Не упустить свой шанс

После отбытия армии принца Херела прошло уже больше десяти дней, и до сих пор не приходило никаких вестей: ни плохих, ни хороших. Эрик все время проводил в библиотеке, почти не появляясь в других комнатах: слишком много там оставалось верных супругу людей, а давать шанс наказать его лишний раз он не хотел. И зачитавшись, пропустил появление во дворе замка отряда с королевскими гербами на щитах. Старинная книга, повествующая о рыцарях легендарного короля, прозванного Алым Драконом, была очень дорогой. И ценность ее заключалась не только в украшенном золотом и драгоценностями переплете, но и в великолепных иллюстрациях. Эрик с замиранием сердца всегда рассматривал их, восхищаясь мастерством художника. Жаль только, что очень редко ему удавалось почитать книгу: выносить ее из библиотеки запрещалось, а пробраться сюда самому выпадал случай нечасто. Отец, а потом и супруг не приветствовали его увлечение чтением, вот и воспользовался юноша отсутствием в замке принца Херела. Он испуганно замер над раскрытыми страницами, когда на пороге книгохранилища появился управляющий со строгим приказом от капитана отряда королевских гвардейцев явиться в центральный зал. Эрик закрыл книгу и поторопился к незваным гостям. Заставлять ожидать их не стоило, кто знает, какие они вести принесли? Но в любом случае новости не порадуют Эрика: если супруг победил, то ненужного мужа быстро уморят где-нибудь в монастыре. А если проиграл, то на эшафот они взойдут вместе. Большой зал, называемый всеми владельцами Трофейным, казался меньше от количества наводнивших его солдат короля. Мощные гвардейцы в легких доспехах занимали немало места. На их фоне местные стражники выглядели мелко и несолидно. А может, это было потому, что за гостями стояла вся сила короны? - Приветствую вас, воины короля, - капитан оглянулся на негромкий голос. На последней ступеньке стоял невысокий стройный юноша. Светло-серый костюм с простым зубчатым воротником, туфли с обычными пряжками, небрежно рассыпанные по плечам волосы, из украшений только кольцо на руке и небольшая сережка в правом ухе – знак младшего. - Принц Эрик? - Да, капитан. У вас вести о моем супруге? - Не знаю, каких новостей вы ждали, но должен сообщить вам, что мятеж подавлен, ваш супруг арестован, а вам приказано явиться в королевский дворец для следствия и суда. Эрик чуть не пожал плечами. На победу мужа он не надеялся вовсе, а значит, жить ему осталось недолго. Ну что ж, такова воля Создателя. И юноша просто последовал за капитаном. Слегка удивленные взгляды гвардейцев показали ему, что никто не ждал такой покорности от младшего супруга принца Херела. Во дворе уже стояли две кареты: одна - черная с решетчатыми окнами, куда как раз заталкивали личного слугу Эрика, по совместительству шпиона принца, и вторая – обычная, предназначенная для арестованного младшего лорда. Эрик с удовольствием посмотрел на сцену у второй кареты и только потом сел сам, поерзал, удобно устроившись - сломанное ребро еще болело - и откинулся на спинку сиденья. Его не торопили, капитан лишь внимательно наблюдал за младшим лордом, выполняя задание дознавателя: наблюдать за поведением предполагаемого сообщника принца Херела. По мнению капитана, об этом не было и речи: слишком спокойно ведет себя арестованный, к тому же его молодость вряд ли позволила Херелу ввести мальчишку в курс дела. Щелкнули бичи и кареты покатили по мощеной дороге, прямиком в столицу. Эрик знал, что это путь в один конец, но он так редко выезжал из замка, что сейчас смотрел в окно кареты, жадно впитывая все новое. Ночевали они на постоялых дворах, под усиленной охраной, а днем передвигались быстро. Так что уже спустя четыре дня кареты въезжали во двор замка Нойшван – самой страшной тюрьмы королевства. *** - Что скажешь, Раймонд? – спросил брата король после доклада капитана. - А что тут сказать, сир? Я был уверен, что принц Херел не стал посвящать в свои планы сопливого мальчишку. Не понимаю, зачем ты вообще его приказал привезти? - Не понимаешь? – король жестом отпустил капитана, подождал, пока тот выйдет, и только потом продолжил. - Провинция Шамор защищает границу с северными варварами. Что будет, если она окажется в ненадежных руках? Каким бы глупцом ни был Херел, но он знал, что северян впускать в страну нельзя… - Скорее всего, ему это в голову не пришло, но я тебя понял. Только вот к чему эти опасения? От лорда там не очень многое зависит: в пограничных крепостях мощные гарнизоны, и подчиняются они только нам с тобой. Или я чего-то не знаю? Король помрачнел: его брат Раймонд Ленский не зря считался отличным командующим армией. Назначенный на этот пост еще их общим отцом, он успел провести несколько военных кампаний* и одержать ряд громких побед. Он заслужил не только славу полководца, но и прозвище