I wish you would just be real with me.

Он выровнял дыхание, но это потребовало усилий. Пальцы сжимали подлокотники с такой силой, что побелели костяшки. Пульс продолжал оставаться учащённым. Шерлока не интересовали танцевальные номера, он просчитывал гостей, маньяк, вполне вероятно, находится среди них. Холодный анализ этих разгорячённых алкоголем и девушками людей. Но Мери… Этот танец коснулся того, о чём Холмс предпочитал не вспоминать. То, что невозможно взять под контроль интеллекта, даже такого блестящего, как у него. Что-то древнее, архетипичное, выползшее из самого отдалённого уголка подсознания, то, что было таким естественным для обычных мужчин. То, что делает его всего лишь одним из них. Это случалось и раньше, тяжелее всего было в старшей школе. Но он справился, подавил этот недостаток. Казалось, совсем избавился от него. Казалось. Собираюсь я быстро, неаккуратно закидывая вещи в сумку. Боа, перчатки, два корсета, тюлевый «хвост», туфли, чулки, чулки, чулки… Чуть замираю, когда очередь доходит до белой мужской рубашки. Ага. Попрощавшись с девчонками и с трудом отказавшись от after party, пробираюсь к выходу из клуба. Может, он сделает мне комплимент? Похвалит танец. Или будет без слов понятно, как ему понравилось… Я иду быстро-быстро, сердце стучит часто-часто. Вот он, ждёт меня у машины… То, что комплиментов не будет, понятно с первого взгляда. В воздухе висит напряжение, Шерлок не смотрит мне в глаза. Он вообще на меня не смотрит, молча, не играя в Марка, садится в BMW. Непонимающе хмурюсь, кидаю сумку на заднее сиденье, сама сажусь вперёд. В гостиной на Бейкер-Стрит лучше не становится. Ни одного слова. Ни одного взгляда. Напряжение достигает такого масштаба, что я уже не в состоянии заговорить первой. Сижу на диване, стараясь занять как можно меньше места, и ощущаю покалывающее кожу электричество вокруг себя. Шерлок застыл в кресле, прикрывает рот молитвенно сложенными ладонями. От него исходит напряжение и… злость. Волны холодной злости. Шерлок злится на меня? Или случилось что-то, чего я не знаю?.. - Иди. – его взгляд касается меня лишь на одно мгновение, и тут же снова отскакивает в стену. Неловко поднимаюсь, нерешительно кошусь на сумку. Наверное, её лучше оставить здесь… - А мы не должны ну… ссориться… – ужасно, как неуверенно звучит мой голос. Понимаю, что ответа не получу, мнусь ещё пару секунд, нащупывая мобильный в кармане куртки, выхожу из комнаты, сбегаю по лестнице, вздрагиваю, когда за мной резко хлопает дверь. Полночь. Шагать очень легко, я всё время одёргиваю себя, заставляю идти медленнее. В голове прокручиваются последние события. Шерлок – глухой удар сердца. Злость. Дистанция, непреодолимая дистанция, и холод. Он не смотрел на меня, только секунда, только это «иди». Кажется, что вся последняя неделя, пять дней, каждый из которых мы были рядом – не более чем сон, игра воображения. Я не могла обнимать этого человека. Я не смеялась с ним ещё несколько часов назад. Не было той обескураживающей близости перед началом концерта. Всего этого просто не могло быть. Не могло быть с ним. Боже, так и помешаться недолго… Останавливаюсь на перекрёстке, невидящим взглядом оглядываюсь. Направо, здесь направо. Возобновляю своё машинальное движение, но через пару шагов вновь останавливаюсь, возвращаясь в реальность. Недоумённо оборачиваюсь. Показалось? На улице нет никого, равнодушный свет фонарей и тишина. Иду дальше, теперь чутко прислушиваясь. Я слышу чужие шаги в шорохе своих, но стоит остановиться – оглушающая тишина бьёт по ушам. Меня начинает потряхивать, и скоро волны крупной нервной дрожи полностью овладевают телом. В горле встаёт противный ком, я пытаюсь его сглотнуть и закашливаюсь, пару минут натужено хватаю ртом воздух. Стараюсь успокоить дыхание, но не могу, грудь истерично вздымается. Мне страшно. Мне чертовски страшно. Теперь изо всех сил стараюсь идти быстрей, но ноги плохо слушаются, от переизбытка кислорода начинает кружиться голова. Мелькающие слепые окна домов, закрытые двери, жёлтый свет, разлитый по асфальту неровными пятнами – всё это кажется фантасмагорией, абстрактным бредом, не имеющим отношения к реальности. Внезапно меня пошатывает, я пытаюсь выпрямиться, но ноги подкашиваются, и я падаю на четвереньки, обдирая колени и запястья, захлёбываясь сухими всхлипами. Понимаю, что это моё дыхание. Господи, кажется, более жалкой я в своей жизни не была ещё не разу. С силой тру пальцами лоб, удивляюсь, как сильно трясутся руки. Стискиваю зубы. Встаю. Иду вперёд, в голове