Порождение Силы - 2. Путь к власти.

Император занес руку... - Остановитесь, - голос Анжели был холоден, спокоен и собран. Она стояла посреди зала, гордо выпрямив спину и сжав руки в кулаки. - Наконец-то! – и Сидиус с удовольствием повернулся к застывшей Хранительнице. – Я уж начал думать, что ты не одолеешь моих Гвардейцев. Твой план исполнен… С моей корректировкой! - Отпустите их, - коротко попросила Сюрреаль. - И что я за это получу? – поинтересовался ситх. - Мою абсолютную преданность, Повелитель. Я поклянусь Вам в верности на древнеситхском, - покорно произнесла Анжель. Император изучающе обвел взглядом Сюрреаль. Он молчал целую минуту, прежде чем произнести одно единственное слово: - Нет. - Нет?! – переспросила ошеломленно Анжель. Она была уверена, что этот аргумент подействует, ведь Палпатин ни за что не отказался бы от власти над Проводницей. Но он умен. А значит, Анжель сейчас придется пожертвовать не только личной свободой… - Этого мало, - Император отключил меч, делая знак своим гвардейцам арестовать тогруту. Двое из них подошли к Асоке и, наставив светопики на баюкающую свой обрубок джедайку, замерли, как истуканы. Палпатин подошел вплотную к Сюрреаль и схватил её за подбородок. - Знаешь, чего не хватает моей Империи? – прошептал он. - Чего? – сдавленно поинтересовалась Миледи. - Наследника. Не этого идиота–Вейдера, а моего, всецело преданного МНЕ, наследника. Умного, хитрого и сверх могущественного. Я хочу иметь сына, продолжателя МОИХ традиций… - А я-то тут при чем? – холодно бросила Анжель, отходя на шаг от Палпатина. – У Вас полно любовниц, выбирайте любую, каждая будет рада родить будущего Императора! - Нет, моя дорогая. Они всего лишь глупые курицы, лишенные Силы. Я хочу форсьюзера, обладающего редким даром, даром Проводника. И у меня есть шанс получить такого… ТЫ станешь ему матерью… - Никогда! Вы – рехнулись! – Анжель отступила еще на шаг, ощущая, как Тьма поднимается из глубин души. На её скулах заиграли гневные желваки, а взгляд стал острым. Если бы им можно было убивать, Палпатин уже дымился бы кучкой пепла у её ног… - Выбирай. Либо твоя подруга, её сестра и Охотница – умрут, либо я отпускаю их на все четыре стороны, а ты соглашаешься стать моей Императрицей! – торжествующе заключил Сидиус. Палпатин указал рукой на сжавшую зубы от боли Асоку, безвольно висящую на руках Гвардейцев Вентресс и, наконец, на Кетси, испуганно забившуюся в свою клетушку – единственную ненадежную преграду от злости ситха. В глазах Сюрреаль мелькнул кроваво-алый отблеск и пропал. «Малышка довольно пострадала от меня». Слеза скатилась по щеке, и, вместе с её падением, Анжель едва выдохнула: - Согласна… - Не понял, - издевательски произнес Император. – Повтори громче! И на древнеситхском…. - Я стану Вам супругой! DUIN’SAIANA NERISSA*! – прокричала Сюрреаль. Все лицо, вся фигура Проводницы закаменели. Она подписала свой приговор. *** Планета Хот. Две недели спустя. Лорд Вейдер «искал» своего давнего недруга, Гранд-моффа Уилхаффа Таркина, уже целых две недели. Едва произошло похищение, и Император сообщил, что автора Доктрины Страха нет во дворце, Вейдер «спешно» организовал поиски, внешне лютуя, а внутренне упиваясь происходящим. Он обшарил все злачные уголки Корусанта, а затем «след» увел его из города-планеты аж на Татуин… Там Милорд впервые увидел своего сына. Всего пара минут, издалека… Трехлетний светловолосый мальчишка с небесно-голубыми глазами, он доверчиво бегал за своим дядей, Оуэном… Жена фермера, Беру, улыбалась, глядя на сорванца… Мальчик был точной