал, что участь второго сына или уйти в монастырь, или младшим мужем в другую семью. Но то, что он останется последним в роду, а король откажет ему в возможности его продолжить, мальчик даже не думал. В замке появился новый хозяин, быстро объяснивший, что спорить с ним нельзя. А жизнь Эрика стала еще хуже: если отец мог неделями не замечать младшего сына, то для супруга он был удобной мишенью и для шуток, и для издевательств. Юноша быстро понял, что супруг ненавидит не его, а свое положение: больше всего в жизни Херел мечтал надеть корону. И громко высказывал это перед своими вассалами и приятелями. Вот и выезжали теперь из ворот замка горделивые солдаты, мечтающие о славе, деньгах и титулах, которые так щедро обещал принц Херел. Эрик молчал, он хорошо изучил возможности так называемой армии супруга, и сопоставил с мощью короля. И теперь ничего хорошего не ждал. Скорее всего, их жалкие пятнадцать отрядов разобьют еще в самом начале этой авантюры, а потом сюда придут королевские войска, и все быстро закончится. Ему повезет, если возможного соучастника просто убьют. Эрик поднялся из остывшей воды и потянулся за полотенцем, морщась от боли в ребрах. Одно, как минимум, сломано, а может и больше. Принц подошел к зеркалу, критично осматривая повреждения. Пожалуй, их можно будет скрыть: он не хотел показывать слугам, что с ним делает муж. Большинство служили еще с тех пор, когда была жива мать, и с сочувствием относились к мальчику. Оставалось только вправить вывихнутую руку. Он осмотрелся, отмечая, что нужно будет сжечь, чтобы никто не догадался о происходящем, и только после уборки вызвал слугу. Грубый крепкий мужчина со шрамом на лице небрежно вправил руку. Эрик стиснул зубы, чтобы не кричать от боли, когда слуга дергал его. Принц знал, что муж специально приставил к нему именно этого человека, чтобы не только иметь своего соглядатая, но и того, кто никогда не станет его жалеть. - Мой супруг уже отправился? – ровно спросил Эрик. - Да, отряды вышли. Их ждет победоносная война, – даже голос у слуги был неприятным. - Мы будем молиться о ниспослании победы, – Эрик старался, чтобы ни одна интонация не показала, как именно он относится к этой авантюре. Слуга только брезгливо поджал губы. Эрик был просто уверен, что тот знает о насилии и презирает его за это. *** - Ваше величество! В кабинет Филиппа вошел его друг и сводный брат, Раймонд Ленский. Они дружили давно, еще с детства, когда король Генрих пригласил ко двору нескольких сыновей своих соратников, среди которых был один из его бастардов, самый старший. Генриху родила его первая из любовниц, в те времена, когда он носил еще титул наследного принца. Любовную связь тогдашний король быстро прекратил, подыскав женщине мужа и ребенок официально считался сыном графа Ленского. Прошло много времени, дети выросли. Кто-то из спутников Филиппа уже получил свои владения, кто-то стал советником, кто-то офицером гвардии, как Раймонд. Но только с ним сохранились теплые отношения, редкий случай, когда один забывал о том, что он принц, а второй не напоминал, что когда-нибудь этот вихрастый мальчишка станет королем. - Раймонд, что у тебя опять стряслось? - Не у меня, государь. Это уже твои проблемы. На столицу движется твой брат Херел. - Он все-таки решился на эту авантюру. Я предупреждал отца, что ему не хватит того куска земель, но кто бы меня слушал? - Прости, но отец всегда питал слабость к Херелу. - Он любил его мать, а то, что она умерла при родах, еще и добавило романтичности. - Ну да, Херел не единственный твой брат, а такой жирный кусок достался только ему. Раймонд знал, о чем говорил – он был лишь официально сыном графа, на самом деле у них с Филиппом был один отец. - Завидуешь? – прищурился Филипп. – Или метишь на мое место? Раймонд пожал плечами – он