Королевского палача, только за то, что приказал казнить всех мятежников в одной из горных крепостей. После того, как на нее была обрушена лавина камней, скрывшая под собой всех жителей, Раймонда стали бояться и втихомолку проклинать. И только несколько человек знали правду: Ленский не был виновен в гибели людей - мятежники сами взорвали скрытые заряды, которые вызвали сход лавины. Королевским войскам осталось только наблюдать, как камни уничтожают крепость мятежников, навсегда перекрывая проход через ущелье. И его личный Золотой Легион во всех сражениях показывал чудеса храбрости. Филипп полностью доверял брату, а о полученном от шпионов донесении просто не успел рассказать, и вместо ответа протянул Раймонду тонкую трубку пергамента. Ленский бегло просмотрел написанное, потом нахмурился и снова перечитал. Сведения были нерадостными: северяне, уверенные в затяжной сваре двух сыновей короля Генриха, заключили союз с Кадуей, независимой торговой республикой на востоке, и до кучи – с королем Тироном, с юга. Понятно, что эти двое будут выжидать, но северяне никогда не отличались терпением, и, независимо от положения в королевстве, постараются перейти границу: если не захватить, так хоть пограбить. И удерживать их только силами пограничных гарнизонов будет сложно. - Именно, потому ты должен отправиться туда. Я назначу тебя наместником провинции со всеми полномочиями. Ты лично возглавишь охрану границы. - Угу, главное не допустить, чтобы новым лордом Шамора стал кто-то другой. Я-то поеду. И от дворцовых интриг подальше, и за провинцией присмотрю. Да и лет мне уже много, нужно остепениться. - В старики себя записал? – засмеялся Филипп. - А что? По весне уже тридцать миновало, скоро станем с тобой песком дорожки посыпать… - Да, чтобы придворные дамы не поскользнулись! И братья, переглянувшись, расхохотались. - Ладно, только как ты все это сделаешь? Обвинишь мальчишку в измене и казнишь вместе со старшим мужем? - Пока не знаю, сначала я хочу с ним встретиться и поговорить. - С Херелом тоже? Филипп кивнул, следовало поговорить с Херелом, быть может, удастся решить дело, не доводя его до казни за мятеж, все же брат. Да и с ним на эшафот придется отправить слишком многих людей. - Его скоро приведут сюда. Раймонд только поморщился, как бы то ни было, но ему любить такого же, как и он сам, бастарда, было не за что. А когда увидел полный ненависти взгляд Херела, только утвердился в этом. Сам принц Херел, незаконный сын короля Генриха, ненавидел всех: и нынешнего короля Филиппа, и его прихлебателя Раймонда. И если второго только за преданность и искреннюю дружбу с братом (О зависти, которую вызывал Ленский своими победами, Херел сейчас даже не вспомнил). Филиппа же он ненавидел люто: за то, что королева Маргата, сосланная в монастырь, не умерла вовремя, и он сам так и не получил законное признание, навсегда оставшись бастардом. В самом деле, Генрих почти одновременно сделал детей и королеве, и своей любовнице. Да еще и сам Херел родился на полтора месяца раньше наследника. Король тогда решил быстро избавиться от нелюбимой супруги, сослав ее подальше со строгим наказом к настоятельнице монастыря, в надежде, что суровые условия содержания быстро доведут Маргату до смерти. Но Генрих не учел у королевы не только огромного желания выжить, но и горячей мечты о смерти соперницы. И Маргате удалось расстроить все планы Генриха. Сначала умерла любовница короля, выпив горячего вина с пряностями, куда преданной служанкой была добавлена одна запашистая травка, вызывающая небольшие неприятности с большими последствиями. А когда смерть пришла к самой Маргате, умирала она с чувством выполненного долга – на столе у нее лежало сообщение о похоронах ненавистной любовницы. Генрих не смог жениться на матери Херела и дать ему статус законного сына и своего наследника, о чем жалел всю свою жизнь. Филипп прекрасно знал все обстоятельства этого дела и благословлял свою мать за то, что она не позволила убрать его с законного места. Жалел он только об одном, что убийцы добрались до нее раньше, чем он сам стал королем. Херела привели в кабинет злого, ободранного и почти невредимого: по приказу Филиппа его не пытали, просто задали несколько вопросов. Впрочем, в жестком допросе смысла не было вообще – принц Херел говорил много и подробно, дознавателям оставалось только записывать его откровения. Так было выяснено, что многих из своих, так называемых соратников, принц ненавидел и презирал за низкое происхождение. Ведь кому нужны третьи или четвертые сыновья, которых вообще редко чему-то учили? А остальные будут сражаться на любой стороне, лишь бы заплатили. О какой преданности короне вообще идет речь в таких-то условиях. Филипп сам толком не знал, зачем он велел привести сводного брата. Но вот смотрел на него и думал, что