«Сделать выбор порой бывает невероятно трудно, но не невозможно. Говорить, что выбора у тебя не было, — значит снимать с себя всякую ответственность». Патрик Несс. «Война Хаоса».
Мне не спалось. Совсем. И я не знал, что мне делать; по крайней мере, мой мозг не мог сгенерировать какую-то полезную идею в ночное время суток. Обычно, когда у людей бессонница, они начинают делать те вещи, которые могли бы вызвать у них сонное состояние: почитать книгу, например, или посмотреть телевизор, в котором телеведущий будет в очередной раз доказывать зрителю, что его средство для мытья посуды лучше всего оттирает пригоревший жир со старой сковороды… Настолько обыденно, что становится иронично. Жизнь очень любит повторяться, принося в нашу жизнь изредка какие-либо изменения. Но когда они наступают, то мы не можем принять что-то новое, ведь сразу включается инстинкт, что что-то новое – сразу плохое. А вот когда твоя жизнь начинается с чистого листа – это что-то другое. Нет, мне не хотелось ни смотреть гипнотический ящик, ни читать современную литературу, ни пить на ночь кофе – просто захотелось пройтись и осмотреться. И я шёл, иногда всматриваясь во что-то необычное, что найду в этом месте; взгляд улавливал лишь необычные картины и фотографии в тёмных рамках, на которых виднелся давно осевший слой пыли. Я не рассматривал их, а просто прошёл мимо, ведь воспоминания, заключённые на картинках, – не мои. И мне приходится лишь мимоходом кидать взгляды на фотографии, среди которых мелькали знакомые лица из моей реальности. Но я не останавливался и не рассматривал их – я не хотел углубляться в прошлое – оно не здесь. Я бы так и шёл по коридору, но впереди виднелась открытая нараспашку дверь; слышно, как в той комнате кто-то разговаривает с самим с собой, вспоминая яркие события прошлых лет, которых уже никогда не вернуть. И я почему-то иду туда. Как только оказываюсь в проходе, то яркий свет ударяет в глаза, от чего я невольно поморщился; но эффект «темноты» быстро проходит – зрение восстанавливается. Я не был удивлён той картине, что встречала меня: Бен Райли, не заметив меня, сидел за компьютерным столом, смотря на монитор, в котором мелькала фотография голубоглазой блондинки, одетой в оливковый плащ и стоящей под дождём; бриллианты-капли скатывались по её лицу, но она продолжала улыбаться, смотря в объектив камеры. Молодой человек не замечал меня – его взгляд был уставлен на фотокарточку из старой, другой жизни. Сложив пальцы в замок, он положил на них подбородок и изучал девушку так, будто бы боится её когда-нибудь забыть. Шёпотом что-то говорит, изредка моргает… Просто вновь говорит о том, что не успел сказать. А я стою в проёме, скрестив руки на груди и наблюдая за героем, которого бросили-позабыли. Бенджамин ушёл в себя; смотреть на фотографию белокурой девушки было для него нечто неприятным и больным, от чего сердце в груди начинает невыносимо колоть. Больно, но терпимо. И неожиданно взгляд Райли перемещается с фотографии на меня – ему не хотелось видеть того, кто так неожиданно вторгся в его жизнь, да и при том отлично зная его врага. Молодой человек щелчком мыши закрыл вкладку с фотографией на компьютере и повернулся ко мне, одаряя презрительным взглядом. Я понимал, что дальше последуют расспросы, и был готов к этому; Бен тяжело выдохнул и задал вопрос, который я ожидал: - Следишь за мной? – он говорил спокойно, ровно, чётко, но его состояние можно было подавить одним словом, а я не хотел этого делать. – Если бы не Дженни, я бы вышвырнул тебя отсюда, не успел бы ты и глазом моргнуть! Тебе здесь не рады. - Я не ждал радушного приёма, - ответил я. – Завтра я покину это место – только лишь из-за Коил я остался здесь. Не хотел её расстраивать. Мне не нужно Ваше радушие, мистер Райли. - Пытаешься запудрить мне мозги? – его правая бровь поплыла вверх. Он встал с кресла и подошёл ко мне, явно намереваясь ударить, – его руки тряслись, а дыхание становилось рванным – злоба сковала его в момент. – Вдруг ты шпион, посланный сюда Паркером, чтобы окончательно доломать меня? Откуда ты знаешь о нём?! Что