I wish you would just be real with me.

Я дразню тебя, Шерлок - Ладно, мне пора за кулисы, присядь где-нибудь. - Я сяду на первый ряд, крошка. – Марк чуть скучающим взглядом обводит полутёмное помещение клуба. Я не двигаюсь с места, продолжая вглядываться в его лицо. Шерлок стоит слишком, слишком близко ко мне. - Что-то забыла? Нет никакой возможности отвести взгляд от его глаз. Кузнечным молотом бухает сердце. С силой прикусываю нижнюю губу. А что будет, если я сейчас его поцелую? Это же игра, да? Играть необходимо до конца. - Пожелай мне удачи – тихо, почти шёпотом выдыхаю я. Я смотрю на его губы. Я почти решилась. Я сама уже не понимаю, что творю. - Удачи, детка. – он не отстраняется. Он не отводит взгляд. Это значит да? Чёрт подери, Мери, сейчас или никогда. Сейчас… - Мери! Трахнуть этого парня ты сможешь и после шоу, уверяю тебя. Наша преподавательница, Лайза, сама тактичность. Фейспалм, фейспалм, фейспалм! Я едва не рычу вслух. Шерлок изображает улыбку и отступает вглубь зала. Награждаю невинно хлопающую накладными ресницами рыжую бестию убийственным взглядом и прусь за кулисы. В гримёрке шумно и весело, куча полуодетых девчонок. С трудом нахожу свободное зеркало, корчу грустную рожицу. Ладно, хер с ним, show must go on. Видимо, лимит волнения я исчерпала во время недоромантика с Шерлоком (воображаемая нить кардиограммы начинает тревожно метаться при воспоминании об этом), поэтому обычный перед выходом на сцену мандраж практически не ощущается. Мы стоим за раскрытым занавесом, ведущий торжественно объявляет первый номер. Групповой, с достаточно простой хореографией, под Sweetest Sin. Оттанцевали, бежим переодеваться. У нас пять минут, пока Лайза танцует свой сольник I'm a Good Girl. И так весь вечер: групповой (под Nasty Naughty Boy, боа и много партера), затем сольный Кетти, винтажный бурлеск, снова групповой, перерыв и так далее. Время, отсчитывающееся в трёхминутных выступлениях, неумолимо приближается к часу Ч. Девчонки убегают танцевать Express, я остаюсь в гримёрке одна. Следующий сольник мой. Сцена пуста, если не считать одинокого стула, стоящего чуть в стороне. И меня, разумеется. На самом краю, спиной к зрителям. Из одежды – чёрное кружевное бельё, чулки с поясом, белая мужская рубашка, незавязанный галстук. Загорается одинокий софит, звучат первые ноты, правая рука начинает свой неспешный путь наверх. Это Muse. Feeling Good. Сегодня я точно знаю, для кого танцую. Одновременно с вступлением вокала разворачиваюсь к зрителям. Медленно. Не спеша оглядываю зал, пока ладони ищуще скользят по животу и груди, сжимают свисающие концы галстука. Обычно, когда выступаешь на сцене, ты не видишь зал. Свет бьёт в лицо, всё за его пределами погружено в бархатный мрак. Ты не видишь лиц. Ты не видишь глаз. Так легче. Обычно, но не сейчас. Я впиваюсь взглядом в чуть различимый силуэт. Смотри, я танцую для тебя. Томные, волнообразные движения сливаются с вокалом. Вниз, руками по внутренней стороне бёдер, колени, щиколотки… Шелк галстука соскальзывает на пол. И вместе с басами резко вверх, встряхнуть волосами, швырнуть галстук в зал… Тело само изгибается в такт музыке. Отхожу к центру сцены, продолжаю движения, не отрывая от почти невидимого для меня Шерлока глаз. К концу припева опускаюсь в партер. Переброс ног, на колени, «кошачья» волна. Стул. Плавно подползаю к нему, скольжу руками по спинке вверх. Когда я только ставила номер, Лайза сказала: «Представь, что к этому стулу привязан мужчина, которого ты хочешь беззастенчиво отыметь. Представила? Так действуй!» Да, я делала бы именно так. Ластилась бы к тебе, проявляя всю свою гибкость. Медленно, словно сквозь силу, вела бы ладони вверх… Встала, хищными упругими шагами обошла стул, остановилась прямо перед ним, так, чтобы ты мог меня видеть, но не мог бы коснуться. Движения более сильные, больше энергии, больше желания. Я глажу себя, и реально завожусь от того, что ты это видишь. Музыка вновь ударяет басами, прогибаю спину, резко выбрасывая ногу назад, встряхиваю волосами, подхожу всё ближе, мелодия обволакивает, терзает, заставляет меня выгибаться вновь и вновь. Не в силах больше сопротивляться, перекидываю ногу через спинку, широко разводя колени, сажусь на стул, на тебя. Ритмичные удары динамиков заставляют меня двигаться, бёдра совершают волнообразные движения, сначала невозможно медленно, о да, я начинаю двигаться на тебе невозможно медленно, постепенно наращивая темп, движения становятся более резкими, более объёмными, агония тела совпадает с агонией музыки, я запрокидываю, голову, я больше не могу сдерживать стон… После апогея всё резко обрывается, только вокал вибрирует на самой высокой ноте. Я замираю, тяжело дыша. Вместе с вновь вкрадчиво зазвучавшей мелодией, перекидываю ногу через спинку, медленно провожу чуть подрагивающей ладонью до самых носков туфель, так же неспешно возвращаюсь назад, раскрываюсь, откидываясь, почти касаясь паркета макушкой. Свет уходит вместе с музыкой. Сквозь наступающую темноту я отчётливо вижу тебя, впиваюсь взглядом в твою напряжённую фигуру, в кажущиеся чёрными глаза. Улыбаюсь. О, I'm feeling good. Занавес.