непризнанный Раймонд гораздо ближе ему, чем официально названный побочным королевским сыном Херел. Король хотел только найти смягчающие обстоятельства, чтобы не приговаривать к казни брата, а сослать его, скажем в поместье, под присмотр. Или в дальний монастырь, или на острова. Но дикая злоба, обвинения Херела, ненависть и выкрики, что он все равно добьется своего, не оставили королю выбора. Приговор был подписан. *** Эрика поместили в крохотную комнату, мало похожую на камеру. Видимо, ее использовали для содержания не очень важных преступников. От обычных покоев каморку отличали только решетки на окошке, да запертая дверь. Юноше даже позволили помыться после долгого пути, а вечером принесли простую и сытную еду. За ним никто не приходил, не забирал на допрос или в пыточные камеры, а ведь они не пустовали: время от времени сквозь окно долетали дикие крики, после которых через двор проводили, а чаще волокли измученных людей. Один раз юноше даже показалось, что там был его супруг. Но самому Эрику оставалось только сидеть и ждать. Стражники пришли лишь наутро и проводили сначала до кареты, а потом в кабинет к самому королю. - Долгих лет моему королю, - поклонился Эрик. Какой бы статус у него сейчас ни был, а уважение к государю никто не отменял. Тем более, что это не Филипп приказал Эрику стать младшим у принца Херела. Король рассматривал младшего лорда Шамор, вполне милый юноша, сразу видно, что его не собирались допускать к власти в замке и только злой рок, унесший жизни сначала старшего брата, а потом и отца, сделал его единственным наследником. Сейчас следовало решить уже судьбу самого Эрика: слишком важной была провинция Шамор. - Не могу пока ответить тебе тем же пожеланием, - усмехнулся Филипп. – Сейчас у меня есть к тебе несколько вопросов, и от полученных ответов будет зависеть, сколько ты проживешь. - Я понимаю, мой король. - В том, что ты не знал о планах своего старшего супруга, я не сомневаюсь… - Почему? Принц Херел очень подробно расписывал мне свои мечты, планы и что потом будет со мной. - И что он приготовил для тебя? Титул младшего короля? Новые наряды, драгоценности, праздники? – с презрением проговорил новый голос, и Эрик оглянулся. Второй, высокий и сильный мужчина, смутно похожий на самого короля, стоял позади юноши и тяжелым взглядом смотрел на него. - Да - новый наряд: монашеский капюшон. Новые развлечения – умерщвление плоти, молитвы и посты. Новые драгоценности – вериги и цепи. Я мечтал обо всем этом долгими ночами, - ровным голосом ответил Эрик, прекрасно понимая, что приговор уже вынесен. Жесткая складка губ незнакомца чуть смягчилась, и он первым опустил глаза. Раймонд сам не понимал, зачем захотелось зацепить словами мальчишку. Король, следивший за той сценой и сделавший свои выводы, кивнул сам себе и вызвал стражников. - Проводите принца Эрика в приемную. И когда за ними закрылась дверь, Филипп просто сказал брату: - Ты берешь его младшим и замок Шамор с провинцией в придачу. - А меня ты спросил? – со злостью спросил Раймонд. – Я собирался жениться, чтобы у меня был сын. - Прости, но… нет. Я не могу позволить, чтобы у нас были дети от незаконных отпрысков моего отца. Иначе, почему Генрих не позволял тебе жениться, а Херелу выбрал богатого наследника, а не наследницу? И это не моя прихоть – лорды Совета потребовали от нас с отцом подписать такую бумагу, иначе они грозились вас всех убить. И если на Херела мне, в сущности, плевать, то тебя или нашу сестру я потерять не хочу. - Сестру? – растерялся Раймонд, не слышавший ни о какой девочке. - Именно, ей уже двенадцать, живет она в монастыре и там она и останется, если не согласится на бездетный брак. Ленский долго молчал, глядя в серое утро за окном. Он подозревал, что не случайно на все просьбы подобрать ему невесту отец отвечал отказом, но что были поставлены настолько жесткие условия, даже не думал. Это многое меняло в его жизни, и теперь Раймонд хотел еще больше уехать от королевского двора. И замок Шамор представлялся неплохим вариантом. - Хорошо, я согласен. Пусть будет Эрик и его наследство. И со мной пойдет мой легион. Филипп незаметно перевел дух, казнить невиновного он не хотел, а оставлять такой жирный кусочек без присмотра было нельзя. А так и брата порадует, и сам будет спать спокойно. Оставалось только обрадовать принца Эрика, что и было сделано немедленно. *кОмпания обозначает группу людей, объединенных общими интересами. В буквальном переводе с латинского (companionem) оно имеет значение тот, с кем делишь хлеб: com – вместе, panis – хлеб. Слово кАмпания также заимствовано из латинского языка. Его первоначальное значение campus – равнина, поле. В XVII веке оно стало общеупотребительным в некоторых европейских языках со значением побывавший на поле сражения, участник военных действий.