был старше нынешнего короля и если бы родился от законного брака, то сейчас был бы коронован другой человек. - Нет, - коротко проговорил он, - я поклялся нашему отцу, что никогда не стану на твоем пути. Тебе не о чем волноваться. - Я знаю, прости, - помолчав, проговорил Филипп, - но у меня своя клятва, ты же знаешь. - Знаю… Раймонд присутствовал, когда отец потребовал, что Филипп не будет замышлять ничего против Херела, и сейчас только радовался: королю не пришло в голову взять такую же и с него. - Зато я могу пойти против него. Причем по двум причинам, - и выполняя обещание твоему отцу, что буду помогать тебе, и как командир твоей армии. *** Херел приосанился, гордо оглядывая ряды наемников. Кирасы блестели на солнце, на копьях колыхались привязанные ленты и перья, щиты с изображениями гербов говорили, что под флагом бастарда немало недовольных своим королем лордов. Это было не совсем правдой, почти на каждом щите красовалась косая полоса, говорящая о том, что это младшие сыновья, отправившиеся за славой и собственными землями. Их заранее списали со счетов, многие были уверены, что мятеж обречен, и хотели, таким образом, избавиться от ненужных сыновей. Кэлмия Олис, третий сын графа Олис был одним из таких молодых парней, только в отличие от остальных понимал, что домой не вернется. Его или убьют в бою, или потом, если вдруг по прихоти судьбы бастард добьется своего. Но на это надежды не было вовсе, и если бы не старый оруженосец, приставленный к юному сыну графа в качестве надзирателя, Кэл был бы далеко от армии мятежников. Ему не нравился сам поход, вызывали отвращение наемники, и он искренне презирал жестокого и не очень-то умного Херела. И уж тем более было мерзким все то, что творили мятежники в деревнях по пути. Они вышли три дня назад, а позади остались с десяток сгоревших поселений, множество убитых и изнасилованных крестьян. В обозе сейчас везли девушек и парней, которым не повезло жить на пути армии Херела. Дорога спустилась к реке и тут их ждала первая крупная неприятность – единственный в округе мост был разобран и, словно в насмешку, аккуратно сложен на другом берегу. Мятежный принц злобно выругался, к столице шел еще один путь, но идти по нему не хотелось: слишком опасно. А объездные пути так удлиняют время, что пока мятежники придут к столице, ждать их там будет вся армия короля. Да и не подходили узкие горные тропы для тяжело вооруженных всадников. Эта же дорога проходила через узкое ущелье, где их могли легко остановить, а судя по мосту о мятеже уже было известно королю. Но не возвращаться же обратно с позором, и Херел направился дальше. К опасному месту отряды мятежников подошли вечером, и решено было заночевать в самом ущелье, чтобы не дать возможности армии короля подготовить встречу. На жарко пылающих кострах жарились свиные туши из разоренных по дороге деревень, вино лилось рекой. Наемники развлекались, вспоминая, как горели деревни по пути, как весело им было убивать и грабить мирных селян. Да и с собой прихватили для развлечения несколько девушек и парней. И сейчас уже слышались крики с той стороны, где держали пленников. Для себя Херел прихватил деревенского пастушка – худенького сероглазого мальчишку, не муж, конечно, но на одну ночь хватит. И с удовольствием развлекался почти до утра, замучить случайного любовника до смерти ему помешал грохот, раздавшийся в конце ущелья. Кэл тоже проснулся, но в отличие от других он не пил с вечера и теперь быстро понял, что дальше они не пройдут. Сражаться за то, что ему не интересно он не хотел, а потому постарался убраться с пути обезумевших от страха людей. Ему помогло еще и то, что оруженосец не упустил возможности отдохнуть с вечера и теперь был далеко от Кэла. Лучшим выходом было укрыться между камней, туда молодой лорд и