копией отца, как внешне, так и внутренне, ведь в нем бурлила Сила. Энакин никогда не встречал подобного потенциала… Но ВСЕ это стало несущественным перед сильнейшими чувствами, что затопили его сердце. Порыв броситься к Люку, обнять, прижать, назвать сыном и забрать с собой был практически неодолим. Вейдер вспомнил, что столь же сильные эмоции охватывали его в присутствии Падме. «Ты видишь его, любимая, не так ли? У нас замечательный малыш. Я в жизни не встречал более прекрасного, чистого и СВЕТЛОГО ребенка. Мой Ангел, ты читала в душах людей с той же легкостью, что я пользовался Силой… Скажи, не она ли тебе подсказала имя мальчика? Люк на набуанском значит свет… Но так же звучит это слово на Языке Энергии Жизни. Посмотри, посмотри на нашего сына… Он так невероятно похож на меня внешне… Но Сила говорит: в душе он… ТВОЙ! Я люблю его. Я люблю его больше жизни, так же как любил тебя! А еще у нас есть девочка. Я её еще не видел, но мне почему-то кажется, что у нее ТВОИ карие глаза и мягкие, шоколадные кудри… Мне так часто снится, что мы вместе, живем одной семьей… О, Сила, почему, почему ты так несправедлива к нам. К Падме, не пережившей своей вины, ко мне, искалеченному, проклятому и одинокому, к Лее, растущей в чужой семье, и к Люку, который даже не знает, что у него есть отец, который его очень любит…» Энакин смотрел на сына, не отрываясь. И вдруг, мальчик поднял голову и уставился в ту точку на горизонте, где находился Вейдер. Он, казалось, глядел на отца, словно зная, что он здесь, рядом. Две пары ярко синих глаз на миг, то ли наяву, то ли в Силе, встретились, чтобы стать через мгновение воспоминанием… Вспоминанием о божественном, кратком, словно украденном, счастье… Но за этот миг Вейдер, не колеблясь, отдал бы жизнь… После он отправился на Хот. Дорога была долгой, а потому Энакин смог дать волю фантазии, которая охотно показывала ему улыбки Падме, малышей и его самого, здорового и счастливого… Конечно, на самом деле Милорд прекрасно знал, где охотники за головами держат Таркина. Похищение было организовано Хранительницей и Вейдером на их личные деньги. Но удержаться и не слетать на Татуин - посмотреть на сына, якобы в поисках Гранд-моффа, было выше его сил. «Анжель бы не одобрила, - усмехнулся Лорд. – Интересно, как там у неё дела? Они освободили Кетси?» Вейдер не рисковал связываться с Ученицей, боясь, что их раскроют, но беспокойство червем грызло душу. А потому он решил больше не тянуть, и отправился прямиком к Таркину. Прибыв на ледяную планету, он по всем правилам организовал поисковые отряды. Не нужно было быть форсьюзером, чтобы понять, как люди не хотят искать в этом холоде проклятого автора идиотской Доктрины. Они неохотно вылезали из теплых транспортов и выходили на смертельный мороз. Штурмовики рассредоточились по планете, а Вейдер погрузился в Силу, чтобы отыскать мерзкую душонку Таркина. «Псих, - подумал Милорд, - только псих мог придумать это технологическое уродство, под названием «Звезда Смерти». И только еще больший псих мог благосклонно рассмотреть создание станции, которая взрывает планеты». Тут он нашел, наконец, бесцветное и безликое излучение Гранд-моффа. Он прошел по направлению, которое ему подсказала Сила, и обнаружил небольшую пещерку. Войдя в нее, он увидел тепловую палатку, поставленную, видимо, чтобы пленник не умер от холода. Вейдер откинул полог и уставился на привязанного к крепежному столбику Таркина. Его рот был закрыт кляпом, материалом для которого послужила тряпка не первой свежести. Милорд при помощи Силы, недобро