щелчками тактометра крутится фраза «Я всё время буду рядом. Я всё время буду рядом. Я всё время буду рядом…» Ещё две улицы. Неужели ночью бывает так тихо? Мои ночи всегда шумные, пьяные, с привкусом саморазрушения. Ночью не бывает так тихо. Не бывает. Одна улица. Я чувствую чей-то взгляд между лопаток, я боюсь обернуться. Пожалуйста, пожалуйста, до дома осталось совсем немного… Бах! Дверь подъезда захлопывается громогласно, раскалывая неестественную, вязкую тишину. В ушах отдаётся эхо. Я стою в своём подъезде, я не верю, что смогла дойти. Кровать и бутылка рома. Эта мысль заставляет улыбнуться. Кровать и бутылка рома, чудесный план! We got a message for you! Радостный голос Laid Back звучит неправильно, он ломает странную, но цельную ночь. Достаю телефон, пытаюсь понять смысл сообщения. «Сейчас ты выходишь и идёшь обратно на Бейкер-Стрит. ШХ» Набираю «Нет, я ложусь в свою кровать. 4Q*». Смотрю на экран несколько секунд, засовываю телефон в карман. Если я сейчас выйду из подъезда - я проиграла, мной можно командовать, со мной можно не считаться. Смотрю на дверь, с губ срывается грязный мат. Вновь выхожу на улицу. Обратная дорога кажется короче, в ней меньше страха и больше горечи. Неожиданно я понимаю, что, что бы ни случилось, – это последняя точка в отношениях с гениальным детективом, в которого меня угораздило влюбиться. Вмазаться душой, как говорила моя сестра. Вмазаться. С разбегу и в лепёшку. Моя роль заканчивается сегодня. Скрещивающиеся прямые должны разойтись, это закон геометрии, с законами геометрии не поспоришь. А мы именно скрещивающиеся прямые, мы не принадлежим одной плоскости, не пересекаемся и не параллельны. Геометрия безжалостна. Дохожу до чёрной двери с металлической колотушкой, толкаю – и она поддаётся. Захожу в тёмную, чужую прихожую, бездумно опираюсь спиной на стену. Если сейчас он напишет – «Иди обратно и распевай имперский марш по дороге», это не вызовет никакого протеста с моей стороны. Сегодняшняя ночь вышла за пределы моей эмоциональной шкалы. Мне уже всё равно. Стук рамы, торопливые шаги вниз по лестнице, пальто, шарф, взгляд. Особенно взгляд. Прожигающая ярость. Не могу оторваться от этих глаз, чувствую себя загипнотизированной, распятой ими. Открывается дверь, наваждение исчезает. Я снова могу вздохнуть. - Ничего? – запыхавшийся, встревоженный голос Джона. Слышу как Шерлок разворачивается, резко взбегает по лестнице. Загорается свет, мне на плечи опускаются две лёгкие руки. - Ты в порядке? – доктор Ватсон вглядывается мне в лицо, пытается поймать мой взгляд. – Всё закончилось. Тебе уже ничего не грозит. Он мягко, но настойчиво подталкивает меня к лестнице, и я послушно иду наверх. Гостиная. Кресло. Шерлок сидит напротив, я вижу его периферическим зрением, я ни за что больше не решусь посмотреть ему в глаза. Коснуться его взглядом. Джон гремит чем-то стеклянным на кухне, затем мне в руку утыкается холодный, наполовину полный янтарной жидкости стакан. Благодарно смотрю на мужчину, делаю большой глоток. Обжигающий ком прокатывается по пищеводу, разливается в желудке желанным теплом. - Сегодня он не показался. Возможно, снова изменил своему расписанию… - Ватсон садится на стул, на котором днём сидела я, продолжает рассуждать, пытаясь разрушить висящее в комнате напряжение. – Наверное, он может выползти завтра… - Нет. – я замечаю, с какой силой рука Шерлока сжимает стакан. - Думаешь, на этой неделе не будет попыток… - Нет!! – стакан с оглушительным звоном разлетается об стену. Я вздрагиваю, расширенными от ужаса глазами смотрю на Холмса. – Нет! Я ошибся!! Он обыграл меня! Убийца показался сегодня, он убил девушку, пока мы следили за химерой. ОН ОБЫГРАЛ МЕНЯ! - Шерлок кричит, это действительно страшно. Все замирают на пару секунд. Первым отходит Джон. - Кхм… Мери, ты… можешь поспать в моей комнате, это первая дверь наверху. Тебя проводить? Качаю головой, медленно встаю, выхожу, глядя себе под ноги. Лёжа в чужой кровати, смотрю в темноту, слышу иногда срывающийся в крик голос Шерлока, успокаивающий голос Джона. Меня разрывает. Разрывает злость на этого психа, и желание прижаться к нему. Но самое противное чувство – ревность. Я лежу в кровати милого доктора и ненавижу его, ненавижу его за то, что он сейчас рядом с Шерлоком, за то, что Шерлок кричит, проявляет свои эмоции перед ним. Только перед ним. За то, что он ему нужен. А я нет. Отыгранная карта, плохо отыгранная карта. Ненавижу его. Ненавижу себя. * Four Q, сленговое выражение, звучит аналогично fuck you, буквально - пошёл на ...