ты скрываешь, подонок? Он не умеет контролировать свою агрессию. Ошибки прошлого заставляют закрыться в себе и не доверять тем, кто просто является прохожим. Бен видел врага в каждом человеке, кто хоть раз упоминал о том, кто сломил его жизнь. Быть может, он сам её уничтожил? Все мы – творцы своей судьбы. По крайней мере, нам так говорят родители, а потом учителя, а потом и другие псевдофилософы, которым лишь важно убрать нас со своего пути. Но не стоит забывать, что не всё подвластно человеческой природе. Возможно, есть ещё кто-то, кто руководит нами, дёргает за лески, направляя на истинный путь. И не обязательно им должен быть Бог – у каждого он свой. - Я ничего не скрываю, друг, - киваю и не хочу спровоцировать конфликт – Дженни мне этого не простит. – Только ты заблуждаешься; не стоит оценивать человека по одному лишь слову. Я не хотел тебя тогда оскорбить, я ведь не думал, что ты так болезненно отреагируешь на имя известного супергероя. - Коил тебе рассказала? – сразу же догадался Райли. Я кивнул. Молодой человек стиснул зубы и схватился за голову, пытаясь привести все свои мысли в порядок, – увы, их было слишком много. Он присел на стул, облокотившись спиной; он знал, что так и будет. А я просто стоял в стороне и молчал, не в силах озвучить собственные мысли. Бен злился на себя, корил за то, что он не может повернуть ситуацию под собственное русло. В его жизни появился новый враг – это я. И я понимал, что мне нужно уходить, уйти из их жизни, чтобы им было спокойно. Райли всё молчал, обдумывая в своей голове кое-какие фразы. И всё-таки, собравшись с силами, он задал ещё один вопрос: - Так кто ты? Вопрос поставил меня в тупик. Что я ему должен ответить? Что я прибыл с другого измерения и понятия не имею, что я тут делаю? Или же то, что я в прошлом был монстром, который мог без причины убивать невинных направо и налево, если бы вовремя не остановился? Я не знал, что сказать. Не осознаю ответа, но прекрасно понимаю вопрос. Он выстроил вокруг меня тупик, и я сломлю кирпич тогда, когда узнаю правду. Райли усмехнулся и сменился в лице, сказав следующее: - Не хочешь отвечать – не надо. Дженни тебе доверяет, так что мне тоже придётся довериться тебе и… - Ты доверишься мне только из-за того, что я подружился с девчонкой, за которой ты следишь? – случайно перебил его. Это некрасиво, но как-то само вырвалось. – Дженни ведь множество раз уверяла тебя в том, что больше не будет употреблять наркотики, но ведь всё равно продолжает это делать – нарушать запреты, которые ты дал ей. И всё-таки она вновь идёт наперекор и продолжает употреблять наркотики. А теперь подумай сам: стоит мне доверять или же нет? И то, что Дженни мне доверяет – это её выбор. А ты сделай свой. Бенджамин не ожидал такого наплыва эмоциональных страстей. Он снова сменил маску, на этот раз огорчения. Он сжал кулаки, но ничего не ответил. Он не привык доверять людям, не привык им открываться. Но когда-нибудь нужно сделать первый шаг. И Бенджамин как раз из тех людей, которые, казалось бы, застряли в прошлом, но хотят выбраться из клетки, чтобы глотнуть свежего воздуха. Молодой человек просто стоял, смотря под ноги и размышляя над сказанным. Я вздохнул, понимая, что Бену нужно остаться одному, но как только я переступил через порог, то услышал знакомый голос: - Её звали Гвен Стейси, - вздох. Слова даются тяжело, но ещё больнее все свои эмоции много лет держать в себе, взаперти. – Та девушка, которую ты увидел на мониторе экрана. Она умерла два года назад у меня на руках. И с тех пор я считаю, что именно Питер Паркер виноват в её смерти. Он позволил ей погибнуть… - тяжёлый вздох, - …у меня на глазах. Аргх, зачем я вообще тебе всё это говорю?! Открылся. Сказанное не вернуть назад, но тяжёлый свинец, за всё это время скопившийся в сердце, начинает потихоньку испаряться – становится легче дышать. Бен с тяжестью садится на крутящийся стул, вновь хватается за голову; ему кажется, что он совершил ошибку, раз решил открыться незнакомому человеку, ведь он и сам сейчас не знает, как правильно поступить. Ему тяжело сейчас – он не