***
Последние несколько месяцев Эрниель жила в Эсгароте, на пыльном чердаке одного из ближайших к берегу домов. Здесь было довольно уютно, к тому же старая бабушка, жившая здесь, уже не могла подняться на чердак и не знала о том, что кто-то поселился в ее доме. Дни напролет она летала по Озерному городу, и изредка даже отправлялась в Дейл, а к вечеру вновь возвращалась в свою убогую комнатушку. Спала девушка на скрученном из обрывков ткани матрасе, а питалась, в основном, крошками, найденными на пристанях и в рыбацких лодочках. Девушка вновь и вновь вспоминала заклинание, превратившее ее в голубя. В нем не было ни намека на то, как можно снять павшее на нее проклятие. Неужели она останется птицей на всю оставшуюся жизнь? Прошел год. Вновь зазеленели степи, растаял лед на Долгом Озере, рыбаки плели новые сети и латали свои лодки после холодной зимы. Эрниель пришлось особо туго в ту ненастную пору. Днем она вместе с дикими голубями жалась к печам и каминным трубам на городских крышах, а ночью мерзла от холода, кутаясь в старый и порваный кусок грубой ткани. К счастью, однажды ночью на чердак вышел один мальчик лет десяти. Он заприметил лежащую на соломенной подстилке девушку и пригласил ее в дом. Старушка приняла Эрниель, как родную внучку, и девушка рассказала ей свой секрет. Та однако не поменяла своего решения и даже подсказала Эрн, что эльфы из соседнего леса могут помочь ей снять проклятие. И весной, как только сошел с равнин снег и на деревьях распустились первые цветы, Эрниель отправилась в Зеленолесье в надежде найти разгадку своей страшной тайны.Глава 3.
18 февраля 2014 г. в 00:49
Извините, не успеваю проверить :-(
Это случилось за неделю до ее шестнадцатилетия, когда девочка убиралась в доме и случайно увидела приоткрытую дверь в подвал. Осторожно заглянула внутрь, однако там никого не оказалось. В комнате что-то неистово кипело и бурлило, на тяжелом дубовом столе были разбросаны различные записи и заклинания, прямо на них лежали пробирки и колбы со странного цвета веществами.
Среди этого хаоса отчетливо выделялась большая черная книга, открытая посередине. На полях страницы были сделаны какие-то пометки, обозначавшие, вероятно, вещество и его количество в готовой смеси. Было ясно, что Хельга задумала создать что-то, и сейчас активно занималась этим проектом.
Эрниель заглянула в книгу, но ей не удалось разобрать ни слова. Лишь одно она поняла: это будет служить злу и только, какая-то мощная разрушительная сила, способная пробить даже камень, создавалась в подвале их ветхого домишки. Об этом свидетельствовал рисунок, сделанный рукой колдуньи. На нем была изображена величественная крепость из цельного камня, и огонь, бьющий из ее стены.
Неожиданно сзади послышался звук закрывающейся двери. Эрниель резко обернулась и увидела Хельгу. Старуха коварно улыбнулась и потянула к девочке свои костлявые пальцы. Девушка невольно отступила назад и почувствовала спиной холод каменной стены. Она не могла выбраться из подвала.
Колдунья брезгливо сказала:
- Девчонка... Ты всегда была такой мерзкой и пыталась выведать мою тайну, - старуха сплюнула и взяла с полки шар из черного стекла, - Темный властелин скоро вернется, и тогда ваш жалкий мир падет под его властью!
Эрниель в ужасе смотрела на Хельгу. Ее лицо исказила гримаса презрения, морщинистые пальцы, словно изъеденные хворью, все так же сжимали шар.
Старуха начала говорить что-то на темном наречии, и вокруг нее выросла черная тень, мгновенно заполонившая всю комнату. Словно когтистые лапы неземного монстра, обрывки теней хлынули потоком на девушку, и сквозь завывание черного смерча, окутавшего ее, Эрниель услышала отчетливые слова на вестроне: "Станешь птицею черной, уродливой, с черной лентой - клеймом врага, устремишься дорогою долгою и погибнешь от стрелы эльфийской"
Старуха разжала хват, и тень отхлынула от девушки. Какова же была злость Хельги, когда вместо черной огромной птицы она увидела перед собой прекрасного белого голубя. Птица жалобно посмотрела на старуху: она не спешила улетать отсюда. На лапке голубя все же остался один знак заклятья - черная ленточка.
Хельга распахнула дверь и вскрикнула:
- Улетай прочь, негодница! До конца своих дней ты останешься птицей и будешь вечно одинокой. Ты не сможешь познать любовь и счастье!
Голубь не заставил себя ждать. Он со скоростью пущеной стрелы выпорхнул за дверь в маленькую комнатку и вылетел в открытое окно.
- Если только тебя не полюбит кто-то, - прошипела старуха ей вслед, но птица уже ее не услышала.
Эрниель летела прочь от родной деревушки, и, обернувшись на нее в последний раз, она вспомнила об Эстере. Девушка никогда не доверялась кому-то так, как этому страннику с тяжелым мечом в старых потертых ножнах, с пронзительными зелеными глазами, впитавшими в себя все оттенки степных трав, с его рассказами и песнями. Он был единственным, кто проникся судьбой маленькой сироты. Где же ты, Эстер? По каким землям ты бродишь в эту минуту? Помнишь ли ты малышку Эрниель из безымянной деревни?
Голубь взвился в вышину небес, словно стремился достичь вершины облаков. Это была свобода, желанная и пьянящая, как крепкое вино. Но Эрниель не чувстовала ничего. Она в одно мгновение лишилась своего человеческого облика и была одинока, как никогда.
"Лететь прочь из деревни! Как можно дальше, - пронеслось в ее мыслях, - никогда больше я не вернусь сюда, сгину в далеком краю за много лиг отсюда".
Нет тепла у очага,
Не забыться, не уснуть,
Через ливни и снега
Снова будет долгим путь.
Снова душу рвёт тоска,
Светят звёзды, ночь длинна,
В ночь дорога далека,
Я опять уйду одна.
Едва на землю опустились сумерки, Эрниель почувствовала, как она превращается. Голубь поспешно опустился на твердую почву и обратился прекрасной девушкой. Всю ночь она бродила по земле в своем человеческом облике, но едва первый луч рассвета коснулся нее, девушка вновь стала голубем.
Так ее жизнь раскололась надвое: днем она летала белым голубем над землями Средиземья, а ночью наслаждалась несколькими часами пешей ходьбы, блуждая по незнакомым ей краям. Черная лента упорно не хотела сниматься с птичьей лапки, и, даже когда Эрниель принимала прежний облик, она оставалсь на ее тоненькой ножке, словно клеймо тьмы. Эрниель не понимала, за что Хельга так рассправилась с ней. Неужели все дело было в ее любопытстве? Нет, это проклятие было связано с тем, о чем она узнала в подвале: о страшной формуле невиданного доселе оружия и странном шаре из темного стекла. Девушке тогда показалось, что внутри него кто-то спал, и страшно было представить, что случится, когда этот "кто-то" проснется.
Но это произойдет гораздо позже...
Над нашей землей зима –
Вечер над синим льдом,
Время сказаний да сна
Для тех, кто имеет дом.
Бездомный же жизнь свою
Вверяет слепым ветрам -
Вот радость свободы нам!
О, горечь изгнанья нам...