направился. Он уже почти достиг намеченного укрытия, когда чуть не упал, споткнувшись о комок тряпья. Присмотревшись внимательно, увидел мальчишку, еще живого, избитого, буквально истерзанного. Убрал с лица слипшиеся от крови пряди волос, и с трудом узнал молоденького пастушка из последней деревни. Мальчишку было жаль, уж он-то ни в чем не виноват, а победители вряд ли будут разбираться, кто прав, а кто нет, убьют, походя, и все. И Кэл подхватил его на руки, унося в относительно безопасное место. Уложил парнишку за камнями, укрыл плащом и скорчился за валуном, стараясь, чтобы их не заметили. Но наемникам сейчас было не до двух спрятавшихся мальчишек. Мятежники, разбуженные шумом, метались по узкому коридору между гор, не понимая, что случилось. И увидев огромный вал камней, плотно закрывший один выход, устремились к другому. А там их уже ждали: самое узкое место ущелья было перегорожено выстроенной стеной из бревен, сквозь которые на мятежников полетел град стрел. Крики умирающих, вопли ненависти, проклятия, ржание лошадей метались между каменных стен, отражаясь жутким эхом. А когда большая часть была перебита, на стену поднялся рыцарь и спокойно приказал выжившим сложить оружие, пообещав разобраться в каждом случае. А если мятежники выдадут Херела, то им будет сохранена жизнь. И не желавшие умирать за чужие интересы наемники шустро выдвинули вперед бастарда короля Генриха. Весомым аргументом в поддержку слов рыцаря служили ровные ряды солдат из Золотого Легиона, стоящие позади него. Их опыт, умение, а главное, командир граф Раймонд Ленский, славились на все королевство. Ошеломленного поражением Херела разоружили и привели к Ленскому. Принц задрал подбородок и уставился на ненавистного королевского прихлебателя злобным взглядом. - Здравствуй… Херел, - Раймонд осмотрел сводного брата с ног до головы. Грязный, исцарапанный, полуодетый, он совсем не напоминал одного из любимых сыновей прежнего короля. И Раймонд, лучше, чем кто-либо, знавший своего непризнанного отца, слышал, что Генрих хотел отдать корону именно Херелу, и только единодушное возмущение Королевского Совета не дало ему это сделать. Раймонд приказал связать мятежников и проверить ущелье – раненым оказать помощь. Остальным – по обстоятельствам, ведь наверняка среди камней попрятались многие, кто хотел избежать наказания. Так перед ним и оказался Кэл. - Ты сын графа Олис? - уточнил Раймонд: герб парня, сильно заляпанный кровью и грязью, был трудно узнаваем. - Кэлмия, третий сын, господин граф. - И ты тоже присоединился к мятежу. Я считал тебя умнее… - Я хороший сын, - только и смог ответить Кэл, - как и некоторые другие здесь. Это многое сказало Раймонду, особенно потом, когда ему принесли списки участников мятежа. - А этот мальчишка тебе так дорог, что ты не выпускаешь его из рук? Кто он? - Не знаю, отряд захватил его в последней деревне. Раймонд помрачнел, вид мальчика красноречиво говорил о пережитом им насилии. Он был против такого отношения на ложе, считая, что силой берут только трусы и слабаки. Именно такие, каким был его сводный брат Херел. Скорее всего, и это его рук дело. Мальчишку унесли к лекарям, а Кэлмия Олис присоединился к остальным пленникам. Как и мечтали мятежники, они въезжали в столицу с триумфом, вот только не со своим. Люди приветствовали графа Раймонда, командующего армией законного короля, его легионеров и проклинали Херела: слухи о бесчинствах его армии уже разошлись по стране. Бастарда короля Генриха заперли в тюремной башне, в одиночной камере. Остальных отправили в общую. Теперь только от Филиппа зависела их дальнейшая судьба. ___________________ *УТИШИТЬ, -шу, -шишь; -шенный (-ен, -ена); сое. 1. кого (что). То же, что усмирить (устар.). 2. что. Ослабить, успокоить. У. боль. II несов. утишать, -аю, -аешь.