готов принять настоящее. Бенджамин живёт прошлым, и переломный момент наступит только тогда, когда он отомстит за смерть своей возлюбленной. Но если же Питер Паркер не виноват? Вдруг как раз-таки виноват сам Райли в смерти той, которую любил всем сердцем. Настоящий Человек-Паук из моей реальности не стал бы убивать, не будь в этом особой нужды. Иногда нужно жертвовать сотнями, чтобы спасти миллионы, которые породят миллиарды. Круговорот. Нескончаемый. Но я – не свидетель тех событий; я не знаю, что там произошло. Райли вновь обратил на меня внимание, ожидая, что я что-то скажу ему в ответ. Я улыбнулся, скрестив руки на груди, - кому-то определённо становилось легче. - Если бы я был твоим врагом, то давно бы всадил нож в твою спину. Но этого я делать не собираюсь. Всё равно завтра уже моей ноги тут не будет. - Так откуда ты? – Райли переключился на другую тему. - Ты мне всё равно не поверишь. - А ты попытайся. - С другой реальности, - сказал я правду, и Бенджамин усмехнулся – говорил же, что не поверит. - Ты конченый псих, - засмеялся Бен. Нет, он не сходил с ума, он просто устал. Мозг генерировал вспышками различные аксиомы метасознания, с наплывом которых не каждому суждено справиться. Бенджамину просто нужно было переступить через точку кипения и разрушить барьеры, которые его сдерживали. Пора открыться людям. Пора сделать первый шаг. – Видимо, больные люди, как разные полярности магнита, – притягиваются. Наверно, мне всё же стоит тебе поверить, хоть это и нереально… - Повремени с этим, - киваю головой. – Не делай поспешных выводов никогда. - Семейный психолог? - Бывший сумасшедший, - улыбнулся. Бен усмехнулся и заложил руки за голову, откидываясь на спинку кресла. Я понимал, что сегодняшний диалог подошёл к концу. Я вышел, попрощавшись, оставив Райли наедине со своими мыслями. Ему нужно многое обдумать, ему нужно многое пересмотреть, но он на правильном пути. Может, у кого-то сложится судьба получше, чем у меня? Хотя, у меня тоже всё впереди. Но в чужом мире мне оставаться не хочется. Не хочу быть частью противоположного отражения – не моё это. Да, здесь всё можно изменить, переделать свою судьбу, избавиться от прошлого, начать жизнь с чистого листа… Но всё равно это будет что-то не то. Будет каким-то серым, неродным. И прошлое никогда не исчезнет: оно всегда будет следовать по пятам, в нужный момент сковывая кровавыми воспоминаниями голову. И от них не избавишься. В любом случае буду стараться найти иной выход, чтобы вернуться обратно в прошлое – такое настоящее не по мне, а будущего я тут не вижу и подавно. И всё равно не спится – паутина мыслей лезет в голову…***
Город грехов. Грязный, порочный, неживой. Большое Яблоко он очень часто сравнивал с кладбищем или призрачным театром из историй мелких детишек, которые любили собираться поздно вечером у костра и рассказывать какие-нибудь страшные истории: люди – марионетки, которые живут лишь для того, чтобы заглушить собственные инстинкты. Каждый день одно и то же: работа-еда-сон, и это продолжается всё время. Бывают какие-то изменения, но они столь редки. Марионетки, куклы, готовые выполнить то, что им поручит человек, пиджак которого не застёгивается в районе живота. Причём обычно именно у таких вот ублюдков в карманах лежат хрустящие банкноты, которые используют как трубочку для употребления порошковых наркотиков. Люди… Раньше они не были такими мелочными. Они готовы убить за одну монету другого человека. Жизнь равняется центу. Страшно. Люди готовы продавать себя, чтобы прокормиться; готовы изнемогать ради того, чтобы опробовать на зуб монетку. И металл ломает кость – вот и вся плата за труд. Но иногда судьба располагает так, что другого выхода в этой жизни просто не найти: приходится идти на крайние меры. Иногда это делается отнюдь не ради денег. Совсем нет. Слейд ненавидел себя за то, что он опустился до такого уровня; лучший наёмник в городе – не убиваемый сорвиголова. Поймать его сложно, как и найти, чтобы воспользоваться услугами, которые стоят немалых денег. Но Уилсон убивает не ради себя и цента в кармане – ради того, чтобы