усмехаясь, освободил руки моффа. Тот потер свои запястья и вынул изо рта ткань. - Почему так долго, Лорд Вейдер? – разгневанно поинтересовался Таркин. – Разве пресловутая Сила не позволяет Вам найти любого человека в Галактике?! - Вы же в нее не верите, - даже вокодер не помешал передать насмешку, с которой произнес эти слова Темный Лорд. - Некоторые, - Таркин поморщился, - обстоятельства несколько переубедили меня… Ну так, что же? - Видите ли, Гранд-мофф, штука в том, что найти при помощи Силы можно на больших расстояниях лишь Одаренного. А Ваше излучение столь… бледное и незаметное, что пришлось искать по старинке. Политику пришлось молча проглотить завуалированное оскорбление ситха. - Что ж, - подавил свою злость Таркин, - надеюсь, ублюдки, сделавшие это со мной, будут наказаны со всей жестокостью… - О, не сомневайтесь! Сила справедлива, а потому наказание за любое отрицательное деяние последует непременно, - с наслаждением произнес ситх, намекая на строительство «Звезды Смерти». - Давайте поскорее вернемся на Корусант. Я понял, что НЕНАВИЖУ холод… - Конечно, - протянул Милорд. «Интересно, Боба и его помощники уже улетели из системы? Хочу добавить им денег за потрепанные нервы Таркина…» *** Корусант. Три дня спустя. Энакин недоумевал, шагая по привычному коридору, ведущему к Тронному Залу. Позади него, с геройским видом шествовал Таркин, впрочем, тоже не способный скрыть удивления изменениями, происходящими с Дворцом. Тысячи людей украшали его потолки цветами, убирали, мыли и оттирали до блеска, а также вешали традиционные набуанские символы счастья, согласия и любви, в виде тонких изящных фигурок… Пару раз Вейдер порывался спросить, что же происходит, но посчитав это ниже своего достоинства, продолжал свой путь. Он вошел в лифт, отстранённо размышляя, что дорога к его начальству почему-то всегда лежит через подъем ввысь… Массивные створки дверей открылись, впуская Лорда. Император сидел спиной и любовался закатом на Корусанте. Надо сказать, зрелище действительно было очень необычным и захватывающе прекрасным. Но Вейдер не чувствовал никакого желания радоваться закату. Его мгновенно насторожило совершенно довольное, а потому чрезвычайно редкое, состояние Дарта Сидиуса. « Что могло привести его в такое хорошее настроение? Разве что наш план по спасению Кетси провалился… Но Анжель бы предупредила меня… Или, возможно, дела её столь плохи…» - Друзья мои, - сказал Сидиус, поворачиваясь к вошедшим. – Я несказанно рад вас видеть. Как Вы себя чувствуете, дорогой мой Гранд-мофф? - Прекрасно, - сухо ответил Таркин. – Жаль, что я так долго был не в состоянии приносить пользу Империи… - Действительно, жаль, - задумчиво произнес Палпатин. – Но все несчастья остались позади. И теперь мою Империю ждет праздник небывалой красоты и размаха…. - Повелитель, могу я узнать повод? – поинтересовался Вейдер, ожидая, пока Старший Ситх перейдет к сути дела. Ведь не мог же Император радоваться предстоящему торжеству?! Это совершенно… не по-ситхски. - Конечно, друг мой, - милостиво улыбнулся Палпатин. Энакин ощутил, как его передернуло от неприятного чувства, вызванного этой улыбкой. Появилось ощущение, что он сам себя загоняет в ловушку. - У моего государства скоро появится Императрица… - Что? – тупо переспросил Вейдер. Император, который хочет поделиться властью? Женщина, которая официально встанет на один пьедестал с великим и неподражаемым?! Бред! Абсурд! - Я женюсь через месяц, - довольно сообщил Старший Ситх. - На ком? – поинтересовался Милорд, перебирая кандидатуры… Но