узнать о страшном дне из прошлого правду и найти пропавшую дочь, которой совсем скоро должно исполниться шесть лет. Многие заманивали его на работу под предлогом ценной информации, и первые несколько недель Слейд соглашался на такие уговоры: всё, лишь бы докопаться до истины. И вот, поднимаясь по стеклянной лестнице в офис мистера Фиска-младшего, он понимает, что его в очередной раз обманули. Когда же останавливается возле массивной железной двери с кодовым замком, то вздыхает и кладёт ладонь на позолоченную ручку. Ни стука, ни просьбы войти – ничего. Однако человек, имеющий власть над этим городом, просит его открыть дверь. Слейд повинуется и входит, видя своего нанимателя – молодого человека не старше тридцати лет с пшеничным цветом волос и прищуренными голубыми глазами - держащего в руках хрустальный фиал с дорогим коллекционным вином. Тонкие, молочного цвета, пальцы обхватывают хрупкую ножку рюмки, слегка подёргивая бокал, и жидкость внутри сливового цвета слегка покачивалась, образуя на поверхности ровные круги. Слейд замечает это и чувствует, что Ричарду явно понадобятся ещё услуги наёмника, но на этот раз более сложные и нужные для сына криминального короля – Амбала. Молодой человек усмехается и показывает рукой на рядом стоящее кожаное кресло, предлагая Дезстроуку присесть. Уилсон кивает головой и присаживается на указанное место, удобно расположившись; руки в замке, а взгляд сосредоточен на нанимателе. Ричард пригубил вкусное вино, а потом ставит хрустальный фиал на стол. Слейд продолжает ждать указания, но Фиск-младший решает вновь налить в бокал вина – маленькая радость для ребёнка. Наливает второй бокал почти наполовину и предлагает его наёмнику: - Будете? - Не откажусь, - тактично отвечает Слейд, аккуратно беря двумя пальцами хрустальную ножку бокала. Пригубливает. Вино терпкое, с полусладким привкусом. Необычное – явно многолетней выдержки. – Спасибо. - Вы хорошо поработали, мистер Уилсон, - Ричард скрещивает руки на груди, внимательно смотря, как Слейд пьёт вино с хрустального фиала. Так аккуратно, по-аристократичному – не хочет ударить в грязь лицом. Но такое поведение ошибочное: зверь, которого приручили, всё равно когда-нибудь кинется на своего хозяина – инстинкты берут вверх. Один раз убив – не остановишься. Как часы: тик – ты один; так – другой человек, и так постоянно, пока стрелки не остановятся – смерть. Ричард не был так глуп, как и его отец – он умел «читать» людей. – Я изучил ваше резюме и должен сказать, что я под большим впечатлением! О вас все прекрасно отзываются! Ложь. Слейд сильнее сжал тонкую ножку бокала, но вовремя опомнился – он мог просто сломать фиал, а острыми осколками порезаться – эмоции выдали бы его. Его хвалят за то, что он убивает. Его сделали таким – не он сам: тогда, в лаборатории, когда его опустили в специальный раствор и сделали из обычного человека солдата будущего – его сломали окончательно. Он ненавидел себя за то, что он делает, но иного выхода он просто не видел. Здесь, в большом яблоке, в городе грехов, обо всём знают лишь те, кто переступил порог законности; низшие слои общества знают всегда больше. И работая на королей криминала, Слейд надеялся узнать ту правду, которую уже ищет три года; ту, которая могла бы его очистить. Он ставит фиал на журнальный столик, все ещё надеясь, что Ричард скажет какие-нибудь утешающие слова, но надежда слишком быстро тухнет – в очередной раз будет ложь в цветной обёртке. И этого не изменить – другого не будет. - Жаль, что у мистера Сзасза не было при себе нужных документов, однако, - молодой человек ехидно улыбается, – сделка всё равно состоялась. Вот ваша награда, мистер Уилсон. Он щёлкает пальцами, и в помещение заходят двое мужчин, одетых в тёмные похоронные костюмы, а на их лицах красуются солнцезащитные очки. Они ставят на журнальный столик перед Слейдом кожаный чемодан, а потом уходят, не проронив и слова. Ричард продолжает внимательно следить за наёмником, будто внимательно изучает его, чтобы после, в будущем, использовать против него его же оружие. Уилсон открывает кейс и видит, что там лежат зелёные банкноты – плата за его услуги, вплоть до последнего цента. Пересчитав все деньги, Слейд заметил, что ему заплатили больше; взяв в руки пачку хрустящих купюр, он уже хотел вернуть часть денег, но Ричард выставил руки вперёд, тем самым говоря, что не нужно ничего возвращать. - Успокойтесь, мистер Уилсон, - покачал головой Фиск-младший, - вы славно поработали, и дополнительная награда вам не помешает. - Вы говорили, что нашли информацию о… - Дезстроук сменил тему разговора. - Простите, - Ричард сменился в лице – надел другую маску. Стал грустным, будто бы произошло что-то страшное. – Информацию, которую мы хотели вам продать, оказалась поддельной. Мы проверили её источник и… В общем… нам не удалось найти то, что вы так хотели услышать. Приношу глубочайшие извинения. Слейд сжал кулаки добела, но не хотел показывать своего огорчения. Он закрыл крышку кейса и поставил его на пол, понимая, что его услугами в очередной раз воспользовались. Впрочем, на другой исход событий он явно не претендовал; Слейд встал с места, коротко кивнув, схватил кожаный чемодан за ручку и ушёл прочь из комнаты, напоследок поблагодарив мистера Фиска-младшего за радушный приём. Ричард проводил его взглядом, и как только дверь за наёмником захлопнулась, он повернулся к тёмному углу, откуда на просвет вышел худощавый мужчина с тёмными густыми волосами, переходящими в бакенбарды. Фиск-младший налил в фиал ещё немного коллекционного вина, чтобы отпраздновать победу. Молодой человек повернулся к своему другу и протянул ему бокал с терпкой жидкостью, и тот, поблагодарив, взял его, пригубив и насытившись терпким вкусом и ароматом напитка. Всё шло как раз по плану. - Отец будет доволен, - облизнув сухие губы, произнёс Ричард, поставив пустой бокал на стол. – Он о чём-нибудь узнает? - Слейд? – незнакомец усмехнулся. – Старый вояка совсем из ума вышел. Думает, что сможет спасти свою маленькую дочурку, но… Он ведь всё равно не знает, где её искать. А если и узнает, то всё равно не сможет забрать её обратно. Его ДНК очень ценно и… - Мы её наконец-то заполучили, - улыбнулся Ричард, кивая головой в сторону пустого фиала, оставленного Слейдом на журнальном столе. – Мистер Линч, вы готовы приступить к фазе два? Джон Линч когда-то был лучшим другом Дезстроука, с которым он сражался бок о бок. Когда выбор для создания супер-солдата пал на Слейда, Линч сильно переживал по этому поводу: не столько из-за того, что Уилсон подвергает себя такому риску, сколько из-за того, что именно он должен был быть на его месте. Его готовили к этому проекту, его учили, хотели сделать тем самым героем, но потом на пути появился шестнадцатилетний юноша, который навсегда перечеркнул его будущее. Как только провели секретный эксперимент над Дезстроуком, Линч ещё несколько месяцев помогал ему и Аделин устроиться на новом месте, но когда правительство решило закрыть лабораторию и замести следы нелегальных экспериментов с людьми, то Линч встал перед выбором: либо идти за своим другом, либо примкнуть к организации «H.Y.D.R.A.», которая давала огромное преимущество в будущем. Организация всё также нелегально проводила эксперименты с людьми, пытаясь вывести особую формулу сыворотки супер-солдат; они перерыли множество фактов и досье, но так и не нашли достойного кандидата, в чьих жилах текла химическая кровь. Были лишь двое – Стив Роджерс и Слейд Уилсон, но кандидатура капитана Америки сразу же отпала: «Гидра» не хотела иметь с ним какие-либо дела. И когда в руки Джона попалась документация на Дезстроука, то он понял, как нужно завлечь своего старого друга на путь истинный. Всё-таки именно он был тем человеком, который предал семью Уилсона. Тем человеком, который выстрелил из пистолета в Аделин Кайн. И убийцей двух сыновей Дезстроука. - Мы готовы, - кивнул Линч. Достав рацию, он нажал кнопку приёма, чтобы его голос слышали на другом конце трубки. Улыбается. Всё идёт точно по плану, - приступить к выполнению второй фазы. Активировать проект «Deadpool».***