ни одна из жеманных дур, что делили ложе с Палпатином ради власти, не была достойна великой чести возглавить Империю. Вейдер решил, что этот диалог все более напоминает фарс, в котором Милорд находится в роли придворного шута… - На нашей дорогой Хранительнице Короны, - Палпатин так и искрился счастьем, словно ребенок, получивший очень давно желанную и дорогую игрушку. – На Анжель Сюрреаль. Энакин несколько секунд стоял, будто оглушенный. Он ощутил что-то странное. Злость. Ярость. Гнев. Ненависть. И необъяснимую обиду. Таркин что-то закричал, падая на пол и прикрывая голову руками. Но кому, какое дело до этой жалкой крысы?.. Вейдер отстранённо заметил, как по полу ползут трещины, а великолепный плафон осыпается жалкими кусками позолоты. «Тронному залу срочно нужен ремонт. Вроде строился на века…» Тут Избранный ощутил, как пол начало потряхивать. Он недоуменно покачал головой. «Землетрясение на Корусанте?! Что-то новенькое…» - Вейдер! – пробился визгливый голос Императора сквозь пелену отчуждения. – Довольно! Прекрати! «Чего он хочет? – спросил себя недоуменно Милорд. – Я же не виноват, что погодные техники плохо работают. Впрочем, как и все в этой идиотской Империи…» - Возьми себя в руки, - завопил Сидиус. – Merswie’ss yangior**! Тут Энакин ощутил, что не может шевельнуться. И почему то прекратилось землетрясение. «Что за ситх? – подумал он, сбрасывая с себя стазис. – Так то было не природное явление…» Истина неожиданно открылась ошеломленному Избранному. Это был полноценный Шторм Силы. Вызванный им, Вейдером. Избранный почти вернул утраченную мощь… И впервые за все время существования Империи, Второй Человек Галактики забыл про вежливость и субординацию, и просто ушел. Без единого слова. Энакин не знал, что случилось с его душой. И почему ТАК больно. Он знал одно – такого отчаяния он не ощущал со смерти Падме… *** Скайуокер нашел её в одной из заброшенных и малопосещаемых галерей. Анжель сидела на подоконнике, огромное окно было открыто. На ней была лишь тонкая белая ночная рубашка, которую трепал ветер. Волосы, тьма и серебро, были свободно распущены. Девушка не обратила внимания на приход Вейдера. Она пела... Она пела на древнеситхском… Она пела про любовь. Про ту любовь, которая не имела права на жизнь. Про любовь, что способна зажигать и гасить своей силой звезды.... Про ту, о которой говорят поэты, ту, которую непрестанно воспевали древние трубадуры… Несбыточную, нереальную и невозможную… Слишком чистую, чтобы быть счастливой… Она пела про любовь, что обрекает на проклятие. И на СМЕРТЬ. Энакин пришел, чтобы спросить: «Как, как ты допустила эту безумную ситуацию?! Неужто нельзя было что-то изменить? Почему, почему стала играть по правилам нашего врага? В конце концов, разве нельзя было просто уничтожить тирана?! Мы бы смогли удержать власть… Самонадеянная, глупая девчонка…» Он пришел обвинять. А смог лишь взять несчастную Проводницу на руки, сесть вместе с бесценной ношей на подоконник, посадить её сжавшееся тельце себе на колени и обнять… Примечания автора: *DUIN’SAIANA NERISSA!(древнеситх.) - Моя клятва - нерушима!- так древние ситхи подтверждали свои слова. Эти слова делают любое сказанное перед ними обетом, нарушение которого карается самой Силой. **Merswie’ss yangior! (дрвнеситх.) - Подчиняющий стазис! - древнее заклятие, которое действовало только по отношению к Ученику. Обычно необратимо. То, что Вейдер сумел его скинуть - это очень редкое исключение из ситуации, т.к. этот стазис создан, чтобы удержать неразумного аппрентиса от саморазрушения.