И было холодно. Бисеринки пота скатывались по лицу, попадая в рот и оставляя неприятный привкус. Хотелось открыть глаза, но кто-то невидимый сдерживал веки, не давая проснуться посреди ночи. Оно шептало, гипнотизируя спящего. Боль. Сковывает-разъедает. Казалось, что не будет больше ничего – только тьма. Это не смерть, а кое-что похуже – воспоминание. Кровавыми красками пишущее страшные слова в уголках мозга. Он упустил. Он не хотел. Именно из-за него она погибла. Кошмар продолжается, вновь показывая Бенджамину страшные вспышки событий минувших лет. Больно вновь это вспоминать, вновь это чувствовать, но забыть – не представляет возможности. Бен ногтями царапает столешницу, на которой спал, сидя на стуле, моля Бога, чтобы он проснулся, но Господь не хочет ему в этом помогать. Вновь возвращается туда, в прошлое, в кошмар… Мост Джорджа Вашингтона. Именно туда отправили тогдашнюю команду Мстителей разобраться с местным психопатом, который, напялив цветастый наряд, провозгласил себя королём Нью-Йорка, – Джокером. Этот маньяк взял в заложницы мисс Стейси, а сам заминировал дорогу, приговорив не только себя, но и сотни жителей большого города к смерти. Пока остальная часть команды отвлекала на себя основную оборону, Питер и Бен, работавшие до этого вместе, пошли в обход и встретили Джокера на краю моста, держащего в руках Гвен Стейси. Райли помнит, как девушка смотрела на него полными глазами слёз – она боялась. Она чувствовала, что пришёл ее конец. Джек Напьер схватил блондинку за запястье и продемонстрировал детонатор: одно нажатие – мост Вашингтона взлетит на воздух. Пока Алый Паук и Человек-Паук отвлекали злодея, Мстители успели эвакуировать людей. И вот, победа как на ладони, но есть те люди, которые забирают её себе, пристрелив оппонента. Так случилось и с Райли: когда Джокер сбежал, оставив детонатор под ногами, то Паркер решил в очередной раз забрать всю славу себе. Бен тогда просто попросил отдать ему детонатор, но вместо этого Питер его выкинул. И детонатор приземлился… …На кнопку. Прогремел взрыв под мостом, чудом не задев постройку. Райли и Паркер выбрались оттуда, но вот Гвен… Она осталась там – её не забрали. После того инцидента было общее собрание в башне Мстителей, где все супергерои проголосовали за то, что именно Алый Паук виноват в том, что взрывчатка активировалась. Райли молча ушёл из команды, но поклялся себе отомстить за смерть любимой. Единственный человек, который всё время его поддерживал, теперь уже не на Земле. Это событие научило Райли не доверять тем, кто похож на тебя внешне. И почему-то воспоминание до сих пор больно принимать. Оно ослепляет, гипнотизирует, заставляет вновь окунуться в прошлое. А вот вынырнуть из него только больнее. С каждым разом. Райли распахивает глаза и начинает судорожно глотать воздух. Как только дыхательная система нормализовалась, то он хватается за голову. Забыть не получается, а убежать нельзя. Тот страшный день всегда будет его преследовать, пока он не отпустит из сердца ту, которую любил. Райли тяжело вздыхает и вновь включает компьютер, чтобы посмотреть на фото своей возлюбленной. На мониторе вновь мелькает застывшая картинка из прошлого – миловидная светловолосая блондинка под дождём, которая улыбается и смотрит на фотографа. Бен улыбается и закрывает глаза, предаваясь более приятным воспоминаниям. В то время, когда они гуляли, смеялись, пили клубничные коктейли и просто наслаждались компанией друг друга. Но теперь этого никогда не будет. Это никогда не повторится. - Прости, что так вышло, Гвен, - вздыхает. – Прости, что до сих пор не могу простить ему твою смерть. И отпустить тебя тоже – ещё не время. Выключает компьютер и вновь погружается в собственные мысли. Нужно отвлечься, но лицо возлюбленной вновь всплывает в голове. Чтобы хоть как-то вновь вернуться из воспоминаний в реальность, Бенджамин подходит к окну и открывает ставни, наслаждаясь свежим ночным воздухом. Натянув капюшон красного цвета на голову, он выпускает паутину из рук и прыгает в открытое пространство, выбираясь из дома. Паря на паутине по ночному мегаполису, Райли пытается забыться. И ночью не спится. Можно патрулировать город.